Текст книги "Две взятки на мизере"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Лариса почувствовала, как Игорь напрягся и сжал кулаки в бессильном гневе. Его малышку какой-то урод хотел ударить!

– Алка потребовала, чтобы я передала им трубку и такого им наобещала, что даже у меня волосы чуть дыбом не встали. Они оказались приезжими, не знали, кто я, но услышав, что мы с Алкой подруги Мирона, поняли, что попали в крутую переделку, и сразу меня отпустили. Так что хоть ты и говоришь, что Славка бандит, но если бы не он, то мой труп сейчас лежал бы на дне сортира, – именно туда они собирались меня сбросить.

– Уроды! – в бешенстве заорал Игорь. – И ты ещё переживаешь, что их убили?! Да я бы их лично живьем в дерьме утопил!

– Толик тоже хотел именно так с ним поступить, услышав, что они собирались со мной сделать.

– А кто этот Толик? – спросил Казанова, немного поостыв.

– Бывший бандит Мирона, а теперь Алкин верный оруженосец и мальчик на побегушках. Слава тогда поднял на ноги всю свою команду, сообщил в другие города, чтобы его сразу же известили, если эти трое там появятся, а эти идиоты отсиживались на даче в Алабино. Ребята Мирона прочесали все Подмосковье и нашли их. Привезли в Славкину резиденцию, стали допрашивать. Мирон ведь думал, что мое похищение – Саввиных рук дело, а оказалось, что залетных. Когда их допрашивали ребята Мирона, уголовник стал выступать, как бы он меня поимел, а Толик не выдержал и врезал ему. Тот ударился головой о стену и умер. Оставшихся двоих допросили, все выяснили, потом отвезли в лес и застрелили. Алка говорила, что поначалу Мирон не собирался их убивать, а может быть, она мне врет, чтобы я не расстраивалась.

– Неужели ты расстраиваешься из-за того, что эти ублюдки получили то, что заслужили?! Малышка, ну нельзя же быть такой всепрощающей! Некоторые вещи можно простить, но урод, нарушающий все общечеловеческие законы, недостоин того, чтобы к нему относились по-человечески. Уверен, что Алла не сказала тебе всей правды. Мирон ни за что не оставил бы их в живых, и правильно сделал. За такое нужно карать, и карать беспощадно. Лично у меня рука бы не дрогнула.

– Не надо так говорить, милый. Мне тяжело это слышать. Я не хочу, чтобы мой любимый убивал, пусть даже таких уродов.

– Малышка, меня всего трясет, что из-за этого у тебя были такие мертвые глаза. Я бы этих выродков...

– Если ты когда-нибудь сделаешь то, чем сейчас грозишься, то у меня опять будут мертвые глаза, и уже на всю оставшуюся жизнь.

– Все, моя любимая, закончили с этой малоприятной темой.

– Если бы мне тогда не было так плохо, я бы тебе не позвонила.

– Я не хочу, чтобы тебе было плохо, но счастлив, что ты мне позвонила.

– Помнишь, как мы в тот день ехали в твоей машине?.. Я не знала, куда ты меня везешь, мне было все равно. А ты был так нежен... Я ещё подумала, что другой на твоем месте уже всю бы меня облапал и впился в меня вампирским поцелуем. А ты целовал мне руки...

– Ну как я мог на тебя наброситься, когда ты была в таком состоянии?! Я просто умирал от желания, но изо всех сил сдерживался.

– Зато потом набрасывался везде, где можно и не можно...

– А я и сейчас на тебя наброшусь, чтобы напомнить кое о чем.... – его голос приобрел уже иные интонации и Лариса, вздохнув от предвкушения, закрыла глаза...

Алла уже издалека увидела Сергея. Тот стоял не слева, возле будки ГАИ, а справа.

"Долго ж он тут мерз", – усмехнулась она.

Притормозив, открыла правую дверцу:

– Ныряй!

Тот сел рядом, и Алла тут же рванула с места.

Она не собиралась выяснять с ним отношения. Зачем? Серега её ждал, и этим уже все сказано.

– Поедем ко мне? – обернулась она к нему, улыбаясь.

– Поедем, – кивнул тот, ещё немного напряженный. Понятно. Этому мальчишке непривычно, что с ним так обращаются. Ничего, привыкнет. И не таких обламывала.

– Прикури мне сигарету, – попросила Алла.

Сообразительный парнишка. Взял её сумочку и посмотрел на неё вопросительно.

