Текст книги "Наследие Робин Гуда (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Жидков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

  Чуть сзади, повозку сопровождал всадник в рыцарских доспехах.

  Несмотря на тяжелый груз, монах и его спутник довольно быстро добрались до лагеря. У огромного, расщепленного ударом молнии, дуба их уже ждали. И встретили появление веселого монаха радостными криками.

  – Мы давно тебя ждали,– Милана обняла Тука,– и вас сэр рыцарь,– она перевела взгляд на паладина,– Грег передал мне о вашем желании помочь нам.

  Рыцарь с достоинством кивнул.

  – Можно узнать у вас причину?– поинтересовалась девушка.

  Всадник медленно снял с головы шлем.

  – Это мой долг,– улыбаясь, сказал Андрей,– помогать во всем сестре и любимой жене...

  Он спрыгнул с коня и направился остолбеневшим от неожиданности родственницам.

  – Я когда-нибудь прибью тебя,– Юлдуз шутливо шлепнула кулаком по груди мужа, опустив ему голову на плечо. Милана просто, визжа от восторга и ни сколько не стесняясь окружающих, повисла на шее брата.

  – Ого!– расхохотался Тук,– само проведение привело тебя в мой дом, а святая дева Мария направила меня в это благословенное место! За это непременно нужно выпить! Тащите бочки, в которых плескается великолепный эль, который я привез, чтобы порадовать всех вас, грешники!

  В лагере поднялась суета. Молодцы стали вытаскивать на поляну столы, скамьи, корзины с припасами, глиняные блюда и кружки. Вокруг давно пылающих костров, над которыми на вертелах жарились целые туши оленя и кабана, суетились люди. Зажаренные заранее утки, куропатки, и куры были разложены на столах вместе с хлебом, сыром и свежими овощами. В стряпне мужчинам оказывали помощь и женщины. Которых тут было довольно много. Жизнь, даже в изгнании продолжалась.

  Пока шли приготовления, Андрей удалился в одну из хижин, где с удовольствием снял с себя пыльные тяжелые доспехи, оставшись лишь в штанах. В это время дверь приоткрылась и в помещение проскользнула Юлдуз. Она обняла мужа сзади, поцеловав в шею и слегка прикусив мочку уха.

  – Я думала, что потеряла тебя навсегда,– проговорила она, игриво поглаживая супруга по груди. Андрей не стал ждать. Он подхватил супругу на руки и увлек ее на ложе...

  Когда они, устав от любви, вышли праздник уже был в самом разгаре. Лесные жители расселись вдоль длинного стола, усердно работая челюстями поглощая пищу. Андрей оставил свои рыцарские доспехи и переоделся в одежду благородных разбойников.

  – Идите к нам, дети мои!– воскликнул Тук, подняв вверх руки. В одной он сжимал целую тушку куры, в другой кружку до краев наполненную элем.– Человек жив не только духовной пищей. Пью за вас грешники!– он поднес кружку к губам, осушив ее в два глотка,– То, что угодно господу, то не грешно,– продолжил он,– ибо сказано: Любите друг друга и размножайтесь!

  Юлдуз и Андрей, взявшись за руки, подошли к столу, заняв места по правую руку от Миланы.

  В течении следующего часа слышался лишь стук ножей, звон посуды да тосты. Через некоторое время, порядком подвыпившие молодцы, запели.

  Воспользовавшись передышкой, Андрей наклонился к сестре.

  – Про Олдреда, что-нибудь известно?

  – Да,– кивнула Милана,– я теперь точно знаю, где Обеньи держит его. Мы круглосуточно наблюдаем за замком. Но сейчас там слишком много воинов. Как только наемники уйдут мне дадут об этом знать.

  – Он жив?

  – Слава богу, жив,– грустно улыбнулась девушка,– верные люди в замке каждый день приносят ему еду. Олдред еще нужен Обеньи. Думаю, что до заседания парламента он его не тронет. Говорят, что Олдред похудел, но держится достойно...

  Когда лесным молодцам надоело петь, они устроили игры и состязания. Немедленно были поставлены мишени и расчищены площадки.

