Текст книги "Дорога беглецов (ЛП)"
Автор книги: Девни Перри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Глава 11
Брукс
Я повесил трубку и положил телефон на приборную доску лодки.
– Звонили из мастерской. Твоя машина готова.
– Хорошо. – Лондин не отрывала взгляда от воды. – Нам обязательно ехать за ней сейчас? Или мы можем остаться здесь на некоторое время?
– Мы можем остаться.
Мы останемся достаточно надолго, чтобы я запомнил, как она выглядит сегодня. Ее волосы были собраны в пучок, все еще влажные после нашего купания. Темные очки закрывали ее глаза. Единственное, что на ней было надето, – это простое черное бикини, которое она купила в местном магазине сегодня, когда я пригласил ее провести день со мной на лодке.
От нее захватывало дух. Именно такой я буду представлять ее себе в последующие годы. Буду вспоминать, как она сидела на этом сиденье, грелась на солнышке и с каждой секундой покоряла мое сердце.
Неделя пролетела слишком быстро.
Так всегда бывало, когда приближался конец.
Ранее на этой неделе Мак написал мне, что, по его расчетам, машина Лондин будет готова к пятнице. Что ж, пятница наступила, и, как он и обещал, все было сделано. Она скоро уедет, что сделало мое решение взять отгул на работе еще более разумным.
Этим утром я позвонил Тони и спросил, не может ли он подменить меня в гараже. По пятницам, как правило, было много работы, но он заверил меня, что позаботится о замене масла. В худшем случае, он перенесет людей на понедельник. Одна отлучка в пятницу не могла погубить мой бизнес. А вот один пропущенный день с Лондин будет терзать меня годами.
Я первым делом зашел к ней в номер, прежде чем она исчезла во время одной из своих прогулок по городу, и попросил ее провести день со мной. Мы пошли завтракать в закусочную. Купили ей купальник в «Уолмарте». Купили продукты для пикника. Затем мы направились к воде.
Как и в первый раз, я прокатил нас по озеру, прежде чем добраться до середины, чтобы поплавать. Потом я снял с нее бикини и занялся с ней любовью на полу. После этого мы освежились, искупавшись. Я как раз вытирался полотенцем, когда зазвонил мой телефон, и Мак испортил мне день.
Она уходила.
Блять. Неужели мне суждено было остаться одному? До Мойры у меня было не так уж много девушек. Всего несколько школьных увлечений, забытых еще до того, как они начались. Как только мы с Мойрой познакомились, она дала понять всей старшей школе Саммерса, что я для нее недоступен.
Наш брак был обречен с самого начала. Мы с Мойрой были противоположностями во всех смыслах этого слова – эта старая поговорка была полной чушью. Противоположности не притягиваются. Они раздражают.
После развода и моих неудачных попыток завязать отношения, я решил, что лучше буду один, чем с женщиной, которую больше интересуют деньги моих родителей, чем я и мой простой гараж. Конечно, у меня был хороший дом и новая лодка. Я заслужил все это. Я платил за это, надрывая задницу.
У меня был Уайатт. У меня была моя семья. Я не чувствовал себя одиноким.
До Лондин.
Приехав в город, она заставила меня осознать, какая дыра образовалась в моей жизни. Дыра в точности повторяла форму блондинки ростом пять футов пять дюймов (прим. ред.: примерно 165 см.) с нефритово-зелеными глазами.
Черт возьми, я буду скучать по ней.
– Здесь и правда красиво. – Она улыбнулась, бросив взгляд на деревья, окружавшие озеро. – Я не знаю, найду ли когда-нибудь другое озеро, такое же красивое, как это.
Мое сердце. Замените «озеро» на «женщину», и она озвучила мои мысли.
Она всю неделю делала подобные замечания, напоминая нам обоим, что уезжает. Как я мог забыть? Минуты пролетали слишком быстро. Ночей, которые я провел в ее номере в мотеле, было недостаточно. У нас еще были выходные, но мне нужно было больше.
Вот только, никакого большего я не получу. Я уже попросил однажды.
И не стану просить снова.
Одного «нет» от этой женщины было достаточно, чтобы навсегда разрушить мои надежды.
Лондин уезжала. У меня не было другого выбора, кроме как принять это, даже оценить по достоинству.
Чем дольше она оставалась, тем чаще я бы молил о еще одном дне. О неделе, потом о месяце, потом о годе.
