Текст книги "Мальтийский сокол"

Автор книги: Дэшилл Хэммет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Эффи Перин выпрямилась в кресле и сказала:

– Сэм, если эта девушка попала в беду и ты не выручишь ее или же воспользуешься ее трудностями и оберешь до нитки, я тебе этого никогда не прощу.

Спейд деланно улыбнулся. Потом столь же деланно нахмурился. Только он открыл рот, чтобы ответить, как услышал, что кто-то вошел в контору.

Эффи Перин встала и скрылась в приемной. Спейд снял шляпу и сел в свое кресло. Девушка вернулась с тисненой визитной карточкой, на которой он прочитал: "Мистер Джоэл Кэйро".

– Очень странный тип, – сказала она.

– Проси его, дорогая, – сказал Спейд.

Мистер Джоэл Кэйро оказался человеком среднего роста с мелкими чертами лица и черными прилизанными волосами. В его внешности было что-то левантинское. На темно-зеленом галстуке мерцал квадратный рубин, обрамленный четырьмя бриллиантами. Его черное пальто, скроенное точно по узким плечам, слегка расширялось у пухлого зада. Брюки облегали ноги чуть плотнее, чем того требовала мода. Верха его ботинок из натуральной кожи закрывали желто-коричневые гетры. Держа черный котелок рукой в замшевой перчатке, он шел к Спейду мелкими, смешными, прыгающими шажками. Вместе с ним в кабинет проник запах "шипра".

Спейд кивнул вошедшему, показал глазами на стул и сказал:

– Садитесь, мистер Кэйро.

Кэйро церемонно поклонился и произнес "благодарю вас" тонким голоском. Он сел неестественно прямо, скрестил ноги, положил шляпу на колени и начал снимать свои желтые перчатки.

Спейд откинулся на спинку кресла и спросил:

– Чем могу служить, мистер Кэйро-Дружелюбная небрежность тона, поза в кресле-все было в точности таким же, как и накануне в разговоре с Бриджид О-Шонесси.

Кэйро перевернул свою шляпу, бросил в нее перчатки и поставил ее на угол стола. На указательном и безымянном пальцах его левой руки сверкнули бриллианты, а на среднем пальце правой загорелся рубин, даже бриллиантовым обрамлением похожий на тот, что торчал в галстуке. Мягкие и ухоженные руки из-за пухлых коротких пальцев казались неуклюжими. Потирая ладони, он сказал:

– Уместно ли незнакомому человеку выразить свои соболезнования по поводу безвременной кончины вашего компаньона

– Благодарю.

– Могу ли я поинтересоваться, мистер Спейд, существует ли, как считают газеты, какая-либо... м-м-м... связь между этим печальным событием и последовавшей вскоре после этого смертью человека по имени Терзби

В ответ Спейд красноречиво промолчал.

Кэйро встал и поклонился.

– Прошу прощения. – Он сел и положил руки на угол стола ладонями вниз. – Мой интерес, мистер Спейд, вызван отнюдь не праздным любопытством. Я пытаюсь возвратить некое... м-м-м... украшение, которое-если так можно выразиться-попало в чужие руки. Я считал и надеялся, что найду у вас помощь.

Спейд кивнул и вскинул брови в знак того, что внимательно слушает.

– Украшение это является статуэткой, – продолжал Кэйро, тщательно выбирая и выговаривая слова, – изображающей черную птицу.

Спейд снова вежливо кивнул.

– За возвращение этой статуэтки я готов заплатить от имени ее законного владельца сумму в пять тысяч долларов.. Кэйро снял со стола правую руку и ткнул в воздух кончиком уродливого указательного пальца с широким ногтем. – Я готов взять на себя обязательство-как бы это выразиться. не задавать лишних вопросов.

Он положил правую руку на прежнее место и вежливо улыбнулся.

– Пять тысяч-немалые деньги, – заметил Спейд, задумчиво глядя на Кэйро-...Они...

Кто-то тихонько забарабанил в дверь пальцами.

Не успел Спейд сказать "войдите", как дверь отворилась, но ровно настолько, чтобы в щель смогли просунуться голова и плечи Эффи Перин. На ней была небольшая темная фетровая шляпка и темное пальто с серым меховым воротником.

– Я вам еще нужна-спросила она.

– Нет. Всего доброго. Запри, пожалуйста, дверь, когда будешь уходить.

