Текст книги "Заброшенная тропа (ЛП)"
Автор книги: Девни Перри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Глава 11
Броуди
Ее смех приветствовал меня, когда затих звонок на двери цветочного магазина. Я пошел на музыкальный звук в дальний конец магазина, ожидая увидеть ее за длинным деревянным прилавком, на котором стоял кассовый аппарат и свежий букет голубых гортензий. Единственная причина, по которой я понял, что это гортензии, – это маленькая табличка, на которой мелом было написано: Гортензии по 15 долларов за букетик
Рядом с банкой с ручками был металлический колокольчик, и я нажал на него, затаив дыхание.
Марти вышел первым. Улыбка исчезла с его лица, чего я никогда раньше не видел, потому что у парня всегда была улыбка для меня.
– Если ты здесь не для того, чтобы пресмыкаться, я бы направился к двери, пока она тебя не увидела.
– Я здесь для того, чтобы пресмыкаться.
– Хорошо. – Он кивнул. – Иди.
– Спасибо. – Я обогнул прилавок и направился к двери, ныряя в мастерскую.
Улыбка Арии, как и Марти, погасла, когда она посмотрела на меня продолжая делать то, что делала.
– Ты пришел, чтобы купить мне пони? Остров? Остров пони?
– Не сегодня.
Она взяла розу с металлического столика и поставила ее в вазу, которую наполняла. Ее волосы были заплетены в косу, перекинутую через плечо, а выбившиеся пряди были заправлены за уши. Ее карие глаза сверкали – сердито, но мне нравился их огонь. На щеках играл румянец.
Ария была прекраснее любого цветка в мире. Даже безумная, она была прекраснее любой розы.
Это был первый раз, когда я увидел ее за три дня, если не считать того, что я видел ее мельком, когда она приходила и уходила из дома Клары или из этого магазина. Я впился в нее взглядом, как человек, испытывающий жажду, стоящий перед чистым горным ручьем.
Три дня. В конце концов, я не выдержал, послал к черту свою гордость и отправился в цветочный магазин, чтобы напиться.
Ария чувствовала себя здесь непринужденно и комфортно. Это были ее владения. Всего за несколько дней она сделала их своими. Когда я входил в помещение, я обычно мог сказать, кто здесь главный. В прошлом месяце магазином управлял Марти. Теперь власть принадлежала Арии. И, боже, это было чертовски сексуально.
Она проигнорировала меня и продолжила работать над оформлением.
На полу стояли пластиковые ведра. В некоторых были цветы. В большинстве – выброшенные стебли и листья. Вдоль стен тянулись полки, на каждой из которых стояли пустые вазы разных форм и размеров. Длинный прилавок, тянувшийся через всю комнату, был завален ножницами, бечевками и лентами. За спиной Арии был проход в прохладную комнату. В дверном проеме не было настоящей двери, просто полоски толстого пластика, свисавшие с рамы до бетонного пола.
Все было так же беспорядочно и неорганизованно, как и тогда, когда я пришел, чтобы согласовать покупку. Мы сидели за этим самым столом, Клара рядом со мной, и подписывали документы на этот магазин.
Час спустя, пока они, вероятно, планировали свой выход на пенсию на Гавайях, мой адвокат был занят составлением другого пакета документов. Соглашение между мной и Арией, которое гарантировало, что она никогда точно не узнает, сколько я заплатил за этот магазин.
– Что ты здесь делаешь? – Она взяла ножницы и обрезала стебель розы. Щелчок разнесся по мастерской, как резкий укус.
– Ты избегаешь меня уже три дня.
– Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю.
Я нахмурился.
– Я думал, ты хотела поужинать вместе.
– А потом ты купил мне машину, не спросив разрешения.
Машину, которая стояла на том же самом месте с понедельника. Она ездила на красном сверкающем «Кадиллаке». В данный момент он был припаркован наискосок от магазина, рядом с моим «Ягуаром».
Вчера я спросил Клару, что нужно, чтобы купить «Кадиллак». Она сообщила мне, что машина принадлежит их подруге Лондин, и она никогда ее не продаст. Не у всего есть цена, Броуди.
В этом отношении машина была очень похожа на Арию.