Я изголодался по ней так, что никогда не насытился бы.
– Хочешь покататься по окрестностям? – спросил я.
– Нет. – Она отвернулась от этого зрелища и сняла с лица солнечные очки. Изумрудные искорки в ее глазах ярко заплясали на солнце, когда она потянулась к завязкам бикини на шее.
Я ухмыльнулся. Голодный.
Остаток дня мы провели на озере, исследуя воду в перерывах между изучением друг друга. Ближе к вечеру озеро заполнилось лодками, люди выходили на воду на несколько часов до наступления темноты, чтобы начать выходные. Ни Лондин, ни я не хотели оставаться в толпе, поэтому решили на этом закончить.
Лодка была привязана к причалу, и мы сели в мой грузовик и поехали в гараж, чтобы проверить ее машину. Мак оказал мне услугу и подогнал ее, так что мне не пришлось ее забирать. Тони написал, что она надежно заперта внутри.
– Не хочешь поужинать со мной сегодня вечером? – спросила Лондин.
– Или… мы могли бы поужинать у меня дома. С Уайаттом.
Она посмотрела на меня, и ее брови приподнялись над большими солнечными очками.
– Ты хочешь познакомить меня со своим сыном?
– Разве я еще этого не сделал?
– Ну, да. Но это немного по-другому, тебе не кажется?
– Не совсем. Мы с тобой ужинаем вдвоем с ребенком, который, вероятно, все время будет разговаривать по телефону.
Она поправила солнцезащитные очки на волосах и повернулась ко мне лицом.
– Это разумно? Я уезжаю в понедельник.
– Я знаю. Но Уайатт знает о тебе. Он знает, что ты уезжаешь. Он мой самый любимый человек на свете. Ты быстро поднимаешься в этом списке. Впервые у меня есть два любимых человека в одном месте. Я пытаюсь извлечь выгоду, пока могу.
Она слегка улыбнулась мне.
– Я понимаю. Как же ты меня представишь?
– Как друга. – Или как девушку. Мой сын не был идиотом. Он знал, куда я ходил каждую ночь.
Лондин на минуту задумалась, затем кивнула.
– Хорошо. Как друга.
Девушку.
– Пицца? – Я завел нас на заднюю парковку гаража, где мы с Тони обычно парковались. – Уайатт, наверное, уже закончил играть в футбол. Я могу написать ему, чтобы он купил что-нибудь для нас.
– Я никогда не отказываюсь от пиццы.
Я ухмыльнулся.
– Я тоже.
У нас все было хорошо, чертовски хорошо. Если бы Лондин переехала в Саммерс, это могло бы стать реальностью. Она пробыла здесь всего пару недель, и это было более реально, чем все, что у меня было за последние десять лет.
Мне нужна была такая женщина, как она, которая любила бы пиццу больше, чем цифру на своих весах в ванной. Женщина, которая проводила время на моей лодке, радуясь долгой тишине, когда не произносилось ни слова. Женщина, которая предпочитала ужин на камне дорогому ресторану.
Лондин была бы идеальной, если бы не была так одержима желанием уйти.
С другой стороны, возможно, причина, по которой мы так хорошо поладили, заключалась в ограничении по времени.
Оставив эту мысль без внимания, я вылез из грузовика, обогнул заднюю дверь, чтобы открыть Лондин. Затем я взял ее за руку и повел в гараж. Я вставил свой ключ в замок, но не встретил сопротивления поворачивая его.
Блять. У меня внутри все сжалось. Эта дверь должна была быть запертой, Тони обязательно сделал бы это перед уходом домой. Я сделал несколько шагов назад и выглянул из-за угла здания, чтобы посмотреть, здесь ли еще грузовик Тони. Возможно, сегодня он припарковался рядом с эвакуатором, но это место было пустым.
– Что? – спросила Лондин.
– Дверь не заперта. – Я снова взялся за ручку, медленно повернул ее и просунул голову внутрь. – Эй?
В мастерской царила кромешная тьма. Мой голос отражался от стен, но в остальном в гараже было тихо. Я включил несколько лампочек и вошел внутрь.
Лондин, стоявшая позади меня, положила руку мне на спину, слегка надавив, и последовала за мной по коридору в главную комнату. Я включил несколько ламп, осматривая помещение.
Казалось, ничего необычного не произошло, пока Лондин не ахнула.
