Текст книги "Искатель. 1973. Выпуск №6"

Автор книги: Дмитрий Биленкин

Соавторы: Виталий Мелентьев,Теодор Л. Томас,Кейт Вильгельм
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

9 ЧАСОВ 55 МИНУТ

Ирэн Аппель топнула красивой ножкой, в нетерпении поглядывая то на свои наручные часы, то на стенные. До начала передачи оставалось пять минут. Как и всегда перед радиопередачами, она чувствовала невероятное волнение. Кто-то вложил ей в руки лист бумаги, и она быстро пробежала глазами небольшое, строк на десять, сообщение, с которым уже ознакомилась раньше. Ирэн внезапно бросила листок и дернулась, вырываясь из-под нежных пальцев парикмахерши.

– Мисс Аппель, – взмолилась та, – пожалуйста!

– Заткнись! – отрезала Ирэн Аппель – Баз! – кинула она через плечо, снова впившись в текст. – Баз Кингслей!

Он появился перед ней, массивный человек с квадратным лицом, обрамленным бородкой.

– Что это за сивый бред? – спросила она его. – Как называются такие басни? Ты что, хочешь казаться остроумным?

Баз провел рукой по своим коротко остриженным волосам.

– Успокойся, Ирэн, – сказал он. – Все здесь правильно. Мы будем давать об этом передачи каждые полчаса.

Она с ненавистью уставилась на него, чувствуя то же самое, что пережила в то страшное утро, когда читала запись впечатлений очевидца о взрыве атомной бомбы.

– Тридцать пять человек? – проговорила она, не столько спрашивая его, а как бы говоря сама с собой. – Куда же они исчезли?

– В канализационную трубу, – ответил Баз.

Никто не улыбнулся.

Через минуту самая очаровательная в стране дикторша читала перед микрофоном;

«Наше сегодняшнее местное сообщение: леди и джентльмены! Тридцать пять человек – мужчины, женщины, дети – исчезли с лица земли, не оставив после себя никаких следов, по которым можно было бы судить о том, как и куда они исчезли. По словам очевидцев, они слышали крики, но, когда прибегали на помощь, им ничего не оставалось, как стоять и смотреть на то, что, пожалуй, можно назвать самым чудовищным из происшествий за всю историю человечества».

Многоуважаемый Джон Майкл Слаттери барабанил толстыми красными пальцами по полированной поверхности письменного стола. Маленькие глазки мэра перебегали с одного лица сидевших напротив людей на другое.

Говорил комиссар по вопросам здравоохранения доктор Соренсен:

– …это правда, Джек. Мы попросту не знаем, что это такое. Не представляю, что ты можешь еще сказать им.

Джек Слаттери трахнул кулаком по столу.

– И что я должен выглядеть как самый настоящий идиот? А только это и можно будет обо мне подумать! Ну уж и разделаюсь я с этим подонком за то, что он смылся, оставил меня расхлебывать эту кашу!

Последнее замечание относилось к санитарному инспектору, который в это время пил кофе со льдом на крыше солярия квартиры некой Патриции Бауер, находящейся на восемнадцатом этаже самого новейшего и самого дорогого жилого дома, выстроенного на берегу озера.

Еще некоторое время слышались проклятия и брань в адрес Тимоти О'Херлихи. Затем многоуважаемый Джон Майкл Слаттери отпустил обоих своих помощников. В течение некоторого времени он мерил шагами свой кабинет, собираясь с мыслями. И к тому времени, когда в приемной собрались ожидавшие его появления журналисты, у него была приготовлена для них версия.

– Леди и джентльмены, – начал он проникновенно, – я дал указание создать комиссию для расследования причин, создавших угрожаемое положение в нашем городе. Одновременно я дал указание своим сотрудникам подготовить к действию запасную систему радиовещания, используя резервы средств связи гражданской обороны. Я лично буду находиться в штабе гражданской обороны в здании архива, и мы, как только получим какое-либо сообщение, немедленно будем оповещать по радио население.

До сих пор у нас нет еще конкретного мнения относительно природы данного явления. Мы просили бы вас воздерживаться от распространения слухов, которые могут в силу своего характера причинить больше зла, чем само это загадочное явление.