– Я хотел, чтобы у тебя было транспортное средство. Что-нибудь безопасное. – «БМВ», который я купил ей, имел один из самых высоких показателей безопасности, доступных для внедорожников.
– Люди не покупают машины просто так, без спроса.
– Ты права. Я должен был спросить. – Таким образом, она могла бы выбрать цвет и фасон.
– И? – Она скрестила руки на груди.
– Что «и»?
Ее ноздри раздулись.
– Ты не умеешь извиняться.
– Прости. – Я не шутил.
– И?
– И… ты можешь выбрать другую машину, если хочешь.
Ее губы сжались в тонкую линию.
– И ты больше так не сделаешь.
– О.
– Да, о, – передразнила она. – Больше не покупай мне ничего.
– Мне нужно определение «ничего».
– Все, что имеет ценник.
Я нахмурился.
– Это кажется чересчур.
– Ты человек крайностей. Я верю, что ты сможешь с этим разобраться.
Ради прекращения холодной войны с ней я решил оставить все как есть. Перестану ли я покупать ей вещи? Точно нет. Особенно когда родится ребенок. Но на сегодня я сменю тему.
Я вытащил папку из-под мышки и положил ее на стол.
– Я хотел передать это тебе.
– Что это? – Она встала и подошла ближе, чтобы открыть папку.
– Это акт купли-продажи цветочного магазина и заключенный контракт.
– О. Хорошо. – Она взяла бумаги и провела рукой по первой странице. – Это действительно официально.
– Это действительно официально.
Она молча уставилась на страницу, между ее бровями пролегла морщинка.
– Что не так?
– У меня никогда раньше ничего не было. Ничего подобного. – Страх в ее голосе пронзил мое сердце. – Что, если я все испорчу?
– Ты не сможешь. – Я положил руку ей на плечо, подталкивая повернуться. Когда она подняла глаза, чтобы встретиться с моими, от беспокойства в ее взгляде стало трудно дышать.
Она не должна волноваться. У нее не должно быть страхов. Ария заслуживала легкой жизни. Я бы позаботился об этом, если бы она только позволила мне.
– Я не дам тебе упасть.
– Ты так говоришь, и это мило. Но ты не понимаешь.
– Что не понимаю?
– Я должна сделать это сама.
– Понятно. Думай обо мне как о подстраховке.
– У меня никогда не было подстраховки.
– Теперь есть.
Не задумываясь, я убрал выбившийся локон с ее виска. Одно прикосновение, и мое сердце пустилось вскачь. В понедельник Ария сказала, что хочет узнать меня получше. Я тоже хотел узнать ее, внутри и снаружи. Снова и снова.
Ее глаза искали мои. Ее дыхание участилось.
Меня привлекли ее губы. Прежде чем я успел осознать, что делаю, мои губы оказались на ее губах, а руки обвились вокруг ее спины.
Она тихонько всхлипнула, когда я провел языком по ее нижней губе. Затем ее рот открылся, и я проник внутрь, наслаждаясь теплом ее рта. Ария вцепилась в лацканы моего пиджака, прижимая меня к себе, пока ее язык переплетался с моим.
Черт, она была вкусной. Сладкая и теплая, как растопленный мед.
Она прильнула к моему телу, когда я прижал ее к себе, впитывая в себя. Мой пульс участился, и я скользнул руками вниз, обхватив ладонями изгиб ее попки, одновременно притягивая ее к своему возбуждению.
Ария застонала, прижимаясь ко мне ближе, а я проглотил этот звук.
Вдалеке прозвенел звонок. Входная дверь. Цветочный магазин.
Из комнаты донесся голос Марти, который приветствовал покупателя.
– Здравствуйте. Чем я могу вам помочь?
Мы вернулись к реальности и разомкнули объятия. Ария быстро заморгала, прогоняя туман. Я провел рукой по своим влажным губам.
Затем она отстранилась, отступив на шаг к другой стороне стола. Она приложила ладонь ко лбу, широко раскрыв глаза.
– Это было…
– Прости.
Она отмахнулась.
– Все в порядке.
А было ли все в порядке? Потому что это казалось правильным. Таким чертовски правильным. Как будто мы должны были целоваться все это время. Каждый день.
– Ария. – Марти высунул голову из-за угла. – Пришла мисс Джулия из закусочной. Она надеялась с тобой познакомиться.
