Текст книги "Мальтийский сокол"

Автор книги: Дэшилл Хэммет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– В молодости многого не понимаешь.

Кэйро снова обнял мальчишку за плечи, не переставая шептать ему на ухо. Спейд ухмыльнулся Гутману и обратился к Бриджид О-Шонесси:

– Было бы здорово, если бы ты поискала на кухне что. нибудь поесть для нас и сварила побольше кофе. Хорошо Я не хочу покидать моих гостей.

– Разумеется, – сказала она и направилась к двери.

Гутман перестал качаться.

– Одну минутку, дорогая. – Он вытянул вперед свою толстую руку. – Может, вы все-таки оставите здесь конверт Как бы вам не посадить на него жирное пятно.

Девушка посмотрела вопросительно на Спейда. Он сказал безразличным тоном:

– Конверт все еще принадлежит ему.

Она опустила руку за вырез платья, вынула конверт и протянула Спейду. Спейд бросил его на колени Гутману со словами:

– Можете сесть на него, если боитесь потерять.

– Вы меня неправильно поняли, – ответил Гутман вкрадчиво. – Я совсем не боюсь, просто дела следует делать по-деловому. – Он открыл конверт, вынул банкноты, пересчитал их и хмыкнул так громко и выразительно, что заколыхался его живот. – Вот, кстати, здесь осталось только девять бумажек. – Он разложил их на своих жирных ляжках.. Когда я передавал его вам, бумажек, как вы сами убедились, было десять. – Улыбался он радостно и торжествующе.

Спейд взглянул на Бриджид О-Шонесси и спросил:

– Ну

Она выразительно покачала головой, но ничего не сказала, хотя губы ее беззвучно двигались. Вид у нее был испуганный.

Спейд протянул руку к Гутману, и тот вложил в нее деньги. Спейд пересчитал деньги-девять тысячедолларовых банкнот-и вернул их Гутману. Потом встал, лицо его приняло непроницаемо спокойное выражение. Он взял три пистолета со стола. Голос его звучал по-деловому:

– Мне необходимо разобраться в этом. Мы, – он кивнул в сторону девушки, не глядя на нее, – идем в ванную комнату. Дверь будет открыта. Чтобы выйти отсюда, если, конечно, не брать в расчет прыжков с четвертого этажа, необходимо пройти мимо этой двери. Лучше не пытайтесь.

– Ну что вы, сэр, – запротестовал Гутман, – нет никакой необходимости угрожать нам подобным образом. Это невежливо, а кроме того, еще и противоречит нашим намерениям-мы совсем не хотим уходить отсюда.

– Я многое узна"ю, когда закончу. – Спейд был спокоен, но решителен. – Этот фокус путает мне все карты. Я должен найти ответ. Это займет немного времени. – Он дотронулся до локтя девушки. – Пошли.

В ванной Бриджид О-Шонесси обрела дар речи. Она положила обе руки ему на грудь и, приблизив лицо, зашептала:

– Я не брала этих денег, Сэм.

– А я тебя ни в чем и не подозреваю, – сказал он.. Просто я должен убедиться. Раздевайся.

– Тебе недостаточно моего честного слова

– Нет. Раздевайся.

– Не буду.

– Ладно. Мы вернемся в комнату, и я заставлю их раздеть тебя.

Она отпрянула, зажав рот рукой. В округлившихся глазах застыл ужас.

– Заставишь раздеть меня-спросила она, не отнимая руки ото рта.

– Заставлю, – сказал он. – Я должен знать, что случилось с этой банкнотой, и никакая девичья скромность меня не остановит.

– Ты меня не так понял. – Она снова положила руки ему на грудь. – Я не стесняюсь раздеваться перед тобой... понимаешь-. но не так. Неужели тебе не ясно, что если ты заставишь меня... то убьешь что-то важное между нами

Спейд не повысил голоса.

– Я ничего такого не знаю. Знаю только, что я должен выяснить, где банкнота. Раздевайся.

Раздевшись донага, она отступила в сторону и взглянула на него. В ее гордом взгляде не было ни вызова, ни смущения.

Спейд положил пистолеты на крышку унитаза и, стоя лицом к двери, опустился перед ее одеждой на колено. Он поднимал вещь за вещью, тщательно осматривал и ощупывал ее пальцами. Тысячедолларовой банкноты он не нашел. Закончив осмотр, он встал и протянул ей охапку одежды.

