Текст книги "Сага о возвышении"

Автор книги: Дэвид Брин

Моки, Срика-пол и Хакукка-джо проводили свободное от вахты время, как всегда в последними недели – жалуясь.

– Он сегодня опять был в моей секции, – ворчал Срика-пол, – совал свое рыло в работу. Думает, что все его действия – тайна, но все засвечивает своим кининкским звукоэхом.

Моки кивнул. Невозможно было не понять, кто такой «он».

 
Вечно кричит – вечно ворчит
Слагает, слагает свои ритмы
А дельфины качают хвостами
Восхищаются его логикой
 

Хакукка-джо поморщился. Моки редко говорит на англике, а его тринари слишком близкое к праймалу. Это неприлично.

Но Срика-пол, очевидно, согласен с Моки.

– Все эти турсиопы преклоняются перед Крайдайки. Подражают ему, стараются вести себя так, будто посвящены в логику кининка! Даже половина наших стеносов им очарована!

– Ну, если он уведет нас отсюда живыми, я прощу ему даже эти назойливые проверки, – заметил Хакукка-джо.

Моки покачал головой.

 
Живыми! Живыми!
В глубокие воды!
Следуйте, следуйте
За предводителем с острыми зубами!
 

– Потише! – Хакукка-джо развернулся и прислушался к отголоскам эха от стен помещения для отдыха. У кухонных машин виднелось несколько дельфинов. Они как будто не слышали. – Следи за своими словами! У нас и без того хватает неприятностей. Тебя обвинят в мятежных разговорах! Я слышал, как доктор Метц расспрашивал Такката-Джима о тебе!

Моки вызывающе ухмыльнулся. Срика-пол одобрил его невысказанное замечание.

– Метц ничего не сделает, – сказал Срика. – Ведь половина стеносов на борту подобрана им лично. Мы его дети. Теперь, когда Орли и Тшут отсутствуют, Хикахи в лазарете, нужно следить только за главным ослом!

Хакукка-джо испуганно огляделся.

– И ты тоже? Слушай, потише! Вон плывет Кта-Джон!

Остальные двое повернулись в ту сторону, куда он показал. Большой неодельфин направлялся к ним. Другие дельфины, поменьше, торопливо уступали ему дорогу.

– Ну и что? Он один из нас! – неуверенно сказал Срика-пол.

– Он еще и боцман! – горячо возразил Хакукка-джо.

– Но он тоже не любит ослов-турсиоп! – вмешался Моки на англике.

– Может быть, но держит это при себе. Он знает, как люди относятся к расизму.

Моки оглянулся. Этот дельфин, как и многие другие, суеверно боится патронов. Моки негромко произнес на тринари:

 
Спроси чернокожих —
Спроси коричневых и желтых людей
Спроси китов —
О расизме человека!
 

– Но это было давно! – выпалил Хакукка-джо, немного шокированный. – И у людей не было тогда патронов!

– Вот именно... – сказал Срика-пол несколько неуверенно.

Они замолчали при приближении Кта-Джона. Хакукка-джо почувствовал холодок страха при виде боцмана. Кта-Джон – трехметровый гигант, шире двух человек в обхвате. У него тупой бутылкообразный нос, и расцветка не пятнистая, как у остальных стеносов на борту, а с глубокими переходами цвета. Говорят, Кта-Джон – один из «особых» дельфинов доктора Метца.

Гигант приблизился и выдохнул множество пузырей. В раскрытой пасти показались ряды острых зубов. Остальные почти инстинктивно приняли позу покорности, отведя глаза, закрыв пасти.

– Я слышал, тут недавно дрались, – произнес Кта-Джон на подводном англике. – К счастью, мне удалось подкупить старшего боцмана С'тату редкой чувствительной лентой, и он согласился не докладывать капитану. Надеюсь, стоимость ленты покроет кто-нибудь из заинтересованных...

Моки раскрыл было пасть, но Кта-Джон оборвал его:

– Никаких объяснений! С'тата вправе обвинить тебя. Ты укусил его сзади!

 
Пусть посмеет! Пусть посмеет!
Трусливая турсиопа!
Пусть посмеет...
 

Моки не успел закончить, как Кта-Джон ударил его. Он отлетел на несколько метров, извиваясь от боли. Кта-Джон подплыл к нему и негромко сказал:

– Ты тоже турсиопа! Так в Библиотеке зарегистрирован весь наш вид! Tursiopusss amicusss... «Дружественные бутылконосые». Спроси доктора Метца, если не веришь. Ты позоришь всех, имеющих гены стеносов, на борту... помощника капитана Такката-Джима и меня самого, например, – тем, что ведешь себя, как животное, и я покажу тебе, что такое дружественные бутылконосые! Я сделаю из твоих кишок снасти!