Мэр сделал паузу и пригубил стакан воды, стоявший перед ним. Его выступление прозвучало значительно слабее, чем он рассчитывал. Большинство репортеров, среди которых была и Ирэн Аппель, остались бесстрастными, лишь кое у кого можно было заметить скептические улыбки. Журналистам было известно, что мэр абсолютно ничего не знает о происходящем в городе, что его план личных обращений к населению по радио не что иное, как грандиозный спектакль.

– Мэр Слаттери, не хотите ли вы сказать, что передачи по радио будут вестись только по системе экстренного вещания?

– Нет, – сказал мэр. – Вовсе нет. В настоящее время я не намерен отдавать распоряжение о закрытии хотя бы одной из действующих радиочастот. Однако при необходимости вмешаемся и прервем работу любой радиостанции…

10 ЧАСОВ 15 МИНУТ

Клон распространялся под кварталами города, заполняя собой все канализационные магистрали и коробки коллекторов. Объем массы клона был огромен, и вместе с тем получаемое им количество питательных веществ было сравнительно небольшим, потому что клон мог питать только свои разраставшиеся отростки. В своем развитии клон прошел стадию, когда он мог ограничивать себя в поступлении необходимых ему веществ, и сейчас он был не в состоянии довольствоваться малым.

И вот настал момент, когда внутреннее строение его тканей перестроилось в соответствии с новыми условиями. В тканях образовался новый по своему составу икор, который вскоре проник во все клетки ткани клона. Какое-то время клон оставался почти неподвижным, слегка выступая над срезом десяти тысяч сливных отверстий раковин. А затем в одно мгновение эта выпуклая поверхность взорвалась вверх жгутами, которые немедленно приклеились к потолку помещений. Прикрепившись ко всем поверхностям, где прикоснулись жгуты, клон сразу пустил в ход свои ферменты.

Для начала жгуты клона выпустили тонкие нити ткани, которые цеплялись за малейшую неровность поверхности деревянных предметов. Клон извлекал мельчайшие количества белковых веществ из древесных клеток и тем самым делал дерево более пористым. Сквозь поры клон погружал нити в глубь древесной ткани, превращая целлюлозу в крахмал. Затем клон начал превращать крахмал в сахар и немедленно его поглощать. Толстые жгуты ткани клона, выброшенные первоначально из сливных отверстий, образовали настоящую подушку.

Некоторые из этих нитей прикрепились к оштукатуренным стенам, к бетонным перекрытиям, к камню или кирпичу. И каждый раз нити находили в поверхностях малейшие трещинки или шероховатости. При помощи кислот, содержащихся в икоре, а также ферментов клон разлагал углекислый кальций, превращая его в растворимую соль органического соединения кальция. В сочетании с сахарами эта соль давала возможность клону развиваться и расти.

Через несколько минут деревянные полы потеряли свою прочность и там, где они были недостаточно толстыми, рухнули. Оштукатуренные стены начали прогибаться, и даже бетонные перекрытия стали утончаться. Кирпичные стены с незначительным содержанием углекислого кальция почти не пострадали от нападения клона, но он с успехом поглощал цемент и бетон, скреплявший между собой кирпичи, стены становились непрочными и обрушивались.

Эволюция в развитии способностей клона пагубно отразилась на судьбах людей даже в большей степени, чем на сооружениях.

Новый характер действий клона проявился в зданиях десятка кварталов в центре города, расположенных вокруг коллекторного сборника системы канализации, где он впервые появился на свет. Клон был везде: в магазинах, в помещениях жилых домов, в вестибюлях и прихожих, в аллеях и дворах.

Наибольшее опустошение клон произвел в одном из крупнейших магазинов города, в универмаге Стэйнвей.

В этот день в магазине была ежегодная распродажа по удешевленным ценам. Двери магазина открыли в 9 часов 30 минут утра. И даже разнесшийся слух о появлении клона не уменьшил наплыва покупателей, в основном женщин, которые поспешили воспользоваться случаем сэкономить. Бойкая торговля шла на всех десяти этажах. Торговые залы представляли собой настоящее столпотворение. Люди теснились перед прилавками, выбирая покупки.

Когда клон, словно выброшенный взрывом, взлетел из отверстий труб, прошло несколько минут, прежде чем люди обратили внимание на грозящую им опасность и позабыли про покупки.