– Спасибо, – сказал он. – Теперь я все знаю.

Она взяла свою одежду, не проронив ни слова. Он поднял пистолеты. Закрыв дверь ванной, вернулся в гостиную.

Гутман улыбался ему дружески из кресла-качалки.

– Нашли-спросил он.

Кэйро, сидевший на диване подле мальчишки, поднял на Спейда свои темные вопрошающие глаза. Мальчишка не пошевелился. Он сидел, уперев локти в колени, обхватив голову руками, и смотрел в пол.

Спейд сказал Гутману:

– Нет, не нашел. Это ваших рук дело.

Толстяк хмыкнул.

– Моих

– Да, – ответил Спейд, позвякивая пистолетами. – Сами признаетесь или мне обыскивать вас

– Обыскивать..

– Вам придется признаться, – сказал Спейд, – или я обыщу вас. Третьего не дано.

Гутман взглянул на суровое лицо Спейда и рассмеялся.

– Ей-богу, сэр, я верю, что вы так и сделаете. Верю. Ну вы и тип, сэр, если позволите мне так выразиться.

– Ваших рук дело, – сказал Спейд.

– Да, сэр, моих. – Толстяк вынул мятую банкноту из жилетного кармашка, разровнял ее на громадной ляжке, вынул конверт с девятью купюрами из кармана пальто и положил в него десятую банкноту. – У меня неистребимая тяга к шуткам, и, кроме того, мне было очень интересно посмотреть, как вы поведете себя в такой ситуации. Должен сказать, что вы превосходно выдержали испытание. Никогда не поверил бы, что вы найдете такой простой и убедительный способ дознаться истины.

Спейд усмехнулся презрительно, но без горечи.

– Таких выходок можно ожидать разве что от ровесников вашего сопляка.

Гутман хмыкнул.

Бриджид О-Шонесси, одетая, как раньше, только без шляпки и пальто, вышла из ванной, сделала шаг в сторону гостиной, передумала, пошла на кухню и включила свет.

Кэйро придвинулся поближе к мальчишке и снова начал шептать ему на ухо. Мальчишка раздраженно пожал плечами.

Спейд, скользнув взглядом по пистолетам в своей руке, посмотрел на Гутмана, вышел в прихожую и остановился около шкафа для одежды. Открыв дверцу шкафа, он положил пистолеты на верхнюю полку, закрыл дверцу, запер ее, опустил ключ в карман брюк и подошел к кухонной двери.

Бриджид О-Шонесси возилась с алюминиевой кофеваркой.

– Все нашла-спросил Спейд.

– Да, – ответила она холодно, не поднимая головы. Потом отставила кофеварку в сторону и подошла к двери. Щеки ее зарделись, в больших укоряющих глазах стояли слезы.. Напрасно ты так со мной, Сэм, – сказала она тихо.

– Я должен был выяснить, ангел. – Он наклонился, поцеловал ее в губы и вернулся в гостиную.

Гутман улыбнулся Спейду и, протягивая ему белый конверт, сказал:

– Скоро он будет ваш; можете взять его прямо сейчас.

Спейд конверт не взял. Сев в кресло, он сказал:

– У нас еще много времени. Мы пока не договорились о деньгах. Десяти тысяч долларов мало.

– Десять тысяч-немалые деньги, – сказал Гутман.

– Вы верно цитируете меня, – ответил Спейд, – но бывают суммы и побольше.

– Да, сэр, бывают. Здесь вы правы. Но это немалые деньги, особенно если учесть, что вы получаете их за несколько дней весьма несложной работы.

– Вам кажется, что мне все далось очень просто-спросил Спейд, пожимая плечами. – Впрочем, может, так оно и было, но это уже мое дело.

– Разумеется, – согласился толстяк.

Скосив глаза, он кивнул в сторону кухни и понизил голос:

– Вы берете ее в долю

– Это тоже мое дело, – сказал Спейд.

– Разумеется, – еще раз согласился толстяк, – но-...он заколебался, – хотите совет

– Валяйте.

– Если вы дадите... беру на себя смелость утверждать, что какие-то деньги вы дадите ей в любом случае... так вот, если вы дадите ей меньше, чем она, по ее мнению, заслуживает, мой вам совет... берегитесь.

Спейд смотрел на него издевательски-участливо.

– Может обидеться-спросил он.

– Непременно, – ответил толстяк.

Спейд ухмыльнулся и начал сворачивать сигарету.