Моки задрожал и отвернулся, крепко сжав челюсти.

Кта-Джон окинул фина презрительным всплеском сонара, повернулся и взглянул на остальных. Хакукка-джо и Срика-пол притворились, что наблюдают за яркими декоративными гарибальди и морскими ангелами, которым позволялось жить в центральном отсеке. Хакукка-джо негромко свистнул.

– Перерыв заканчивается! – рявкнул боцман. – Возвращайтесь к работ-те! А ненавистью своей упивайтесь в личное время! – Он повернулся и уплыл, а возникшая при этом волна чуть не перевернула остальных.

Хакукка-джо посмотрел ему вслед и испустил долгий неслышный вздох.

«На время поможет, – думал Кта-Джон, торопясь на свой пост в грузовой секции. – Теперь Моки будет поспокойнее. Лучше бы он не выставлялся.

Меньше всего ему и Такката-Джиму нужны сейчас проявления расизма и подозрительности. Ничто так не объединит людей, как эти проявления.

Да и Крайдайки обратит внимание. Такката-Джим настаивает, чтобы мы позволили капитану еще раз попробовать благополучно вернуть нас домой.

Ну хорошо, я могу подождать.

А если у капитана не получится? Что если он будет продолжать требовать от экипажа самопожертвования? Мы ведь не нанимались в герои.

В таком случае кто-то обязан предложить альтернативу. Такката-Джим пока упрямится, но это ненадолго».

Когда наступит время, им понадобится поддержка кого-то из людей, а расизм Моки может помешать. Кта-Джон решил внимательно наблюдать за стеносом, чтобы в случае чего склонить его к покорности.

Хотя как приятно было бы со временем отгрызть хвост какой-нибудь проклятой трусливой лицемерной турсиопе!

– Возрадуйтесь! – напевал четвертый Брат Эбеновых Теней. – Возрадуйтесь: пятый спутник маленькой пыльной планеты завоеван!

Братья Ночи доблестно сражались за этот камень преткновения, здесь они установят свою неодолимую мощь и сотрут с лица неба всех еретиков и осквернителей. Спутник предопределяет овладение добычей! Она будет принадлежать им, и только им!

Ни один спутник в системе Ктсимини не обладает такими свойствами, как этот: кора почти на один процент состоит из недоступного. Уже тридцать кораблей Братьев высадились на него и приступили к созданию Оружия.

Как всегда, ключ дала Библиотека. Циклически оглядываясь назад, четвертый Брат Эбеновых Теней наткнулся на смутное упоминание изобретения, которое использовалось в войне двух давно исчезнувших рас. Полжизни он выяснял подробности, потому что Библиотека – это настоящий лабиринт. Но теперь он получит свою награду!

– Возрадуйтесь! – Возглас отдавался гулким эхом. Это был гимн торжества, он должен быть услышан, и действительно, кое-кто из сражающихся заметил, что в углу системы Ктсимини происходит нечто необычное. Самая яростная схватка развернулась у стратегически важного газового гиганта и у самого Китрупа, но кое-кто начал посылать разведчиков, чтобы выяснить, что задумали Братья Ночи.

– Пусть приходят и смотрят! Теперь уже все равно!

Какое-то время за ними следил корабль соро. Может, догадался об их цели?

– Никогда! Упоминания весьма неконкретны! Наше новое оружие слишком долго пролежало незамеченным в пыльных архивах. Они начнут догадываться, когда эта луна задрожит на пятнадцатом уровне вероятности и будет посылать волны, которые разнесут на клочки их флоты. Тогда их корабельные Библиотеки, конечно, вспомнят, но будет уже поздно!..

Брат Эбеновых Теней следил в пространстве, как завершается сооружение генератора и корабли посылают в него свою объединенную энергию. Он чувствовал, как возникает волна...

– Что они делают? Что делают эти презираемые прародителями соро?..

Инструменты показывали, что Братья Ночи не одни на пятнадцатом уровне! От корабля соро донеслась волна, слабое эхо того, что происходило на спутнике.

И пятнадцатый уровень начал действовать. Невероятно, но он действовал в ритме, заданном соро!

Братья на поверхности старались перекрыть свой сигнал, но было уже слишком поздно! Маленькая луна задрожала и начала раскалываться. Разлетелись огромные скалы, разбивая на своем пути корабли.

– Как они узнали? Откуда?..

