Текст книги "Ты моя судьба (СИ)"
Автор книги: Диша Вул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Глава 13
Незаметно наступило тринадцатое февраля. Книгу Елены Сергеевны я так и не прочитала, бабушкин дневник тоже больше не открывала, зато прорешала с мамой целый сборник по подготовке к ЕГЭ. На тренировках стало получаться получше, до индивидуального городского конкурса месяц, Елена Сергеевна упорно продолжала убеждать меня в том, что я смогу выиграть. Я потихоньку начала ей верить, хваталась за это, как за соломинку. Конкурс назывался «Новые таланты». В случае победы – диплом и десять тысяч рублей. Но привлекал меня конкурс не из-за приза, я как-то для себя решила – если займу первое место – то это знак от Вселенной, что надо двигаться дальше и поступать на хореографа. Не займу – поступлю на математический, буду учиться танцевать после учебы в какой-нибудь школе или вообще буду продолжать ходить к Елене Сергеевне.
В таких мыслях я возвращалась домой после танцев.
Поворачиваю в сторону двора и замечаю, что кто-то следует за мной сзади. Оборачиваюсь и вижу Кирилла. Странно, но сердце стучит ровно.
– Привет, откуда так поздно? – догоняет Кирилл.
– Привет. С занятий по танцам.
Мы доходим до середины двора, и я думаю только о том, как бы не упасть – у нас тут всегда коварный снег прячет под собой лёд. Вчера я уже так навернулась, совсем не хочется повторить это при Кирилле. На детской площадке сейчас никого. Я вспоминаю наше детство. Как мы играли в песочнице, потом в «московские» прятки по подъездам, как лазили по гаражам и пачкались в мазуте. Из окна постоянно выглядывала мама. Иногда мама Кирилла – Кристина Львовна. Помню даже, как один мальчик обзывал меня, а Кирилл заступился, сказал, что я его невеста. Потом нам долго пели песенку «тили-тили тесто, жених и невеста».
Мы заходим в подъезд. Еще два этажа идти, надо что-то спросить. Так давно не виделись. Спрашиваю:
– А ты откуда?
– Из магазина, надо было с товаром помочь. Сейчас много работы.
– Понятно.
Ну все, скоро попрощаемся, следующий этаж – мой, Кирилл идёт впереди, на моей лестничной площадке он почему-то останавливается, я поднимаю глаза со ступенек и замечаю, что у моей двери кто-то стоит.
Да это же Глеб.
– Привет, а ты что тут делаешь? – громко восклицаю я, как будто репетирую эту реплику на сцене. Я чувствую тёплое жжение в груди: Кирилл, наконец, увидит, что у меня есть поклонник. Впервые за все то время, что мы знакомы. Может, так он поймёт, что теряет? Или уже потерял.
– Привет, я…, – Глеб начинает отвечать и смотрит на Кирилла, в его глазах вопрос, а Кирилл все стоит на месте, но, наконец, говорит «пока» и поднимается.
– Так что ты тут делаешь? Давно меня ждешь?
Я вспоминаю, что дома никого нет, ведь у мамы родительское собрание, а бабушка уехала погостить к подружке в деревню.
– Не очень. Я пришёл отдать тебе вот это, – он протягивает мне что-то белое, похожее на конверт, в тусклом подъездном свете я не могу разобрать. Глеб улыбается. Я говорю:
– Спасибо, хорошо... Может, зайдёшь?
Очень не хочется, чтобы он согласился: в доме ужасный бардак, скоро придет мама, да и кто приезжает вот так: из другого города без приглашения?
– Нет, спасибо, я остановился у Вадима, он меня ждет. Увидимся завтра.
Глеб резко притягивает меня к себе и обнимает, я неуклюже обнимаю его в ответ.
– Пока.
И спускается быстрым шагом.
Стоп. Что значит увидимся завтра?
Я захожу домой и рассматриваю свёрток, да это обычный конверт, такой же, в которых он писал мне письма, только этот неподписанный и без марок. Я открываю, достаю лист. Это письмо, написанное уже знакомым мне красивым аккуратным почерком. Глеб приглашает меня на свидание в день всех влюбленных. Завтра.