– Чт… – Я проследил за ее взглядом и увидел шины «Кадиллака».
Они были проколоты.
Я бросился к машине и обошел ее со всех сторон, осматривая от крыши до колес, от бампера до крыла. С ней все было в порядке, если не считать того, что все четыре шины были порезаны и резина свисала с ободьев.
– Черт. – Я провел рукой по волосам. Мне следовало забрать ключ у Мойры, когда я был у нее дома. Мне не терпелось уйти. Я подумал, что она сделала все, что могла, и я мог бы попросить Уайатта забрать его у нее позже. Это была моя ошибка.
– Это была…
– Мойра? Да, – выпалил я. – Я звоню в полицию.
Я достал из кармана телефон, собираясь позвонить шерифу, но Лондин остановила меня, положив руку мне на плечо.
– А что, если это была не она?
– Кто еще это мог быть?
Она нахмурилась.
– Мой бывший.
– Ты думаешь?
– Ну, в первый раз я бы сказала «нет». Но Томас знает, что я здесь, и он уже несколько месяцев пытается заставить меня выслушать его. Больше всего на свете он хочет, чтобы я вернулась в Бостон.
– Но разве мы не увидели бы его в городе? Он не кажется мне парнем, который прячется по углам. – Томас был высокомерным богатым засранцем. Он приехал в Саммерс и сразу же нашел Лондин. Он был смелым, и уж точно не трусом, который тайком портит машину женщины.
– Может быть, тот детектив, которого он нанял, сделал это за него? Я не знаю. – Ее взгляд опустился на шины, и она прижала кончики пальцев к вискам. – Я не могу в это поверить.
– Я тоже. – Я опустил голову. – Это просто шины.
– Это безумие. Абсолютное безумие. Я чувствую себя… оскорбленной. Это моя машина. Моя прекрасная машина. Она этого не заслуживает.
– Мне жаль. Мне так жаль. – Я притянул ее к себе. – Я могу это починить. Все, что мне нужно сделать, это заказать шины. В пятницу уже поздновато, но я могу оформить заказ, и они будут здесь в понедельник. Возможно, ты просто не сможешь выехать с утра.
– Все в порядке, – пробормотала она, не отрывая взгляда от порезов на резинке. – Если твоя бывшая так отчаянно хочет избавиться от меня, зачем это делать? Не думаю, что это она. Если бы она оставила мою машину в покое, я бы уже уехала.
У меня внутри все сжалось при мысли о том, что я мог потерять ее неделю назад. Я ненавидел это дерьмо с ее машиной, но у меня было время с Лондин, которое иначе мы бы упустили.
Но это должна была быть она. Это было так знакомо, что меня затошнило. Когда, черт возьми, Мойра повзрослеет?
– Она, должно быть, беспокоится, что ты можешь остаться, – сказал я. – Это ее способ заставить тебя уехать из города.
– Или это не она. – Лондин достала из сумочки телефон, который я ей подарил. – Это звучит как-то скользко и коварно. Год назад я бы не сказала, что это Томас, но, как оказалось, я не так уж хорошо знала своего мужа. Я собираюсь позвонить ему.
– Хорошо. – Я поцеловал ее в волосы. – Я оставлю тебя одну и пойду закажу тебе шины.
– Спасибо. – Ее плечи опустились, когда она набирала номер.
Я скрылся в кабинете и рухнул в кресло.
– Черт.
Почему это произошло? Я слышал, что говорит Лондин, но мне не нужно было знать, что скажет ее бывший. Он не прокалывал ей шины.
Это почерк Мойры.
Почему она не могла просто позволить мне жить дальше? Я не хотел, чтобы она жила одинокой жизнью. Она не ходила на свидания, но я бы не стал стоять у нее на пути, если бы она захотела. Я схватил трубку телефона, стоявшего на столе, и набрал ее номер.
Она ответила после первого гудка.
– Алло.
– Зачем ты это сделала?
– И тебе привет.
– Она уезжает, Мойра. Она не представляет угрозы. Но все эти разговоры «если я не могу заполучить тебя, то никто не сможет» надоедают. Оставь ее в покое. Оставь в покое ее машину.
Тишина. Мгновение спустя раздался гудок.
Это был не первый раз, когда Мойра бросала трубку, и явно не последний. Я положил трубку на рычаг и вздохнул.