  – Пойдем!– Милана схватила брата за руку и потащила его к стрельбищу,– я покажу тебе, чему научилась!

  Напротив мишеней уже выстроились лучники, пуская стрелы в деревянные щиты с нарисованными на них кругами. Многие стреляли метко, но ни один не смог попасть в центр мишени.

  Наконец очередь дошла до Андрея. Он взял в руки лук, подергал тетиву, проверяя, туго ли она натянута.

  – Давненько я не практиковался,– задумчиво проговорил Андрей,– все больше с арбалетами приходилось дело иметь.

  Он наложил стрелу, натянул тетиву и почти не целясь, пустил ее. Стрела задрожала точно в центре мишени.

  – Славный выстрел!– послышались выкрики собравшихся,– глянь! Точно в центр попал!

  – Что скажешь?– довольный собой, спросил Андрей.

  – Хороший выстрел,– хитро прищурилась Милана,– но не достаточно для победы.

  Она достала из колчана стрелу, отщипнула от пера пух, подбросила его вверх, наблюдая за направлением ветра. Оставшись довольной увиденным, девушка натянула тетиву, прицелилась, потешно, совсем по-детски высунув язык, и разжала пальцы. Пролетев положенное расстояние, стрела расщепила торчавшее из мишени древко.

  В наступившей тишине послышался насмешливый голос молодой женщины.

  – Ну что, кто победил?

  – Конечно ты,– Андрей шутливо поднял вверх руки.

  – Вы видели!– раздались восторженные голоса,– наша предводительница лучший стрелок! Качай ее ребята!

  Не успела Милана ахнуть, как множество крепких рук подхватили ее и стлали подбрасывать.

  Авторитет юной баронессы в одно мгновение взлетел до небес...

  Глава 20. Дворцовый переворот.

  Лондон. В своем дворце король Генрих третий принял посла далекой Руси. Монарх слегка разочаровал Гордеева. Король Англии был среднего роста, но крепок телосложением и приятен лицом. После дружеской беседы, Дмитрий мог охарактеризовать Генриха как добродушного, спокойного и хорошо образованного человека. Английский король слыл просвещенным правителем. Он основал ряд церквей, монастырей и учебных заведений, а также покровительствовал всем видам искусств.

  Генрих благосклонно выслушал русского посла, уверив его, что расследование по факту исчезновения председателя парламента и его молодой жены, продолжается. Что на их поиски брошены лучшие силы государства.

  Проживший всю свою жизнь в стране с мощной бюрократической машиной двадцатого века, Гордеев, только улыбался. Сколько раз он говорил тоже самое. Но его поражала искренняя вера монарха в то, что его указания неукоснительно выполняются.

  « Ни чего,– думал Дмитрий, покидая приемную залу,– скоро ему разобьют розовые очки, молотом жестокой реальности».

  Он решил, что решать какие-нибудь вопросы с Генрихом, будет весьма затруднительно. Поэтому первое, что он сделал после аудиенция у короля, это направился на поиски герцога Савойского. Гильон был не сказано рад видеть русского воеводу.

  Не долгий дипломатический опыт, убедил Дмитрия, что наибольшую дипломатическую ценность представляют малые приемы и не с монархом, а с их фаворитами, имеющими на правителя большое влияние. Такие встречи в непринужденной обстановке, порой за столом, с бокалом вина, сильно облегчали возможность достигнуть целей, не вовлекая в дело большое количество людей.

  Гельон пригласил гостя в свой кабинет, расположенный в западном крыле дворца, рядом с его личными покоями, и стал угощать лучшим французским вином.

  – Как вы находите старую добрую Англию?– поинтересовался герцог, смакуя терпкий, чуть сладковатый напиток.

  – Весьма не дурно,– добродушно ответил Дмитрий,– по роду своей деятельности мне приходилось много путешествовать. Здесь в Англии я чувствую себя как дома...

  Граф Савойский улыбнулся.

  – Я рад, что вам, понравилась эта страна, ставшая и мне второй родиной. Но я вижу, что вас что-то тяготит.

  – Для этого имеются два обстоятельства,– Гордеев поставил свой бокал на небольшой изящный столик,– во-первых, меня тяготит неизвестность судьбы моих детей.

