Текст книги "Библия языка телодвижений"

Автор книги: Десмонд Моррис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ

Телодвижения, которые готовят нас к действиям и выдают наши намерения

Готовясь совершить какое-либо действие, мы часто делаем не слишком заметные Подготовительные Движения. Они называются так, потому что словно намекают на то, что мы собираемся сделать. Когда человек готов сделать что бы то ни было, он приступает к действию не мешкая, и «начальные» движения плавно переходят в движения, из которых складывается действие. Если, однако, человек по какой-то причине колеблется, его хватает лишь на первую фазу действия. Мы начинаем действовать, потом останавливаемся, начинаем, снова останавливаемся. Намёк, таким образом, получается двойным: нечто побуждает нас к действию, нечто, напротив, нас останавливает.

В коммуникативных ситуациях классическим Подготовительным Движением является движение «вцепиться в кресло». Хозяин и гость некоторое время беседуют, затем настаёт момент, когда хозяин должен удалиться по некоему делу. Его стремление уйти сдерживается его желанием не быть грубым с гостем. Если бы хозяин не думал о чувствах гостя, он просто поднялся бы и объявил о том, что уходит. Именно так и хочет поступить его тело – однако вежливость приковывает хозяина к креслу и не даёт ему встать. Тут и наступает очередь Подготовительного Движения «вцепиться в кресло». Хозяин продолжает разговаривать с гостем и слушать его, при этом он подаётся вперёд и вцепляется руками в подлокотники, словно хочет оттолкнуться от них. Это первое, что он сделал бы, если бы стал подниматься. Если бы хозяин не колебался, данное движение завершилось бы за долю секунды. Теперь, однако, оно длится куда дольше. Тело хозяина застыло в позе «я готов встать» и продолжает находиться в ней, словно хозяина парализовало как раз тогда, когда он вставал.

Хозяин, который совершает растянутое во времени Подготовительное Движение, может совершать его сознательно, чтобы сделать намёк гостю, или же неосознанно. Гость, если он поглощён беседой, может не заметить, что хозяин переменил позу, или заметить, но проигнорировать намёк. Чувствительный гость обычно реагирует очень быстро. Он тоже может действовать неосознанно или же осознанно, приняв сигнал и поняв, что он отнимает у хозяина время.

Мы совершаем Подготовительные Движения и реагируем на них при самых разных обстоятельствах практически каждый день, зачастую даже не подозревая о том. Всякий раз, когда мы идём по многолюдной улице, мы реагируем на Подготовительные Движения других пешеходов. Так мы избегаем столкновений и не тратим ни время, ни силы на резкое торможение. Подобное поведение даёт сбой лишь изредка, когда мы неверно толкуем намерения приближающегося человека. Всем нам приходилось сталкиваться с необходимостью разминуться с кем-либо в узком проходе. Один человек при этом может двинуться влево, второй – вправо, в результате оба замирают на месте. Одновременно осознав свою ошибку, они пробуют пойти в другую сторону и вновь оказываются лицом к лицу. В этот момент люди обычно извиняются, и один из них уступает другому дорогу. Иногда дорогу уступают опять-таки оба – и ждут, когда второй пройдёт мимо. Так они доходят до точки, когда возникает нужда в вербальной коммуникации. Они обмениваются репликами: «Проходите!» – «Только после вас!» Рано или поздно такое случается с каждым – в коридоре, в дверном проёме или на улице, – но происходит это редко, и все благодаря тому, что чаще всего мы распознаем Подготовительные Движения других людей правильно.

Желая подняться со стула, мы совершаем Подготовительное движение к этому действию, и наша поза часто сигналит о том, что мы хотим прервать общение. (По Сиддонсу, 1822 г.)

Подготовительные Движения могут быть и неуловимыми, и более чем заметными. Терпеливый слушатель, на которого наседает зануда, может всего лишь застегнуть пуговицу на пиджаке или распрямить скрещённые ноги. Если они беседуют стоя, он может начать отдаляться от зануды, чуть отступив назад, или развернуть туловище, не сводя глаз с лица собеседника. Первые намёки могут пропасть даром, но последние занудливый собеседник не сможет не заметить. Даже беспрестанно любующийся собой зануда поймёт намёк, когда его слушатель, по-прежнему улыбаясь и кивая, начинает вдруг пятиться. К сожалению, зануды сплошь и рядом сознают, что они зануды, и стараются пресечь Подготовительные Движения в зародыше. Они хватают жертву за руку или кладут руку на её плечо или предплечье, чтобы жертва не смогла вырваться сразу. Мы часто говорим, что зануда припёр кого-то к стенке (buttonhole), между тем это слово, изначально звучавшее как buttonhole! (англ. «держать за пуговицу»), отсылает к популярному сто-двести лет назад обычаю держать собеседника за пуговицу. Собеседник при этом мог совершать малозаметные Подготовительные Движения, но вот пятиться прочь от зануды он был уже не способен. Помогали только самые экстренные меры. Вот, например, забавное наблюдение, датируемое 1808-м годом: «Чарльз Лэм, которого Кольридж держал за пуговицу… отрезал эту пуговицу».

