Текст книги "Добро с кулаками (СИ)"

Автор книги: Денис Грушевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Здравствуй, Владимир! Ты удивлён? – начала говорить девочка, и голосок её показался божественной музыкой с переливами колокольчиков. – Я Милана, твой ангел хранитель! Всю твою жизнь я была рядом с тобой, и я люблю тебя, как мать любит своё дитя!– Продолжала прелестная девочка.

Владимир Иванович с удивлением слушал, а в это время обстановка вокруг медленно изменялась. Поля цветов сменились не менее красивыми джунглями, а речка начала образовывать прекрасное озеро.

– Ты слишком близко к сердцу принимал всё происходящее в последнее время, а под конец совсем раскис. А ведь ты не такой человек. Уж я-то знаю тебя, как никто другой. Хотя на твоём месте любой другой, пожалуй, и не так пал духом, наверное, даже просто с ума сошёл, – продолжала девочка, лукаво, улыбаясь. – Вот мы и решили, что пора мне с тобой познакомиться. Не расстраивайся, твои Елисейские поля ещё не созрели до конца! Еще не время!

– Но я не хочу возвращаться, – с мольбою в глазах воскликнул профессор.

Милана нахмурилась, но всё также по-доброму продолжила:

– К счастью, не нам решать, чему быть, а чему нет. Для подобных решений нужна такая мудрость и такое всемогущество, которого ты и представить себе не можешь. В одном ты прав это точно, говоря вчера вечером за ужином, что у всего есть смысл. У всего это так! Ни одна травинка просто так не рождается и не умирает. Вот и ты сейчас тут, для того, чтобы получить заряд положительного и быть может кое-какие способности. А далее отбросить все свои сомнения в отношении правильности своего пути и хватит ли тебе на него сил. Оглянись вокруг, разве не прекрасное место?

– Да, словами его не описать! Я подумал, что я уже в раю, – ответил Круговой.

Девочка хихикнула, и совсем как ребёнок, отпустив руку профессора, подбежала к чудесному цветку да сорвала его. Цветок отреагировал совсем неожиданно. Он словно переполнился радости и счастья от внезапного внимания и принялся усиленно пульсирующе развиваться, всё время, меняя цвета. НА нижних стеблях распустились ещё несколько бутонов.

– Каждый сам выбирает свой рай. Впрочем, как и каждый сам создаёт свой ад, – ответила Милана, – но уверяю тебя, твой рай будет ещё лучше. А ну-ка, посмотри налево. Внимательней посмотри, что ты видишь?

Профессор повернулся и увидел вдалеке прекрасный белый дворец. Он был просто великолепен. На парадном входе возвышались огромные, метров под десять не менее, белые колонны. Архитектура дворца была настолько разнообразной, что его нельзя было сравнить ни с одним из земных творений. На лужайке перед входом били разноцветные фонтаны. Повсюду стояли резные статуи. Было заметно, что между ними прогуливаются сами собой белоснежные лошади. Одна из лошадок неожиданно расправив лебединые крылья, взмыла в воздух и опять-таки в мгновение ока оказалась рядом с Круговым. Почему-то на боку у лошадки золотыми буквами сияла надпись, прям как у Ильфа и Петрова: "Эх, прокачу!". Что и не замедлила лошадка предложить.

– Прр! Пуф! Иго-го! Вот это номер! Хозяин раньше времени пожаловал. Полетели до радуги и обратно, Владимир Иванович, а уж опосля и на обед попадём. Уверяю, заждались кормильца все. Скучают, ещё как скучают. Ну а обед просто царским будет. Самолично видел, как трюфеля свежие подвозили. А? полетели?

– Спасибо тебе, любезный Кипарис, но ещё не время. Чего ты право, как кого не заметишь, так сразу же себя подсовывать начинаешь! Заняться тебе, что ли больше нечем?! Не мешай, не видишь разве, Владимир Иванович проездом. Да к тому же на лошадях ему покамест непривычно. Мы уж как-нибудь сами. Без тебя. На автомобиле прокатимся. Ты уж будь любезен, дай нам побеседовать. Владимир Иванович пока что тут на экскурсии. Лети голубчик до радуги сам! Скоро, скоро, так и скажи им, – ответила девочка вместо изумлённого профессора.