– Да, возьми сигареты из сумки.

Щелкнув застежкой, тот достал пачку сигарет, прикурил сразу две и подал одну из них ей.

– Ты всегда ездишь с оружием? – спросил он после паузы. Углядел в её сумочке "ТТ"-шник.

– Всегда, – кивнула она.

Некоторое время Сергей молча курил.

– Разобралась с теми?

– Да нет... Они так пересрали, что мне стало неинтересно. Я люблю подраться и пострелять. А это бздуны, которые могут вчетвером прессовать одну бабу.

– Ты так врезала одному по зубам... Как в боевике.

– В боевиках все красиво, а у меня до сих пор рука болит.

Она протянула правую руку Сергею и тот увидел покрасневшие и припухшие костяшки пальцев.

– Ты здорово дерешься.

– Ага. С детства драчунья. Чуть что не по мне – въеду мужику или по морде, или по яйцам.

Болтовня не мешала ей виртуозно вести машину. Пару раз Алла выскочила на встречную полосу и неслась в лоб. Машины сворачивали, уступая дорогу, а она гнала дальше.

– Серега, ты хорошо стреляешь?

– В Армии нас учили.

– Дашь мне свой "Макаров"?

– А зачем тебе?

– Надо.

Мирон ей оружия не даст. Толик тоже. Толян, скорее, сам пойдет и пристрелит любого, кто посмел тронуть его повелительницу. Славка мог бы и сам убрать Казанову, но ей это неинтересно. Ей надо самой посмотреть в глаза Игорю. Этот чертов блядун не только избавился от соперника, но и подставил Ларку, сфабриковав улики. За это она его накажет. Ее принцип: взял чужую жизнь – отдай свою. Получит этот пиздюк за всю масть. О последствиях бесстрашная Алла не думала.

Купить оружие – не проблема. Спросив Сергея, она просто проверяла его "на вшивость" – если малец забздит, – то пусть отваливает из её жизни.

– Кого-то ещё хочешь наказать? – спросил тот.

– Хочу.

– У меня с собой нет. Я же на свидание собирался. Если хочешь, заедем, и я дам тебе свой ствол.

– А на стреме постоишь?

Такой поворот событий для него был неожидан, но мальчишечка оказался на высоте:

– Давай, лучше я сам.

– Я стреляю лучше тебя. А этому мудаку я вначале хочу посмотреть в глаза.

– Тебя кто-то обидел?

– Меня попробуй – обидь... – усмехнулась Алла. – Это долгая история, и не надо тебе про неё знать. Значит, и пушку свою дашь, и на стреме постоишь?

Сергей усмехнулся и промолчал.

"Годится мальчишка. Не забздел, не стал менжеваться..."

Подъехав к своему дому, Алла прошла вместе с Сергеем в вестибюль и бросила ключи от машины консьержу.

Войдя в квартиру, скинула туфли и на правах хозяйки пошла вперед. Достав коньяк, разлила по бокалам.

– Давай, Серега выпьем. А потом обсудим, как пойдем на дело.

Тот опять махнул одним глотком, как водку. Разлив по второй, Алла раздумывала.

– Что-то жрать захотелось. Я когда злюсь, всегда жрать хочу.

Она пошла на кухню, напевая:

"Мамочка, мама, прости дорогая,

Что дочку-воровку на свет родила...

С вором ходила,

Вора любила...

Вор воровал – воровала и я".

Сергей появился на кухне неожиданно и обнял ее:

– Зачем ты так поешь? Ты же не воровка...

– Да это ж всего лишь песня, милый. Ты ещё не забыл, что я бандитская подруга?

– Не забыл... – его руки сдавили её грудь. Было немного больно, но приятно. "Может, я мазохистка?" – успела подумать Алла, пока Сергей быстро поднял её юбку, уже успев расстегнув брюки. Держась руками за край стола, изогнулась. Черт побери, мальчишка хорош! Она забыла обо всем. Сейчас, в это мгновение они – единое целое. Еще, еще! И вот он, этот экстаз! Почувствовав это, Сергей тут же догнал её. Алла выпрямилась, ощущая, как по ногам опять потекло теплое.

– Как я понимаю, перекус временно откладывается. Пойдем в душ, милый.

В ванной она быстро скинула одежду и включила воду, наблюдая, как Серега колеблется.

– Что-то я не помню, чтобы ты стеснялся. Ладно, давай вначале я приму душ, а потом ты.