Он приехал из Москвы, только чтобы отдать мне письмо? А если бы я отказалась? Это самоуверенность или безрассудство? Я вспоминаю всю нашу переписку в «ВКонтакте» за последние месяцы: наверное, я флиртовала с ним и дала ему повод надеяться на то, что он мне нравится. Но так ли это на самом деле, я сама еще не успела подумать. Но перспектива провести завтрашний день не в одиночестве мне нравится. Особенно если вспомнить мои предыдущие 14 февраля. В лучшем случае валентинка от Риты, вечером обязательно – диснеевский мультик, где каждая принцесса непременно встречает своего принца и становится сразу невероятно счастливой. К этому прилагается чай и много сладкого. А что, если именно завтра начнут сбываться мои мечты? Может быть, Глеб и есть тот самый принц, который приехал ко мне из столицы?
Я слышу, как хлопает дверь – мама вернулась после своего родительского собрания, мне так хочется с кем-нибудь поделиться предчувствием радости и перемен, что я выбегаю в прихожую встречать ее.
– Мам, привет!
– Привет. Ужинала?
– Еще нет, да и не хочется.
Мама идет на кухню, а я размышляю: рассказать ли ей о Глебе?
Но потом замечаю ее уставшее лицо, помада почти стерлась с губ, очки заляпаны и волосы в пучке лежат неровно – наверное, пришлось очень много говорить, махать руками, рассказывая родителям об их непослушных детях. Думаю, что лучше мне не говорить пока о Глебе. Желание выговориться никуда не пропадает. Может, позвонить Рите? Ладно, подожду завтрашнего дня и сама все ей расскажу.
На следующий день я веду Риту на лестничную площадку последнего этажа – там редко, кто появляется и показываю ей письмо. Рита начинает читать, и я вижу, как ее глаза загораются веселым блеском. По ее реакции я пытаюсь угадать, в каком месте она читает. Мне кажется, после стольких прочтений я могу рассказывать письмо наизусть. И мне оно нравится больше, чем то, что задали учить по литературе из «Онегина». Письмо Глеба написано для меня.
«Привет! Я не умею красиво писать, у меня нет нужных слов, но, думаю, ты меня поймешь. Ничего похожего в моей жизни не было, я тебе уже говорил об этом. Как я тебя увидел – сердце забилось быстрее, с тех пор хочется быть рядом с тобой каждую минуту. Если бы ты знала, как мне жаль, что ты живешь в другом городе. Но расстояние – ерунда, поэтому я приехал к тебе. Я отдам тебе это письмо лично, чтобы пригласить тебя на свидание 14 февраля. 18:00 часов буду ждать тебя у того парка, где мы вместе гуляли. Даже если ты не придёшь, я все равно буду ждать тебя до самой ночи. Хочу увидеть тебя. Надеюсь, ты придёшь».
Дочитав, Рита воскликнула:
– Ну это взрыв сердца! Как романтично.
Да, надо признать: от таких слов и мое сердце бьется быстрее. Так тепло на душе становится: я кому-то нужна, кому-то небезразлична. Меня первый раз приглашают на свидание, да еще и таким способом. Оттого это так ценно. И в то же время мне страшно. Провести День святого Валентина вместе – это будет началом наших отношений? Это уже не просто переписка в соцсетях с намеками. Это шаг без права отступить.
– Тебе он нравится? – спрашивает Рита.
Рита так улыбается и радуется нашей предстоящей встрече, что я не могу ничего другого ей ответить, кроме как:
– Наверное, да.
В чем я точно уверена, так это в том, что мне нравится его настойчивость. Наверное, Глеб мне нравится, но где этот ураган чувств, который случался при безответной влюблённости в Кирилла? Может ли быть влюблённость сознательным выбором? Если может, то я влюблена в Глеба, потому что он хороший и я ему нравлюсь, и мне хочется узнать, что из этого может получиться.
Но мысленно я все равно настраиваюсь: это будет обычная прогулка, дружеская, ничего особенного. Хотя где-то внутренне понимаю, что я себя обманываю.
Мой поток мыслей прервал звук входящего сообщения. Я подумала, что это Глеб.
Но нет. Пришло СМС от Кирилла.
– Привет.