Вдруг из дворца вышли две маленькие фигурки, одна чуть поменьше другой и начали махать Владимиру Ивановичу руками. Что-то кольнуло в душе. Круговой аж передернулся. Он узнал знакомые и дорогие его душе образы погибших супруги и дочери. Почти каждый день он смотрел на их фотографии, и тоска пронизывала его всего. Любовь к погибшей супруге и дочке с годами не только не утихла, но и преумножилась во стократ. Первым намерением было броситься туда и обнять своих любимых, но Милана снова взяла его за руку и, остановив, заговорила:

– Не сейчас, не сейчас! Они ждут тебя, и придёт время, ты придёшь к ним, и вечная любовь поселиться в том месте навсегда, но сейчас. Не время. Встреча сейчас лишь добавит тоски, ведь впереди опять разлука.

После этих слов дворец и фигурки жены и дочки исчезли из поля зрения.

– Знаешь притчу про то, как один неплохой в целом, но при жизни очень богатый человек, попал всё-таки не понятно каким чудом в рай? Проводник вёл его по райским садам и вот дошли они до не менее прекрасного дворца, чем тот, что ты только что лицезрел.

–Это мой новый дом?

Спросил богач и прослезился от радости.

–А вот и не угадал! – ответил ему Ангел сопровождавший его. – Это дом твоего садовника. Вы строите дома вечности для себя, материалом строительства которых служат ваши добрые дела, сделанные при жизни. Кирпичик за кирпичиком, брёвнышко за брёвнышком. Вот погляди, что удалось построить тебе. – Ангел показал богачу обшарпанный сарай без дверей и крыши, сразу за дворцом садовника.

– Вот твой новый дом. Скажи ещё спасибо, что это не простая бочка! Живи же в нём вечность!

– К чему я это. Тебе, Владимир, уже удалось построить дворец, и смысл тут, как сам понимаешь не во дворце или крыше над головой. Однако не хватает ещё множества пристроек и внутреннего убранства, без которых коротать вечность было бы не совсем удобно. Так что работа твоя ещё не окончена. Вера поможет тебе во всём и защитит тебя от всего, а теперь давай прокатимся.

Тут же, как по заказу появилась Ferrari 599 GTB Fiorano машина, которой Владимир Иванович всегда восхищался. Мечта, а не машина.

– Ну же смелее! Садись за руль. У меня нет прав, так что при любом раскладе тебе нас катать.

– А куда мы поедем? Я не вижу ни одной дороги, – спросил профессор, аккуратно садясь на водительское место.

– Да хоть куда! Куда душе угодно! Для начало неплохо было бы прямо, – отвечала Милана уже с пассажирского сиденья. – Шестьсот двадцать лошадок под капотом, разгон до сотни за три и семь десятых секунды – это вам не шутки!

И Круговой поехал. Точнее было бы сказать – полетел, так как по ощущениям прекрасная Ferrari не касалась какого-либо покрытия. Прямо ехали не долго, но зато чрезвычайно быстро. Казалось Владимир, Иванович применил на себя нагрузку махов эдак в два-три не менее. Захотелось повернуть и посмотреть, что будет. Милана утвердительно кивнула. Тут же сам собой нарисовался крутой поворот, в который Владимир Иванович и вошёл с визгом да небольшой пробуксовкой. На горизонте показался определённо город. Город без труб и клубов дыма. Город какой-то волшебный и диковинный, ни с чем несравнимый по красоте и чистоте город. Профессор взял курс на него. Внезапно дорогу преградил сотрудник дорожно-патрульной службы. Сотрудник этот едва не угодил под колёса в своём стремлении остановить машину и, как оказалось вот зачем.

– Младший сержант Телейкин Фёдор Андреевич! Вот мои документы, вот он мой значок! – затараторил сходу вежливо и деликатно данный молодой и на удивление худенький сотрудник. – Документики не спрашиваю. Ясное дело, имеете право хоть на чём и хоть куда. Хочу лишь поинтересоваться всё ли у вас в порядке? Не нуждаетесь ли в какой-нибудь хоть самой маломальской помощи?!

