Текст книги "Излечи от ненависти (СИ)"

Автор книги: Диана Лихарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Прикрыла глаза, лишь мимолётное мгновение чувствуя горечь и боль, а затем накатила ненависть, вспоминая события прошлого, я лишь укрепляла это чувство, в глубине души даже радуясь, что всё так обернулось.

– Даже не представляешь, как я мечтаю выцарапать тебе глаза и где-нибудь утопить, – прошипела, открывая глаза, и смотря в ничуть не раскаявшееся лицо.

– Понимаю твою злость. Я тогда был…немного импульсивен, прости.

– Прости? Немного импульсивен? – повысила голос, с силой сдавливая подлокотники. – Да ты мне жизнь разрушил! Я в зеркало на себя смотреть не могла. Шесть грёбанных лет проторчала у психологов, потому что ни одного человека мужского пола подпустить к себе не могла. И ты мне говоришь – прости? – горько усмехнулась. – А сейчас хочешь, чтобы по твоему новому долбанному «хочу» я бросила своего парня. Да ты сказочный идиот! – даже хлопнула в ладоши, саркастично улыбнувшись и допивая залпом вино.

– Признайся, ты ведь не чувствуешь удовлетворения от секса, – скорее утвердительно произнёс, да так легко, словно мы погоду обсуждали, и буквально секунду назад я не обвиняла его ни в чём.

– С чего ты взял, что я стану обсуждать столь личные темы?

– Ты ходила к сексологу. Не так тяжело было нарыть записи ваших встреч. Ты жаловалась на то, что ничего не чувствуешь во время секса.

Вновь чуть воздухом не поперхнулась, смотря на мужчину широко распахнутыми глазами и недоумевая, какой властью он обладает, что нарыл даже столь личные данные.

– Причём тут это? – уже не столь твёрдым голосом спросила.

– Пока не время и не место раскрывать полную правду, скажу лишь частично. По сути, ты просто не могла бы после той ночи воспринимать любого мужчину, кроме меня, но учитывая…юный возраст, не полную…сформированность организма, ты просто не можешь испытывать удовлетворения со всеми. Кроме меня.

Пару секунд молчала. Переваривала. Пыталась уличить Белорецкого во лжи, а потом рассмеялась.

– Вот у тебя раздутое эго! – всё не могла успокоиться, и не представляла, как он даже сформулировал такую…дичь. – Ещё скажи, что мы на всю жизнь связаны. Уж лучше уйти в монастырь и отказаться от мужиков, чем выбрать секс с тобой.

Кажется, мои слова мужчину зацепили. Не зря ведь он так глаза зло сузил и словно придушить хочет.

– Мне не нравится, что ты не воспринимаешь мои слова всерьёз, – под конец даже рыкнул, как не раз делал в ту самую ночь.

– А мне не нравишься ты, – резко ответила. – Я готова отдать всё, лишь бы никогда с тобой не пересекаться. Но жизнь не всегда благосклонна к нашим желаниям. Своё «хочу» засунь куда подальше, купи билет в Арабские Эмираты, там полно эскортниц на любой вкус и цвет. Хватай любую или сразу несколько, и приказывай им. А про меня забудь. Сходи к хорошему гипнологу, подкорректируй память.

– Ты уже моя! – твёрдо, повышая голос, непоколебимо отрубил, чем даже немного напугал. – Я вернулся тогда и десяти минут не прошло, а тебя след простыл. Весь клуб перерыл несколько раз, но ни следа. Пытался найти информацию хоть какую-нибудь, но ничего. Спустя пару дней успокоился, как у вас людей говорится, переболел. А потом ты начала приходить ко мне во снах чуть ли не каждую ночь. Думал, приворожила, но все ведьмы сразу это отрицали.

– Ты ещё и по ведьмам ходишь? – вставила сквозь бурную речь вопрос, за что заслужила лишь суровый взгляд.

