Текст книги "Горящий лед (в сокращении)"

Автор книги: Дэвид Лайонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Дэвид Лайонс
Горящий лед

Сокращение романов, вошедших в этот том, выполнено Ридерз Дайджест Ассосиэйшн, Инк. по особой договоренности с издателями, авторами и правообладателями.

Все персонажи и события, описываемые в романах, вымышленные. Любое совпадение с реальными событиями и людьми – случайность.

Пролог

Одному из двоих через час предстояло умереть: а ведь он мог бы до этого и не доводить.

Они беседовали в небольшом кабинете, в котором от кабинета был лишь дешевый письменный стол посередине. Снаружи на двери не было никакого обозначения, для чего предназначено это безликое помещение. Боб Пальметто сидел за письменным столом. Непокорные пряди редких светлых волос падали ему на лоб. Был он удивительно худ, как будто игнорировал сам процесс потребления пищи. Близко посаженные глаза перебегали с сидевшего напротив него человека на окно с тонированными стеклами, занимавшее всю стену, – только оно и отделяло помещение от парковки за задрипанным супермаркетом. На другом стуле сидел адвокат Декстер Джессап в пиджаке и галстуке.

– Зачем ты назначил эту встречу именно на завтра на середину дня? Ты мне нужен в суде, – сказал Пальметто.

– Одна из моих помощниц встретится с тобой у входа в здание Федерального суда, – сказал Джессап. – Зовут ее Рут Калин. Не волнуйся, она свое дело знает.

– Меня просили представить еще кое-какие бумаги, – сообщил Пальметто. – В прошлый раз судья сказал, что посадит меня, если я их не принесу. И там стояли два охранника…

– Боб, я там тоже был, не забывай.

– Прости. – Боб Пальметто опустил глаза и принялся разглядывать свои костлявые пальцы, распяленные по столешнице. – Я уже и сам жалею, что ввязался в это разбирательство. Слишком эти ребята сильны. – Он поднял глаза. – А от этой твоей затеи у меня мороз по коже. Какой мне прок от мертвого адвоката?

– Я собираюсь общаться с ФБР, Боб, а не с мафией. У меня есть доказательства того, что федеральный судья получил взятку и украл твою интеллектуальную собственность. Ему место за решеткой, а не на кафедре. И я прослежу, чтобы он получил по полной, а ты бы закончил то, что начал. Ты еще разбогатеешь.

Пальметто отмахнулся от этих слов:

– Мое открытие таит в себе опасность. Попади оно не в те руки – оно причинит непоправимый вред.

Декстер отвел глаза от клиента и глянул на парковку за окном. Невообразимая ситуация. В кабинетишке рядом с задрипанным супермаркетом сидит человек, который нашел способ удвоить доступные мировые запасы ископаемого топлива путем извлечения метана из-под слоя поддонной мерзлоты. А теперь его грабит крупная энергетическая компания, пользуясь прикрытием Федерального суда. В этом сомнений не было. Фотофиксация подозрительных встреч судьи, документы, пропавшие из материалов дела. Завтра он поделится своими открытиями с ФБР.

– Мне пора, – сказал Декстер. Встал, протянул через стол руку. – Сегодня я вернусь поздно, завтра увидимся в суде.

Пальметто крепко стиснул руку адвоката – пронзил ее взглядом и обратился к ней, не поднимая глаз.

– Будь осторожен, – сказал он.

Из конторы Пальметто путь адвоката лежал прямо на восток, в Новый Орлеан. Он знал, в каком направлении двигается, потому что закатное солнце било в зеркало дальнего вида. Декстер поправил его, чтобы лучи не слепили глаза. Через пять минут солнце скатилось ниже, он еще раз отрегулировал зеркало. Вот тут-то он и заметил за собой черный джип «чероки». И машина, и водитель были ему знакомы. Что ему понадобилось? Других машин на шоссе не было. Джип включил фары и пристроился ему в хвост. Декстер видел – водитель подает знаки, чтобы он остановился. Он съехал на обочину, вышел из машины – дверь оставил открытой, двигатель не заглушил. Водитель джипа тоже вышел из машины.

