Текст книги "На балу грёз"

Автор книги: Дэй Леклер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Эпилог

– Раф, со мной все в порядке, – повторила Элла. – Подумаешь, кольнуло. Ничего страшного.

– Давай все отменим, – с акцентом сказал он. – В твоем состоянии…

– Отменить Юбилейный бал?! Расстроить столько людей?! Они ждали его год. К тому же уже поздно. Гости появятся с минуты на минуту. А малыш – не раньше чем через две недели.

– Как не хочется разочаровывать тех, кто придет праздновать, как и мы, свою первую годовщину, – Раф подошел к Элле сзади и обнял, – но меня волнуешь ты, и только ты. – И привычным и вместе с тем таким интимно-нежным жестом положил руку на ее округлившийся живот. С первых дней беременности он часто поглаживал эту постепенно увеличивающуюся округлость. – Малыш сегодня не дает о себе забыть. Не терпится увидеть этот мир.

– Он хочет к папочке.

– Он? Твоя самоуверенность, amada… Вдруг это девочка. – Его губы умильно расплылись. – Я буду самым счастливым человеком, когда возьму на руки свою дочь.

– А сына? – Элла вскинула на него глаза.

– И сына, глупышка.

В дверь постучали. Заглянула Шейн.

– Элла, родители зовут. Сейчас появятся первые гости.

– Идем-идем. – Дверь за сестрой закрылась, и Раф сказал: – Шейн меняется, заметила? Такая довольная.

– Все налаживается, милый. – Элла ласково погладила его по лицу и почувствовала, что Раф расслабился. – Мозаики Шейн идут нарасхват. Недавно заказали еще три.

– Виват, La Estrella! Какие расчудесные чудеса у тебя получились: моя сестра занята любимым делом, Милагро процветает и радуется…

– А кто отказался продать поместье?! Что касается ее личной жизни… Дай время, образуется и это.

– С такой волшебницей – не сомневаюсь. – Раф крепче обнял Эллу, прижавшись щекой к ее виску. – Шесть лет назад я совершил ошибку, – выдохнул он. – Отнял у Шейн любимого. Зачем я влез?!

– Никому не дано все предугадать, – мягко возразила Элла. – К тому же ей было всего семнадцать, и ты считал, что действуешь во благо.

– Следовало дать Макинтайру шанс. Пусть бы сами разбирались.

– Не будем горевать о прошлом. – Поцелуем Элла разогнала его тревогу. – Ну как, идем?

– Если ты настаиваешь… – Раф обнял Эллу за талию и вобрал ее всю своими серебристыми глазами. – В вестибюле специально для тебя стоит стул. Начнутся приступы – сразу зови, хорошо?

Элла одарила Рафа улыбкой, полной любви и счастья.

– Хорошо.

***

– Чик, дай хоть слово вставить. Я же рассказываю, как мы познакомились, – проворчал Джейк Хондо.

– Здесь?! Здесь поженились?! – не унимался шестилетний малыш.

– На улице не женятся, – хихикнул Бастер. – Они поженились в доме. Вон в том дворце. – Он показал на особняк с башенками вдали.

– Но познакомились мы и вправду на улице. – Уайн потрепала светлые волосики Чика.

– Я отправил ее на кудыкину гору, – сконфуженно признался Джейк.

– А ей хоть бы хны. И так, представьте себе, до сих пор.

– Все не привыкнешь? – Уайн улыбнулась.

– Черт побе… хочу сказать, Боже мой, – быстро исправился Джейк, надеясь, что уши жены не слышали начала. – Не успел я и глазом моргнуть, как оказался под каблуком у малышки-эльфа и трех горластых ребятишек.

– Тебе меня не провести. – Уайн засмеялась. – Ты получаешь удовольствие от каждой минуты.

– Что правда, то правда. – Его взгляд стал невыразимо нежным. – От каждой секунды каждой минуты каждого часа каждого дня.

– А дальше, дальше! – потребовал Чик, дергая Джейка за пиджак.

– Угомонись, – потребовала Уайн. – Ты знаешь эту историю наизусть.

– А мне она тоже нравится. – Бастер сам взялся продолжать: – И вот дядя Джейк женился на тете Уайн и узнал про нас. Что тут было! Ты-то не помнишь, кроха был.

– Помню! Помню! Он: «Черт побери-и-и!», а тетя Уайн: «Не смей говорить „Черт побери-и-и!“».

Джейк безнадежно вздохнул.

– Так и поныне.

– Не нравится, – парировала Уайн, – не выражайся.

– Пустой номер.

