Текст книги "Найти Белую Лошадь"

Автор книги: Дик Кинг-Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава седьмая. Покинутая

– Как только мы окажемся в меловых краях, я найду для вас Белую Лошадь, мистер Сквинтэм, – сказала Кейти уверенно. – Только потребуется какое-то время.

– У нас его предостаточно. А сейчас переваривайте пищу. И кстати, я не прочь съесть сосиску, – сказал Сквинтэм. Он повернулся и скрылся в рощице.

В первое мгновение, обнаружив, что Лабер всё проглотил, он хотел разбудить прожорливого пса и отчитать его. «Но ведь сосисок уже не вернуть, – сказал сам себе Сквинтэм. – И мы не можем отправиться в путь, пока Кейти не нашла нам шоссе. Так что лучше мне расслабиться». И он свернулся калачиком подле большого лохматого пса и закрыл глаза.

Сквинтэм дремал, Лабер храпел. Так прошёл час. И тут над головой послышалось хлопанье крыльев и хруст веточек. Сквинтэм мгновенно насторожился, решив, что это ещё один шанс поймать лесного голубя. Но это была Кейти.

– Нам повезло, – сказала она.

– Вы нашли? – спросил Сквинтэм.

Лабер приоткрыл один глаз.

– Нашли что? – спросил он.

– Шоссе, – сказала Кейти.

– Шоссе? – переспросил Лабер. – Не понимаю…

– Я тебе объясню, – прервал его Сквинтэм. – Далеко, Кейти?

– Миль пять-шесть по прямой. Точно на запад, по пересечённой местности. Что вы на это скажете?

– Замечательно!

– Но это не всё.

– Уж не хотите ли вы сказать, что нашли и Лошадь?

– Лошадь?! – вскричал Лабер. – Неужели?

– Нет-нет, – сказала Кейти. – Но я нашла другое, о чём вы говорили, мистер Сквинтэм. Ваше шестое чувство сработало как никогда!

– Заправочную станцию!

– Думаю, что да. Здания и бензонасосы рядом с шоссе, и люди съезжают с дороги в машинах и выходят из них, и грузовиков там полно.

– 82/708/КТ, – сказал Сквинтэм, – вы голубушка!

– Голубушка? – пробормотал Лабер. – Не понимаю…

– Помолчи, – сказал Сквинтэм. – Мы отправляемся в путь!

Все трое не очень-то подходили для совместного путешествия по пересечённой местности. Сквинтэм, например, пролезал через маленькие дырки в заборах или ячейки проволочных ограждений, тогда как Лабер этого не мог.

Лабер мог перепрыгивать через препятствия, продираться сквозь высокую пшеницу или густой подлесок, и тут уж пасовал Сквинтэм.

Кейти, свободная от каких-либо помех в поднебесье, могла продвигаться несравненно быстрее, чем кот и пёс.

Но скоро они приноровились друг к другу.

Голубка летела впереди, так, чтобы кот и пёс не теряли её из виду, потом садилась на верхушку дерева или ещё какое-нибудь возвышенное место и ждала, пока они догонят её. Иногда её перелёты были не более сотни ярдов, но когда местность была открытой, где Сквинтэму и Лаберу бежалось легко, она улетала вперёд на четверть мили и больше.

Вскоре они вышли к просёлочной дороге в том месте, где она соединялась с шоссе. Кейти пролетела немного вперёд, а Лабер и Сквинтэм укрылись в высокой траве, ожидая момента, когда прервётся поток машин. Над их головами указательный столб распростёр четыре стрелы.

Если бы они умели читать, то узнали бы, что на стрелке, указывающей на север (откуда они пришли), было написано ВУДС ЕТС, на южной стрелке было написано ТОРП САЛВИН и ХАРТХИЛ, на восточной – УОРКСОП и на западной – ШЕФФИЛД, АВТОСТРАДА М1.

– Идём! – сказал Сквинтэм.

Они ринулись через дорогу и опять оказались в поле.

Теперь, когда Кейти вела их точно на запад, бежать стало легче, и мили через две они уже могли слышать отдалённый гул автострады. А ещё через милю они увидели и само шоссе, и почти прямо перед собой здание заправочной станции.