Другая крайность, в которую впадают люди, желающие прервать разговор, – Подготовительные Движения, содержащие в себе угрозу. Среди движений, намекающих на возможность нападения, можно выделить более умеренные: человек сжимает кулаки или вцепляется в какой-либо неодушевлённый предмет с такой силой, что у него белеют костяшки пальцев. Намёки могут быть и не столь тонкими: угрожающий нам человек открывает рот и скалится, а то и поднимает на нас руку. Любопытен феномен оскала: скалящийся человек показывает, что готов нас укусить – очевидно, именно так с противниками расправлялись наши доисторические предки. Маленькие дети, желая напасть, иногда кусаются, и в детских садах пристально следят за особо кусачими индивидами, однако взрослые в стихийных драках полагаются на руки больше, чем на зубы. Взрослые не кусаются, зато в их арсенале есть соответствующее Подготовительное Движение: рот широко открыт, губы оттопырены, зубы обнажены. При этом мужчины и женщины ведут себя чуть по-разному. У женщин пальцы и запястья слабее, потому их оскал – это Подготовительное Движение, за которым может последовать самый настоящий укус. Не так давно до суда дошло дело, возбуждённое против женщины, откусившей ухо соседу, с которым она не на шутку поспорила.

Поднятая рука со сжатым кулаком – это движение, подготавливающее нас к типичному удару сверху вниз. Умеренная форма этого жеста – лёгкий взмах рукой вверх, затем человек может или характерным образом потрясти кулаком, или занести руку над головой. Последний жест превратился в Советском Союзе в приветствие: занесённая над головой рука символизирует агрессию, без которой не было бы мятежа, вылившегося в коммунистическое восстание. Подготовительное Движение превратилось в формализованный символ и само по себе стало жестом. Такое приветствие уже не может развиться в полноценный удар, зато оно выражает собой обобщённое намерение, которое уже воплотилось в жизнь в прошлом и может вновь стать реальностью в будущем.

В одном из видов спорта, боксе, наиболее значимая форма Подготовительного Движения – не настоящее движение, знаменующее начало действия, а обманное, так называемый «финт». Боксёр понимает, что противник внимательно смотрит на его кулаки и торс, отслеживая малейшее их движение, которое может оказаться подготовительным. Поэтому он совершает обманные Подготовительные Движения, и они превращаются в элементы призванной обмануть соперника системы. Любой боксёрский поединок можно разложить на отдельные движения и вывести отношение реальных ударов к Подготовительным Движениям. Как правило, чем тяжелее боксёры, тем это отношение меньше. Это понятно: чем больше весит боксёр, тем больше изнуряют его атаки (неважно, атакует он или защищается). Оттого в поединках тяжеловесов Подготовительных Движений куда больше, чем ударов, и боксёры только и делают, что обмениваются финтами.

Бегуны финтить не могут, однако Подготовительное Движение можно наблюдать на старте любого забега: когда судья командует «на старт!», спортсмены замирают в одном и том же «исходном положении». Чем короче забег, тем важнее эта подготовительная поза. На стометровке техничность «исходного положения» часто определяет победителя. При этом соревнующиеся столь напряжены, что постоянно случаются фальстарты: один из бегунов срывается с места до того, как судья стреляет из стартового пистолета.