– Последний год лишь спокойно начал жить, и снова ты, но совершенно другая, не узнал, лишь по старым фотографиям понял, кто ты. Сначала не понимал, что за чертовщина, а на празднике, когда невольно сама меня мимолётно коснулась, всё встало на свои места. Мне эта мысль неприятна также, как и радует. И отказываться от тебя, а тем более отдавать другому, не стану, просто не смогу.

Вроде выговорился, кофе залпом допил, а меня на смех тянет. Вся речь звучала как-то мистически, многое было непонятно, и это его «как у вас у людей», словно он сам не человек. Упоминание о ведьмах вообще насмешило, и сразу вспомнила шоу «битва экстрасенсов». Вроде взрослый мужик, а несёт такую несуразицу.

– Я думала, что ты просто неуравновешенный психопат, а сейчас понимаю, что ещё и фантазёр. И вообще, пугаешь!

Отодвинулась подальше, а затем и вовсе вскочила, прижимая сумочку к груди.

– Отстань от меня. Забудь! Я скоро вернусь в Штаты, а ты сможешь вновь спать спокойно.

Лишь тихое угрожающее рычание, на шее вены вздулись от напряжения, мужчина поднялся следом за мной, врезаясь в стол, протянул руку, чтобы схватить, но я отпрыгнула назад.

– Изыди! – зачем-то выкрикнула, поскорее уматывая отсюда.

Словно в тумане, на чистых инстинктах, добежала до машины и закрылась внутри, наблюдая, как следом вышел Арсений, цепко оглядывая пространство вокруг и застёгивая двубортное пальто. Тут же к нему подошёл высокий амбал в костюме, передал какую-то папку, выслушал приказы своего оппонента и скрылся за дверьми припаркованного Мерседеса. Когда Белорецкий направил взгляд чётко на моё авто, и смотря словно на меня, хотя за тонированным стеклом ничего не видно, сглотнула набежавшую слюну от волнения, подрагивающими руками завела машину и с визгом шин вырулила со стоянки.

Происходящее пугало, и я совершенно не представляла, к чему это приведёт. Мне нужно было где-то притаиться, но ехать в загородный дом родителей не вариант. Отцу сразу доложат, а он прекрасно осведомлён о моей не любви даже день жить в загородном поместье. Поймёт, что что-то произошло, начнёт докапываться, а я не смогу рассказать правду.

Подруг нет, а подставлять Костю страшно. Не знаю, что себе напридумывал псих из прошлого, но подсознание твердило, что для Белорецкого ничего не стоит убить человека за малейшую оплошность. Я ему нужна, как он сказал, меня не тронут, а вот Матвеев попадёт под раздачу.

Уехать из города не могу из-за контракта, возвращаться домой опасно.

«Полная задница!», – вынесла неутешительный вердикт, с раздражением наблюдая за включающейся иллюминацией на улицах города.

Даже стоя в пробке и то чувствовала себя защищённой, и готова была тут вечность простоять, по крайне мере, пока Арсений не сдохнет или не потеряет ко мне интерес.

В итоге, купив в какой-то первой попавшейся кофейне два стакана с тройным экспрессо, просто колесила по городу, пытаясь хоть немного успокоиться, отвлечься и придумать план, позже поехала к выезду из города, решив погонять на более свободных дорогах, но совершенно не ожидала, что за мной начнётся погоня.

3 ГЛАВА

– Ты ещё, кто такой? – вслух спросила, пытаясь в зеркало заднего вида разглядеть преследователя.

Серебристый спорткар, под капотом явно много лошадок, и он точно преследует меня. Стоит мне перестроиться вправо, он выполняет такой же манёвр. Я влево и он влево. Прибавила газа, и он последовал моему примеру. При этом, что примечательно, не пытался обогнать или поравняться. Словно…сопровождал.