– Что ты…

Декстер увидел в его руке пистолет. Повернулся, метнулся к раскрытой двери своей машины, но поскользнулся на гравии и неловко упал на колени. Преследователь настиг его тут же. Декстер не почувствовал, как пуля вышибла ему мозги.

Тело нашли на следующее утро рядом с машиной: двигатель работал, а радио играло популярный сингл «Ice Ice Baby».

Был октябрь 1990 года.

Свыше двух десятилетий почти никто не вспоминал о гибели Декстера Джессапа. Никто, кроме Боба Пальметто.

Глава 1

Джок Буше напевал про себя «Orange Colored Sky». Для окружного федерального судьи он вполне неплохо подражал Нату Кинг Коулу, любимому певцу своего отца. В последние две недели, после принесения присяги, он пел довольно много. Год выдался долгим, пока в конгрессе тянулись все эти отборочные процедуры, но теперь все закончилось. Он улыбнулся при мысли, что первое его действие как члена федерального органа правосудия, возможно, шло вразрез с законодательством. Он записал поздравительный звонок президента к нему домой. Президент даже правильно поставил ударение в его фамилии: на второй слог. Президент сказал, что он в курсе: прозвище «Джок» судья получил в колледже за успехи в баскетболе, футболе и легкой атлетике. Судья Буше не стал поправлять ошибку президента. Он с удовольствием открыл бы тому истинное происхождение этого прозвища: его отец, потомок каджунов – африканских рабов, когда-то состоявших в услужении у плантаторов-французов, – дал сыну имя Жак. Произнесенное на французский лад, оно звучало почти как «Шок», однако благодаря южному выговору и рано проявившимся у мальчика спортивным талантам превратилось в Джока.

Сенат подтвердил его назначение без проволочек. Его послужной список сочли более чем достойным для человека, который намерен занять пост федерального судьи. «Слам, бам, алаказам», – пропел он. И осекся. Неужели телефонный звонок? Да, похоже. Кто может звонить в столь ранний час? Ругнувшись, он выключил воду. «Я федеральный судья, и если ты вытащил меня из душа ни за что ни про что…» – вот что ему хотелось рявкнуть, пока он шагал к телефону, однако в трубку произнес просто:

– Судья Буше.

Выслушал, раздражение на лице сменилось озабоченностью.

– О нет, – сказал он. – Когда? Через час буду.

Он оделся и спустился в кухню, развел в чашке растворимый кофе, обдумал только что полученные новости. Окружной судья Эпсон свалился с инфарктом. Все говорило о том, что он еще вернется в строй, но теперь Джоку Буше, новичку, предстояло временно принять его дела. Буше проглотил кофе. Он бы, наверное, пулей вылетел из дома, но это был один из самых исторически значимых домов во всем Французском квартале, набитый антикварной мебелью, которую он собирал чуть ли не всю свою сознательную жизнь. Из такого великолепия пулей не вылетают.

На подземную парковку в здание Хейл-Боггс, где располагался федеральный суд, судью пропустили, не спросив удостоверения личности; в должности он совсем недолго, а охранник уже узнает в лицо. Впрочем, определенную роль играл и его автомобиль. Из всех служителей фемиды Восточного округа Луизианы, один лишь Буше ездил на пикапе «Форд Ф-150». Никто не знал и о том, что один лишь он еженедельно посещал районы, разрушенные ураганом «Катрина», и выгребал оттуда мусор.

Этим утром, положившим начало многим событиям, он поднялся на лифте на свой этаж и прошел по пустому коридору в кабинет. Его секретарша уже сидела за своим рабочим столом – ей тоже позвонили рано утром. Вслед за ним она прошла в кабинет. Личное его помещение было просторным, но непритязательным: толстый серый ковролин, просторный дубовый стол, величественный диван, стулья, столы и книжные полки.

– Я уже переговорила с сотрудниками судьи Эпсона, – доложила секретарша. – В среду у него первое судебное заседание, сегодня и завтра слушания. Вот копия его расписания. В девять вам должны позвонить и огласить список дел, назначенных к слушанию, а он не маленький.