– Хорошо. – Ария изобразила улыбку. – Сейчас буду.
– Увидимся дома, – сказал я после того, как Марти исчез.
Ария кивнула, не отрывая взгляда от розы. Она не подняла глаз, когда я повернулся, чтобы уйти. Краска отхлынула от ее лица. Ее рука покоилась на выпуклости живота. Она выглядела… окаменевшей.
Черт возьми.
О чем, черт возьми, я вообще думал?
– Боже мой, – ахнула Ария, когда кухню залил свет. Она прижала руку к сердцу. – Ты напугал меня.
– Прости, – сказал я со своего места за кухонным столом.
– Что ты делаешь?
– Ты пригласила меня поужинать вместе.
– В понедельник. – Она вошла в комнату, обхватив себя руками за талию. – Это было три дня назад. И сейчас девять часов вечера.
Я пожал плечами. Стул был твердым, и моя задница онемела несколько часов назад. Когда за окном стемнело, я не смог заставить себя пошевелиться.
– Ты не ел?
– Я ждал. – И думал. И ругал себя за то, что поцеловал ее раньше.
Плечи Арии опустились, а руки повисли по бокам. На ней была мешковатая толстовка, доходившая ей до середины бедра. Ее стройные ноги были обтянуты черными легинсам. Она была босой, а пальцы ног выкрашены в сексуальный ярко-розовый цвет.
Может быть, ждать, надеясь, что она появится, было плохой идеей. Я хотел извиниться и все уладить. Но теперь, видя, что она расслаблена и чувствует себя здесь как дома, что ж… теперь мне захотелось поцеловать ее снова.
– Прости за поцелуй, – сказал я. – Когда дело касается тебя, я, кажется, ничего не могу с собой поделать.
Она подошла к стулу, стоящему рядом со мной.
Я вытащил его для нее, подождал, пока она сядет. Затем повернулся, опершись локтем о столешницу. Сняв свой темно-синий пиджак в тонкую полоску в спальне, я закатал рукава нежно-голубой рубашки и расстегнул две верхние пуговицы. Даже галстука на мне не было.
– Что мы будем делать, Броуди? – спросила она шепотом.
– Понятия не имею.
– Чего ты хочешь?
Тебя. Быть хорошим отцом.
– Здорового ребенка.
– Тогда это у нас общее. В этом мы полностью сходимся.
Я кивнул.
– Согласен.
– Но…
– Пожалуйста, не уходи, – выпалил я. Это было все, о чем я мог думать сегодня вечером. Что мой поцелуй в магазине заставит ее уйти.
Она положила руку мне на плечо.
– Я не собираюсь уходить из-за поцелуя.
Воздух вырвался из моих легких.
– Хорошо.
– Я умираю с голоду. Я зашла перекусить. – Она спрыгнула со стула, подошла к холодильнику и открыла дверцу. – Ты ел?
– Нет.
Она оглянулась через плечо.
– Потому что ждал.
– Я ждал.
– Я приготовлю нам что-нибудь.
– У Рона остались остатки. Энчиладас. Паста помодоро. Запеченный цыпленок с овощами.
– Ух ты! – присвистнула она. – Так держать, Рон. Что ты будешь?
– Еду.
Ария рассмеялась и достала контейнер со средней полки. Затем она принялась разогревать наши тарелки. Энчиладас. Когда она устроилась рядом со мной, мы оба набросились на еду.
– Ты что, не ужинала? – спросил я.
– Ужинала. Но по ночам я чувствую голод. – Она положила руку на живот. – Этот ребенок будет совой.
– Я взволнован, – признался я. – С каждым днем я все больше хочу встретиться с ним или с ней. Чтобы узнать, каким он или она будет.
– Я тоже об этом думаю. – Взгляд Арии смягчился. – Я очень взволнована.
На ее лице отразилась радость. Это утешало. С кем еще я мог поделиться этим, кроме нее?
– Я никому не рассказывал, – признался я. – Кроме Рона.
– Мне было некому рассказать, кроме Клары и девочек со свалки.
– Что они сказали?
Она улыбнулась.
– Они рады за меня. Джемма только что родила ребенка. Кэтрин беременна. У Лондин тоже есть маленькая дочка. У Клары есть Август. Было здорово поделиться этим с ними. У нас есть что-то общее.