И тут Брат Эбеновых Теней понял. Давным-давно, когда он только начинал свои поиски нового оружия, ему здорово помогал библиотекарь... пила. Он всегда давал очень полезные советы, добывал ссылки. Тогда Брат не придал этому значения. Библиотекари и должны помогать, сохраняя нейтралитет.

– Но пила – клиенты соро... – понял Брат. – Крат знала все заранее...

Он отдал приказ уцелевшим кораблям укрыться.

– Это только небольшая задержка. Мы еще посмотрим, кто пленит землян!

Маленькая луна продолжала рассыпаться.

Ханнес Свесси лежал ничком на тяжелых рабочих санях рядом с Томасом Орли. Худой лысеющий инженер жестом указал на корпус потерпевшего крушение корабля.

– Теннанинский корабль, – сказал главный инженер. – Несомненно, сильно поврежден. Видите? Никаких якорей объективности, только проекторы стасиса на главном гребне. Теннанинцы очень боятся изменять реальность. Этот корабль не предназначен для использования вероятностного двигателя. Определенно, теннанинец или их клиент или союзник.

Дельфины кружили поблизости, по очереди пользуясь воздушными пузырями под санями, и испускали негромкие сонарные щелчки, поглядывая на гигантский наконечник стрелы под собой.

– Я думаю, вы правы, Ханнес, – сказал Том. – Это бегемот.

Поразительно, но корабль не раскололся. Падая в океан на скорости в пять Махов, он отскочил от двух островков, оставив на них заметные впадины, и провел глубокую борозду на океанском дне прежде чем застрял в пеларгической грязи, чуть-чуть не столкнувшись с крутым утесом. Стена утеса казалась непрочной и опасной. Еще один толчок, несомненно, обрушит ее, и корабль будет полностью погребен.

Орли знал, что это чудо объясняется свойствами стасисных щитов теннанинца. Даже погибая, теннанинский корабль продолжал бороться. В баталиях эти корабли неповоротливы, медлительны, но уничтожить их полностью так же трудно, как тараканов.

Степень повреждений пока трудно определить. Глубже приповерхностных слоев океана становилось темно. Фины не могли включить дуговые лампы, пока Тшут не убедится, что это безопасно. К счастью, корабль лежит неглубоко, чтобы к нему можно было спускаться, но в то же время достаточно глубоко, чтобы не увидеть его сверху.

Розовобрюхая бутылконосая самка дельфина подплыла к саням. Задумчиво повела мордой.

– Поразительно, верно, Том? – сказала она. – Он должен бы разбиться на миллиард кусков.

На этой глубине голоса финов звучали удивительно ясно. Всплески пузырей из дыхал и щелчки сонаров вместе с телодвижениями позволяли произносить сложные фразы. Для человека, живущего на суше, подводная речь неодельфинов похожа скорее на звуки настройки оркестра авангардистов, чем на производное английского языка.

– Вы думаете, мы сможем им воспользоваться? – спросил офицер-дельфин.

Орли снова посмотрел на корабль. Очень вероятно, что воюющие над Китрупом не заметили, куда упала стрела. У него уже появилось несколько смутных идей. Одна из них может оказаться достаточно смелой, неожиданной – и безумной, чтобы осуществиться.

– Давайте осмотрим его получше, – предложил он. – Я думаю, нужно разбиться на три группы. Первая будет проверять все источники излучения, особенно вероятностного, пси и нейтрино, и обезвреживать их. А также поищет оставшихся в живых, хотя это и кажется маловероятным.

Свесси фыркнул, глядя на корпус. Орли продолжал:

– Вторая группа будет отбирать все полезное. Ее возглавит Ханнес вместе с Ти-Тча. Они поищут монополи и очищенные металлы, которые мог бы использовать «Стремительный». Если повезет, могут отыскать заменители колец, которые нам так нужны. С вашего разрешения, Тшут, я возьму группу три. Мне нужно проверить целостность корабля и осмотреть окрестности.

Тшут согласно щелкнула челюстями.

– У вас хорошая логика, Том. Так и сделаем. Я оставлю у саней Лаки Ка на всякий случай. Остальные немедленно разобьются на группы.

Орли схватил грудной плавник Тшут, когда она уже собиралась высвистывать приказ.

– Пожалуй, лучше всем надеть дыхатели. Конечно, будет трудно общаться на англике, но я предпочитаю это. Иначе все начнут подниматься за воздухом, а при этом можно пораниться.

Тшут поморщилась, но отдала приказ. В отряд входили дисциплинированные дельфины, отборные члены экипажа «Стремительного», так что они только немного поворчали и негодующе выпустили несколько струй пузырей, надевая воздушные шланги.