– Дайте мне минуту изучить его расписание. – Она шагнула к дверям, но он жестом удержал ее. Через пару минут добавил: – Попросите, чтобы помощник судьи Эпсона опросил всех адвокатов, не захочет ли кто-то перенести слушания. Если они об этом заявят, принесите мне соответствующие распоряжения на подпись. Я по-быстрому разберусь со своими делами, а потом займусь его.

– Поняла, сэр.

Со своими текущими делами он разобрался молниеносно и с опозданием всего на час сел в зале суда на место судьи Эпсона. В зале было пусто.

– И где все? – осведомился он.

Помощник судьи Эпсона сидел рядом с репортером, освещающим судебные разбирательства.

– Сэр, все попросили отложить слушания. Предпочитают дождаться судью Эпсона.

– Они что-то против меня имеют?

– Не в этом дело, сэр.

– Ясно. Ладно, отправлюсь обратно в свои края.

Он поднялся, собираясь уйти, но тут в дверь рядом со скамьей присяжных буквально вломились два федеральных пристава, между которыми был тесно зажат какой-то тип со скованными руками. Увидев судью, приставы удивленно переглянулись.

– Просим прощения, ваша честь. Мы думали, мы попали к судье Эпсону.

– Вы туда и попали. Судья Эпсон в больнице. А я – судья Буше. Буду рассматривать его дела до его выздоровления.

– Лучше нам, наверное, подождать до возвращения судьи Эпсона, – сказал один из приставов и дал было задний ход.

– А ну, погодите-ка, – скомандовал судья. – Ведите его сюда.

Приставы подошли к судейской скамье – обвиняемый влачился между ними. Он выглядел изможденным: седая борода свисала до самой груди, одежда поизносилась.

– В чем он обвиняется? – осведомился судья.

– В неисполнении постановления суда, ваша честь.

– Покажите мне его дело.

Один из приставов шагнул вперед и передал секретарю пару листков бумаги; тот протянул их судье.

– Этот ордер – двадцатилетней давности, – заметил судья Буше. – Неужели он все еще в силе? Столько лет спустя, если его не продлевали, полагаю, он уже не имеет законной силы.

Чиновники переглянулись.

– Я имею основания усомниться в виновности этого человека, – произнес судья Буше, прочитав материалы дела. – Снимите с него наручники.

Под бородой наметилось какое-то движение. Похоже, это была улыбка. Однако заключенный не протянул руки вперед, чтобы с него сняли наручники, просто уронил руки; наручники с лязгом упали на пол.

Судья в свою очередь улыбнулся.

– Как вас зовут, сэр?

– Боб Пальметто, ваша честь.

– А давно вы в последний раз ели, мистер Пальметто?

– Не отказался бы перекусить.

– Вот и хорошо. Давайте поступим так. Один из этих джентльменов сходит ко мне в кабинет, включит компьютер и проверит, есть ли против вас какие-то непогашенные иски. Второй останется здесь, а вы пока мне расскажете, что это за обвинение, которое судья Эпсон выдвинул против вас столько лет назад. Бутерброд и кола вас устроят? Кто-нибудь принесет.

– Только кола пусть будет диетическая, ваша честь.

На описание ситуации потребовалось примерно столько же времени, сколько и на то, чтобы съесть бутерброд. В неисполнении постановления суда Пальметто обвинили за то, что он не явился на слушание и не представил необходимые документы – речь шла о деле, которое было закрыто по инициативе истца примерно через год после того, как было выдвинуто это обвинение. Пальметто заявил, что примерно тогда же его рабочий кабинет сгорел дотла, все имевшиеся документы погибли, так что оснований для обвинения не было никаких. Вернулся пристав и подтвердил, что никаких других исков против Пальметто не существует.

– А теперь не для протокола, – сказал судья Буше. – Почему вы в тот день не явились на заседание?

– Меня бы убили, как убили моего адвоката, – ответил Пальметто.

– Вот как? И кто мог вас убить?

Боб Пальметто обернулся и указал костлявым пальцем на пустовавшую скамью, на которой до этого самого утра в течение двадцати пяти лет восседал судья Эпсон.