  – Конечно, конечно,– участливо закивал Гильон,– я об этом знаю. И даю слово, что сделаю все от меня зависящие, чтобы разыскать их.

  – Благодарю,– кивнул Дмитрий,– но я уже принял необходимые меры. Сейчас меня больше тревожит второе обстоятельство.

  Он сделал небольшую паузу, наблюдая как его собеседник, заерзал на своем месте от охватившего его любопытства.

  – Не кажется ли вам, дорогой друг,– продолжил посол невозмутимым голосом,– что вокруг короля разворачиваются весьма тревожные события. И это накануне заседания парламента...

  – Что вы имеете в виду?– встревожился Гельон, подавшись вперед.

  – Ну посудите сами,– стал перечислять Гордеев,– во-первых: внезапно исчезновение председателя парламента, который занимал нейтральную позицию и, весьма вероятно, мог перейти на сторону короля. И кто же занял его место?– задал риторический вопрос Дмитрий, и сам же на него ответил,– Радикально настроенный представитель оппозиции. Во-вторых, столица буквально переполнена наемниками. Все таверны и доходные дома забиты ими. В этом, конечно, нет ни чего сверхъестественного,– пригубил вино Гордеев,– солдаты удачи прогуливают заработанное серебро. Но вот, что странно. В шумных застольях, где вино льется рекой, сами наемники почти не пьют, а в большей степени, спаивают солдат. И наконец, в третьих. Не кажется ли вам странным, что гвардию, осуществлявшую до недавнего времени охрану дворца, заменили на городскую стражу?

  – Действительно странно,– задумчиво проговорил граф. Внезапно его глаза прояснились,– не считаете же вы, что готовиться мятеж!

  – Вот именно,– Гордеев откинулся на спинку кресла, заложив ногу на ногу,– это настолько явно, что мне удивительно, как вы сами этого не заметили. И боюсь, что время безвозвратно упущено.

  – И вы говорите об этом с таким спокойствием?!– воскликнул Гильон,– надо же что-то делать!

  – Успокойтесь, граф,– осадил горячность собеседника русский посол,– шансы еще есть. Впереди у нас почти сутки. Поэтому вам, не теряя ни минуты, необходимо отправляться в казармы гвардии. Сделайте все возможное, чтобы вернуть на службу всех офицеров. Приведите солдат в полную боевую готовность. Незамедлительно введите в город верные королю части, и блокируйте все места, где скапливаются наемники.

  – А как же дворец?

  – Это предоставьте мне...

  – Но позвольте!– воскликнул герцог,– с вами всего двести человек! Стражи, как минимум, в три раза больше!

  – Не беспокойтесь,– усмехнулся Дмитрий,– мои люди справятся...

  – Тогда,– Гильон поднялся,– я немедленно предупрежу братьев.

  – А вот этого делать не стоит,– остановил его Гордеев,– пусть мятежники думают, что у них все под контролем. А с вашими родственниками ни чего не случиться. Это я вам обещаю...

   Ночью, во всех покоях дворца, стояла тишина. По пустынным коридорам, сжимая в руках тяжелые алебарды, шли двое стражников. У каждого на боку, кроме того, были прикреплены узкие мечи. Ни чьи шаги не вторили им. Только их тусклые тени скользили по стенам.

  Один из стражников задержался на мгновение, для того, чтобы поправить ножны.

  – Морган,– ну где ты там,– шедший впереди стражник, недовольно оглянулся,– сержант уже давно нас ждет. А он не терпит опозданий.

  Он не договорил, с удивлением уставившись на пустой коридор.

  – Это уже не смешно,– стражник завертелся на месте,– а ну выходи...

  Он не успел ничего сделать, как кто-то тихо выскользнул из темной ниши. Узкое лезвие вошло в районе основания черепа. Стражник умер мгновенно, даже не вскрикнув. Его тело было тут же втянуто в нишу. Несколькими минутами позже оттуда вышли двое русичей, переодетых в форму солдат городской стражи.

  Возле двери, ведущей в покои герцога Банифация Савойского, в нетерпении прохаживался сержант.