«Неужели кто-то из людей Белорецкого сторожит? Так получается, за мной постоянно могут следить!»,

В панике прибавила газу, наплевав на правила, но Мазератти не упускал из виду, раз даже показалось, что всё же поравняется. А вскоре и вовсе запаниковала, когда сработало оповещение о малом количестве бензина. Гонять до последнего не было смысла. Авто заглохнет посреди дороги, и этот самый «неизвестный» на серебристом спорткаре даст о себе знать, а если это человек Белорецкого, меня ведь и силком перетянут в ту машину, а потом увезут в непонятном направлении. А вот на заправке такой финт не прокатит. Везде камеры, плюс люди.

Припарковав авто у нужной колонки на заправке, выскочила на воздух, замечая, что Мазератти припарковался в метрах десяти от меня, но вот выходить оттуда никто не спешил, а за затемнёнными окнами ничерта не видно.

Набросив на голову капюшон толстовки, стараясь хоть так скрыться от любопытных глаз, ушла в тёплый современный магазинчик-кофейню, служивший и кассами для заправки. Расплатилась за бензин, купила шоколадный батончик, и после, со вздохом сожаления вышла на улицу.

Бросила недовольный взгляд на серебристое авто, подошла к своей машине, присаживаясь на капот и понимая, что конкретно влипла. Не скрыться, не вздохнуть спокойно. А ведь всё только начало приходить в норму.

Откинула голову назад, прикрывая глаза, и тут же раздался сигнал клаксона. Лишь бросила равнодушный взгляд на владельца Ауди, желавшего заправиться именно у той колонки, где сейчас был припаркован мой автомобиль, показала фак, и снова приняла расслабленную позу. Слышала, как в спину летят ругательства, но отгородилась от этого. А спустя пару секунд сработали инстинкты.

На плечо легла явно мужская рука, уж не знаю, что хотели, но я схватила эту руку и молниеносно вывернула за спину нападавшего, отчего сейчас стояла позади и прижимала коленом лицо незнакомца к капоту своего авто. В висках стучал адреналин, а старые привычки сработали быстрее, чем успела сообразить, в чём дело. После изнасилования я занималась разными видами боевых искусств, научилась защищаться, и на любое чужое вмешательство реагировала подобным образом. Но стоило разглядеть лицо парня и узнать в нём того самого идиота, сигналившего мне пару минут назад, отпустила стонущего бедолагу.

– Поубавь гонор, парень, – лишь холодно произнесла, запрыгивая в машину и медленно отъезжая.

На заправке было не так много людей, но все с опаской наблюдали за мной. Вскоре я вновь выехала на трассу и мчала уже в сторону города. Мазератти следовал по пятам, но стоило въехать в город, и я потеряла серебристый спорткар из виду. Поток машин до сих пор был приличный, но всё же не так, как днём.

Действуя спонтанно, приехала в один из самых дорогих отелей столицы, лучезарная девушка на стойке ресепшена быстро оформила бумаги и выдала мне ключ-карту от VIP номера. Я лишь заказала ужин, попросив принести через час, и ушла в своё место сегодняшней ночлежки.

Сомневаюсь, что Белорецкий рискнёт выкрадывать меня отсюда.

Чуть позже, поужинав, наслаждалась тёплой пенной ванной, и, рассматривая тёмный реечный потолок, на какое-то мгновение по-настоящему расслабилась. Сегодня могла отдохнуть и ни о чём не думать…

После ванны, умывшись, просушив волосы феном, и, в чём мать родила, развалилась на шикарной королевской кровати, кутаясь в мягкое тёплое одеяло. Напряжённость дня постепенно отступала, организм вымотался не только физически, но и морально. Перевернувшись набок, рассматривала огни ночного города, и незаметно для себя погрузилась в глубокий сон.

Сквозь сон слышала какую-то возню, тихий шум, кажется, и чей-то голос, но цеплялась ещё за остатки сна, на какое-то мгновение снова словно провалилась в темноту, но резко вынырнула, стоило ощутить на себе чьи-то тяжёлые большие ладони, и жар оголённого чужого тела, прижимающегося со спины. Вмиг затопила паника, вновь на инстинктах схватила чужую руку, но ничего не успела сделать, даже взвизгнуть, так как на рот легла горячая ладонь, и теперь могла издавать лишь мычания.