Приблизившись, они увидели голубку, которая сидела на крыше ресторана. Они обнаружили также, что станция была огорожена высоким забором из проволочной сетки, и ячейки были так малы, что не пролез бы даже самый поджарый сиамский кот, не говоря уж о большой лохматой собаке.

– Всё огорожено, – сказал Лабер.

Сквинтэм сердито зашипел. «Мне следовало знать, – подумал он, – что всё, имеющее отношение к автостраде, должно быть огорожено от бродячих животных».

Тут и Кейти к ним подлетела.

– Что делать теперь, мистер Сквинтэм? – спросила она. – Всё огорожено.

Сквинтэм опять зашипел, размахивая хвостом. Что делать?

Но тут Лабер, который был зорче, чем кот, сказал:

– Я вижу ворота.

Они осторожно подобрались к бетонной дорожке, и там действительно оказались широкие двустворчатые ворота, на которых была табличка:

ЗАПАСНЫЙ ВХОД

ТОЛЬКО ДЛЯ ПОЛИЦИИ

Ворота были крепко закрыты.

– Они закрыты, – сказал Лабер.

– У тебя просто талант, – язвительно произнёс Сквинтэм, – сообщать о том, что и без того очевидно.

Всегда добродушный Лабер в этот раз рассердился на то, как это было сказано.

– А у тебя талант, – прорычал он, – отпускать ехидные замечания. Я не так глуп, как тебе кажется. Рано или поздно кто-нибудь откроет их. Видишь ли, для того ворота и делают, чтобы через них проходить. А значит, нам следует только ждать. – И он лёг, положил голову на лапы и заснул.

– А знаете, – сказала Кейти, – мистер Лабер прав. – И она удобно устроилась в ближайшем кустарнике.

Сквинтэм уселся и стал ждать со свойственным кошкам терпением. «Лабер прав, – говорил он себе, мало-помалу успокаиваясь. – Надо просто ждать столько, сколько потребуется».

На самом деле пришлось ждать долго.

Спустились сумерки, автострада засветилась огнями, но никто не проходил мимо того места, где они укрылись. Вдруг проехала машина и остановилась, освещая фарами ворота.

– Быстро! Просыпайтесь! – прошипел Сквинтэм.

Он в нетерпении следил, как человек в синей форме вышел из машины, отпер замок и распахнул ворота.

– Давайте! – тихо сказал Сквинтэм, и, как только полицейский вернулся на водительское место, все трое под прикрытием машины проскользнули внутрь. Они прятались в тени, пока машина проехала мимо и дальше, а потом огляделись, чтобы понять, где находятся. Похоже, что они были на общей автостоянке. Она была ярко освещена, но вокруг было слишком темно, чтобы Кейти могла найти стоянку для грузовиков.

– Летите на крышу, где вы были раньше, – сказал ей Сквинтэм, – а начнёт светать – возвращайтесь к нам.

– Пахнет съестным, – сказал Лабер, когда голубка улетела, – вон там. – И он вытянул морду в направлении здания.

– Там, должно быть, ресторан, – сказал Сквинтэм. – Хочешь заявиться туда, встать на задние лапы и попрошайничать?

– Нет, не хочу, – сказал Лабер, – но снаружи должны быть баки для отходов. Люди выбрасывают много еды.

– У баков есть крышки.

– Их можно сдвинуть.

– Стоит попробовать, а? – сказал Сквинтэм.

Бок о бок они стали красться вдоль забора, когда неожиданно со стороны шоссе появилась машина. Вместо того чтобы, как другие, остановиться около ресторана, она быстро проехала в самый дальний угол стоянки и затормозила. В кабине сидели мужчина и женщина. Мужчина вышел, украдкой огляделся и, никого не заметив, достал из кармана кусок толстой верёвки и открыл заднюю дверь. Из машины выскочила собака и бросилась к нему, она лизала его руки и радостно махала хвостом. Мужчина торопливо привязал один конец верёвки к ошейнику, а другой – к железному столбу. Потом он повернулся и заспешил, можно сказать, побежал к машине. Собака доверчиво пошла за ним к забору, и даже теперь она несколько секунд стояла и помахивала хвостом, глядя вслед хозяину. Но когда завёлся мотор, она тревожно заскулила, а потом, когда машина быстро поехала со стоянки по направлению к шоссе, неистово залаяла. Когда же машина скрылась из виду, раздался, перекрывая неумолчный рёв шоссе, жуткий, душераздирающий вой.