Мне сразу стало невыносимо жарко. Мы с Ритой уже возвращались на урок, и она спускалась впереди меня, поэтому не заметила моего волнения. И хорошо. Сегодня 14 февраля, он пишет мне первый. Несколько раз проверяю, точно ли мне не показалось, что это Кирилл, может, глюк телефона? Осторожно отвечаю:
– Привет.
Тут же:
– Какие у тебя планы на вечер?
Он что, собирается пригласить меня куда-то? Кирилл?
Не дожидаясь моего ответа, приходит ещё одно сообщение:
– Пойдём в кино?
Я долго и напряженно смотрю на экран телефона. Рита не заметила, что я остановилась и ушла далеко вперёд. Хочу ей крикнуть, чтобы она подождала меня, но не могу. Чувствую какую-то обессиленную злость: он что, издевается? В голове разные мысли: это все потому, что он вчера увидел Глеба? Скоро перемена закончится, нужно готовиться к следующему уроку. А я не могу выйти из ступора и дойти до кабинета.
Все оставшиеся уроки и всю дорогу до дома я думаю только об этом.
Что же мне делать? Почему они оба решили пригласить меня в этот день? Ну и что, что сегодня 14 февраля. У Кирилла этих 14 февраля позади так много. Всегда ведь знал, ну или догадывался, что очень мне нравится, но ничего не делал, ничего! И вот сегодня, видите ли, решил превратить нашу дружбу во что-то большее? Знаю. Все дело в Глебе. Если бы Глеб не обратил на меня внимания, то и Кирилл сидел сегодня дома, играл на компьютере, наверное. А теперь – ужас, уводят его единственную поклонницу, конечно, надо пригласить меня в кино. Мое воображение пыталось сделать из Кирилла какого-то злодея, чтобы я смогла написать ему «нет». Прошло уже два часа, а я все ещё не ответила. Почему я не могу отказать ему? Разве я все еще люблю его? После стольких лет ожидания? Мою любовь передержали без дела, и она не стала от этого лучше, как вино, а испортилась от ненадобности. Но я все ещё храню в себе это замирание сердца, этот его взгляд, от которого невозможно оторваться. Я вспоминаю наш танец на дне рождении Киры и как он за меня заступился. Мои мечты, связанные с ним. Если я отправлю ему «нет», я их похороню. Как же я была бы счастлива и рада получить такое сообщение от него год назад, два года назад. Нет, даже в любой другой день, кроме этого, в любой, абсолютно любой. Ему можно было выбрать, а он выбрал этот. И теперь мне придётся выбирать между ним и Глебом. Глебом, который смотрит на меня так, как никто никогда не смотрел. Я вспомнила, как обещала самой себе перед встречей с Глебом: Вселенная, услышь меня, дай мне любовь, пусть будет кто-то, кто меня полюбит и оценит, не отпущу такого никогда. И вот она услышала меня, теперь два парня в один день приглашают меня на свидание, а я не могу решить, что делать. Если я пойду на встречу с Кириллом, наша старая дружба может расцвести в любовь, и это растопит лёд последних месяцев непониманий между нами. Или я должна дать шанс Глебу? Он приехал в другой город ради меня, мой отказ навсегда перечеркнёт нашу так и не начавшуюся историю. А я чувствую, что она будет хорошей. Почему мне кажется, что с Глебом меня ждет хорошее будущее?
Узнаю ли я когда-нибудь, что было правильно, а что нет?
Очень хочется с кем-нибудь поговорить: в школе я еле сдержалась, чтобы не выболтать все Рите. Просто она не сможет быть объективной, я знаю, что она скажет. «Давно надо было забыть этого Кирилла, сколько раз я тебе говорила, Глеб очень хороший». Как будто я товар в магазине выбираю. Я поднимаюсь по лестнице, каждый шаг отзывается стуком в пустом подъезде, я почему-то вспоминаю себя маленькую и как бабушка учила меня делать пельмени.
– Запомни, рыбонька (когда я выросла, она перестала меня так называть), мясо побольше, тесто потоньше. Все как в любви: главное, чтобы тебя любили больше, чем любишь ты, – говорила бабушка, пока лепила толстый пельмень.
– Разве не важно любить самой?
– Важно, а все-таки хорошо, когда тебя любят больше.