  – Где вы шляетесь,– недовольно пробурчал он, однако, не повышая при этом голоса.– За мной!

  Больше не отвлекаясь на разговоры, сержант пинком ноги распахнул дверь.

  Банифаций проснулся от шума. Увидев перед собой вооруженных людей, он потянулся к ножнам, но сержант перехватил их.

  – Герцог Савойский,– сказал стражник, вы арестованы. Соблаговолите последовать за нами!

  – По какому праву!– гордо выпрямился Банифаций,– король знает о вашем самоуправстве?

  – Завтра он будет смещен,– ухмыльнулся сержант,– так, что одевайтесь и не вздумайте...

  Он не успел договорить. Стоящий за его спиной стражник огрел его плашмя алебардой по шлему. Сержант как подкошенный рухнул на кровать.

  – Простите милорд,– нанесший удар стражник слегка поклонился,– нас прислал ваш брат. Он сейчас находится в казармах гвардии. Не теряйте времени. Вам нужно переодеться в форму городской стражи и следовать к брату. Он вам скажет, что делать дальше.

  Банифаций кивнул. Он ни сколько не потерял присутствие духа. При помощи дружинников он надел на себя форму сержанта и уверенным шагом направился к выходу из дворца.

  Тем временем диверсанты надели на сержанта камзол герцога, нахлобучили шляпу и потащили его тело по коридору.

  За первым же поворотом они повстречали лейтенанта. Ратники остановились, вытянувшись перед ним по стойке смирно.

  – Что это с ним?– лейтенант недовольно покосился на бесчувственное тело, повисшее в руках его подчиненных.

  – Оказал сопротивление,– четко отрапортовал один из диверсантов,– пришлось угомонить. По распоряжению сержанта транспортируем графа Савойского в темницу.

  – Благодарю за службу,– кивнул лейтенант. Он был доволен. Все шло по тщательно разработанному плану. Все фавориты короля были схвачены. Его даже не удивило, что все они были в беспамятстве. Но никто и не надеялся, что эти аристократы добровольно откажутся от власти.

  Лейтенант посторонился, пропуская стражников. Ему пришлось облокотиться о находившуюся там дверь. Проводив стражников взглядом, он хотел продолжить свой путь, но в это время дверь за его спиной отворилась, сильная рука зажала ему рот и втянула в комнату.

  В коридорах дворцах вновь воцарилась тишина...

   Как такового парламента во времена правления Генриха третьего, еще не было. Этот орган представлял собой совет баронов, оговоренный в «Великой хартии». Большой зал заседаний был оборудован скамьями, установленными в несколько рядов полукругом. В центре было установлено кресло для короля. С право от него стоял стул для председателя, который сидел за небольшим столиком с лежащим на нем деревянным молотком и колокольчиком.

  Зал был переполнен. Шум в помещении стоял такой, что было трудно разобрать кто, что говорит. Председатель барон Теодор Эштен, не спешил наводить порядок. Он спокойно сидел на своем месте, с улыбкой наблюдая за растерянным лицом короля. Наконец он встал, несколько раз стукнув молотком.

  -Тишины!– перекрикивая собравшихся потребовал он,– прошу успокоиться!

  Бароны нехотя расселись по своим местам.

  – И так,– подытожил услышанное Эштен,– никто не будет возражать, если я выражу общее мнение присутствующих,– он повернулся в сторону короля,– собрание вольных баронов обвиняет Генриха, короля Англов в нарушении свобод, дарованных нам «Великой хартией». Мы высказываем ему не доверие и требуем, чтобы король покинул престол.

  Бароны одобрительно зашумели.

  Вся жизнь Генриха прошла в борьбе с угрозой мятежа. Ему уже не раз приходилось вступать в вооруженный конфликт с боронами. Но только сейчас он впервые оказался в таком сложном положении. Его окружали лишь враги.

  Председатель поднял колокольчик и зазвонил им. Тут же многочисленные двери распахнулись, и в зал вбежала стража. Оцепив по периметру зал, они застыли в ожидании приказа.

  – Генрих третий,– торжественно провозгласил барон Эштен,– от имени народа Англии и решением большинства собрания, мы отстраняем тебя от власти!

