Текст книги "Любить - значит жить"

Автор книги: Дениз Робинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава 20

Первый вечер, который Гейл провела в замке после своего возвращения, вряд ли можно было назвать приятным.

Почти весь день Билл провел на работе, а потом вечером, когда они остались одни, он старался не обращать на нее внимания. Сначала Гейл попыталась заговорить с ним, но муж никак не реагировал на ее действия, и вскоре она оставила его в покое. Если он и дальше собирается дуться, как ребенок, то что же она могла сделать? Правда, за ужином в столовой молодой человек несколько оживился. Хотя, вполне вероятно, это всего лишь реакция на присутствие публики. Все его слова казались фальшивыми, а выражение глаз становилось враждебным каждый раз, когда Билл смотрел на жену.

Что бы она ни сделала и ни сказала, на нее тут же устремлялся злобный взгляд. Ведь ей все известно о связи мужа с Джун. Как можно быть таким лицемером! Он старался не замечать присутствия семьи Ногтонов. Но у него явно была припасена запасная карта в этой игре, и, понимая это, Гейл чувствовала себя скованно и неловко. Передавая ей кофе, Билл сказал:

– Давай сядем поближе к камину и поговорим с Далмиером.

Она бросила быстрый взгляд на Яна, их глаза встретились. Затем Ян повернулся к бригадному майору, который прикуривал сигарету, и что-то сказал ему.

Гейл посмотрела на мужа:

– Я немного устала Билл. Я почти не спала в поезде прошлой ночью. Мне, наверное, лучше пойти в комнату.

Билл схватил ее за руку. Его горячие пальцы с силой впились ей в запястье.

– Нет, не лучше, – процедил он сквозь зубы. – Ты останешься здесь, внизу. Не нужно убегать и забиваться в угол. Мне это до смерти надоело. Придется открыть карты, моя дорогая девочка.

Она посмотрела ему прямо в глаза:

– Судя по тому, как ты обращаешься со мной, можно сделать вывод, что ты сошел с ума.

Билл проигнорировал это замечание и за руку повел девушку к камину. Она была вынуждена подчиниться его желанию.

Бригадный майор в спешном порядке ретировался с дивана.

Билл, Гейл и Ян составили трио перед огнем. В позе Яна чувствовалось напряжение. Как болезненно выглядит Гейл, подумал он. Такая красивая, но очень бледная. Под глазами темные круги. Бедняжка. Она явно не в настроении сегодня, и ей невозможно помочь. Ему остается только молиться Богу, чтобы тот распорядился побыстрее отправить его во Францию.

Билл хотел выглядеть приветливым и искренним.

– Как поживаете, сэр? Я только сейчас сказал своей жене, что если в течение войны мы будем жить здесь, в Лох-Касле, то пусть она продолжается как можно дольше, – проговорил он смеясь.

– Да, мой замок довольно уютное место, но лично я предпочел бы сейчас находиться поближе к линии Мажино.

– Похоже, вам очень нравится Франция? – спросил Билл.

Ян осторожно помешивал ложечкой кофе. Его большие темные глаза больше не смотрели на Гейл. Он просто был не в силах видеть, как она страдает. Затем молодой человек ответил:

– Да, мне очень нравится Франция.

– Где же вы познакомились с Гейл? В Париже? Вы ведь никогда мне не рассказывали об этом! – продолжал Билл.

Гейл почувствовала себя неловко. Что случилось с Биллом? На что он намекает?

Ян ответил:

– Да, мы познакомились в Париже. Не так ли, миссис Кардью?

– О да, да, – отозвался вместо жены Билл и снова рассмеялся. – Не стоит церемониться! И что же обычно делают в Париже? Ха-ха-ха!

Повисла зловещая пауза. Гейл показалось, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Ян широко раскрыл глаза, к его щекам прилила кровь. Он не мог контролировать свою реакцию. Ян Далмиер был смущен, но это не помешало ему наградить Билла холодным взглядом.

– Я уже забыл обо всем. Это было так давно.