Том слышал о существовании дыхателей, в которых подача воздуха происходила без помех для речи. Если бы было время, он попробовал бы соорудить такой. Ему нетрудно говорить на тринари, но по опыту он знал, что финам трудно передавать технические сведения; они могут это делать только на англике.

Старый Ханнес ворчал. С неприкрытым недовольством он передавал дыхатели. Конечно, главный инженер тоже владеет тринари, но для него трехступенчатая логика этого языка затруднительна. К тому же он бездарный поэт. И, конечно, его не привлекала перспектива высвистывать плохо срифмованные технические подробности.

Отряд уменьшился. Несколько отобранных офицеров и членов экипажа вернулись на корабль, сопровождая Тошио, Хикахи и остальную добычу волн. В отряде оставалось меньше двадцати финов. Если возникнет опасность, им придется выкручиваться самостоятельно. Помощь со «Стремительного» вовремя не придет.

«Хорошо бы Джиллиан была здесь, – размышлял Том. – Конечно, осмотр кораблей чужаков не ее дело, но она знает финов и сможет справиться с ними, если ситуация того потребует.

Правда, у нее хватает работы на борту. Она пытается решить загадку миллиардолетней мумии, существование которой вообще непонятно. А в случае чрезвычайных происшествий Джилл единственная на борту, исключая, возможно, Крайдайки, знает о существовании компьютера Нисса и понимает, что его интерпретация данных обойдется им слишком дорого».

Том улыбнулся: он поймал себя на том, что опять пытается оправдаться.

Да, существуют причины, согласно логике которых мы должны тут оказаться вдвоем. Прими это как должное. Выполняй свою работу, и, может быть, через несколько дней вернешься к ней.

Когда они встретились будучи еще подростками, не возникло и тени сомнения, что они – подходящая пара. Он иногда гадал, не запланировано ли это заранее подбором соответствующих гамет, чтобы две растущие зиготы потом так превосходно совпали – вплоть до простейшей телепатии, которой они обладают.

Вероятно, это счастливый случай. Планирование человека генетически очень ограничено – законом и обычаем. Но случай это или нет – Том был благодарен. Работая агентом Совета Земли, он понял, что вселенная полна опасностей и разочарований. Слишком редко у разумных – даже приспособленных для этого – встречается любовь.

Как только дыхатели были распределены, Том с помощью санных микрофонов усилил свой голос.

– Теперь запомните: хотя все галактические технологии основаны на данных Библиотеки, это собрание настолько огромно, что в корпусе корабля может оказаться любая машина. Ко всему относитесь как к западне, пока не поймете назначение и не убедитесь в безопасности.

– У группы один – после того, как корабль замолчит, – главная цель – найти боевой компьютер. В нем может храниться запись о развертывании боя наверху. Возможно, это ценная для капитана информация.

– И все ищите иероглиф Библиотеки. Если увидите этот символ, пожалуйста, отметьте место и сообщите мне. Мне хотелось бы взглянуть на их микроветвь.

Он кивнул Тшут.

– Согласны, лейтенант?

Четвертый офицер «Стремительного» щелкнула челюстью и кивнула. Она оценила вежливость Орли, но скорее откусила бы себе хвост, нежели не согласилась бы с каким-нибудь его предложением. Экспедиция на «Стремительном» – первая, которой командуют дельфины. Однако, в самом начале было ясно, что некоторые люди присутствуют на борту в качестве патронов.

Она произнесла на тринари:

 
Группа один, со мной, —
Мешаем слушающим вверху
Группа два, со Свесси, —
Отыскиваем сокровища
Группа три, с Орли, —
Осуществляем его планы
Не оставляйте ничего земного —
Не выдавайте наше присутствие
Если вынуждены испражняться —
Уберите за собой
Вначале думайте, потом действуйте
И пусть ваша логика будет ясна и страстна.
А теперь, экипаж «Стремительного», —
За работу!
 

Все три группы строго по порядку разошлись. Минуя сани Орли, они делали в воде «бочку». И во исполнение его приказа слышалось только быстрое щелканье сонаров китообразных.

Орли подвел сани на сорок метров к корпусу. Потом хлопнул Ханнеса по спине и отодвинулся в сторону.

Что за прекрасная находка – этот корабль! Орли с помощью лучевого спектрографа исследовал состав металлов в разрыве корпуса. Измерив период бета-полураспада, он присвистнул так, что ближайшие фины с любопытством оглянулись. Он приблизительно представлял себе первоначальный состав сплава и степень подверженности нейтрино с момента изготовления, но самые осторожные подсчеты показывают, что корабль был изготовлен по крайней мере тридцать миллионов лет назад!

