Текст книги "Первый художник: Повесть из времен каменного века (В дали времен. Том V )"

Автор книги: Дмитрий Пахомов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Последняя зима была особенно для него томительна и тосклива. Он не мог дождаться теплых дней, чтобы снова приняться за страстно увлекавшую его работу; он заранее предвкушал тот восторг и удивление, которые охватят всех жителей селения, когда они увидят изображение Великого Духа.

Нетерпение Кремня смягчалось только радостью, что его семейная жизнь шла хорошо и без всяких тревог. Его красивое лицо освещалось улыбкой счастья, когда он возился с двумя своими сынишками на разостланных шкурах, причем они, хватая отца за волосы и бороду, визжали, как медвежата. Заря с маленькой дочкой на руках смеялась, видя, как ее серьезный и сильный Кремень возился с неугомонными мальчишками.

Наконец, кончилась и эта долгая зима. С первыми лучами весеннего солнца Кремень стал исчезать в свою рощу по целым дням.

Работа приходила к концу. Ствол, изображавший туловище, был опоясан узором, точно поясом, руки кончались сжатыми кулаками, в один из которых был вставлен громадный топор, а другой сжимал копье, упиравшееся в землю и поднимавшееся высоко над головой идола; голова, вместо волос, была густо покрыта оленьими рогами, а глаза смотрели грозно и сурово из глубоких впадин под бровями; широкий нос и сжатые губы довершали впечатление. Идол был страшен, суров и поражал необыкновенной мощью.

В середине лета Кремень решил, что все сделано. Очистив поляну от сора, он уничтожил и забор, окружавший ее, и затем сложил перед идолом жертвенник из камней.

Однажды утром он взял из своего стада маленького барашка и при первых лучах восходящего солнца принес Великому Духу первую жертву, которую потом и сжег на жертвеннике.

Пав ниц, он принес горячую благодарственную молитву и долго стоял, полный торжественного глубокого чувства, охватившего его душу.

Вечером этого дня он пришел к вождю и сказал ему:

– Вождь, прошло три лета и три зимы с тех пор, как ты наложил запрещение на дубовую рощу. Все это время со мной был Великий Дух, который останется в роще навсегда и будет покровителем племени. Великий Дух стоит на поляне среди рощи, и всякий может видеть его.

– Как – спросил изумленный старик, – видеть Великого Духа? Разве он показывается людям?

– Он вошел в то изображение, которое я сделал, и всякий может видеть его.

Вождь не понял, про какое изображение говорил Кремень, но тотчас собрал всех жителей и объявил им волю Кремня.

Задолго до восхода солнца Кремень сделал последние распоряжения, выбрал из стада совершенно белого молодого бычка и повел его к роще. Через несколько времени все жители селения с вождем во главе направились туда же, но остановились на опушке, ожидая сигнала, который должен был подать Кремень.

Между тем, Кремень все приготовил для торжественного жертвоприношения; зажег костер, приготовил большой кремневый нож, украсил рога жертвенного быка цветами и ветвями, затем оделся в свой лучший плащ из тонких шкурок сурков, украшенный бесчисленными рисунками, выкрасил руки, ноги и лицо красной глиной, прикрепил на тонком ремне на грудь небольшую костяную пластинку с изображением мамонта, – одним словом, нарядился для предстоящего торжества и, когда все было готово, крикнул на всю рощу:

– Вождь и народ! Великий Дух призывает вас! Войдите в рощу и поклонитесь Великому Духу!

Толпа вступила на поляну, но тотчас отшатнулась в ужасе. Многие попадали на землю и завыли дикими, испуганными голосами, многие дрожали, смотря на невиданное зрелище и на страшную темную фигуру идола, наклонившегося вперед и точно упорно рассматривавшего толпу через клубы густого дыма, поднимавшегося с жертвенника и расплывавшегося в тихом утреннем воздухе. Кремень в своем плаще, с поднятыми руками, был величествен, и глубокое волнение видно было на его лице. Он видел пораженную толпу, и сознание, что он вызвал в толпе такое удивление, подняло его волнение на крайнюю высоту; он чувствовал, что сделанное им недостижимо для других, что с этих пор воля, желания, души и сердца народа находятся в его руках. Он видел, как на многих лицах впервые явилось ясное представление о Великом Духе, и видел, что многие, боясь его, будут поступать согласно приказам Божества, которые будет излагать и толковать Кремень. Смутная вера в какую-то силу, царившую над всей жизнью, над всей землей, перешли в ясную веру в идола, страшного, мощного, который не простит ослушников его воли.

