Текст книги "Добро с кулаками (СИ)"

Автор книги: Денис Грушевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Ну и утречко! – подумал вслух Владимир Иванович.

– Друзья разбежались, жених, словно в землю врос, при виде такого жердяя, и только лишь верный да преданный пёс вцепился в рукав негодяя! – снова тот же голос на распев прогнусавил за спиной. И вновь развернувшись на сто восемьдесят градусов, профессор не заметил никого, кроме шелудивого ублюдка.

Плюнув на кобеля, а это был именно кобель, как успел разглядеть Круговой в одну из попыток отогнать врага от себя, профессор быстрым шагом направился к университету, благо идти было совсем не много.

Подойдя к дверям спасительного здания, профессор оглянулся, одной рукою открывая дверь. Назойливый кобель, явно поняв намерение человека скрыться за дверью, ещё более залился лаем, при этом наступая всё ближе и ближе. Сообразив, что контакта явно не избежать Круговой истерично дёрнул ногой в сторону пса, надеясь отогнать последнего, а самому воспользовавшись секундой выигранного времени скрыться за дверьми. Однако пёс изловчился, и всё-таки тяпнул, правда, несильно, профессора за голень, после чего развернулся и побежал восвояси с чувством выполненного долга.

Было неприятно и обидно. Подумалось, что теперь придётся ехать в поликлинику, делать прививку от бешенства и столбняка. Но всё это были мелочи и, поднимаясь по лестнице на родную кафедру, в голове профессора были уже совсем другие мысли.

Раздевшись у себя в кабинете, Круговой осмотрел ногу. Укус прошёл по касательной, однако следы с небольшим количеством крови всё же были. Промыв рану профессор обильно смазал её зелёнкой из аптечки. Затем он покинул кабинет и направился в лабораторию. Преподавательский состав ещё не весь появился на рабочих местах, лаборатория была пуста. Воспользовавшись одиночеством, Круговой приготовил всё для эксперимента, про который ранее сообщал Ангел.

Вернувшись на кафедру, Круговой застал уже там несколько своих коллег, а точнее: заведующего кафедрой Марьянова Андрея Борисовича – профессора, члена-корреспондента РАН, доцента Лукина Виталия Денисовича, лаборантку Ольгу Михайловну Орлову и старшего преподавателя Кононенко Аллу Владимировну. Поприветствовав своих коллег, Круговой предложил всем вместе, без промедления спуститься в лабораторию, пока есть немного времени до начала лекций. На вопрос: зачем? Круговой ответил: – Всё увидите сами.

Немного заинтригованные коллеги отправились за профессором, предварительно закрыв кафедру. В лаборатории всё было готово для эксперимента, Круговой лишь распределил роли. Весело подмигнув Ольге Михайловне, профессор усадил последнюю за пушку, стреляющую электронами, себе же отвёл роль держателя детектора. Всем остальным предполагалась роль зрителей.

– Ну и чем пытаешься нас удивить Володя? – спросил по-дружески фамильярно Андрей Борисович. – Оставь всё это для студентов, результаты опыта давно всем известны.

– А вот чем! – воскликнул Круговой.

После чего обращаясь уже к лаборантке, скомандовал громко: – Начинай!

Тут следует немного ознакомить читателя, о каком эксперименте идёт речь. Сам эксперимент носит название "опыт Юнга" и довольно-таки прост, но вот над его результатами ломает себе голову большое количество учёных по всему миру. Дело в том, что при бомбардировке электронами пластины с проделанными в ней двумя, а иногда и более щелями, происходит невероятное событие: с обратной стороны пластины находится фиксирующая попадание электронов панель. Так вот фокус в том, что запуская один электрон, он умудряется пройти одновременно через две щели разом. То есть, говоря простым языком, исходя из результатов опыта, можно сделать вывод о том, что любой объект может находиться одновременно в разных местах. Причем как показывают и другие опыты и наблюдения, расстояние не имеет никакого значения. Значит, на каком-то этапе частица принимает характеристики волны, создавая интерференцию. Тем не менее, главная загадка сего эксперимента заключается в следующем: когда учёные пытаются зафиксировать момент прохождения электрона с помощью детектора и отражённого луча света, электрон меняет своё поведение, становясь по всем характеристикам именно частицей, и проходит только лишь через одну щель. Получается своим наблюдением, люди изменяют реальность. Далее более. В современном технологически развитом мире "опыт Юнга" получил не менее загадочное продолжение. Учёные научились вести наблюдение и фиксировать результат, уже после прохождения электрона сквозь щели. И вот что это дало: получается, что электроны снова становятся частицами, словно они вернулись в прошлое и не проходили эти самые щели в состоянии волны.