– Всего доброго, – ответила она, исчезая за дверью.

Спейд снова повернулся к Кэйро и сказал:

– Это очень заманчивая сумма.

До них донесся звук закрывшейся за Эффи Перин входной двери.

Кэйро улыбнулся и вынул из внутреннего кармана маленький плоский черный пистолет.

– Будьте добры, – сказал он, – поднимите, пожалуйста, ваши руки за голову.

5. ЛЕВАНТИНЕЦ

На пистолет Спейд даже не взглянул. Он поднял руки, откинулся на спинку кресла и переплел пальцы рук за головой. Его спокойные бесстрастные глаза не отрывались от смуглого лица Кэйро.

Кэйро кашлянул с извиняющимся видом и нервно улыбнулся чуть побелевшими губами. Его влажные черные глаза выражали застенчивую искренность.

– Я намереваюсь обыскать помещения вашей конторы, мистер Спейд. Предупреждаю, что, если вы попытаетесь воспрепятствовать, я буду вынужден застрелить вас.

– Валяйте. – Голос Спейда был бесстрастен, как и выражение лица.

– Встаньте, пожалуйста, – приказал Кэйро. – Я должен удостовериться, что вы не вооружены.

Спейд встал, оттолкнув кресло.

Кэйро обошел Спейда и остановился у него за спиной. Из правой руки он переложил пистолет в левую. Потом поднял фалды Спейдова пиджака и посмотрел, нет ли у того оружия за поясом. Держа дуло пистолета у спины сыщика, он обнял его правой рукой и ощупал грудь. Лицо левантинца оказа` лось всего в каких-нибудь шести дюймах от локтя правой руки Спейда.

Когда туловище Спейда стало разворачиваться вправо, локоть его чуть опустился. Голова Кэйро дернулась назад, но ненамного: правый каблук Спейда пригвоздил к полу ногу человека в ботинке из натуральной кожи. Локоть врезался ему в лицо чуть ниже скулы и наверняка свалил бы его на пол, если бы Спейд не наступил ему на ногу. В следующий миг локоть Спейда мелькнул мимо ошарашенного смуглого лица и разогнулся, когда его же рука ударила сверху по пистолету. Не успели пальцы Спейда прикоснуться к пистолету, как Кэйро тут же выпустил его. В ручище сыщика пистолет казался игрушечным.

Спейд убрал свой каблук с ноги Кэйро и повернулся к нему лицом. В левую руку он сгреб лацканы пиджака человечка, а правой рукой засунул отвоеванное оружие в карман своего пиджака. Желто-серые глаза Спейда горели мрачным огнем.

Лицо Кэйро скривилось от боли и отчаяния. В его черных глазах стояли слезы. Кожа стала свинцово-серой, краснело только пятно на щеке, след от удара локтем.

Не ослабляя хватки, Спейд медленно подтащил левантинца к стулу, на котором тот еще недавно сидел. И тут Спейд улыбнулся. Нежной, почти мечтательной улыбкой. Правое плечо его поднялось на несколько дюймов. Согнутая правая рука чуть отошла назад. Кулак, запястье, предплечье, согнутый локоть-все обратилось в монолит, двигалось только плечо. Кулак врезался в лицо Кэйро, на мгновение закрыв одну сторону подбородка, угол рта и большую часть щеки от скулы до нижней челюсти.

Глаза Кэйро закрылись, и он потерял сознание.

Спейд опустил обмякшее тело на стул; Кэйро лежал, раскинув руки и ноги, голова упиралась в спинку стула, нижняя челюсть отвисла.

Спейд методично обшарил карманы лежащего в беспамятстве человека; на столе выросла внушительная горка всевозможных предметов. Вывернув последний карман, он снова сел в кресло, свернул и прикурил сигарету и начал рассматривать добычу-серьезно, неспешно и тщательно.

Сначала он осмотрел большой бумажник из мягкой темной кожи. В бумажнике было триста шестьдесят пять американских долларов в купюрах различного достоинства; три английские пятифунтовые банкноты; греческий паспорт со множеством виз и фотографией Кэйро; пять сложенных листков пергамента, испещренных значками, похожими на арабскую вязь; неаккуратно вырванное газетное сообщение о том, как обнаружили тела Арчера и Терзби; фотография темноволосой женщины; большой, пожелтевший от времени шелковый носовой платок, обтрепавшийся на сгибах; тоненькая пачечка тисненых визитных карточек мистера Джоэла Кэйро и билет в партер театра "Джиари" на сегодняшний вечер.

