Текст книги "Кризис империи"

Автор книги: Дэвид Аллен Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 31 страниц)

– О, в самом деле? Вам потребовалась встреча, чтобы отравить меня? Мне следовало догадаться, когда вы предложили мне совместную вечернюю прогулку. Эта машина оказывает в последнее время множество услуг.

– Не стоит острить в моем присутствии.

– Не стоит угрожать мне, Элидор.

– И что за черт дернул вас приказать Бертингасу собрать армию инопланетян?

– Вы знаете об этом, не так ли?

– Разумеется, мы следили за ним.

– Он щенок, – сказал Прейз. – Наивный щенок.

– Он опасный человек. Находчивый. Умный. Храбрый. А теперь подозревает нас.

– Если он подозревает, так вы несете за это определенную ответственность. Ваши люди не просто следили за ним – они пытались его убрать. Неуклюже. Несколько раз. Не то что я бы не одобрил вашего успеха, если бы вы его добились. Однако я сожалею о том, что при этом вы дали ему основание связать мое имя с вашим. А теперь вы можете сэкономить всем нам много времени и усилий, если скажете мне, где он.

– Вы не знаете?

Прейз закрыл глаза и начал считать до десяти. Добрался он только до трех.

– Нет, Валенс, вы наконец загнали его.

– Мы упустили его.

– Что может быть хуже этого?

– Вы не правы. Вы ведь контролируете эту армию, которую он создал, – так? Распустите ее. Прекратите финансирование. Закройте базы.

– Это займет некоторое время. Мой контроль действует на уровне бумаги – что-нибудь одобрить там или не одобрить, – но не на ежедневном, оперативном уровне.

– Проклятье!

– Я все еще не понимаю, почему вы считаете это такой серьезной проблемой, – сказал Прейз. – Мы говорим о кучке покрытых чешуей недоносков и слабоумных зеленокожих. Они даже не граждане. И ими командует чиновник, умеющий держать в руках только авторучку, чьи познания в военном деле ограничиваются тем, что он прочитал в каком-нибудь романе о войне. Да они начнут палить друг в друга и вызовут разброд в вооруженных силах Скопления.

Элидор молча смотрел на него исподлобья.

– Ну, я считаю это гениальным ходом, – продолжал Прейз, – создать подрывную военную силу внутри структуры правительства и финансировать ее за счет правительства… Потому что это правительство вскоре не сможет вообще ничего финансировать, даже расходы на собственное содержание.

Генеральный торговый представитель взгляда не отводил.

– У них совершенно нет техники, – настаивал Прейз. – Они никогда не выстоят против обученных солдат-людей.

Еще более каменное молчание.

– Они полицейская сила, клянусь святой Сибиллой!

– Этот «бюрократ, умеющий держать в руках только авторучку», – медленно начал Валенс Элидор, – одолел целое отделение вооруженных солдат, имея под рукой только палку и веревку. Ему помогает отставной офицер морской пехоты. И есть веские основания полагать, что его поддерживает Кона Татцу… А теперь скажите мне, гражданин, – как хорошо вы знаете этого Тадеуша Бертингаса? Достаточно хорошо, чтобы доверить ему несколько тысяч вооруженных «покрытых чешуей недоносков»? Думаю, что нет.

– Я по-прежнему утверждаю, что он политически наивен. Он не знает, куда повести эти войска.

– Если у него достанет мозгов повести их против нас, мы окажемся в выгребной яме.

– Он едва ли решится воевать с директором собственного департамента.

– Я не включил вас в упомянутое «мы».

– Ну-ну, успокойся, Вал. Если Бертингас и его армия ренегатов соберется напасть на Хайкен Мару – под любым предлогом, это даст тебе превосходное основание для жалобы, которую ты можешь толкать вплоть до верхушки Главного центра. Ты будешь иметь оправдание любым своим действиям против Скопления Аврора.

Элидор крякнул.

– Могу я интерпретировать это бормотание как благодарность?