Билл удивленно приподнял бровь:

– Три года? Это не так уж и давно. Расскажите, каким же образом вы познакомились.

Теперь заговорила Гейл:

– Я и капитан Далмиер дружили с Симоной и ее братом Андре. Они живут в Париже. Ведь я же тебе говорила об этом.

– Ты говорила не так уж много, – назидательно проговорил Билл.

– Простите, Кардью. Если вы не возражаете, я отправлюсь поиграть в бридж. Меня ждут, – холодно сказал Ян, поставил чашку на каминную доску и ушел.

Сердце Гейл заныло от боли, любви, жалости. Он не посмел бросить на нее даже прощальный взгляд. Ян знал только одно – он всей душой ненавидел Кардью. Он ушел, потому что не собирался подвергаться перекрестному допросу и выслушивать грязные намеки.

Девушка внезапно почувствовала, что сильно замерзла. Билл сказал:

– Что ж, я передумал и не хочу оставаться здесь. Давай поднимемся наверх и поговорим.

Гейл крепко сжала перед собой руки.

– Нет-нет, – пробормотала она. – Я не вынесу еще одной сцены сегодня. Я просто умру, если…

Билл повернулся к ней спиной и направился в противоположный конец зала. Девушка продолжала сидеть на диване, не зная, что ей делать дальше. Оглянувшись вокруг, она увидела, как все счастливы, спокойны и довольны жизнью. Гейл с завистью разглядывала Джун. Как здорово быть такой глупой и бесчувственной! Не волноваться ни о ком, кроме себя! Такая красивая, сияющая, со светлыми волосами, с белозубой улыбкой! А рядом счастливый офицерик. Без сомнения, по уши в нее влюбленный. Или взять, к примеру, Джойс Фентон. Очень счастливая женщина. Пьет кофе, болтает с мужем, играет в гольф по выходным. Монументальная, без капли воображения. Добрая, хорошая, довольная собой и жизнью. В дружеских отношениях со своим мужем. А разве может женщина желать большего?

Словно в тумане перед Гейл замаячила высокая фигура Яна. Он подошел к ней совсем близко и торопливо прошептал:

– Гейл, дорогая, что все это значит? Кардью что-то подозревает? С какой целью он задавал все эти вопросы?

– Я не знаю, Ян. Я просто не знаю. Он вообще сегодня странно ведет себя.

– Самое главное, дорогая, не беспокойся. Он ничего не сможет узнать. И я не собираюсь больше терпеть такое обращение с его стороны. Если он попытается испортить тебе жизнь, то будет иметь дело со мной.

У Гейл к горлу подкатил комок, а на глаза навернулись слезы. Она боялась расплакаться у всех на глазах.

Ян снова заговорил:

– Нам сейчас не стоит долго разговаривать. Улыбнись, моя хорошая. Все будет хорошо. Помни, я люблю тебя.

Затем молодой человек повернулся и направился к выходу. Какое-то время она стояла не шевелясь и закрыв глаза. Он любит ее! Только эта мысль согревала ее в той темноте, в которой она сейчас пребывала. Только это было ее спасением.

Пожалуй, ей лучше пойти в свою комнату. Там ее снова ждет скандал. Или примирение. Интересно, что в первую очередь? Гейл направилась к лестнице. К ней через всю комнату поспешила Джойс Фен-тон. Джойс не испытывала антипатии к Гейл, и она ничего не знала о проблеме, возникшей в отношениях между миссис Кардью и женой майора. Она сказала:

– Послушайте, дорогая, завтра я на машине отправляюсь в Эдинбург. Не хотите ли присоединиться ко мне? Я собиралась купить немного шерсти для вязания. Мы могли бы зайти куда-нибудь в кафе и выпить кофе.

Это приглашение прозвучало так искренне, так безыскусно и в то же время настолько обыденно, что Гейл с удовольствием приняла его.

– С удовольствием составлю вам компанию, – ответила девушка.

– Вы не слишком хорошо выглядите, – с сочувствием заметила Джойс. – Ваша поездка на юг не пошла вам на пользу.

– Вы правы, – со смехом ответила Гейл.

