Текст книги "Ролевик: Ловчий (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Чернояр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Свист воздуха – и створки приходят в движение. Проседает под наклоном пол, образуя пандус. Лепестками диафрагмы раскрывается первый слой бронезаслонки, следом за ним второй и третий, четвёртая – последняя – преграда просто уходит в стены, открывая залитый светом коридор. Светится сама поверхность стен, пола, потолка, свет ровный, мягкий, мощный – серые тона, генерируемые артефактом на спинке паука, разом отходят, тускнеют, впускают настоящий цвет.

Едва ощутимая серия пульсаций в рюкзаке – это проснулась шкатулка, сигнализируя, что искомый След Создателя где-то рядом. Впрочем, и без неё ощущаю присутствие артефакта. Странное чувство: как будто во мне находится что-то незримое, нематериальное, что радостно резонирует с аурой, источаемой древним предметом. Появляется уверенность, что смогу его найти даже с закрытыми глазами.

Странные дела, странные.

Короткая команда Сеяшантери, и оба паука, шустро перебирая лапками, упылили вдаль по коридору, а дварфы выстроились обратным клином: один перед пандусом, двое на оставшихся от провалившегося пола бортиках у стены. С оружием на изготовку, что характерно.

– Карина, Ник, вы у нас новенькие, – констатировала Шанти, попутно проверяя, не мешает ли что-либо быстро и без проблем доставать оружие. – Вроде с головой дружите, так что сокращу вводную до минимума. Первыми идут бегуны, за ними – дварфы. Если наткнёмся на какого-нибудь голема или иную сторожевую систему, они первыми принимают на себя удар и стараются связать противника боем. В зависимости от характера проблемы им помогает или Сорак, в случае артефактных механизмов, или мы – в случае биологических или магических С-систем. За дварфами иду я, за мной – Сорак, за Иртаком – Карина, Ник – замыкающим. Задача биоманта – отслеживание состояния здоровья членов ударного кулака, по необходимости подпитка энергией, силой, обеспечение стабилизации психики и биоритмов. Ник – как замыкающий – контролируешь тыл, при любом подозрительном движении или ощущении – тут же сообщаешь мне. Не разделяемся, каждый держит в поле зрения как минимум двух разумных. И главное – не паниковать. Если каким-либо образом разделимся – занять любую удобную позицию и ждать. Самостоятельно поиски не проводить, только запутаете поисковую группу. Вопросы?

Я кивнул:

– Что такое С-системы?

– Страж-системы. Имеют три чётко выделенные категории: артефакты, химеры, магия. Гибриды теоретически возможны, но на практике в активном состоянии не встречались за всё время существования Храма. Ещё вопросы есть?

– Нет.

– Нет, – подтвердила Карина.

Сеяшантери, кивнув, дважды стукнула костяшками по наплечнику дварфа, возглавляющего клин.

– Идём.

И мы вошли в коридор.

Глава 5. И скелет, гремя костями, вдруг поднялся из земли...

Идёшь, идёшь, а путь не кончается...

Коридор, поначалу прямой, как стрела, не имеющий ни ответвлений, ни даже самых захудалых ниш, постепенно забирал влево и вниз. Минут через двадцать стало понятно, что он по спирали вкручивается в глубины острова, а если точнее – в массив материковой плиты. Ещё через полчаса стало подкрадываться ощущение, что мы уже заглубились на полкилометра, если не глубже, и, вообще, уже идём где-то под морским дном.

Маски не снимали, да и не очень-то хотелось – пока костюм соединён в единое целое, не так сильно чувствуется перепад давления, да и вообще – кто знает, что тут в воздухе может быть распылено?

Но всё рано или поздно заканчивается, кончился и коридор. Внутренние часы отсчитали неполных два часа дороги. Масштабно первоэльфы строили... Не жалели ни материалов, ни энергии – за всю дорогу не попалось ни одного неосвещённого участка, ни одного завала или трещины в стенах. И это всё работает, по ходу дела, все сорок с гаком тысяч лет...

Есть, конечно, версия, что освещение включилось в момент открытия прохода и скрытая интеллектуальная начинка держит освещённым пусть обширный, но всё же ограниченный участок коридора, динамически перемещая его с центровкой на нашей группе. Версия есть, да проверить не на чём: пауки Сорака фиксируют освещение прямо по курсу, а позади наблюдать некому, Иртак подгляды жёстко экономит, да и энергии жрут они весьма прилично.