– Да нет, спасибо! У нас всё в порядке! Мы, изволите видеть, катаемся! – удивлённо отвечал Круговой, посматривая при этом на Милану. Милане казалось Фёдор Андреевич был совсем безразличен.

– Очень, очень, бесконечно жаль, что не смог хоть чем-то вам пригодится! Счастливого пути и порискованней на дороге! Уверяю, тут вам ничего не угрожает. Хоть каждый день смело бейтесь вдребезги о столбы и заборы. Чем затейливей разобьётесь, тем, на мой взгляд, веселее и интереснее. Огромное спасибо, что уделили внимание! Удачи на дорогах! – после чего Телейкин отдал честь и был таков.

– Они что же и тут бывают? – спрашивал Владимир Иванович по оставлению сотрудника у Миланы.

– Бывают! Правда мало, но бывают и всё чаще от скуки, а не порядка ради. Для статистики всего двести пятнадцать сотрудников ДПС в нашем высшем измерении. Да и те большая половина или до присяги были убиты или, что реже боролись с системой до обретения святости или же как в случае с этим младшим сержантом – спасал девушку потерпевшую аварию. Девушку то спас, а сам взорвался. Остальные в сферах пониже уровнем, перевоспитываются. И как правильно было подмечено, у нас только худенькие. Ну, или на худой конец стройные. Пухлым и толстым сотрудникам ДПС почему-то ну никак не удаётся долететь до этих мест. Скорее всего, не хватает тяги! – исчерпывающе отвечала Ангел хранитель.

Город уже был близко. Уже отчётливо слышны были звуки мелодий и какого-то волшебного по своей красоте перезвона колоколов. Некоторые здания уходили под небеса и, завернувшись дугой, возвращались обратно. Другие попросту парили в воздухе, медленно плавно не нарушая гармонии. Город со стороны был великолепен. И тут вся мыслимая палитра красок сливалась воедино и одновременно расслаивалась, подчёркивая индивидуальность каждого предмета в цвете. Опять, уже перед самым городом, кто-то бросился прямо под колёса. Круговой молниеносно среагировал нажатием педали тормоза.

– Да чего они у вас тут все норовят под колёса запрыгнуть?! Ничего не боятся! – спросил профессор удивлённо Милану. К машине тем временем подбежал странного вида бросившийся под колёса.

Странно было, прежде всего, то, что подбежавший был как-то не по погоде одет. А именно: в тёплом пуховике с торчавшим из-под ворота тёплым же свитером, опять же явно в зимних ватных штанах и сапожках, да в вязаной шапочке на голове. Наискосок, куртку от плеча до талии, опоясывал ремень, заканчивающийся кожаной небольшой сумочкой. Этот, не в пример предыдущему сотруднику, был слегка упитан. Лицо подбежавшего было красным от годами пронизывающего холодного ветра и как показалось Круговому, было знакомым.

– Так-так! Стёкла вижу родные! Краска тоже заводская! На переднем бампере пара сколов, а на заднем крыле небольшая вмятина. Это не беда выправим! Пороги, арки в порядке, двигатель тоже не шумит и не дымит! Коробка не пинается? Ах да, конечно, не может она пинаться. Ну-ка, откройте-ка капот! Учитывая, что год и день выпуска сегодняшний, но машинка уже, поезженная возьму за одиннадцать миллионов. Зато расчёт сразу, наличкой, на месте! Ну что, идём оформляться? – принялся прямо сразу без знакомства, осматривать машину со всех сторон и предлагать её купить подбежавший.

Владимир Иванович вопросительно посмотрел на своего Ангела.

– Ты как тут очутился, перекуп? Тебя кто отпустил из чистилища? – прервала бессмысленные действия подбежавшего Милана, правда по-доброму и совсем не злясь за бесцеремонность.

– Сегодня на кампусе авто-бизнесменов дежурит добрейшая душа, Клавдия Валерьевна. Так вот узнав, что обиженный мною когда-то почтенный профессор ненадолго появился в данном мире раньше времени, я естественно заупрашивал Клавдию Валерьевну дать мне маленький ничтожный шансик испросить прощения. И как изволите видеть, Клавдия Валерьевна не подвела. Простите меня, пожалуйста, без злого умысла я! Я бесконечно скорблю по вашему горю! – С этими словами перекуп упал на колени и разрыдался.

