Текст книги "Огонь и дождь"

Автор книги: Диана Чемберлен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

ГЛАВА 49
ОКТЯБРЬ

Миа даже не представляла, что уборка ее рабочего стола в мэрии превратится в столь непосильную задачу. Она явно переоценила свои возможности, оставив эту работу на последний день своей службы в офисе. Разрываясь между телефонными звонками, необходимостью вводить в курс дела новую секретаршу Криса, Донну Каро, и фокусами, выкидываемыми аппаратом факса, она потеряла надежду навести порядок.

Только ближе к полудню у нее появилась возможность заняться сортировкой бумаг в своем столе. Донна с Крисом отправились на ленч, и Миа одна оставалась в офисе, когда зазвонил телефон, наверное, уже в сто первый раз за это утро. Она застонала и сняла трубку.

– Приемная мэра, – сказала она.

На какое-то мгновение на том конце провода воцарилась тишина, а потом мужской голос спросил:

– Принцесса лесных эльфов сегодня не сидит в кувшине?

У Миа перехватило дыхание, а из глаз брызнули слезы.

– С тобой все в порядке? – спросила она.

– Все в порядке. Я чувствую себя отлично. Лучше, чем долгое время перед этим.

Она не знала, как предупредить его, что телефон могут прослушивать. Ей была невыносима эта мысль, ведь он будет опасаться звонить ей впредь, и все же она считала себя обязанной сказать ему это.

– Они могут перехватить твой звонок, – произнесла она.

– Неважно, – отвечал он. – Он будет кратким. Да я и не смог бы рассказать о себе слишком много. Я принял решение о том, что буду делать дальше, и мне стало гораздо легче на душе, но вначале я хотел бы поблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня.

– Все, что я сделала для тебя? – Он все представил наоборот.

– О да, – подтвердил он. – Ты вернула мне то, что я утратил, Миа. Долина Розы вернула мне это. Я снова почувствовал себя кому-то нужным. Я помог нескольким людям справиться с неприятностями.

– Ты помог огромному количеству людей выбраться из ситуации, граничащей между жизнью и смертью, – поправила она.

– М-м-м, – отвечал он, и она поняла: Джефф улыбается. – У вас по-прежнему идет дождь, правда?

Миа взглянула в окно, из которого были видны цветущие кусты чапарраля.

– Один день в неделю, – констатировала она. – Это превосходно.

Он поколебался минуту, а потом сказал:

– По всему выходит, что я еще не конченный человек. И на кое-что способен.

– Джефф… – тревожно нахмурилась она. – Конечно, ты не конченный человек.

– И я оказался способен кого-нибудь полюбить. Я не ожидал, что смогу на такое решиться.

И она наконец-то поняла, почему он так благодарен Долине Розы. Ведь отныне ей было известно его прошлое. Время сокрытия правды – всей или только ее части – миновало.

– У Кармен оказалась видеозапись пожара, – сказала Миа. – И она показала ее нам с Крисом, прежде чем уничтожить. Она уничтожила все записи, касавшиеся ее расследования, мы все трое плакали, пока смотрели пленку, и Кармен больше всех. В тот самый вечер, когда она отказалась обнародовать остальную информацию о Джеффе Кабрио, ей предложили, несмотря ни на что, вернуться в «Утро в Сан-Диего». Но она не только не приняла этого предложения, она вообще порвала с «Новостями после девяти». Не представляя себе, что будет делать дальше, она была очень подавлена тогда. Но как только прошел слух об ее добровольном уходе со службы, на Кармен посыпалось одно предложение за другим. И теперь у нее есть свое утреннее шоу – причем весьма оригинальное – в конкурирующей студии.

– Мне жаль, что тебе пришлось увидеть это, – сказал Джефф.

– Это мне жаль, Джефф. Мне так жаль. Твои дети. Я не в состоянии себе представить, как…

– Ш-ш-ш, – перебил ее Джефф. – И не пытайся. Она закусила нижнюю губу, соображая, как долго они смогут беседовать по телефону.