Затем, неохотно попрощавшись с Джойс, она стала подниматься по лестнице. Когда девушка вошла в гостиную, то застала мужа за странным занятием. Он открыл все ее чемоданы и рылся в вещах. Почти не обратив внимания на появление своей жены, Билл продолжил свои исследования.

Внезапно почувствовав, как тяжело забилось сердце, Гейл сказала:

– Что ты делаешь?

– Просто развлекаюсь, – бросив на нее злобный взгляд, ответил молодой человек.

– Но почему ты роешься в моих вещах?

– Ищу доказательства, – холодно ответил он.

Гейл закрыла дверь:

– Доказательства чего? Честно говоря, Билл, мне кажется, ты сошел с ума.

Внезапно он схватил чемодан и с силой швырнул его на пол:

– Вовсе нет. Как раз наоборот, именно сейчас я все очень хорошо понимаю. Все в замке уже давно догадались о твоей неверности. Один я был долгое время в неведении. А теперь я ищу письма, которые ты могла писать или получать.

Она тяжело задышала, а в больших серых глазах появилась тревога.

– От кого?

– От Далмиера, – ответил он. – Я не сразу догадался, что этот джентльмен пришелся тебе по вкусу, моя дорогая. Ведь именно из-за него ты так внезапно ко мне охладела.

Да, ведь это было правдой. Гейл вдруг стало жарко, а затем холодно. Она нервно сцепила руки за спиной. Ей необходимо сохранять спокойствие. И придется солгать, хотя все в ней восставало против этого. Но здесь был замешан Ян.

– Ты сошел с ума!

Билл резко подошел к ней и грубо схватил ее за плечи. Его пальцы с силой впились в ее тело.

– Ты великолепная лгунья, моя дорогая женушка, но тебе не удастся меня одурачить. У тебя была любовная история в Париже с Далмиером. Это ясно как дважды два. Когда я работал в Глазго, ты тут решила продолжить ваши отношения. Единственное, чего я не понимаю, как можно так глупо вести себя и выставлять свои отношения напоказ? Зачем нужно было ехать вместе на ночном поезде? Ты, наверное, очень устала после такого долгого путешествия. И не спала всю ночь, потому что…

– Замолчи, – прервала его Гейл. – Больше ни одного слова. Если ты скажешь что-то еще, то пожалеешь об этом. Я сейчас же одеваюсь, собираю вещи и уезжаю в Кингстон. И больше мы никогда не будем вместе, Билл. Ты не имеешь права оскорблять меня, и если бы Ян слышал…

– Ян! – выкрикнул Билл и громко рассмеялся. – Он уже Ян! Что ж, маска наконец сброшена! Только что внизу он был капитаном Далмиером! Вы оба заставляете меня умирать со смеха!

– Немедленно успокойся, Билл, – прошептала Гейл дрожащим голосом. – Я больше ни минуты не собираюсь терпеть этого.

– Так ты утверждаешь, что между вами ничего не было?

Она откинула голову назад. Ее огромные глаза казались очень темными на смертельно бледном лице.

– Да, ничего не было. Ничего!

– Ты хочешь сказать, что на одном поезде вы оказались случайно?

– Именно так. Если бы я действительно состояла в связи с человеком, то вряд ли стала бы себя вести так глупо. У меня хватило бы ума не выставлять наши отношения напоказ. По-моему, все очевидно – это простое совпадение.

– И ты относишься ко мне так не из-за Далмиера?

Гейл прямо посмотрела ему в глаза:

– Каково бы мое отношение к тебе ни было, оно объясняется не наличием в моей жизни другого мужчины, а лишь твоим грубым поведением и отвратительным характером. Ты злой и невероятно жестокий…

Руки Билла соскользнули с ее плеч. Он глухо сказал:

– Что ж, у меня нет доказательств, но все же я подозреваю Далмиера. И думаю, у меня есть на то основание. Но если это окажется правдой, я его уничтожу.