– Интерпретируй, как тебе нравится. Но позволь мне заверить тебя: если это лопнет и вся дрянь польется прямо на меня, я сдеру с тебя шкуру – медленно, слой за слоем, пока не останется один кровавый прыщ. А потом я так сдавлю этот прыщ, что ты лопнешь!

Шорох пропеллеров упал до чуть слышного шепота, и Прейз почувствовал, что аэрокар приземлился. Он залпом опрокинул в себя остатки выпивки перед тем, как покинуть машину. Прейз лихорадочно подбирал подходящие к случаю слова прощания, чтобы не показать генеральному торговому представителю, что он испугался его угрозы.

– О, надо успокоиться, Элидор!

 19. ТАДЕУШ БЕРТИНГАС: УДАРНАЯ СИЛА

Внутри «дракона» народу оказалось больше, чем думал Бертингас до того, как забрался туда. Бронированные воздуховоды пропеллеров, которые заняли почти все пространство внутри «дракона», удивили его.

– Зачем установили такое тяжелое покрытие вокруг внутреннего кожуха пропеллеров? – спросил он капуцинца, который на земле был командиром экипажа машины, а в полете – стрелком и ремонтником номер один. – Это же может помешать нам вести огонь!

Капуцинец поднял брови – этот жест походил на пародию. Тэд быстро понял, что такое выражение лица капуцинца означало глубокое презрение.

– Конечно. Но если хоть один тяжелый шарик попадет в пропеллер, то он разобьет турбинную лопатку. При частоте вращения тридцать пять тысяч оборотов в минуту осколки прошьют всю машину. Тебе нужна броня, если только ты не собираешься носить дырявую шкуру.

Внутри «дракона» было полным-полно всякого оборудования, панелей контроля, приборов, лампочек и экранов – экран навигации, обнаружения противника, управления оружием, противоракетного контроля. Были и приборы контроля работы двигателей, генераторов, индикаторов состояния поверхности брони, приборы наведения и стрельбы из плазменной пушки и оборудование связи.

Как только они забрались внутрь, Мора нашла откидное сиденье и опустилась на него. Она подняла колени к подбородку, обхватила их руками, и сделалась совсем маленькой, и не занимала много места. Помимо Тэда и стрелка-капуцинца, экипаж состоял еще из двух капуцинцев и пилота-цернианина в темных очках. Если кто-нибудь хотел пройти по салону машины, остальным приходилось становиться боком и втискиваться в щели между оборудованием.

Единственным свободным местом, куда можно было поместить голову, являлась горловина орудийной башни. Саму башню почти целиком заполняла казенная часть плазменной пушки размером с тыкву-чемпиона.

– Никогда не доводилось видеть эту штуку вблизи, – признался Тэд. Впереди был длинный полет, слушать пока нечего, кроме нудного жужжания пропеллеров, и слишком о многом надо подумать – если он позволит себе это. Поэтому он намеревался задавать вопросы.

– Да особо и смотреть-то не на что, советник, – ответил капуцинец.

– Вы можете объяснить мне, как она работает?

Опять этот взгляд!

– Грубое приспособление. Разработано еще до эры Пакта, больше тысячи лет назад… Вот здесь, позади, лазерная система зажигания.

Маленькая лапка со сморщенным, покрытым черной кожей пальцем, который выглядел почти совсем как человеческий, указала на цилиндр, который торчал из казенной части.

– Это лазер пульсирующего действия, работает на двуокиси углерода. Выходная мощность примерно двести ватт в инфракрасном диапазоне. Очень узкий луч. Очень горячий. А теперь вот это. – Капуцинец ткнул пальцем в сторону разнокалиберных трубок, которые под углом отходили от рабочего конца лазера, изгибались и снова под углом входили в «тыкву». Это призматические разделители луча и зеркальные отражатели. А вот эти пальцы – тут, тут и тут – это фотоусилители. Они накачивают луч до четырех мегаватт мощности на пути к цели.

– Из чего сделана цель? – спросил Тэд.

Мора улыбнулась и посмотрела на него.

Капуцинец протянул руку и открыл крышку инжектора, похожего на бочонок с зубочистками. Оттуда выглянула кассета с закрепленной в ней щеткой из тонюсеньких стальных проволочек.