– Давайте поговорим о деньгах, – сказал он, прикурив.

– С превеликим удовольствием, сэр, – откликнулся толстяк, – но должен честно предупредить, что, кроме этих десяти тысяч долларов, у меня сейчас нет ни цента.

Спейд выдохнул дым.

– Мне следовало получить двадцать тысяч.

– Воистину так. И я бы с радостью дал их вам, но десять тысяч долларов-это все, что я мог собрать, клянусь честью. Разумеется, сэр, вы понимаете, что это только первый взнос. Позднее...

Спейд засмеялся.

– Я знаю, что позднее вы заплатите мне миллион, но давайте пока сосредоточимся на первом взносе. Пятнадцать тысяч

Гутман улыбнулся, нахмурился, покачал головой.

– Мистер Спейд, я вам искренне, чистосердечно, поклявшись честью джентльмена, сказал, что десять тысяч долларов-это все, чем я сейчас располагаю до последнего пенни.

– Без дураков

Гутман рассмеялся и ответил:

– Без дураков.

Спейд мрачно проворчал:

– Паршиво, но раз уж это все, что у вас есть, отдайте-ка их мне.

Гутман протянул ему конверт. Спейд пересчитал деньги, и в тот момент, когда он опускал его в свой карман, в комнату с подносом в руках вошла Бриджид О-Шонесси.

Мальчишка от еды отказался. Кэйро ограничился чашкой кофе. Девушка, Гутман и Спейд поели яичницы, ветчины, тостов и джема и выпили по две чашки кофе. Потом все устроились коротать остаток ночи.

Спейд сворачивал и курил сигареты. Он был бодр, весел и полон сил.

В половине шестого он пошел на кухню и сварил еще кофе. Около шести мальчишка заворочался, проснулся и, зевая, сел на диване. Гутман, посмотрев на часы, спросил Спейда:

– Вы уже можете получить сокола

– Дайте мне еще час.

Гутман кивнул и возвратился к чтению книги.

В семь часов Спейд подошел к телефону и назвал телефонистке номер Эффи Перин.

– Алло, миссис Перин-. Это мистер Спейд. Позовите, пожалуйста, Эффи к телефону... Да, важно... Спасибо. – Он тихо просвистел две строчки из песенки "Ен Цуба". – Привет, ангел мой. Извини, что разбудил... Да, очень. Слушай внимательно: в нашем абонентном ящике на центральном почтамте лежит конверт на имя Холланда, надписанный моим почерком. В конверте найдешь квитанцию камеры хранения на автостанции "Пиквик-стейдж"-я сдал туда сверток, который мы с тобой получили вчера. Забери его, пожалуйста, оттуда и принеси ко мне... Да, домой... Умница, только поторопись... Пока.

Без десяти восемь задребезжал звонок парадного. Спейд подошел к переговорному устройству и нажал на кнопку, открывающую замок. Гутман отложил книгу и, улыбаясь, встал с кресла.

– Вы не возражаете, если я провожу вас до двери. спросил он.

– Валяйте, – ответил Спейд.

Гутман пошел за ним к входной двери. Спейд открыл дверь в тот момент, когда Эффи Перин выходила из лифта с коричневым свертком.

Он взял его со словами:

– Большое спасибо, сударыня. Сожалею, что испортил вам день отдыха, но...

– Это далеко не первый день отдыха, что вы мне испортили, – ответила она со смехом и, когда стало ясно, что он не пригласит ее в дом, спросила: – Могу я еще чем-нибудь помочь

Он покачал головой.

Она сказала: "До свидания"-и направилась к лифту.

Спейд закрыл дверь и отнес сверток в гостиную. Лицо Гутмана пошло пятнами, щеки дрожали. Как только Спейд положил сверток на стол, к столу подошли Кэйро и Бриджид О-Шонесси. Оба не скрывали волнения. Мальчишка, бледный и одеревеневшийся от напряжения, поднялся на ноги, но остался у дивана, из-под пушистых ресниц наблюдая оттуда за другими.

Спейд отошел от стола со словами:

– Ну вот, прошу.

Толстые пальцы Гутмана быстро расправились со шпагатом, и вскоре он уже держал в руках черную птицу.

– Ага, – сказал он хрипло, – семнадцать лет я охотился за тобой. – В его глазах стояли слезы.

Кэйро облизал красные губы и сжал руки. Девушка закусила нижнюю губу. Она, Кэйро, Гутман, Спейд и мальчишка-все дышали тяжело. Воздух в комнате был холодный, спертый, прокуренный.