Кроме бумажника и его содержимого, из карманов были извлечены три цветастых шелковых носовых платка, надушенных "шипром"; платиновые часы фирмы "Лонжин" с цепочкой из золота и платины, к другому концу которой был прикреплен грушевидный брелок из светлого металла; горсть американских, английских, французских и китайских монет; кольцо с полудюжиной ключей; серебряная авторучка, отделанная ониксом; металлическая расческа в кожаном футлярчике; пилки для ногтей в кожаном футлярчике; карманный путеводитель по Сан-Франциско; багажная квитанция пароходной компании "Сазерн Пасифик"; полпачки каких-то сиреневых пастилок; визитная карточка шанхайского маклера и четыре листа писчей бумаги из отеля "Бельведер", на одном из которых мелким аккуратным почерком было написано имя Сэмюэла Спейда, адрес его конторы и домашний адрес.

Внимательно осмотрев все эти предметы-он даже открыл заднюю крышку часов, чтобы убедиться, что там ничего не спрятано, – Спейд перегнулся через стол и, нащупывая пульс, взял двумя пальцами запястье лежащего человека. Потом пустил безжизненную руку, сел в свое кресло, скрутил очередную сигарету и закурил.

Кэйро приходил в себя медленно. Сначала он открыл глаза, но прошло не меньше минуты, прежде чем он смог сфокусировать взгляд. Затем он закрыл рот, сглотнул слюну и шумно выдохнул через нос. Потом подтащил одну ногу, ощупал свое бедро, оглядел кабинет потерянным взором, увидел Спейда и сел. Кэйро открыл было рот, но скривился от боли и схватился за лицо в том месте, куда его ударил Спейд и где теперь красовался громадный синяк.

Превозмогая боль, он произнес сквозь зубы:

– Я мог застрелить вас, мистер Спейд.

– Вы могли попытаться, – согласился Спейд.

– Но я не пытался.

– Я знаю.

– Тогда зачем вы ударили меня, когда я уже был безоружен

– Простите, – сказал Спейд и оскалился, по-волчьи обнажив клыки, – но представьте мое огорчение, когда я понял, что разговор о пяти тысячах долларов оказался чистейшим надувательством.

– Вы ошибаетесь, мистер Спейд. Мое предложение и тогда было серьезным и сейчас остается в силе.

– Что за чушь-Спейд удивлялся вполне искренне.

– Я готов заплатить пять тысяч долларов за возвращение статуэтки. – Кэйро отнял руку от израненного лица и снова сел прямо, приняв деловой вид. – Эта фигурка у вас

– Нет...

– Если ее здесь нет, – Кэйро говорил с вежливым скепсисом, – зачем же вы рисковали жизнью, пытаясь помешать мне обыскать вашу контору

– Я просто не люблю, когда меня пытаются взять за жабры, – Спейд ткнул пальцем в вещи Кэйро, лежавшие на столе. – У вас есть мой домашний адрес. Вы уже побывали там

– Да, мистер Спейд. Я готов заплатить пять тысяч долларов за возвращение этой вещицы, но согласитесь, что с моей стороны вполне естественно сначала попытаться избавить законного хозяина от этих трат.

– Кто он, этот хозяин

Кэйро, улыбаясь, покачал головой.

– Смею надеяться, что вы простите меня, если я не отвечу на этот вопрос.

– Вы так думаете-Спейд подался вперед и улыбнулся, не разжимая губ. – Вы у меня в руках, Кэйро. Вы сами пришли ко мне и наследили так сильно, что полиции не составит труда протоптать дорожку от вас к вчерашним убийствам. Так что либо вы выкладываете карты на стол, либо я вам не завидую.

В притворно скромной улыбке Кэйро не было и тени беспокойства.

– Прежде чем прийти к вам, я навел самые подробные справки, – сказал он, – и убедился, что вы слишком разумный человек, чтобы разорвать выгодные деловые отношения, увлекшись посторонними соображениями.

Спейд пожал плечами

– Что-то я не вижу выгодных деловых отношений.

– Я предложил вам пять тысяч долларов за...