– Камера казенной части пуста. – Инопланетянин стукнул по ней, и она зазвенела. – Ее точный геометрический центр – то самое место, в которое направлены все шесть лучей. Видите? На конце этой проволочки закреплена стеклянная бусинка.

Бертингас пристально посмотрел на проволочку. Ему показалось, он различил что-то похожее на стеклянную каплю. Хотя это могла быть и игра света на полированной стали. Он кивнул.

– Бусина заполнена смесью дейтерия и трития. Оба являются изотопами водорода. Составь правильно смесь, и они начнут светиться. Эта бусина приклеена не намертво. Этот механизм, – капуцинец постучал по инжектору, – сгибает кончик проволоки и отделяет бусину, когда лазер начинает пульсировать. Затем он выстреливает бусину – фактически целую очередь бусин – в камеру. Бусина оказывается в центре фокуса как раз в тот момент, когда там сходятся все шесть лучей… И что произойдет потом, советник?

– Когда все четыре мегаватта шарахнут по бусине, она сделает пых!

– Правильно, но все немножко сложнее. Стеклянная оболочка имеет две поверхности: внешнюю и внутреннюю. Когда бусина испаряется, внешняя поверхность разлетается, и осколки летят куда попало – да нам она и не интересна. Нам нужна внутренняя поверхность. Этой стороне некуда разлетаться, кроме как еще дальше внутрь. Понимаете?

– Конечно.

– Это создает давление. И к тому же у нас уже есть горячий луч лазера. Все вместе, температура и давление, создает отличные условия для слияния изотопов водорода в атом гелия.

– Да в этой крошечной пилюле не может быть много водорода.

– А много и не требуется. Что такое водородная бомба, советник? Просто быстро расширяющийся комок плазмы…

– И давление, – подхватил Тэд, – выталкивает его из ствола, правильно?

– Неправильно, советник. В таком случае одним выстрелом можно было бы сжечь всю внутреннюю поверхность камеры – чтобы после всех трудов получить на конце ствола всего лишь каплю холодной плазмы. Нужно контролировать плазму с самого начала. Для этого и служат вот эти штуки.

Капуцинец провел рукой по валикам, которые и делали камеру похожей на тыкву.

– И что это такое? – спросил Бертингас.

– Электромагниты. Они создают внутри камеры магнитную бутылку. Ее поле одновременно и удерживает, и сжимает плазму. Через «окно»в поле бутылки перегретый газ выходит из ствола в направлении цели.

– А как насчет инфракрасного излучения? Эта камера должна быть прекрасно изолирована и хорошо охлаждаться, так?

– Да здесь так жарко, когда идет стрельба, что у меня шерсть дымится, – сказал капуцинец.

– Ясно. Спасибо за объяснение.

– О, это еще не все. Я кое-что добавил к этому орудию. Усовершенствовал.

– Правда?

– Видите кольца на стволе?

– Еще магниты?

– В некотором роде. Это статоры магнитогидродинамического генератора. Они заряжаются, когда струя плазмы проходит через ствол. Я подсоединил их так, чтобы ток шел в источник питания лазера, к инжектору бусин и магнитной бутылке. При повышенном темпе стрельбы это орудие работает на собственной энергии.

– Это что, вечный двигатель?

Капуцинец состроил гримасу.

– Пока не закончатся дейтериевые заряды.

– Да, разумеется.

Бертингас похлопал инопланетянина по плечу – жест, от которого маленький капуцинец съежился. Затем Тэд повернулся к пилоту-цернианину.

– Не стоит задавать мне вопросы, советник, – произнес пилот. Голос его звучал холодно, но под темными очками, которые стали уже отличительным признаком его расы, глаза пилота улыбались. – Мы держим курс на Батавию. В данный момент идем над внутренним морем. Над самой глубокой его частью. Которая не слишком глубока для настоящего моряка.

– Где катера?

– Уже на позиции. Даже поставили сети.

– Но пушки еще держат под брезентом, надеюсь.

