Текст книги "Вернер фон Браун. Человек, который продал Луну"

Автор книги: Деннис Пишкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

18
Изгнание в Америке: последние годы фон Брауна

Для миллионов американцев имя Вернера фон Брауна неразрывно связано с исследованием космоса и творческим применением технологий. Его труды принесли пользу не только народу вашей страны, но и людям всего мира. Его пример продолжает быть полезным для нас.

Президент Джимми Картер

Тридцатого июня 1972 года Вернер фон Браун освободил свой стол в штаб-квартире НАСА, прошел через вращающуюся дверь, соединявшую федеральное правительство в Вашингтоне с американской индустрией, и на следующий день, 1 июля, оказался в компании «Фэрчайлд индастриз» в Джермантауне, штат Мэриленд. В возрасте 60 лет, когда его белокурые волосы поседели, он впервые нашел работу в частном секторе.

В штаб-квартире корпорации «Фэрчайлд» он занял должность исполнительного вице-президента по опытно-конструкторским работам. Президент корпорации Эдуард Ул был знаком с фон Брауном по меньшей мере с конца 1950-х годов, когда он работал в компании Глена Мартина, изготовителя ракет «Першинг», разработанных группой фон Брауна в Хантсвилле. Ул и фон Браун были друзьями и компаньонами по охоте. Ул вырос до президента «Фэрчайлд», и когда в 1971 году в корпорации появилась вакантная должность вице-президента, он предложил ее фон Брауну и держал до тех пор, пока тот не был готов к переходу.

«Фэрчайлд индастриз» была аэрокосмическим предприятием среднего масштаба. Со времени основания в 1920 году она строила ничем не примечательные, но надежные самолеты, которые использовались для аэрофотосъемки, перевозки военных грузов и войск, а также для перевозки пассажиров. В 1972 году в корпорации был спроектирован самолет А-10 «Тандерболт». Самолет А-10 был медленным и достаточно устойчивым в полете, чтобы нести противотанковые пушки. Корпорация «Фэрчайлд» являлась главным подрядчиком при постройке нескольких спутников для НАСА, а также поставляла оборудование для «Скайлэб». Другие области деятельности корпорации включали переработку жидких отходов, землеустройство и три коммерческих радиостанции. Ракет компания «Фэрчайлд» не строила.

Должность фон Брауна в корпорации давала ему гораздо меньше влияния и престижа, чем должности на Пенемюнде и в Хантсвилле, но это было лучшее, что ему предложили в то время. Его новые сотрудники относились к нему с уважением, граничившим с обожествлением. Штаб-квартира корпорации находилась на расстоянии короткой поездки на лимузине с шофером компании от его дома в Александрии, штат Виргиния, и от Вашингтона, так что политический центр западного мира был все еще рядом. Текущие проекты компании, хотя и не революционные, были весьма значительными, и на фон Брауна было возложено стратегическое планирование будущего корпорации.

Летом 1973 года фон Браун прошел всестороннюю медицинскую проверку – такова была политика компании. На рентгеновском снимке рядом с одной из его почек обнаружилась тень. В сентябре он лег в госпиталь имени Джона Хопкинса в Балтиморе, где врачи удалили ему левую почку, на которой оказалась злокачественная опухоль. За операцией последовал курс лучевой терапии, и когда он завершился, фон Браун был снова бодрым, как и прежде. Он победил рак, как одерживал верх в большинстве состязаний в своей жизни.

Одной из основных задач фон Брауна в корпорации «Фэрчайлд» было открывать для компании доступ к могущественным людям, занимавшим высокое положение. Он никогда не входил во властные структуры в Вашингтоне, но все же был знаменитостью, а в Вашингтоне всегда любили знаменитостей. Когда корпорация нуждалась в поддержке, фон Браун отправлялся на Капитолийский холм, где он за много лет завел немало друзей. Он устроил для руководителей «Фэрчайлд» встречи с шахом Ирана и с испанским принцем Хуаном Карлосом. В последнем случае военно-воздушные силы Испании доставили фон Брауну удовольствие оказаться в кабине истребителя «Мессершмитт-109», точно такого же, как те, на которых он летал во время службы в Люфтваффе давно не существующего Третьего рейха.