Коридор закончился ангароподобным шлюзом метров в тридцать в длину, десятку в ширину и высоту. По бокам полуцилиндра разместился десяток массивных металлических дверей, прямо по курсу от входа – створки во всю стену.

Дварфы, дождавшись, пока подтянутся хвосты, синхронно катнули в шлюз несколько тускло блестящих металлических сфер с яблоко величиной. Прокатившись по инерции почти до середины помещения, они вдруг зажили своей жизнью, своевольно поменяв траектории движения и рассредоточившись под стенами по всему периметру шлюза. Тишина, нарушаемая лёгким, едва уловимым пощёлкиванием механизмов, нарушилась тихим стуком металла о металл – это сферы раскрылись, укрепившись каждая на четырёх коротких толстых ножках. Над ними, мерцая, заструились светящиеся лесенки рун – как мелкий дождь, только снизу вверх. Знаки пробегали, растворялись, но некоторые оставались висеть, и остальные, не доходя до них, либо плюсовались, наращивая столбик, либо пропадали. Прошло несколько секунд, и нестройные столбики рун прекратили набор, снизу, из раскрытых макушек сфер, в них воткнулись ветвистые, шипящие плети энергии, и руны поплыли, стали съёживаться, слипаться, врастать друг в друга, формируя над каждым механизмом по сложному трёхмерному руноскрипту.

Сеяшантери, дождавшись кивка дварфа, кажется, Хизтерха, шумно выдохнула:

– Чисто. Сначала проверяем боковые отводы, там должны быть небольшие технические помещения, работы на полчаса от силы. Потом ужинаем и двигаемся дальше. Карина, пока осматриваемся, с тебя анализ воздушной смеси на пригодность дыхания без масок, – и тихо, но отчётливо добавила: – Совсем не хочется ужинать внутривенно.

Народ, приободрённый новостью о скором приёме пищи, подобрался, сосредоточился и, разбившись по парам, взялся за дело. Шанти, как ни странно, встала напарником ко мне, хотя ожидал, что возьмёт себе пару из дварфа или артефактора.

Впрочем... Может, так ненавязчиво намекает, что контролирует меня, чтоб чего полезного или плохо прикрученного не стащил ненароком.

Ладно, буйный цвет паранойи пока попридавим, всё же эльфа повода ещё не давала настороженно к ней относиться, да и я в сомнительных манипуляциях замечен не был. Будем считать, что опытный искатель взял под нежное, но надёжное крылышко неоперившегося юнца – натаскать, подсказать, научить.

Обидно, конечно, будет, если паранойя окажется права, но тут дело в менталитете. Так уж он у нас, славян, закрутился, с терминальным обострением в девяностых, что в первую очередь в человеке видишь только плохое. А что не видишь, додумываешь. Вывернулось всё как-то наизнанку... Помнится, Дима Спирин после поездки в Европу на эту тему когда-то сказал что-то вроде этого: "там к тебе с рождения относятся как к хорошему человеку, пока не докажешь обратного, у нас же – совсем наоборот, и даже если докажешь, что ты хороший, ещё не факт, что поймут". Цитата, конечно, далека от идеала дословности, да и памятью фотографической похвастаться не могу – но суть-то передаёт точно.

Да, здесь хумансов недолюбливают. Вполне заслуженно, между прочим. Но в моих силах доказать, что не все грибы – мухоморы, как минимум – могу немного качнуть чашу весов доверия в пользу рода человеческого.

Решено? Решено.

А доверие нужно строить с первого, пусть и мелкого, но смелого шага.

Дождавшись, пока эльфийка откроет дверь, с мачете наперевес шагнул внутрь, окидывая взглядом помещение и параллельно смещаясь к стене – освобождая вектор реагирования храмовнице на случай непредвиденных неприятностей.

А неприятностей не нашлось. Зато нашлись стеллажи, заваленные всяким хламом.

Дивная, забавно подёргивая острыми ушками, медленно двинулась вдоль хранилища, на каждом шаге подтормаживая у очередной кучки запчастей и прочих интересностей.

– Шанти, послушай, я должен кое о чём рассказать, чтобы в дальнейшем мои действия не были превратно истолкованы.