– Никого тебе не напоминает Владимир? Перекуп Мартын, что много лет назад продал тебе машину, совсем не позаботившись о безопасности тормозной системы! Да, да, он самый, собственной персоной! Он раньше тебя преставился и вот всё время в чистилище ждёт горемыка обиженных и обманутых собою людей. Чуешь, куда ветер дует? Твоя семья ведь в автокатастрофе погибла, не так ли? Последствия глупости и жадности бывают разными, и в вашем случае не повезло особенно! Тебе решать Владимир! Прощаешь перекупа? По чести если, так он и вправду без умысла. Да и нелёгкая у него работа на самом то деле. Сам посуди, детишек ведь тоже кормить чем-то надо, – в который раз дала исчерпывающий ответ Милана.

– Встань с колен и иди с миром! Ты прощён! Более не заморачивай себе по этому поводу голову. И другие тебя простят, я знаю, – сказал Владимир Иванович и даже как-то по-отечески помог подняться Мартыну, после чего тот моментально просияв, обнял профессора и, сказав "огромное спасибо" испарился в одну секунду.

– Ну а теперь в город? – Круговому не терпелось попасть в райский город просто жуть как.

– Вынуждена сказать тебе, нет! Город он никуда не денется. Он если хочешь знать – твой город. Понимаешь, как бы тебе попроще объяснить. Вся окружающая реальность полностью твоя и одновременно общая. Любой заслуживший может спокойно приходить сюда в гости. Точно также, как и ты можешь путешествовать по придуманным мирам своих друзей, родственников или просто незнакомых тебе душ. Вы даже можете кооперироваться и создавать полигамные реальности, на основе альянса общих интересов или общего склада фантазии. Но только в спектре единого тонкого измерения, именуемого на земле раем! Но самое замечательное, на мой взгляд, то, что тут никогда не бывает скучно. Сам посуди, какие безграничные возможности открываются. Тут тебе и забавное наблюдение за потомками всё ещё живущими. Тут тебе и общение с близкими уже усопшими и знакомство с предками более далёкими. Разве не увлекательно?! Здесь есть все ответы из исторического прошлого. Здесь есть всевозможные варианты развития будущего. Особо любознательные легко найдут любой ответ на любой вопрос, мучавший их при жизни. Только тут и нигде более можно знакомиться с другими мирами, и другими формами жизни. Но самое главное, тут очень много работы. Да-да, ты не ослышался, этот мир настолько сложнее вашего, что и представить страшно, но и в нём преобладает труд. Правда работа здесь другого характера и кроме счастья, и интереса не приносит ничего. В общем, всё не просто и долго рассказывать. Когда полноценно помрёшь, сам всё узнаешь. А теперь наше время истекло, тебе пора возвращаться! До скорой встречи и помни, я тебя люблю!

Девочка начала растворяться. Мгновенно промелькнул тоннель в обратном направлении, и профессор почувствовал электрический разряд да прожигающую всё тело боль. Жадно он глотнул первый глоток кислорода и открыл глаза. Он лежал в своей палате, а вокруг него копошились врачи реаниматологи.

– Пошла дефибриляция! Леночка не прекращаем сердечно-лёгочную реанимацию. Андрей, быстрей ещё вводи в эндо трахеальную трубку прокаиномид. Про кислород не забываем, – командовал старший врач реаниматолог. – Ну, слава Богу, жив человечек! – Уже обращаясь к своему пациенту, добавил врач.

– Он у меня сотым спасённым будет, сегодня вечером отмечаем, – сказал врач, обращаясь к своим коллегам.