К особой категории Подготовительных Движений относятся движения, подготавливающие не одно, а сразу два действия. Такое случается, когда мы хотим совершить сразу два движения. Тело сначала повинуется одному импульсу, потом другому, импульсы начинают чередоваться. Когда человек хочет в одно и то же время повернуться направо и повернуться налево, он не может сделать то и другое одновременно, поэтому он выбирает одно действие и начинает поворачиваться налево. По мере того как он совершает это движение, он удаляется от второй цели, соответственно, в нем возрастает желание повернуться направо. Он осаживает себя и поворачивается направо, удаляясь от первой цели; теперь ему ещё больше хочется повернуть налево. Так он и мотается из стороны в сторону, не зная, куда повернуться. Эти чередующиеся Подготовительные Движения (они же Двусмысленные Действия) зачастую совершаются в определённом ритме, который нигде не проявляется столь отчётливо, как у преподавателя, читающего лекцию, или у оратора, выступающего с речью. Оратор хочет оставаться на месте и довести речь до конца, в то же время он желает сбежать от слушателей, поскольку, как бы дружественна ни была аудитория, оратор пребывает в положении «один против всех», и ему всегда кажется, что слушатели настроены против него. Он не может спокойно стоять на месте и начинает раскачиваться из стороны в сторону. Степень раскачивания может быть различной: от еле заметного колебания торса до поворотов туловища то в одну сторону, то в другую. Если оратор вещает из вращающегося кресла, он может, сам не зная зачем, ритмично поворачивать его то вправо, то влево, что невероятно раздражает слушателей. На телестудиях вращающиеся кресла встречаются редко – чтобы у гостей передачи не было возможности вертеться туда-сюда во время интервью.

Если вам случилось оказаться на утомительной конференции, вы можете развлечься, составив классификацию ораторов по их ЧПД (Чередующимся Подготовительным Движениям). Ораторы могут шататься, наклоняться, раскачиваться, поворачиваться, колебаться, ходить и прогуливаться. Представители последней категории могут исходить всю кафедру вдоль и поперёк. Один профессор отличался тем, что, читая лекцию, упирался в стену аудитории, открывал окно, закрывал его, прогуливался до противоположной стены, открывал другое окно, закрывал его и вновь повторял весь процесс. Во время этих прогулок лекция ни на миг не прерывалась, при этом ритмичные чередования движений профессора напоминали брачный танец какого-то животного. Многие звери и птицы, ухаживающие за особью другого пола, танцуют, двигаясь то вправо, то влево – сексуальное влечение в них соревнуется с желанием убежать. Точно так же проявлялись конфликтующие желания упомянутого профессора читать лекцию и вырваться из аудитории (в его случае, очевидно, через окно).

Описанный случай нетипичен, однако оратор, который произносит речь, не совершая никаких Подготовительных Движений, – это скорее исключение, чем правило. Почти всегда движения оратора подчинены характерному для него ритму; у каждого, кто читает лекцию, есть свой темп, который можно определить при помощи секундомера. За одним преподавателем наблюдали тогда, когда он, по совпадению, читал лекцию о ритмичных действиях животных. В момент, когда преподаватель принялся говорить о том, что приматы – обезьяны и люди – по сравнению с другими животными совершают ритмичные действия не столь часто, сам он на время перестал ритмично раскачиваться из стороны в сторону, словно пытаясь таким образом подтвердить истинность сказанного. Данное наблюдение лишь подчёркивает тот факт, что, когда мы говорим, что не отдаём себе отчёт в том, какие действия совершаем, мы чрезмерно упрощаем ситуацию. Мы можем не сознавать чего-либо, однако на уровне подсознания мы совершенно точно знаем, что делаем. Возможно, именно благодаря этой подсознательной осведомлённости мы совершаем еле заметные ритмичные движения, готовящие тело к побегу. Наше тело словно шепчет нам: «Не беспокойся, ты сможешь убежать, если захочешь», – и, повторяя раз за разом одни и те же подготовительные телодвижения, мы чувствуем себя все более и более уверенно.

Среди свойственных людям телодвижений есть целый класс действий, берущих начало в такого рода движениях. Мы называем их «танцами». Почти все наши танцы изначально представляли собой длинную череду разнообразных Подготовительных Движений. Танец можно рассматривать как перемещение в никуда. На танцевальной площадке мы двигаемся, двигаемся, двигаемся, и когда музыка затихает, мы оказываемся в исходной точке. Мы вертимся, раскачиваемся, наклоняемся вперёд и назад и так далее. Танцор похож на попугая, запертого в маленькой клетке: птица бегает взад-вперёд по жёрдочке, но не может никуда улететь. Люди могут «улететь», но не хотят, наоборот, мы находим удовольствие в том, чтобы танцевать и наблюдать за тем, как танцуют другие. Ритм чередующихся Подготовительных Движений замыкается на самом себе.