– Тише, сладкая. Это всего лишь я, – прошептал низкий тембр, и меня словно отбросило к моим шестнадцати годам.

Пребывала в каком-то ступоре. Не пошевелиться, не моргнуть. Словно громом поразило, и я надеялась, что мне просто снится кошмар. Но не может быть кошмар настолько реалистичным, и поцелуи эти, покрывающие мою шею, ключицу, плечи… Не могут быть такими реальными.

Цапнула зубами мужчину за ладонь, услышала позади себя шипение, и неведомым мне образом, смогла извернуться так, что завалила брюнета на спину, а сама сидела на нём, придавливая к матрацу.

– Да ты маньяк, Белорецкий! – громко зашипела, стискивая ладони на шее, словно в попытке задушить.

А этот гад лишь улыбался этак предвкушающее и порочно, и с лёгкостью снял мои руки с себя.

– Ты сейчас так воинственно выглядишь. Знаешь, это заводит, куда сильнее, – всё улыбался, сверкая словно золотыми глазами в полутьме, что меня и отвлекло.

Миг, и мы поменялись местами: я на спине, он на мне, вольготно устроился между разведённых ног, и пока ничего не успела возразить, толкнулся членом на полную длину. От неожиданности и столь большого размера вскрикнула от боли, упираясь в крепкую грудь.

– Отпусти меня! – вскричала уже с обидой, вновь чувствуя себя беспомощной и слабой девчонкой.

– Я ведь сказал. Ты – моя. И к тому же, сама сейчас поймёшь, что лишь я могу доставить тебе удовольствие.

Как же хотелось стереть эту самоуверенную улыбку с лица, размозжить о камень, но как была перед ним слаба одиннадцать лет назад, так и осталась.

– Я ненавижу тебя, – прошипела горько, прикрывая глаза и отворачивая голову, ибо действительно ощущала, как по телу разливается незнакомое мне тепло наслаждения.

– От ненависти до любви один шаг, как говорят. А у нас теперь много времени в запасе, и я могу быть терпеливым. Ведь всё равно полюбишь, примешь, и сама будешь ластиться ко мне, – после чего потёрся щекой о мою щёку. – Будешь умолять коснуться тебя так, – и сжал грудь. – Так, – затем провёл ладонью по животу. – Так, – коснулся пальцами клитора, отчего я застонала против воли. – Но сегодня, всё будет по-моему.

Разум уже был в каком-то сладостном тумане, как бы ни пыталась сопротивляться, но меня вело. Столько лет и столько партнёров, ни с одним я даже не приближалась к началу такого наслаждения, а сейчас словно наглоталась экстази. А затем Арсений начал двигаться во мне с какой-то яростью, быстро, грубо, но даже это вызывало гамму ярких эмоций. Внизу живота всё пылало, по венам словно струилась горячительная с ума сводящая смесь, и в этот раз я кричала и стонала далеко не от боли.

Мой первый в жизни оргазм накрыл с головой, и вместе с тем в районе шеи, словно что-то кольнуло. Но волны наслаждения, прокатывающиеся по моему телу, заглушали любую боль. Когда же удовлетворение начало спадать, а ум более-менее восстанавливал свою работу, смогла приоткрыть глаза, видя лишь макушку брюнета, а его губы продолжали оставлять отметины на моём теле.

– Ты что-то вколол мне? – тяжело дыша выдохнула, вновь откидывая голову на подушку, не в силах открыть глаза.

– Разве что, себя, – усмехнулся, вновь возвращаясь к моим губам, истязая и подчиняя.

А дальше…

Мужчина ещё долго демонстрировал, на что способен и какие грани наслаждения мне не были открыты. А после уложил на свою грудь и приказал засыпать. Учитывая, что мне и пальцем было лень пошевелить, а тем более что-то возразить, быстро погрузилась в сон, решив, что на утро возьму себя в руки, и Белорецкий пожалеет, что на свет родился.