Из гаража в офис донесся голос Лондин, и, хотя я знал, что не должен подслушивать, я все равно это сделал.
– Мне жаль, Томас.
Это привлекло мое внимание. За что она извинялась? За то, что позвонила? Я сидел неподвижно, прислушиваясь к тому, что будет дальше.
– До свидания. – Лондин издала стон, затем ее шаркающие шаги удалились в сторону кабинета.
– Не он? – спросил я, когда она прислонилась к дверному косяку.
– Нет. Он в Бостоне с помощницей… своей девушкой. Или любовницей. Кем бы она ни была. Ее зовут Рэйлин.
– Он изменял тебе?
Она кивнула.
– С женщиной, которая сидела напротив меня за столом. Рэйлин была еще одной его помощницей.
В наших разговорах эта тема не поднималась. Если бы я не спросил ее ранее на этой неделе о том, как она относится ко мне, я бы усомнился в ее мотивации быть со мной, если бы знал, что Томас изменщик. Но я верил Лондин. Ничто в этом не казалось поверхностным или отстраненным. Она была в этом замешана, как и я.
– Черт. – Теперь мне стало по-настоящему любопытно, почему она извинилась перед этим засранцем.
– Она беременна.
– Что? – У меня отвисла челюсть. Значит, этот парень изменил ей, и ее коллега забеременела от него? Я должен был ударить его, когда у меня был шанс. – Вау.
– Почти. – Она закрыла глаза. – Ну, она была беременна. У нее случился выкидыш. Когда я позвонила, он был с ней в больнице.
– Черт. – Я оперся локтями о колени. – Это ужасно.
– Я чувствую себя ужасно. Мне не нравится ни один из них, но я бы никому такого не пожелала. – Она вошла в офис и опустилась в кресло для гостей. – Я думаю, мы знаем, что Томас не имеет никакого отношения к моим шинам. Я сомневаюсь, что он солгал бы мне, не сегодня.
– Я понимаю, почему ты позвонила и спросила, но, Лондин, это Мойра. Я позвонил ей, когда пришел сюда, и она даже не стала этого отрицать.
– Может быть, ужин с Уайаттом – не самая лучшая идея. – Она грустно улыбнулась мне. – Ты поешь с ним сегодня вечером. Проведи время со своим сыном. И если захочешь, приходи в мотель позже. И к понедельнику Мойре не о чем будет беспокоиться.
Да, она собиралась уходить, но еще не ушла.
– Она не выиграет. – Я встал и помахал ей, чтобы она вышла из кабинета. Я не заказал ей шины, я сделаю это позже. Мы поедим пиццу с моим сыном и потусуемся у меня дома. Ее номер в мотеле был еще одним напоминанием о том, что она уезжает, и будь я проклят, если проведу там еще одну ночь, когда у меня дома отличная кровать.
– Пошли.
– Куда мы идем? – спросила она, когда я выключил свет у нее за спиной. – Брукс, нам не нужно портить отношения с твоей бывшей. Она сумасшедшая. Ты злишься. Я злюсь. Но это всего лишь усталость.
– Шины дорогие. То, что она сделала, не совсем нормально. – Я взял Лондин за руку и сжал ее в своей, когда мы шли через гараж к задней двери.
Она потянула меня за руку, замедляя шаг.
– Обычно я бы посоветовала пойти за ней. Но не сегодня. Я уезжаю в понедельник и не хочу, чтобы это стало проблемой. На этот раз ей все сойдет с рук.
Я нахмурился.
– Я звоню в полицию.
– И что они будут делать? Арестуют ее? Оштрафуют? Проведем здесь часы пока нас допрашивают для составления протокола? Я не хочу провести свои последние дни в Саммерсе с копами.
Я тоже. Но с меня хватит дерьма от Мойры. Она не должна была вести себя как девчонка и отнимать у меня время и деньги. Если она не слушает меня, возможно, у шерифа будет больше влияния.
– Давай на этом закончим. – Лондин сжала мою руку.
Ни за что на свете.
– Какую пиццу ты любишь?
– Э-э… я не привередлива, но…
– Уайатт любит с пепперони, сосисками, беконом и ветчиной.
– Это много мяса.
– Он растет. – Я посмотрел на нее сверху вниз. – Тебя это устраивает или добавить овощей?
– Я бы не отказалась от лука, зеленого перца и оливок. Но они мне не нужны, если он такой привередливый.