– Я рад.
Она съела несколько кусочков, затем отложила вилку.
– Почему ты никому не сказал?
Я вздохнул.
– Потому что у моей семьи есть привычка разрушать все хорошее в моей жизни. Я не позволю им разрушить это.
– Это понятно. Не могу представить, чтобы твоя бабушка расстроилась из-за того, что эта бродяжка беременна. – Ария закатила глаза. – Но в конце концов, тебе придется им сказать.
– В конце концов. Может, когда он или она закончит среднюю школу.
Ария хихикнула.
– Ты хочешь узнать, мальчик у нас будет или девочка?
– Да. Нет. Я не знаю. А ты?
– Нет. – Она улыбнулась. – Я люблю сюрпризы.
– Тогда пусть будет сюрприз. – Я кивнул и откусил еще кусочек. – Вкусно.
– Рон отличный повар.
– Да, но я не это имел в виду. Этот разговор хорош. Я почти наслаждаюсь твоим присутствием, когда ты не огрызаешься на меня, – поддразнил я.
Она фыркнула.
– Ну, ты ничего не пытался купить мне за последние пятнадцать минут, так что я не такая раздражительная.
Я усмехнулся.
– Тогда мы будем избегать любых обсуждений материальных вещей.
– Могу я тебя кое о чем спросить?
– Конечно.
– Ты редко говоришь о своих родителях. Что с ними случилось? Я спрашиваю только потому, что мне хотелось бы знать. Однажды этот ребенок задаст тот же вопрос. Было бы неплохо узнать ответ раньше.
– Вполне справедливо. – Я отложил вилку и вытер рот салфеткой. – Моя мать – дочь Корин. Она забеременела мной, когда ей было семнадцать. Нет нужды говорить, что все прошло не очень хорошо.
Ария съежилась.
– Я не могу представить твою бабушку счастливой. Никак. И вряд ли она была счастлива от подростковой беременности.
– Мама не поступила в колледж, как планировали ее родители. Она не пошла работать в «Кармайкл Комюникейшнс», как они планировали. Она не отдала меня на усыновление, как они настаивали.
– Откуда ты вообще это знаешь? Это кажется жестоким.
– Это моя семья. – Я пожал плечами. – Мой дедушка был очень общителен. Когда мне было десять, он усадил меня за стол и вместо того, чтобы рассказывать о птицах и пчелах, рассказал, что именно сделала моя мать, чтобы разочаровать его. И он сделал это так, что я понял: у меня не было другого выбора, кроме как подчиниться. В тот день он взял на себя роль моего отца.
– И это не беспокоило твоего отца?
– Нет, потому что мой отец никогда не стал бы спорить или идти против воли деда. Мой отец женился на моей матери и сменил свою фамилию на Кармайкл. Он рассматривал моих бабушку и дедушку как свой талон на питание, и если это означало отказаться от ребенка, то так тому и быть.
– Тебе было всего десять. – Она грустно улыбнулась мне. – Я думаю, жизни нас обоих изменились в десять лет.
– Именно так.
– Мне жаль.
– Не стоит. Я смотрю на Аластера и думаю, что я выиграл от сделки. Мои бабушка и дедушка, несмотря на все их угрозы, никогда не бросали мою мать. Они купили ей дом и обеспечили жизнь ей и моему отцу. Ни у кого из моих родителей никогда не было работы. У них никогда не было ответственности. В некотором смысле, они оставались подростками, потому что мои бабушка и дедушка помогали им. Я переехал жить к бабушке и дедушке в десять лет, Аластеру было всего пять. Он остался с нашими родителями. И они его ужасно избаловали.
– Это… печально. – Она наморщила нос. – Мне не нравится Аластер, а ты заставляешь меня сочувствовать ему.
– Не надо. – Я усмехнулся. – Возможно, в детстве он ничего не мог поделать, но он взрослый человек, и выбор остается за ним. Он мудак, потому что хочет быть мудаком.
– Ты это сказал. – Она взяла стакан с водой и поднесла его к губам. Я откровенно смотрел, как она пьет, завидуя стакану, потому что он касался ее губ. – Итак, ты переехал к своим бабушке и дедушке.
– Технически. Они отправили меня в частную школу, так что я редко бывал у них дома. Только на выходных и каникулах.
