Текст книги "Звёзды"

Автор книги: Дмитрий Бочарник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Вторая Знаменская. Главком вооружённых сил страны

(продолжение)

Знаменская встала с садовой скамейки, поправила воротничок комбинезона, подождала, пока поднимутся дети и муж и направилась к офицерскому общежитию. Вскоре каждый занимался своим делом: Андриан Николаевич проверял последние данные об обстановке в дивизии и в армии в целом, Виктория Станиславовна на экранах пролистывала двухдневные точнейшие сводки новостей, обращая пристальное внимание на проблемные и пионерные части, Ульяна просчитывала на миникомпьютере часть своего алгоритма, неуклонно делая его многоэтажным и универсальным, а Пётр проводил короткую спортивную получасовку – «качался» и отжимался по нескольку тысяч раз. Константин, присев по обыкновению в уголке, и став поразительно малозаметным, что-то играл на гитаре, тихонько напевая.

Через несколько часов за окном прогудел мелодичный сигнал подошедшего джипа. Президента ждали на званом ужине, проводившемся ровно в десять вечера, после того, как были выполнены все суточные нормативы и работы.

– Госпожа президент России. Господин генерал-майор спецвойск России. – сказал вошедший старший лейтенант. – Вас ждут в зале Торжеств городка. Машина подана. Ждёт.

– Десять минут, господин старший лейтенант. – Виктория Станиславовна улыбнулась, вставая. – Присядьте. Мужчины, переоденьтесь. Мы потом, после вас.

– Хорошо, Викта. – Андриан Николаевич вместе с Петром и Константином прошли во второй холл, прикрывая за собой дверь. Через пять минут они вышли, облачённые в вечерние костюмы. Виктория кивнула Ульяне и они скрылись во втором холле. Ровно через три минуты обе женщины появились в строгих вечерних платьях. Отметив изумление на лицах мужчин, Виктория Станиславовна и Ульяна улыбнулись.

– Мы готовы, господин старший лейтенант. – сказала Виктория, беря главного друга под руку. – Идёмте.

– Прошу. – офицер посторонился, пропуская вперед президента, командира дивизии и его детей. Закрыв дверь номера, он кивнул лейтенанту, дежурившему за пультом. Тот кивнул проходившему командиру.

– Прошу всех встать для встречи Президента России! – провозгласил заместитель Орлова, полковник Чкалов. Двери главного портала медленно открылись и в проёме появилась Знаменская, опирающаяся на руку своего главного друга. Под звуки встречного марша президент прошла к предназначенному для неё столику в глубине зала. Едва только они достигли столика, полковник Чкалов подал другую команду:

– Под флаг России, под Боевое Знамя дивизии специальных сил Гвардии России имени Суворова – Смирно! Равнение – на флаг России и Боевое Знамя.

В зал расчёты почётных караулов внесли флаг России и Боевое знамя дивизии. Сделав чёткий поворот налево, расчёты достигли установленного для них постамента и замерли.

– Для исполнения гимна России – смирно! – подал очередную команду полковник Чкалов.

Величественная мелодия заполнила пространство огромного зала. Через несколько секунд присутствующие соединили свои голоса в пении простого и одновременно – очень ёмкого текста.

Отзвучали последние аккорды.

– Вольно. Слово предоставляется президенту России, полковнику специальных сил Виктории Станиславовне Знаменской.

Раздались нараставшие аплодисменты, звучавшие всё время, пока Знаменская шла к изящному пюпитру в центре зала. Поблагодарив присутствовавших, Виктория в нескольких фразах обрисовала сегодняшнюю актуальную обстановку в России, чётко остановившись на достижениях, нормативах и проблемах, среди которых особо выделила негатив и пионерные направления. Отдельную часть своего короткого выступления она посвятила состоянию вооружённых сил России и планам высшего руководства страны по наведению должного порядка в проблемных областях и направлениях. Отметив значение спецвойск России в деле повышения уровня страны и её общества, Знаменская остановилась на тех проблемах и вопросах, которые ей удалось выявить и систематизировать за время пребывания в части. Здесь она резко усилила степень подробности и чёткости изложения, что понравилось присутствующим и было встречено с явным одобрением и заинтересованностью. Остановившись на путях решения вопросов и проблем, Знаменская сказала и о том, что лучше самих воинов никто не сможет справиться с их решением при всемерной поддержке со стороны гражданского общества страны.