– Только не говори, что ты из имперской разведки, – фыркнула эльфийка, не отвлекаясь от своего занятия.

– Куда мне в разведку с такой рожей и некомплектом конечностей, – ответил я. – Сама же понимаешь, такой тип заметен сильнее, чем элефант южных степей в глухой северной деревушке.

– Тогда о чём?

Несколько раз глубоко вдохнув и медленно выдохнув, согнал мысли в более-менее удобоваримую кучку.

– В общем, после Слияния мне было откровение. Не знаю, божественное ли, или иной нематериальной природы, или вообще бред бредовейший галлюциногенного характера, не имеющий к действительности никакого отношения... В общем, где-то тут есть очень древний камушек с неопределёнными свойствами, мне нужно его доставить на большую землю.

Эльфийка замерла, медленно-медленно обернулась вокруг оси, даже через непрозрачные линзы чувствовался её внимательный взгляд.

– Слеза Творца? Ты о ней говоришь?

– След Создателя.

– Не суть важно, – отмахнулась девушка. – Ник, ты хоть в курсе, о чём говоришь?

Я пожал плечами:

– Не имею ни малейшего понятия. Знаю, что не эльнары его создали, но во времена своего расцвета хранили здесь. В этой эре ему другой адрес прописки предназначен.

– Ник! – голос эльфийки сорвался на свистящий, едва уловимый шёпот. Храмовница, скользнув мимо меня, аккуратно и беззвучно прикрыла дверь, налепив на неё два плоских камушка. – За этим артефактом охотится такая толпа разумных, и, в частности, жрецов всевозможных богов, что даже если мобилизовать всех храмовников, включая резервистов и ушедших на отдых, нас просто сметут и не заметят!

Я пошкрябал в затылке – и задуматься есть о чём, и просто нравится ощущение, помогает стресс пригасить.

– Да пусть охотятся. Главное – найти, запихнуть в хранилище, и доставить туда, где ему самое место. А вообще – что, настолько известная вещь?

Сеяшантери устало сползла по стене.

– Нет, ты точно из Леса вылез, из самой его дремучей глуши, и сразу к пиратам попал, – покачала она головой. – Артефакт, несущий в себе каплю Силы Творца! Сам подумай, что можно сотворить, имея такой в распоряжении...

– Тебе или Храму он нужен?

Эльфийка усмехнулась, в её голосе отчётливо прозвучали лёгкие истерические нотки:

– Мне он даром не сдался, и Храму интересен скорее как объект исторического наследия – я же говорила, что идущим Путём разума и идущим Путём веры нет места на одной дороге. Свою силу мы возьмём сами, и чужая нам ни к чему. Но многие вовсе даже не против усилить как собственное влияние и мощь, так и силу своего государства или, что ещё хуже, богов. Понимаешь, к чему я клоню?

Я сел рядом с настороженной девушкой, дополнительно подперев дверь.

– Догадываюсь. Однако, Империя тут не при делах, – заверил я храмовницу. – И лично мне этот булыжник тоже не нужен.

Яркие движущиеся круги просияли из-под линз, внимательно вперившись в мою маску. Ощутил несколько некомфортное впечатление, будто стою голым посреди сцены, в пятне света в окружающей темноте, и чувствую непередаваемо огромное количество отстранённых, но любопытных взглядов, и прикосновение каждого отдаётся лёгким покалыванием кожи. Малоприятно, особенно когда взглядов этих на тебе – сотни и сотни...

– Не лжёшь, – тяжело вздохнув, констатировала эльфийка. – Как ни странно, я тебе верю, Ник. Я вижу два варианта дальнейших действий...

– Либо забыть о самом существовании этого камешка и делать вид, что всё в порядке, либо втихаря его упаковать и вообще не отсвечивать. Так?

– Так, – кивнула Шанти, с тяжёлым вздохом массируя, совсем как недавно Карина, точки за ушами. – Первый вариант предпочтительнее, но ты, конечно же, как и любой хуманс, пойдёшь на принцип и просто так из головы не выкинешь эту затею. Значит, второй вариант. А, как ты метко сказал, "не отсвечивать" не получится – артефакт, если верить тем крохам знаний, что достались нам, попав в руки разумного, начинает жутко фонить активной магией на всех известных слоях в огромном радиусе. Такой не спрячешь. Единственное, что смогу точно гарантировать – твою неприкосновенность на время пребывания на галеоне...