Гутман поставил птицу на стол и пошарил в кармане.

– Это она, – сказал он, – но все-таки проверим. – На его круглых щеках заблестел пот. Когда он вынимал из кармана и открывал золотой перочинный ножичек, пальцы его дрожали.

Кэйро и девушка стояли рядом, слева и справа от Гутмана. Спейд отступил в сторону-так он видел одновременно и мальчишку, и сгрудившихся у стола.

Гутман перевернул птицу вверх дном и несколько раз царапнул ножом край ее основания. Черная эмаль осыпалась маленькими завитками и обнажила потемневший металл. Острием ножа Гутман ковырнул металл, вырезав тонкую изогнутую стружку. Внутренний край стружки и узкий след от ножа на основании блестели свинцовым оттенком.

Гутман задышал со свистом. Лицо его налилось кровью. Он перевернул птицу и ударил ее ножом по голове. И на голове нож уткнулся в свинец. Он выронил нож и птицу, которые со стуком упали на стол, и повернулся к Спейду.

– Подделка, – сказал он хрипло.

Лицо Спейда помрачнело. Он медленно кивнул и быстро схватил Бриджид О-Шонесси за руку. Он притянул девушку к себе и грубо приподнял ее подбородок.

– Хорошо, – прорычал он ей в лицо. – Вот и ты подшутила над нами. А теперь рассказывай.

Она закричала:

– Нет, Сэм, нет! Это та самая птица, которую я взяла у Кемидова. Я клянусь...

Джоэл Кэйро протиснулся между Спейдом и Гутманом, и слова полились из него визгливым потоком:

– Точно! Точно! Это Кемидов! Как я раньше не догадался! Мы считали его дураком, а он всех нас одурачил! – По щекам Кэйро текли слезы. – Ты испортил все дело! – завизжал он на Гутмана. – Ты испортил все идиотской попыткой купить у него птицу! Жирный идиот! Ты подсказал ему, что птица ценная, и надоумил выяснить, насколько она ценна, и подсунуть нам копию! Теперь понятно, почему ее так легко было украсть! Теперь понятно, почему он с такой готовностью услал меня искать ее по миру! Кретин! Жирный идиот!

Он зарыдал, закрыв лицо руками.

Челюсть Гутмана отвисла. Он тупо моргал, глядя в пустоту. Потом потряс головой-и, едва унялось колыхание его жировых складок, он уже снова был веселым общительным толстяком.

– Перестаньте, сэр, – сказал он добродушно, – зачем вы так! Каждый может ошибиться, и, поверьте, для меня это не менее суровый удар, чем для любого из нас. Да, это происки русского, в этом нет никакого сомнения. Так что же вы, сэр, предлагаете Стоять здесь, обливаясь слезами, и обзывать друг друга А может, лучше, – он сделал здесь паузу, улыбнувшись, как херувим, – отправиться в Константинополь

Кэйро отнял руки от лица. Потом произнес, заикаясь:

– Так вы...Удивление его было так велико, что он не смог закончить фразу.

Гутман потер свои пухлые руки. Голос его снова превратился в самодовольное горловое мурлыканье.

– За этой фигуркой я гоняюсь уже семнадцать лет. Если мне придется потратить на это еще один год... ну что ж, сэр... это выльется в дополнительную трату времени, равную всего-...подсчитывая, он молча шевелил губами, – пяти и пятнадцати семнадцатым процента.

Левантинец хихикнул и закричал:

– Я еду с вами!

Спейд вдруг отпустил запястье девушки и оглядел комнату. Мальчишки не было. Спейд вышел в прихожую. Входная дверь была открыта настежь. Спейд скорчил гримасу, закрыл дверь и вернулся в гостиную. Прислонившись к дверному косяку, он наблюдал за Гутманом и Кэйро. Посмотрев на Гутмана долгим хмурым взглядом, он произнес, подражая его горловому мурлыканью:

– Видите ли, сэр, должен вам сказать, что вы самая обычная шайка воров.

Гутман хихикнул.

– Нам нечем пока хвалиться, сэр, это факт, – сказал он. – Но мы все пока живы, и нет никакого смысла считать, что мир пошел прахом только потому, что мы столкнулись с небольшим препятствием. – Он вытащил из-за спины левую руку и протянул ее к Спейду розовой бугристой ладонью вверх. – Вынужден попросить у вас конверт обратно, сэр.