Анализ стилей танцев народов мира (их изучает наука под названием «хореометрия») выявил несколько основных типов телодвижений, которые в общем случае связаны с культурой, породившей конкретный танец. Танцы состоят из повторяющихся движений, символизирующих те или иные повседневные занятия. Элементы танцев пришли из охоты, собирания пищи и рутинных действий, связанных с ведением хозяйства. Источниками танцевальных движений стали также ухаживание, брачевание и различные занятия из сферы общественной жизни. Главная цель исполнения упрощённых движений такого рода в ходе музыкального ритуала – одновременные и синхронные действия большого числа людей. Танцевальные движения, которые все участники действа совершают в одно время и в одном темпе, усиливают у каждого отдельно взятого танцующего ощущение правильности жизненных установок группы. Когда танцоры прыгают и кружатся вместе, они ощущают свой коллектив как единое целое, и наградой им служит чувство принадлежности к группе, выраженное на физическом уровне движениями тела. Для того чтобы достичь такого результата, танцевальные движения должны быть не слишком сложными, а отдельные серии этих движений не должны быть слишком длинными. (Танцы, возведённые в ранг искусства, – это, конечно, совсем другое дело.) Народные и любительские танцы состоят из несложных серий ритмичных движений, имитирующих те или иные аспекты повседневных занятий, причём синхронное повторение этих движений порождает чувство общности. Неудивительно, что в основе танца лежат элементы телодвижений, которые легче всего повторить, и это, как правило, Подготовительные Движения. Встречаются в танцах и движения, наблюдаемые на более поздних этапах охоты, борьбы, брачевания и тому подобных занятий, но чаще всего танцевальными становятся движения, с которых действие начинается, то есть подготовительные. В воинственном танце воины дёргаются и подпрыгивают, как если бы они рвались в бой; в брачном танце молодые партнёры приближаются друг к другу, затем расходятся и приближаются вновь. В бальном танце мужчина ведёт женщину за собой, словно желает её куда-то увести. Объятия танцующих намекают на близость, которой партнёры так и не достигают. Вместо этого мужчина снова и снова ведёт женщину за собой – танец за танцем. В ночном клубе молодые пары не кружат по залу, они предпочитают танцевать лицом к лицу и совершают эротические Подготовительные Движения. Часто в подобных танцах люди отворачиваются друг от друга, чтобы в следующий момент вновь оказаться лицом к лицу.

Если любой из этих танцев зайдёт слишком далеко и перейдёт границы упрощённых Подготовительных Движений, танцоры на танцевальных площадках в скором времени превратятся в актёров, изображающих под музыку уборку дома, ухаживание, брачевание или борьбу. В этом случае каждый индивид в конце концов увлечётся специфическими действиями, и коллектив собьётся с единого ритма. Благодаря сравнительной простоте и неспецифичности Подготовительных Движений их совокупность служит источником для ритмичных танцев. Начиная какое-либо действие, мы обычно разворачиваемся, припадаем к земле, потягиваемся, подпрыгиваем, дёргаемся или делаем несколько шагов в том или ином направлении. Эти движения очень легко повторить, и именно они составляют основу большинства танцев, исполняемых непрофессиональными танцорами, – танцев, которые можно наблюдать сегодня и в глухих деревнях, и в больших городах.

ЗАМЕЩАЮЩИЕ ДЕЙСТВИЯ

Возбуждённое поведение, заполняющее паузы между периодами сильного напряжения

Замещающие Действия – это малозаметные, кажущиеся хаотичными движения, которые мы совершаем, когда сталкиваемся с внутренним конфликтом или ощущаем себя подавленными.

Нервная женщина, которой предстоит важное собеседование, то и дело щёлкает застёжкой своего браслета. Застёжка не сломана, браслет нормально держался на руке до того, как женщина начала его теребить. Длительные игры с застёжкой могут ослабить её или даже повредить. Нельзя сказать, что женщина на самом деле «приводит себя в порядок». Она теребит браслет не потому, что застёжка не функционирует, и не для того, чтобы надеть украшение на руку. Женщина совершает Замещающее Действие и, как это бывает сплошь и рядом, даже не понимает, что она, собственно, делает. Она сознает лишь, что очень хочет пройти собеседование, и в то же время боится, причём настолько, что с радостью сбежала бы куда глаза глядят. Внутренний конфликт не даёт женщине спокойно сидеть и ждать, пока её позовут. Она сильно взволнована и в данный момент не может взять себя в руки. При этом женщина не в состоянии снять напряжение через действие – промаршировать в кабинет, где проводятся собеседования, до того, как её позовут, или просто взять и сбежать. Оказавшись в ловушке, она заполняет поведенческую паузу пустыми, ни к чему не обязывающими действиями. Ей нужно сделать хоть что-то; неважно, бессмысленно действие или нет – оно в любом случае предпочтительнее бездействия.