Но на утро проснулась в постели одна, более того, мужчины и нигде не оказалось в номере, а на стеклянном столике в гостиной стоял шикарный букет белоснежных гортензий и картонная открытка.

«Я смету любое твоё сопротивление, мой сладкий ангел. Твой Б.»

– Козёл! Опять воспользовался и бросил? Что, испугался моего гнева, кобель дранный? – злилась вслух.

После долго мылась в ванной, пытаясь отмыть все следы бурной ночи, но засосы, к сожалению, так быстро не рассасываются, а в области шеи и вовсе засос странный, с отпечатком зубов.

Быстро собравшись, набросив на голову капюшон толстовки, а на глаза нацепив солнцезащитные очки, которые постоянно ношу с собой в сумке, вышла из номера, и тут же мне позвонили. Ответила быстро, на экран не смотрела, думала Белорецкий и уже планировала вылить на него помои дерьма, но…

– Ката, доброе утро! – возбуждённо заголосил Матвеев младший.

– Для кого как, – буркнула. – Чего тебе?

– Тебя кто такой бешенный покусал, что ты с раненого утра сама не своя? – удивился приятель.

«Да есть тут одна…псина», – подумала про себя.

– Не с той ноги встала, – нагло соврала. – Так, ты по делу или как?

– Хотел пригласить тебя пообедать в нашем кафе, поговорим заодно. Ты ведь свободна сегодня?

– Свободна. До обеда не звони.

Отключившись, потирая место засоса-укуса, потому что сейчас там словно припекало, передала ключ-карту девушке на ресепшене, и быстро ушла.

Понимание того, что даже в отеле не удалось скрыться, сильно напрягало. И ведь не понятно, как попал в мой номер. Неужто настолько очаровал милых ресепшеенисток, что они ему дали дубликат ключа? Или, он взломал замок?

В неведении пребывала до двенадцати дня, уже несколько раз замазывала все свои отметины специальной мазью против синяков. А потом мне принесли очередную доставку шикарного белоснежного букета гортензий в большой корзине и ещё горячий обед моих любимых блюд. В итоге салат спустила в унитаз, а рыбу, разрезав на мелкие кусочки и переложив в одноразовую посуду, унесла к мусорным бакам, где встречала пару раз бездомных кошек. Цветы выставила в подъезд на подоконник, и теперь они служили этакой новой композицией, радуя глаза соседей.

Вместо привычных свободных кофт, пришлось надевать водолазку с очень высоким воротом и длинными, чуть ли не до пальцев, рукавами. Не хотелось бы ещё перед Костей объясняться, откуда столь яркие отметины.

Набросив пальто и подхватив сумку, ушла на назначенный обед, размышляя о том, что пора бы сменить причёску и перекраситься…

«Может, в изумрудный? С моими линзами будет отлично сочетаться», – размышляла, пока спускалась на лифте.

Особо не тянув, позвонила знакомому стилисту, рассказала о своей новой идее, он с радостью подхватил и пригласил завтра на смену образа.

Матвеев, как всегда, уже ждал меня за нашим излюбленным столиком и даже заказ сделал, чему была безумно благодарна, особенно за кофе, который здесь делали на высшем уровне.

– Задобрил? – улыбнулся, ставя локти на стол и кладя подбородок на сцепленные ладони.

– Сильно не обольщайся, – сразу спустила с небес на землю, отчего мужчина наигранно сдулся.

– Хоть бы раз доброе слово от тебя услышать, например, спасибо.

– Спасибо.

Костя уставился на меня во все глаза, как на НЛО.

– Рот закрой, а то муха залетит, – вставила новую реплику, и друг закрыл рот, начиная ковыряться в своём салате.

– Ты поблагодарила. Сегодня точно пойдёт снег.

– Ты сам захотел услышать «спасибо», я лишь повторила, – пожала плечами.

– И то верно, – резюмировал, начиная наконец-то есть.