Постучав пальцами по бумажнику, Спейд сказал:

– Ничего похожего на пять тысяч долларов здесь нет. Вы блефуете. С тем же успехом вы могли прийти и предложить мне миллион за розового слона, но что толку

– Понимаю, понимаю, – произнес Кэйро задумчиво, закатывая глаза. – Вы хотите иметь доказательства моей искренности. – Он почесал красную нижнюю губу кончиком пальца. – Может, задаток нам поможет

– Не исключено.

Кэйро потянулся было к бумажнику, но, передумав, отдернул руку и сказал:

– Сто долларов вас устроят

Спейд взял бумажник и вынул сто долларов. Затем нахмурился, заметил вслух, что "двести, пожалуй, лучше", и вынул двести.

Кэйро промолчал.

– Ваше первое предположение состояло в том, что птица у меня, – сказал Спейд уверенным деловым тоном, после того как положил двести долларов в карман и бросил бумажник на стол. – Это предположение неверно. Есть ли у вас другое

– Да. Вы знаете, где она, или, точнее, знаете, что она в таком месте, где вы сможете до нее добраться.

Спейд не опроверг и не подтвердил это: казалось, он толком и не слушал. Потом спросил:

– Как вы можете доказать, что человек, которого вы представляете, действительно является владельцем этой вещи

– Доказательств, к сожалению, у меня немного. Впрочем, одно все же есть: никто другой не может предъявить вообще никаких прав на нее. И если вы знаете об этом деле столько, сколько я предполагаю,– а иначе бы я не пришел к вам,– то сам способ, которым его лишили этой вещи, свидетельствует о том, что у него больше прав на нее, чем у кого-либо другого, – и уж, во всяком случае, чем у Терзби.

– А как же его дочь-спросил Спейд.

Кэйро выпучил глаза, открыл рот, лицо его покраснело от волнения, он закричал пронзительным голосом:

– Но птица принадлежит не ему!

Спейд неопределенно хмыкнул:

– Ах, вот как.

– Он сейчас здесь, в Сан-Франциско-спросил Кэйро уже не таким пронзительным, но все еще взволнованным голосом.

Спейд сонно поморгал и предложил:

– Будет лучше, если мы выложим карты на стол.

– Я не думаю, что так будет лучше. – Голос его теперь звучал вкрадчиво. – Если вы знаете больше, чем я, то ваши знания обернутся для меня прибылью, да и для вас тоже. я имею в виду пять тысяч долларов. Если же это не так, то, значит, обратившись к вам, я совершил ошибку, а согласившись на ваше предложение, лишь усугублю ее.

Спейд равнодушно кивнул и, махнув рукой в сторону вещей Кэйро, сказал:

– Забирайте ваши вещички. – Когда Кэйро начал рассовывать их по карманам, он добавил: – Если я правильно понял, вы оплачиваете все мои расходы, связанные с добыванием черной птицы, а сверх того вручаете мне пять тысяч долларов по завершении дела.

– Да, мистер Спейд, то есть пять тысяч долларов за вычетом того, что вы уже получили, – всего пять тысяч.

– Хорошо. И, насколько я понимаю, дело это носит законный характер. – Лицо Спейда, если не считать морщинок в уголках глаз, было серьезным. – Вы нанимаете меня не убивать и грабить, а просто вернуть вам вещь по возможности честным и законным образом.

– По возможности, – согласился Кэйро. Его лицо, если не считать глаз, тоже было серьезным. – И в любом случае со всей подобающей осторожностью. – Он встал и взял свою шляпу. – Если вы захотите связаться со мной, то знайте, что я живу в "Бельведере", номер шестьсот тридцать пять. Я искренне жду большой взаимной выгоды от нашего сотрудничества, мистер Спейд. – Он неуверенно помолчал. – Могу я взять свой пистолет

– Конечно. Совсем забыл о нем.

Спейд вынул пистолет из кармана пиджака и передал его Кэйро.

Кэйро направил пистолет в грудь Спейда.

– Будьте добры, не отрывайте рук от стола, – сказал Кэйро ясным голоском. – Я намереваюсь обыскать вашу контору.

Спейд сказал:

– Проклятье. – Затем глухо засмеялся и добавил:. Хорошо. Валяйте. Я не буду вам мешать.

6. ФИЛЕР-НЕДОМЕРОК

Еще с полчаса после ухода Джоэла Кэйро Спейд в хмурой задумчивости сидел за столом. Потом произнес вслух, будто бы отмахиваясь от надоевшей проблемы: "Что ж, они платят за это"-и вынул из ящика стола бутылку "Манхэттена" и бумажный стаканчик. Наполнив стаканчик на две трети, он выпил, засунул бутылку в стол, выбросил стаканчик в корзину, надел шляпу и плащ, выключил свет и вышел на освещенную вечернюю улицу.