Секретарша, которая наблюдает за происходящим, очень хорошо понимает, что происходит с женщиной. Она осознает, что ритмичное пощёлкивание браслетом – это проявление нервозности. Интуитивно она чувствует, что пощёлкивание означает внутренний конфликт. Другими словами, Замещающие Действия превратились в значимые коммуникационные сигналы, по которым наблюдатель может судить о слабых местах человека. Не все такие сигналы одинаково легко распознать. К примеру, стюардесс специально обучают тому, как отличить нервничающих пассажиров от спокойных. Одни Замещающие Действия более-менее понятны, другие закамуфлированы – чаще всего пассажиры не желают показывать, что боятся лететь на самолёте. В бессознательной попытке скрыть беспокойство они маскируют Замещающее Действие под действие, имеющее некий смысл. Они постоянно рассматривают свои билеты, вытаскивают паспорта и вновь кладут их на место, перебирают ручную кладь, удостоверяются, что их бумажник на месте, роняют вещи и подбирают их, создавая у окружающих впечатление, будто они в последнюю минуту проверяют, все ли в порядке с их документами и багажом. На самом деле последнюю проверку они произвели ещё в зале ожидания. Опытный наблюдатель знает, что пассажиры, ведущие себя таким образом, очень сильно нервничают и предпочли бы сдать билеты, если бы это было возможно.

Наблюдения на вокзалах и в аэропортах позволяют сказать, что в десять раз больше Замещающих Действий совершается перед вылетом самолёта. Перед посадкой в поезд такие действия совершают лишь 8 % пассажиров, перед отправлением трансатлантического аэробуса – 80 % пассажиров. Они не только проверяют и перепроверяют билеты, они также дотрагиваются до лица, чешут голову, мнут мочку уха и просто ёрзают.

Люди, не отдающие себе отчёт в том, что подобные движения выдают их с головой, обычно не в состоянии скрыть их полностью. В углу зала ожидания сидит «бывалый путешественник», выглядящий спокойным и расслабленным. Впрочем, если к нему присмотреться, оказывается, что он курит, причём пепел стряхивает, постукивая сигаретой по краю пепельницы. Бывалый путешественник делает это невыразительно, и вряд ли вам придёт в голову, что на самом деле он взволнован. Но пепла на сигарете уже нет, а он продолжает стучать ею по пепельнице. Это действие вполне бессмысленно, и смысл оно обретёт, только если отнести его к категории Замещающих Действий.

Пепельница на столе – немой свидетель иных проявлений курения как Замещающего Действия. Вот смятая сигарета, к которой едва притронулись; вот горка сломанных спичек; вот попытка изобразить что-то в пепле. Само по себе курение сигареты для многих – уже Замещающее Действие. Часто люди курят не потому, что нуждаются в никотине, но потому, что испытывают напряжение. В курильщиков этих людей превращает не наркотическая зависимость, а стресс, и, по крайней мере, поэтому курение может играть положительную роль в обществе, которое ежеминутно давит на нас и предлагает нам один стресс за другим. Сигарета – это не просто способ вдохнуть табачный дым. Для начала нужно отыскать пачку сигарет и зажигалку или спички; вытащить сигарету из пачки; зажечь её; погасить огонь и избавиться от сигаретной пачки и зажигалки или спичек; передвинуть пепельницу в более удобное положение; смахнуть с одежды воображаемый пепел; после этого можно задумчиво выпускать дым в воздух. Сигары и трубки предлагают ещё больше разнообразных простых действий, которые необходимы, чтобы приготовиться к процессу курения и тщательно его организовать. В периоды напряжения у курильщика куда больше возможностей сбросить стресс, нежели у некурящего, кроме того, курильщик действительно может убедить окружающих, что манипуляции с сигаретой и зажигалкой – это следствие никотиновой зависимости, иными словами, подаваемый им сигнал обязан своим появлением не внутреннему конфликту, а получаемому от курения удовольствию.