Я был рад, что она перестала возражать, не то чтобы я принимал отказ в качестве ответа.
– Уайатт съест все, что содержит сыр и мясо.
Я толкнул дверь, придержав ее открытой для Лондин. Затем запер ее, хотя теперь это не имело значения. Мойра причинила свой вред.
Шины довели меня до предела. Но, как и всегда, я справлюсь. Я все исправлю. И сегодня вечером я не собираюсь позволить этому отнять у меня время, проведенное с Лондин. Она, казалось, тоже не обращала на это внимания. Либо она была самой покладистой женщиной в мире, либо тоже наслаждалась проводимым вместе временем.
Мы забрались в мой пикап, и я позвонил Уайатту, чтобы попросить его взять пиццу. Он согласился заехать за ней по дороге домой.
– Может, нам заказать что-нибудь на десерт? – спросила Лондин, когда мы отъехали от гаража.
– Я приготовлю брауни.
Она приподняла бровь.
– Ты умеешь готовить брауни? Я чувствую себя так, словно меня обманули на прошлой неделе.
Я усмехнулся.
– Я сделаю его в своей спальне.
– В своей спальне? Я остаюсь на ночь?
– Давай оставим мотель. Что скажешь?
– Это уместно, если Уайатт дома?
Мне понравилось, что она заботится о моем сыне.
– Ему шестнадцать. Он знает, чем я занимался каждую ночь на этой неделе.
– Мной. Ты занимался мной.
– Это верно. – Я ухмыльнулся. – При каждом удобном случае.
Глава 12
Лондин
– Доброе утро, – поздоровалась я, заходя на кухню.
Брукс стоял у плиты и помешивал на сковороде омлет. По комнате разнесся запах свежего кофе и бекона, от которого у меня потекли слюнки. Он еще и шеф-повар. На нем были оливковые шорты-карго и черная футболка с логотипом гаража спереди. Его волосы были еще влажными после душа.
Вчера вечером я твердо намеревалась отправиться в мотель после пиццы, но Брукс был упрям и коварен. Он не просил меня остаться, он просто сделал так, чтобы это произошло. Он изматывал меня в своей постели, пока я не отключилась, блаженно насытившись. Этим утром я проснулась в одиночестве на его огромной кровати, когда солнечные лучи проникали в окна его спальни.
Теперь я должна буду просыпаться при солнечном свете все последующие дни.
Брукс выглядел свежим, чистым и восхитительным. Я была во вчерашней майке и шортах, надев купальник вместо нижнего белья.
Я подошла к нему сзади, привстав на цыпочки для поцелуя.
– Я собираюсь убраться отсюда, пока Уай…
– Доброе утро, папа. Мисс Лондин. – Уайатт вошел в кухню, одетый почти так же, как его отец, за исключением того, что на нем была серая футболка с надписью «Гараж Коэна» и коричневые шорты.
– Привет, малыш. Ты голоден? – спросил Брукс через плечо.
– Умираю с голоду. – Уайатт уселся за кухонный стол, его глаза были затуманены сном. Он покраснел, встретившись со мной взглядом, и опустил взгляд на тарелку, которую уже поставил Брукс.
О, черт. Он слышал, что мы делали прошлой ночью? Я посмотрела на Брукса, огорченная тем, что его сын, возможно, слышал, как я стонала в подушку, но он ничем не мог помочь. И просто пожал плечами.
– Я пойду, – одними губами произнесла я.
– Кофе или апельсиновый сок?
– Апельсиновый сок. Но…
– Уайатт, принеси, пожалуйста, Лондин стакан апельсинового сока. И налей по стакану мне и себе, пожалуйста.
– Конечно, папа. – Он зевнул, соскальзывая со стула.
– Брукс, я разбита. На мне купальник и вчерашняя одежда, – прошептала я.
Он наклонился ближе, пока Уайатт ходил по кухне, доставая наши напитки.
– Ты сможешь переодеться после завтрака.
– Я не могу остаться и позавтракать с вами, ребята. Достаточно того, что я совершаю позорную прогулку на глазах у твоего сына.
– Ему шестнадцать, а не шесть. Кроме того, сейчас твоя очередь. Я уже неделю прохожу так мимо Мэгги.
– Это совсем другое дело.
На его губах появилась усмешка.