Гейл задрожала. У нее хватит моральных сил защитить Яна. Но она вдруг почувствовала физическую слабость, у нее подкосились ноги. Пытаясь придать своему голосу спокойствие, девушка тихо сказала:

– У тебя нет никаких оснований предпринимать что-либо против Далмиера. Он ничего не сделал. И я хочу, чтобы ты это наконец понял.

Билл внимательно смотрел на жену из-под своих длинных ресниц, его лицо было все еще красным от гнева. Внезапно он почувствовал нечто, напоминающее раскаяние и угрызения совести. «Она плохо выглядит», – подумал молодой человек. В конце концов, ведь нет никаких доказательств, кроме слов Джун.

– Как бы то ни было, обними меня. Если ты любишь меня, докажи.

У нее перед глазами все закружилось. Что ж, если это цена за спокойствие Яна, то она готова ее заплатить.

– Я докажу, Билл. Я докажу, если только ты будешь немного… добрее.

Он сделал шаг вперед и попытался обнять ее, но вдруг внезапно ощутил, что девушка начинает оседать в его руках. Билл подхватил ее, чтобы она не упала, – у Гейл случился обморок.

Глава 21

Вместо того чтобы позвать кого-нибудь на помощь, Билл решил сам привести Гейл в чувство. Ему не хотелось лишних сплетен в замке.

Он уложил ее на кровать, принес влажную губку и стал протирать девушке лоб и руки, тихо приговаривая:

– С тобой все в порядке, Гейл? Послушай, старушка, давай-ка открывай глаза. Ну же, Гейл, давай…

Вскоре она открыла свои большие глаза, в которых застыла боль. Увидев Билла, девушка прошептала:

– Со мной все в порядке. Оставь меня, пожалуйста.

– Может, тебе принести немного бренди?

– Нет, ничего не нужно. Просто оставь меня. Пожалуйста, Билл.

Молодой человек с тревогой на нее посмотрел. Черт, она слишком бледная. Вероятно, он слегка перегнул палку. Ведь он хорошо знает ее. Она не могла ему изменить. А если Гейл и флиртовала с Далмиером, что ж, в этом нет ничего страшного. Ведь у него есть малышка Джун!

Билл решил, что попытается хорошо вести себя по отношению к жене.

– Прости, дорогая. Я сожалею. Просто я потерял голову от ревности. Давай будем друзьями. Мне не хочется с тобой ссориться.

Она снова открыла глаза и посмотрела на него:

– Нет, мы больше не будем ссориться. Не из-за чего. Мы муж и жена, и мы попытаемся сделать наш брак счастливым.

У Билла на лбу пролегла легкая складка.

– О! Так ты не считаешь наш брак счастливым?

Она тяжело вздохнула:

– Только не начинай!

– Если нас постигла неудача, то ведь в этом виновата ты, а не я. Тебе наплевать…

– Пожалуйста, не начинай… Я этого не выдержу.

Билл вытащил сигарету и закурил:

– Так, значит, ты считаешь, что я во всем виноват? И в чем же состоит моя вина?

– Ни в чем, – ответила Гейл, слабо засмеявшись, и отвернулась в сторону.

Билл хмуро смотрел на стройную фигурку своей жены:

– Тебе что-нибудь надо?

– Нет, ничего, спасибо. Я через минуту пойду в ванную.

– Ты уверена?

Девушка повернулась к мужу и ясно, по-дружески улыбнулась ему. Она ничего не чувствовала к этому мрачному, злобному, черствому человеку, но ей было необходимо изображать какие-то чувства.

– Спасибо, Билл, все в порядке. Можешь спуститься вниз и поиграть в бридж.

Он наклонился и поцеловал ее в голову. Затем ушел.

Девушка лежала на диване в одежде, отвернувшись к стене лицом. У нее не хватало сил, чтобы раздеться и включить свет. И эта внезапная слабость объяснялась не только физической усталостью. Она вдруг почувствовала какое-то моральное опустошение. Словно оказалась в длинном и запутанном лабиринте. Здесь был Билл. Они все время ссорились, ругались, встречались, снова расставались, шли в разные стороны и никогда не помогали друг другу. Их любовь умерла навсегда. А там, за стенами этого мрачного коридора, стоял Ян, залитый солнечным светом. Ян, которого она любила больше, чем свою собственную жизнь.