Когда бабушка вернётся? Мне нужно спросить, почему она тогда так сказала. Не по этой ли причине она хочет найти Васю Воронкова, того, кто любил ее больше, чем она его. Что ее заставило так думать? Мне всегда казалось, что они с дедушкой оба одинаково сильно любили друг друга. Или она намекала тогда на моего отца, которого я не знаю, потому что он бросил маму во время беременности?
Я открываю дверь и слышу мамин голос, скорее всего, доносящейся с кухни:
– Полина, чего так рано, консультаций сегодня нет?
Блин, я забыла о консультациях.
Я тихо и быстро раздеваюсь, ухожу в свою комнату (в бабушкину, которая освободилась на пару дней), даже отвечать не хочется. Ни привет, ни пока. Школа, оценки, экзамены – машина какая-то, а не мать родная.
Я закрываю дверь на защелку – причина, по которой я люблю эту комнату больше, чем мамину, потому что дверь закрывается. Я знаю, что сейчас мама придёт спрашивать у меня, что случилось. Разве можно разговаривать с ней о любви? Кажется, моя мама не знает, что это такое.
– Полина, открой, чего закрылась. Я всего лишь спросила. Зачем так реагировать?
Меня, как всегда, подкупают добрые нотки в ее голосе, и я впускаю маму, она присаживается на край кровати.
– Не переживай, это все пройдет, ты сдашь…
– Мам, ты не поняла? Я не хочу говорить о школе, – перебиваю, хотя прекрасно знаю, что она не успокоится.
Я вспоминаю о сообщении Кирилла, о письме Глеба. Очень хочется рассказать маме. Ведь она знает Кирилла, он ей нравится, и мне интересно, как она отреагирует. Но потом я думаю про Глеба, который будет ждать меня около парка, и желание говорить о Кирилле исчезает.
– Мам, что ты делаешь, когда не можешь принять решение?
Мама, немного подумав, отвечает:
– Прописываю все плюсы и минусы, выбираю самое подходящее. Правильное решение оно всегда приходит, когда все взвесишь, – назидательным тоном отвечает мама.
Кто бы сомневался. Зачем я вообще спросила? У учителя математики не может быть другого ответа, во всем важна точность, дважды два —четыре, а дочь не может любить соседа, которого давно знает. Интересно, что она скажет, если я сегодня пойду на свидание с Кириллом? В голове прокручиваю наш возможный диалог. «Полина, какое свидание, вы же друзья». «Мама, мне он нравился примерно с пятого класса. Иногда дважды два равно пять».
Ну, конечно же, я ей так не ответила бы. Да и какой Кирилл? Я трясу головой, как будто так можно избавиться от непрошеных мыслей. Прошлое должно остаться в прошлом, я обещала себе, ведь появился Глеб, новый знак в уравнении. Блин, я начала думать, как мама.
– Мам, я буду готовиться к урокам. Разогреешь поесть?
Мама встает, но у двери задерживается:
– А какое решение ты не можешь принять? Может, я смогу что-то посоветовать?
– Да так ерунда. Сама разберусь.
Я просто сижу на кровати. Постоянно проверяю часы на телефоне. 16:07, 16:08. Мне нужно либо собираться на свидание с Глебом, либо ответить Кириллу, тем более он прислал ещё одно СМС «Ты куда пропала?» Мне так не хочется решать это уравнение, если бы можно было просто списать из решебника и узнать, какая судьба ждёт меня впереди. В голову приходит одна сумасшедшая мысль. Я поднимаюсь с кровати и подхожу к книжному шкафу, начинаю судорожно водить пальцем по корешкам и искать книгу, которую купила в том странном исчезнувшем магазине. Я надеюсь, она где-то здесь. В прошлом месяце мама выкидывала мои старые учебники, сейчас я боюсь, что и эта книга попала ей под руку, а она мне нужна. Я три раза вожу пальцем с верхней полки на нижнюю, проверяя каждую книгу. Смотрю в ящике стола, в тумбочке. Нигде нет. Случайно поднимаю взгляд вверх и замечаю какую-то книгу на шкафу. Быстро встаю на стул и …это она. Книга «Судьба выбора»! Сейчас мне просто необходимо чудо. Я верю, что эта книга поможет найти ответ.