– Уайатт, тебе не все равно, что Лондин одета в ту же одежду, что и вчера?
– Брукс, – прошипела я, ударяя его в грудь, в то же время Уайатт сказал:
– Нет.
– Видишь? – Брукс улыбнулся. – Иди, садись. Все готово.
– Отлично, – пробормотала я, направляясь к столу. Я села на табурет справа, оставив место для Брукса между собой и Уайаттом. Он подошел со сковородкой, выложил из нее яичницу и вернулся с тарелкой, полной бекона. – Многовато свинины.
Брукс кивнул Уайатту.
– Помнишь, что я тебе вчера говорил? Растущий парень.
– Я не думаю, что когда-нибудь забуду, как один человек проглотил целую огромную пиццу.
Уайатт молчал – он что, лунатик? – затем положил горсть полосок бекона на яичницу.
– Уайатту требуется некоторое время, чтобы проснуться, – сказал Брукс.
Но с едой у него проблем не было. Подросток набросился на свою тарелку с таким же аппетитом, с каким ел пиццу вчера вечером. К тому времени, как он отправил в рот половину яичницы с двумя полосками бекона, он, казалось, уже мог говорить.
– Во сколько мы сегодня уезжаем, пап?
– Я не знаю, – сказал Брукс, накладывая бекон себе на тарелку и один кусочек на мою. – Сколько времени тебе понадобится, чтобы приготовиться?
Когда Уайатт не ответил, я подняла глаза и обнаружила, что Брукс задал этот вопрос мне.
– Мне? К чему приготовиться?
– Мы проведем день у моих родителей.
– Нет. – Сын – это одно, но его родители? Никогда.
– Почему нет? Они самые лучшие, и это будет весело. Мы собираемся покататься на их лодке.
– Дедушкина лодка в два раза больше папиной, – сказал Уайатт, склонив голову над тарелкой в перерывах между глотанием.
– Это мило. – Я наклонилась вперед, чтобы улыбнуться Уайатту, затем откинулась назад и хмуро посмотрела на его отца. – Нет.
– Вам стоит пойти. – Уайатт с хрустом откусил кусочек бекона.
– Она пойдет. – Брукс ткнул вилкой в мою тарелку. – Ешь.
Я закатила глаза и сосредоточилась на еде. Я поем и исчезну, пока парни Коэн не загонят меня в угол и не заставят пойти на семейное мероприятие.
Когда моя тарелка опустела, я отнесла ее в раковину и сполоснула, прежде чем положить в посудомоечную машину. Затем я вышла, практически бегом пересекла кухню и направилась по коридору к входной двери.
– Пока, Уайатт!
– Пока, Лондин, – крикнул он в ответ.
Я была в трех футах от двери, когда мускулистая рука обхватила меня за талию и притянула к такой же мускулистой груди. Для такого крупного мужчины он, несомненно, умел подкрадываться незаметно.
– Черт возьми.
– Час, – прошептал Брукс мне на ухо.
– Брукс, я не…
– Один час.
Я высвободилась из его объятий и повернулась к нему лицом.
– Мне не место на субботнем семейном мероприятии. Вы, ребята, идите. Повеселитесь. Увидимся вечером.
– Это скромное мероприятие. Пойдем с нами.
– Зачем? Я здесь чужая. Через два дня я исчезну, оставив лишь воспоминание. Твои родители забудут меня еще до конца лета.
На это я получила хмурый взгляд.
– Тебя не забудут.
– Именно так они и сделают.
– Только не я. И когда-нибудь, возможно, я захочу поговорить о тебе. Единственные люди, которые знают тебя, это Мэгги и Уайатт. Я люблю Мэгги, но редко с ней вижусь, хотя живу по соседству. А Уайатт поступит в колледж, я и глазом не успею моргнуть. Мои родители, они в одном ряду с моими любимыми людьми. Так что однажды, когда я захочу поговорить о женщине, которая вошла в мою жизнь и перевернула ее с ног на голову на пару недель, им наверняка будет легче вести этот разговор, если они будут знать, как ты выглядишь.
– Ой. – Как я могла с этим поспорить? Мне нравилось, что он хотел говорить обо мне. Мне нравилось, что он хотел запомнить меня, хотя я была уверена, что его родители не сделают этого.
Я тоже буду помнить его.
Всю оставшуюся жизнь.
– Ладно. – Я кивнула. – Я приму душ и буду готова через час.