На углу, неподалеку от его конторы, праздно стоял щуплый коротышка лет двадцати, в плаще и серой аккуратной кепочке.

По Саттер-стрит Спейд дошел до Кирни, где в табачной лавке купил две пачки "Булл Дарема". Когда он вышел из лавки, молодой человек оказался в компании еще троих людей, ждущих трамвая на противоположном углу.

Спейд поужинал в закусочной Герберта на Пауэлл-стрит. Когда он в четверть восьмого выходил из закусочной, молодой человек разглядывал витрину соседнего галантерейного магазина.

Спейд дошел до отеля "Бельведер" и справился у портье о мистере Кэйро. Того сейчас в отеле не было. Молодой человек сидел в дальнем углу холла.

Спейд отправился в театр "Джиари" и, не найдя Кэйро в фойе, остался ждать его на противоположной стороны улице. Молодой человек прогуливался среди других праздношатающихся перед рестораном Маркарда.

В десять минут десятого появился Джоэл Кэйро-он шел по Джиари-стрит своей смешной прыгающей походкой. Частного детектива он заметил, только когда тот дотронулся до его плеча. Кэйро на миг удивился, но потом вспомнил:

– Ах да, вы ведь видели театральный билет.

– Угу. Я вам хочу показать кое-что. – Спейд подвел его к краю тротуара, где было меньше народу. – Вон, видите мальчишку в кепочке у ресторана Маркарда

Кэйро промямлил: "Понятно"-и бросил взгляд на свои часы. Потом посмотрел на другую сторону Джиари-стрит, затем перевел взгляд на театральную афишу прямо перед собой и только после этого искоса и незаметно оглядел мальчишку в кепочке, его мертвенно-бледное лицо с густыми ресницами, скрывавшими опущенные глаза.

– Кто это-спросил Спейд.

Кэйро взглянул на него с улыбкой.

– Понятия не имею.

– Он ходит за мной по всему городу.

Кэйро облизал нижнюю губу и спросил:

– В таком случае разумно ли, чтобы он видел нас вместе

– Откуда я знаю-ответил Спейд. – Все равно уже видел.

К-йро снял шляпу, пригладил волосы рукой в перчатке, водрузил шляпу на место и сказал чистосердечно:

– Я даю вам слово, мистер Спейд, что я не знаю его. Даю вам слово, что не имею с ним ничего общего. Клянусь, что не искал ничьей помощи, кроме вашей.

– Так, может быть, он из другой компании

– Возможно

– Я просто хотел узнать, не огорчит ли вас, если я сделаю ему "бо-бо", когда он мне надоест.

– Поступайте, как считаете нужным. Мне он совершенно безразличен.

– Ясно. Спектакль начинается. Всего хорошего, – сказал Спейд и пошел на остановку трамвая, идущего в западном направлении.

Молодой человек в кепочке сел в тот же трамвай.

Спейд сошел на Хайд-стрит и отправился домой. В квартире ничего вроде бы не изменилось, но следы обыска нельзя было не заметить. Умывшись и надев чистую сорочку, Спейд вышел из дому, дошел до Саттер-стрит и снова сел на трамвай. Там же оказался и молодой человек.

За шесть кварталов до пансиона "Коронет" Спейд сошел с трамвая и нырнул в вестибюль высокого коричневого жилого дома. В вестибюле он нажал на три кнопки автоматического замка входной двери. Замок зажужжал и открылся. Миновав лестницу и лифт, Спейд углубился в длинный желтый коридор, добрался до задней двери, запертой на английский замок, открыл ее и попал в узкий двор. Двор выходил на темную улочку, по которой Спейд прошел пару кварталов до Калифорния-стрит. Когда он входил в "Коронет", было около половины десятого вечера.

Бриджит О-Шонесси так обрадовалась, увидев Спейда, что, похоже, уже и не надеялась увидеть его когда-либо. На ней было сатиновое платье модного в тот сезон голубого оттенка с желтыми бретельками; чулки и туфли того же модного цвета.