Так было всё время до того момента пока наш герой не собрал в лаборатории коллег и не дал команду о начале эксперимента. После вчерашних событий Круговой знал о том, что на этот раз, что-то произойдёт, а знание – это великая сила, как ни крути. И действительно, детектор в руках Владимира Ивановича не только зафиксировал, но и записал, как электрон не, то чтобы раздвоился и принял свойство волны, а их вдруг стало два, и прошли они одновременно через две щели. Но и это ещё не все! Одновременно электрон оставался частицей, проходя только через одну щель. И такой результат накладывался друг на друга бесконечное количество раз, как будто сама природа не определилась с состоянием электрона, подтверждая тем самым принцип неопределённости. Получалось, что человек одним лишь своим стремлением смог сбросить завесу секретности. Мать природа на короткий миг открыла свой секрет. Результат, конечно, имел место быть, только результат этот породил ещё больше вопросов и загадок, но как говорится и на том спасибо.

Восторгу учёных не было предела, все радовались, как дети, но скоро радость сменил научный подход. Появилась куча вопросов, начиная с первого: как это удалось профессору? И заканчивая последним: что делать дальше? Попробовали поменяться ролями, не вышло ничего. Как и ранее электрон прятался от назойливого внимания учёных. Круговой и сам не мог толком объяснить подобные результаты, оправдываясь тем, что якобы почувствовал сегодняшним утром, что всё получится. Однако успех был явно на лицо, и всё дальнейшее лишь предполагало кропотливую работу по анализу, попытке объяснения подобного результата, опубликования этих самых результатов в учёном мире и многого другого, от чего голова пойдёт кругом. Заведующий кафедрой позвал Кругового с собой в курительную комнату, где и происходила дальнейшая беседа.

– Ты понимаешь, Володя, что ты только что сотворил? – жадно затягиваясь едким дымом, бормотал Андрей Борисович. – Немедленно садись за описание опыта и диссертацию. Я сам подменю тебя, с этим проблем не возникнет. Бери в помощники кого угодно.

После небольшой паузы Круговой ответил отказом, немного смутившись от подобного напора.

– Но как? Неужели ты не понимаешь всю важность сделанного тобой открытия? – перебил его заведующий кафедрой.

– Я всё понимаю дорогой коллега, но ещё раз повторюсь: есть дела поважнее, и эти самые дела не ждут, ни минуты. Не далее, как послезавтра я должен быть в Москве по одному очень важному делу. Извини, мой друг, но сказать по какому я пока не могу. Придет время, ты сам всё узнаешь. Скажу лишь одно: дело касается науки и результаты, очевидно, будут шокирующими.

– Но я не могу вот так просто отпустить тебя! Ты же взрослый человек! Неужели ты этого не понимаешь? – явная досада и удивление читались в голосе Марьянова. Он даже забыл про сигарету, и она просто дотлевала в руках хозяина.

– В таком случае я увольняюсь по собственному желанию и делаю это немедленно! И плевать что будет! Ты сам сказал, что сможешь заменить меня в преподавательской работе. Пойми ты – это не дурачество, так нужно на самом деле и это очень важно. Останавливать меня нет смысла, это ни к чему не приведёт.

Наступило неприятное молчание, во время которого Марьянов выбросил окурок, почти мгновенно закурил ещё одну сигарету и успел и её дотянуть до половины, прежде чем ответил Круговому.

– Знаешь, мы с тобой знакомы почти тридцать пять лет, и за все годы ты не раз удивлял меня, но чтобы так, как сегодня...Просто в голове не укладывается. Что же прикажешь делать с результатами опыта? Ведь не кто-то, а именно ты его затеял. Отсюда и объяснить полученный результат без тебя навряд ли кому под силу, – Марьянов смотрел в упор на профессора, и во взгляде его читалась мольба и надежда, но Круговой был непреклонен.

– Я не пропадаю навсегда дорогой друг, и у нас ещё будет время вернуться к эксперименту. Пусть данное моё срочное отсутствие расценивается как научная командировка или отпуск за свой счёт в связи с пошатнувшимся здоровьем. Тут уж как тебе будет удобней. Поверь, результаты моей поездки ещё заявят о себе. Кстати прошу заместить меня уже с сегодняшнего дня, дел очень много, а времени в обрез.