Клон объявился во всех помещениях магазина. Он без разбора поглощал все: кожаные изделия, нейлон и людей. Спустя четыре минуты после появления клона в магазине началась паника, но было уже поздно. Огромные слои клона покрывали лестницы и стены, прилавки, полы и потолки. Клон проник в моторный отсек эскалаторного отделения и набросился на изоляцию кабелей, в результате чего возникло короткое замыкание, и эскалаторы остановились. Короткие замыкания в других помещениях здания привели в действие автоматические выключатели, которые отключили энергоснабжение. Стали лифты, погас свет. В полутемных помещениях магазина люди боролись с клоном, каждый по-своему. Большинством овладела паника.

Вода с десятого этажа потекла по лестницам и в шахты лифтов. Скоро это были уже не ручейки, а ручьи. На девятом этаже они стали еще мощнее, а на восьмом усилились еще более. Вода, образовавшаяся на одном этаже, сливалась с водой, выделенной клоном на другом, потому что он напал на здание на всех этажах одновременно. На втором этаже вода уже ниспадала каскадами по ступеням лестниц и эскалаторов.

Клон полностью очистил помещение универмага и лежал повсюду тонким слоем. Когда он исчерпал все имевшиеся в наличии источники белков, его ткань выпустила тончайшие нити, которые стали проникать в дерево и кирпичную кладку стен, и здание универмага стало разрушаться, проседать. Это случилось в 10 часов 59 минут утра.

Вместе с водой клон начал течь вниз по ступеням лестницы, ведущей в вестибюль станции метро, находившейся под универмагом. Скоро он преодолел последний лестничный пролет, разделился на два рукава и потек по платформе. В метро в это время было несколько пассажиров, напуганных странным гулом голосов, слышавшихся с поверхности и ждавших в нерешительности прихода следующего поезда, чтобы поскорее уехать с этой подозрительной станции. Подошел поезд, пассажиры торопливо кинулись к вагонам, но их остановил вид зеленоватого вещества, покрывавшего платформу. Люди замерли в нерешительности. Несколько человек осторожно приблизились к клону, за ними последовали любопытные, чтобы увидеть, что будет дальше. Все они сгрудились перед клоном.

– Что это такое?

– Может быть, идут ремонтные работы на платформе?

– Что за отвратительное зрелище!

И настал момент, когда один из пассажиров сделал шаг вперед и притронулся носком ботинка к пульсирующей массе. За этим последовала неизбежная в таких случаях борьба, попытки помочь жертве клона, которые приводили ко все увеличивавшимся потокам воды. Еще не вошедшие в соприкосновение с клоном попрыгали с платформы на рельсы и попытались спастись через запасной выход у другого перрона. Они выскочили на поверхность, где тоже царила паника. Им удалось рассказать полицейскому о появлении угрозы в метро, а он доложил в полицейское управление.

В метро клон расправился со всем на платформе, что было пригодно для усвоения. Он только что прикончил последние жертвы, как подошел другой поезд. Взвизгнули тормоза, открылись двери, и пассажиры вывалились на платформу, покрытую слоем клона. Началось сущее столпотворение. Через минуту после прихода поезда машинист попытался закрыть двери и увести поезд со станции. Но двери не закрывались, их блокировал клон. Машинист нажал кнопку сигнала тревоги, и по тоннелю пронесся раздирающий уши звук сирены. На всей линии метро во всех тоннелях встали поезда, так как сработала система аварийной защиты. Тысячи пассажиров сидели в поездах, с недоумением спрашивая друг друга о причине остановки.

11 ЧАСОВ РОВНО

Мальчишки-разносчики уже бегали с газетами вечернего выпуска, когда Ирэн Аппель вышла из здания муниципалитета. Взяв газету, она пробежала глазами по заголовкам и не нашла в них ничего нового. Даже то, что она уже слышала, было еще больше переврано. Теперь уже вещество, находящееся в трубах под городом, называли то змеями, то змееподобным веществом.

Она услыхала настойчивый сигнал автомобиля. Ей сигналил, высунувшись из окна автомашины, Майк Моррис, сотрудник редакции новостей.

– Эй, что-то происходит в районе, где живут китайцы. Хочешь, поедем посмотрим.