Любимым проектом фон Брауна во время его работы в компании «Фэрчайлд» был прикладной технологический спутник (ПТС). ПТС являлся мощным телевизионным ретранслятором, обеспечивающим прием на земле с помощью недорогого оборудования, трехметровой параболической антенны и простой электроники. Фон Браун считал этот спутник идеальным способом для передачи образовательных и других общественно значимых программ. В 1974 году ПТС, субсидируемый НАСА, был запущен на геосинхронную орбиту над Индией, где он передавал программы, созданные при поддержке правительства, для 2400 удаленных деревень. Попытки фон Брауна и компании продать эту технологию еще где-нибудь не увенчались успехом. На передачах образовательных программ для бедняков нельзя было заработать.

Оценивая годы, проведенные фон Брауном в компании «Фэрчайлд», можно задать вопрос: какие новые концепции он выдвинул, какие программы инициировал? Ничего по-настоящему нового обнаружить не удается. Наибольшую активность он проявлял в поддержке прямых телевизионных трансляций, эта идея принадлежала не ему, но она имела коммерческий успех десятилетия спустя.

Большие космические приключения сворачивались, и выгорало топливо, которое их питало – соревнование между Соединенными Штатами и Советским Союзом. Последний полет человека на Луну стартовал 14 декабря 1972 года. Тринадцатый и последний «Сатурн-5» поднял космическую станцию «Скайлэб» на орбиту 14 мая 1973 года. Три экипажа по три астронавта в каждом летали на «Скайлэб» на ракетах «Сатурн-1Б». Последний из них завершил свою миссию 8 февраля 1974 года.

Неистовое стремление в космос, охватившее Соединенные Штаты на целых 15 лет, угасло, став жертвой вьетнамской войны, разделившей нацию, разрядки в отношениях с Советским Союзом и постоянно меняющихся каждодневных приоритетов. Понимая это, администратор НАСА Джеймс Флетчер и его заместитель Джордж Лoy решили, что нужна организация, которая демонстрировала бы общественную поддержку не очень энергичных усилий в области исследования космоса. Они обратились за помощью к Эдуарду Улу из «Фэрчайлд индастриз», и он поручил вице-президенту по маркетингу Томасу Тернеру провести изучение существующих возможностей. Через три месяца Тернер предложил план некоммерческой научно-образовательной организации, которая была учреждена 13 июня 1974 года под названием Национальная космическая ассоциация. Затем Флетчер и Лоу провели сбор средств среди подрядчиков в аэрокосмической промышленности, получив около 500 тысяч долларов для поддержки новой организации. (Через год после образования ассоциации она была переименована в Национальный космический институт, чтобы избежать упреков в том, что это группа, лоббирующая интересы НАСА, что, в общем, соответствовало действительности. В 1986 году организация получила название Национальное космическое общество.)

В качестве главы организации Флетчеру и Лоу нужен был человек с хорошей репутацией в области исследования космоса и в то же время умеющий убеждать, который смог бы снова увлечь американцев космосом. Разумеется, они обратились к Вернеру фон Брауну. Первая его реакция была отрицательной. «Еще одна говорильня», – сказал он. Но Флетчер и Лоу настаивали, предлагая ему аудиторию и жизненную цель, которой он, казалось, лишился, покинув Хантсвилл. Фон Браун сдался и стал первым президентом Национального космического института.