– Я тоже надеюсь. Они в четырех километрах от острова, в пределах радиуса действия электронных систем.

– Может быть, используя фактор внезапности, они смогут повредить генератор Купола?

– Только если снесут пол-острова. Генератор закрыт слишком глубоко.

– Да, я тоже так думаю.

– Но вы правы, сэр… Как только Купол будет поднят, мы останемся снаружи, они останутся внутри, и война закончится. Итак, как мы планируем справиться с Куполом?

– Может быть, нам удастся убедить их отключить его?

– Каким образом – прошу прощения за неуместный вопрос?

Бертингас улыбнулся и сменил тему.

– Как там наша эскадрилья? – спросил он.

Цернианин, которого звали Турхана Маас, но тем не менее родственником Чоры он не был, настроил экраны наружного наблюдения и некоторое время изучал опознавательные сигналы машин. Тэд наблюдал за экраном через плечо пилота.

Двести летательных аппаратов – некоторые из них были куплены за деньги, но большинство просто украли – следовали за ними, выстроившись клином. Самые яркие точки на экране принадлежали тяжелым аэрокарам, несущим мощное оружие «драконам», подобным тому, на котором сейчас летел Бертингас, бронетранспортерам, нескольким корабельным шлюпкам с керамической защитой. Более слабые сигналы обозначали строй транспортных машин, грузовиков и автобусов. Все они были загружены под завязку войсками самообороны Бюро. Каждый их пассажир имел при себе множество боевого снаряжения – пульсаторы, игольчатые ружья, разрядники, бронебойные и осколочные гранаты, устройства связи, сигнальные огни, веревки, альпенштоки, крючья и «кошки». Семь тысяч восемьсот солдат, только-только прошедших курс молодого бойца и рвущихся в бой. Вскоре сержанты и психологи пройдут по рядам, напоминая случаи оскорблений и насилия, произнося имена получивших увечья и погибших из-за системы зерглидерн, подстегивая энтузиазм и желание поквитаться с Хайкен Мару.

– Эти старые автобусы, которые вы купили, еле-еле держат строй, – сказал Маас. – А через десять минут им придется использовать горючее из резервных баков. Если они собираются высаживать пехоту, нам лучше доставить их до места, по которому можно ходить. И быстро. Наше крыло не собирается атаковать дамбу, верно?

– Нет, это объект Фолларда.

– Так я и думал. Тогда я бы сказал – мы собираемся доставить несколько отрядов наших вояк на Батавию вплавь.

– Мы сможем провести дозаправку в воздухе?

– Дозаправить городской автобус? Вы шутите, советник. Кому-то следовало проработать такие детали еще до того, как мы поднялись в воздух.

– Не было времени все продумать, – невозмутимо отозвался Бертингас.

– Его никогда не бывает, особенно когда речь идет о наших жизнях.

Услышав это, Тэд умолк. Он посмотрел на Мору. Та отрицательно покачала головой.

После небольшой паузы Тэд произнес:

– Мы можем принимать передачи «Фри Вида»?

Пилот даже вздрогнул от удивления.

– Мм… Какой канал?

– Да любой.

Он рассчитал время безупречно. Когда голографический экран настроился на четкий прием, отфильтровав помехи статического электричества в атмосфере, все увидели витиеватую четырехцветную печать губернатора Скопления Аврора. Глубокий мужской баритон произнес: «…важное послание ее превосходительства Дейдры Салли».

Очень торжественно. Вселяет тревогу и нагнетает атмосферу. Сделано прекрасно.

На экране появилось встревоженное лицо ее превосходительства, над бровями Салли появились две глубокие бороздки. Она казалась чем-то очень обеспокоенной. Бертингас был уверен, что мадам Салли никогда в жизни, ни за что на свете не показалась бы в таком виде перед объективами. Он мысленно присудил Джине золотую медаль победительницы конкурса электронной косметики.

– Мои дорогие сограждане и подданные Пакта, – начала Салли. В ее голосе зазвучала печаль. Молодец, Джина! Очень убедительно.