Кремово-красная гостиная была на сей раз в идеальном порядке; ее оживляли цветы в больших черно-серых керамических вазах. В камине горели три небольших неошкуренных полена. Пока она вешала в прихожей его шляпу и плащ, Спейд задумчиво смотрел на огонь.

– Я надеюсь, вы принесли хорошие новости-спросила она, вернувшись в гостиную. Улыбка не могла скрыть ее тревогу, и, ожидая ответа, она даже затаила дыхание.

– Мы не будем афишировать то, что пока неизвестно широкой публике.

– Полиция не узнает обо мне

– Нет.

Она радостно вздохнула и села на ореховую кушетку. Лицо ее сделалось спокойным, тело расслабилось. Потом она улыбнулась и одарила его обожающим взглядом.

– Как вам это удалось-спросила она.

– В Сан-Франциско почти все можно купить или взять силой.

– Вы, наверное, рисковали Прошу вас, садитесь, пожалуйста. – Она подвинулась, освобождая ему место рядом с собой на кушетке.

– Я не имею ничего против разумного риска, – сказал он почти без рисовки.

Он встал около камина и принялся совершенно откровенно разглядывать девушку изучающим, оценивающим взглядом. Она слегка зарделась от такой бесцеремонности, но в целом владела собой лучше, чем раньше; впрочем, застенчивое выражение глаз, которое так шло ей, она сохранила. Он постоял у камина ровно столько, чтобы стало ясно, что он пренебрег приглашением сесть с ней рядом, и только потом подошел к кушетке.

– Вы ведь совсем не такая, – сказал он, садясь, – какой хотите казаться.

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, – сказала она глухим голосом, недоуменно глядя на него.

– Вы ведете себя как школьница, – объяснил он, – все эти заикания, стыдливый румянец и прочее.

Она покраснела и ответила быстро, потупившись:

– Сегодня я уже говорила вам, что порой настолько дурно себя вела, что вам это даже трудно представить.

– Это как раз то, что я имею в виду, – заметил он.. Сегодня вы уже говорили мне это теми же самыми словами и тем же тоном. Вы все это уже выучили наизусть.

После минутного замешательства, которое чуть было не закончилось слезами, она засмеялась и сказала:

– Прекрасно, мистер Спейд, я действительно не та, за кого выдаю себя. На самом деле мне восемьдесят лет, я несносная карга и работаю сталеваром. Но раз уж я так сжилась со своей маской, вы не обидитесь, если я не сразу откажусь от нее

– Не обижусь, – заверил он ее. – Но вот если вы действительно так невинны, тогда у нас с вами ничего не получится.

– С невинностью покончено, – пообещала она, приложив руку к сердцу.

– Сегодня вечером я виделся с Джоэлом Кэйро, – сказал он как бы невзначай.

Игривость ее как ветром сдуло. В глазах мелькнул страх. Вытянув ноги, Спейд рассматривал свои ботинки. На лице его не было и тени мыслей.

После долгого молчания она с трудом выдавила из себя:

– Вы... вы знакомы с ним

– Я виделся с ним сегодня вечером. – Не глядя на нее, Спейд говорил все тем же светским тоном. – Он собирался в театр.

– Вы хотите сказать, что говорили с ним

– Всего пару минут, пока не прозвонили к началу спектакля.

Она встала с кушетки и поправила кочергой поленья в камине. Потом чуть подвинула статуэтку на полке камина, подошла к столику в углу комнаты и взяла пачку сигарет, поплотнее задернула занавеску и возвратилась на прежнее место. Лицо ее теперь было спокойным и даже беззаботным.

Спейд усмехнулся.

– Вы неподражаемы.

Выражение ее лица не изменилось. Она тихо спросила:

– Что он сказал

– О чем

– Обо мне

– Ничего. – Спейд повернулся и протянул ей зажигалку.

– Ну так что он сказал-спросила она с игривым нетерпением.

– Он предложил мне пять тысяч долларов за черную птицу.

Она вздрогнула, нервно откусила зубами конец сигареты и, бросив быстрый тревожный взгляд на Спейда, отвер` нулась.

– Вы не хотите снова пошевелись поленья в камине или поправить что-нибудь в комнате-спросил он ленивым тоном.

Она весело засмеялась, бросила сломанную сигарету в пепельницу и взглянула на него ясными и веселыми глазами.

– Нет, не хочу. А что вы ему ответили

– Пять тысяч долларов-немалые деньги.