– Сначала я надеялась, что ты вернешься, – сказала она. – Что каким-нибудь образом ты сможешь узнать, что Кармен больше ничего не сообщила о тебе в новостях. Правда, ты в курсе?

– Да. И я вполне оценил жертву, которую она принесла ради меня.

– Ну да, и я подумала, что ты успокоишься и вернешься. Я как идиотка продолжала тебя ждать, а потом обрадовалась, что тебя нет. Сюда приезжали господа из ФБР.

– Ничего удивительного. Я знал, что они вот-вот настигнут меня. – Он вздохнул. – Тебя допрашивали?

– И я была рада, что ничего не знаю. – Они терзали ее в течение двух суток, и она почувствовала огромную благодарность к Джеффу, он ведь так мало рассказал ей о себе. Кроме того, она поняла, почему Джеффа беспокоило, насколько разбирается Рик в работе той аппаратуры, что вызывала дождь над Долиной Розы. Ищейки быстро убедились: Рик не имеет ни малейшего представления о принципе действия установки, и его оставили в покое.

– А я сегодня последний день работаю секретаршей у Криса, – сказала она. – После выставки в галерее Лессера мне удалось продать кое-какие работы, и у меня появилась возможность спокойно заниматься скульптурой.

– Фантастика, Миа! Только, пожалуйста, не превращайся в еще более строгую отшельницу, чем была прежде, – отвечал он. – А что с котенком?

– Все отлично. Я назвала его Блекуэлл.

– Это довольно странное имя для кошки, – рассмеялся он.

– Это лучше, чем вовсе не иметь имени, – возразила Миа. – Где ты сейчас, Джефф? – спросила она, нервно теребя бумаги на своем столе. – То есть я хотела спросить, где ты успел побывать? Ты не можешь сказать?

– Странствую. – Он снова вздохнул. – Пытаюсь сохранить свободу, однако свобода сама по себе больше не радует меня, – и он помолчал несколько долгих мгновений. – Я скучаю по тебе, Миа. Я люблю тебя, я хочу…

Тут он снова замолк, а когда заговорил вновь, в его голосе послышался хрип.

– Я уже должен идти. Я постараюсь связаться с тобой еще раз, вот только сам не уверен в том, как повернутся дела в ближайшее время.

– Джефф, я…

Он повесил трубку. Она слышала, как щелкнул аппарат на его конце линии. После нескольких минут бездумного разглядывания сумрачного неба за окном, Миа попыталась опять вернуться к разборке бумаг. Внутри себя она ощущала холодную пустоту.

ГЛАВА 50
НОЯБРЬ

Рабочий стол Криса был завален бумагами. Прошла уже неделя со дня выборов мэра Долины Розы. Если бы жизнь всегда шла по заранее намеченному пути, он должен был бы заниматься освобождением офиса для нового хозяина города – Джойса Де Луиса или Джона Барроуза. Вместо этого Крис занимался составлением приказа, согласно которому один из заброшенных военных складов в окрестностях Долины Розы будет переоборудован в общежитие для рабочих, живущих в Буром Каньоне. Он считал это делом первостепенной важности.

В течение всего октября он временами вскакивал по ночам, осененный очередной идеей – как разрешить ту или иную наиболее больную проблему Долины Розы. И идеи эти оказывались весьма стоящими. Он хватался за тетрадь и карандаш, которые с некоторых пор стал класть на ночь под подушку, и записывал свои мысли. Кармен, как всегда, спала чутко и всякий раз просыпались при этом, с улыбкой глядя на него со своего края кровати.

– И что ты собираешься делать со всеми этими идеями, Крис? – спрашивала она. – Вряд ли они заинтересуют кого-нибудь, когда ты опять станешь простым школьным учителем.