Стоя во весь рост, она взяла гибкий шланг и поливала себя.

Сергей тоже разделся. Нет, этот малыш не стесняется. Алла терпеть не могла закомплексованных мужиков.

Набрав горсть воды, плеснула на него. Тот увернулся и тут же влез в ванну. Забрав из её рук шланг, он поливал то себя, то её. Направил струю воды на её грудь, подхватил другой рукой, приподнял, сдавливая рукой. И вот уже опять целует и кусает её соски. Как ни странно, с прошлого раза на ней не осталось синяков. Целовал взасос, как мальчишка, дорвавшийся до тела, порой причиняя ей боль, но синяков после него нет.

Поставив ногу на край ванны, она притянула его к себе. Просунула руку меж их телами и медленно поползла пальцами. Чуть вдвинув пальцы дальше, Алла подалась навстречу бедрами, ввела и откинулась назад. Тот едва успел подхватить её.

– Серега, а мне нравится с тобой трахаться, – сказала она спустя некоторое время, усмешливо поглядывая на любовника.

– Мне с тобой тоже.

– Кто б сомневался, дорогой! Считай, что тебе повезло в жизни. Таких ебучих баб, как я – по пальцам пересчитать.

Аллин цинизм его не шокировал. Паренек прост. Она говорит на привычном ему языке. В своем кругу Серега, небось, говорит и не такое. Правда, она женщина – не его круга. Но он не комплексует.

Пройдя на кухню, Алла покидала на поднос закуски, даже не удосужившись переложить нарезку и салаты из пластиковых упаковок на тарелки. Все это "бабское" – не по ней. "Не нравится – не ешь!", – всегда заявляла она, имея ввиду не только еду.

Бросив поднос на столик в гостиной, разлила коньяк.

– Давай-ка, Серега, выпьем за нас. Парень ты, вижу, смелый. Не боишься трахать подругу криминального авторитета. Не боишься дать ей ствол, зная, что из твоего оружия будет убит человек. За нас, Серега!

Подняв бокал, она чокнулась с любовником. Тот опять махнул одним глотком. Ей это уже было без разницы. На хер все эти церемонии?! Хочешь пить – так пей! Хочешь трахать – трахай!

"Цыганка с картами – дорога дальняя...

Дорога дальняя – казенный дом.

Быть может, старая тюрьма центральная

Меня, парнишечку

По-новой ждет.

Таганка... Все ночи полные огня...

Таганка... Зачем сгубила ты меня?!..

Таганка... Я твой навеки арестант.

Погибли юность и талант в твоих стенах...", – пропела она.

Сергей отложил вилку и посмотрел на нее.

– Чего ты придуриваешься? Ты же не сидела.

– Не сидела, – подтвердила Алла. – И вряд ли сяду.

– Зачем же поешь такие песни?

– А я люблю блатные песни. И не только песни. Ты ещё не знаешь, с кем связался, мой дорогой.

– Это все он тебе купил? – Сергей повел глазами по обстановке её квартиры.

Алла расхохоталась.

– Неужели я похожа на содержанку? Нет, милый, это я все сама заработала. Но не тем местом, про которое ты сейчас думаешь. У меня своя фирма, и я пашу, как папа Карло. Ну и зарабатываю немножко. На коньяк и прочее хватает.

– Зачем же ты с этим?..

– У тебя чисто теоретический интерес или ты ревнуешь?

Сергей отвернулся. Ревнует.

Она решила сгладить углы. Этот малыш ещё пригодится.

– Да Мирону уже почти полтинник. Какой из него любовник?! С тобой-то уж точно не сравнится, – увидев, что Серега немного оттаял, Алла весело продолжала. – Он дает мне "крышу". А я баба лихая, люблю пострелять. Как кого подстрелю, – Мирон меня отмазывает.

Похоже, Сергей не сомневался, что это и в самом деле так.

– Ну так как – пойдешь со мной на дело?

– Пойду.

Та-ак... Мальчонка уже на все готов.

– А можешь ствол достать, чтобы тебя к нему не примазали?

– Не знаю пока... Выясню у ребят.

– Нет, твои ребята не годятся, – сразу отмела Алла. – Заложат, если жареным запахнет.

– Не заложат.

Она посмотрела на него с сомнением:

– Они же тебя видели со мной.

– Да все уже знают...

– И что говорят? – подначила Алла.

Серега, хоть и простоват, но правдив.