  – Ну, это врятли!

  Председатель удивленно поднял брови, замерев на полуслове.

  – Кто посмел перебить меня?– он повернулся, уставившись на высокого человека с светло русыми волосами, вошедшего в зал через центральный вход.

  – Это не важно,– сказал Гордеев, проходя мимо ошарашенных баронов. Остановившись рядом с креслом короля, он обвел зал тяжелым взглядом,– считайте меня наблюдателем за законностью принимаемых решений. Насмотревшись вдоволь на этот фарс, я отменяю ваше решение и обвиняю всех вас в предательстве интересов английского королевства! Вы виновны в заговоре против власти и подлежите немедленному аресту!

  Дмитрий хлопнул в ладоши. Стоящие словно статуи возле стен стражники в одно мгновение ожили, как по команде развернулись, опустив алебарды в сторону баронов.

  – Да как вы смеете!– вскочил на ноги один из баронов, схватившись за рукоять меча. В его грудь тут же уперся наконечник алебарды.

  – Я повторяю,– слегка повысил голос Гордеев,– вы все арестованы. Тот, кто окажет сопротивление, будет незамедлительно уничтожен. Поэтому прошу сдать оружие и проследовать в охраняемые помещения, где вы будете ожидать суда. А если кто-то из вас надеется на помощь наемников, то ее не будет. Как раз в это время братья Савойские с гвардией разоружили их и выпроводили за пределы столицы.

  – Вы еще за это ответите!

   Эштен первым вытащил из ножен свой меч и кинул его к ногам короля. Его примеру последовали и остальные бароны. Под конвоем они покинули зал заседаний...

   – Да,– протянул Банифаций,– я просто восхищен действиями ваших людей. С какой легкостью они разоружили всю стражу. Не хотел бы я встретиться с такими воинами на поле битвы.

  После неудавшегося мятежа братья Савойские собрались в кабинете короля. Генрих сидел мрачнее тучи. Было видно, как слегка подрагивают его руки.

  – Не думал, что бароны решаться на открытый бунт,– посмотрев на короля, проговорил Гильон,– трудно представить, чтобы было, если бы вы не прибыли к нам.

  – Но угроза еще не миновала,– охладил пыл англичан Гордеев,– среди мятежников не было ни Обеньи, ни Маршала. А значит, они скоро соберут силы и двинут их на столицу. Нужно опередить их.

  Он обвел взглядом всех присутствующих.

  – Должно быть место, где они собирают войска.

  – Есть такое,– Генрих третий, наконец, смог взять себя в руки. Он поднялся и подошел к разложенной на столе карте,– здесь, за горным хребтом, самое удобное место, чтобы, не привлекая внимания собрать войска. Правда в нем есть один изъян. От туда можно выбраться либо по морю, но у Маршала нет достаточного количества судов, либо через ущелье, которое перегораживает замок барона Оуэна. Взять эти укрепления одинаково трудно с обеих сторон. Кто первым захватит контроль над замком, тот завладеет проходом. Но думаю, что Маршал уже оставил там своих людей.

  Гордеев подошел к столу, внимательно изучив карту.

  – Собирайте войска ваше величество,– он накрыл участок с ущельем ладонью,– если мои люди еще живы, то они уже там. Нам нужно торопиться, чтобы помочь им...

  Глава 21. Черный замок.

  С дерева, на котором устроил свой наблюдательный пункт Грег, замок барона Обеньи был виден как на ладони, но рассмотреть сквозь густые ветки самого благородного разбойника было практически невозможно.

  Из далека замок напоминал гнездо хищной птицы. Он возвышался на лесистом холме. Его окружал вал и глубокий ров, наполненный водой. У подножия холма было озеро. Из него вытекал ручей, питающий ров. Проходя между деревьев, он терялся в болотистой низине.

  Подъемный мост был поднят. Грег с грустью разглядывал мощные оборонительные сооружения. Крепость окружали три ряда каменных стен с узкими бойницами и круглыми башнями. В центре возвышался многоэтажный донжон. Именно там, по рассказам прислуги, и томился со своими людьми Олдред де Холонд. Взять замок штурмом, имеющимися у разбойников силами, было практически не возможно. Тем более, что сейчас в нем находилось чуть менее двух с половиной сотен вооруженных до зубов наемников.