– Спасибо. – Он взял мое лицо в ладони, наклонился и притянул к своим губам. Поцелуй был нежным, но коротким. Все они были слишком короткими, даже те, что длились всю ночь. Брукс отпустил меня и открыл передо мной дверь, отправляя восвояси.
Жара пропитала мою кожу, пока я пересекала лужайку от его дома к мотелю. По дороге я подсчитывала, сколько дней я провела здесь в Саммерсе.
Шестнадцать. В некотором смысле, это были самые долгие шестнадцать дней в моей жизни. Каждый из них был таким насыщенным и приятным. Две недели, проведенные с другим человеком, никогда не казались мне такими важными, как те шестнадцать дней, которые я провела в Саммерсе с Бруксом.
Выходные подходили к концу. В понедельник я проснусь с мыслью, что больше его не увижу. Смогу ли я на самом деле уехать? В своей жизни я оставила позади бесчисленное множество людей. Своих родителей. Своих учителей. Своих друзей.
Я знала, что, уходя от них, мы вряд ли встретимся снова. Но я шла, чувствуя, что меня подстегивает жажда приключений. Я шла с волнением и предвкушением того, что ждет меня в этом огромном мире.
И я не оглядывалась назад.
Когда я буду уходить в понедельник, я оглянусь назад. Я буду задаваться вопросами.
Как дела у Брукса в гараже? Как поживает Уайатт? После того, как он поступит в колледж, будет ли одиноко Бруксу? Когда он найдет кого-то нового?
Эти вопросы не давали мне покоя, особенно последний.
Но мне нужно уехать. Я не собиралась оставаться в городе из-за мужчины, только не снова. Скольким опытом я пожертвовала ради Томаса? Сколько возможностей я упустила, застряв в Бостоне?
Этот отпуск в Саммерсе был временным. Это был подарок судьбы.
Я даже из-за «Кадиллака» не была так расстроена. В обычной ситуации я бы вышла из себя после двух случаев вандализма. Вызвала бы полицию. Полетели бы головы. И хотя какая-то часть меня действительно чувствовала себя оскорбленной, эта уязвимость легко затмевалась трепетом от того, что я была с Бруксом.
Мне не нравилось, что мое самое дорогое имущество было испорчено, но это был всего лишь предмет. Я давно поняла, что имущество не имеет значения. Ты можешь уйти от вещей, домов и людей, и выжить.
Иногда ты преуспеваешь.
Дополнительное время, проведенное с Бруксом, стоило испорченного «Кадиллака».
Больше всего я беспокоилась не о своих шинах, а о том телефонном звонке Томасу. Я искренне сочувствовала ему и помощнице Рэйлин. Осознание того, что ей больно, снова сделало ее человеком.
Джемма знала о выкидыше? Стоит ли мне позвонить? Нет, пока нет. Сегодня не было времени. Когда я буду говорить с ней, то захочу рассказать о Бруксе. Я позвоню, как только снова отправлюсь в путь. Не было никаких сомнений, что в мою первую ночь вдали от Саммерса мне понадобится друг.
Я позвоню, чтобы рассказать ей о человеке, который всего за шестнадцать дней стал одним из моих любимых людей.
В моем номере в мотеле было тихо и одиноко, и я поспешила принять душ. Я тщательно прополоскала свой купальник, хотя, когда я его снимала, он все еще был мокрым. Но поскольку это был единственный купальник, который у меня был, мне придется довольствоваться тем, что есть.
Когда я была готова, то надела единственное платье, которое у меня было, – голубая сорочка без рукавов с завязками на талии, – я положила в сумочку купальник, завернутый в белое полотенце из мотеля.
– Солнцезащитные очки. – Я оглядела номер и вспомнила, что они были где-то в грузовичке Брукса. Я открыла дверь и обнаружила Уайатта, который уже приготовился постучать костяшками пальцев.
– О, привет.
– Здравствуйте. – Он кивнул, правда этот жест больше походил на поклон. Такие джентльмены, эти Коэны. – Папа послал меня за вами.
– Он боялся, что я передумаю, не так ли? И подумал, что мне будет труднее отказать тебе.
Уайатт смущенно кивнул мне.
Я рассмеялась, выходя на улицу и закрывая за собой дверь.
– Это странно? Извини, если это странно.
– Нет, мэм.
– Лондин.