Спейд не пошевелился. Он сказал с каменным лицом:

– Свою часть договоренности я выполнил. Вы получили свою птицу. Я не виноват, что она оказалась не той.

– Ну зачем же так, сэр-сказал Гутман наставительно. – Нам всем не повезло, и неразумно ожидать, что основная тяжесть этого невезения должна лечь на плечи одного из нас, и-...он вытащил из-за спины правую руку, в которой держал маленький пистолет, украшенный серебром и золотом и инкрустированный перламутром. – Короче говоря, сэр, вынужден попросить вас вернуть мне мои десять тысяч долларов.

Ни один мускул не дрогнул на лице Спейда. Он пожал плечами и вытащил конверт из кармана. Прежде чем отдать его Гутману, подумал, открыл конверт и вынул оттуда одну банкноту. Положил ее в карман, закрыл конверт и протянул его Гутману.

– Этого должно хватить на оплату потраченного времени и погашение расходов, – сказал он.

Немного поколебавшись, Гутман, передразнивая Спейда, пожал плечами и взял конверт.

– А теперь, сэр, – сказал он, – мы попрощаемся с вами, если только, – жировые валики вокруг его глаз съежились,. вы не едете с нами в Константинополь. А почему бы вам и не поехать Честно говоря, сэр, я бы хотел иметь вас рядом. Я люблю таких людей, как вы, – предприимчивых и рассудительных. Именно на вашу рассудительность я и рассчитываю, выражая уверенность, что вы сохраните в тайне все детали нашего маленького предприятия. Вы не можете не понимать, что любые юридические трудности, с которыми мы можем столкнуться в связи с последними событиями, в равной степени коснутся вас и очаровательной мисс О-Шонесси. Вы слишком умны, чтобы не понимать этого, сэр.

– Понимаю, – ответил Спейд.

– А я и не сомневался. Я настолько в вас уверен, что сейчас, когда у вас нет другой возможности, понимаю, что вы справитесь с полицией и без козла отпущения.

– Справлюсь, – ответил Спейд.

– А я и не сомневался. Ну что ж, сэр, как говорят, "уходя-уходи". Прощайте. – Он церемонно поклонился.. И вы, мисс, прощайте. Рара ажис| я оставляю вам на память.

20. ЕСЛИ ТЕБЯ ПОВЕСЯТ

Целых пять минут после того, как Каспер Гутман и Джоэл Кэйро вышли из парадного, Спейд стоял неподвижно, хмуро уставившись из-под насупленных бровей на ручку открытой двери. Складки у крыльев носа обозначались резче и покраснели. Он вытянул губы и чуть надул их. Вдруг решительно сжал рот и шагнул к телефону. На Бриджид О-Шонесси, которая стояла у стола, наблюдая за ним, он даже не взглянул.

Он взял телефон в руки. Назвав номер, спросил:

– Алло, сержант Полхаус на месте-. Позовите его, пожалуйста. Это Сэмюэл Спейд-...Ожидая, он задумчиво смотрел в никуда. – Привет, Том. У меня есть кое-что для тебя... Да, целый мешок. Значит, так: Терзби и Джакоби застрелены мальчишкой, которого зовут Уилмер Кук. – Он тщательно описал молодого человека. – Мальчишка работает на Каспера Гутмана. – Он описал Гутмана. – Тип по имени Кэйро, которого вы застали у меня, тоже с ними... Да, верно... Гутман живет, или жил, в номере 1. – К отеля "Александрия". Они только что ушли от меня, и вам надо пошевелиться-они смываются из города; впрочем, погони за собой они не ожидают... С ними работает еще и девушка-дочь Гутмана.. Он описал Реа Гутман. – Будь осторожен с мальчишкой. Он, судя по всему, превосходно владеет огнестрельным оружием... Ты прав, Том, есть у меня и кое-какие вещественные доказательства. Например, пистолеты, из которых он, видимо, стрелял в Терзби и Джакоби... Верно. Не теряй времени. и удачи тебе!

Спейд медленно положил трубку на рычаг, а телефон. на полку. Облизал губы и бросил взгляд на свои руки. Ладони его взмокли. Он глубоко вздохнул, повернулся и в три больших быстрых шага оказался в гостиной.

Бриджид О-Шонесси, испуганная его неожиданным появлением, нервно засмеялась.