Она улыбнулась, но он смотрел на нее серьезно, и улыбка ее стала меркнуть, а потом и вовсе исчезла. Лицо ее приняло удивленный и обиженный вид.

– Вы ведь не собираетесь принимать его предложение-спросила она.

– А почему бы и нет Пять тясяч долларов-немалые деньги.

– Но, мистер Спейд, вы обещали помочь мне. – Она схватила его за рукав. – Я доверилась вам. Вы не смеете-...Она замолчала, отпустила его рукав, и нервно сжала руки.

Спейд мила улыбнулся, глядя в ее встревоженные глаза.

– Давайте не будем уточнять, насколько вы мне доверились, – сказал он. – Я обещал вам помочь-что верно, то верно, но я не помню, чтобы вы хоть мельком упоминали каких-нибудь черных птиц.

– Но, видимо, вы и сами знали, иначе... иначе вы не заговорили бы об этом. Во всяком случае, теперь-то вы знаете. Вы не станете... вы не можете... так поступить со мной.. Глаза ее молили, сияя небесной синевой.

– Пять тысяч долларов-немалые деньги, – повторил он в третий раз.

Она подняла плечи, развела руки и бессильно уронила их, признавая свое поражение.

– Немалые, – согласилась она тихим потухшим голосом. – Эта сумма много больше той, которую я могла бы предложить вам, если бы вступила в торг за вашу лояльность.

Спейд засмеялся. Смех его был отрывистым и горьким.

– И это говорите вы! – сказал он. – Что я получил от вас, кроме денег Может быть, ваше доверие Или искренность Или хоть какую-то помощь в решении ваших же проблем Разве вы сами не пытались приобрести мою лояльность исключительно за деньги! И если уж я продаю свою лояльность за деньги, то почему бы мне не поработать на того, кто больше платит

– Я отдала вам все деньги, что у меня были. – В ее широко раскрытых глазах стояли слезы. Говорила она хрипло и с дрожью в голосе. – Я отдала себя на вашу милость, признавшись, что без вашей помощи я пропаду. Что же еще-Она вдруг придвинулась к нему и истерично крикнула: – А может, я могу купить вас своим телом

Лица их были совсем рядом. Спейд взял ее лицо в свои ручищи и грубо поцеловал ее в губы. Потом сел прямо.

– Я обдумаю ваше предложение. – Он с трудом сдерживал ярость.

Она сидела неподвижно, держась за онемевшие щеки.

Он встал и сказал:

– Черт! Что за чушь! – Сделал два шага к камину и остановился, глядя на горящие поленья и до боли сжимая зубы.

Она не шевелилась.

Две поперечные складки над носом Спейда углубились и побагровели.

– Мне наплевать на вашу честность, – сказал он, пытаясь сдержать свой гнев. – Мне все равно, какие мерзости вы задумали и что вы хотите от меня утаить, но мне совершенно необходимо убедиться, что вы знаете, что творите.

– Прошу вас. Поверьте мне, и все будет хорошо, и...

– Убедите меня, – сказал он повелительно. – Я хочу вам помочь. До сих пор я делал все возможное. И дальше, если потребуется, я буду действовать вслепую, но я больше не могу работать, не доверяя вам. Вы должны убедить меня, что понимаете происходящее, а не пытаетесь действовать наугад, как Бог на душу положит, надеясь, что в конце концов все образуется.

– Но вы можете потерпеть еще немножко

– Сколько это, немножко И чего вы ждете

Она прикусила губу и потупилась.

– Я должна поговорить с Джоэлом Кэйро, – прошептала она едва слышно.

– Вы можете встретиться с ним сегодня же вечером,. сказал Спейд, глядя на часы. – Спектакль скоро кончится. Мы можем позвонить ему в отель.

Она встревоженно вскинула брови.

– Но сюда ему нельзя. Я не хочу, чтобы он знал, где я живу. Я боюсь.

– Можно встретиться с ним у меня, – предложил Спейд.

Она в сомнении задумалась:

– Думаете, он придет

Спейд кивнул.

– Поехали!

Их такси остановилось около парадного Спейда рядом с темным седаном. За рулем седана сидела Ива Арчер. Спейд приподнял шляпу, здороваясь с ней, и вошел с Бриджид О-Шонесси в парадное. В парадном он вдруг остановился.

– Вы не могли бы подождать меня здесь минутку Я сейчас.

– Конечно, могу, – сказала Бриджид О-Шонесси, садясь на скамью. – Не спешите.