Я ещё раз вспоминаю, как загадочно она попала мне в руки. Может, это не случайность?
Да, сейчас я верю, что это что-то значит.
Читаю вслух единственную надпись в книге «Когда будешь сомневаться в своём выборе, напиши все возможные варианты, и узнаешь их судьбу».
Я беру ручку и записываю свой первый выбор.
«Я иду на свидание с Кириллом. Я даю ещё один шанс своей первой любви и отвергаю Глеба».
На второй странице я пишу: «я в 18:00 часов иду на свидание с Глебом, отказываю Кириллу и забываю про него окончательно».
Жду. Ничего не происходит. Только надежда медленно тает во мне, как мороженое в тридцатиградусную жару. Глупая. На что можно было надеяться? Что книга подскажет мне верное решение?
Но в этот самый миг происходит необъяснимое: страницы в книге начинают заполняться моим почерком. От неожиданности я роняю книгу на пол. Затем поднимаю, чтобы прочитать, но все расплывается перед глазами, а строчки все продолжают появляться. При всей моей вере в чудо мозг судорожно начинает искать рациональное объяснение: «Это, наверное, какой-то фокус. Есть же такие шифровки, надписи появляются, когда подносишь листок к теплу, здесь что-то похожее». Только почему написано моим почерком? Я делаю глубокий вдох, часто моргаю, но слова остаются на месте. Я цепляюсь за первую букву, с трудом фокусируюсь и начинаю читать «14 февраля…», и в этот момент комната исчезает, исчезаю я и моя реальность. Слова поглощают меня. Я понимаю: теперь моя судьба – эта книга.
Глава 14
Не знаю, сколько длилось это необъяснимое состояние, но я как будто парила в невесомости: не было ощущения тела и мира вокруг. И сильный запах новых книг. Это одна из моих странностей: каждый раз, когда я открываю новую книгу, я ее нюхаю. Мне нравится запах типографии. Вот так же пахло и сейчас. А потом я как будто снова соединилась со своим телом. В тот момент я знала: случилось что-то фантастическое, необычное, то, что невозможно объяснить даже самой себе. Я открыла глаза и посмотрела по сторонам. Я сидела в своей комнате, на коленях была все та же книга. Но все было как-то не так, по-другому. Вещи не на своих местах, свет в комнате, мое самочувствие… Я заглянула в книгу. Там появилась новая надпись:
«Прошёл год, как ты выбрала Кирилла, вот судьба твоего выбора». И больше ничего, нет никаких слов, написанных моим почерком.
Я попыталась осмыслить увиденное.
Прошёл год, разве это возможно?
Я еще раз оглядела комнату. Все изменилось, ещё несколько минут назад (или часов?) был идеальный порядок, а сейчас тут царил хаос: какой-то ворох бумаг на столе, стопки тетрадей и учебников. Неужели, и правда, прошёл год? Ну какое-то время точно прошло, потому что за окном как будто только светлело, а минуту назад (или не знаю сколько времени прошло) все было темно. Тут в комнату без стука зашла мама:
– О, ты встала, молодец. Давай быстрей, на пары опоздаешь. Кирилл опять будет ждать тебя.
Кирилл будет ждать? Почему?
Я ещё раз прочитала надпись в книге «Прошёл год, как ты выбрала Кирилла, вот судьба твоего выбора». Потом встала и захлопнула ее. Начала собираться.
Что происходит – разберусь потом, на пары (вроде бы в универе так уроки называют?) опаздывать нельзя.
Но новый ступор настиг меня, когда я подошла к зеркалу. Мои темные длинные волосы были обесцвечены! Выглядела не очень: не блондинка и не брюнетка, а что-то среднее с желтыми волосами, и темные корни сильно отросли. Цвет совсем мне не идёт. Глаза выглядят блеклыми.
– Мам, когда я успела покрасить волосы?
Но ответа не последовало, я обернулась и не нашла ее в комнате, даже не заметила, как она ушла. Хорошо, я и об этом подумаю потом. Хотя я пыталась так убеждать себя, где-то на подкорке сознания я понимала: случилось что-то необычное, та книга на кровати… она что-то сделала, я это чувствовала, я знала, что скоро получу ответы на все свои вопросы. А может, я просто сплю? Я ущипнула себя и почувствовала боль. Нет, это все-таки реальность.