Во врачебном журнале появилась ещё одна запись: в тринадцать ноль пять, пациент пришёл в себя, состояние стабильное.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ

В больнице Владимир Иванович провёл весь остаток месяца, а точнее, без малого неделю. Всё время его усиленно пичкали различными лекарствами. Постоянно брали анализы и снимали ЭКГ. Нога зажила полностью, да и сердце совсем перестало беспокоить. Олег всё время навещал Кругового, не пропустив ни одного дня. Помимо больничной столовой у профессора всегда на столе были свежие фрукты, различные соки и вкусная домашняя еда. Со всем этим Владимир Иванович сам справиться был не в силах, так что приходилось делиться с соседями по палате, коих было ровно трое в новом отделении, куда профессора перевели сразу после ночи в реанимации. Соседи оказались весьма общительными и интересными людьми, так что время пролетело незаметно, а главное Круговой почувствовал себя так, как чувствовал в далёкой молодости. Произошли и ещё кое-какие изменения. Владимир Иванович сам того не желая стал угадывать будущие события, правда спонтанно и лишь на короткий отрезок времени. Словно дремавшая всю жизнь интуиция проснулась и резко активизировалась. Так, например, он с точностью угадал и дату своей выписки, и время операции своего соседа по палате, и то, что пожилой врач, спасший его, сам окажется на месте своей работы, правда уже в другом качестве нежели реаниматолог. К счастью для всех тут всё обошлось, и быть может, он спасёт ещё не одну жизнь. С Олегом тоже произошли изменения, которые не заметить было не возможно. Он как будто повзрослел, и все в нём начиная с внешности и заканчивая поведением, обрело новые, до этого неизвестные особенности. Олег стал меньше шутить. От воспоминания о спиртном его с отвращением передёргивало. Всё чаще он уходил в себя, и всё больше времени проводил в одиночестве, размышляя о смысле своей жизни и конечной цели.

И вот в радостный солнечный весенний день, Олег заехал на такси за профессором, и друзья снова воссоединились. Первым делом, не заезжая домой Круговой попросил отвезти его в храм иконы Божьей Матери "Иверская" при Иверской общине сестёр милосердия (детской больницы ╧20), что и было исполнено. Олега профессор попросил подождать в машине, а сам бодро зашагал к входу в храм. Время было послеобеденное и службы никакой не велось, а потому в храме Владимир Иванович по обыкновению пошёл по кругу, останавливаясь у всех иконок про себя произнося молитвы. Особенно задержался он у своей иконы и прочитал тропарь чудотворной иконе несколько раз. Затем Круговой пошёл купить свечек. Всё это время с самого появления профессора в храме за ним пристально наблюдал настоятель, иерей Алексий, и вот выждав, когда Круговой отойдёт от церковной лавки, настоятель, ведомый чем-то извне, подошёл к профессору и первым заговорил.

– Благослови тебя Господи, сын мой! Я очень рад тому, что ты посетил дом Господа! С чем пожаловал? Печали или радость привели тебя сюда? Однако скажи мне для начало своё имя.

– Владимир Иванович Круговой, святой отец. Как обращаться к вам? – немного смутившись, ответил профессор.

– А я настоятель данного храма, отец Алексий. Не прячь своего смущения, Владимир, здесь не нужно ничего стыдиться, – продолжал святой отец. – Мне кажется, за последнее время на твою долю выпало множество испытаний. Вижу это отчётливо и ясно по твоему взгляду. Возрадуйся же этому! Именно испытания открывают нам то, кто мы есть. Есть капелька добра – смело делай, превращай в реку! Увидишь капельку зла – избегай, иссуши ветром добрых намерений! Именно испытания закаляют нас и делают сильнее в борьбе со злом! Именно испытания меняют людей, правда, к горькому сожалению не всегда в лучшую сторону!

– Благодарю вас святой отец, я полностью с вами согласен. К сожалению, я не был воцерквлёным человеком все годы моей жизни, но я всегда верил в Бога, и вера всегда жила в моём сердце, – ответил Круговой. – Теперь я точно знаю о его существовании, но не всегда мне ясен смысл и промысел его в отношении нас.

– На небесах сейчас Ангелы заплакали от счастья! Да и я сам в душе ликую, слыша подобные речи! Ты на верном пути сын мой! Не против порассуждать о смысле и промысле?

– Конечно же, не против! – Даже как-то с радостью сказал Круговой.

– Тогда начнём, давай вот с чего. Обсудим роль православной церкви в жизни простых людей. Как думаешь, Владимир, какова её цель и роль?

– Мне видится, что православие – нерушимый столп русского мира и русской культуры. Задачи же у церкви сплетать, учить и сеять добро, – отвечал, пару секунд подумав Владимир Иванович.