– Так, зачем позвал? Опять перед родителями надо прикрыть?

– Твоя проницательность порою раздражает.

– Просто ты слишком предсказуем, Костя, – хмыкнула, приступая к десерту.

– Отец устраивает ужин чисто для «своих». Посторонних не будет. Сказал, что я обязан пригласить тебя, как свою…девушку.

– О как! – усмехнулась, отпивая кофе. – И, когда же сие событие?

– Завтра в восемь вечера.

– Могу не успеть.

– Почему? Уже планы? – нервно спросил.

– Решила немного имидж сменить. Если получится, завтра всё сам увидишь.

Глаза друга загорелись от любопытства, а в голове так и бегали шестерёнки, подкидывая один образ на другой. Пришлось пощёлкать пальцами перед лицом брюнета, а то уплыл бы в мир грёз, и ищи свищи потом.

– Ты чего замечтался? – фыркнула, стоило другу всё же сконцентрировать на мне внимание.

– Представил тебя с белоснежными длинными вьющимися волосами и заострёнными ушами, как у эльфов.

– Сам ты эльф, – буркнула, но идея Кости отчего-то показалась интересной.

– Что, не белые волосы? – расстроено протянул.

– Завтра всё увидишь сам. Если успею.

– Ты можешь прийти, в чём хочешь. Дресс-кода нет.

– Мог бы и не говорить.

***

Удивительно, но к ужину приехала как раз вовремя. Пусть и проторчала в салоне уйму времени, но результат явно того стоил. Теперь я была обладательницей длинных идеально-прямых волос, и вновь корни чёрные, а вот половина длинны тёмно-изумрудного оттенка. По такому случаю даже купила изумрудную водолазку и не удержалась от соблазна при виде такого же цвета замшевых ботфорт на умеренно массивной плоской подошве. Брюки заменила сегодня кожаной юбкой с высокой талией и длиной чуть выше колена. Если уж шокировать публику на званном вечере, то шокировать до конца.

В доме Матвеевых всегда царил уют и благодать, в интерьере использовались исключительно светлые пастельные оттенки, да и хозяева тёмные одежды не особо жаловали. Строгая классика – вот их стиль. Раньше сама отчасти была такой…

– Как ты…позеленела, – улыбнулся Костя, встречая меня у лестницы, ведущей в дом.

– Милый, тебе не нравится? – скуксила наигранно расстроенную мордашку.

– Что ты! Выглядишь шикарно, жаль, что не белые волосы, – вздохнул, подставляя мне локоть, за который я сразу схватилась.

– Белый – не мой стиль, ты же знаешь, – мягко отвечала.

– Знаю, но теперь ты не сочетаешься со своей машиной, – подколол, чем немного удивил.

– Предлагаешь, перекрасить авто?

– А смысл предлагать, ты ведь сама решения принимаешь, – недовольно пробурчал, чем лишь позабавил, и так и захотелось потрепать друга по щёчкам, но он высокий, а я маленькая.

При входе в столовую зону, прижалась щекой к плечу «избранника», изображая из себя влюблённую дуру с таким мечтательно-пришибленным взглядом, а когда появилась перед гостями, все взгляды устремились на нас, правда, я вот подвисла, не зная, как реагировать на присутствие здесь…Белорецкого.

«А он, что здесь делает?», – запаниковала, крепче вцепившись в локоть Матвеева младшего.

– Ох, а вот и наша Катенька! – запричитала на распев тётя Карина, поднимаясь из-за стола и вскоре обнимая меня.

– Добрый вечер, тётя Карина, – мягко поздоровалась. – Прекрасно выглядите!

– Ой, не стоит. Ты вот всё краше и краше становишься. Образ, вижу, сменила. Тебе очень идёт.

Лишь мило улыбнулась и сделала вид, что засмущалась.

– Добрый вечер, Катерина, – поздоровался и дядя Вадим.

Поздоровалась в ответ.