– С тяжелым сердцем и с глубочайшим сожалением я должна выполнить трудную обязанность и сообщить вам о нетерпимом случае правонарушения, совершенном теми, кого мы все считали примером верности Пакту. Мне предоставили доказательства, что одна из наших – бывших наших – наиболее уважаемых торговых организаций, Хайкен Мару, способствовала вооружению и оказывала поддержку подрывным элементам, в данный момент открыто восставшим против законного правительства Пакта. Эту поддержку получил официально смещенный губернатор Арахны, Аарон Спайл, и использовал ее для проведения злонамеренного и неспровоцированного нападения на базу Космического флота в нашем Скоплении, которое повлекло за собой многочисленные жертвы.

Бертингас оглядел кабину «дракона». Мора, открыв от изумления рот, уставилась на экран.

– Да губернатор бы никогда не признала… – начала она.

Тэд улыбнулся и приложил палец к губам.

– Эта акция была для Хайкен Мару не просто ошибкой в торговой политике, – продолжал вещать экран. – В данном случае нельзя говорить: они не ведали, что творили. Это был рассчитанный акт гнусной измены, лежащий вне границ какого-то понимания или оправдания. Валенс Элидор и его торговые приспешники поддержали бунтовщика и ренегата в его стремлении подорвать установившийся порядок. Что ж, они сделали свой выбор.

Дейдра Салли вздохнула. Длинная пауза.

– Как ваш губернатор, я должна сделать мой выбор. С этого часа, с этой минуты, Хайкен Мару объявляется распущенной. Офисы корпорации и торговые заведения закрываются. Принадлежащее ей имущество и все документы конфискуются. Исполнение ее контрактов с кем бы то ни было приостанавливается. Я предпринимаю эти действия властью, данной мне Высоким секретарем – как недавно скончавшимся Стефаном VI, так и его будущим преемником. С этого момента верные мне части Кона Татцу и вооруженных сил Скопления, а также остатки Космического флота…

– Остатки! – вскрикнула Мора.

– …исполняют этот приказ. Если кто-либо из вас – граждане или корпорации – имеет честные отношения с Хайкен Мару и испытывает какие-либо неудобства в результате данной акции, я настоятельно прошу вас не предпринимать попыток вмешательства. В дальнейшем будет предоставлена возможность для осуществления законной сатисфакции.

– Что бы это ни означало, – пробормотал себе под нос цернианин.

– С этого дня и с этого часа, – сказала Салли, – я помещаю в электронных средствах массовой информации постановление об аресте и содержании под стражей Валенса Элидора, Вайнана Корфу, Абрахама Уайля, Пера Гломига и еще двухсот пятидесяти человек, которые являются агентами и администраторами Хайкен Мару.

– Спасибо тебе, Джина, – громко произнес Бертингас. – Теперь на моей заднице стоит клеймо официального преступника.

Мора захихикала.

– В отношении бунтовщика Аарона Спайла в свое время будет предпринята военная акция… Как ваш губернатор, я желаю, чтобы все текущие гражданские дела и мероприятия проходили в обычном порядке, в должное время и без нанесения ненужного ущерба честному бизнесу, который ведется в соответствии с законами Пакта.

– Что бы это ни означало, – в один голос сказали пилот, Мора и Тэд.

– Благодарю вас за понимание и неизменную поддержку, – закончила губернатор, и ее изображение растаяло.

Бертингас протянул руку к пульту связи и выключил приемник.

– Это сигнал к началу операции, – сказал он пилоту. – Всем полный вперед!

Он включил оперативный канал связи со своим отрядом:

– «Синий корпус», на максимальной скорости – следовать за мной!

Затем переключился на командирскую частоту:

– «Красный лидер», «Зеленый лидер»– вперед!

– «Синий» понял, – ответил Халан Фоллард. – Передай Джине: работа проделана замечательно! Губернатор теперь ничего не сможет опровергнуть и не откажется от своих слов.

– Надеемся на это…

– Четыре минуты до катеров, – вклинилась в разговор Пэтти Фиркин.

– Купол уже установлен? – спросил Фоллард.

– С моей стороны еще… Оп-па! Только что появился. Установлен на полную мощность.