– Так-то оно так! Верно сие! Да вот беда – не совсем справляемся с возложенными на нас задачами, – грустно заметил иерей Алексий и продолжил. – Зачем идут прихожане в матушку церковь? Я сейчас не беру в расчёт тех мирских, кто на пути к истине зашёл чрезвычайно далеко и сам в состоянии осознать и наладить диалог с творцом. Нет, я про абсолютное большинство наших граждан. Все они приходят в храм за рецептами от жизненных неурядиц, от горя и сомнений, от страстей и их последствий. И что же в большинстве своём они получают? Обряды, обряды и ещё раз обряды. В самом лучшем случае, самые смелые или же наоборот самые больные решаются покаяться и жить по заповедям, но таких единицы. Для большинства поход в церковь – ритуал! Начиная с песнопения, с желания поймать брызги воды, посылаемые от батюшки, свечи, коллективные молитвы, звон колоколов – всё красивый ритуал.

Владимир Иванович, стоял и слушал немного озадаченный, немного удивлённый.

– Не вернее ли было бы так готовить священнослужителей, дабы каждый из них мог и главное делал именно то, что давал прихожанам столь необходимые рецепты. Мир так стремительно развивается, но церковь, к сожалению, развитие это коснулось лишь в финансовом и материальном аспекте. Отсюда сам собою напрашивается вывод: у русской православной церкви несостоятельная управленческая доктрина. И мы служители тоже люди и нам свойственно заблуждаться. Пойми, Владимир, горестно осознавать, что в любом предоперационном отделении какой-нибудь больницы искренних молитв больше, чем в храме, где ты сейчас находишься. Оно и понятно, тут сплошное отвлечение: девушки красивые ходят, поют во время службы, посторонние шумы, красота убранства. Все, всё отвлекает. Недаром для стяжания духа святого, отцы уходят в леса, в одинокие кельи. Одного поста и чистой совести тут не достаточно. Тишина и покой необходимы. Свой внутренний диалог искать следует без посредников и привязок к местам. – Настоятель иерей Алексий сделал небольшую паузу, задумался о чём-то ненадолго, после чего продолжил.

– О каком когеренте с Богом можно тут говорить? К сожалению, человеческий понятийный аппарат узок и весьма ограничен. Люди в большей массе своей пассионарны. Большинство живёт и работает только лишь на пребывание в среде, не задумываясь о достижении высшей цели. Одеться, поесть, сходить на работу, купить машину, квартиру, родить детей и умереть. Ничего не напоминает? У суперсистемы в целом, цель – распространение жизни, но у каждой человеческой единицы в отдельности цель совсем не ограничивается потомством. На каждого имеется особый план. Меж тем, счастье лишь тогда возможно, когда человек входит в план, задуманный для него Богом, и по плану этому живёт. Простой житейский пример: с женой ты будешь счастлив только в том разе, если она твоя по плану создателя. По-другому никак! И кто всё это объясняет да растолковывает мирским? Кто угодно, только не церковь. Спрашивается почему? Но я верю и сам прилагаю все усилия, дабы это изменить. Дать людям то, что они должны знать по праву. Ведь всё-таки храм – это огромная сила. Это годами и столетьями намоленное место, а в этом его и сила. Вот ещё пример: лично я провожу исповедь более в беседе и в участии. И поверь моему многолетнему опыту, люди делятся на несколько типов. Одни уже превратились в опустившихся животных, и борьба за них не ведётся совсем. Другие являются биороботами: с этими можно и нужно работать. Есть по сути своей звери, злые и гордые, их сложно переубедить. Они, как правило, давно танцуют свой собственный танец с дьяволом, совсем не понимая, кто в данной партии ведёт. Есть и нормальные, но кое-какие пороки им всё-таки не чужды. И уж совсем мало живущих счастливо – по плану божьему. Особенная борьба идёт за нормальных. Отличая их, я всегда спрашиваю: какие мысли лезут к ним в голову, находясь в храме. Разное говорят. Тогда я спрашиваю более настойчиво, да при том намекаю, что мне-то известно. Вот какая штука, интересная и вместе с тем тревожная: почти каждому нормальному находясь в храме, в голову периодически и непроизвольно залетает то матерок, то кадр из порнофильма, то куплетик песенки пошлой или разная там ещё гадость. Начинаю расспрашивать глубже, копаем повседневную жизнь и что же видим? С точностью до наоборот, тот же самый мирской ежедневно направляясь в туалетную комнату или же ещё каким непристойным делом занимаясь, получает в голову мысль о Боге, куплетик песенки "О боже какой мужчина!", историю какую-нибудь, где имя господа упоминается и так далее. Вот как борьба ведётся, Владимир! Это ещё цветочки, тут дело ясное. Засунут гадость в голову в храме, а потом за собственную мысль выдадут. С туалетом тоже самое. Цель ясна, как ясен пень – оскорбить создателя и навредить человеку, приумножив его грехи. При возможности совсем его испортить. В англоязычных странах давно пошли дальше. Там вообще не стесняясь, имя господа нашего Иисуса Христа и Бога при совокуплениях кричат. Причем все и всегда. Что это, как не жуткое богохульство и оскорбление? И это, казалось бы, мелочи. Другие более страшные пороки более маниакально и культивируются. Алкоголизм, наркомания, разврат, насилие, ложь, предательство и прочие деструктивные эгрегоры. С этими дела гораздо хуже обстоят. – Иерей Алексий снова сделал паузу. Закатил глаза кверху и, как показалось, Владимиру Ивановичу губами что-то прошептал, а рукою что-то отогнал от себя. Профессор с интересом слушал и сам в беседу не вступал. Конечно, и ему было бы, что поведать настоятелю, но, то было скорее за гранью.