– А твои родители? Ты их видел?
– Временами. С возрастом мне становилось все труднее и труднее находиться рядом с ними. Они не собирались взрослеть. Они никогда не переставали тратить деньги и поддерживать вредные привычки. Особенно папа.
– Какие привычки?
– Вредные привычки. – Наркотики. Выпивка. Женщины. – Мои родители погибли в автокатастрофе.
– Ты мне рассказывал.
– За рулем был папа. Он был под кайфом и пьян, когда они ехали в казино. Он съехал с дороги, потерял управление и врезался в дерево на скорости семьдесят миль в час.
Ария вздрогнула и закрыла глаза.
– Боже.
– По крайней мере, они не врезались в другую машину. – Например, в машину с чьими-нибудь родителями. – Это было семь лет назад.
– Броуди. – Она протянула руку и накрыла мое запястье. – Мне жаль.
Я положил ладонь на костяшки ее пальцев.
– Мне тоже жаль.
Мне потребовалось много времени, чтобы перестать чувствовать себя причиной падения моей матери. Только повзрослев, я понял, что она сама сделала свой выбор. И все же, в юном возрасте я видел, в каком беспорядке была ее жизнь. Я осознал разницу в образе жизни моей матери по сравнению с матерями моих школьных друзей. И я чувствовал ответственность. Мое рождение послужило спусковым крючком.
Но не я держал оружие в руках.
Она сделала свой выбор. И умерла из-за него.
– Спасибо, что рассказал мне, – сказала Ария.
– Не за что. Когда-нибудь я бы тоже хотел узнать твою историю. Если ты поделишься ею со мной.
Ария опустила подбородок.
– Поделюсь. Но не сегодня.
– Спешить некуда. Я буду здесь, когда ты будешь готова. – Я встал и отнес наши пустые тарелки в раковину, сполоснул их и поставил в посудомоечную машину.
Закончив, я повернулся, и взгляд Арии метнулся вверх. Она смотрела на мою задницу. И похоть в ее глазах была очевидна.
– Ты не можешь так на меня смотреть, – взмолился я.
Она с трудом сглотнула.
– Я ничего не могу с собой поделать.
Мне было знакомо это чувство.
Ноги сами понесли меня через кухню, прямо к ней. Я навис над ней, глядя в ее прекрасные карие глаза, и позволил себе утонуть в них.
– Я сказала себе ранее, что не собираюсь делать это привычкой. Что я не позволю тебе поцеловать меня снова. – Ее рука скользнула вверх по моему животу, ее ладонь поднялась к тому месту, где мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. – Но что, если мы сделаем это?
Из моего горла вырвался стон боли.
– Я хочу тебя. Я чертовски жажду тебя, Ария.
Она расстегнула пуговицу на моей рубашке.
– Тогда тебе лучше поцеловать меня еще раз.
Глава 12
Ария
Святой боже, этот мужчина умел целоваться.
Броуди увлек меня за собой, как только его губы коснулись моих. Энергия, предвкушение, страстное желание – все это было похоже на восхождение на вершину горы и прыжок в пропасть.
Было ли это ошибкой? Было ли это безрассудством? Ответ на оба вопроса – да, но я не собиралась останавливаться, и, когда Броуди вынес меня из кухни, я поняла, что он тоже не собирается этого делать.
– Боже, ты такая вкусная. – Он нащупал мой пульс, облизывая и посасывая кожу на горле.
Я обняла его за плечи и закрыла глаза, наслаждаясь влажным теплом его языка, пока он ускорял шаги, направляясь к лестнице. С тех пор как я переехала сюда, я редко поднималась на второй этаж. Я изо всех сил старалась не заглядывать на его половину дома чаще, чем раз или два, решив, что лучше держаться подальше от этой невидимой границы.
Броуди прорвался прямо через нее и, как и в ночь свадьбы, понес меня в свою спальню.
Его руки крепко держали меня под ягодицами. Он осыпал мой подбородок дорожкой поцелуев, прежде чем оторваться и подняться по ступенькам. Его зеленые глаза потемнели от голода. Его лицо было словно высечено из гранита, почти непроницаемо. Только я уже видела такое выражение раньше. В последний раз, когда он затащил меня к себе в постель.