Когда миновало первое волнение, Кремень ободрил толпу несколькими словами и затем, подкидывая в костер пахучие травы, запел хвалебную песнь и начал быструю пляску вокруг идола. Толпа, возбужденная этим зрелищем и пением, подражая Кремню, понеслась в бешеной пляске вокруг поляны, простирая руки, вскрикивая, потрясая оружием, забывая весь мир.

Лишь только первые лучи солнца проникли сквозь густую завесу дубов и позолотили голову идола, Кремень подал знак остановиться и подвести к нему жертвенного быка.

Вождь и Орлиный Клюв торжественно подвели животное к Кремню, который взмахнул ножом, и кровь брызнула на пылавший жертвенник.

Толпа, тяжело дыша, смотрела на эту непонятную ей жертву и с трепетом внимала каким-то словам, произносимым вполголоса Кремнем.

Прошло много, много лет. Племя сильно приумножилось, и по берегам озера выросло несколько селений. В окружающих лесах дичь почти вся перевелась, но жители не боялись голода: большие стада быков и овец, пасшиеся на лугах и лесных полянах и охраняемые пастухами и собаками, обеспечивали жителям сытую жизнь. Охота перестала быть необходимостью и являлась больше развлечением, и народ, освободившийся от мысли о завтрашнем дне, отдавал свои досуги пению, пляскам и работам по украшению хижин, одежды, оружия и домашней утвари.

Начало, положенное Кремнем, дало хорошие плоды, и племя насчитывало немало искусных мастеров, которые делали украшения не хуже Кремня. Почти в каждой хижине было теперь небольшое изображение Великого Духа, сделанное из дерева, кости или глины, и жители не забывали приносить им небольшие жертвы в виде кусков пищи или сжигания пахучих трав, а несколько раз в году все племя ходило в священную рощу, где Кремень приносил всенародную жертву.

Идол, сделанный Кремнем, явился ядром, вокруг которого развивалась жизнь племени. Когда какой-нибудь семье и роду становилось тесно в родном селении, оно выселялось, но не уходило далеко от священной рощи, не решаясь покинуть идола, в которого они верили, и который, по их мнению, им покровительствовал, и селились поблизости. Связанные общей верой и в одно и то же божество, такие отдельные поселки не теряли связи с главным селением и жили в большой дружбе, постоянно прибегая к помощи Кремня то в болезнях, то при начале какого-нибудь предприятия, то желая через его посредство обратиться к милости и защите Великого Духа.

И Кремень никому не отказывал. Удрученный годами, с поседевшими, как снег, длинными волосами и бородой до пояса, он серьезно и внимательно выслушивал каждую просьбу и всегда находил в своей памяти то или другое средство и оказывал помощь.

Много лет он был жрецом племени и научил своего старшего сына всему, что знал сам, и за последние годы почти не принимал участия в жертвоприношениях, кроме особенно торжественных случаев. Его старший сын сделался жрецом, а младший наследовал способности Кремня изображать разные узоры и предметы.

Покойно и серьезно, с сознанием выполненного долга, Кремень готовился перейти в долгую жизнь; он ждал минуты, когда Великий Дух призовет его к себе и когда его душа с дымом костра вознесется в голубую высь и сольется с белыми клубами небесного огня, пылающего перед Божеством.

– Когда я умру, то вы сожгите меня на жертвеннике в роще, – говорил Кремень сыну и окружавшим.

В длинные ночи, когда сон бежал от старческих глаз Кремня, он вспоминал всю жизнь с раннего детства, и удовлетворенный вздох вылетал из его груди.

Он видел, что его детские забавы и игры пестрыми камнями и щепками принесли плоды, о которых он и думать не мог. Ему не приходило в голову, что такая простая вещь, как украшение узорами оружия, разовьет у многих любовь ко всему красивому, хорошему и удобному; то, что раньше казалось забавой, обратилось в важную вещь и не только связало людей новыми отношениями, но привязало их к родине, к земле, к родному гнезду и племени.

Семья, которая прежде, не задумываясь, бросала грубое жилище и лишние вещи и уходила искать новых мест для житья, теперь не трогалась с места. Да и как же бросить хижину, вход которой украшен резьбой, потребовавшей, может быть, года усердной работы, как выбрать из вещей лишние, когда над каждой вещью потрачено столько трудов или когда она выменяна на другие, тоже ценные вещи, как оставить стадо, как лишиться покровительства Великого Духа, находившегося в священной роще?

Перед воображением Кремня все это вставало так ясно, так сильно, и глаза его вспыхивали юношеским огнем. Он понял, что он не только научил всех понимать красоту, но дал людям родину и религию…

Однажды ранним утром раздирающий вопль, раздавшийся из хижины Кремня, дал всем знать, что старый жрец умер. Заря рыдала над телом мужа, вырывая волосы и царапая грудь и лицо. Тот, которому она отдала всю свою жизнь, который для нее был чуть ли не выше Великого Духа, покинул верную жену и ушел один. Как обезумевшая, металась Заря по хижине, не видя и не слыша ничего.