Данный аспект Замещающих Действий – они неосознанно выбираются таким образом, чтобы замаскировать внутреннее напряжение, – породил в человеческом обществе ряд коммуникационных явлений. Попадая на вечеринку или на какое-либо собрание, мы неизбежно оказываемся в состоянии лёгкого конфликта с самими собой. В статусе гостя или хозяина мы слегка не уверены в себе и стараемся во время разговора «выглядеть прилично». Неудивительно, что общение повсеместно насыщено самыми разными Замещающими Действиями. Хозяин, пересекая комнату, потирает руки (вместо того чтобы их помыть); один из его гостей осторожно расправляет складки на костюме (вместо того чтобы почесаться); гостья поправляет стопку журналов (вместо того чтобы прихорошиться); другой гость оглаживает бороду (вместо того чтобы её почистить); хозяин предлагает напитки, и гости их потягивают (вместо того чтобы пить); хозяйка предлагает закуски, и гости нерешительно смакуют их (вместо того чтобы есть).

Что характерно, ни одно из этих действий не выполняет своей основной функции. Хозяину не нужно мыть руки – они у него чистые; гостю не нужно расправлять складки на костюме – тот идеально выглажен; стопку журналов не нужно поправлять – она пребывает в идеальном состоянии; бороду не нужно оглаживать – она и так гладкая; гостей на самом деле не мучают ни голод, ни жажда. Тем не менее, они совершают все перечисленные действия, чтобы чем-то себя занять и хоть немного избавиться от напряжения в первые минуты общения.

У многих людей появляются своеобразные замещающие привычки. Сталкиваясь с внутренним конфликтом, они прибегают к одному и тому же излюбленному Замещающему Действию. Вот спортсмен, энергично жующий жвачку перед началом важного матча; вот менеджер, предсказуемо посасывающий дужку очков или полирующий их носовым платком прежде, чем ответить на трудный вопрос на собрании совета директоров; вот школьник, грызущий ногти; вот актриса, наматывающая на палец прядь волос; вот ведущий телепередачи, внимательно изучающий костяшки пальцев; вот преподаватель, то и дело перекладывающий листки с записями; вот директор компании, рисующий закорючки в блокноте; вот учитель, собирающий воображаемые пушинки с пиджака; вот врач, вечно заводящий наручные часы.

Про людей, которые не совершают подобных простых действий, всегда спокойны, не раздражаются и в любой ситуации сразу переходят к делу, можно сказать, что они либо доминируют над теми, с кем общаются, либо ощущают себя чужими в данном кругу общения. Они пребывают либо над конфликтом, либо вне его. Они могут оказаться тиранами или магнатами, святыми или мистиками, эксцентриками или психопатами, но в любом случае они являют собой исключение из правил. Все остальные рано или поздно сталкиваются с необходимостью Замещающих Действий: нам требуется совершить какое-нибудь простое движение, которое, будучи помещено в необычный поведенческий контекст, поможет нам избежать тупика, куда нас гонят противоречивые устремления.

В этом отношении люди – вид отнюдь не уникальный. Многие другие животные, оказываясь в состоянии конфликта, также совершают типичные Замещающие Действия. Главное отличие животных от людей состоит в том, что животные не используют для замещения приобретённые навыки, кроме того, замещающее поведение отдельных особей не блещет разнообразием. Если один представитель вида совершает некое Замещающее Действие, с очень большой вероятностью все прочие представители данного вида, пребывая в аналогичной конфликтной ситуации, используют для замещения то же самое движение.

Предсказывать подобным образом поведение людей невозможно, хотя одно или два Замещающих Действия распространились почти повсеместно. Универсальным Замещающим Действием в ситуации, когда нам скучно или когда мы подавлены, является зевота. Это слабоинтенсивная форма другого Замещающего Действия – сна. Есть интереснейшие свидетельства того, как солдаты, участвовавшие в мировых войнах, испытывали непреодолимое желание заснуть в момент, когда им приказывали идти в атаку. Они не симулировали и не страдали от истощения. Стоило солдатам ринуться в бой – и спать им уже не хотелось. Однако за миг до начала атаки на них внезапно наваливалась чудовищная сонливость. Подобным образом ведут себя и некоторые виды птиц: посреди враждебных споров и угроз они вдруг на секунду прячут голову под крыло.

Склонность людей к замещающему сну (в умеренной форме) может помочь объяснить ряд случаев низкой производительности труда. Когда человек подавлен или столкнулся с внутренним конфликтом, он подвержен неконтролируемым приступам усталости, из-за которых не может трудиться с полной отдачей. Возможно, поэтому мы говорим, что «устали» от чего-то, когда имеем в виду, что нам что-то наскучило или надоело. Объективное описание данного механизма может помочь поднять производительность труда.