Состав новой организации очень сильно отличался от состава Общества космических путешествий, вдохновлявшего фон Брауна и его молодых коллег сорок лет назад. Совет директоров Национального космического института состоял из признанных политиков, стареющих звезд шоу-бизнеса и руководителей корпораций. В правление института входили такие динозавры культуры, как сенаторы Барри Голдуотер и Губерт Хэмфри, президенты Национального географического общества и Университета Рокфеллера, телепроповедник Фултон Шин, комик Боб Хоуп, менее знаменитые личности из индустрии развлечений и пара бывших астронавтов. В качестве советников была призвана группа вышедших в отставку администраторов НАСА. Руководство Национального космического института, как и желание полететь на Марс, могло вызывать у американской молодежи, все еще переживавшей последствия вьетнамской войны, страх и отвращение.

Национальный космический институт был создан не для того, чтобы преследовать какую-то недостижимую цель, а для того, чтобы группа людей могла делиться мыслями в конференц-залах и на страницах журналов. Это было собрание, на котором Вернер фон Браун и его ученики могли следовать за его стареющей мечтой, не имея шансов на успех. Эффективность этой организации в деле возрождения интереса к космическим исследованиям можно охарактеризовать тем, что со времени ее основания в 1974 году ни один человек не вышел в космосе за пределы земной орбиты и ни одно правительство ничего подобного не планирует.

Сорок лет своей жизни фон Браун стремился к целям, для достижения которых ему нужна была помощь и поддержка других людей. В середине 1970-х годов ему нужна была поддержка американского народа и большой группы в конгрессе, чтобы продвинуть космические исследования дальше Луны, и он не мог получить этой поддержки. Возможно, чтобы справиться с отчаянием, чтобы достигнуть чего-нибудь самому, не нуждаясь в других, и просто ради испытываемого удовольствия, он вернулся к старому увлечению. После сорокалетнего перерыва он снова стал летать на планерах. В Хантсвилле фон Браун получил права на управление небольшим одномоторным самолетом. Затем он получил коммерческую лицензию, которая позволяла ему садиться за штурвал самолетов, привозивших в Хантсвилл и увозивших из него различные делегации. Придя в компанию «Фэрчайлд», он получил лицензию на управление гидросамолетами.

Но планеры – это нечто совсем иное, это самолеты без моторов. Они ловят воздушные потоки и, подобно хищникам и стервятникам, улетают на них ввысь и вдаль. Все, что их удерживает, – это воздушные потоки и способность пилота их использовать.

Еще подростком Вернер фон Браун летал на планере над горой Гальгенберг в родной Силезии. Теперь по утрам в субботу он ездил в Камберленд, штат Мэриленд, где снова состязался с воздушными потоками, планируя над Аппалачами. Этот спорт имеет свои уровни мастерства, и фон Браун продемонстрировал свое искусство и получил «Серебряный знак», воспарив на высоту 3353 метра над горами Адирондак в штате Нью-Йорк. «Серебряный знак» принадлежал ему одному; фон Брауну не пришлось просить кого-то о поддержке или что-то кому-то продавать, чтобы получить его.

Пятнадцатого июля 1975 года последний находившийся в рабочем состоянии «Сатурн-1Б» должен был доставить трех американских астронавтов на орбиту, где им предстояла стыковка с советским кораблем «Союз» с двумя космонавтами на борту. Соревнование уступило место попыткам сотрудничества в космосе. Вернер фон Браун присутствовал в Космическом центре имени Джона Кеннеди во время запуска корабля «Аполлон» по программе «Аполлон-Союз». Он был рад успешному запуску и, без сомнения, горд своими ракетами-носителями «Сатурн», ни одна из которых не потерпела аварию. Ни одна не взорвалась на площадке или в полете – результат, которого не достигла никакая другая конструкция ракеты.

Когда три астронавта оказались на орбите, фон Браун сел на самолет, направлявшийся в Штуттгарт, в Германию. Там ему предложили место в совете директоров компании «Даймлер-Бенц». На его мастерство инженера и талант провидца еще был спрос.