Моррис еще не успел закончить фразу, как Ирэн уже захлопнула за собой дверцу машины. Радиоприемник в автомобиле был настроен на радиоволну полицейской радиостанции, динамик, захлебываясь, говорил непрерывно. Во время поворота Майк задел ручку настройки приемника, и Ирэн принялась настраивать его на прежнюю волну.

Они повернули на Кларк-стрит, направляясь на юг. Динамик продолжал молча потрескивать. Еще не отдавая себе отчета в том, когда это произошло, они оба заметили, что в темпе движения произошли заметные изменения. Поток машин двигался с юга на север, на углах стояли полицейские, старавшиеся обеспечить непрерывное движение автотранспорта.

– Значит, был сигнал тревоги, – сказал Майк.

Их остановили на углу Кларк-стрит и 21-й западной. Весь район дальше был закрыт для неслужебных машин, как сказал полицейский. Они объехали четыре квартала, прежде чем им было разрешено снова двинуться в направлении южной части города. Все движение было встречным. На пересечении двух улиц их снова заставили делать объезд. Майк поставил машину на автомобильную стоянку у полицейского участка в середине квартала.

– Нам едва ли удастся подъехать ближе, чем сейчас, – сказал он Ирэн. – Хочешь подождать меня здесь?

Ирэн решительно распахнула дверцу машины.

Они двинулись вместе, стараясь идти, не сталкиваясь с встречной толпой. Люди шли им навстречу, одни рыдали, другие шли как в трансе. Ирэн время от времени поглядывала на небо. По нему неслись тучи, но дождя еще не было, по улице бежали потоки воды. В этих ручьях плыли части одежды, которые закупоривали сточные решетки, создавая водовороты, заставляя воду растекаться, подниматься почти до уровня тротуара. Ирэн, хотя был жаркий день, бросило в дрожь.

Ближе противоположной универмагу стороны улицы им подойти не удалось. Путь им преградили автомобили пожарной команды, полиции и «скорой помощи».

– Я прорвусь туда, – мрачно сказал Майк Ирэн, – а ты лучше останься здесь.

Ирэн понимающе кивнула и вошла в магазин прохладительных напитков. Она вынула свой блокнот.

– Что тут произошло? – спросила она владельца магазина.

– Господи, – откликнулся тот, – все с ума посходили! Полицейский сказал мне, что перекрыли всю канализационную систему. Нужно держаться в стороне от всякой воды. И драпать, если увидишь, что из нее что-то вылезает.

Ирэн вышла из магазина и вошла в другой. Оттуда она прошла еще в один и так далее. От полицейского она узнала столько, сколько не смогла выудить у всех владельцев лавок.

– Надо признаться, леди, что мы ничего не знаем. Одни говорят, что это какие-то змеи; другие, что люди превращаются в воду, которая течет по улицам, а некоторые утверждают, что какое-то вещество их растворяет.

Ирэн Аппель подошла к жилому дому, который поспешно покидали жильцы. В прихожей стояла лужа воды, электричество было выключено.

Она удержала за руку женщину с двумя детьми.

– Куда вы направляетесь?

– Не знаю. Повсюду вода… Мой муж попытался соскрести это… А собака стала кусать… Теперь везде одна вода.

Ирэн пропустила женщину, потом подошла к зданию и толкнула дверь, держа наготове перо и блокнот.

Внутри здания зеленоватая пленка ползла по стенам, шторам, текла по коврам, взбиралась на мебель, оставляя после себя какой-то хлам, разрозненные предметы и обрывки материалов, куски металла. Зеленоватая пленка в своем движении, молчаливом и чудовищно-страшном, подобралась почти к ногам Ирэн, прежде чем она нашла в себе силы сдвинуться с места. Она отступила, выронив блокнот. Маленькая книжечка была немедленно поглощена клоном. Ирэн повернулась и опрометью кинулась из здания.

У двери она остановилась и оглянулась. Пол вестибюля был весь покрыт этой массой. Остановился лифт, и пятнадцать человек выскочили из его кабины, навьюченные скарбом, торопясь выбраться из дома. Ирэн вскрикнула, когда трое из них наступили на зеленоватое вещество и начали погружаться в него, словно проваливаясь сквозь пол, а вокруг них стала растекаться вода. Ее крик слился с их воплями. Остальные пассажиры лифта, обежали вокруг ковра из клона и выскочили на улицу невредимыми. Кто-то схватил Ирэн за руку и увлек за собой, она послушно шла, не переставая рыдать.