Когда я начала собирать сумку (какая-то новая, нашла ее на полу), в голове начали всплывать отрывки с моим участием. Как будто я внезапно вспомнила сцены из фильма: я увидела, как я купила эту сумку в магазине месяц назад. Как Кирилл шел рядом и улыбался…
Потом я обратила внимание на учебники, которые я пыталась запихать в сумку. «Введение в экономику», «Микроэкономика», «Математический анализ». Я учусь на экономическом, ужас. Как меня туда занесло?
И снова отрывки чужих воспоминаний: Кирилл обнимает меня и говорит: «Как классно, что мы будем учиться вместе, я рад, что ты согласилась».
Обалдеть. Как это только возможно? Как будто смотрю свою жизнь на перемотке, нет, даже не так, как будто я переместилась в тело другого человека, потому что я совсем не понимаю, каким образом я поступила на экономический, почему осветлила волосы.
Я нигде не могу найти телефон.
– Ну, где ты там копаешься? – кричит мама.
Выхожу в коридор, быстро надеваю куртку, выходит бабушка из кухни и протягивает мне контейнер:
– Поешьте между парами.
– Мам, там же столовая есть, —говорит мама.
– Полина жаловалась, что там невкусно, – отвечает бабушка.
А я не понимаю, о ком они вообще беседуют и что случилось с моей прежней жизнью. Какая столовая, какой универ, я ещё школу не закончила. Экзамены не сдала. Но делать нечего – послушно беру контейнер и спускаюсь.
Когда я выхожу из подъезда, слышу, как начинает сигналить чёрная машина.
Я пригляделась и поняла, что за рулем этой машины сидит Кирилл. Иду в его сторону. Скользко, чуть не падаю, наконец, открываю дверь. Дурацкие сапоги на огромных каблуках, никогда такие раньше не носила, с чего вдруг начала?
Когда я села в машину и посмотрела на Кирилла, все мои мышцы сжались, с таким напряжением я обычно смотрю триллеры. Сейчас я узнаю, что случилось, так кажется, было написано в той книге?
Я внимательно смотрю на Кирилла. Он изменился, как будто стал взрослее и ещё красивее. А может, это небольшая щетина на лице придала ему такой вид. Кирилл смотрел на меня серьезно, а я улыбалась. Потом он нарушил тягостное молчание:
– Привет, – и потянулся, быстро поцеловал меня в щеку. – Чего так долго, ты же знаешь, как я не люблю, когда опаздывают?
Потом он посмотрел на мою сумку, набитую учебники.
– В кино что ли не пойдём?
– Какое кино? А университет? – сказала я, хотя больше всего меня волновало не это. А его быстрый поцелуй в щеку. Значит ли он, что мы встречаемся?
– Ты забыла, о чем мы договаривались? – улыбнулся Кирилл.
Я почувствовала запах новой книги и передо мной снова пронеслись черно-белые картинки. Мы сидим в университете, и Кирилл держит мою руку под партой. Когда профессор отворачивается, он шепчет мне на ухо: «Давай 14 февраля прогуляем и проведём весь день вместе?» Картинки исчезают и вот я снова в машине с Кириллом. Он спрашивает:
– С тобой все хорошо? Какая-то ты странная сегодня.
– Да, все хорошо, поехали в кино, сегодня же 14 февраля?
Кирилл заводит машину и игнорирует мой вопрос. Ровно год прошёл. Значит, я тогда выбрала Кирилла и это мое будущее. И что дальше? Я так и буду собирать свои воспоминания по каким-то обрывкам? Кто-то вернёт мне этот год жизни?
Кирилл прогуливает вместе со мной пары. Не думала, что так будет. Хотя в университете, наверное, нет такого, как в школе, что преподаватель будет звонить родителям. Такой поток мыслей был в голове, пока мы ехали в кино. Конечно, из головы не выходила и книга «Судьба выбора». Она стала казаться мне каким-то проклятьем, как в фильмах ужасов. Она уже отняла у меня год жизни, сделала выбор за меня, почему я ничего не помню. Что, если я буду жить только один день – 14 февраля и все? Значит, я так могу умереть где-то через полтора месяца.