– Да, мэ… Лондин. – Уайатт обычно шел в два раза быстрее меня, но замедлил шаг, когда мы направились к его дому. Брукс делал то же самое, когда мы шли вместе.
Хотя отец и сын были похожи друг на друга, именно манера поведения делала их сходство таким поразительным. Они одинаково держали вилки. Они одинаково ели пиццу, совершая одинаковые круговые движения. Они одинаково разговаривали. Я подозревала, что когда голос Уайатта станет более глубоким, отличить их друг от друга во время телефонного разговора будет почти невозможно.
– Значит, ты… уезжаешь? – Уайатт держал руки в карманах и смотрел в траву, пытаясь завязать разговор.
– Да, в понедельник.
– Ты будешь поддерживать связь с папой?
– Может быть. – А может, и нет. Холодный уход от Брукса, вероятно, был бы лучшим решением для нас обоих. Я не хотела тянуть с этим, пока телефонные звонки не затянулись надолго. Пока один из нас или оба не почувствуют обиду из-за того, что мы отдалились друг от друга.
– Ты должна, – сказал Уайатт. – У папы не так много близких друзей. Особенно женщин. Он как-то настороженно к ним относится.
Потому что его мать была сумасшедшей, а женщины в городе боялись, что Мойра вырежет им почку ключом от машины. Достаточно сказать, что я не была поклонником его матери.
– Неужели? – Я изобразила удивление.
– Многие женщины в городе хотят папу только из-за его денег.
– Да. – У Брукса были деньги?
Пока мы приближались, я изучала дом, но не увидела ничего, что говорило бы о больших деньгах. Это место было милым – классическим и теплым, – но не говорило о богатстве. У него была лодка. У него был хороший грузовик. Возможно, Брукс был богат по меркам Саммерса.
Я мысленно закатила глаза. Когда-то, будучи подростком, я бы подумала, что дом Брукса – это дворец. То, что я была замужем за Томасом, сильно изменило мои представления о богатстве. У него было больше денег, чем я смогла бы потратить за две жизни.
Брукс вышел из парадной двери, неся в одной руке маленький синий кулер, а в другой – мои солнечные очки.
– Держи, милая.
– Спасибо. – Я улыбнулась. Всегда так делала, когда он называл меня «милая».
Его ласковое обращение прозвучало так естественно. Он произносил это с такой непринужденностью, что я сначала подумала, не всех ли женщин он называет «милая». Но со временем я поняла, что прозвище только мое. Это был еще один подарок.
Раньше у меня не было милых прозвищ. Моих родителей это не беспокоило, потому что они не были милыми людьми. Томас называл меня Лондин и только Лондин. Даже Карсон придерживался моего имени или называл меня Лонни, как до сих пор называла Джемма.
Милая. Я отложила это слово на потом.
Надевая солнечные очки, я взглянула на Уайатта. Он пытался скрыть улыбку.
– Ты можешь сесть впереди. – Он открыл передо мной дверцу и помог мне забраться внутрь. Затем он забрался в грузовик и сел позади меня, а Брукс сел за руль.
Брукс задавал Уайатту вопросы о футболе, пока мы ехали по городу, составляя список игр, которые Уайатту нужно было посетить до конца выходных. По мере того, как мы приближались к окраине города, дома становились все больше и отдаленнее друг от друга. Я не была уверена, как далеко мы проехали, пока Брукс не сбросил газ, чтобы повернуть к озеру. В конце частной подъездной дорожки нас встретили железные ворота.
Он опустил стекло и набрал код на клавиатуре, затем повел нас по обсаженной деревьями подъездной дорожке, пока в поле зрения не появился огромный кремовый дом.
Ааа. Теперь я поняла комментарий Уайатта о деньгах. У Брукса Коэна, или, скорее, у его родителей, должно быть, их предостаточно. Это был самый красивый дом, который я видела в Саммерсе, и, хотя он был подобран со вкусом для этого города и не отличался высокомерием по размеру или стилю, он стоял особняком. Площадь дома составляла, наверное, шесть тысяч квадратных футов, к нему вела подъездная дорожка в виде петли, очень похожая на ту, что я оставила в Бостоне. Вдалеке виднелся амбар с двускатной крышей. Две собаки отдыхали у пруда с карпами. И, как и в доме Брукса, окна этого дома были в центре внимания. Они блестели, отражая сияние озера.