Вскоре после этого, летом 1975 года, когда фон Браун вместе с семьей был на отдыхе в Онтарио, в Канаде, у него случилось кровотечение кишечника. Симптомы вскоре прекратились, и он старался убедить себя, что ничего особенного не случилось. Через несколько недель, когда он был на Аляске, в деловой поездке вместе со своим боссом Эдом Улом, кровотечение повторилось. Шестого августа фон Браун обратился в госпиталь имени Джона Хопкинса. Тщательное обследование выявило злокачественную опухоль толстой кишки. Хирурги провели операцию, удалив опухоль, и собрались выписать пациента через четыре недели. Несколько недель фон Браун жил исключительно на внутривенных вливаниях, и у него была высокая температура. Он выписался из госпиталя 29 сентября, через семь недель после поступления туда, похудев на 9 кг и заметно ослабев.

Вернер фон Браун вернулся в свой кабинет в ноябре 1975 года, но по рекомендации врачей он сократил рабочий день и ничего не планировал на отдаленное время. Его состояние продолжало ухудшаться. В кишечнике образовался инфекционный нарыв, который вызывал постоянно повышенную температуру, и толстая кишка начала кровоточить. В мае 1976 года он снова лег в больницу для переливания крови и внутривенного питания. На этот раз это была больница в Александрии, штат Виргиния, дальше от специалистов, но ближе к дому. Рак уже не могли вылечить ни хирургия, ни лекарства.

После этого фон Браун еще несколько раз ложился в больницу в Александрии, в то время как организм его постоянно истощался. По его собственным оценкам, ему перелили более 400 единиц крови, но, гордо подчеркнул он, это была американская кровь. Он смирился с неизбежным и ушел в отставку из компании «Фэрчайлд индастриз» 31 декабря 1976 года. В начале 1977 года президент Джеральд Форд наградил Вернера фон Брауна Национальной медалью науки. Состояние здоровья не позволяло ученому совершить короткое путешествие через Потомак, чтобы лично получить награду. Его здоровье настолько ухудшилось, что доктора даже не разрешили сотрудникам Белого дома посетить его. Близкий друг и прежний босс фон Брауна Эд Ул вручил ему медаль в больнице. Фон Браун был искренне тронут этим знаком признания со стороны его приемной родины.

В последние дни жизни фон Брауна его семья собралась в Александрии, чтобы помочь ему переносить страдания. Там были его жена Мария и семнадцатилетний сын Питер. Его двадцативосьмилетняя дочь Айрис, бывшая замужем за индийским бизнесменом, прилетела из Нью-Дели. Приехала и двадцатипятилетняя дочь Маргрит, жившая с мужем в Айдахо. Одиссея ракетчика мирно завершилась в госпитале Александрии, штат Виргиния, 16 июня 1977 года, через 65 лет после того, как началась.

19
Эпилог: человек, который продал Луну

Вернер фон Браун является центральной фигурой в истории ракетостроения и космических полетов как с идейной, так и с технологической точек зрения. С другой стороны, я обнаружил многое в истории его жизни, что вызывает беспокойство: его готовность работать на вермахт и СС, вступить в СС, делать донесения Гитлеру и Гиммлеру и использовать рабский труд для производства «Фау-2».