Заставили меня очнуться цветы. Я даже не поняла, откуда Кирилл их достал, может, они лежали на заднем сиденье? Кирилл протягивает мне огромный букет красных роз, любимые цветы моей бабушки, но не мои.
– Это тебе.
– Спасибо! – я потянулась к цветам, но Кирилл не дал мне их.
–Давай оставим в машине, это просто, чтобы ты не думала, что я без подарка, – сказал он и подмигнул мне.
– Прости, а я забыла свой дома, – сказала я, еще хотела добавить «наверное», потому что я вообще ничего не помнила про подарок, но решила промолчать, итак веду себя странно.
– Ничего, ты мой подарочек, – засмеялся Кирилл, – пойдём, а то опоздаем.
Мы вышли из машины. Только сейчас я заметила, что машина выглядит дорогой. Когда мы немного отошли, я обернулась и увидела марку – ауди. Первый курс университета. Откуда такая машина? Кажется, я помню, Кирилл говорил, что мечтает об ауди, но чтобы сразу после окончания школы купить такую машину. Может быть, подарок родителей? Кирилл взял меня за руку. Я вздрогнула от неожиданности. Всего лишь год, а такие изменения, наша дружба не отличалась такой щедростью. А теперь мы учимся в одном универе, ходим на свидания, проводим свободное время вместе. Все, как я когда-то мечтала. Но почему-то я не испытываю от этого прилива радости. Может быть, потому что я не видела, как все начиналось? Такое ощущение, что меня кинули в середину реки, чтобы я научилась плавать, а я не умею, не знаю, каково это – быть его девушкой. Пока Кирилл покупал билеты, я пыталась успокоиться. Я говорила себе: «Давай представим, что это все не по-настоящему, просто книга показывает мне возможное будущее, а потом я вернусь назад, и все будет хорошо».
– Все хорошо? – спросил Кирилл.
– Да.
– Это точно не из-за телефона?
– Нет, стой, из-за какого телефона?
Кирилл сделал вид, что не расслышал и повёл меня в зал. Там уже шёл какой-то фильм, я даже не успела взглянуть на билет.
Во время нашей так называемой дружбы мы тоже ходили с Кириллом в кино. Обычно мама Кирилла говорила, что идёт «очень интересный фильм», нам надо «вдвоём куда-то сходить». Такие незамысловатые попытки свести друзей детства.
Но сейчас все по-другому. Он держит меня за руку, мы садимся на последний ряд, в зале мало народу – еще несколько парочек. Тоже, наверное, прогуливают универ, чтобы сходить в кино на утренний сеанс. Я с напряжением рассуждаю, что делать? Последний ряд ведь считается местом поцелуев? Если это наше свидание, мы будем целоваться здесь? И если для Кирилла эта история длится год, то для меня все будет впервые. Так я переживала первые полчаса фильма, а потом успокоилась. Кажется, он сосредоточен на фильме и просто так держит мою руку. Я почувствовала разочарование. Неужели за этот год было так много поцелуев, что они ему надоели и сейчас он даже не думает об этом?
Я снова стала вспоминать наши предыдущие походы в кино, когда мы были друзьями. Как я смущалась и краснела, тайком посматривала на него, представляла, что однажды стану его девушкой. Сказал бы мне тогда кто-нибудь, что от этого статуса мало что поменяется. Кажется, он остался таким же холодным и недоступным. Я попыталась сосредоточиться на фильме.
Фильм мне в итоге понравился, хотя конец печальный. Он о любви, но только такой, которая появляется постепенно: когда ты всматриваешься в человека, видишь его достоинства и потом влюбляешься, любишь…Женщина вышла замуж за нелюбимого, изменяла своему мужу, но некоторые обстоятельство помогли ей взглянуть на него другими глазами, и она поняла, что настоящая любовь всегда была рядом с ней. А вот муж ее не простил.
После фильма мы перекинулись только парой слов, Кириллу фильм не понравился.
Когда мы сели в машину, он протянул мне небольшую коробку в красной подарочной упаковке.
– Это мой подарок.
Я опять начала оправдываться:
– Прости, мой остался дома.