Все слишком запуталось, усложнилось. К утру ситуация не изменилась. Но, к счастью, подумала Гейл, она и не ухудшилась. Когда Билл начинал ходить на работу, он несколько отвлекался и становился спокойнее. Его можно было уважать за то, что он хороший офицер и никакие личные проблемы не могли выбить его из колеи.

Вместе с Джойс Фентон Гейл на машине отправилась в Эдинбург. Джойс оказалась очень веселой, дружелюбной женщиной, с которой легко было общаться и почти не обязательно разговаривать, так как все время разговаривала она сама. Снова Гейл позавидовала своей собеседнице – никаких комплексов и нервных срывов. Она любила своего мужа, а тот ее. О лучшей доле в жизни женщина не могла и мечтать.

Прогулявшись по Принцес-стрит, они зашли в «Дженерс» и купили шерсть для вязания. Затем заглянули в кафе, выпили кофе.

Гейл то и дело поглядывала на замок и любовалась им. Его было видно со всех точек города. Сегодня на его стенах тонкой полоской лежал слой снега. Нарисованный на крыше красный крест зловеще выделялся среди серо-белого зимнего пейзажа.

– Он такой угрюмый, но в то же время необыкновенно красивый. Я имею в виду старый замок, – сказала Гейл Джойс. – Эти стены многое повидали на своем веку. Сначала роскошь королевского двора, а теперь раненые немецкие летчики.

Миссис Фентон посмотрела на Гейл и улыбнулась.

– Мм, – пробормотала она и добавила: – Как вам те шелковые чулки за шесть двенадцать? Понравились?

Гейл не удержалась от улыбки. Джойс даже не пыталась вникнуть в то, что говорила ей ее собеседница. Ее гораздо больше интересовали шелковые чулки, и она даже не пыталась скрыть это.

После чашечки черного кофе, выпитой в уютном кафе, Джойс и Гейл сразу стали друг другу как-то ближе и разговорились.

Джойс сказала:

– Надеюсь, вы не рассердитесь на меня, миссис Кардью, если я скажу, что последнее время вы неважно выглядите. Мы все очень беспокоимся. Вы ведь, милая, не заболели?

– Нет-нет, все в порядке, – улыбнулась Гейл. – Просто личные проблемы… Вы понимаете, не все так просто бывает… иногда.

– Да, дорогая, – с сочувствием сказала Джойс. – Я понимаю. Представляете, служанка моей матери, которая была с ней больше двадцати лет, вдруг уволилась и уехала неизвестно куда.

Гейл снова улыбнулась. Как страстно девушка завидовала тем, кого заботили только шелковые чулки и потеря прислуги. Интересно, что бы сказала Джойс, если бы узнала об истории с Яном?

И вдруг Джойс произнесла вслух имя владельца замка Лох-Касл.

– Я просто восхищаюсь капитаном Далмиером! Так мило, что он предоставил свой дом для гарнизона.

Гейл заглянула в свою кофейную чашку, и ее губы сложились в загадочную улыбку.

– Да, я тоже думаю, что он очень хороший человек, – мягко проговорила девушка.

– Интересно, есть ли у него подружка? Он совершенно не интересуется женщинами из замка. Даже не смотрит.

Гейл промолчала. Скользкая тема, не стоит ее продолжать, но Джойс снова заговорила:

– Между нами говоря, мне кажется, эта маленькая воображала Джун Ногтон положила на него глаз. Она, вообще, всем строит глазки. И вашему мужу, и моему. Она просто угроза общественному спокойствию. Боюсь, Джин Ногтон совершенно не в состоянии контролировать свою дочь.

– Полагаю, сейчас сложно контролировать молодых девушек, – с достоинством проговорила Гейл, почувствовав себя вдруг умудренной жизнью пожилой матроной.

– Да, понимаю, что вы имеете в виду. Но так говорят. Если бы у меня была дочь и она себя так вела, я бы просто надавала ей пощечин.