– Все наши уже знают, что ты подруга Мирона. Ребята говорят: "Отвали ты от нее, он же тебя на куски порвет".

– А ты не отвалил... – задумчиво произнесла она. – Почему?

Алла знала ответ. Но если уж решила взять этого мальчишку в напарники, нужно убедиться и повязать его словом.

– А то ты не знаешь...

– Тебе нравится меня трахать...

– Да нет, не в этом дело... – говорить Сергей не мастак, слова давались ему с трудом.

– Серенький, давай-ка, говори все, как хочется. Я и сама матершинница и мат считаю неотъемлемой принадлежностью русского языка. Так что при мне можешь не стесняться.

– Мне капитан велел тебя догнать. Ты всех подрезала, проскочила на красный. Я догнал. Тот джип я видел, он тоже несся за тобой. Хоть наша машина ходкая, но чуток не успел. А когда увидел вас на дороге – ты, такая красивая, в боевой стойке, и эти четверо, а у одного в руках оружие, – мне казалось, что все это как-то не по-настоящему, как в фильмах. Так женщина не может себя вести против четверых мужиков. Потом ты стала сама с ними разбираться. Я-то вел себя, как дурак. Стоял и ничем тебе не помог. Мне казалось, что это не вправду, а как в кино. Ни разу не видел, чтобы женщина так смело себя вела. Ведь у одного в руках было оружие.

– Да ведь и у меня был ствол, Серега, – рассмеялась Алла. – Что мне их пушка! Я-то успею быстрее.

– Но их было четверо.

– Да хрен ли мне! И четверых бы подстрелила.

Сергей молчал. Он уже все сказал.

– "Таганка... Все ночи полные огня...

Таганка... Зачем сгубила ты меня?!..

Таганка... Я твой навеки арестант.

Погибли сила и талант в твоих стенах...", – пропела Алла. – Вместе ляжем на нары, а, Серега?

Тот покосился на неё и промолчал.

"Все, он мой с потрохами", – решила она.

– Милый мне пора...

Игорь не стал препираться, встал с постели и подняв Ларису на руки, поставил на пол.

– Только чур! – не мешать мне одеваться.

– А "на посошок"? – жалобно проныл он.

– Одно из трех – либо "посошок", либо я немедленно уезжаю, – нарочито сурово отрезала Лара, быстро одеваясь, пока он не передумал.

– А третье что? – спросил заинтригованный Игорь.

Но Лариса уже успела одеться и вышла из спальни.

– Скажу, когда оденешься, – пообещала она, идя по коридору к прихожей.

Конечно, если Казанова захочет, то для него её одежда не преграда. Он умеет от неё избавляться в считанные минуты, но все же есть хоть какой-то шанс.

Он появился через пару минут уже одетым, помог ей надеть пальто и сапожки и, взяв под руку, вывел из квартиры.

– Так что же третье? – спросил Казанова уже в лифте.

– А третьего нет! – рассмеялась она.

Его лицо обиженно вытянулась. Очевидно, он ожидал продолжения игры если не "посошок", то что-то в том же духе.

– Дурачок ты мой милый, – Лариса погладила его по щеке. – Меня так мама будила. Я же страшная соня, раньше половины девятого вставать не люблю. Лидия Петровна объяснила, что у меня такой биоритм. А в школу и в институт нужно было к девяти, значит, надо вставать в половине восьмого. Для меня это была пытка. Мама мне говорила: "Ларуся, одно из трех – или ты встаешь, или нет". Я поднимала голову и как ты, спрашивала: "А третье что?" Мама смеялась: "Ну вот, ты и проснулась". Так что это просто тест, рассчитанный на то, что человек проявит любопытство.

– А-а, значит, ты хотела меня просто отвлечь?

– Ага, – весело подтвердила Лариса, выходя из лифта. – Я тебе просто зубы заговаривала, чтобы ты опять на меня не набросился.

– Нет уж, маленькая хитрюга, твои штучки не пройдут.

Подняв Ларису на руки, Казанова внес её в лифт.

– Отпусти меня немедленно, – по-настоящему сердито отчеканила Лара.

Он так растерялся, что повиновался беспрекословно. Каждый раз, когда она говорила с ним таким холодным тоном, его ожидала приличная головомойка.

– Все малышка! – Игорь поднял вверх руки в знак согласия. – Слушаюсь и повинуюсь.

Она сразу оттаяла и улыбнулась. Лариса вообще не умела долго дуться. Если вопрос улажен – так чего же злиться?! Надо радоваться жизни.