Бертингас посмотрел в миниатюрный тактический куб, втиснутый между креслом пилота и панелью связи. Он был настроен на прием кодированных сигналов с сенсоров машин Фолларда и Фиркин и сопоставлял эти сигналы с собственными данными. Куб, в который всего лишь мгновение назад проецировалось крохотное голографическое изображение зубастой «пасти» острова, показывал теперь мрачную черную полусферу. Она закрывала оборонительные сооружения Батавии и мелкую зеленую воду позади доков. Купол напоминал огромную опухоль, окруженную здоровой тканью зеленого цвета. Эта опухоль так и просилась – ее удалить.

– Вижу его, – произнес Тэд.

Мора вытянула шею, чтобы рассмотреть Купол получше.

Первый эшелон атакующих – бронетранспортеры, старые грузовики и городские автобусы – приземлился на ту часть берега острова, которая не была закрыта Куполом. Бодрые инопланетяне – солдаты собранных с миру по нитке сил самообороны Бертингаса – выскакивали из машин и разбегались по набережным, докам и пустым складам, оставшимся за пределами Купола.

Плазменные батареи внешнего оборонного пояса Батавии пытались опустить стволы вниз, чтобы стереть в пыль эти отряды. Но пушки были крупного калибра и предназначены для стрельбы по идущим на большой высоте космическим крейсерам и эсминцам. Летящие на бреющем полете аэрокары и пехота на земле безнаказанно передвигались ниже их минимального угла наклона. Одна или две батареи все-таки попытались стрелять по атакующим, но в результате лишь появилось несколько гейзеров в море в сотне метров от береговой линии.

Через десять минут командиры десантных отрядов доложили о захвате всех вражеских орудий вне Купола. Сам же Купол, однако, стоял неприступной черной стеной.

«Рыболовные траулеры» открыли огонь из своих плазменных орудий. Один, второй, третий вихрь потрескивающего белого огня пронесся вперед и погрузился в купол. Никакого эффекта. Через несколько минут прыгающим на волнах судам удалось пристреляться в одну точку. Место попадания зарядов побледнело, затем приобрело молочно-белый цвет, затем стало почти прозрачным. А потом точность попаданий немного нарушилась, и пятно исчезло. Поверхность Купола почернела опять. Одно за другим суда импровизированного военно-морского флота прекратили огонь.

– Конец игры, – тихо сказала Мора.

– Не совсем, – весело ответил Бертингас.

– Что ты имеешь в виду? Эта штука практически непреодолима. Ракеты, снаряды, корабли просто рикошетят от нее. Ты можешь накачивать Купол плазмой хоть целый день – она просто питает энергией его генераторы и делает щит еще прочнее.

Бертингас улыбнулся ей. Он спросил по радио:

– Вы подготовили вирус?

– Вирус? – удивленно спросила своим низким голосом Фиркин. – Никогда не думала об этом. Больше походит на дозу яда…

– Ну, мне все равно, как его называть, – отозвался Фоллард. – Отвечаю на твой вопрос, Тэд: да. Сразу, как только получили точные данные о мощности поля после обстрела с катеров. Мой старший помощник уже подготовил к запуску беспилотный микросамолет.

– Они смогут его заметить?

– Они даже не поймут, что с ними произошло.

– Понятно. Мы будем наблюдать отсюда.

– Что… – начала было Мора, но Тэд только улыбнулся и молча указал на куб головизора.

С той стороны Купола от громоздкого аэрокара в авангарде отряда Фолларда отделилась маленькая точка и понеслась к черной полусфере. Технические специалисты Кона Татцу набили микросамолет электронной аппаратурой и тем странным оружием, которое Тэд называл вирусом. Крошечный снаряд приблизился к тусклой стене Купола и взорвался примерно в трехстах метрах от нее.

Мора застонала от разочарования, но Тэд продолжал улыбаться.