Пит Лоренц начал тихонько напевать, когда огромные колеса шасси его «ДС-8» тронули посадочную полосу. Они коснулись ее почти неощутимо, без толчка, а он продолжал напевать, в то время как его глаза все видели, а руки машинально проделывали необходимые движения.

Пит Лоренц был счастлив. После четырнадцати лет бездетного супружества у Лоренца должен был родиться ребенок. И всякий раз, как он вспоминал об этом, его простоватое лицо озаряла широкая улыбка, а черные глаза сияли.

Он вышел из самолета и торопливой походкой направился к телефонной будке, чтобы проверить, не было ли для него сообщения, которого он ждал вот уже около четырех часов. Ему удалось дозвониться до Детройта, но его домашний номер был занят, и Питу Лоренцу пришлось ждать. Радостным голосом назвал свой номер телефона.

– Алло, дорогая! – закричал в трубку Пит. – Что у тебя нового?

– Пока ничего, Пит. Не тревожься, я тебе говорила вчера, – услыхал он веселый голос Марии.

– Хорошо. Буду дома… – он посмотрел на часы – было 11.05, – через три часа. Подождешь меня? Слышишь?

Он улыбнулся, услыхав, как она засмеялась, и повесил трубку. Толпа пассажиров увеличилась, и только теперь он обратил внимание на их странный вид. Они не были похожи на людей, собравшихся путешествовать, потому что они были похожи… Пит схватился за дверную ручку телефонной будки и даже тряхнул головой, чтобы отогнать внезапно возникшую нелепую мысль об этом сходстве. Эта толпа напомнила ему… беженцев.

Пит направился к своему самолету. Его встретил второй пилот. Вид у него был озабоченный.

– Выдан новый план полета, – с недоумением сказал он. – Нам предстоит совершать челночные рейсы между этим аэродромом и Милуоки.

Пит остановился, и его толкнули в спину. Видение потока беженцев снова возникло перед ним, на этот раз более отчетливое, чем ранее.

– Из-за чего все это? – спросил он, не показывая вида, что его это беспокоит..

– Убей меня бог, если я знаю.

Самолет «ДС-8» был полностью загружен и поднялся в воздух раньше, чем Пит узнал о том, что под городскими улицами в канализационной системе что-то случилось, а может быть, с самими этими людьми что-то произошло. Он сделал круг, прежде чем лечь курсом на север. Город под ним выглядел как обычно. Сверху не была видна причина, заставившая людей покинуть город. Пит пожал плечами. Надо думать, это не вызвано бомбежкой, что город не был подвергнут нападению и не стал жертвой военных действий. В любом случае его должны сменить в час ночи, и в час ночи он отключается, воспользуется оказией и поедет в Толедо, домой, к новому члену семьи Лоренцев, которому еще предстоит появиться на свет.

В сарае для скота в северо-восточном углу территории боен, где пересекаются улицы Першинг и Хальстед, в середине бетонного пола было большое отверстие для стока. Из этого стока и появился жгут клона. Он долетел до потолка, покрытого густым слоем жирной копоти и засохшего помета. Клон немедленно стал распространяться, а когда он покрыл собой весь потолок, то от него отделился побег, который опустился на пол сарая в двух шагах от одного из быков. Животное равнодушно глянуло на извивающуюся ленту и отвернулось в другую сторону.

Клон начал свое продвижение по полу, где для него было много питательных веществ. Так он растекался по полу до тех пор, пока не наткнулся на левое заднее копыто животного. Бык ничего не почувствовал и вел себя спокойно до тех пор, пока клон не расправился с большей частью задней ноги и тяжелый круп быка начал проседать. Когда бык все же попытался сделать шаг, его тело завалилось на левый бок. Животное стало биться, чтобы восстановить равновесие, но это ему не удавалось. Еще через минуту от животного осталась только передняя четверть тела, которая постепенно погружалась в растекавшуюся лужу воды. Клон стал быстро растекаться вокруг.

Он подобрался к копытам стоявших поблизости других животных и одновременно напал на четырех быков. Спустя мгновение прилипший к их ногам клон опрокинул их на пол. Их рев встревожил животных, находившихся в загоне.