Костя, по правилам этикета, отодвинул мне стул, а стоило сесть, аккуратно придвинул к столу. Сам сел по левую сторону от меня. Радовалась, что помимо хозяев дома, меня и Белорецкого, здесь сидело ещё трое взрослых мужчин. Этакая деловая встреча, и присутствие женщин становилась абсолютно непонятной. Напротив меня сидел смутно знакомый мужчина, а рядом с ним восседал мой враг номер один, которого старалась игнорировать всеми силами. Благо, он сам поступил благоразумно и не пытался испепелить взглядом и при всех задушить, но на себе его взгляд то и дело ощущала, правда, в такие моменты старалась смотреть с лёгкой улыбкой на Костю.

В целом, ужин протекал спокойно, мужчины обсуждали очередной крупный проект, строили планы, удалось даже узнать, что Белорецкий планирует через месяц уезжать в Питер и там самолично будет курировать новый проект. Стоит ли говорить, что моё сердце возрадовалось, и если бы в этот момент не ела, мой рот готов бы был лопнуть от улыбки.

Но целый месяц ещё терпеть его физиономию и ухаживания, это пытка.

А вот когда тётя Карина заговорила про сына, какой он молодец, перспективный, да ещё невесту такую отхватил, я чуть не поперхнулась, и огромной силой воли удалось не выдать своего дикого изумления.

– Что вы! Мы ещё и не думали о свадьбе, – мягко ответила и как-то нервно усмехнулась.

– Ох, нынешняя прогрессивная молодёжь. Сначала думают о карьере, а уже потом о семье, – покачал головой дядя Вадим. – Представляете, эти двое дружат с первого класса, друг друга постоянно подбивали на какие-то передряги. Думал, так и будут просто друзьями, но сын удивил.

Гости тут же заулыбались, разглядывая нас с Костей, а мне хотелось провалиться под землю.

– Папа, может не будем вдаваться в подробности моей личной жизни и Каты? – вежливо попросил друг, чем несомненно спас.

– Каты? Сынок, ты перепутал окончание? – непонимающе улыбнулась Матвеева.

– Официально в паспорте моё имя Катарина, я его немного видоизменила при переезде в Америку. Катериной сейчас меня мало кто называет, – пояснила кратко и понятно.

– Честно, имя Катарина вам идёт больше, – подал голос один из гостей, на что остальные закивали.

– Благодарю, – мило улыбнулась, слегка кивнув.

– И всё же, вы такая гармоничная пара! – всё не унималась мать Матвеева, а мне всё тяжелее и тяжелее было удерживать на лице вымученную улыбку. – А детки то какие будут.

«Вот это перебор!».

Что есть сил, вцепилась ногтями в бедро Кости, через стол послышался приглушённый рык, хотя мне могло померещиться, ведь кроме меня это никто не заметил. Но взглядом умоляла друга прекратить этот цирк.

– Мама, прошу нас простить. Мы отлучимся с Катой ненадолго, – улыбаясь, извинился мужчина, помогая мне выбраться из-за стола и выводя из столовой, а после уже я его схватила за руку и на всех порах потащила в гостиную чуть ли не в другом конце дома.

– Что это за представление? – зашипела, ударяя друга ладонью в грудь. – Почему твоя мама уже нас так тесно сосватала?

– Ты же знаешь, все мамы такие.

Даже ладони поднял, в неком жесте «сдаюсь!».

– Моя не такая.

– Тебе повезло.

– Признавайся, Костик, что родителям наговорил? – наступала медленно на друга, пока тот отходил назад.

– Ничего, правда! Ну, может, назвал тебя не просто девушкой, а …невестой, – мило улыбнулся, пожав плечами.

А меня затопила буря эмоций, и самая яркая – злость.

– Какая к чертям невеста?! – повысила голос, но тут же вернула себе самообладание. – Какая к чертям невеста, Костя? Я согласилась только подыграть роль твоей девушки.

– Это одно и тоже.