Внезапно они обе замолчали. Все посетители кафе тоже перестали разговаривать. Зловещую тишину разрезал пронзительный звук сирены. От высокого тона к низкому… от высокого к низкому… К этому тревожному предупреждению об опасности люди уже успели привыкнуть.

– Воздушный налет, – тихо прошептала Джойс. – Мы продолжим пить наш кофе или спустимся в бомбоубежище?

– Продолжим пить наш кофе, – ответила Гейл.

– Что ж, не возражаю, – отозвалась Джойс.

Они закурили. За окном по тротуару бежали люди. Торопились в укрытие в саду около замка. Трамваи и автобусы остановились. В несколько минут весь Эдинбург, казалось, вымер и погрузился в странную тишину.

– Они не бросают бомбы, – весело сказала Джойс. – Наши ждали их и смогли обезвредить. Я не двинусь с места, пока не допью свой кофе.

Интересно, где сейчас Ян? – подумала Гейл. Наверное, где-нибудь вместе с Биллом. Наблюдают за тем, как зенитки готовятся к действию. Нарастающий гул самолетов заставил девушек застыть перед окном. Три британских перехватчика, словно три огромные черные птицы, мелькнули на сером небе и исчезли в восточном направлении. Затем через несколько минут снова послышался сигнал – отбой тревоги. Медленно город возвращался к жизни.

Джойс с удовольствием допила кофе. Ей нравилась миссис Кардью, хотя она с трудом понимала, что происходит с этой девушкой. Но даже и невооруженным глазом было видно, что Билл Кардью ей не пара. Хоть молодой человек и отличался внешней привлекательностью, он был прохвостом. И все в замке знали это.

Глава 22

Сначала предполагалось, что Джун пробудет вместе с родителями в замке только две недели, но затем девушка решила остаться еще. Она объясняла это тем, что здесь она «премило» проводит время. Совсем неприятно возвращаться к старой тетке на юг, вместо того чтобы блистать здесь среди офицеров своей красотой и флиртовать с Биллом.

Ногтоны были просто счастливы, что их драгоценная дочь побудет с ними еще чуть-чуть. Они обратились с просьбой к Яну, чтобы он разрешил Джун остаться в Лох-Касл на пару недель. Чтобы выглядеть вежливым, ему пришлось согласиться. Хотя сделал он это с большой неохотой.

Поэтому, когда наступил декабрь, Джун все еще жила в замке.

Она продолжала встречаться и поддерживать отношения с мужем Гейл.

К этому времени девушка была уже настолько сильно влюблена в красавца Билла, насколько ей позволяла ее мелкая натура. Он же, в свою очередь, держал девушку в подвешенном состоянии. Не позволял ее пылу охладеть, но в то же время не давал ее чувствам развиваться дальше. И тем не менее в один прекрасный день молодой человек понял, что откусил значительно больший кусок, чем сможет прожевать. Теперь она требовала большего, чем поцелуев и объятий в парке. Она, казалось, сошла с ума от любви. Похоже, скоро Джун захочет, чтобы Ян официально развелся с Гейл и женился на ней.

Но Билл вовсе не собирался этого делать. Он, без сомнения, предпочел бы жениться не на Гейл, а на Джун, если б встретил ее первой. А учитывая положение ее родителей, такой брак вообще можно было бы считать весьма удачным. Но слова «развод» не было в его лексиконе. Хороший солдат не может так поступать. К тому же к Джун его звала плоть, а к Гейл – сердце.

Иногда он вдруг начинал чувствовать раздражение по отношению к Джун, особенно когда она слишком явно пыталась привлечь к себе внимание. Однажды, встретив его в столовой, она довольно громко прошептала:

– Я не видела тебя уже несколько дней. Мы просто должны увидеться сегодня где-нибудь после обеда.

Билл бросил беглый взгляд на присутствующих. Гейл разговаривала с бригадиром. Она выглядела немного лучше, и последние дни они неплохо ладили. В дальнем углу комнаты сидел Далмиер. Их никто не мог слышать. Билл сказал:

– Ради бога, не нужно привлекать к нам внимание.