Это был Броуди на задании. Он был весь такой деловой. Серьезный. Стойкий. Я усмехнулась, потому что знала, как быстро он переключится и превратится в чувственного любовника. В прошлый раз это случилось до того, как мое платье упало на пол.
Броуди перепрыгивал через ступеньку, несмотря на то, что я крепко обхватила его ногами за бедра.
Моя грудь тяжело вздымалась, когда я пыталась восстановить дыхание. Жар между нами был такой, словно мы стояли посреди действующего вулкана.
Мы добрались до лестничной площадки, и Броуди толкнул меня, приподнимая выше, так что мой центр прижался к его молнии. Из моего горла вырвался стон. Моя сердцевина промокла и болела. Пульсация в моем теле отдавалась в костях, сотрясая меня с головы до ног.
Броуди ворвался в открытую дверь своей спальни, повалил меня на кровать и накрыл своим весом. Его губы прижались к моим, а язык проник глубоко.
Я застонала и запустила пальцы в его волосы, позволяя коротким прядям на затылке щекотать мои ладони. Длинные пряди были как шелк под моими пальцами, пока Броуди терзал мой рот, исследуя каждый уголок.
Когда еще поцелуй был таким эротичным? Даже в ночь свадьбы я не была так близка к оргазму от одного только поцелуя. Спасибо вам, гормоны.
Я раздвинула ноги, освобождая место, чтобы обхватить бедра Броуди своими. Стальной стержень под его брюками терся о тонкую ткань моих легинсов.
– Да, – простонала я, когда он прижался ко мне, его губы скользнули вниз по моему горлу.
Он снова нащупал мой пульс и пососал.
– Я хочу попробовать тебя на вкус.
Я сглотнула.
– Да.
Его руки нырнули под подол моей толстовки, скользя вверх по моим ребрам. Когда он обнаружил, что на мне нет лифчика, все его тело застыло. Его зеленые глаза впились в мои.
– Спойлер. – Я подмигнула. – Трусиков на мне тоже нет.
Улыбка медленно расплылась по его лицу, когда он отстранился и встал с кровати.
– В следующий раз не говори мне. Я тоже люблю сюрпризы.
В следующий раз.
Я хотела, чтобы случился следующий раз. Мы еще даже не добрались до самого интересного, а я уже с нетерпением ждала возможности сделать это снова.
И снова.
И снова.
Длинные пальцы Броуди скользнули за пояс моих легинсов. Он потянул, стягивая их с моих бедер. Когда он увидел мой обнаженный холмик, его глаза вспыхнули, и он провел языком по нижней губе. Ненасытен. Он был ненасытен.
Я поерзала, надеясь, что он снимет легинсы и приступит к делу. Но он не торопился, стягивая их дюйм за дюймом, собирая эластичный хлопок в ладони, спускаясь все ниже и ниже.
Наконец, он стянул их с моих ног и перекинул через плечо.
– Господи, ты прекрасна. – Он опустился на колени в изножье кровати, обхватив руками мои колени. Затем быстрым рывком придвинул меня к себе.
Броуди не стал задерживаться. Он погрузился в меня, облизывая языком мои блестящие складочки. Когда он добрался до моего клитора, я чуть не свалилась с кровати.
– О, боже мой. – Я извивалась, дрожа и моля о большем.
Он снова лизнул меня.
– У тебя чертовски потрясающий вкус.
Мои руки зарылись в его волосы, вцепившись в них, пока он наслаждался. Пытка была чистым экстазом, и я поддалась ему. Это произошло внезапно, жестко и быстро. Мои пальцы на ногах подогнулись, когда ощущения поглотили меня целиком, и я кончила прямо на губы Броуди, простонав его имя и восхваляя ангела, который одарил его таким одаренным языком.
Когда он встал, мои конечности сотряслись от толчков, но звук расстегивающейся пряжки его ремня вывел меня из оцепенения. Я приоткрыла глаза и приподнялась на локте, пока он с привычной деловитостью расстегивал пуговицы на рубашке. Он вытащил ее из брюк и стянул с рук.
Тело Броуди было таким аппетитным. В день свадьбы я не оценила его по достоинству. Его живот состоял из идеальных квадратов, между которыми проступали четкие линии, которые так и хотелось облизать. Его руки были отточены до совершенства, мускул к мускулу. Вены под его кожей вздулись. Позже я проведу языком по этим маленьким линиям.