– Нет, приятель. Это совершенно разные вещи. Невеста – это уже статус, а ты знаешь, что я не планирую вообще вступать с кем-либо в брак.

– Ну, слушай, в этом ведь ничего такого нет. Дай мне всего месяц, а потом скажу, что ты меня бросила.

– Не вовремя благородство взыграло, – фыркнула, разворачиваясь и отходя к окну.

– Ката, умоляю! Не оставишь же ты единственного друга в беде, – умоляюще протянул Матвеев младший, но подходить ко мне побаивался.

– Если журналисты что-то пронюхают, я самолично тебя прибью! – зыркнула на Костю, а тот на радостях метнулся ко мне, и крепко стиснул в объятиях.

– Ох, Ката! Я обязан тебе по гроб жизни! – всё не мог нарадоваться, а мне уже кислорода становилось мало.

– Ещё чуть-чуть и ты меня задушить, – прохрипела, наконец-то оказываясь на свободе. – Знаешь, Костик. Я согласна с твоими родителями.

– В чём?

– Тебе бы и правда жениться. Может, серьёзней станешь.

Друг тут же недовольно насупился, смотря исподлобья.

– На тебе хоть завтра женюсь! – твёрдо и уверенно произнёс, но всё равно выглядело забавно.

– А давай! В первый же день стану богатой вдовой, – задорно ответила, а вот если сначала мужчина засветился от счастья, то потом смотрел настороженно.

– Вдовой?

– Конечно. Потому что же я тебя сразу прибью, Матвеев, – рыкнула, пригрозив пальцем.

– Понял. Никакой женитьбы, – кивнул, отходя чуть назад.

– Тебе бы перестать в ловеласа играть и найти нормальную девушку, – устало произнесла, беря мужчину под руку и чуть ли не таща в столовую обратно.

– Знаешь, как тяжело в наше время найти «такую».

– Главное желание, Костя. Же-ла-ни-е! – последнее чуть ли не пропела, на что Матвеев фыркнул.

– Я, как и ты. Хочу нагуляться вдоволь.

– А я не ты. Мне смысла нагуливаться «вдоволь» нет, потому что не собираюсь даже выходить замуж, обзаводиться вечно ноющими детьми-спиногрызами, ипотеками и прочей атрибутиками семейной жизни.

– А чего ты ко мне тогда пристала? Мне твоё видение на жизнь больше импонирует, – возмутился.

– Так скажи тогда родителям, что на самом деле хочешь. Взрослый ведь мальчик, давно самостоятельно зарабатываешь, ни от кого не зависишь.

– Ты не понимаешь, – лишь отмахнулся, более не смотря на меня.

– Нет, Матвеев. Это ты не понимаешь, что твоя жизнь – это только твоя жизнь, и она целиком и полностью лишь в твоих руках, – отчеканила, и, превозмогая желание уйти, зашла с милой улыбкой в столовую.

Десерт ела не охотно, скорее ложкой ковырялась, старалась держать милую улыбку, и на чьи-либо вопросы отвечала односложно. Взгляды Белорецкого настойчиво игнорировала. Когда ужин закончился, тётя Карина начала уговаривать остаться на ночь, но благо Костя вступился и пошёл меня провожать до машины. Шли молча, оба друг на друга дуясь. Когда я уже открыла дверь авто, Матвеев младший всё же подал голос.

– Прости. Был не прав, – пробурчал, словно нехотя.

Я лишь усмехнулась, упираясь в крышу машины, и смотря на друга.

– От меня извинений не жди. И по-хорошему, тебе бы прислушаться к моим словам. Я не враг тебе, и никогда им не была.

Хотела ещё наговорить многое, но из дома вышел Белорецкий, поправляя лацканы пальто и этак вальяжно спускающийся в лестницы, при этом взгляда от меня не отводил. Цепкого и недовольного.

– У меня завтра съёмки, не звони, – быстро попрощалась и запрыгнула в авто, блокируя двери.

С места сорвалась так, словно за мной черти гнались.