Вечером того же дня Джок Буше сидел в больничном коридоре рядом с палатой судьи Эпсона. Там собралась небольшая толпа – в основном юристы. Были человека два из мэрии и человек, которого Буше признал в лицо, однако имени не вспомнил.

– Кто это? – спросил он у человека, стоявшего рядом.

– Джон Перри, – ответил тот. – Генеральный директор «Рекскон энерджи».

Из лифта вышел врач, увидел толпу. Качнул головой.

– Ребята, я полагаю, что судья Эпсон признателен вам за сочувствие, но вынужден попросить вас уйти.

Он начал оттеснять всех к лифту. Джок подошел ближе.

– Доктор, я – судья Буше. Сейчас замещаю судью Эпсона. Я лишь хотел заверить его, что все…

– Спасибо, но вот именно вас я к нему уж точно не пропущу. Я хочу, чтобы он на время забыл, что он судья.

– Понимаю, – ответил Буше.

От лифта Буше заметил, что Джон Перри разговаривает с врачом. Генерального директора допустили к судье в палату.

Судья Джок Буше был вдовцом и жил один – а это означало, что, несмотря на свой судейский статус, он сам выносил мусор. Именно этим он и был занят несколько позже в тот вечер. На Шартр-стрит принято было ходить пешком, и он не обратил внимания на подошедшего к нему из темноты человека, пока тот не похлопал его по плечу. Буше резко обернулся, сжав кулаки.

– Это я, судья.

Он едва различал силуэт в сумерках.

– Пальметто?

– Я сбрил бороду. Простите, не хотел вас напугать.

– Вам что-то нужно?

– Окажите мне услугу.

– Пойдемте в дом.

– Нет, сэр, лучше не надо. Моего адвоката убили двадцать лет тому назад, убийцу так и не нашли. Декстер подготовил некий доклад, который собирался доставить в ФБР, однако не успел, его застрелили. В докладе фигурировал судья Эпсон.

– И что такого с судьей Эпсоном?

Пальметто огляделся.

– Мы могли бы где-нибудь присесть?

– У меня вон там есть двор. Идемте.

Они обошли дом. Двор старинного здания густо зарос. Пальметто сел на скамью.

– Вы когда-нибудь слышали о гидрате метана? – спросил Пальметто.

– Метан – это газ, его еще называют природным газом. Топливо, не дающее почти никаких выбросов, однако представляющее потенциальную опасность. В угольных шахтах и в прибрежных скважинах он иногда вызывает взрывы. Гидрат – это когда газ соединяется с водой и замерзает.

– Вы меня впечатлили, судья. Гидрат метана – это газ, вмерзший в лед подо дном моря, он формируется в условиях высокого давления и низких температур. Возможно, это самый богатый источник энергии на Земле. Запасы его как минимум вдвое превосходят все совокупные запасы других ископаемых. Однако извлечение его – процесс непростой. – Он поднял глаза, чтобы убедиться, что единственный слушатель не потерял нить его размышлений. Судья ловил каждое слово. Пальметто продолжил: – Это нестойкий парниковый газ. Крупные его выбросы могут вызвать беспрецедентные изменения климата. Я изобрел способ безопасной его добычи. А потом начались убийства. Люди гибли, пытаясь защитить меня и мое открытие. Я геофизик. Я изобрел способ безопасной транспортировки этого газа на земную поверхность. Вы понимаете меня?

– Я не ученый, я юрист, – ответил судья Буше.

– Ну, тогда вы поймете дальнейшее. Судья ведь имеет право по ходу судебного разбирательства принуждать участников процесса к даче показаний и предоставлению документов, верно? Случилось следующее. О моем открытии узнали в «Рекскон энерджи». Они выдвинули против меня ни на чем не основанный иск, утверждая, что я украл у них это открытие, касающееся гидрата метана. По их наущению суд принудил меня представить доказательства моей работы, а потом судья просто передал все материалы им. Они украли мои разработки. Судья у них на коротком поводке. Мой адвокат – Декстер Джессап – выяснил, что судья получает крупные взятки. Декстер собирался обратиться в ФБР. Накануне поездки туда он зашел ко мне. А после этого визита живым его уже не видели. Убийцу не обнаружили. Дело не раскрыто.