Высокий мощный мускулистый Спейд, стоя лицом к лицу с Бриджид, сказал с суровым видом и холодной улыбкой:

– Как только их схватят, они заговорят-о нас. Мы сидим на пороховой бочке, до прихода полиции остались считанные минуты. Выкладывай все-быстро! Гутман послал тебя и Кэйро в Константинополь, так

Она начала говорить, остановилась и прикусила губу.

Он положил ей руку на плечо.

– Черт бы тебя подрал, говори! Мы в одной лодке, и выпрыгнуть я тебе не позволю. Говори.

– Д-да, послал. Там я встретила Джо и... и попросила его помочь мне. Потом мы...

– Подожди. Ты попросила Кэйро помочь тебе стащить птицу у Кемидова

– Да.

– Для Гутмана

– Нет, тогда нет. Мы думали, что достаем ее для себя.

– Хорошо. Потом

– Потом я испугалась, что Джо обманет меня, поэтому-.. поэтому я обратилась за помощью к Флойду Терзби.

– И он помог. Дальше

– Дальше мы достали сокола и уехали в Гонконг.

– С Кэйро Или вы избавились от него еще до этого

– Да. Мы оставили его в Константинополе, в тюрьме... Что-то произошло с его чеком.

– Короче говоря, вы специально подставили его полиции, чтобы задержать там

Она смущенно взглянула на Спейда и прошептала:

– Да.

– Итак, ты и Терзби оказались с соколом в Гонконге.

– Да, и тогда... я плохо знала его... я не знала, можно ли ему доверять. Я думала, что так будет безопаснее... в общем, я встретила капитана Джакоби и, зная, что его пароход идет в Сан-Франциско, попросила его привезти для меня пакет... в пакете была птица. Я не могла доверять ни Терзби, ни Джо, кроме того... кто-нибудь, работающий на Гутмана, мог оказаться на пароходе, на котором мы собирались плыть... так что это показалось мне самым безопасным.

– Хорошо. Потом вы с Терзби приплываете сюда на одном из самых быстроходных судов. Что дальше

– Дальше... дальше я боялась Гутмана. Я знала, что у него везде свои люди... связи... и что он сразу узнает, как мы провели его. И я боялась, что ему стало известн о нашем плане удрать из Гонконга в Сан-Франциско. Он был в Нью. Йорке, и я понимала, что, скажем, получив телеграмму, он сможет добраться до Сан-Франциско одновременно с нами или даже раньше. Так оно и случилось. Я тогда еще не знала, но боялась этого, а мне надо было дождаться капитана Джакоби. И я боялась, что Гутман найдет меня... или найдет Флойда и переманит его. Вот почему я пришла к вам и попросила последить за ним для...

– Вранье, – сказал Спейд. – Терзби был у тебя на крючке, и ты знала это. Очень уж он был охоч до женщин. Из его досье ясно, что... если и случались у него провалы, то только из-за женщин. А в его возрасте люди не меняются. Досье его ты могла и не знать, но то, что он никуда от тебя не денется, ты знала точно.

Она покраснела и робко посмотрела на него.

– Ты хотела избавиться от него до прибытия Джакоби с добычей. На что ты рассчитывала

– Я... я знала, что он уехал из Штатов с каким-то игроком. Я не знала, в чем там дело, но думала, что если это что-то серьезное и он увидит за собой слежку, то вспомнит о своих старых грехах, испугается и убежит. Я не думала...

– Ты сама сказала ему, что за ним следят, – сказал Спейд доверительно. – У Майлза было маловато мозгов, но все-таки он был не такой олух, чтобы его раскололи в первый же вечер.

– Да, я сказала. Когда мы пошли на прогулку в тот вечер, я притворилась, будто заметила, что мистер Арчер следит за нами, и показала его Флойду. – Она зарыдала. – Но, пожалуйста, поверь мне, Сэм, я бы никогда этого не сделала, если бы знала, что Флойд убьет его. Я думала, он испугается и убежит из города. Мне и в голову не могло прийти, что он может вот так просто застрелить его.

Спейд по-волчьи ухмыльнулся одними губами и сказал:

– Если ты подумала, что Флойд не убьет Майлза, то ты, ангел мой, была права.

Лицо девушки выразило крайнее удивление.

Спейд сказал:

– Терзби не убивал его.

К удивлению ее теперь добавилась и растерянность.