Под продолжительные аплодисменты она отошла от пюпитра и вернулась на свое место.

– Слово предоставляется командиру дивизии имени Суворова, гвардии генерал-майору специальных сил гвардии России Андриану Николаевичу Орлову. – возвестил Чкалов.

Андриан Николаевич встал, и через несколько секунд оказался возле пюпитра. В своём докладе он дал анализ состояния дивизии и перспективных планов её развития и совершенствования, избегая многословного изложения общих вопросов неармейского характера. Он выразил твёрдую уверенность, что на новом этапе развития личный состав дивизии сможет сделать больше и достичь больших и высших уровней.

Провожаемый аплодисментами, он вернулся к столику и сел рядом с женой.

– Прошу всех встать. Под флаг России. Под Боевое знамя дивизии имени Суворова. – возгласил полковник Чкалов.

Под звуки марша знамённые расчёты покинули зал Торжеств. Официальная часть окончилась.

В неофициальной части были и многочисленные тосты, и танцы, и песни, и обмен мнениями, и жаркие споры, и воспоминания.

На следующий день Знаменская вместе с мужем отправилась в поездку по городкам дивизии. Работа президента продолжалась и никто из россиян не мог обвинить её в том, что в дивизии, подчинённой её мужу, она просто отдыхает и откровенно бездельничает. Вместе с Андрианом Николаевичем она много времени проводила в казармах, в офицерских общежитиях, в машинных парках и на аэродромах, на полигонах и в медико-санитарных частях, в частях снабжения и обслуживания дивизии.

Андриан Николаевич не сдерживал вулканическую активность супруги, понимая, что ей, как президенту, необходимо знать мельчайшие детали и докапываться до проблем и вопросов самостоятельно. К тому же он понимал и другое: его жена лучше его самого сможет поговорить с жёнами, невестами, дочерями и матерями воинов и офицеров дивизии, найти и помочь решить многие достаточно специфичные вопросы и проблемы. Дети всех возрастов просто боготворили президента, используя любую мыслимую возможность пообщаться с ней и Знаменская охотно шла на контакт с молодыми россиянами.

Вторая Знаменская. Флагман космофлота России

Пока Знаменская общалась с «гражданским кольцом» дивизии, Орлов побывал на дмитровском пульте и пригласил к себе своего давнего друга – полковника космосил страны Комарова. Тот приехал не один, а с конструктором космокораблей Шпагиным.

– И вы полагаете, что такой проект можно реализовать? – спросил Андриан Николаевич, ознакомившись с чертежами, разложенными на огромном столе. – Ведь у нас и без того достаточно проблем.

– Россия может себе это позволить. – убеждённо заметил Шпагин. – Прежде, чем сдать проект на технический контроль, я переговорил со многими моими коллегами – они убеждены, что рабочие и инженеры будут рады воплотить в жизнь такой корабль.

– А как назовем?

– «Россия». Только так. – твёрдо сказал Шпагин. – Другого названия я не вижу.

– А макет есть?

– Не только макет. – хитро прищурившись сказал Шпагин, включая экран портативного ридера. Орлов вгляделся – в огромном ангаре стоял восьмипалубный лайнер-гигант, на бортах которого отчётливо читались герб России и её флаг, а также название, выписанное славянской вязью: «Россия».

– И что сие значит? Тимофей Ильич, вы понимаете, что вы такое сотворили? Это же явно не макет. И как мне прикажете объясняться с женой? – Орлов был явно недоволен. – Я знаю, что мы сегодня богаты и можем себе позволить такие штучки, но сделать такое втайне от президента страны… Надеюсь, это только корпус?