– А ведь Бог разговаривает с каждым желающим диалога с ним. Как разговаривает? Да очень просто: языком жизненных обстоятельств, знаков, подсказок, видений и сновидений. Языком понятным, прежде всего самим людям, – продолжил настоятель. – И для каждого в обще-вселенской матрице возможных состояний, так называемой вселенской мере, есть бесконечное количество путей и дорог. Увы, современный человек живёт не в биосфере, а в техно-сфере, что является для него противоестественной средой. Потому и раскрыть потенциал своих возможностей, дарованный создателем, найти свой единственно верный путь очень сложно, но можно, если захотеть – можно всегда. Вот что на ваш взгляд есть загадочная русская душа? Чем её можно пощупать или измерить? Ответ простой – наша русская культура. Ведь согласитесь у нас множество национальностей и все считают себя русскими, и ведут себя соответственно. И если к нам переселяется иностранная семья, то их потомки через поколения также становятся русскими. Дело в том, что культура не наследуется генетически, а передаётся из поколение в поколение исключительно через воспитание, обычаи и моральные закладки. Вот и всё, всё просто. А кто это расскажет, кто этому научит? Служитель церкви – человек. Он видит и говорит вам то, что вы хотите услышать, чаще вам не нужное, и при этом думает, что творит добро. Объяснят тебе, что карма есть следствие, а не наоборот? Что самый сильный сдерживающий фактор – это страх всё потерять. Что разговаривать о высоком нельзя, да и не имеет смысла, будучи низким. Может и объяснят, но разбито и завуалировано, да так, что и сам объясняющий не всё понимает из объясняемого им, же самим. Выход один: работа над ошибками без конца и края, плюс всестороннее обучение и развитие. Вот тогда может и придёт понимание, а с ним способность доносить, например, такую истину, что, скорее всего твой ангел-хранитель является к тебе постоянно в виде твоего собственного внутреннего "Я", останавливая тебя за шаг от пропасти или же толкая навстречу счастью. Быть может, тогда проснётся осознанность, что во всех без исключения писаниях Бога очеловечили и все качества человека, как хорошие, так и плохие перенесли на него. Ну, право же, какой смысл мучить душу вечно? Да и кто будет это делать? Подталкивать к страстям и грехам это да. Подножку поставить на пути к свету и это запросто, но мучить вечно – слуга покорный, помилуй, нет и ещё раз нет. Не правильнее ли считать, что люди, а точнее их души сами мучают и наказывают себя. Ведь после смерти нашей, мозг наш, уже не оправдает нас, как это делает всегда при жизни. Полная, всеобъемлющая память бессмертной души, освобождённая от химических оков мозга, будет помнить все свои жертвы и все свои злые деяния. Вскроются все без исключения причинно-следственные связи и тогда вот – все наши жертвы окажутся катастрофически рядом. Они и так всегда с нами, внутри нас, но мы пытаемся их забыть, а когда раз и навсегда вспомним – это и будет наше мучение. А кара Божья или проклятье – оправдание мозга и ложь. Все поступки создаются мыслями. Мозг – ключ к множеству всего и в этом множестве есть "всё", но мозг в отличие от души, к счастью, не вечен.