Спейд продоллжал:

– У Майлза было маловато мозгов, но-черт возьми!. он слишком долго работал сыщиком, чтобы вот так попасться человеку, которого он пас. В тупиковой улочке с пистолетом, заткнутым за пояс, и в плаще, застегнутом на все пуговицы Исключено. Он был глуп, но не настолько. Два единственных выхода из переулка прекрасно просматриваются с Буш-стрит, если стоять над туннелем. Ты сама говорила, что Терзби был плохим актером. Он не сумел бы ни заманить Майлза в переулок, ни затащить его туда силой. Майлз был глуп, но не настолько.

Он провел языком за нижней губой и мило улыбнулся девушке. Потом сказал:

– Но он пошел бы туда с тобой, ангел мой, особенно если бы увидел, что там никого нет. Ты его клиент, так почему бы ему не бросить слежку за Терзби, если ты сама на этом настаиваешь, и почему бы не пойти туда, куда ты его зовешь На эту глупость его хватило. Он ел тебя всю глазами, облизывал губы и улыбался-рот до ушей. И тебе ничего не стоило встать в темноте рядом с ним и продырявить его из револьвера, который ты в тот вечер взяла у Терзби.

Бриджид О-Шонесси попятилась от него, пока не наткнулась на стол. Бросив на него полный ужаса взгляд, она закричала:

– Не смей... не смей мне говорить такое, Сэм! Ты же знаешь, что я этого не делала. Ты знаешь...

– Хватит! – Он посмотрел на свои часы. – Полицейские ворвутся сюда с минуты на минуту, мы сидим на пороховой бочке. Говори!

Она прижала ко лбу тыльную сторону руки.

– Ах, как ты можешь обвинять меня в таком ужасном..

– Хватит, я сказал тебе, – произнес он тихим раздраженным голосом. – Тут не место разыгрывать школьные страсти. Слушай меня. Мы оба рискуем попасть на виселицу. – Он схватил ее за руку и заставил встать перед собой. – Говори!

– Я... я... Как ты узнал, что он облизывал свои губы и..

Спейд хрипло рассмеялся.

– Я хорошо знал Майлза. Но это неважно. Зачем ты пристрелила его

Она вырвала свою руку из цепких пальцев Спейда и, обхватив его шею двумя руками, наклонила его голову к себе. Тело ее, от колен до груди, прильнуло к нему. Он обнял ее и прижал к себе. Глаза ее с темными ресницами были полузакрыты. Говорила она грубым срывающимся голосом:

– Сначала я не хотела. Честное слово, не хотела. Я хотела только напугать Флойда, но когда Флойд не испугался, я...

Он шлепнул ее по плечу.

– Не ври. Ты попросила нас с Майлзом самим заняться твоим делом. Ты хотела, чтобы за Терзби следил человек, которого ты знаешь и который бы знал тебя и пошел бы с тобой в случае надобности. Револьвер ты взяла у Терзби заранее в тот вечер. И квартиру в "Коронете" ты сняла заблаговременно. Чемоданы твои уже были там, а не в отеле, и, осматривая твою квартиру, я нашел в ней счет, оплаченный почти за неделю до того дня, когда ты якобы сняла ее.

Она с трудом сглотнула и заговорила смиренно:

– Да, я солгала, Сэм. Я действительно собиралась его... если Флойд... я... я не могу говорить это, глядя тебе в глаза, Сэм. – Она опустила голову, прижалась к нему щекой и прошептала в ухо: – Я знала, Флойда не так-то просто напугать, но я думала, что если он заметит за собой слежку, то он либо... Я не могу, Сэм! – Она прижалась к нему, рыдая.

Спейд сказал:

– Ты рассчитывала, что Флойд сцепится с Арчером и один из них будет убит. Если убьют Терзби, то тем самым ты избавлена от него сразу, а если убьют Майлза, то уж ты позаботилась бы, чтобы Флойда поймали и опять-таки избавили тебя от него. Так

– П-п-почти.

– А когда ты поняла, что Терзби не собирается биться с Майлзом, ты взяла у него револьвер и убила его сама. Так

– Да... хотя и не совсем точно.

– Но достаточно точно. И такую возможность ты предусматривала с самого начала. Ты рассчитывала, что в этом случае убийство повесят на Флойда.

– Я... я думала, что его задержат по крайней мере до прибытия капитана Джакоби с соколом и...