– Подождите! – кричала привязанная собака, натягивая и отчаянно дёргая верёвку. – Не покидайте меня! Вернитесь! О, подождите!

Если бы Сквинтэм был один, он, скорее всего, обошёл бы её стороной, но мягкосердечный Лабер не мог вынести этих причитаний и помчался на помощь.

Когда он приблизился, вой сменился испуганным лаем.

Лабер притормозил и, помахивая пушистым хвостом, приветливо глядя из-под густых бровей, сказал, стараясь утешить:

– Всё будет хорошо, не бойся, старина.

– Я не старина, – дрожащим голосом сказала собака. – И всё ужасно, и ничего хорошего не будет. Мои хозяева… Они только что бросили меня. Почему? Почему они меня бросили?

Лабер видел теперь, что это была очень молодая собака, почти щенок.

– О, они вернутся за тобой, – сказал он. – Думаю, они просто забыли. Когда они увидят, они вернутся.

– Брось ты, – послышался голос. Это к ним подошёл Сквинтэм. – Жизнь как дорога с односторонним движением. Назад повернуть невозможно.

Глава восьмая. К югу по М1

Взошла луна, и при её свете Лабер и Сквинтэм могли хорошо разглядеть брошенную собаку. Хотя она была молодая и угловатая, но высокая, почти такая высокая, как Лабер. Уши у неё, как и у Лабера, висели, хвост был длинный и пушистый. Но сходство на этом кончалось. Разница заключалась не только в том, что у неё была шелковистая, волнистая, тёмно-рыжая шерсть. Собака была изящна, элегантна, в ней чувствовалась порода.

Сквинтэм, в котором текла голубая кровь, это сразу заметил. А для Лабера это была просто собака, попавшая в беду, и первым его желанием было освободить её от привязи. Она всё ещё натягивала верёвку, поскуливая и глядя в направлении, куда исчезла машина.

– Сейчас мы тебя освободим! – прорычал он и хотел было перегрызть верёвку, но Сквинтэм зашипел:

– Нет, Лабер, нет!

– Почему?

– Освободишь её сейчас, и она погибнет. Она сразу бросится на шоссе, за своими хозяевами. Подожди, давай попробуем её немного успокоить. Задай ей какие-нибудь вопросы, чтобы отвлечь. Спроси, какой она породы, только вежливо.

Лабер прочистил горло.

– Прошу прощения, – сказал он приподнятым тоном. – Позвольте спросить – вообще-то мне следовало знать, но я никогда не видел прежде такую, как вы, такую красивую, с шелковистой шерстью такого замечательного цвета… Можно спросить, какой вы породы?

– Я рыжий сеттер.

– О, – сказал Лабер. – Р-р… с родословной, да?

– Конечно.

Сквинтэм замурлыкал.

– А какой вы породы? – спросила она Лабера.

– Да я точно не знаю, – сказал Лабер. – Моя мать пасла коров. Там, откуда я родом, много коров.

– А ваш отец?

– Я точно не знаю.

– Можно узнать ваше имя?

– Лабер. О, а это мой друг Сквинтэм. А вас как зовут?

– У меня ещё нет имени.

– Но… те люди, которые вас здесь оставили, они, должно быть, вас как-то называли?

– Они так и не могли прийти к согласию, как меня называть. Видите ли, я была у них недолго.

– Сколько?

– Неделю.

– Но почему?.. – начал Лабер, однако Сквинтэм его прервал.

– Слушай, – сказал он, – у нас полно времени, целая ночь впереди. Почему бы нам не попросить нашу новую знакомую прилечь, успокоиться и всё нам о себе рассказать, а потом мы посмотрим, чем можно ей помочь.

– О’кей, – сказал Лабер. – Если вы не против… э… о, как это неудобно, что у вас нет имени.

Собака, которая к этому времени перестала тянуть верёвку и скулить, легла, как и предлагал Сквинтэм, посмотрела на большого лохматого пса и с глубоким вздохом произнесла:

– А вы не могли бы дать мне имя?

– О, что вы! – сказал Лабер. – Я не разбираюсь в таких делах. Пусть лучше Сквинтэм.