Джун покраснела, и ее браслеты сердито зазвенели.

– Не смей так со мной разговаривать, Билл, – начала она.

Он прервал ее.

– На нас все смотрят, – процедил он сквозь зубы.

– Ерунда, никто даже и не думает обращать на нас внимание.

– Так в чем дело? – сдался молодой человек.

– Ведь ты сегодня свободен после обеда?

– Да, и я собираюсь вывести Гейл на прогулку.

– О нет. Мы сегодня с тобой прокатимся на машине.

Он нахмурился. Ему нравилось самому намечать свои планы. Но девушка ясно дала понять ему, что не потерпит отказа. Мистер Ногтон был сегодня занят и разрешил дочери воспользоваться своей машиной. Джун хотела, чтобы Билл отвез ее куда-нибудь, где они могли бы побыть одни.

Молодой человек стал возражать, но девушка настаивала, и в ее ледяных голубых глазах мелькнул зловещий огонек. Недовольно фыркнув, она выпятила нижнюю губку:

– Наверное, мне стоит рассказать маме, что со мной случилось и как я переживаю из-за этого. Я чувствую себя такой несчастной…

– Подожди минутку, – сказал Билл и снова нервно огляделся вокруг.

– Ну, так ты собираешься поехать со мной или нет?

Билл сдался. В конце концов, ему на самом деле хотелось побыть с Джун, но ее угрозам – «пожалуй, расскажу матери» – следует положить конец.

Пообещав что-нибудь придумать, молодой человек наконец согласился на встречу.

А Гейл в это время успела закончить свой разговор с бригадиром и оказалась лицом к лицу с Яном.

Вот уже несколько дней они не встречались и не разговаривали.

– Как ты? – озабоченно поинтересовалась она.

– Как обычно, – улыбнулся он ей сверху вниз.

От взгляда этих темных глаз у нее перехватывало дыхание.

– И у меня тоже… – неуверенно проговорила она.

– У тебя больше не возникало проблем с… ним?

– Нет. Надеюсь, я дала ему понять, что не стоит со мной так грубо обращаться. И у нас сейчас не возникает больше сцен.

Ян нахмурился:

– Я тоже ненавижу выяснять отношения.

– Меня только одно беспокоит, – сказала она. – Билл и…

Она не успела закончить предложение. Что-то остановило ее. Девушка уже была готова назвать имя Джун. Ей так хотелось обо всем рассказать Яну. Возможно, никто в замке не замечал связь ее мужа с этой девушкой. Но Гейл знала об этом. Она знала, что они тайно и довольно часто встречаются. И не могла придумать способ, как положить этому конец. Если поговорить с Джун, то выплывет имя Яна. Билл сразу же обо всем узнает. Случится скандал, из-за которого пострадают все.

– Что ты хотела сказать, дорогая? – спросил молодой человек, а затем добавил: – Слава богу, все эти грязные сплетни скоро прекратятся. Я уезжаю во Францию.

От этих слов Гейл задрожала.

– Ян! – воскликнула она.

– Так будет лучше для всех, Гейл.

Она крепко сцепила руки:

– Обязательно во Францию?

– Да. По крайней мере, я на это надеюсь. Мне бы хотелось так.

– Да, так оно и будет. И у меня не будет ни минуты покоя…

Он грустно улыбнулся:

– Я буду думать о тебе, и со мной ничего не случится. А кроме того, думаю, до весны никаких боевых действий не предвидится. Так что не беспокойся.

– Когда предположительно ты уезжаешь?

– Приказ может прийти в любую минуту.

– А куда пошлют Билла? – с грустью спросила она.

– Скорее всего, к Рождеству он тоже получит назначение туда, где стоят зенитные бригады. Вероятнее всего, в Англию, Шотландию или Уэльс.

– Не во Францию?

– Не думаю. У него будет достаточно работы здесь.

Больше они не могли говорить. К ним приближалась миссис Ногтон. Она посчитала, что ей следует выполнить миссию доброго друга и составить компанию миссис Кардью и капитану Далмиеру. Так со стороны все будет выглядеть гораздо приличнее.