  Внимание Грега привлекла неожиданно поднявшаяся суета. Он приложил ладони ко лбу, стараясь лучше рассмотреть, что происходит в замке. По его стенам бегали люди. Через несколько минут подъемный мост дрогнул. Скрепя чугунными цепями махина скрепленных между собой толстых досок медленно опустилась, соединив между собой два берега. Створки массивных дубовых, окованных железными листами, ворот отворились. Со двора замка выехал сильный отряд. Впереди на белом коне ехал сам барон Обеньи.

  Грег с любопытством смотрел на стройные ряды солдат, спускающихся по дороге с холма. Пересчитав выехавших воинов, он расплылся в довольной улыбке. По всему выходило, что замок покинули почти все. Лучшего момента для нападения нельзя было и придумать.

  Грег закинул руку за спину. Уцепив тремя пальцами оперение, он вытащил из колчана стрелу, наложил ее и натянув тетиву прицелился в голову колонны, выискав взглядом фигуру барона. Его губы искривила злая усмешка. Вот он тот, из-за которого на благополучные до этого земли, пришло разорение. Искушение было велико. Одним выстрелом покончить с тираном. Но риск был очень велик. Расстояние до цели было слишком велико, да и ветки мешали. Грег вздохнул и резко развернувшись, послал стрелу вглубь леса, дав тем самым условный сигнал...

   Поздно вечером, когда почти все улеглись спать, Андрей, Юлдуз, Милана и Тук, уселись у костра, что бы еще раз обсудить завтрашний день.

  – Бочки готовы,– сказал монах,– бондари постарались и сделали все, как вы просили.

  – Хорошо,– Андрей поднялся и подошел к телеге, на которой стояло пять больших, на первый взгляд, совершенно обычных бочек,– давай глянем...

  Он обошел вокруг повозки, внимательно оглядывая одинаковые емкости.

  – Какие же наши?– недоуменно спросил он.

  – Правда, великолепно!– воскликнул Тук, любовно глядя на бочки.

  – Так, где же тайники?

  – Ах, да,– спохватился монах,– вот эти,– он указал на две деревянных емкости,– они имеют две не равные части и разделены герметичной перегородкой. Сверху налито великолепное старое бургундское, а снизу можно спрятать, что угодно, вплоть до человека.

  – Тесновато,– Андрей перевернул одну из бочек на бок и заглянул внутрь,– боюсь, что я сюда не влезу.

  – Так это просто замечательно!– воскликнула Милана,– сюда ни кто из мужчин не поместиться. Тут места только для нас с Юлдуз. А значит, и идти тоже нам! Другого выхода нет!

  – Это слишком опасно,– попытался мягко возразить Андрей.

  – Но там мой муж!– возмутилась его сестра,– я не собираюсь ждать и ничего не предпринимать! Кроме того в замке есть люди, которые могут нам помочь. Они знают только меня!

  – Не волнуйся, милый,– Юлдуз ласково обняла мужа,– я пригляжу за ней. Кроме того с нами будет Тук.

  – Ладно, наконец сдался Андрей,– но ваша задача лишь открыть ворота. Прошу не ввязывайтесь в драку без нужды...

  – Открывайте ворота!

  Раздраженный крик вывел часового из полудремы. Полуденное солнце хорошо припекало, разморив двух стражей, что присели, возле стены между двумя воротными башнями. Как хорошо было вздремнуть в тенечке. Кто может проникнуть в замок? Решетка опущена, вороты заперты, а мост поднят. И вот, стоило только прикрыть на минуточку глаза, как какой-то негодяй, которому не сидится дома, посмел их разбудить.

  Один из часовых нехотя поднялся и перегнувшись через стену, глянул вниз.

  На другой стороне рва стояла телега, запряженная мулом. На ней, плотно прижатых друг к другу, стояло пять больших бочонков. На передке, прислонившись к первой деревянной емкости спиной, сидел толстый человек в коричневой монашеской рясе. Он весело размахивал руками, в одной из которых была зажата глиняная кружка, наполненная до краев пенным напитком, а во второй монах держал наполовину съеденный хлеб с толстым куском буженины. По красному лицу возницы было заметно, что он уже неоднократно прикладывался к пиву.