Под конец речи свист из голоса Шанти пропал, остались только какие-то тихие, тоскливые – горькие? – нотки.

– Не вешай носик, долька совершенства, – вытянув руку, приобнял девушку, успокаивающе погладив по плечу. И пусть хитин и поддоспешник, гасящие любые ощущения, прикрывают кожу – знаю, мой настрой она чувствует. – Есть у меня специальное хранилище для него, одно персонифицированное Воплощение Принципов расстаралось с таким приобретением. Если ему верить, и активность погасит, и излишне шаловливые ручки особо любопытным укоротит.

С той стороны в дверь осторожно поскреблись.

Тяжело вздохнув, поднялся, подал руку эльфийке. Не отклонила, приняла помощь. Значит, не сердится.

Шанти, поймав инерцию, на несколько мгновений прижалась к моей груди:

– Помогу, чем смогу. Но с одним условием.

– Каким же?

– Постарайся не сдохнуть по пути, хорошо?

– Шанти, ты – чудо, – на несколько секунд заключив девушку в объятия, почувствовал, как телу разливаются покой и уверенность. – Не обещаю, но буду стараться.

В дверь поскребли ещё настойчивее.

– Леди Сеяшантерианайя, Ник, – раздался приглушённый голос Карины. – Остальные почти закончили осмотр, могут неправильно понять ваше отсутствие... вкупе с закрытой дверью...

– Куда хоть доставить этот След надо?

– Империя Айсхэ, провинция Пантос, там будет ждать доверенное лицо.

– Уж не Кугель ли?

Я про себя рассмеялся. Секретность, мать твою!

– Он самый.

Как ни странно, но храмовница явно воспряла духом:

– Кугель – хороший хуманс, на редкость хороший, – и пояснила: – Друг храма Разума.

Отлепив от створки двери камни, эльфийка, спрятав их в поясной карман, довольно громко фыркнула:

– Кто неправильно поймёт, останется без ужина. Будет через вену растворами питаться.

Я потянул дверь на себя, обнаружив за ней сверкающие любопытством глазищи биоманта. Снятая маска плотно сидела на плече.

– Интересное что-нибудь нашли?

– Нет, – отмахнулась Шанти, нырнув под моей рукой в освободившийся проход. – Обычный склад запчастей. А у остальных что интересного?

– Похоже, что тоже ничего, – Карина пожала плечами. – Думаю, если бы нашли что-то стоящее, их ор вы бы и сами услышали.

Согласно кивнув, Сеяшантери подтолкнула меня к соседней двери:

– Ник, не спать!

В общем-то, технические помещения ничего особо полезного в себе не хранили. Сорак, конечно, был иного мнения, и, судя по горящим глазам и характерно участившемуся дыханию, дай ему волю, обнёс бы все склады, скрутив даже стеллажи и собрав всю несуществующую пыль. А ведь мне до этого казалось, что хомякус вульгарис – болезнь, распространяющаяся исключительно на попаданцев. Видимо, и артефакторы, в той или иной степени, подвержены инстинкту прапорщика.

Ужинали в главном помещении шлюза. Сорак извлёк из рюкзака такое количество посуды и компонентов походного кухонного набора, что невольно закрались подозрения о несколько иной метрике внутреннего пространства шмотки. Ну, или Иртак даст сто очков вперёд любому земному задроту в тетрис или ветерану складского труда. В общем, впечатлило зрелище. Ещё больше впечатлили плита, работающая на руноскриптах, и сборный (сборный, мать его!) котелок.

Но всё это оказалось просто цветочками на фоне Карины, жующей с кислой миной малоаппетитные даже на вид белёсые, похожие на разжиревших опарышей корешки, и попутно избавляющейся от лишней органики, оставшейся от зайчатины – шкур, лап, кишок... Биомант, одной рукой тягающая закуску, второй собирала на пластине, реквизированной в одной из подсобок, неликвид, оставшийся от ушанов, и с хмурой моськой растворяла органику в одну побулькивающую серо-бурыми пузырями биомассу. Слизь, игнорируя физику, с пластины уползать не собиралась. Эльфийка, справившись с последней шкуркой, достала из поясной сумки несколько пузырьков, и биомасса, подчиняясь пасам изящной ручки, полезла в тару, начхав на силу притяжения и прочие незначительные фундаментальные законы и явления.