Сергей спал. "Крепкие нервы у парнишки. Ничего не берет в голову", думала Алла, лежа рядом с любовником.

Пушку достать – не проблема. А вот достать Казанову – не просто.

Может, договориться с Серегой? Тот оденет свою форму гаишника и тормознет Казанову в нужном месте. Игорек – мужик не хилый. А ей срать. Могла бы от души въехать ему по яйцам, но тот вряд ли стал бы махать кулаками перед подругой любовницы. Он будет стоять, а она засадит ему по яйцам?!.. Нет, это неинтересно. Драться – так драться. Да и Ларка сразу узнает. Начнет опять приставать и рыдать. Хватит уж подружке переживаний.

Казанова ездит не один – или с шофером, или с Ларисой. С тех пор, как он приехал, они с Ларкой не расстаются. Значит, надо все обставить так, чтобы подружка ни о чем не догадалась.

Засесть со снайперской винтовкой напротив его офиса не получится. Нет у неё снайперской винтовки. Да и не её это стиль – подстрелить человека издалека.

Надо ли ей втягивать в это дело Серегу? Нет, она привыкла сама разбираться со своими делами. Проверила парня на вшивость, и тот не подкачал.

Бесстрашной Алле не нужны подельщики. Эти мужики вечно причитают, как они её любят, и что ей не нужно рисковать. "Да ебена ж мать, только в риске весь смысл жизни!" – думала она, в очередной раз выслушивая уговоры Мирона.

Можно сейчас по-тихому выскользнуть из квартиры, доехать до дома Казановы, позвонить и выманить его на улицу. Серега спит так крепко, что пушкой не разбудишь. Она вернется через пару часов, и тот, если понадобится, подвердит, что Алла всю ночь была с ним.

Нет, стрелять из-за угла не в её правилах. Надо вначале потолковать. В этом деле ещё не все ясно.

Зачем Казанове подставлять Ларису? Допустим, он сам убил соперника или нанял киллера. Откуда ж у него ключи от офиса? А может быть, он с Костей был знаком? Позвонил ему и тот сам открыл дверь. Нет, эта версия не пляшет. Если б Игорь знал Костю, вряд ли в присутствии многих людей стал бы грозиться пристрелить "этого сосунка". А может, он говорил так намеренно? Дескать, тот кто публично грозится, – вряд ли осуществит свое намерение?

Нет, Казанова не дурак. Вряд ли стал бы так подставляться. К тому же, его слова могли донести до Ларисы. И тогда он точно не получил бы её. А он её заполучил. Убив соперника? Но откуда Игорь мог знать, что Ларка позвонит ему? Ведь у подружки любовников было видимо-невидимо. Костя был одним из многих. Чего ж Казанова не перестрелял всех остальных? Из Кости любовник никакой – что умеет 23-летний юнец, который настоящих баб даже не нюхал?! Зачем Игорю убивать "этого сосунка"?! То, что грозился в мужской компании, – понятно. Но убить?!

После убийства Кости Ларка впала в такую депрессуху, что на всех любовников ей было наплевать. Никому не звонила, ни с кем не встречалась. Если б не тот случай, когда Алла рассказала ей, что замочили троих придурков, которые её похитили, Ларка и не вспомнила бы о Казанове. Он увивался за ней целый год, а она ноль внимания. И дальше было бы то же самое. Как мог Игорь просчитать, что она позвонит ему? Казанова умен, но предсказать поведение Ларисы никто не может, даже она, её самая близкая подруга.

Нет, что-то пока не складывается... Нелогично как-то. А Игорь Северин не тот мужик, который совершает нелогичные поступки. Матерый бизнесмен, хватка бульдожья. Это от Ларки он так сомлел, что творит черт те что.

Или все же потерял голову, пошел да и пристрелил Костю? И после этого со спокойной совестью смотрел, как терзают Ларку на допросах? Нет, это не похоже на Казанову.

Алла, урожденный психолог, неплохо разбиралась в людях. Говнецо чуяла сразу. Нет в Игоре говнеца. Не тот он человек, чтобы убить и все обставить так, чтобы подозрение пало на любимую женщину.

"Ладно, пока рано приводить приговор в исполнение, – решила Алла. Непохоже, что это дело рук Казановы. Надо с этим делом разобраться. Ларка наняла частных сыщиков. Может, те что-то раскопают. Тогда и буду действовать соответственно."