  – Чего надо?!– недовольно крикнул стражник.

  – Открывай достойный страж!– вновь закричал монах, слегка заплетающимся языком, Я полдня трясся по этим колдобинам! Король и его иноземные фавориты давно потеряли всякую совесть! Им бы только свои карманы набить! За дорогами не следят! Плату на содержание земель не выплачивают! Слава нашему доброму барону де Обеньи, который за свой счет кое-как поддерживает дороги в приличном состоянии!

  – От куда твой путь?!– уже более приветливым голосом крикнул стражник, которому слова монаха пришлись по сердцу.

  – Я прибыл из монастыря святой девы Марии!– ответил монах,– настоятель монастыря прислал твоему хозяину эти бочки с великолепным пивом, элем и старым бургундским вином в знак признательности за его заботу о святой обители! Я пью за здоровья и долгую жизнь барона, пусть он долго и славно правит этими землями!

  Тук прильнул к краю кружки и стал с показным наслаждением пить. Наблюдавший за ним со стены стражник жадно сглотнул. В его горле давно пересохло. Глоток холодного пива не помешал бы.

  – Хозяина сейчас нет в замке!– на всякий случай предупредил стражник,– но я доложу начальнику стражи!

  Он исчез из вида. Через несколько минут мост опустился. Тук въехал в открывшиеся ворота замка. Миновав первую стену, повозка, громыхая колесами по брусчатке, въехала на хозяйственный двор, где располагалась мельница, кузнеца и другие мастерские. Тут монаха остановил начальник стражи, крепыш не высокого роста с топорщащимися в разные стороны усами. Рядом с ним стояли трое стражников с копьями в руках.

  – Что везешь?– строго спросил сержант, обходя повозку и постукивая кулакам по бокам бочек.

  – Содержимое этого груза тебе хорошо известно!– расхохотался Тук,– здесь,– он стал указывать на возвышающиеся за его спиной емкости,– пиво для славных воинов барона. Тут эль для его гостей. А в этих бочках старое бургундское вино для твоего хозяина.

  – А ну-ка открой вот эту!– сержант указал на бочку, в которой притаилась Милана,– хочу глянуть, правду ли ты говоришь!

  – Ах, ты разбойник!– не сдержался Тук от недовольного восклицания,– твое желание может навредить твоей карьере, ибо бургундское вино не терпит солнечных лучей. Если прославленный барон узнает, по чьей вене испортился его любимый напиток, тебе не избежать наказания! Промочи лучше горло этим великолепным элем!

  Он приоткрыл кран одной из бочек и наполнив полную кружку передал ее начальнику стражи. Сержант, под завистливые взгляды подчиненных, с удовольствием выпил до дна.

  – Ух!– воскликнул он, вытерев ладонью усы,– хорошо! Ладно,– намного подобрев, махнул рукой сержант,– вези свои бочки к донжону. Я пришлю слуг. Они помогут тебе разгрузиться...

  Глава 22. Ночное происшествие.

  К ночи ветер нанес тяжелые тучи. Пошел сильный дождь. Часовым, заступившим на очередную смену, совсем не хотелось вылезать из теплого помещения, где веселый монах угощал их крепким пивом и развлекал смешными историями. Сперва часовые еще некоторое время прохаживались по стене, но после полуночи плюнули на все, собравшись в тесном полутемном помещении. Тук щедро наполнял глиняные кружки. Скоро на ногах остались только двое самых стойких, а остальные восемь пьяные вдрызг, уже лежали, кто, где придется.

  – Привет мальчики,– дверь сторожки тихо приоткрылась, пропустив в помещение гибкую фигуру.

  Пьяные стражники взглянули помутневшим взглядом на молодую женщину в обтягивающей стройное тело одежде из черной ткани. В их глазах промелькнул похотливый огонек. На подгибающихся ногах солдаты попытались отвесить подобающий поклон, но оба не смогли удержать равновесие, рухнув на пол. Один из них начал вставать, однако Тук мигом успокоил его, опустив на его голову тяжелый кулак.