Мои глаза опустились ниже, медленно изучая его тело.
– Свитер. – Он дернул подбородком. – Снимай.
Я села и сняла его так быстро, как только могла, не желая пропустить зрелище, когда он стягивал штаны, а под ними белые боксеры. Они соскользнули с его массивных ног, и мышцы на нижней половине были такими же рельефными, как и на верхней. Я изучу их позже, потому что сейчас мой взгляд был прикован к его набухшему члену. Бархатный ствол был твердым и длинным, кончик украшала жемчужная капля.
Броуди лег в постель, и я еще глубже зарылась в подушки. Затем он приник губами к моему горлу, его дыхание трепетало там, прежде чем он сделал глубокий вдох.
– Ты пахнешь цветами.
Я замурлыкала, закрыв глаза, когда тепло его обнаженной кожи согрело меня. От Броуди пахло пряностями и землей. Это был чистый аромат, насыщенный и крепкий, как и сам мужчина. Аромат, по которому я скучала, когда слишком долго не тянулась к нему.
Он вызывал зависимость. Во время беременности у меня не было проблем с отказом от вина, мяса на обед или мягкого сыра. Но если бы кто-нибудь попросил меня отказаться от аромата Броуди, я бы не смогла этого сделать.
Все эти месяцы я не позволяла себе поверить, что ночь свадьбы была чем-то большим, чем секс. Связь на одну ночь. Но это было нечто большее, не так ли? Не только из-за ребенка, но и потому, что Броуди был… особенным. Прочным.
– Все будет хорошо? – Он откинулся назад с беспокойством в глазах. – Я про секс?
– Для ребенка?
Он кивнул.
– Все будет в порядке. – Я обхватила его ногами за задницу, приподнимая бедра, чтобы потереться своим влажным центром о его эрекцию.
Броуди зашипел, его челюсть напряглась, когда он закрыл глаза.
– Если я сделаю тебе больно…
– Не сделаешь. – Я подтолкнула его ближе. – Входи.
Его острый подбородок снова напрягся, как будто он боролся за контроль, затем он расположился у моего входа и скользнул глубже.
У меня перехватило дыхание, когда основание его члена прижалось к моему клитору. Моя спина выгнулась дугой на плюшевой кровати, а кончики пальцев впились в кожу на его плечах.
– Черт, как же с тобой хорошо. – Он, приоткрыв рот, покрыл поцелуями мою грудь, прямо вдоль выпуклостей. – Так хорошо.
– Двигайся. – Я схватила его за руки, крепко прижимая к себе, когда он выскользнул из меня и снова прижал нас друг к другу.
В ночь свадьбы он трахал меня. Сильно. На следующее утро все внутри меня болело от его сильных толчков. Но сегодня вечером все будет по-другому. Нам обоим нужно было, чтобы все было легко. С ребенком это не будет грубым и буйным кувырканием в постели. Это будет медленное наслаждение. Плавный подъем.
Удар за ударом Броуди соединял нас вместе. Он не наваливался на меня всем своим весом, стараясь нависать над моим телом. Его толчки были полны той же грации, что и в каждом его движении. Покачивание его бедер. Твердый пресс.
Боже мой, он знал, как доставить удовольствие. Мое дыхание участилось. Пальцы ног впились в одеяло. Мои руки вцепились в серый хлопок, сжимая его, пока мои внутренние стенки трепетали вокруг Броуди.
– Ария, – прошептал он мне на ухо. Одна его рука легла на мою, он переплел свои пальцы с моими и поднял ее над моей головой. Он поднял ее к спинке кровати, затем продел то же самое с другой рукой.
– Ты такая узкая. Такая влажная. – Его руки держали меня за плечи, его пальцы крепко сжимали. – Кончи, детка. Кончи для меня. Кончай, пока я буду трахать тебя.
Неприличные слова ударили прямо в мою киску, и я взорвалась, выкрикивая его имя и теряя контроль. Перед глазами у меня поплыли белые пятна. Мои ноги задрожали, а руки, все еще поднятые над головой, изо всех сил вцепились в Броуди. Пока я кончала, его бедра не замедлили движения, и когда я осмелилась открыть глаза и вернуться на землю, его зеленые глаза смотрели в ожидании.