Суббота, 3 апреля.

Как и планировалось, они поехали на дачу.

Счастливый Алешка вместе с Доном умчался к своим друзьям, Миша занялся хозяйственными делами, а Лариса возилась в саду. Снег уже сошел, земля подсохла. Она убрала с клумб прошлогодние засохшие стебли, прорыхлила, подправила завалившиеся бортики, поставленные, чтобы земля с клумб не осыпалась, собрала граблями прошлогодние листья с лужаек, потом вернулась в дом и приготовила ужин.

В дверь постучали и тут же просунулась мальчишечья голова.

– Тетя Лариса, вам просили передать, – с заговорщицким видом произнес тот, протягивая ей распечатанную пачку сигарет "Salem", и тут же исчез.

Ничего не понимая, она повертела её в руках, потом открыла. За ровными рядами сигарет торчал кончик записки.

"Казанова!" – мгновенно вспыхнуло в мозгу и всю обдало жаром. Вытащив записку, она развернула и прочитала: "Жду тебя на перекрестке." Без подписи. Конспиратор!

"Мой милый... – с нежностью подумала она. – Все-таки не выдержал и приехал. Как же я рада! Уже успела соскучиться."

Взглянув на себя в зеркало, Лара поправила прическу, но тут же вытащила все шпильки и тряхнула волосами. Чуть коснулась их щеткой. Пусть будет немного растрепанный вид – это эротично, мужчинам нравится, а Игорь так любит её длинные волосы. Макияж она сегодня не наносила, но с распущенными волосами и чистым лицом выглядит гораздо моложе. Пусть сегодня будет такой образ – она же на даче.

Скинув дачный костюм, она переоделась в зеленый свитер и брюки. Браслет Игоря лежал в её сумочке. Конечно, с брюками и свитером браслет никто не носит, но ради любимого... Он же в понедельник улетает в Штаты, и ему будет приятно, что она постоянно носит его браслет, тем более, Казанова придает ему такое особое, символическое значение. Изумруды принесли ей счастье, и подарил их человек, который сделал её счастливой.

Выйдя из дома, она подошла к мужу.

– Миша, я немного погуляю по лесу.

– Хорошо, Ларуся, только возьми с собой Дона, мало ли кого встретишь в лесу, а он тебя в обиду не даст.

"Со мной будет человек, который не даст меня в обиду", – подумала она, но решила не спорить. Дон будет её алиби, если она пробудет с Игорем долго.

Открыв калитку, Лариса увидела сына, который гонял с ребятами футбольный мяч. Дон с радостным лаем путался у них под ногами, но увидев любимую хозяйку, тут же подбежал, виляя хвостом.

– Пошли гулять, малыш, – сказала она, и пес тут же помчался вперед.

Пройдя быстрым шагом два переулка, она свернула к шоссе и увидела у светофора знакомую "Ауди". Даже дыхание перехватило, и Лариса неожиданно для себя самой, пустилась бегом. Игорь тут же вышел из машины и тоже побежал ей навстречу. В этот момент ей было наплевать, что их увидят соседи. Никого и ничего на свете не существовало, кроме любимого. Встретившись на половине пути, они на несколько минут замерли в объятии. Дон вертелся рядом и пытался вклиниться между ними.

– Пошли скорее, – отдышавшись, сказала Лариса и побежала к его машине. Игорь и Дон за ней.

Через минуту он уже вырулил на шоссе. Голова Ларисы лежала на его плече, её затопила и нежность, и благодарность к этому необыкновенному человеку, мужчине-мальчишке Казанове.

Поехав несколько километров, свернул на пустынную проселочную дорогу и въехал на полянку. И снова теснота, неловкость позы и много лишней одежды, но снова и снова этот экстаз...

– Милый мой, я так рада, что ты приехал...

– Я не могу позволить, чтобы моя малышка грустила.

– Как же я тебя люблю...

– К черту эту поездку!

– Нет, милый, я теперь совершенно спокойна. Поезжай. А я тебя буду ждать. Видишь, я ношу твой браслет, – Лара вытянула руку. – Он же заговоренный, так что все будет хорошо.

– Ладно, тогда завтра утром я улечу. Если бы поехал мой зам, то дело затянулось бы на пару месяцев, и все это время мне нужно было бы быть с ним на связи – он бы постоянно звонил, чтобы согласовать со мной условия контракта. Не хочу, чтобы нас отвлекали телефонные звонки, когда мы вместе. А я все проверну за пару недель. Чем быстрее отвяжусь, тем скорее мы поедем к теплому морю. Ты подождешь меня две недели?