– Потом выкидывать? – я кивнул Шанти на последний пузырёк, спрятанный в той же сумке.

– Ник... – страдальчески закатила глаза храмовница. – Ты неисправим. У вас в Империи что, биомантов нет?

Я честно пошерстил память гвардейца.

– Нет. Алхимики, в основном, их заменяют.

– Почему? – глазищи огромные-огромные, и совершенно изумлённые.

– Может, потому, что человеки живут от силы столетие-полтора, а биомант набирает должный уровень мастерства, позволяющий не стареть и не дряхлеть, только к третьей сотне?

Шанти пожала плечами:

– Оркам же это не мешает.

– А они своей смертью умирают?

Ну да, помнили мои со-личности кое-какие факты о зелёнокожих. А я просто объединил эту разрозненную кучку воспоминаний.

Глаза храмовницы распахнулись ещё больше, явно превысив лимит вместимости глазниц.

– Нет, но... Как же это... Не могли ведь пропустить... Тысячелетия наблюдений... Анализ...

Во-во, подумай, девочка, и своим пищу для размышлений подкинь.

Орки умирают в битвах. Их убивают, они убиваются, с ними происходят несчастные случаи, обыкновенная неосторожность, игнорирование техники безопасности на производстве и в приготовлении пищи... Орки мрут, как мухи, и почти так же плодятся, впрочем. Дохнут в войнах, в набегах, в наёмнических отрядах, во время отправления ритуалов и жертвоприношений, в походах, на охоте и рыбалке... Пожалуй, нет ни одной вариации смерти, которой бы не помер орк. За исключением старости.

Да, людская память не ныряет так глубоко в прошедшие тысячелетия, как эльфийская, но и она содержит в себе таковую странность: старых орков не бывает. Есть древние, могучие воины и шаманы, но стариками их назвать – язык не поднимется. Традиционно принято считать, что жизнь в них поддерживают духи предков и дары богов... Удобная отмазка, кстати, чтобы прикрыть истинное состояние дел.

Что и поведал Сеяшантери, пока та с задумчивым видом, чисто механически жевала похлёбку, отсутствующим взглядом показывая, что разум ушёл в такие дали, какие смертным и не снились.

– Нет, этого не может быть, – упрямо мотнула головой наконец-то очнувшаяся эльфийка. – Не могут варвары быть бессмертными...

– Бессмертными, как вы? – закончил я за неё фразу.

Шанти, похлопав ресницами, вдруг покраснела и отвернулась.

– Мои речи недостойны храма Разума...

Голос тихий, свистящий, с предслёзной дрожью... Не, ну нафиг такое счастье, как истерящий на виду у всех командир отряда!

Мигом отставив тарелку, обнял эльфийку, позволяя ей устроить голову на моём плече – если сейчас разрыдается, хотя бы слёз её не увидят, а дрожь плечей хотя бы немного, но нивелирую.

– Давай без слёз, дивная, – как можно тише шепнул в острое ушко. Розовенькое, нежное... такое... м-м-м...

Закрыв глаза и досчитав до десяти, медленно выдохнул. Вроде попустило.

– Ник... – Горячее дыхание щекотно шевельнуло волосы за ухом. – Я не достойна... пути Разума...

– Спокойно, красавица, – ободряюще шепнул, всей своей небогатой мимикой показывая бросающим взгляды исподтишка членам команды, что это у нас своё, девичье, заигрывания, р-р-романтика и всё такое.

Дварфы засопели и дружно отвернулись от нас, Сорак, даже при приёме пищи не отрывавшийся от пластины оператора, продолжал залипать в только ему одному видимые данные, и только Карина, почувствовав изменения в состоянии Шанти, чуть напряглась, опущенной рукой незаметно совершая лёгкие пасы.

– Я... – а голос уже почти спокоен, по крайней мере, подступающих слёз в нём не чувствуется. – Я слишком слаба...