– Хорошо, – сказал Сквинтэм мягким голосом. – Дайте-ка подумать. Может быть, как-то связать с вашей породой? Вы, говорите, рыжий сеттер?

– Да, ирландский сеттер, так нас называют люди.

– Так вы ирландская коллин! [4]4
  Коллин (ирл.) – девушка.


[Закрыть]

– Отлично! – сказал Лабер. – Коллин! Мне нравится, а вам?

Лёгкое помахивание длинным рыжим хвостом означало согласие, и Сквинтэм не медля предложил:

– Ну, Коллин, расскажите нам о себе.

История оказалась простой. Бридер поначалу оставил Коллин у себя, чтобы демонстрировать на собачьих шоу, но потом передумал и продал.

– Тем людям, которые вас бросили здесь? – спросил Лабер.

– Да, – сказала Коллин.

– Всего через неделю? Почему? Мои старушки-хозяйки любили меня. Чем вы провинились?

– Я не знаю, – сказала Коллин, – Правда, я немного скулила поначалу, потому что тосковала по дому. И однажды я куснула их маленького сына – он таскал меня за хвост, и мне было больно.

– И это всё?

– Ну… и ещё я пару раз кое-что сделала…

– Кое-что?

– На ковёр. Но право же, я хотела быть хорошей. Они были моими хозяевами. Я не хотела быть плохой.

– Плохой? – прорычал Лабер. – Это не вы плохая, а они. Оставить и скрыться! Никогда бы не подумал, что люди могут быть такими жестокими!

– Могут, могут, – сказал Сквинтэм. – Послушайте, Коллин, – сказал он, – Послушайте кота, который, конечно же, старше и, возможно, мудрее, чем вы. Есть люди, способные держать собак, а есть такие, которые для этого не годятся. Что бы ни ожидало вас в будущем, считайте, что вам повезло. Сейчас вы чувствуете себя несчастной, думаете, что вы не оправдали ожиданий своих хозяев и что ваш долг вернуться к ним и постараться быть лучше. Если Лабер перегрызёт верёвку, вы, чего доброго, помчитесь за ними. Но, во-первых, у вас нет шансов найти их. Во-вторых, это было бы с вашей стороны безрассудно. И в-третьих, если бы вы всё-таки попытались, то не пробежали бы и полмили, как вас переехала бы машина. Вы поняли меня?

– Да, – тихо сказала Коллин. – Но что мне делать? Я теперь бездомная.

– Так и мы тоже! – сказал Лабер. – Мы ищем дом – мой дом! Идёмте с нами! Мои старушки полюбят вас! – И он схватил верёвку зубами и разорвал, – Идёмте! Мы хотим найти какую-нибудь еду в мусорных баках, – сказал он и побежал. И Сквинтэм тоже.

Коллин в нерешительности на мгновение задержалась. Потом побежала за ними.

Способ обращения Лабера с мусорными баками был прост, но эффективен. Прежде всего он носом сбрасывал крышку. Потом упирался передними лапами в край бака и опрокидывал его. Как оказалось, люди в придорожных ресторанах и кафе даже более расточительны, чем у себя дома, и объедки были вкусными.

Лабер был готов провести среди отбросов всю ночь, но Сквинтэм опасался, что их обнаружат.

– Давайте-ка убираться отсюда, – сказал он собакам, – пока на нас никто не наткнулся. Где-нибудь затаимся до утра.

Они нашли укромный уголок позади складского помещения. Сквинтэм вскарабкался на крышу.

Когда стало светать, Кейти покружила над стоянкой, скоро заметила кота и опустилась рядом с ним.

– Доброе утро, мистер Сквинтэм, сэр, – сказала она. – А где мистер Лабер?

Сквинтэм потянулся и зевнул.

– Внизу, – сказал он.

Кейти свесилась с крыши и глянула вниз.

– Вот это да! – сказала она. – Кто же это с ним?

– Её зовут Коллин, – сказал Сквинтэм. – Она пойдёт вместе с нами.

В ответ раздалось весёлое воркование.

– Он времени зря не теряет, наш мистер Лабер! – сказала она. – Подумать только, на заправочной станции – и подцепил такую очаровашку! Как она сюда попала?

– Долгая история, – сказал Сквинтэм, глядя на светлеющее небо. – Некогда рассказывать. Разыщите лучше поскорее парковку для грузовиков.