– Конечно. Я готова ждать тебя и два года, но все же ты постарайся побыстрее.

– Непременно. Только ты меня не провожай, хорошо? А то я опять буду вспоминать, как ты стояла в аэропорту в прошлый раз. Тяжело, когда тебя провожают.

– Провожать ещё тяжелее. Лучше мы с тобой будем вспоминать сегодняшнюю встречу.

– Давай немного погуляем по лесу. Там уже сухо.

– Давай, – согласилась Лариса. – А ты любишь гулять по лесу?

– Раньше у меня на это просто не было времени. Но уверен, что ты любишь, поэтому с тобой я тоже полюблю.

Выйдя из машины, они вошли в лес.

Удивительно, но даже Дон сразу принял Игоря как своего, видя, как относится к нему хозяйка. И в машине не лез, а теперь спокойно шел рядом.

Они долго шли молча, шурша прошлогодними листьями. Какая-то тихая, сладкая грусть была на душе Ларисы, без боли, без надрыва. Немного грустно, но когда ты счастлива, можно и чуточку погрустить...

Задумавшись, она даже вздрогнула от негромкого голоса Игоря, который будто подслушав её мысли и желая успокоить, с особыми, проникновенными интонациями продекламировал:

– "Будь спокойна, моя деликатная,

Робко любящая и любимая:

Ты ведь осень моя ароматная,

Нежно грустная, необходимая...

Лишь в тебе нахожу исцеление

Для души моей обезвопросенной

И весною своею осеннею

Приникаю к твоей вешней осени..."

– Северянин... Милый мой, ты ради меня даже стал читать стихи...

– Я же говорил, что люблю все, что любишь ты. Как я раньше не понимал, сколько экспрессии в поэзии! Песнь песней! Обычными словами этого не выразишь. Послушай:

"Ни с кем сравнить тебя нельзя:

Сама ты по себе.

К тебе по лилиям стезя.

Молиться бы тебе!

Тебя ни с кем нельзя сравнить:

Ты лучше, чем мечта!

Тобой дышать, тебя любить,

Святить твои уста..."

– Спасибо, милый. Ты столько раз признавался мне в любви, но это самое лучшее признание.

– Я люблю тебя, моя принцесса. Пусть я не Северянин, но может быть, когда-нибудь тоже напишу о тебе стихи. Когда любишь, чувствуешь в себе силы необъятные.

– Я люблю тебя, Казанова. Возвращайся скорее.

Понедельник, 5 апреля.

Игорь улетел в командировку. Лариса скучала без него, но уже не страдала. Две недели пролетят незаметно. Зато когда он вернется...

Затренькал её мобильник.

– Привет, дорогая! – услышала она голос любимой подруги.

– Привет!

– Мать! Куда ты подевалась? Я сто раз пыталась тебе позвонить, но эта гребанная телефонистка долдонила, что объект не отвечает.

– Алка, прости, я о тебе совсем забыла... – покаялась Лара. – Столько всего было за это время!.. Мы с Мишей и Алешкой поехали на дачу, и я отключила мобильник. А Игорь приехал туда...

– Не перенес разлуки? – хмыкнула циничная Алла.

Подколки подруги Ларису не задевали:

– Приехал неожиданно, увез меня в лес... Так все было здорово...

– А сейчас он где?

– Улетел в Штаты. Через две недели вернется.

– Ладно. Тогда, подруга, моем шею и намыливаемся в теплую Италию. Вернется Казанова, – все начнется по-новой.

– Давай, – согласилась Лариса.

Подруга дала отбой.

Быстро собравшись, Лара поехала на работу.

У кабинета её ждал бухгалтер.

– Здравствуйте, Лариса Николаевна! Можно войти?

– Доброе утро, входите.

Она повесила пальто в шкаф и села за свой стол.

Бухгалтер положил на стол листок из школьной тетрадки в клетку. Сверху крупными, неровными буквами было написано: "Заявление".

– Что это? – удивленно спросила Лара.

– Заявление от экспедитора нашей фирмы Всеволода Синяева с просьбой уволить его по собственному желанию. Если вы подпишете, я рассчитаю ему зарплату по последний день его работы.