– Нет. Корабль сертифицирован как «Звёздный крейсер большого класса». Полностью готов к немедленному взлёту и полёту куда угодно.

– Что? – Орлов воззрился на конструктора. – И когда вы такое успели?

– За месяц. А проектные работы велись с момента принесения Викторией Станиславовной присяги президента России. – ответил Шпагин.

– Вы меня подставили, причем крупно. Я планировал, что Виктория Станиславовна займётся проблемами космосил России немного позже, но теперь придётся убеждать её скорректировать графики. А это – дело не быстрое.

– Мы убеждены, что она будет рада. Это – подарок не только ей, это – подарок сотрудников космосил России всем россиянам. Новейший корабль, воплотивший в себе все возможные и известные на сегодняшний день пионерные разработки для кораблей такого класса, объединивший в себе комфорт и оснащённость элитного гражданского лайнера президентского класса и вооружённость элитного звёздного ударного крейсера космосил нашей страны. Он – первенец серии, но уже готовы проекты кораблей ещё более совершенных. «Россия» также будет совершенствоваться непрерывно. У неё открытая архитектура и гигантские возможности по наращиванию. – сказал Шпагин.

– Прочитаете такую лекцию моей жене. – улыбаясь, сказал Орлов. – Вот это – по-русски. Это – по-нашему. Согласен. А конвой?

– Двадцать кораблей класса «малый ударный крейсер». Но это уже – освоенные корабли, немного модернизированные для работы с таким красавцем.

– Смотрите, если она в него влюбится… – улыбнулся Орлов. Корабль ему нравился всё больше и больше. – А где…

– В Астраханском подземном центре Космофлота России.

– Но… – Орлов хотел сказать, что его жена там была на протяжении нескольких дней.

– Даже такой человек, как Виктория Станиславовна не может читать без особой необходимости все три части Триады, тем более она профессионально сориентирована только на проблемы и на пионерные разработки. А этот корабль и его конвой мы пропустили по классу «обычный норматив». Это вполне вписывается в регламент непрерывной модернизации. – сказал Шпагин.

– И каковы планы по представлению?

– Корабль может летать не только в вакууме, но и в атмосфере любой плотности. А это значит, что мы можем привести его куда угодно в России.

– А кто командир?

– Полковник космосил России Серебров. – Шпагин вызвал на экран ридера фото офицера и листы с данными о нём и о его работе. Орлов с интересом ознакомился с представленными материалами.

– Поддерживаю.

– Но мы предусмотрели, что командовать кораблем будет и президент России. Это – её и только её корабль.

– Экипаж?

– Сто пятьдесят пять человек. Мы предусмотрели, что на борт надо будет взять до трёх сотен человек воинов конвоя со всем необходимым тяжёлым оборудованием и техникой, а также до пяти сотен человек президентского окружения со всем необходимым тяжёлым и объёмным оснащением. Для всех их подготовлены все необходимые условия для жизни и работы. Корабль построен по классу «полная автономность».

– Понимаю. Задали вы мне задачку, – Орлов вглядывался в выведенный на большой экран комнаты корабль. – Но чертовски хороша штучка. Поблагодарите от меня всех, кто принимал участие в создании такого чуда.

– Обязательно. Так как…

– Я сделаю сюрприз Викте. – улыбнулся Орлов. – О деталях позднее договоримся, ещё будет время. А пока – доводите корабль до совершенства.

– Хорошо.

Орлов вернулся в главный городок дивизии за несколько дней до возвращения Знаменской. Как всегда, полностью погрузившись в оперативную работу, он тем не менее не забывал о подготовке к представлению крейсера космосил как россиянам, так и президенту страны. Согласовывая десятки вариантов действий, он не забывал требовать и добиваться только одного – сохранения полной тайны. В подготовку он посвятил только Бориса и Всеславу, взяв с них честное слово, что они ничего не скажут братьям и сестре, а также матери. Они обещали это и более того – постарались подготовить свою часть представления.