Том покачал головой. Только обнаруживая такие факты, понимаешь, насколько человечество отстало от галактов.

«Нам нравится считать, что расы, пользующиеся Библиотекой, лишены воображения и инициативы», – думал Орли.

В целом это верно. Слишком часто галакты кажутся неповоротливыми и неизобретательными. Однако...

Он смотрел на громоздкий темный корпус космического корабля и размышлял.

Легенда утверждает, что прародители провозгласили всеобщее стремление к поиску знаний, прежде чем много эпох назад удалились в неизвестность. Но на практике большинство рас в этом случае обращается к Библиотеке и только к ней. И ее запас пополняется очень медленно.

Какой смысл искать, если то, что мы ищем, уже тысячи раз найдено нашими предками? Очень просто, например, разыскать в Библиотеке конструкцию космического корабля и слепо ее копировать, понимая лишь малую часть того, что сооружаешь. У Земли есть несколько таких кораблей, и они настоящее чудо.

Совет Земли, курирующий взаимоотношения земных рас с галактами, однажды чуть не поддался этому искушению. Многие считали, что нужно просто заимствовать у галактов конструкции, которые они сами заимствовали у более древних рас. Они приводили в пример Японию, которая в девятнадцатом веке оказалась перед аналогичной проблемой – выжить среди наций, несравненно более могущественных. Япония периода Мэйдзи сосредоточила все усилия на том, чтобы повторить достижения соседей, и в конце концов достигла их уровня.

Но большинство членов Совета, включая почти всех китообразных, не согласилось. Им Библиотека казалась бочкой меда с ложкой дегтя – заманчиво, питательно, но в то же время смахивает на ловушку.

Они опасались синдрома Золотого века... стремления смотреть не вперед, а назад... искать мудрости в древних, самых пыльных текстах, а не в новейших журналах.

За исключением немногих рас, таких, как кантен или тимбрими, остальной Галактике присущ именно такой менталитет. В любой проблеме Библиотека – первый и последний источник знаний и решений. То, что в этих древних текстах почти всегда имеется что-то полезное, не делало такую перспективу приемлемой для многих землян, включая Тома, Джиллиан и их старого учителя Джакоба Демва.

Представители Земли были убеждены, что даже в этот поздний период развития галактики возможны и необходимы новации. Так им казалось. Раса, выросшая без покровительства, раса волчат, отличается болезненной гордостью.

У сирот кроме нее часто ничего нет.

Но вот перед ними предвестник Золотого века. Все на корабле говорит об утонченности. Даже разрушенный, он кажется удивительно простым по конструкции и в то же время прекрасным. Глаз не видит никаких швов. Распорки и стойки многофункциональны. Вот эта поддерживает гребень стасиса и одновременно служит радиатором для сброса избыточного вероятностного излучения. Орли казалось, что он видит и другие совмещения, тонкости, которые достигаются только веками усовершенствований древнего образца.

Во всем чувствовались показуха, упадочнический дух, хвастовство, которое казалось не просто чуждым, но высокомерным и причудливым.

Одна из главных задач Тома на борту «Стремительного» – оценка неизвестных механизмов, особенно военных. Это не лучшее, чем располагает галактика, но он все равно ощущал себя в роли охотника за головами с Новой Гвинеи, гордый своим только что приобретенным мушкетом, правда, сознающим, что существуют и пулеметы.

Том посмотрел наверх. Его группа собралась. Он включил свой гидрофон.

– Все готово? Хорошо. Подгруппа два, проверьте, как далеко уходит этот каньон. Он намного сокращает нам обратную дорогу к «Стремительному».

Он услышал ответный свист Караччи-джефа, командира второй подгруппы. Хорошо. Это надежный фин.

– Будьте осторожней, – добавил он, когда они отплывали. Потом поманил остальных за собой в корпус сквозь выжженную дыру.

Они оказались в темных коридорах на удивление знакомых очертаний. Повсюду признаки общей галактической культуры, со следами стилей чуждой расы. Световые панели такие же, как на сотнях других кораблей, но между ними причудливые и яркие теннанинские иероглифы.

Орли старался увидеть все сразу. Но прежде всего он искал символ, который может быть повсюду в пяти объединенных галактиках, – спираль с лучами.

«Мне скажут, если ее найдут, – напомнил себе Том. – Фины знают, что я ею интересуюсь».

«Надеюсь, однако, они не догадываются, насколько важно мне увидеть этот иероглиф».