– А ну-ка пригласите его ко мне, – приказала Лариса. – Из моей фирмы ещё никто не уходил по собственному желанию, только я сама увольняла нерадивых и нечестных. Хочу выяснить, в чем тут дело.

– По-моему, Синяев уже ушел, – развел руками бухгалтер. – Во всяком случае, я видел его уже в куртке. Он сунул мне в руки заявление и попрощался.

– Но ведь я ещё не подписала его заявление! Вы же, надеюсь, не отдали ему трудовую книжку?

– Нет, конечно, Лариса Николаевна. Если вы подпишете, оформим приказом и впишем в его трудовую.

– Позовите ко мне Кирилла! – Лара рассердилась и даже повысила голос, но тут же взяла себя в руки. Бухгалтер-то тут при чем, зачем на него орать?

Тот вышел и через минуту вернулся с одним из Лариных заместителей.

– Кирилл! В чем дело? Почему вы отпускаете с работы сотрудника, когда он ещё не уволен?!

– А его не отпускал, Лариса Николаевна. Сева очень торопился уйти, но я его задержал. Как знал, что вы потребуете его к себе. Он сидит в моем кабинете, ждет вашего решения.

– Спасибо, Кирилл, и простите, что была к вам несправедлива. Зовите этого Всеволода.

Оба вышли и через минуту вошел Сева. Он явно нервничал и прятал от Лары глаза.

– Сева, вы работали у нас почти год, а теперь ни с того ни с сего решили уйти? Объясните, чем вас не устраивает работа в нашей фирме?

– Да всем устраивает, но я другую нашел, – промямлил тот.

– И что же это за работа, если не секрет?

Сева молчал, упершись взглядом в пол.

– Что за секреты, Сева? Вы, конечно, имеете полное право мне не отвечать, но, сами понимаете, работа коммерческой фирмы имеет свои особенности. И если вас переманили мои конкуренты, то это очень плохо для нас. Вы много знаете того, что крайне нежелательно знать другим. Итак?

– Да не конкуренты это... – вяло отмахнулся экспедитор.

– Тогда вам тем более, нечего бояться. Назовите фирму, в которую вы уходите, а я уж сама решу, конкуренты это или нет.

– Ну, я пока ещё и сам точно не знаю... – проблеял Сева, по-прежнему глядя в пол.

– То есть, вы уходите неизвестно куда из фирмы, в которой вы проработали длительное время и получали неплохую зарплату?

– Ну, я примерно знаю..

– Так назовите фирму примерно, – жестко потребовала Лара. Она уже поняла, что все здесь не так просто.

Сева молчал, теребя в руках кепку.

– Давайте решим этот вопрос по-другому. Можете не называть фирму, но скажите, какой оклад вам предложили. На ваше место пока нет замены, к тому же вы опытный работник, на ваше обучение было потрачено время. Чтобы вас заинтересовать, я предложу тот же оклад, что и ваши предполагаемые работодатели.

Сева молчал.

– Из вашего молчания я делаю вывод, что вам вообще не делалось никаких предложений. Вы просто чего-то испугались и хотите побыстрее уйти из нашей фирмы. И это наводит меня на очень далеко идущие размышления. Вы же знаете, что полтора месяца назад был убит наш сотрудник Костя Сохов. В этом преступлении ещё очень много неясного, несмотря на то, что дело закрыто. Теперь у меня появились определенные подозрения в ваш адрес. Так что я вас пока не отпускаю до окончательного выяснения этого вопроса. Все, идите и приступайте у своим обязанностям.

Сева встал, по-прежнему не глядя на Ларису, попрощался и вышел из её кабинета.

Так, уже что-то начинает вырисовываться. Похоже, что Сева замешан в убийстве Кости. Скорее всего, убийство подстроил Савва. Допустим, он подкупил Севу, чтобы тот ему все докладывал – о привычках обеих подруг, с кем они встречаются, о чем говорят. Алка обычно орет, как иерихонская труба, пока идет по длинному коридору к её кабинету, а кому надо – тот услышит и из отрывочных слов может сложить мозаику. Савва мог перекупить Севу, и тот был его осведомителем за определенную мзду или тот его запугал, шантажировал... А потом Сева оказался соучастником. Вряд ли он сам убил, слишком труслив, но мог попросить Костю открыть дверь, придумав какой-то предлог. Вместе с ним вошел киллер и убил Костю. Сева знал, что надо сдать офис на охрану. И код охраны мог запросто узнать. Все сходится. Ай да Лидия Петровна! И тут не ошиблась.