Карл Саган

Вернер фон Браун умер через 32 года после поражения нацистской Германии. Те, кто выжил в войне, начали новую жизнь. Воспоминания стерлись. Родилось целое поколение, не помнившее о Третьем рейхе. Нацисты и их жестокости были забыты всеми, кроме их жертв. «Миттельверк» и концентрационный лагерь «Дора» были практически неизвестны историкам ракетостроения и космических полетов и тем, кто изучал преступления нацистов. То, что «Миттельверк» и «Дора» неизвестны в истории ракетостроения, не удивительно. Соответствующие отчеты писали Вернер фон Браун, Вальтер Дорнбергер и члены немецкой ракетной группы фон Брауна. Они никогда не давали ответа на вопрос, как и где были построены 6 тысяч «Фау-2», половина из которых была направлена в противника. Можно было ожидать, что еврейские активисты, такие как Симон Визенталь, сохранят память о «Доре». Но они пребывали в неведении точно так же, как и все остальные. Очень немногие евреи попадали в «Дору». В основном их посылали в лагеря смерти на Востоке. Узники «Доры» были чаще всего политическими заключенными, имевшими технические навыки, которые могли оказаться полезными при изготовлении ракет. Информация о концлагере «Дора», заводе «Миттельверк» и совершенных там преступлениях скрывалась американскими военными, а другие правительственные органы не проявляли интереса к истории.

Несмотря на усилия американских властей и немцев, приехавших в США в рамках проекта «Пейперклип», сохранить в тайне правду о «Миттельверке», неприятные факты иногда всплывали на поверхность. В 1964 году американский историк и бывший разведчик Джеймс Мак-Гаверн опубликовал книгу «Арбалет и воздушный мост», в которой излагались некоторые факты из истории «Фау-2» и обстоятельства приема на работу фон Брауна и членов немецкой группы. Мак-Гаверн рассказывал об освобождении «Доры» и «Миттельверка», об отвратительных условиях, которые застали там американские войска, и о сотнях истощенных трупов, ожидавших своей очереди в крематорий. Группа «Друзья узников лагеря „Дора-Эллрих“» протестовала в прессе в 1965 и 1966 годах. Однако это происходило во Франции и осталось незамеченным американцами, а Вернер фон Браун отрицал какую-либо свою причастность или ответственность.

Чарльз Линдберг, пионер авиации, посетил «Дору» и «Миттельверк» вскоре после их освобождения и с большим возмущением описал нечеловеческие условия, которые он там обнаружил, в «Военных дневниках Чарльза Линдберга» (1970). Загадкой здесь является то, что Линдберг был знаком с фон Брауном и встречался с ним в Космическом центре имени Джона Кеннеди во время запуска «Аполлона-11» в июле 1969 года. Линдберг, по-видимому, в то время готовил свою книгу к печати, но нет никаких свидетельств того, что он спрашивал фон Брауна о заводе, на котором строились его ракеты «Фау-2». Так вели себя все. Фон Браун настолько успешно смог отделить себя от своих нацистских партнеров, что никто не связывал его с ними и не задавал вопросов о том, что знал Вернер фон Браун о военных преступлениях, совершенных в «Доре» и «Миттельверке», и участвовал ли он в них.

Лучше других помнили о нацистах евреи. Стало уже аксиомой, что они никогда не забудут о Холокосте. Однако лишь в конце 1970-х годов политически активные группы американских евреев смогли убедить конгресс в том, что в Соединенных Штатах проживают нацистские преступники, избежавшие наказания, и что их следует найти и разоблачить.

Поход против живущих в США нацистов возглавила член конгресса от Нью-Йорка Элизабет Хольцман. Во второй половине 1970-х годов она была председателем юридического подкомитета конгресса, созданного для расследования роли правительства во въезде нацистов в США и для разоблачения тех, кто попал в страну обманным путем. Наибольшим успехом ее усилия увенчались в 1978 году, когда была принята поправка Хольцман к закону об иммиграции в США, дававшая юридические основания для депортации нацистских преступников и для отказа военным преступникам во въезде в страну. Кроме того, деятельность Хольцман заставила исполнительные власти принять собственные меры. В 1979 году министерство юстиции учредило Управление по специальным расследованиям (УСР) для розыска нацистских военных преступников. УСР приступило к работе, имея в штате четырех следователей, семерых историков и около двадцати пяти юристов.