Минут десять спустя все четверо собрались под огромным грузовиком. На стоянке таких было несколько, водители ушли завтракать.

– Оставайтесь здесь, – сказал Сквинтэм, – а я взгляну, что и как. – И он, крадучись, стал осматривать грузовики.

Поначалу ему показалось, что из их затеи ничего не выйдет. У всех грузовиков задние двери были крепко заперты, и, даже если бы их открыли, откидные борта были слишком высокими. Он-то смог бы вскарабкаться, голубка могла бы влететь, но собакам было не взобраться. Почти до полудня Сквинтэм искал то, что было нужно, и наконец нашёл.

На стоянку въехал большой грузовик с прицепом. Груз в трейлере был накрыт огромным брезентовым полотнищем, под которое они могли бы проползти. И так случилось, что припарковался он рядом с грузовой платформой, которая была на одном уровне с прицепом; им всего-то надо было подняться по ступенькам платформы и перейти на трейлер. Сквинтэм отправился за остальными.

Если бы они умели читать, они бы узнали кое-что интересное для себя об этом грузовике с прицепом.

Во-первых, на двери кабины было написано большими буквами:

ДЖ. ДЭВИДСОН НОЧНЫЕ РЕЙСЫ ЛИДС-ЛОНДОН

Во-вторых, когда они благополучно пробрались под брезент и оказались среди множества картонных коробок, они поняли бы, что означает маркировка на каждой коробке:

50 КОНСЕРВНЫХ БАНОК «БОНЗО»

ВЫСОКОКАЧЕСТВЕННОЕ МЯСО ДЛЯ СОБАК

А так они лежали в полнейшем неведении, что в коробках и куда везут груз. Заработал мотор. Они почувствовали, как грузовик выехал на автостраду и стал набирать скорость.

– Вот это жизнь! – сказал Сквинтэм. – С каждым часом мы будем продвигаться на шестьдесят миль к югу.

– Не пошевельнув крылом! – сказала Кейти.

Коллин лежала и дрожала, напуганная шумом и тряской.

– Мне страшно, – сказала она.

Лабер лизнул её в нос.

– Я с тобой. Постарайся расслабиться.

– Посмотрите на них, – тихо сказала Кейти. – Какая прекрасная пара!

Прошло часа два.

Сквинтэм бодрствовал и был начеку, Коллин забылась в тревожной полудрёме, Кейти погрузилась в лёгкий сон, а Лабер – в тяжёлый.

Некоторое время спустя шум мотора изменился, движение замедлилось, и трейлер качнуло, когда водитель грузовика свернул с шоссе. Грузовик припарковался, мотор затих. Хлопнула дверь кабины, и послышался звук удаляющихся шагов.

– Он остановился попить чаю, – сказал Сквинтэм, – Просыпайтесь. Кейти, вы не могли бы выяснить, где мы находимся?

Кейти проскользнула под брезентом и увидела, что находятся они на такой же точно станции обслуживания, как та, что покинули пару часов назад. Единственным отличием было название на табличке:

М1 ТОДДИНГТОН СЕРВИС

Но Кейти читать не умела. Она взлетела над шоссе и сразу почувствовала: что-то не так. «Может быть, это положение солнца или роза ветров, или может быть, – подумала она, – мой инстинкт возвращается ко мне понемногу, но я чувствую, что мы движемся не в том направлении. Мы слишком отклонились на восток, или я не 82/708/КТ».

Чем выше она поднималась, тем определённее было ощущение: если они останутся в этом грузовике, он повезёт их всё дальше и дальше от цели путешествия.

Вдруг она увидела стайку почтовых голубей, летящих параллельно автостраде М1, и прибавила в скорости, чтобы успеть их перехватить.

Когда они проносились мимо, она пристроилась к ним.

– Леди и дженелмены, не могли бы вы мне сказать, куда мы летим? – крикнула она.

– Это ещё кто такая?! – начали перекрикиваться голуби.

– Будто свёкла кормовая!

– Сразу видно – деревенщина!

– Летим в Смоук, женщина!

– Смоук? – переспросила Кейти, – Где это?

– Лондон-таун! – прокричали голуби. – Вдоль дороги М1, к Лондону!

– В Лоннон! – ужаснулась Кейти, – О боже, нам туда не надо! – Она развернулась и понеслась назад.