– Это было… – У Броуди перехватило дыхание. – Прекрасно. Боже, ты прекрасна.
Я приподняла бедра, втягивая его глубже в свое тело.
– Твоя очередь.
Он двигался все быстрее и быстрее, все так же осторожно. Затем его губы прижались к моим, мой вкус остался на его языке, и он целовал меня, пока его не охватило облегчение, и он не излился в мое тело.
– Черт, – простонал он, прижимаясь своим лбом к моему, когда пришел в себя. Затем он изогнулся, перекатываясь на спину и увлекая меня за собой.
Я рухнула ему на грудь, пытаясь восстановить дыхание.
Прядь волос упала мне на лицо, но мои руки были слишком слабы, чтобы убрать ее. Я тяжело вздохнула, пытаясь сдуть ее. Когда это не сработало, Броуди заправил ее мне за ухо.
– Может, нам стоит поговорить об этом? – спросил он.
Я покачала головой.
– Нет. Нам нужно поспать.
Завтра у нас будет время поговорить. Сегодня я просто хотела отдохнуть.
И не думать о том, что мы, возможно, только что все испортили.
– О, боже мой.
Эти слова пробудили меня от сна без сновидений.
Я села, вовремя вспомнив, что была голой в спальне Броуди. Я прижала простыню к груди и моргнула, прогоняя туман из глаз. Затем покосилась на сестру, которая стояла в дверях спальни Броуди.
– Клара? – мой голос звучал неуверенно, а в голове стоял туман. Я взглянула на часы на прикроватной тумбочке, пытаясь определить, который час. Восемь тринадцать. Когда я в последний раз спала после пяти?
– Я просто искала Броуди. – Она не отрывала взгляда от пола. – Мы всегда встречаемся в восемь. Я не видела его в офисе, а дверь была открыта, так что…
Броуди зашевелился рядом со мной.
– Перенеси встречу на девять.
– Хорошо. – Она развернулась слишком быстро, едва не врезавшись в дверной косяк и понеслась по коридору.
Я упала обратно на подушку. Кровать Броуди была самой удобной из всех, на которых я спала в своей жизни. Может быть, именно поэтому мой внутренний будильник взял выходной, хотя я и не могла этого сделать.
Я должна была встретиться с Марти в цветочном магазине, который открывался в десять. Потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что не нужно приходить на работу до рассвета. По мере того, как я буду узнавать больше, рабочий день станет длиннее, но в течение первой недели я просто привыкала к своему новому распорядку.
Сегодня он знакомил меня с бухгалтером, который стал вести бухгалтерию после того, как Броуди купил магазин. Затем мы собирались пройтись по магазину и определить приоритеты ремонта.
Но сначала… в моей постели был мужчина.
Или я была в его.
– Теперь мы должны поговорить об этом? – спросил Броуди. Его глаза все еще были закрыты, и он обнимал подушку. Простыня сползла низко, почти до его задницы, и была видна его сильная, широкая спина.
Ответственным решением было бы обсудить это и договориться о том, как секс будет или не будет вписываться в наши отношения.
– Нет. – Я сбросила одеяло и спустила ноги с кровати. Затем встала, торопливо натянула толстовку и легинсы. – Позже. Мне нужно собраться на работу.
И все хорошенько обдумать.
Не говоря больше ни слова, я заправила волосы за уши и направилась к двери.
– Ария, – голос Броуди остановил меня, прежде чем я успела исчезнуть.
– Да? – Я обернулась.
Он сел. Волосы у него были взъерошены, лицо сонное. Но взгляд настороженный и повелительный.
– Увидимся за ужином.
Я кивнула и побежала.
Каким-то чудом мне удалось избежать встречи с Роном, когда я проходила через кухню, но запах бекона подсказал мне, что он где-то рядом. Убежав на свою половину дома, я думала, что уже свободна, когда увидела дверь своей спальни, пока не вошла и не обнаружила свою сестру, сидящую на кровати с ухмылкой на милом личике.
Мое лицо вспыхнуло, и я пинком захлопнула за собой дверь.
– Не смотри на меня так.
Она приподняла бровь.
– Как?
– Так… самодовольно.
– Я не самодовольна.