В то время как в Америке делались медленные и запоздалые шаги для восстановления справедливости, бывший член французского Сопротивления и бывший узник концлагеря «Дора» Жан Мишель написал воспоминания о лагере, озаглавленные «Дора». Книга вышла во Франции в 1975 году, англоязычное издание появилось в США лишь в 1979 году. Подзаголовок на обложке расшифровывал безобидное заглавие книги: «Нацистский концентрационный лагерь, где родилась современная космическая технология и погибли 30 тысяч узников».

Мишель описывал два года, проведенные им в «Доре», начиная с ареста гестапо за участие в Сопротивлении и заканчивая освобождением, когда он находился на грани смерти – был истощен рабским трудом на Третий рейх.

Трудно выразить возмущение сильнее, чем это сделал Жан Мишель во введении к своей книге. Он писал:

Аушвиц, Треблинка, Бухенвальд, Дахау… Любой из тех, кто ответственен за эти адские заведения, будет вовеки проклят. С «Дорой» все обстоит иначе.

Люди, которые были связаны с созданием и функционированием лагеря, сегодня окружены почетом и уважением. Они умалчивают неоспоримый и жестокий факт, состоящий в том, что это рабство, это невыразимое страдание и смерть были поставлены в «Доре» на службу производству ракет, которые позже, после того, как русские и американцы бесстыдно выгребли ученых из рейха, сделали возможным завоевание космоса.

Мишель хорошо помнил две официальные инспекции лагеря, которым предшествовало ужесточение режима, включая удвоение нормы побоев, которым подвергались узники. Первую инспекцию проводил гитлеровский министр вооружений Альберт Шпеер 10 декабря 1943 года. Позднее Шпеер утверждал, что был потрясен, увидев невыносимые условия жизни и жалкое физическое состояние узников. Вторая инспекция состоялась 25 января 1944 года. Мишель хорошо помнил о том, что принесла эта инспекция узникам, но до 1967 года он не знал, что ее проводил Вернер фон Браун. Мишель великодушно допускал сомнения в отношении фон Брауна. Он не считал его ответственным за преступления, совершенные в «Доре» и на «Миттельверке», но считал ученого виновным в чудовищном искажении исторической правды, вызванном утаиванием того, что он там увидел, и в том, что он был бессовестным наемником, согласившимся работать на нацистов.

В начале 1980 года студент-юрист из Гарварда Эли Розенбаум, который позже работал на УСР, приобрел книгу «Дора» в книжной лавке Кембриджа. «Я был ошеломлен, – говорил Розенбаум позже. – Я никогда не встречал упоминаний о лагере „Дора“ в литературе, посвященной Холокосту». Еврейская община тщательно расследовала деятельность лагерей, где узниками были евреи, но, поскольку лагерь «Дора» не являлся частью гитлеровского плана «окончательного решения», он был забыт. Поиски информации о «Доре» привели Розенбаума к книге «Ракетная команда» Фредерика Ордуэя и Митчелла Шарпа. Авторы, бывшие близкими друзьями Вернера фон Брауна и других немецких ракетчиков, хотя и сообщали, что изготовление «Фау-2» на заводе «Миттельверк» осуществлялось с помощью труда заключенных, но не упоминали о концлагере «Дора» и рабском труде евреев. Розенбаум ужаснулся, прочитав, что управляющий производством Артур Рудольф жаловался, что ему пришлось прервать встречу Нового года ради решения производственной проблемы. Рудольф не высказывал никаких сожалений по поводу рабов, трудившихся в нечеловеческих условиях, пока он встречал Новый год. Когда Розенбаум начал работать на УСР, он спросил у заместителя директора, знает ли тот о Рудольфе. Заместитель директора ничего не знал, но дал Розенбауму санкцию на сбор соответствующей информации.

Наиболее серьезными свидетельствами против Артура Рудольфа были показания на процессе 1947 года о военных преступлениях в «Доре» и Нордхаузене, которые были обнаружены в Национальном архиве в 1981 году. Свидетели утверждали, что Рудольф нес ответственность за получение узников-рабов от СС, за преступно низкий пищевой рацион питания и за подачу в СС для последующего наказания заявлений о саботаже со стороны отдельных узников. Были также обвинения, что Артур Рудольф и его подчиненные участвовали в многочисленных наказаниях и казнях.