Глава девятая. Неравные шансы

Гжак раз в это время Мисс Бан и Мисс Би смотрели по телевизору скачки.

В течение долгого времени они не хотели заводить в доме телевизор. Они полагали (и совершенно справедливо), что большую часть времени по нему показывают всякие игры (в которых они не очень-то разбирались), комедии (которые не казались им смешными) и новости (в основном, как они были уверены, о войнах, о голоде и других бедствиях).

– Единственное, что нам доставляло бы удовольствие, – говорили они друг другу, – это прогноз погоды…

– И к тому же, – говорили они, – телеантенна обезобразила бы вид нашей крыши.

Но не так давно друг, тот самый, который подал идею о кресле-лифте, убедил их, что всё-таки стоит иметь телевизор, хотя бы для того, чтобы смотреть замечательные программы о природе, ведь обе они так любят животных.

– Только проследите, – сказал этот друг, – чтобы у вас был пульт, тогда вы сможете менять каналы и выключать телевизор, не вставая с кресла.

Друг был прав. Мисс Бан и Мисс Би полюбили программы о животных. И сёстры были правы – им не нравились все эти игры, ситкомы и страшные новости, но они получали истинное удовольствие, выключая их с помощью пульта. «Курок» – так они его называли. Та из сестёр, у которой был пульт, наставляла его на экран, как стрелок, прищуривала глаз и с криком «бэнг!» нажимала на кнопку. После этого они смотрели друг на друга и хихикали, как девчонки.

Наибольшим предпочтением у Мисс Бан и Мисс Би пользовались лошади.

Так получилось, что телевизор им установили в начале сезона скачек, и скоро самым большим удовольствием для них стало сидеть перед экраном и смотреть все забеги, транслируемые по телевидению. Отчасти потому, что они проживали в местности, где скачки были почти религией. По другую сторону холма, на котором раскинулась Белая Лошадь, находились знаменитые конюшни, и разговоры в деревенском пабе (который сёстры не посещали), или в магазине (где они бывали), или между местными жителями, повстречавшимися на улице, были всегда о результатах предыдущих скачек, о фаворитах и безнадёжных аутсайдерах и тому подобном.

Но они смотрели скачки ещё и потому, что превратили скачки в собственное соревнование. При каждом забеге они делали собственные ставки и вели строгий счёт очкам. Победитель получал 10 очков, занявший второе место – 5, третье – 2. Они не обращали внимания ни на газетные прогнозы, ни на толки в деревне, они выбирали лошадей по соображениям, которые казались им наиболее важными: по внешнему виду лошади, по её имени или по цвету жокейского костюма. Денежных ставок не делали, но та сестра, которая набирала больше очков, получала право единолично пользоваться пультом до конца их телевизионного дня.

И третьим источником удовольствия, когда они смотрели скачки, была красота самих животных. Видеть породистых, ухоженных лошадей, построенных на паддоке или бегущих рысью к старту, или мчащихся во весь опор по скаковому кругу, было истинным наслаждением для Мисс Бан и Мисс Би.

В тот день они смотрели состязания, проходящие в Виндзоре, и к концу шестого, последнего, забега обе имели очень хороший результат. У Мисс Бан – три победы и три неудачи, а у Мисс Би хоть только две победы, но зато ещё два вторых и одно третье место, и только одна лошадь, которая не оказалась в числе призёров.

– Молодец, Би, – сказала Мисс Бан. – Вот тебе пульт на весь остаток дня.

– Знаешь, Бан, – сказала Мисс Би, – иногда мне хочется сделать ставку по-настоящему. Та лошадка, на которую я поставила в забеге, начавшемся в половине четвёртого, помнишь, какой красивый был у жокея костюм, с квадратами зелёного и розового цвета, она пришла первой. Ставка сорок к одному, А ведь это означает кучу денег.

– И скоро бы всё потеряла, – сказала Мисс Бан, – Все эти ставки, пари – дурацкое занятие.

– Держу пари, Лаберу бы нравилось смотреть скачки, – сказала Мисс Би.

– Этого мы никогда не узнаем, – сказала Мисс Бан.

– Никогда?

– Слишком мало шансов на то, что он вернётся.

– Сколько?

– Полагаю, тысяча к одному.