– Да дайте же дорассказать, – пожаловался Бастер. – И потом дядя Джейк спас тебя и меня – когда мы чуть не замерзли. Потом избавил от скупой тети Марши. Потом у них появилась Трейси. Когда она родилась, они думали-думали и назвали ее в честь нашей мамы. Так?

– Примерно. – Джейк расцвел. Трехмесячная дочурка, словно им в ответ, радостно загукала. Он переложил ее на другую руку – из-под блестящих черных кудряшек на него смотрели зеленые, как весенняя листва, глазки – и легонько щелкнул по носику. – Ну, ребята, так и будем языками чесать или за-глянем на вечеринку? Помнится, там такие были десерты…

– Десерты! – хором воскликнули Чик и Бастер.

Глаза Уайн заблестели.

– Так что же мы стоим! Веди!

***

– Джона, я хочу с тобой поговорить, – начала Никки.

– Я тоже. – Джона обнял девушку и притянул к себе. – Угадай, о чем?

– Как, опять?.. – Взгляд Никки скользнул ниже, на его брюки.

– А ты как думала? – Джона соблазнительно улыбнулся. – Непременно «поговорим»! – Они уже были у входа в бальный зал, и он лишь быстро поцеловал ее. – Но, боюсь, придется подождать.

– Но я…

– Терпение, любовь моя.

Джона пожал руку Рафу и представил Никки.

– Ба, мы снова встретились.

– Но при более благоприятных обстоятельствах, – ответил Раф.

– Безусловно. – Джона посмотрел на беременную Эллу и широко улыбнулся. – Вижу, вы уладили свои разногласия.

– Или добавили новые, – пошутил Раф.

– С детьми никогда толком не знаешь, – сочувственно сказал Джона. – Они меня просто пугают.

– Наверное, не тебя одного, старина, – как-то сухо ответил Раф. – Желаю хорошо провести время.

Джона взял Никки за руку и повел в зал, полный гостей.

– Позвольте вас пригласить? – Его карие глаза заискрились весельем. – Помнишь, как мы танцевали здесь в прошлый раз?

– «Танцевали»? Ты откровенно соблазнял меня.

– Что-то не припомню. – Он с невинным видом закружил Никки.

– Конечно, прошел год. – Она невольно вздохнула, когда их тела слились и стали двигаться в унисон. – Джона, мы не договорили…

– Верно, любовь моя. О чем мы тогда говорили? Ах да, нижнее белье.

– Это ты говорил о нижнем белье, а я…

– Эй, привет! – радостно крикнули им из другого конца бального круга. – Вы помните меня?!

Никки обернулась на знакомый голос.

– Вот это да! Уайн?! Уайн Соммерс?!

– Теперь Хондо.

– Помню-помню: я не знала, как искать себе мужа, и вы предложили потренироваться на… – Взгляд Никки упал на Джейка, и она стушевалась. – О, привет.

– Кажется, я понял. Она предложила потренироваться на мне? – пробурчал Джейк.

– А что тут такого? – заявила Уайн, покачивая малышку на плече. – Ты был не готов признать поражение и жениться на мне, а Никки никак не могла преодолеть свою робость. Ну ладно, кто пробовал десерты?

– Погоди, крошка-эльф, – перебил Джейк. – Кажется, леди у тебя за спиной нехорошо.

Никки заглянула за плечо Джоны и ахнула.

– Это Элла Бомонт!

– И ей пора рожать, – определила Уайн. – Надо помочь.

Они вчетвером поспешили к Элле. Стоя в дверях, она отчаянно цеплялась за дверной косяк.

– Спокойно, миссис Бомонт. – Джейк легко поднял ее на руки. – Похоже, вам надо в больницу.

– Мой муж, – выдохнула Элла. – Мне нужен Раф.

– Вам нужно срочно в больницу, – заговорила Уайн.

– Я найду вашего мужа и передам, – вызвался Джона. – Мы поедем сразу за вами. Обещаю.

– Сверкающие доспехи рыцаря вам к лицу, – Элла попыталась улыбнуться.

– Не скажу, что мне это нравится, но на подвиги меня так и тянет. – Джона взглянул на Джейка: – Отвезете ее?

– Какие вопросы! Уайн, оттаскивай мальчишек от десертов, и едем.

***

– Давай побудем еще? – Никки присела в комнате ожидания. – Не хочу уезжать, не узнав, что с Эллой все в порядке.

– Миссис Бомонт – сильная женщина. – Джона поправил каштановые волосы Никки и улыбнулся. – Пожалей лучше мистера Бомонта.

– А что он сказал, ты понял?

– Кроме «rаpido», ничего. У меня с испанским всегда было туго. – Он растерянно покачал головой. – Да, не хотел бы я быть на его месте.

– Джона, послушай… – Никки сплела пальцы.