Служащие УСР нашли Артура Рудольфа в Сан-Хосе, штат Калифорния, где он проживал после отставки, и допросили его по поводу «Доры» и «Миттельверка» 13 октября 1982 года, а затем повторно 4 февраля 1983 года. В конце 1983 года они вернулись и предложили Рудольфу сделку: покинуть страну и отказаться от гражданства или подвергнуться суду и потерять пенсию от НАСА. Рудольф выбрал высылку в родную Германию. Он объяснял это так: «Я не боролся, потому что это тянулось бы годами. Я старый человек». Ему было в то время 76 лет. Артур Рудольф подписал соглашение с УСР 28 ноября 1983 года. В марте 1984 года он улетел в Германию на самолете компании «Люфтганза», а в мае отказался от американского гражданства. УСР огласило дело Рудольфа 17 октября 1984 года, через 11 месяцев после того, как он согласился вернуться в Германию. Если это было большой победой правосудия, почему УСР так долго молчало о ней? Почему оно не привлекло Рудольфа к суду на основании свидетельств против него? Почему не было вскрыто соучастие правительственных органов и в особенности армии в сокрытии нацистского прошлого Рудольфа и других лиц, иммигрировавших в США в рамках проекта «Пейперклип»? Представитель УСР заявил: «Конгресс учредил наше управление не для моральных уроков. Нашей окончательной целью является депортация людей, которые преследуют других людей». УСР продолжило розыск престарелых нацистов.

Больше всего переживали за судьбу Рудольфа в Хантсвилле. Там еще проживали более 50 из прежних 118 немецких специалистов по ракетам. Теперь они были известны как «старая немецкая команда». Первой их реакцией было бороться против подобного обращения с их коллегой. Они считали, что с ним поступили нечестно. Соединенные Штаты тепло приняли Артура Рудольфа почти 40 лет назад и в течение долгого времени использовали его талант. Теперь, после успеха «Аполлона-11», после отставки Рудольфа в 1969 году, кучка фанатиков раскопала давно забытое прошлое и вышвырнула его из страны, его страны. Фанатики могли сделать то же и с ними, последними из «старой немецкой команды». Министерство юстиции считало, что 10–15 из них работали вместе с Рудольфом на «Миттельверке». Высказывания тех, кто говорил с прессой, были двусмысленными:

– Чтобы преуспеть в жизни, необходимо было вступить в партию.

– Мы все работали там. Мы не спорим с этим.

– Люди озабочены, они боятся, что куча грязи может быть вытащена на свет. Может появиться бывший узник и сказать: «Эй, ты! Ты бил меня».

– То, что случилось с Артуром, может случиться с любым из нас.

По большей части, однако, они прятались за закрытыми дверями, испуганные старые люди, хотевшие окончить свои дни спокойно и забыть о преступлениях прошлого.

Чиновники из НАСА, в особенности из Центра космических полетов имени Дж. Маршалла в Хантсвилле, не желали вмешиваться. Артур Рудольф был уже историей, и никто не помнил о нем настолько хорошо, чтобы комментировать произошедшее.

Эд Бакби, директор Ракетно-космического центра Алабамы, в создании которого участвовал фон Браун, сказал: «Армия проверяла всех этих парней, когда они приехали. Зачем затевать это сейчас?»

Джон Мендельсон, исследовавший историю нацизма по заданию Национального архива, пытался осознать возникающее противоречие. «Что делать с этими людьми? – спрашивал он. – Вот они, быть может, падшие ангелы, благодаря которым мы раньше русских добрались до Луны. В то же время это люди, ответственные за неслыханные страдания. Но когда с ними говоришь, они этого даже не понимают».