Прямо из Нижнего Новгорода специальным рейсом грузового военно-транспортного самолёта Знаменская с водителями, машиной и офицерами конвоя вернулась в Москву. Орлов перебрался в Дмитров, на пульт и взялся за подготовку к проведению крупномасштабных учений спецвойск гвардии России. Знаменская занялась решением оперативных и перспективных вопросов общероссийского и регионального уровней.

Пятнадцатого августа, спустя три месяца с момента принятия присяги президента страны его женой, Андриан Николаевич проснулся привычно рано – в четыре утра. Приготовив завтрак, он посмотрел на календарь: воскресенье. Это означало, что Знаменская не будет рваться в Президент-Холл или в Президент-Центр, а посвятит целый день своей семье. Орлов знал, что супруга имеет на этот день свои планы, но ещё вчера перед отходом ко сну Борис и Всеслава сказали, что их часть представления готова и обещали уговорить маму, попросив отца поддержать их.

Появившись в кухне ровно в пять, Знаменская поцеловала мужа и вскоре вся семья завтракала.

– Мам. Есть предложение. – сказал Борис.

– Какое? – заинтересованно посмотрела на сына Виктория Станиславовна.

– Мы предлагаем сегодня сделать авиационный день. В конце концов мы не занимались этим сектором все три месяца. Ты занималась в основном флотом и сухопутными войсками. – ответил сын.

– Правда, мам. Ты же знаешь, что Россия – не только флотская и сухопутно-армейская держава. У нас и воздушный флот есть. – поддержала брата Ульяна. – Надо же когда-то уделить достаточное внимание и нашим крылатым витязям.

– И по твоей сетке планирования ты в самое ближайшее время всё равно бы обратилась к проблемам воздушно-космического флота страны. Тем более, что сегодня в Жуковском – большой авиационно-космический праздник. – поддакнул Михаил.

– Но я там не заявлена, дети мои. – улыбнулась Виктория. – И я не могу без конца произносить речи и выполнять протоколы.

– А мы и не предлагаем тебе быть чиновником-статистом на этом празднике. Мы предлагаем тебе побыть там просто женщиной, матерью, супругой. – сказал Орлов.

– Ладно. И когда выступаем? – Виктория допила чай и поставила чашку на блюдце, кладя ложку рядом на скатерть.

– Через час. Машину поведу я. – сказал Андриан Николаевич.

– Ты что, дал отставку обоим Владимирам? Самоуправством занимаешься в гараже особого назначения?

– Нисколько. Просто они тоже должны иметь право отдохнуть. Не надо всё время ездить на официальных машинах, Викта. – ответил Андриан Николаевич.

– Согласна. Уговорили. И ты, Ульяна, хороша – не могла составить со мной конкуренцию мужчинам. – улыбнулась Виктория. – тогда мне надо и одеться соответствующим образом. Ведь всё же август.

– Открытая одежда и накидка. Вполне нормально. – сказал Борис. – Ну и конечно знак президентского достоинства. И знак вооружённых сил обязательно, мам. Ты же у нас госпожа полковник спецназа! Что ни говори, звучит.

– Ладно. – Виктория с Ульяной выскользнули из кухни. Мужчины вымыли посуду и прибрали стол.

Через несколько минут стремительный джип вырвался из загородной резиденции «Трудовая» и, набирая скорость, помчался по направлению к Жуковскому. В сидевшей рядом с мужем загорелой женщине в лёгкой панаме и в блузке, открывавшей сильные плечи, обрисовывавшей развитую высокую грудь было трудно узнать президента России. Обычные номера, обычный автоответчик, обычный курсопрокладчик. Знак президентского достоинства, как и знак вооружённых сил России были до времени скрыты клапаном блузки. Борис, сидевший с Ульяной позади, открыто и свободно любовался мамой.

В Жуковском Знаменская и Орлов оставили джип на обычной стоянке и в числе других посетителей прошли на огромное поле. Они с интересом смотрели обширную программу авиационного праздника, с небольшими перерывами продолжавшуюся четыре с половиной часа. Сидя прямо на густой и высокой траве, в окружении россиян и иностранцев, Знаменская, Орлов и их дети были неотличимы от многих гостей праздника.