  Юлдуз окинула взглядом помещение, в котором повсюду в живописных позах валялись пьяные тела.

  – Вижу, ты знатно потрудился,– улыбнулась она, глядя на довольную физиономию монаха,– я спешила к тебе на помощь, а как оказалось тут и сопротивляться больше не кому.

  Тук усмехнулся, опрокинув в рот очередную кружку пива.

  – Клянусь святой девой Марией, если это не была славная битва!– воскликнул он, довольно таки бодро поднимаясь на ноги,– я одержал в ней победу, не пролив ни капли христианской крови. Пойдем же дочь моя, нам нужно еще открыть ворота! Да поможет нам бог!..

   А в это время Милана бесшумно спускалась по деревянной лестнице на самый нижний ярус донжона. Не смотря на то, что она совсем недавно познакомилась с планировкой замка мужа, но хорошо ориентировалась в новом месте, тем более их конструкция не отличалась разнообразием во всей средневековой Англии.

  Склад, в который сгрузили привезенные монахом бочки, располагался в полуподвальном помещении центральной башни. По соседству хранили большую часть продовольствия, а также находился арсенал с оружием и снаряжением. Сославшись на необходимость создания благоприятных условий для хранения бургундского вина, Тук лично руководил разгрузкой. Бочки, в которых скрывались женщины, по его требованию, были поставлены отдельно от остальных, вверх тем дном, в котором вина не было. Для того, чтобы вылезти, диверсанткам нужно было лишь дождаться пока в коридорах все стихнет и выбить слабо закрепленные крышки.

  В полной темноте сестры добрались до выхода. Юлдуз осторожно толкнула дверь. Как и предполагалось, она оказалась не запертой, о чем, несомненно, позаботился Тук. Поржавевшие петли предательски заскрипели. Сестры замерли прислушиваясь. Надо было быть очень осторожными, ведь выше этажом располагались помещения стражи, кухня и казармы гарнизона.

  Немного подождав, Юлдуз приоткрыла дверь, выглянув наружу. В замке по-прежнему было тихо. Женщины вышли из складского помещения в коридор, освещенный чадящими факелами.

  – Ну что же, сестренка,– ободряюще улыбнулась Юлдуз,– здесь мы на не долго расстанемся. Ты иди, ищи мужа, а я помогу Туку.

  Она нежно обняла сестру и легко побежала вверх по лестнице.

  Милана помахала в след рукой, после чего стала осторожно спускаться по распухшим от влажности ступеням в подвальное помещение, где по ее расчетам должны были располагаться казематы. Было сыро и очень душно. Воздух сюда практически не проникал. Милане казалось, что ей не хватает кислорода и она вот, вот задохнется от духоты и нестерпимой вони. Пол подземелья был залит водой почти по щиколотку. С правой стороны длинного коридора, конец которого терялся в темноте, располагались покосившиеся двери, запертые на проржавевшие засовы.

  Милана остановилась и прислушалась. От куда-то сверху, видимо со двора замка, слышались приглушенные голоса. Затем раздался строгий окрик.

  – Часовые! Не спать! Кого замечу, голову оторву!

  После этого опять все стихло.

  Милана сняла со стены догорающий факел и направилась к ближайшей двери. Прежде чем ее открыть ей пришлось повозиться с засовом, который не хотел выдвигаться. Наконец девушке удалось справиться с запором.

  Камера оказалась не большой, холодной словно склеп. Факел едва освещал помещение с низким сводом. В дальнем углу Милана разглядела темный силуэт. Она сделала несколько шагов в сторону пленника и чуть не вскрикнула, закусив губу. На полу, опустив на грудь голову, прислонившись к влажной стене, сидел Олдред. Его трудно было узнать. На его теле виднелись рубцы от ожогов. Видимо узника пытали, прижигая плоть раскаленным железом. Были и совсем свежие ожоги. На них зияло красное, воспаленное мясо с черными краями. От жалости у молодой женщины перехватило дыхание. Она была готова немедленно бежать и мстить всем подряд за истязание ее мужа.