Сыновья положили тело отца на лучшие шкуры, и целый день толпы жителей приходили поклониться праху уважаемого жреца.

На следующее утро печальная процессия двинулась к священной роще, и вскоре тело Кремня в сидячем положении было помещено на жертвенник и обложено дровами. Величавое лицо усопшего было безмятежно и серьезно. Громадная толпа, молча и простирая к идолу руки, стояла, прощаясь со своим духовным вождем.

Вдруг отчаянный вопль, последний крик разбивающегося сердца пронесся над толпой, и Заря, ринувшись к жертвеннику, упала к его подножию мертвой.

Верная спутница была положена в ногах своего властелина, и костер запылал. Идол, наклонившийся над костром, простирал могучие руки, как бы призывая к себе верных рабов, исполнивших на земле все, что от них требовалось.

При лучах восходившего солнца, золотившего клубы дыма, две души вознеслись к небу, к легким, воздушным, белым облакам, проносившимся в недосягаемой для смертных вышине.

ОБ АВТОРЕ

Дмитрий Александрович Пахомов (1872–1924) – художник-иллюстратор, писатель, искусствовед. Из дворян. Учился в Центральном училище технического рисования барона Штиглица, затем в Академии художеств. Жил в Санкт-Петербурге. Сотрудничал в журналах Нива, Исторический вестник, Искусство и художественная промышленность, Родник, Всходы, Север, Природа и люди, Живописное обозрение, Сын Отечества и др. Автор очерков о художниках, событиях культурно-художественной жизни, своих путешествиях по Северу, Бессарабии и Кавказу (последние объединены в кн. На развалинах старого царства: Путевые очерки Кавказа, 1901). В 1904 г. опубликовал повесть для юношества «из кавказской жизни» Два старика. Повесть Первый художник была впервые издана в 1907 г., а в 1913 г. вышла в петербургском издательстве А. Ф. Девриена с многочисленными иллюстрациями С. М. Дудина.

Повесть публикуется по изданию 1913 г. В тексте исправлены наиболее очевидные опечатки, орфография и пунктуация приближены к современным нормам.

Список рисунков, исполненных по коллекциям Музее Антропологии и Этнографии имени Императора Петра Великого и по другим источникам

Рукоятка кинжала из оленьего рога, изображающая оленя. Франция (по слепку в Музее Антр. и Этногр.).

Боевые топоры из кремня. Нижний представляет грубо оббитый кусок кремня, так называемое «острие», всаженное в деревянную рукоятку. Верхний – тщательно оббитый топор, вставленный в раскол деревянной рукоятки и укрепленный ремнями.

Отшлифованные боевые топоры из сланца. Привязки к деревянным рукояткам ремнями восстановлены по подобным же топорам чукчей (Музей Антр. и Этногр.).

Так называемое «острие» из кремня, грубо оббитое после откалывания от куска кремня, употреблявшееся, как скребок при выделке шкур, как нож и т. д. Воронежская губерния (Музей Антр. и Этногр.).

Орнамент на глиняном горшке. Нижегородская губерния. (Музей Антр. и Этногр.).

Мотыги из сланца. Финляндия (по слепкам Музея Антр. и Этногр.).

Ножи из кремня, полученные откалыванием. Воронежская губерния (Музей Антр. и Этногр.).

«Острие», тщательно оббитое после откалывания от куска кремня. Франция (по слепку в Музее Антр. и Этногр.).

«Острие» из кремня несколько более удлиненной формы. Франция (по слепку в Музее Антр. и Этногр.).

Кусок бивня с процарапанным рисунком, изображающим мамонта. Франция (по слепку в Музее Антр. и Этногр.).

Рукоятка кинжала из оленьего рога, изображающая мамонта. Франция, (по слепку там же).

Вверху налево: топор кремневый, оббитый; вверху направо: кружок из кремня продырявленный, оббитый. (Продырявливание производилось при помощи полой кости и песка, вращением кости); внизу – топор из кремня, отшлифованный. Финляндия (Музей Антр. и Этногр.).

Кувшин, горшки и чашечки, вылепленные из глины без гончарного круга. Киевская губерния. (Отчеты Император. Археологии. Комиссии).

Глиняная посуда с тисненым орнаментом. Германия (по слепкам Музея Антр. и Этногр.).

Горшок, глиняный, с тисненым орнаментом. Киевская губерния. (Отчеты Император. Археологии. Комиссии).