А посмотреть на этом празднестве было на что. Здесь были и юркие стреловидные истребители воздушно-космического применения, и среднеразмерные штурмовики, способные обходиться без наземного и космического наведения и выполнять задачи в полном одиночестве в тысячах километрах от ближайшей базы, и огромные тяжёлые стремительные летающие крепости, способные в одиночку делать то, на что раньше требовалась мощь целых воздушных флотов.

Праздник подходил к середине. С поля за какую-то минуту стартовали сотни огромных кораблей вертикального взлета, оружие которых было настолько разнообразно и убийственно, что многие страны мира не могли ему противопоставить ничего существенного ещё на протяжении ста пятидесяти лет.

Выполнив серию фигур высшего пилотажа, самолеты разошлись в стороны, образовав рамку, в центре которой появился серебристо-белый силуэт неведомого корабля. Знаменская услышала, как защёлкали с разных сторон цифровые фотоаппараты и увидела, как люди пытаются найти в объёмных банках памяти карманных ридеров что-либо соответствующее этому нараставшему на глазах силуэту. Но соответствия, даже близкого, не было.

– Восьмипалубник! – раздался справа возглас молодой женщины. Орлов видел, как люди поднимаются с травы, как сотни биноклей обшаривают приближающийся корабль.

– Названия нет. Опознавательных знаков нет. – констатировал припавший на одно колено пацан лет двенадцати, не спуская с приближающегося корабля линз большого морского бинокля.

Корабль между тем почти бесшумно приближался. Его громада снижалась, целясь точно в центр поля. Только когда корабль невиданной формы и циклопических размеров замер над центром огромного лётного поля, зрители обратили внимание, что слева по краю поля выстроились чёткие «коробки» подразделений сухопутных войск России, а справа – военно-воздушных и космических сил.

– Он сейчас сядет. – выдохнул пацан, опуская бесполезный уже бинокль. – Какая громадина…

Едва гигант коснулся опорами плит поля, грянул артиллерийский салют из трёх сотен орудий. Над полем расцвели мириады ракет, образовавших в вышине голубого неба разноцветный герб России.

– Трап. – отметил ещё один мальчишка, едва успевавший нажимать на сенсор спуска своего цифрового фотоаппарата. – Надо было видеокамеру брать, а я…

Действительно, корабль спускал на поле широченный трап. Едва аппарель коснулась плит, по её бокам выстроились гвардейцы спецвойск России, а из чрева корабля стали выходить все новые и новые офицеры и солдаты.

– Они ведут «коридор» к нам! – констатировал третий мальчишка, лихорадочно перезаряжая диск высокой плотности записи в своём фотоаппарате. – Интересно, почему именно сюда?

Коридор, образуемый все новыми и новыми воинами, дотянулся до кромки поля и упёрся остриём в тот сектор, в котором сидела президент с семьей.

– Экипаж выходит. Впереди командир. – выдохнул тот мальчишка, который пожалел о том, что не взял видеокамеру. – Боже, на них же форма космофлота России, но какая-то новая. У меня в ридере такой точно нет. – он всунул ещё один диск и нажал сенсор непрерывной записи с интервалом в секунду. – Они идут сюда, но к кому? – Он оглянулся, обшаривая взглядом близстоящих людей и замер, увидев Знаменскую, прижавшую к себе Ульяну. – Президент?

Его возглас о президенте был услышан. Знаменская встала, выпрямилась, сняла панаму и её чёрные волосы разметались по плечам. Праздной отдыхающей больше не было. Среди людей своего народа стояла настоящая императрица – сильная, быстрая и строгая.

– Президент здесь! – послышались изумленные возгласы. Вокруг Знаменской мгновенно образовалось свободное пространство, в которое уже вступил командир корабля, сопровождаемый двумя офицерами рангом пониже.

– Госпожа президент России. Экипаж крейсера приглашает вас на борт. – козырнув, доложил старший офицер.