– Но это произошло двадцать лет назад, – заметил судья.

– Да.

– А сегодня «Рекскон» или какая-либо другая энергетическая компания занимается добычей гидрата метана? Кажется, я никогда не слышал о таком энергоносителе.

– Пришло время услышать. Большие запасы экологически чистого топлива у самых наших берегов, политическая нестабильность в странах – поставщиках нефти, экологические риски, связанные с бурением скважин, – это повод, чтобы поднялась буря. Теперь гидрат метана наверняка попадет в центр внимания.

– Вы сказали, это парниковый газ.

– Только в случае избыточных выбросов в атмосферу. Кроме того, я сказал, что разработал безопасный способ добычи. Он соответствует всем экологическим стандартам. Никаких разливов нефти. Помимо прочего, он рентабелен.

– И вы полагаете, что «Рекскон» воспользуется информацией, похищенной у вас при пособничестве судьи Эпсона.

– В этом я уверен. Беда в том, что они не всё знают. Помните, ведь я представил не все документы.

– А потом показали под присягой, что они сгорели при пожаре.

Пальметто промолчал. Нагнулся вперед, постучал указательным пальцем по виску.

– Никто не просил меня представлять в суде то, что находится у меня в голове. Я давно уже перестал что-либо записывать. Кроме того, за двадцать лет я сильно усовершенствовал свой метод.

Джок Буше вздохнул и откинулся на скамейке.

– Все это очень интересно. Но вы просите об услуге. Какой?

– Получив материалы Декстера, в ФБР провели расследование касательно того, что судья Эпсон берет взятки. Был составлен доклад. И угадайте-ка, что они сделали с этим докладом? Передали судье Эпсону, так что оглашен он так никогда и не был. А теперь вы заправляете на его месте, вот я и думал: может, вы выясните, что он с ним сделал.

– А почему это я должен искать этот доклад?

– Потому что хороший человек лишился жизни, ратуя за правое дело против неправого. Мне хочется верить, что вы придерживаетесь той же системы ценностей.

Судья Буше, не вставая, покачал головой.

– Ладно. – Пальметто встал. – Тогда сделайте для меня только одну вещь. Поднимите досье на Декстера Джессапа. Все, о чем я прошу. Сделаете? Поручите это своему секретарю. Времени уйдет полчаса. Если после этого вы решите устраниться, я вас больше не побеспокою.

– Я подумаю об этом, – сказал судья. – А теперь вам лучше идти. И поосторожнее, мистер Пальметто.

Буше протянул ему руку.

– Вы тоже, судья, – ответил Пальметто, сжав обеими руками ладонь Буше. И сразу исчез.

Глава 2

На следующее утро судья Буше получил из канцелярии судьи Эпсона целую стопку постановлений, которые нужно было подписать, а по одному из его собственных дел было назначено экстренное слушание. До полудня ему было просто не продохнуть, а вот после этого он вспомнил о ночном посетителе и послал за своей секретаршей.

– Джули, попробуйте собрать материал на адвоката Декстера Джессапа. Он погиб лет двадцать назад.

– Да, ваша честь.

Вернулась она через два часа.

– Декстера Джессапа убили рядом с его машиной двадцать лет назад, – доложила она. – Он был видным, уважаемым юристом, адвокатом. Его отец написал «Пособие по вещественным доказательствам» – это и поныне самый авторитетный учебник по этой теме.

– Вот откуда мне было знакомо это имя! – сказал судья. – Я по этому учебнику учился в университете.

– Дедушка Декстера был членом Верховного суда в пятидесятые годы. Что касается убийства, материалов я почти не нашла. ФБР проводило расследование, было дознание в окружном суде, но никаких ссылок я не обнаружила. Могу копнуть поглубже.

– Не надо. Спасибо за помощь.

Судья Джок Буше занимался бегом и поднимал тяжести, но больше всего он любил боксерскую грушу. На ней удобнее всего было вымещать раздражение, да и тренировка получалась сразу на все группы мышц. Чтобы разрядиться в конце долгого рабочего дня, Джок шел в неказистый местный спортзал, где общественный статус посетителей не имел никакого значения. В раздевалке у него был тесный шкафчик с дешевым цифровым замком. Он переоделся в шорты, футболку и боксерки, надел перчатки и целый час трудился, не жалея сил.