– Шанти, если хочешь, я с удовольствием предоставлю свою жилетку на поплакаться и выговориться, но – позже. Соберись, чудо, мы, вообще-то, в походе. Вот после него можешь почувствовать себя хоть слабой, хоть беззащитной, хоть вообще ребёнком с юбкой на подтяжках. А пока – забудь. Ты за отряд отвечаешь, и слёзы и рефлексии тут совершенно неуместны. Договорились?

Прерывистое дыхание сменилось ритмичным, размеренным – явно какие-то дыхательные методики применяет. Карина, подмигнув, прекратила партизанскую поддержку храмовницы и с аппетитом набросилась на подостывшую похлёбку.

Продышавшись, девушка чуть-чуть сдвинулась – едва заметно, но так, что стало понятно – теперь ей уютно и комфортно. Прислонившись щекой к моей щеке, шепнула:

– Благодарю, Ник. Я... твоя должница.

– Вот ещё, – тихонько фыркнул я, стараясь не оглушить девушку. – Нашла из-за чего в долги влезать.

– Всё, всё, я спокойна, – хихикнула Шанти и отстранилась, попутно мазнув мягкими губами по щеке.

Вот и сиди теперь, думай, то ли поцеловала, то ли просто задела, то ли вообще подкалывает и стебётся, маскируясь флиртом.

Ладно, замнём для ясности. Хотя бы до тех пор, пока на галеон не вернёмся.

– Так всё же – зачем Карина фасовала по пузырькам?

Шанти, вздохнув, без тени улыбки проговорила:

– Многофункциональная биомасса. Питание для оранжерей, один из ингредиентов для базового раствора внутривенного питания, после термической обработки с некоторыми алхимическими компонентами вполне пригодно в пищу. А основное применение – регенерационные мази и составы. Странно, что в Империи об этом не знают, тут и биомантом быть не обязательно, и обыкновенный лекарь-алхимик, получивший высшее образование, справится.

Я пожал плечами:

– В Империи, может, и знают. А Паучнику сие знать не обязательно.

Эльфийка прищурилась, оценивающим, враз ставшим жёстким и колючим взглядом окинула меня, хмыкнула:

– Всё же егерь?

– Пиратский капитан назвал меня так, увидев рюкзак. Перед тем, как выбросить его за борт, вместе со мной. Неплохое, в принципе, прозвище, как думаешь? Раз сразу бояться начинают и штаны при одном только упоминании уже готовы обпачкать?

Биомант, на которую мельком глянула Шанти, отрицательно качнула головой, и храмовница с заметным облегчением перевела дыхание.

– Ну и странный же у тебя вкус к прозвищам, хуманс.

Оглядевшись, Сеяшантери легко вскочила на ноги и негромко хлопнула в ладоши:

– Всё, отдохнули, прибираемся и выходим. Сорак, на тебе – подготовка люка к открытию, Хизтерх, Груддон, Краппа, свои задачи знаете. Остальные – не мешаемся под ногами и помним про маски. После открытия створок – прежний порядок передвижения.

Выражение детской обиды на лице Карины, первой снявшей маску, многого стоило. Огромные голубые глаза, характерный излом подрагивающих губ, прерывистое короткое дыхание носом. Ну серьёзно – ребятёнок, хоть и с более чем взрослым телом.

Шанти тихонько шипела ругательства на каких-то совсем уж древних языках, непрерывно постукивая костяшками сжатого кулака в стену. Иртак в задумчивости чесал вихрастую макушку, и только дварфы, поделившись со мной табаком и запасной трубкой, сидели на булыжнике и курили.Что называется – приплыли.

Коридор, идущий от шлюза, проскакивал насквозь огромную искусственную пещеру и... завершался горой обломков, начисто заблокировавших дальнейшее продвижение. Словно камней было мало – между ними неподвижно застыла ледяная вода, совсем чуть-чуть не добравшаяся до уровня пола.

Но, в целом, если принять за данность, что дальше по коридору мы не уйдём, то и так минимум две хороших вещи есть: вода – пресная, к питью пригодная и, по заверениям штатного биоманта, весьма полезная, ну а кроме воды – сама пещера. Она представляла собой что-то вроде хаба, посаженного на магистраль сквозного коридора, разбросанные по периметру через равные промежутки отнорки только усиливали создавшееся впечатление. Ну и, лично для меня, тут имелся и третий хороший момент – След Создателя ощущался совсем рядом, он словно вибрировал силами, недоступными опознанию разумом, но, тем не менее, более чем ощутимыми тем, для чего у человеков просто нет ни слов, ни понятийно-смыслового аппарата. Впрочем, отсутствие понимания отнюдь не означает отсутствие нужных органов восприятия.