– Да глупости, мне ничего не надо. Будешь открывать?
В коробке оказался айфон, никогда не видела такой раньше, наверное, последняя модель. Рассчитывать на такой телефон с маминой зарплаты я не могла, поэтому у меня всегда был гаджет попроще. Меня он устраивал. А вот у Кирилла всегда – только айфон.
– Спасибо. Это очень дорого, не надо было…
– Перестань, на тебя ничего не жалко, – улыбнулся Кирилл и неожиданно для меня потянулся к моим губам. Я быстро зажмурилась. Почувствовала прикосновение его губ к своим. Это длилось недолго, от страха я не шевелила губами. Это было похоже на обычный чмок в щеку, а не поцелуй. Надо что-то с этим делать. Прийти домой и потренироваться на помидорах?
Кирилл засмеялся.
– Странная ты сегодня, как год назад прям.
Мне хотелось спросить, что было год назад, но я смотрела на новый телефон и в голове появился другой вопрос:
– А ты не знаешь, где мой старый телефон?
Кирилл посмотрел на меня так, как будто я издевалась над ним.
– Я разбил его при тебе.
Запах книги. Я вижу, как Кирилл выхватывает телефон у меня, его лицо перекошено злостью, я никогда его таким не видела, он кидает телефон на пол и топчет ногой. Я закрываю лицо руками, картинки исчезают.
– Зачем?
– Не хочу снова начинать этот разговор. Я же сказал, что куплю новый, вот купил, кстати, симку твою уже вставил. Ты что не рада? Любая другая на твоём месте визжала бы от радости.
Что можно на это ответить? Что я не все? Я думала, он это, итак, знает.
Вообще, после увиденной картины продолжать спрашивать стало страшно. Хотя мне очень хотелось узнать причину. Кирилл никогда не был вспыльчивым, что могло произойти, что он так себя повел?
Когда он остановился у нашего дома, то сказал:
– Пока, извини, мне ещё на работу надо, вечером тоже, к сожалению, не получится с кафе, Ванька у себя собирает, я говорил тебе.
– Да, хорошо.
Я уже потянулась к ручке, но Кирилл взял меня за руку:
– Не проговорись маме, что мы не были на парах.
И снова поцеловал меня в губы. Как будто это был подходящий момент. Но я снова ничего не почувствовала, хотя этот поцелуй был намного дольше предыдущего. Я больно себя ущипнула, пока мы целовались. Значит, все реально. Что же я тогда как неживая?
Я поднялась, дома была только бабушка.
Я подлетела к ней прямо в куртке, как будто не видела ее год. Нет, обнимать бабушку было приятно, как будто обнимаешь подушку, значит, я все-таки настоящая.
– Как же я рада тебя видеть!
– Что с тобой? В университете все хорошо?
Я внимательно посмотрела на бабулю: сначала мне показалось, что ничего не изменилось, но потом я заметила – под глазами появились новые морщинки, волосы были немного другого оттенка – наверное, она поменяла краску на более темный цвет или мне это только кажется.
– Ба, не могла бы ты мне рассказать все, что случилось за последний год, ну, твоими словами.
Бабушка немного помолчала. Наверное, пыталась понять: серьезно я это говорю или нет. Поэтому я добавила:
– Я серьезно, ба, расскажи, пожалуйста.
– Хорошо, давай только сначала покушаем.
За обедом я все ждала, когда же она начнет разговор. И бабушка, увидев мой вопрошающий взгляд, начала говорить:
– Ну, что случилось за год? С мальчиком этим начала гулять, соседским, в университет поступила, на этого, как его.
– Экономиста?
– Да, ой, сколько шуму было, хорошо хоть сейчас с матерью не ругаетесь.
– Мы ругались?
Бабушка демонстративно громко вздохнула.
– А то не помнишь. Математический, педагогика, а тут Кирилл и все, только его слушаешь, в магазине помогаешь, забыла, даже на танцульки не ходишь.
Мне стало трудно дышать.
– Я больше не танцую?
– Ну а то ты сама не знаешь?
– Скажи мне.
– Как с Кириллом начали встречаться, тебя и дома нет, ничего не допросишься, конкурс завалила и перестала ходить.