Спейд вернулся к седану. Едва он открыл дверцу машины, Ива затараторила:

– Мне надо поговорить с тобой, Сэм. Давай поднимемся к тебе.

– Сейчас нельзя.

– Кто эта девушка

– У меня всего минута, Ива, – терпеливо объяснил Спейд. – Что стряслось

– Кто она-повторила Ива, кивнула на дверь парадного.

Он отвернулся и посмотрел вокруг. На ближайшем углу, напротив гаража, стоял, прислонившись к стене, щуплый коротышка лет двадцати в плаще и серой аккуратной кепочке. Спейд нахмурился и снова повернулся к расстроенной Иве.

– В чем дело-спросил он. – Что стряслось Тебе не следует приезжать сюда так поздно.

– Я, кажется, начинаю кое-что понимать, – с упреком сказала она. – То ты говоришь, что мне не стоит приезжать в твою контору, а теперь, оказывается, мне нельзя приезжать и сюда. Может, ты хочешь, чтобы я вообще перестала за тобой бегать Тогда так прямо и скажи.

– Перестань, Ива, у тебя нет права говорить со мной таким образом.

– Знаю. Насчет тебя у меня, кажется, вообще нет никаких прав. Дура я, дура. Я думала, твоя притворная любовь дает мне...

Спейд устало перебил ее.

– Об этом потом, дорогая. О чем ты хотела со мной поговорить

– Я не могу говорить с тобой здесь, Сэм. Можно, я поднимусь к тебе

– Не сейчас.

– Почему

Спейд ничего не ответил.

Она плотно сжала губы, оглянулась и, злобно уставившись в ветровое стекло, завела мотор.

Когда "седан" тронулся с места, Спейд сказал: "Спокойной ночи, Ива", захлопнул дверцу и подождал, пока машина не скрылась из виду. Потом он снова вошел в парадное.

Бриджид О-Шонесси встала со скамьи, весело ему улыбаясь, и они поднялись в квартиру Спейда.

7. БУКВА. НАРИСОВАННАЯ В ВОЗДУХЕ

В спальне, которая днем, когда поднимали откидную кровать, превращалась в гостиную, Спейд взял у Бриджид О-Шонесси шляпку, пальто, усадил ее в мягкое кресло-качалку и позвонил в "Бельведер". Кэйро еще не вернулся из театра. Спейд оставил свой телефон с просьбой, чтобы Кэйро позвонил ему, как только придет.

Потом сел в кресло у стола и без всякого предисловия, без каких-либо предварительных объяснений начал рассказывать историю, случившуюся на американском Северо. Западе несколько лет тому назад. Он говорил ровным невыразительным голосом, без акцентов и пауз, лишь изредка повторяя отдельную фразу в слегка измененном виде, как бы подчеркивая, что каждая деталь должна быть передана абсолютно точно.

Сначала Бриджид О-Шонесси слушала вполуха, заинтересованная больше не самой историей, а тем, что Спейд стал ее рассказывать, любопытство ее подогревалось не подробностями событий, а догадками о причинах, вызвавших сам рассказ; но постепенно история захватывала ее все больше и больше и наконец полностью поглотила ее внимание.

Однажды человек по фамилии Флиткрафт ушел на обед из своей маклерской конторы в Такоме и более туда не возвращался. Не пришел он и играть в гольф в четыре часа дня, куда сам же пригласил знакомого за полчаса до своего ухода на обед. Жена и дети больше никогда его не видели. У него было двое сыновей-мальчики пяти и трех лет, собственный дом в пригороде Такомы, новый "паккард" и все прочее, что следует иметь процветающему американцу.

Флиткрафт получил в наследство от отца семьдесят тысяч долларов и, успешно торгуя недвижимостью, стал обладателем капитала приблизительно в двести тысяч долларов. Его дела шли нормально, хотя обилие не доведенных до конца сделок говорило, что перед исчезновением он ничего специально в порядок не приводил. К примеру, сделку, которая обещала ему немалую прибыль, предполагалось заключить назавтра после дня, когда он исчез. Судя по всему, в момент исчезновения при нем было не больше шестидесяти или семидесяти долларов. Вся его жизнь в последние месяцы была на виду, так что в тайных грехах или даже в близких отношениях с другой женщиной его не подозревали, хотя совсем исключить любую из этих возможностей было, конечно, нельзя.