Может, Арагорн чего накрутил с моим телом, может, это результат Слияния, а может, врождённая особенность организма. В любом случае, я слышал песню-зов Следа, и понимал, что остальным эта непередаваемо-прекрасная и совершенно непонятная мелодия-мысль не слышна. Её не услышат, пока не будет снято защитное поле, полог, скрывающий артефакт, названный Шанти Слезой Творца.

Перестав методично долбить стену, Сеяшантери резко развернулась и, грустно улыбнувшись, обратилась к нам:

– Что ж, без спецтехники и поддержки магов мы глубже не пройдём. Карина, насколько ты смогла просканировать?

– Два вглубь. Вода и камень, без воздушных пузырей. Дальше, увы, дотянуться не могу, прости, леди Сеяшантерианайя, – биомант уныло склонила голову, буквально транслируя вовне ауру собственной ничтожности и бесполезности.аммас

Дварфы же, переглянувшись, в полнейшем восхищении уставились на девушку.

– Карина, а ты знаешь, что максимальная глубина сканирования, зафиксированная Храмом, составляет два с половиной аммас? – Голос у Шанти тихий, вкрадчивый, но почему-то при каждом слове волосы на затылке пытаются шевелиться.

– Не считается, я же биомант, а не горный инженер...

Краппа хлопнул себя по поцарапанному наплечнику:

– Да чтоб меня проняло каменной слабилкой, если наша дева жизни не обставила всех проходчиков Старой твердыни!

– А ведь Колченогий прав, – тряхнул своеобразным коротким, но широким ирокезом Хизтерх, – ты, госпожа, натянула бороды всем горнознатцам дварфов.

– Правда?

Моська эльфийки стремительно утрачивала детскую обиду, вновь обретая взамен озорной взгляд и робкую, но очень милую улыбку.

– Братья не врут, – рубанул рукой воздух Груддон. – Хочешь, возьму тебя в жёны, отправимся в Старую твердыню, и ты сама убедишься?

Тут проняло даже индифферентного ко всему, кроме взрывов и механизмов, Сорака. Артефактор, заржав, переводил взгляд с упакованного в самоходный самовар дварфа на залившуюся краской эльфийку, икал, хлопая себя по коленке, и снова ржал.

– М-да... Прав железячник, с женой я поторопился, Марагна не поймёт, – задумчиво почесал затылок бронированной пятернёй дварф. – Но у нас вон, Колченогий ещё холостой, ты, Карина, не смотри, что наполовину из артефактов собран, всё, что нужно уважающему себя дварфу, у него осталось и, наверное, даже работает. А если и не работает, так ты ж биомант, тебе желание в мужике оживить, как пальцами щёлкнуть!

Краппа, сияя красной кожей, стеснительно ковырял носком бронесапога пол, Хизтерх беззвучно маячил Груддону, что дварф уже лишнего наплести успел, а Сорак просто скатился на пол и беззвучно всхлипывал, шлёпая руками по каменному покрытию.

А на Карину было жалко смотреть. Видно, что девушке и приятно внимание, и, в то же время, очень некомфортно, особенно от последних слов внезапно разговорившегося коротышки. Стоит вся пунцовая, ушки вообще едва не светятся раскалённым металлом, длинные пальцы в хитиновой перчатке теребят застёжки поясной сумки.

– Груддон, – вступилась за девчонку Шанти, пока я соображал, как можно разрядить ситуацию и избежать драки. – Хочешь объяснительную писать? Тебя так тянет опасная и, без сомнения, благородная служба дворником? Или хочешь подставить весь отряд, сбив концентрацию биоманту?

– А я чо? Я ничо! Надо же девочку поддержать! – пошёл на попятный дварф, выставив руки перед собой. – Видишь же, как убивается, что дальше не заглянула. А в Старой твердыне побывать можно только или будучи послом, или женой дварфа.