Иголки или шилья из кремня. Среднее слегка оббито после откола от куска, крайние – после откола не обработаны. Воронежская губерния. (Музей Антр. и Этногр.).

Скребок из кремня для выделывания шкур, вправленный в деревяшку. Укрепление в дереве восстановлено по подобным же скребкам у чукчей, якутов и т. п. (Музей Антр. и Этногр.).

Скребок из кремня, оббитый, назначавшийся специально для обработки шкур. Воронежская губерния (Музей Антр. и Этногр.).

Костяные шилья и игла. Киевская губерния (Отчеты Император. Археологии. Комиссии).

Амулеты из зубов различных животных и из камешков, выточенных в виде пластинок и фигурок, напоминающих рыб, тюленей. Бусы из мелких галек. Ладожское озеро; Киевская губерния. (Иностранцев, «Человек каменн. периода на берегах Ладожского озера»; Отчеты Императ. Археологии. Комиссии).

Топоры из сланца, отшлифованные. 1-й – Кавказ. 2-й – Гродненская губ. (Музей Антр. и Этногр. Рукоятки восстановлены автором рисунков).

Шлифовальный камень и топор из сланца. Финляндия (Аспелин, «Каменный век»).

Боевой молот, отшлифованный. Олонецкая губерния (Музей Антр. и Этногр.).

Топор из кремня, грубо оббитый. Египет (Музей Антр. и Этногр.).

Костяные пластинки с процарапанными рисунками, изображающими быка и оленей. Франция (по слепкам Музея Антр. и Этногр.).

Кинжал из кремня, великолепно обработанный, оббивной. Скандинавия (Музей Антр. и Этногр.).

Лук и стрелы. Восстановлены по эскимосским образцам. Ниже – наконечники стрел из кремня. Скандинавия, Воронежская и Енисейская губ. (Музей Антр. и Этногр.).

Рукоятка кинжала из оленьего рога. Франция (по слепку в музее Антр. и Этногр.).

Кусок так назыв. «начальнического жезла» из оленьего рога с выцарапанным рисунком быка. Франция (по слепку в музее Антр. и Этногр.).

Рисунки оленей на стене пещеры. Франция.

Фигурка лося из кости. Енисейская губ. (Музей Антр. и Этногр.).

Фигурка человека из кости. Енисейская губ. (Музей Антр. и Этногр.).

Фигурка женщины из обожженной глины. Закаспийская область. (Музей Антр. и Этногр.).

Фигурка волка из кости. Енисейская губ. Костяной нож с изображением рыбы. Франция (Музей Антр. и Этногр.).

Фигурка лежащей лошади. Франция (по слепку в Музее Антр. и Этногр.).

Кирка из сланца. Олонецкая губерния (Музей Антр. и Этногр.).

Каменный молоток. Восстановлен по подобным же молоткам чукчей (Музей Антр. и Этногр.).

Боевой топор из рога лося. Ладожское озеро (Иностранцев, «Доисторический человек на берегу Ладожского озера»).

Налево: наконечники стрел. Ладожское озеро. Направо – наконечник остроги из кости и рыболовный крючок. Франция. Посредине 2 костяных ножа и наконечник костяного гарпуна. Франция. (Иностранцев, «Доисторический человек и т. д.» и слепки в Музее Антр. и Этногр.).

Светец из камня. Франция (по слепку в музее Антр. и Этногр.).

Лопаты из лопаток оленя (изображены по предметам из чукотской коллекции в Музее Антр. и Этногр.).

Кирка или топор из оленьего рога. Олонецкая губ. (Музей Антр. и Этногр.).

Голова лося из кости. Енисейская губ. (Музей Антр. и Этногр.).

Фигурка женщины из обожженной глины. Закаспийская область (Музей Антр. и Этногр.).

Головка женская из кости. Франция (по слепку в музее Антр. и Этногр.).

Нож из кремня. Скандинавия (Музей Антр. и Этногр.).

Долота из сланца, полированные. Олонецкая губ. (Музей Антр. и Этногр.).

Долото из кремня, полированное. Олонецкая губ. (Музей Антр. и Этногр.).

Долото из сланца, полированное, вставленное в костяную рукоятку. Изображено по такому же долоту чукчей (Музей Антр. и Этногр.).

Острога, копье и рогатина с наконечниками из кости. Лук и стрела с такими же наконечниками (изображены по подобным же предметам чукотской коллекции музея Антр. и Этногр.).

Горшки глиняные, орнаментированные. Германия.

Нож из кремня, полученный откалыванием. Воронежская губерния (Музей Антр. и Этногр.).

С. Дудин