В итоге Крис вынужден был признать, что действительно еще не готов передать бразды правления Долиной Розы в другие руки. Однако к тому времени было слишком поздно начинать баллотироваться. Да это оказалось и ни к чему. Он был выбран в мэры подавляющим большинством голосов в качестве вписанного кандидата.

В кабинет ворвалась Донна Каро, новая секретарша Криса.

– Включайте радио! – воскликнула она. – Быстрее! Он прибавил громкости стоявшему у него на столе приемнику, застав середину очередного сообщения: «…и когда мистер Блекуэлл сдался властям, – говорил диктор, – он заявил, что прежде всего хотел бы связаться со своим приемным отцом, которого лечат от эмфиземы легких в больнице тюрьмы штата Нью-Джерси».

Диктор перешел к следующему сообщению, и Крис поднял глаза на Донну.

– Так он сам решил сдаться? – спросил он. Но не успела секретарша ответить, как он уже схватился за телефон.

На рабочем столе в кабинете у Кармен стоял аппарат телефакса. Эта машинка работала почти без перерыва, так что за полтора месяца в студии Ка-Би-Би-Эй Кармен уже привыкла игнорировать ее стрекот. А аппарат стрекотал, когда она укладывала в портфель свой конспект завтрашнего шоу, стрекотал, когда она надевала пальто. Из подающего механизма выполз лист бумаги и соскользнул на вершину довольно пухлой пачки, накопившейся на столе. И тут в глаза Кармен бросились слова в начале верхнего абзаца: «ДЖЕФФ КАБРИО СДАЕТСЯ ВЛАСТЯМ».

Выронив из рук портфель она поднесла листок к свету. Буквы сообщения запрыгали перед нею. Кармен рванулась было к стоявшему у нее на столе телефону, но тот уже зазвонил.

Телевизор у Миа в коттедже был включен. Она ползала на коленях по пластику, покрывавшему пол в гостиной, стараясь отколупать ошметки глины и собрать их в корзину, когда диктор произнес его имя. Подавшись вперед, она прибавила звук, совершенно позабыв, что надо вытереть руки, и черный глянцевый тумблер на телевизоре тоже оказался заляпанным глиной. Она как завороженная сидела на полу и слушала, машинально разглаживая скользкую влажную глину в корзинке, не сводя глаз с Билла Джексона с его прилизанной прической.

– Джефф Кабрио сегодня утром явился в отделение полиции в Мериленде, – бубнил он. – Кабрио – чье настоящее имя – Роберт Блекуэлл – исчез из нашего поля зрения в августе, после того как разработанная им в Долине Розы технология создания дождя помогла спасти этот небольшой городок от последствий жесточайшей засухи.

Сообщение Билла Джексона сопровождалось видеосюжетом. У Миа сжалось сердце, когда она увидела Джеффа. Она непроизвольно стиснула руки перед собой. Двое мужчин вели ею в машину. Его руки были сведены вместе. Наручники. Его лицо показали лишь на мгновение, но этого было достаточно, чтобы ее сердце облилось кровью. Он так исхудал. Она скосила глаза на бронзовую статуэтку на кофейном столике. Да. Он совершенно высох. И хотя он не собирался сопротивляться, а послушно шел по направлению к полицейской машине, один из сопровождавших его полицейских грубым, неоправданно жестоким движением заставил Джеффа резко нагнуть голову, впихивая его на заднее сиденье.

Так вот что он имел в виду в том телефонном разговоре, подумала Миа, вот о каком решении он упомянул.

Когда она наконец выключила телевизор, Билл Джексон давно уже высказал все, что хотел, по поводу сдачи Джеффа, и на экране выступал другой диктор. Первым ее порывом было позвонить либо Крису, либо Кармен. Сейчас около половины шестого, так что Криса еще можно застать в его кабинете в течение часа или около того. Лучше она отправится сейчас прямо к нему. Торопливо накинув жакет, Миа выскочила из коттеджа.