– Леди Сеяшантерианайя, – Хизтерх, как самый старший среди коротышек, таки очнулся и взял слово. – Я, конечно, понимаю, что наш мелкий тот ещё любитель гадить в собственную питьевую шахту, но, всё же, с огнебоем в руках он куда полезнее, чем с метлой. Леди Карина, приношу извинения за излишне длинный язык Груддона и полное отсутствие воспитания, и обязуюсь по прибытии в Храм отправить его на воспитательные работы под руководством мэтра Ганаззи.дёнгертраллген

При упоминании мэтра глаза почти всей команды, кроме моих и языкастого дварфа, шустро стали набирать диаметр и ползти на лоб.

Первой подала голос разом побледневшая Карина:

– Господин Хизтерх, это же слишком жестоко!

– Ничо, дочка, – отмахнулся дварф, – ему только на пользу пойдёт. Никто ещё не прошёл через руки мэтра Ганаззи и не изменился.

– Карина, – заговорщическим, но суровым, с претензией на суфлёрский, шёпотом простонал Груддон. – Будь хорошей девочкой, разбери меня на биомассу, а? Я не хочу к Ганаззи, я ещё слишком молод!..

Шанти с серьёзным выражением лица смотрела на дварфа, всем своим видом показывая, что бородатый не отвертится. А прищуренные глаза лучились весельем – Зира очень точно подсказала, как определять настроение храмовницы, и теперь вот практикой удалось подтвердить её теорию.

– Нет, Груддон, даже и не мечтай. Сказано – в печь, значит, в печь, – в голосе эльфийки отчётливо прозвучали стальные нотки. – И без права на амнистию.

Храмовница, мазнув равнодушным взглядом по белому, как простыня, дварфу, глянула в мою сторону. Лицо серьёзное, губы сурово поджаты, только вот глаза весёлые, что, несомненно, портит всю картину. Сцепив руки за спиной, эльфийка потянулась, и, тряхнув головой, скомандовала:

– Разбиваемся по парам, отнорки осматриваем тщательно, ни одной расщелины, ни одного камушка не пропускаем. Карина, отвечаешь за связь и контроль над входами.

Я шевельнул глазами, указывая в сторону, откуда наиболее отчётливо доносился зов Следа. Дивная мою пантомиму поняла и, проходя мимо, хлопнув по спине, добавила:

– Ник, ты в паре со мной. И начнём мы, пожалуй, вон с того коридора.

Чем ближе к Следу, тем отчётливее чувствуется его Песнь. Коридор длинный, без ответвлений, освещение присутствует – мягкое, ровное, тёплое. Мелодия без звука, мягкая, зовущая, – от неё по телу бегут мурашки и в душе что-то шевелится, тянется вперёд.

А вот Шанти идёт и даже и ушком не ведёт. Словно эта Песнь звучит для одного меня.

Странно. Вроде бы по всем статьям на Избранного не тяну. Пророчеств про меня нет, армии Тьмы, которая вечно на подходе, тоже не наблюдается, со злобными инопланетянами, охочими до нефти и иных полезных ископаемых, и всюду несущих ради них свою инопланетную демократию отсталым аборигенам, погрязшим в имперских традициях, тоже не густо, и даже какая-нибудь юная и прекрасная богиня о помощи и восстановлении попранной чести не просит. Впрочем, – я покосился на гибкую храмовницу, идущую плечо в плечо со мной, – когда рядом есть эльфийки, тёплые и живые, последнее, о чём думаешь – это о всяких непонятных божествах, и не важно, с сиськами эти божества или без.

Ну серьёзно – какой из меня Избранный? Айтишник универсальной категории эникей, с весьма скудным запасом знаний и умений... Ну да, багаж основательно усилен тремя дополнительными личностями, но это как-то... мимо кассы, что ли? Ну вот знаю я, как правильно тащить каменные блоки, не срывая спину и экономя силы, или, например, умею (условно, конечно, но умею) протащить на себе практически любой артефакт или амулет так, что его никакая ищейка не найдёт – а толку с этого? Понятие Избранности априори гласит, что рулить её реципиенту приходится, как минимум, судьбами империй и континентов, а то и вообще всей планеты. И много я наворочу вот тут, на тропическом острове, где-то глубоко под дном океана? Да даже если выберусь – тоже не наворочу так, чтобы вздрогнули и зачесались не то, что империи – князьки удельные. Свои-то силы и возможности я весьма трезво представляю...