– Рапорт принят. – Знаменская пожала руку старшему офицеру и обменялась кивками с его сопровождающими. – Ну и устроили вы волнение россиянам, господин Серебров. Вашего корабля в плане праздненства точно нет.

– А мы ввели. – улыбаясь, офицер отступил в сторону, приглашая президента пройти к кораблю. – Прошу, госпожа президент.

Оказавшись у аппарели корабля, Знаменская по-уставному поздоровалась с экипажем.

– И что сие значит? – спросила она командира, выслушав стройный уставной ответ членов экипажа.

– Сегодня исполняется сто дней с момента вступления вас, Виктория Станиславовна в должность президента России. Личный состав космических сил России и сотрудники военно-промышленного комплекса России дарят вам этот корабль. Он был заложен в момент принесения вами присяги президента на Красной площади и построен из сэкономленных материалов сотрудниками ВПК страны в свободное от основной работы время. Это подарок вам, как президенту и это – наша благодарность народу России. Прошу вас наречь корабль. – он протянул Знаменской пульт с единственной кнопкой. – Корабль должен иметь имя. Он – флагман космофлота России, флагман её элитных космических вооруженных сил. И имя у него соответствующее. – Серебров ободряющее улыбнулся. – Просим вас, Виктория Станиславовна.

– Ладно. Я, кажется, догадываюсь, какое у него имя. – она открыла крышку пульта и надавила серую клавишу. Броневая плита отошла в сторону, открывая славянскую вязь слова «Россия». Офицеры взяли под козырёк, солдаты вытянулись по стойке смирно, люди на поле и на трибунах секторов подтянулись и замерли.

– Дожимайте до конца клавишу, Виктория Станиславовна. – подсказал Серебров.

– Хорошо. – Виктория выполнила просьбу командира и дожала клавишу. Другая броневая плита отошла в сторону и открыла огромный герб России. В тот же самый момент грянули три сотни орудийных стволов и над кораблем в строю «стрела», держа парадное равнение и чётко расходясь в стороны, прошли две сотни истребителей элитного авиаполка «Россия». Впереди шёл флагманский истребитель, на котором Виктория Знаменская когда-то совершила свой первый полёт ещё в бытность президентом теневого кабинета. Она узнала машину и проводила её взглядом, пока силуэт мог быть ещё различим в синеве неба.

– Это – ваш корабль, Виктория Станиславовна. Мы называем его «Флагман-первый». – сказал Серебров. – Прошу на борт. Ваши родные скоро подойдут.

– Охотно, Ульян Маркович. – Знаменская поднялась по широченной аппарели. – Только после моего визита сюда дайте возможность и россиянам посмотреть это чудо. Лады?

– Хорошо, Виктория Станиславовна. Всё предусмотрено. – кивнул Серебров.

Долгих полтора часа президент с семьей знакомились с кораблем. Всё это время за его обшивкой гремел продолжающийся праздник, шло второе отделение воздушного представления. Президент побывала и в экипажной части, и в центральном и боевом постах, и в технических помещениях, и в реакторных залах, и в орудийных коридорах, и в залах боевых излучателей, и в госпитальном комплексе, и в бытовом комплексе, и в спортивно-тренажёрном комплексе, и в зоне для вооружённого контингента охраны, и в зоне для космодесантников, и в зоне для работы помощников и советников президента, и в секторе для гостей президента. Только в самом конце она мельком осмотрела предназначенные для неё лично аппартаменты.

– Потрясающе, Ульян Маркович. А где он будет базироваться?

– У него несколько баз, все полностью готовы и соответствующим образом оборудованы и защищены. – офицер перечислил несколько пунктов. – Потребуется – он придёт куда угодно. И преодолеет любое сопротивление, как и полагается российскому крейсеру.

– Предоставьте мне исчерпывающие списки всех, кто принимал участие в создании этого чуда. Пусть их руководители поощрят их своей властью, а я постараюсь отметить их со своей стороны.

– Хорошо, Виктория Станиславовна.