На Шугабуш уже опускались ранние зимние сумерки. Коттедж, который когда-то снимал Джефф, стоял пустой на самом краю каньона. Похоже, Кармен не торопилась снова пускать туда постояльцев. Однако в третьем коттедже, откуда Крис давно уже переехал в усадьбу, теперь жила чета гватемальцев со своим ребенком – в качестве арендной платы они присматривали за садом Кармен. Благодаря дождю для них теперь было много работы. Дикие злаки и прочие сорняки, пережившие засуху, угрожали задушить культурные растения.

Миа уже усаживалась в машину, когда на стоянку въехал «олдсмобиль» Криса, и сразу следом за ним – «вольво» Кармен.

– Ты уже знаешь про Джеффа? – спросил Крис, выскочив из автомобиля.

Миа кивнула.

– Я как раз собралась ехать в мэрию, чтобы рассказать вам об этом.

– Как я рада, что мы застали вас здесь. – Кармен приблизилась к Миа, обогнув их машины. – Мы оба помчались домой, чтобы убедиться, известно вам об этом или нет. Давно надо обзавестись телефоном, Миа. – Кармен вдруг озабоченно нахмурилась, всмотревшись в ее лицо. Взяв ее за плечи, она попыталась повернуть ее поближе к свету. – Как вы себя чувствуете? – спросила она, и только тут Миа поняла, что плачет.

Она кивнула, прижав ладонь к мокрой от слез щеке.

– Ничего страшного, – сказала она.

Кармен тихонько обняла ее. Это случалось уже не в первый раз – она обнимала и утешала Миа во время выступления в утреннем шоу, которое теперь вела. На эту передачу кроме Миа были приглашены и другие девушки, в юном возрасте перенесшие рак груди, – все они открыто обсуждали свои проблемы. В новом шоу гости часто давали волю слезам, однако это не являлось следствием их обиды или унижения. Стиль работы Кармен стал более теплым, ее неуступчивость сменилась состраданием и терпением, и этот новый имидж гораздо больше соответствовал ее внешнему и внутреннему облику. В тот раз ее объятия принесли Миа утешение, теперь же они просто пролили бальзам на ее душевную рану.

– Он выглядит таким худым, – пожаловалась, Миа.

– С ним будет все в порядке. – Кармен отстранилась, чтобы заглянуть ей в лицо.

– Идем же, Миа, поговорим в доме. – Крис направился ко входу на кухню. – Мы с Кармен составили план действий.

Захлопнув за собой дверь, они уселись за кухонным столом, пока Крис возился с кофейником.

– Итак, Миа, – не удержался он от улыбки, вынимая из шкафа кофейные чашки. – Ты готова вылететь в Балтимору?

– Да! – так и просияла она в ответ.

– Отлично. Потому что я уже забронировал три места на самолет, вылетающий завтра рано утром.

– И… – Кармен подалась ближе к Миа, – я переговорила с Дэниелом Грейсом. Это тот малый, с которым Джефф дружил в детстве, помнишь?

– Он юрист, верно? – кивнула Миа.

– Он адвокат по уголовным делам, – вставил Крис, наполняя чашки. Он уселся возле Кармен.

– Я рассказала ему все, как есть, – продолжала Кармен. – Он живет в окрестностях Балтиморы, и он уже на пути к Джеффу. Он увидит его уже сегодня вечером. Дэниел был настроен очень оптимистически и пообещал сделать все возможное, чтобы вытащить Джеффа из-за решетки.

Миа закусила кулак. Значит, она скоро увидит его, и к тому же не через окошко в этой ужасной тюремной комнате для свиданий.

– Ему нужно повидаться с отцом, – напомнила она.

– И мы должны убедиться, что ему это удалось, – кивнул Крис.

Они еще долго сидели на кухне, с энтузиазмом обсуждая планы по вызволению Джеффа. Наконец Крис взглянул на свои часы.

– Ого, нам уже пора начинать укладывать вещи, – заметил он. – Самолет в восемь утра.