– Но ты тогда еще не знала, что Гутман уже здесь и охотится за тобой. Этого ты не предполагала, иначе не избавилась бы от своего телохранителя. Ты поняла, что появился Гутман, как только узнала об убийстве Терзби. Тут ты живо сообразила, что нужен новый защитник, и вернулась ко мне. Так

– Да, но... о дорогой мой! – . дело не только в этом. Я бы все равно рано или поздно пришла к тебе. Как только я увидела тебя, я сразу поняла...

Спейд нежно сказал:

– Ты ангел! Если тебе повезет, ты выйдешь из Сан-Квентина через двадцать лет и тогда обязательно придешь ко мне.

Она отстранилась от него, отвела голову назад и, совершенно сбитая с толку, посмотрела ему в глаза.

Белый, как полотно, Спейд сказал нежно:

– Видит Бог, я надеюсь, они не повесят тебя, бесценная моя, за вот эту прелестную шейку. – Он ласково провел рукой по ее шее.

В тот же миг она вырвалась из его объятий, снова стукнулась о стол и, сжавшись в комок, обеими руками схватилась за горло. На осунувшемся лице горели безумные глаза. Она беззвучно открывала и закрывала пересохший рот. Потом сказала тихим хриплым голосом:

– Ты не-...Закончить она не смогла.

Лицо Спейда стало изжелта-белым. Губы его улыбались, вокруг искрящихся глаз собрались веселые морщинки. Говорил он мягко, вкрадчиво:

– Я сдам тебя в полицию. Есть шанс, что тебе сохранят жизнь. Это значит, что из тюрьмы ты выйдешь через двадцать лет. Ты ангел. Я буду ждать тебя. – Он откашлялся. – А если тебя повесят, я тебя никогда не забуду.

Она уронила руки и выпрямилась. Лицо ее разгладилось, успокоилось, лишь в глазах еще изредка вспыхивали искорки сомнения. Она с нежностью улыбнулась ему в ответ.

– Не надо, Сэм, не надо говорить такое даже в шутку. Ты так напугал меня! Я действительно подумала на миг, что ты... Ты так часто бываешь необуздан и непредсказуем, что-...Она осеклась. Резко подалась вперед и всмотрелась в его глаза. Щеки и губы затряслись, страх вернулся в глаза. – Что-. Сэм! – Она снова схватилась руками за горло и съежилась.

Спейд засмеялся. Его изжелта-белое лицо покрылось капельками пота, и, хотя он все еще улыбался, вкрадчивые интонации сменились хриплым карканьем.

– Не дури. Ты проиграла. После того как заговорят эти пташки, один из нас должен проиграть. Меня бы они обязательно повесили. А тебе еще может и повезти. Согласна

– Но... но, Сэм, ты не смеешь! После всего, что было между нами. Ты не можешь...

– Черта лысого я не могу.

Она судорожно вздохнула.

– Так ты играл со мной Только притворялся... Чтобы заманить меня в ловушку Я тебе совсем... не нравилась Ты не любил... не... л-любишь меня

– Люблю, – сказал Спейд. – Ну и что с того-Мышцы, державшие улыбку на его лице, напряглись до предела.. Я тебе не Терзби. И не Джакоби. Мной ты вертеть не будешь.

– Это несправедливо, – закричала она. На глаза у нее навернулись слезы. – Несправедливо. Гадко. Ты знаешь, что это неправда. Как ты можешь

– Могу, черт возьми, – сказал Спейд. – Ты легла со мной в постель, чтобы отвязаться от моих вопросов. Вчера ты выманила меня из конторы по требованию Гутмана, обманув по телефону моего секретаря. Вечером ты пришла сюда вместе с ними и осталась внизу поджидать меня. Ты была в моих объятиях, когда мышеловка захлопнулась, чем и лишила меня возможности выхватить свой пистолет, если бы он у меня был, или же побороться за чужой, приди мне такая идея в голову. И если они не взяли тебя с собой, то потому, что у Гутмана достаточно мозгов, чтобы не доверять тебе и прибегать к твоей помощи лишь в случаях крайней необходимости; да еще, пожалуй, потому, что, поскольку, как он считает, ты вертишь мной, как хочешь, я, чтобы не причинить вреда тебе, не трону и его.

Бриджид О-Шонесси сморгнула слезу. Сделав шаг вперед, она, прямая и гордая, посмотрела ему в глаза.

– Ты обвинил меня во лжи, – сказала она. – А теперь сам лжешь. Ты лжешь, если не хочешь признаться, что в глубине души чувствуешь, как, несмотря ни на что, я люблю тебя.