Я вот склонен верить, что есть бесконечное число миров и те, что ниже нашего для нас и есть ад, а те, что выше будут раем. От нас же и зависит, упадём мы или возвысимся. Простого не могут объяснить, что нищета как таковая, ещё не гарантия попадания в рай. Большинство нищи от лени. А паству копят и за собой ведут. Куда ведут, сами не ведают. Заблужденцы! Какой поп, такой и приход. Вот так, Владимир. Заговорился я что-то, – закончил свою странную, если не сказать более, проповедь настоятель иерей Алексий.

– Но почему же тогда вы, владыка, служите в православном храме? – задал вопрос профессор, очнувшись.

– Вот и ты не правильно меня понял! А дальше, если не объяснить, неправильно истолкуешь.

Вместе с какой-то, уже миллион раз надоевшей грустью тихо прокричал настоятель и продолжал уже обычным тоном.

– Именно потому и служу. Систему легче совершенствовать, находясь внутри её, а, не будучи чужим, пытаясь что-то сделать извне. И паству свою я веду, как собака вверенное ей стадо овец, в обход опасных троп и волчьих стай. Задумайтесь! Подумайте, к тому лишь и призываю. Разве уста мои уронили враждебные идеи о замене православных столпов? Разве позволил мой язык произнести слово "отменить"? Заменить – было озвучено? То-то и оно, что нет! Никто не говорит об отмене обрядов, ритуалов, обычаев. Я неглупый человек, Владимир, и прекрасно понимаю – этому не бывать. Да это и не нужно. На данный момент разрыв шаблонов в любой из существующих религий не приемлем. Речь идёт о дополнении. Пускай будет всё то, что есть на сегодняшний день. Да оно и просто обязано быть, но пусть столп русского мира в лице православия крепнет, впитывая в себя новые постулаты и догмы, новые знания и новые открытия. Разве в этом есть что-то плохое, если всё новое будет для счастья людей под знаменем добра и во славу Божью? Система нестабильна и постоянно развивается от простого к сложному, а в наш сумасшедший век семимильными шагами, но Мы, получается, стоим на месте и всё больше отстаём. В то самое время, когда необходимо каждого человека учить ответственности, заменять ложное мировоззрение на верное, а уже потом учить через индивидуальное самосознание приносить пользу коллективу, государству, людям, Мы предлагаем ему десять раз прочитать "Отче наш". Рассказывать нужно о том, что материя преобразуется по мере развития, что все процессы носят колебательный характер и взаимосвязаны, что человек часть этих процессов и полноценно участвует в них, одновременно получая всю информацию своими тонкими полями и одновременно отдавая информацию о себе. Святая троица – Отец, сын и святой дух! Истина! Но почему нельзя добавить триединство – материя, информация и мера?! Жарко кому-то станет? Землетрясение приключится что ли? Снег летом выпадет? Ведь обладая более широкой картиной мира, человеку будет легче перерезать ниточку соединяющею его с тьмой. А у кого не ниточка, а верёвочка? А что даём мы, святые отцы? Обряды и ритуалы только лишь! Я прекрасно вижу, Владимир, войну, объявленную православию. Вижу и нападки внутренние, и ещё более сатанинские внешние. Вижу все её проявления, но вижу и наши слабые места. Поверь, я не на стороне наших врагов, наоборот, я душу отдам за наши исконные святыни. Всё, что я пытаюсь – это сделать церковь сильнее, мудрее и полезней. Надеюсь теперь более понятна моя служба? – Иерей Алексий устало, но с какой-то милостивой печалью посмотрел на профессора и замолчал.