В головизоре обломки ракеты выглядели как тысячи крохотных звездочек, ярких точек света, которые плыли в направлении Купола. Тэд знал, что сейчас происходит – Фоллард и Фиркин во время одного из полуночных совещаний объяснили ему, в чем дело. Реальная картина взрыва ракеты была гораздо прозаичней: звездочки на экране головизора на самом деле были микроскопическими частицами никелево-железно-рутениевого сплава, который никто еще нигде не применял.

Каждая металлическая частица являлась искусственным магнитным монополем.

Когда облако монополей коснулось наружного слоя Купола, компьютерная система его управления начала послушно выполнять предусмотренную программой процедуру. Командующий системой ПИР стал менять частоту и знак полярности защитного поля, чтобы разорвать любой вторгшийся в него предмет. Когда поле меняло знак, каждое монополе, в свою очередь, меняло свой знак на противоположный. Компьютер опять менял знак, реагируя на постоянное магнитное возмущение. Монополе снова его меняло. И опять меняло. И опять.

Тэд и Мора наблюдали, как ровную гладкую поверхность Купола испещрили тысячи крохотных впадинок и шишечек – словно следы абразива на изломе черного стекла. Каждая впадинка выгибалась и становилась шишечкой, каждая шишечка втягивалась и становилась впадинкой, взад и вперед, внутрь и наружу. Так продолжалось до тех пор, пока большая часть Купола не начала полыхать ярким желтым светом. Точки интерференции стали увеличиваться и сливаться друг с другом в одно большое пятно неправильной формы, то втягивающееся внутрь, то выпирающее наружу. Когда поверхность Купола, наконец, разорвалась, это было похоже на лопающийся на большой высоте метеозонд. Трещина расколола Купол посередине и побежала по обе стороны, слегка изгибаясь вверх и напоминая ухмылку на перепачканном грязью лице.

– Перегрузка! – крикнула Фиркин.

– Отлично проделано! – похвалил Фоллард.

– Как быстро они смогут восстановить Купол? – спросила Мора из-за плеча Тэда, все еще в изумлении качая головой.

– Пока не выйдут наружу и не очистят антенны излучателей от попавших туда монополей, – сказал ей Бертингас. – Одну за другой. С помощью пинцета.

Он сказал по радио:

– Предлагаю начать противозенитное маневрирование. У них все еще остались пушки.

– «Синий лидер» принял.

– Передайте на катера: открыть огонь!

– Есть!

На экране головизора внезапно обнажившаяся поверхность острова оказалась усыпанной даже еще большим количеством орудийных башен, дотов, посадочных площадок и корабельных стапелей, чем было отмечено на устаревших планах из архивов Кона Татцу. Пока его «дракон» закладывал виражи и шел на снижение, Бертингас быстро осмотрел остров и насчитал как минимум сорок боевых кораблей в разной стадии готовности. Примерно половина из них выглядела так, словно готовится выйти на старт. Тэд сравнил голографическое изображение с картинкой на экране, полученной с собственных телекамер «дракона». Деталей добавилось: гражданские наземные машины, двигающиеся по дамбе, тяжелые грузовые лихтеры, покачивающиеся вдоль причалов острова, группы техников-людей и прислуживающих им инопланетян, копошащиеся около боевых кораблей на стапелях.

Сверкающая струя ионизированного газа поднялась с одного из катеров и пронеслась по экрану. Одна из башен на острове зашаталась и обрушилась.

Еще два плазменных выстрела с катеров – и вновь на Батавии разрушены оборонительные сооружения.

Затем с острова навстречу пляшущим на волнах катерам устремилось свыше десятка лучей, напоминающих хирургические ланцеты, и эти лучи принялись выписывать замысловатые фигуры в поисках цели.

Внутри «дракона» послышалось многозначительное покашливание – чтобы привлечь внимание Бертингаса. Капуцинец теперь исполнял обязанности наводчика их собственного плазменного орудия и крутил верньер прицела. Инопланетянин кашлянул еще раз, уже громче.

– Беглый огонь! – скомандовал Бертингас.

Похожий на тыкву шар пришел в действие.

Экраны передних телекамер «дракона» побелели от оптической перегрузки, горизонтальная скорость машины в результате отдачи упала.