Но Гейл извинилась и ушла, оставив жену майора наедине с Яном. Молодой человек внезапно вспомнил о том, что его ждало одно неотложное дело, и тоже распрощался с миссис Ногтон.

Уже после трех постепенно стало смеркаться. Во всем замке зажгли огни. Парковочная площадка была едва видна из окна. Миссис Ногтон уже нашла себе более благодарную слушательницу и с тревогой рассказывала ей о том, что ее малышка Джун собралась отправиться на машине отца в Эдинбург. Хотела пройтись по магазинам. Разумеется, миссис Ногтон намеревалась поехать со своей птичкой, но та сказала, что торопится и не может ждать, пока мать оденется. К тому же совершенно неожиданно туман, который появился еще утром, стал густеть, и видимость на дороге ухудшалась с каждой минутой.

В половине четвертого с работы уже вернулись все офицеры, за исключением Билла, Яна Далмиера и мужа Джойс, Кеннета Фентона.

Предполагалось, что Билл отправился на выполнение какого-то специального задания, а Ян и Фентон поехали осматривать новые площадки для орудий.

Теперь же Далмиер возвращался в замок, машина ехала очень медленно, так как на дороге было скользко и стоял туман.

– Неплохо бы успеть к чаю, – предложил молодой человек своему компаньону.

Капитан Фентон согласился:

– Что ж, я не прочь.

Ян хорошо знал местность и свернул в сторону, на узкое шоссе, по которому можно было быстрее добраться до замка, хотя, возможно, дорога здесь была и похуже, чем на главной трассе. Внезапно огни их фар выхватили из темноты другую машину. Пришлось слегка притормозить, так как оставалось слишком мало места для проезда. Ян сказал:

– Как глупо вот так ставить машину. Давайте, Фентон, посмотрите, есть ли там хоть кто-нибудь. Попросим их немного отъехать в сторону.

Кеннет Фентон проворно выпрыгнул из автомобиля и направился к машине, так неудачно перегородившей всю дорогу. Стало уже совсем темно, и капитану пришлось наклониться, чтобы заглянуть внутрь салона через стекло. Место водителя было пусто. Но Фентон заметил две фигуры на заднем сиденье. Он усмехнулся про себя. «Ах вот оно что!»

Вернувшись к Далмиеру, он добродушно улыбнулся и сказал:

– Послушай, старина, там парочка. Чертовски не хотелось бы им мешать. Они резвятся на заднем сиденье. Может, им посигналить?

Теперь заулыбался Ян:

– Конечно, не слишком приятно беспокоить их, но ведь нам нужно ехать.

Фентон, присвистывая, снова направился к машине. Чтобы не было так холодно, он поднял воротник.

– Эй, кто там! Извините за вторжение. Но нам нужно проехать.

Ответа не последовало. Кеннет Фентон снова постучал:

– Эй, вы, там! Не могли бы вы немного подвинуться!

Снова тишина. Дружелюбное настроение Фентона мгновенно испарилось, и он открыл дверцу машины.

В следующее мгновение капитан увидел парочку. Мужчина пристыженно и испуганно смотрел в лицо незнакомцу, а девушка с вызывающим видом испепеляла Кеннета взглядом.

Не говоря ни слова, Кеннет Фентон отвернулся в сторону и пошел к Далмиеру.

– Самое гадкое – это то, что я узнал их. Знаешь, кто это? – с отвращением спросил капитан.

– Нет. И кто же это?

– Кардью и эта девчонка Ногтонов, Джун.

Ян, который собрался было прикурить сигарету, застыл как вкопанный на месте:

– Кардью и Джун Ногтон! Ты имеешь в виду они…

– Да, старик, именно это они и делали. А у него ведь такая милая жена. Это плохо. Очень плохо. Похоже, нам стоит поговорить с парнем. И с бригадиром. Нельзя так обращаться с его дочерью. Паршивца просто следует вздуть.

– Да, – согласился Далмиер. – Полностью с вами согласен. Его действительно следует вздуть!