На бойне были и другие сточные колодцы. Клон появился и из них. Беспокойство среди животных распространялось со все нарастающей силой. Овцы блеяли и пытались перепрыгнуть через забор. Они взбирались на спину друг другу, чтобы выбраться из загона.

Оказалось, что овцы были единственными животными, которые чувствовали, когда на них нападал клон: прилипнув к их густой шерсти, клон не сразу добирался до шкуры и мяса. Обезумевшие от страха овцы выдирались из тенет нитей клона, когда он только прилипал к их шерсти. Оставив клону клок шерсти, овцы убегали, спасаясь на какое-то время.

Прибежали служащие боен, чтобы выяснить, что происходит. Определить источник панического страха животных было невозможно. Служащие старались утихомирить их, а на то, чтобы выяснить причину буйства, у них не было времени.

Сидя на краю забора загона для скота, Тайни Андерсен криками пытался успокоить носившихся по кругу животных.

– Что им померещилось? – крикнул он Фрэнку Крюсону.

Андерсен спрыгнул в проход между загонами и бегом бросился вокруг забора, чтобы задержать животных и не дать им возможность проникнуть сквозь образовавшийся на другой стороне пролом. Завернув за угол, он поскользнулся и упал в грязную лужу, покрытую слоем воды.

– Это еще откуда взялось? – пробормотал он, вытирая грязь с рук. Он добежал до пролома, взобрался на забор и начал отгонять от него животных.

Ближе к одному из краев он увидел странного вида слой. Приглядевшись, Андерсен увидел, что он находится в движении. Какие-то побеги отделялись от него и направлялись к ногам животных. Один из побегов коснулся ноги быка, и Андерсен увидел, как под копытом немедленно образовалась лужа. Затем побег стал подниматься выше, и тут только Андерсен заметил, что он имеет зеленоватый оттенок.

Андерсен оглянулся, чтобы позвать кого-нибудь, а когда снова взглянул на быка, тот уже бился, стараясь освободиться от прилипшей к нему массы. Андерсен соскользнул по внутренней стороне забора, чтобы посмотреть на происходящее поближе. К этому времени ноги у быка уже не было, и Андерсен имел возможность видеть, как все происходит. Тут он догадался, что появление этой массы и вызвало панику среди животных.

Андерсен взобрался на самую верхушку ограды, чтобы поверх загона с обезумевшими животными разглядеть кого-нибудь из служащих. В забор, на котором он стоял, одновременно ударилось два быка, и этого толчка оказалось достаточно, чтобы Андерсен потерял равновесие и полетел внутрь в пленку клона. Андерсен попытался освободиться от клона, но тот уже въелся в кожаные подошвы его сапог. Через три секунды клон проник сквозь подошвы и принялся за его ступни. Андерсен подполз к стенке загона и стал громко звать на помощь. В реве животных и топоте тысяч копыт никто не мог его услышать.

Но, когда Андерсен падал с забора, это видел Крюсон. Он подождал немного, надеясь, что товарищ сам выберется из загона. Но тот не появлялся, и Крюсон бросился к нему на помощь. Он нашел Андерсена ползущим вдоль стенки загона.

– Что с тобой? – спросил его Крюсон.

Андерсен кивнул на свои ноги. Крюсон взглянул, у него отвисла челюсть.

– Скажи нашим, чтобы они не прикасались к этой штуке. Видишь? Скажи им об этом.

– Я тебя вытащу отсюда, – сказал Крюсон, подымаясь.

Просунув руку сквозь забор, Андерсен удержал его.

– Тебе не удастся сделать это, Фрэнк. Даже быки не могут оторваться от этого. Побудь со мной немного, хорошо? Это займет немного времени. Просто постой еще несколько минут, а потом ты пойдешь и скажешь всем об этом. Скажи, чтобы они не прикасались к этому…

Крюсон вскочил на ноги и, пятясь, наблюдал трагический конец Андерсена. Потом он опрометью бросился в контору. По дороге он останавливался, чтобы рассказать встречным о том, что видел, но его сообщение не было новостью.

Территория бойни превратилась в сущий ад. Клон был повсюду, пожирал животных, взбирался по заборам, растекался по земле, проникал в здания. К бойне примчались полицейские машины, но они уже ничего не могли предпринять.