После суровой тренировки он вернулся к шкафчику – взять банные тапки и полотенце. На дне шкафчика лежал конверт. Судья взял его, огляделся. Поблизости никого не было. Тогда он вскрыл конверт, вынул оттуда единственный листок. На нем было написано:

Они хотят меня убить. Вынужден скрыться. Маршу Уитком тоже убили – а она была всего лишь младшим юристом. Рут Калин, помощница Джессапа, исчезла. Джессапы – почтенная семья, да? Где же справедливость, судья?

P.S. На вашем месте не шастал бы я по таким дырам.

Б.П.

Да, храбрости старику было не занимать. Буше сообразил, что, узнав, что у судьи Эпсона инфаркт, он приступил к действиям – накануне проводил его до дому, а нынче вечером – в зал. А вот теперь Пальметто перепугался, настолько, что ударился в бега. Окинув зал взглядом, Джок Буше понял, что ученый прав. Если любой может войти прямо с улицы и добраться до шкафчика, стоит подумать, не расстаться ли с этим местом. Анонимность способствует безопасности, но, будучи федеральным судьей, трудно сохранять анонимность. Он выгреб из шкафчика все свои вещи.

Едва он вошел в дом, как зазвонил телефон; звонил судья Эпсон.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Буше. – Я хотел к вам вчера зайти, но врач сказал, что никого не пустит… В восемь вечера? Это точно не слишком поздно? Ладно, тогда и увидимся.

Когда Буше приехал в больницу, коридор перед палатой судьи Эпсона был пуст. Он постучал.

– Джок! Входите.

Пациент сидел в постели. Был он чисто выбрит, седые волосы аккуратно причесаны. Он жестом предложил посетителю сесть.

– Спасибо, что пришли, – сказал он.

– Неплохо выглядите, – заметил Буше. – А ваш врач не станет возражать? Вчера он ну никак не хотел меня к вам пускать.

– Он перестраховщик. Ну, как там дела?

– Лучше, чем можно было ожидать. Боюсь, когда вернетесь, работы у вас будет хоть отбавляй. Почти все адвокаты отложили разбирательства до вашего возвращения.

– Я слышал, что вы разобрали одно из моих дел, старое.

– Срок ордера истек. Я аннулировал его, а этого типа отпустил.

Эпсон нахмурился, глядя прямо перед собой.

– Это вы погорячились. Вы знаете, куда он отправился?

Буше подумал, что неясно выразился. Он ведь закрыл дело. И просто ответил:

– Нет.

– Ну ладно, тогда спишем это старье со счетов. А каков этот тип теперь с виду? Помню, раньше он выглядел странновато.

– Тощий как палка и борода до середины груди. Можно подумать, что все это время он жил в пещере. Правда, когда сбрил бороду, стал почти нормальным с виду.

– Я собираюсь выписаться послезавтра, – сказал судья, меняя тему. – Поправляться буду дома и смогу оттуда работать.

– Может, вам все-таки взять отпуск на какое-то время?

– Может быть, – сказал Эпсон.

Буше понял, что разговор закончен. Он поднялся.

– Звоните, если вам что-нибудь понадобится.

– Спасибо, Джок. И спасибо, что пришли.

Они обменялись прохладным рукопожатием, судья смотрел в пространство. Видимо, утомился.

Уже в коридоре Джок Буше хлопнул себя по лбу.

– Какой я идиот! – пробормотал он.

Ему стало ясно, почему Эпсон вдруг уставился в пространство. Борода Пальметто. Он упомянул, что, побрившись, тот переменился. То есть признал, что видел Пальметто вне здания суда – а именно это, похоже, судья Эпсон и хотел выяснить.

Оставшись в одиночестве, Эпсон снял телефонную трубку.

– Похоже, у нас проблема, – сказал он. И разъединился.