УСР вело дела других остававшихся в живых членов немецкой ракетной группы, но не предприняло против них никаких действий. Оно не вело столь же подробного расследования деятельности фон Брауна, как это было с Рудольфом или с другими. Фон Браун уже несколько лет как был за пределами юрисдикции УСР. Это расследование осталось для историков и независимых журналистов.

Значительная часть досье на фон Брауна, которое вела разведка сухопутных войск, была рассекречена 27 ноября 1984 года, через месяц после обнародования дела Рудольфа. Досье ФБР было рассекречено 28 февраля 1985 года. Документы из этих досье вместе с протоколами процесса о военных преступлениях в «Доре» и Нордхаузене представили немецко-американского героя в новом свете. Они рассказали о его членстве в нацистской партии, его чине майора в СС, его связи с концлагерем «Дора» и сокрытии этих фактов с целью облегчения въезда в США.

Появилась также информация из других источников, свидетельствовавшая о причастности фон Брауна к военным преступлениям. УСР обнаружило протокол совещания, проведенного 6 мая 1944 года на «Миттельверке», на котором рассматривались пути увеличения производства «Фау-2». Участники совещания обсуждали привлечение 800 квалифицированных штатских лиц, граждан Франции. Менее чем через месяц на «Миттельверк» прибыло более тысячи французов; свыше 700 из них умерли там. На совещании 6 мая присутствовали высокие чины СС, Вернер фон Браун и Артур Рудольф. Еще трое из участников совещания, Эрнст Штайнхофф, Ганс Линденберг и Ганс Фридрих, позднее прибыли в Соединенные Штаты в составе ракетной группы вместе с фон Брауном.

Еще более серьезным свидетельством, обвиняющим Вернера фон Брауна в военных преступлениях, является письмо, обнаруженное Майклом Нойфелдом, куратором по истории Второй мировой войны в Национальном аэрокосмическом музее. Это письмо находилось среди документов, бывших в распоряжении американских ведомств в течение полувека. Письмо написано Вернером фон Брауном Альбину Завацки, планировавшему производство на «Миттельверке», и речь в нем идет о необходимости найти работников в мастерскую для наземных испытаний. Фон Браун писал:

Во время моего последнего приезда на «Миттельверк» вы предложили мне использовать хорошее техническое образование заключенных, которыми вы располагаете в Бухенвальде, для выполнения дополнительных работ. Вы упомянули, в частности, заключенного, работающего на проверке качества в мешалке, французского преподавателя физики, который подходит для технического руководства такой мастерской.

Я немедленно воспользовался вашим предложением, поехав в Бухенвальд, чтобы разыскать других квалифицированных заключенных. Я договорился с штандартенфюрером Пистером (комендантом Бухенвальда. – Прим. авт.) об их переводе на «Миттельверк», как вы и предлагали.

Письмо фон Брауна не только доказывает его участие в делах двух концлагерей, оно демонстрирует, что он набирал узников для изготовления своих ракет «Фау-2». В соответствии с принципами, которыми руководствовался Нюрнбергский трибунал, это является военным преступлением.

Теперь, когда все закончилось, похоже, что Артур Рудольф оказался козлом отпущения за военные преступления, совершенные фон Брауном и его немецкой ракетной командой. Из-за должности, занимаемой им на «Миттельверке», а также в связи с долголетием, имевшимися против него показаниями и просто невезением, Артур Рудольф оказался единственным, чье дело серьезно рассматривалось. К сожалению, проведенное УСР расследование по отношению к группе было поверхностным, единственное дело закончилось сделкой, результаты его были опубликованы с опозданием, и наказание не соответствовало совершенным преступлениям. Хотя Артур Рудольф пытался восстановить американское гражданство и получить оправдание по выдвинутым против него обвинениям, он умер 29 декабря 1995 года в возрасте 89 лет, будучи изгнанником в стране, где он родился.