Миа ужасно хотелось бы прихватить с собой скульптуру Джеффа. У нее, правда, была фотография, однако по ней невозможно было полностью оценить то живое, настоящее выражение, которое ей удалось воспроизвести на лице бронзовой фигурки. И она очень хотела верить, что этот испуганный, растерянный, загнанный взгляд никогда больше не появится на его лице.

Водрузив на кровать свой распахнутый пустой чемодан, она медленно начала собираться, не зная толком, что брать – ведь неизвестно, на сколько растянется ее поездка. Она уложила две пары джинсов, два свитера, платье. Два бюстгалтера со специальными кармашками для протезов. Доктор Белла любезно известил ее, что она может пройти курс восстановительной хирургии в любое время, как только пожелает, но это уже почти не волновало ее. «Ты уже живая», – вот что сказал ей Джефф, и он был абсолютно прав.

Где он пропадал все эти месяцы? Он сказал ей тогда, что странствует. Может, он где-нибудь задержался, достаточно долго для того, чтобы успеть обзавестись новыми связями с людьми – и даже с какой-нибудь женщиной? Ей хотелось надеяться, что он не был одинок, но эту надежду отравляла мысль о том, что он мог влюбиться в кого-то так же сильно и глубоко, как, знала она, он любил ее, Миа. Ведь может быть и так: в эти самые часы какая-то другая женщина тоже собирает чемодан, надеясь вскоре увидеться с ним, чтобы принести ему утешение и поддержку.

Она просмотрела снимки, прикрепленные к афише у нее на стене, и принялась отдирать некоторые из них. Миа хотелось взять их с собой. Прежде всего – фонтан, который отныне украшает собою парк, – теперь он называется парк Кабрио – рядом с мэрией. Крис приложил массу усилий к тому, чтобы превратить ее макет в действующий фонтан, и на прошлой неделе состоялась церемония его открытия. Она была весьма пышной, и собравшаяся перед мэрией толпа веселилась всю ночь.

Она прихватила несколько снимков котенка по имени Блекуэлл. Фотографии, которые ей удалось сделать в те дни, когда господа из ФБР шныряли вокруг старого склада, пытаясь разгадать принцип работы установленного на его крыше оборудования, Миа отложила в сторону. Эти господа не отважились копаться во внутренностях машины, словно сообразили: неосторожное, бестолковое вмешательство может ее моментально испортить.

А Джефф не отличается ничем от остальных смертных, подумала Миа, застегивая молнию на чемодане. Он точно такой же, как Крис, Кармен или она сама. Ведь она стала считать себя никому не нужной, абсолютно никчемной, равно как и Крис, расставшийся со своим мячом и бейсбольной рукавицей, равно как и Кармен, воспринявшая мягкость собственной натуры за признак ее разложения. У всех у них представление о себе основывалось на искаженном восприятии действительности, появившемся вследствие перенесенных ими горя и утрат. И в этом смысле Джефф вел себя точно так же. И все же ему, как и им всем, удалось справиться с этим. Его телефонный звонок живое тому подтверждение. Давая им уроки стойкости и жизнелюбия, он и сам учился вместе с ними.

И она представила себе, как встретится с ним, как заключит его в свои объятия, как ляжет с ним в постель. Нет ей нельзя позволять своему оптимизму так бесчинствовать. Ведь может случиться и так, что никому не удастся для него ничего сделать.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – сказал ей Крис, когда она уходила сегодня из усадьбы. – Так или иначе – мы обязательно вызволим его из-за решетки.

Она уже собралась уложить чемодан возле входной двери когда вспомнила об одной вещи, которую ей непременно надо было взять с собой. Распахнув верхнее отделение гардероба, она извлекла из-под стопки нижнего белья и ночных рубашек зеленую шелковую сорочку. Аккуратно сложив ее, она положила рубашку на самый верх уложенной в чемодан одежды. Миа очень надеялась, что ей предоставится возможность продемонстрировать Джеффу то, как бесподобно она будет в ней выглядеть.