Поздно ночью Джок Буше вылез из кровати. Прошел в кабинет, включил ноутбук. Залез в Интернет и убедился, что Марша Уитком, помощница убитого адвоката Декстера Джессапа, давно скончалась. Что примечательно, умерла она через несколько дней после своего работодателя. Что касается другой упомянутой Пальметто помощницы, Рут Калин, он не нашел о ней ни единого упоминания. Исчезла без следа.

Джок выключил компьютер. Пока все слова Пальметто находили подтверждение. Он подумал о докладе ФБР, который якобы был передан судье Эпсону. Может, он по-прежнему лежит в бумагах судьи? Раздумывая об этом, он вернулся в постель.

Боб Пальметто лежал в темноте на бугристом матрасе в дешевом мотеле. Сколько таких вот притонов было на его пути за последние двадцать лет? В дешевых мотелях расплачиваться принято наличными, водительских прав и кредитных карточек там не спрашивали. Учет в них был таким же призрачным, как и их посетители.

Он заплатил за одну ночь и, как всегда, проснулся до рассвета. Никакой процедуры сдачи номера не предполагалось – бери вещи и ступай. Придется сегодня пройтись пешком до какого-нибудь городка поменьше. На автобусных вокзалах маленьких городов, как и в дешевых мотелях, никто не станет задавать лишних вопросов, если ты рассчитываешься наличными.

Все последние двадцать лет Боб Пальметто проводил ночи в дешевых пристанищах, а дни – в библиотеках и Интернет-кафе. Поначалу он странствовал с дискетами, потом с дисками, позже – с флешками. А теперь – ни с чем. Он открыл для себя облачные сервисы, и теперь труд всей его жизни висел в эфире.

Из мотеля Пальметто вышел с рюкзаком за плечами, в походных ботинках, рассчитывая пройти через лес. Путь его лежал на северо-восток. Идти предстояло далеко, но любое поступательное движение возвращало ему душевный покой. Завтра он продолжит путь на автобусе. Он знал, что́ ему нужно и где это находится. Главное – заполучить это в свое полное распоряжение.

Он отправлялся в место, где люди, близкие ему по духу, тоже исповедовали уважение к последнему фронтиру мира – океану. Боб Пальметто держал путь в Институт океанографии в Марблхеде, штат Массачусетс. Требовалась ему подводная лодка.

– Нигде не могу его найти, – ответили в телефон. – Фотография двадцатилетней давности и описание – тощий старик в грязных одежках – это, знаете ли, немного. Нам известно, что общественным транспортом он Новый Орлеан не покидал. Судя по всему, ни водительских прав, ни кредитной карты у него нет. Ищи такого как иголку в стогу сена.

– Продолжайте искать, – распорядился Джон Перри. Повесил трубку, потом перезвонил в больницу судье Эпсону. – Готовы принять посетителя?

– Вас занесли в черный список, – ответил Эпсон. – После вашего последнего посещения медсестра измерила у меня давление. В результате этого вас лишили приоритетного статуса. До завтра это не терпит? Врач сказал, что меня, возможно, выпишут, если больше не будет никаких «сюрпризов». Дома всяко удобнее увидеться, без лишних глаз.

– Хорошо. Я хотел сказать вам, что судья, которого посадили на ваше место, осведомлялся обо мне, когда заходил на днях вечером в больницу.

– Его не посадили на мое место! – возразил Эпсон. – Почти все дела отложены до моего возвращения.

– Вы его хорошо знаете? – спросил Перри.

– Никто его хорошо не знает.

– Когда увидимся, давайте поговорим о нем.

– Можем, если хотите, но я его к своим делам не подпущу.

– Вот и хорошо. Скоро переговорим. – Перри повесил трубку.

Джок Буше не мог сосредоточиться на работе. Он порылся в документах и выяснил, что Марша Уитком умерла дома, естественной смертью. Вскрытия не производили. Ей было двадцать восемь лет. Какая естественная смерть у молодой здоровой женщины? Рут Калин со всеми мыслимыми отличиями закончила юридический факультет Университета Лойолы. Могла устроиться хоть в самую престижную юридическую фирму Нового Орлеана, а выбрала почему-то незаметного частного адвоката, а потом и вовсе исчезла. Почему она пошла работать к Декстеру Джессапу?