– «Золотой»и «Серебряной» командам начать движение вперед, – скомандовал Тэд. Сейчас начнется наземный штурм – здание за зданием, стапель за стапелем, – пока либо его отряды, либо защитники Хайкен Мару не расстреляют все боеприпасы и не понесут тяжелые потери.

В центре острова два боевых корабля медленно поднялись в воздух. Они начали стрелять плазменными струями в направлении складов, в проходах между которыми прятались десантники Бертингаса. Когда один из катеров выпустил по ним мощную струю плазмы, корабли окутали темные электромагнитные экраны – словно черная скорлупа. Экраны стали пульсировать, открываясь на короткий промежуток времени, когда собственные орудия кораблей производили выстрел по противнику.

Капуцинец развернул башню и открыл огонь по ближайшему из этих кораблей. Это, казалось, разозлило их. Они открыли ответный огонь. Пилот-цернианин бросил «дракона»в головокружительный каскад виражей среди потоков раскаленной до звездных температур материи. Бертингас услышал, что по левому борту машины что-то затрещало и защелкало, и повернул туда голову.

– Тепловая керамическая защита, – произнес цернианин. – В том месте, где нас задело.

– Больше так не делай, – сказал Тэд, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Больше не буду! – в один голос ответили и стрелок, и пилот.

– Попался! – воскликнула Мора.

Тэд мгновенно повернулся к головизору и увидел, как один из боевых кораблей, чей защитный экран на долю секунды опоздал восстановиться после собственного залпа, получил прямое попадание одного из катеров прямо в середину корпуса. Белое пламя растеклось по обшивке, металл засветился сначала красным, затем желтым, затем почти голубым светом, но корабль остался цел. После того как поток плазмы рассеялся, видно было раскаленное вишневое пятно на корпусе.

– Проклятье! Ни черта не вышло! – выругался Тэд.

– Смотри, – сказал ему капуцинец.

Под воздействием внутренних напряжений из-за неравномерного нагрева и охлаждения расплавленный металл на корпусе корабля закристаллизовался. Через несколько секунд корабль лопнул, словно резиновый мяч. Внутренности корабля, топливо и прочий хлам вывалились наружу. Корабль рухнул вниз, на остров, и взорвался, превратившись в клуб оранжевого пламени.

Экипаж «дракона» радостно закричал.

Один корабль был сбит, но в воздушное пространство над Батавией поднялись еще три. Их плазменных батарей будет более чем достаточно для отражения второй, третьей, да и четвертой волны штурма.

В течение последующих десяти минут головизор показывал беспорядочные потоки плазмы. Внизу шел бой. Разноцветные струи огня сверкали по всему острову.

– Ты можешь хоть что-нибудь сделать? – взмолилась Мора.

Тэд сверился с хронометром на передней панели.

– Еще три минуты.

– И что будет?

За него голосом Халана Фолларда ответило радио:

– «Гром небесный» ударил раньше!

Внутри головизора хаотичный узор плазменных струй прекратился. Теперь плазма била сверху вниз, откуда-то из-за верхней границы головизора. Просто огромное количество струй! Парящие над островом вооруженные торговые корабли развернули свои орудия и начали стрелять вверх более длинными залпами, обнажая свои нежные шкуры из-под защитного поля на более продолжительное время, чаще открываясь жалящим кинжалам плазмы.

– Что это? – спросила Мора.

– Твой дружок, – ответил Тэд, – по кличке «Гром небесный».

 20. ТЕРРЕЛ ТУЭЙТ: ПРИЕМ БОРЬБЫ СУМО

У Туэйта возникла серьезная проблема.

Планетарный бомбардировщик «Брошь Шарлотты» входил в разреженные верхние слои атмосферы Палаццо слишком быстро. В компьютерных системах произошел какой-то сбой, когда корабль начал снижаться. Вместо того чтобы дать импульс вспомогательных тормозных двигателей длиной 10, 2 секунды, который перевел бы огромный корабль на низкую орбиту прямо над Батавией, компьютерные цепи сошли с ума. Двигатели основного хода проработали тридцать одну с чем-то секунду и встали.