– И вы тут? – появилась Уайн. Ее изумрудные глаза сверкали от волнения. – Тоже остались? В компанию возьмете?

– Конечно, – ответил Джона. – Чем больше народу, тем веселей.

– Джона!

– Для «чем больше» могу позвать детишек, – усмехнулась Уайн, – если вы справитесь с «тем веселей». Долго, интересно, Элла будет мучиться? Я пробыла с неделю в этом родильном боксе.

Джейк прильнул к одной из свободно открывающихся дверей между комнатой ожидания и коридором.

– Похоже, недолго. Сюда идет мистер Бомонт.

– Джона… – в голосе Никки были нотки отчаяния.

Вошел улыбающийся Раф.

– Я на секунду. Пришел сказать, что у Эллы родился мальчик. Закурить не предлагаю, боюсь, жена не одобрит, но вы не представляете, как искренне я вам благодарен и признателен.

– Джона…

– Мои поздравления, – Джона протянул руку. – Мы были рады помочь.

– Дорогой…

– Тогда в путь, – сказала Уайн. – Пора укладывать наших вояк в постель. Будьте добры, пожелайте Элле от нас самого хорошего.

Раф кивнул.

– А теперь простите, меня ждут жена и сынишка.

– Джона!!! – вскричала Никки. – Я беременна, черт тебя побери!

– Тетя, нельзя говорить «черт побери», – назидательно заметил Чик.

– Я знаю, прошу прощения. – Никки испуганно смотрела на Джону. – Я… я весь вечер пытаюсь тебе сказать. Но нам все время мешают.

– Ну, тогда нам точно пора, – сказала Уайн. Она быстро обняла и поцеловала Никки. – Следи за собой и держи меня в курсе.

Джона и Никки остались одни.

– Ты беременна? Ребенок? Уверена?

– В этом нет ничего сверхъестественно-го, – со слезами в голосе сказала Никки. – Как ты думаешь?

– Почему… ты не сказала раньше? Только сейчас? Наверняка ты знала давно.

– Смелости не хватало. Я думала… ты не хочешь ребенка.

– Не хочу?! – Джона закрыл глаза, а когда открыл их, они так страстно горели, что Никки не сдержала слез. Джона крепко обнял ее. – Прости меня, прости, если хоть на минуту тебе так показалось. Это неправда. Никки, я люблю тебя, а при мысли, что ты носишь моего ребенка… – Он взволнованно прижал ее к себе. – Это для меня самый лучший подарок.

– Даже лучше билета на Юбилейный бал? – поддразнила она.

– Ну, если чуть-чуть. – Джона погладил ее по голове и нежно поцеловал. – Потому что все это началось здесь. И здесь же продолжилось.

***

– Он такой красивый, – прошептала Элла, поглаживая малыша по щечке.

Раф склонился над ней.

– Для маленького красненького сморщенного человечка даже слишком.

– Раф!

– Шучу. Это самый красивый сын в моей жизни. Я имею в виду, первый. – Раф заправил локон ей за ухо. – Давно хочу тебе сказать, – (Элла кивнула, считая пальчики на ручках и ножках), – я люблю тебя, amada. Всем сердцем, всей душой.

– Что?! – Все цифры вылетели у Эллы из головы.

– Я люблю тебя. – Раф лукаво улыбнулся. – Удивительно, почему эти слова казались мне раньше такими трудными, а теперь так и хочется… Amada, ты плачешь? Тебе плохо? Позвать медсестру?

Элла покачала головой, утирая слезы, чтобы они не попали на малыша.

– Это от неожиданности. Раф, я тоже люблю тебя.

Он чмокнул ее в щеку.

– Оказывается, слышать эти слова не менее приятно, чем произносить.

– Такие выводы мне по душе. Знаешь, тебе придется многое наверстывать.

– Я наверстаю, обещаю.

– Мы должны позвонить родителям и Шейн и рассказать о ребенке. – Элла поняла, почему Раф вдруг сник. – Не тревожься. Если посчастливилось нам, посчастливится и Шейн. Она встретит свое счастье.

– Возможно, – Раф глубоко вздохнул, – возможно, она встретит его на следующем «Золушкином балу»?

– Как, как ты сказал?! – Элла не верила своим ушам. – Ты… – слезы опять показались у нее на глазах, отчего они стали похожи на расплавленное золото, – ты хочешь продолжить традицию?!

– Никуда не денешься. Деньги идут на доброе дело. Недавно я кое-что разузнал: за все годы, что твои родители дают балы, распался только один брак.

– Брак Шейн?

– Причем по большому счету его нельзя считать распавшимся, поскольку он был незаконным. – Раф вздохнул. – Давай попробуем, amada. И… не будем ждать еще пять лет.