Обвинение с Пальметто сняли еще два десятка лет назад. Материалы дела хранили в суде десять лет, потом отослали в архив. Копаться там, если этого можно избежать, не хотелось.

Еще в студенческие времена Буше подумывал, не пойти ли ему работать в ФБР. Дважды прошел собеседование с агентом по имени Тед Нили. Они тогда даже пару раз играли вместе в гандбол, а потом Буше решил, что работа в Бюро ему не подходит. Тем не менее в последующие годы он время от времени сталкивался с Нили, и тот всегда сердечно его приветствовал. Впрочем, вряд ли это был достаточный повод, чтобы звонить ему ближе к концу дня по весьма щекотливому вопросу.

Нили жизнерадостно ответил, что неплохо будет возобновить прежнюю дружбу, даже предложил встретиться в тот же день. Для встречи выбрал место как раз посередине между окружным судом и зданием ФБР. Точкой этой оказалась мороженица «Баскин-Роббинс».

Когда Буше подъехал, сотрудник ФБР уже ждал его. Буше взял шарик «Горной дороги» и сел рядом с агентом за маленький столик подальше от окна.

– А вы что едите? – спросил Буше в порядке приветствия.

– Пралине со сливками.

Когда Буше садился, агент не протянул ему руки.

– Вы хотели о чем-то спросить, – сказал Нили.

– Речь об истории двадцатилетней давности.

Нили уставился на замерзший десерт так, будто гадал на кофейной гуще. Сосредоточенное выражение переродилось в кривую ухмылку.

– Я слышал, что вы замещаете судью Эпсона, который слег с инфарктом. Речь об убийстве того адвоката, да?

– Отчасти. Адвокат перед смертью вел дело, которое слушалось у судьи Эпсона. Насколько мне известно, было проведено некое расследование касательно поведения судьи Эпсона. Вам об этом что-нибудь известно?

– Сам я не участвовал, но кое-что слышал, – ответил Нили. – Поднялся шум, что судья Эпсон якобы берет взятки. Был составлен доклад, а потом из Вашингтона прислали распоряжение спустить дело на тормозах. Подобное распоряжение может исходить только от директора – впрочем, это всего лишь моя догадка.

– Доклад, однако, имелся, – сказал Буше.

– Да. Только Вашингтон не дал ему ходу. Судя по всему, они оповестили Эпсона о своих находках. Велели ему больше так не поступать. Наложили взыскание.

– За взяточничество – только взыскание?

Нили наклонился к собеседнику:

– Эпсон тогда вел одно очень важное дело о рэкете. Готовили его много лет. Мы не могли допустить, чтобы посреди этого разбирательства он оказался скомпрометирован. Ему дали шанс, велели исправиться. Похоже, он исправился. На том все и кончилось.

Нили откинулся на спинку стула и, подумав, добавил:

– Эпсон перед нами в долгу. И я уверен, что за прошедшие годы наша контора не раз ему об этом напоминала. Нелегко быть в таком положении, Джок. Никогда не просите одолжений у ФБР. – Нили встал. – А мой вам совет – забудьте про все это.

Судью Эпсона выписали с предписанием: «Никаких посетителей». Джон Перри дожидался в его доме – судья позвонил ему и сказал, что едет к себе. Так что советом врача пренебрегли.

Они устроились в кабинете Эпсона. Обставлен он был в стиле библиотеки Викторианской эпохи. Позади стола имелась стеклянная дверь, выходившая на задний двор, затененный деревьями.

– Мы не нашли Пальметто, – сообщил Перри. – А я бы очень хотел знать, что он сказал этому судье.

– Это мне не составит труда выяснить.

Их прервал стук в дверь. Горничная заглянула в кабинет.

– Вам звонят с работы, судья. Записать сообщение?

– Нет, я отвечу.

Он снял трубку. Перри наблюдал, как из бледного лицо судьи делается мертвенно-белым.

– Что такое? – спросил Перри.

– Этот сукин сын обратился в ФБР. Интересуется этим расследованием двадцатилетней давности.