– И предоставьте россиянам возможность посмотреть всё, что можно. Как и обещали. Пусть это будет третьей частью нашего сегодняшнего праздненства.

– Согласен. Сделаем.

– А мы пойдём. – Виктория Станиславовна взяла за руки Бориса и Ульяну. Подошел Орлов. – Благодарю. Всего вам доброго.

– До свидания, госпожа президент. – Серебров козырнул и вернулся в центральный пост корабля. Знаменская в сопровождении Орлова спустились к залу выходной аппарели.

– Батальон. Равняйсь. Смирно. – подал команду шестнадцатилетний юноша, затянутый в комбинезон с нашивками вице-майора. – Госпожа президент России. Сводный батальон молодёжной организации Силового кольца России поздравляет вас со ста днями пребывания на посту. Желаем вам здоровья и успехов.

– Спасибо. – Знаменская кивнула, спускаясь по аппарели. – Здравствуйте, господа. – она остановилась на середине линии, занятой двумя «нитками» сводного батальона.

– Здравия желаем, госпожа президент России. – прозвучал слаженный мощный тысячеголосый ответ.

– По традиции вам, молодым, предоставляется право увидеть первыми всё лучшее, чем располагает страна. Сегодня перед вами – флагман военно – космических сил нашей страны, тяжёлый ударный крейсер «Россия». Пусть это и президентский корабль, но прежде всего это – боевой, способный смертельно жалить врага клинок, созданный трудом многих сотен россиян. О таких клинках мечтали ваши предки, видя развал экономики и вооруженных сил нашей страны в прошлых веках. Такие клинки проступали в линиях чертежей тех машин, которые рождались гениями нашего народа тогда, когда наша страна в очередной раз выходила на уровень империи. И такие клинки сегодня защищают честь, свободу и независимость нашей сегодняшней и будущей России. Придёт время – и многие из вас станут частью экипажей космических и воздушных кораблей, призванных хранить, защищать, оберегать безопасность нашей страны. Многие из вас станут творцами и испытателями ещё более совершенных кораблей, которые сегодня не существуют даже в чертежах, но обязательно появятся со временем, рождённые силой разума и веры нашего великого народа. Будьте всегда достойны памяти наших великих предков, будьте готовы сегодня и в будущем защищать и приумножать славу России.

Ответом Знаменской было троекратное могучее «Ура», подхваченное воинами сухопутных и военно-воздушных и военно-космических сил России, снова занявших свои места по периметру огромного поля. Пройдя до левофлангового, Знаменская за руку попрощалась с командиром сводного батальона и села в подкативший джип, управляемый неугомонной Ульяной, исчезнувшей ещё до приветствия комбата.

Когда Ульяна вывела джип на боковую дорогу, ведущую к резиденции «Трудовая», молчавшая всю дорогу Знаменская подождала, пока машина остановится у въездной линии перед воротами и сказала то самое слово, какое в её семье становилось самым глубинным:

– Спасибо.

Ответа не потребовалось. Ульяна лихо остановила машину у ступеней главного корпуса резиденции и посмотрела на часы на приборной доске. Было уже шесть часов тридцать пять минут вечера.

– Мам. Я тоже должна ехать. У нас учения. В Сибири. На две недели. Потом – неделя в песках Египта. – сказала Ульяна, вытаскивая загодя снаряженные баулы и укладывая их в багажник джипа. – Не беспокойся, нас там будет три полновесных молодёжных батальона – тысяча пятьсот человек. Не пропадём.

– Ладно. Присядем. – Виктория Станиславовна знала, что отговаривать дочь бесполезно: она уже не принадлежала себе, её ждали друзья и подруги. – Успехов вам там.

– Спасибо, ма. – Ульяна поцеловала склонившуюся к ней мать в щёку и отошла. – Я поехала.

– Ну вот мы и остались почти что одни, Андрин. – сказала Знаменская, переодевшись в домашнее платье спокойной расцветки. – Будем ужинать?

– Будем. – ответил Андриан Николаевич.