На том и порешили. Круговой зашёл в свой кабинет. Через пятнадцать минут на столе заведующего кафедрой лежало заявление. Бумага с просьбой предоставить внеочередной отпуск за свой счёт в связи с пошатнувшемся здоровьем. Которое было тут же подписано, к немалому удивлению коллег. Между тем времени на разъяснения остальным товарищам по работе совсем не было, и Круговой весело попрощавшись да подмигнув при этом молоденькой лаборантке, отправился восвояси.

Выйдя из здания университета, профессор первым делом направился на остановку и сев в первое попавшееся свободное такси скомандовал:

– Покатаемся по городу, шеф! Для начала вези меня в районную поликлинику.

Таксист, молча, кивнул, и машина тронулась. В пути профессор молчал, обдумывая утренние события, однако совсем скоро они остановились у здания поликлиники и размышления профессора были прерваны. Зайдя на первый этаж и отстояв очередь в регистратуру, вылезла ещё одна неприятность: у профессора не оказалось при себе медицинского полиса. Объяснения что невозможно таскать каждый день с собой полис в расчёте на то – что тебя покусает собака, привели к тому, что профессора сначала отправили к хирургу, где пришлось отсидеть длинную очередь. Хирургом оказался крепкий весёлый мужчина лет сорока, с усами "доктора Ватсона" и крепким запахом спирта.

– Ну-с, на что жалуемся? – вопросительно глядя на Кругового, поинтересовался хирург.

– Да вот: собака покусала, бездомная, – ответил профессор, задирая брючину, и показывая следы неравного боя.

– Ну что же бывает! Сами, небось, собачку дразнили? – как-то по-хамски и совершенно не к месту задал вопрос усач.

Круговой с удивлением заметил:

– Разве я похож на школьника с рогаткой? С чего ради мне, вдруг дразнить бездомного пса?! Слава Богу, что пёс этот ещё оказался очень мелким, а не каким-нибудь волкодавом. Куда только смотрят ответственные службы?

Хирург тем временем обработал рану, и принялся что-то строчить в карточке больного. К счастью совсем недолго. Затем повернувшись к Круговому, коротко объяснил дальнейшие действия:

– Вот вам направление. Поскольку вы без полиса, за прививки придётся заплатить. Следуйте с ним в кассу, после чего в процедурный кабинет. Засим прощаюсь. Желаю вам больше не дразнить собак на улицах, – хирург кивнул молоденькой ассистентке, чтобы та приглашала следующего посетителя, про профессора же явно забыв.

– Ну и персоналия тут, – подумал Круговой, направляясь в кассу. Оплатив две вакцины, пришлось отсидеть ещё одну очередь, состоявшую преимущественно из людей пожилого возраста. Пришлось даже поучаствовать в небольшой перепалке, затеянной тучной дамочкой и трудноватого вида старичком, которые ну никак не хотели уступать друг другу.

– Катись-ка ты отсюда! Здесь и без тебя хорошо, – гнусавил старик.

На что тут же получил серьёзный и поучительный ответ:

– Мол, если песок уже сыплется, то никакое сито не поможет, а тем более врачи. Одно средство – пойти и утопиться! Вот оно и сгодится.

Круговой подтвердил, что старик действительно занимал очередь за женщиной, которая в свою очередь была за профессором, и конфликт угас. Только огромных размеров мадам, очень похожая на двух-трёх годовалую хрюшку, ещё долго ворчала себе под нос, не желая так просто мириться с поражением.

В процедурном кабинете выяснилось, что на данный момент в поликлинике в наличие только вакцина от бешенства. Иммуноглобулин против бешенства не завозили уже неделю – заявила медсестра, разводя руками. Уж лучше помереть дома, чем таскаться по подобного рода заведениям, подумалось профессору, когда желая получить обратно свои деньги за несостоявшуюся прививку иммуноглобулина против бешенства, он уткнулся в закрытое окно кассы с надписью – "Перерыв на обед".

На улице Кругового ждала новая неприятность: исчез таксист, а вместе с ним, и кругленькая сумма которую Круговой любезно заплатил водителю вперёд, рассчитывая пользоваться его услугами и дальше.

– Да что ж такое! Ну и денёк, – начал закипать Круговой. Пришлось выбираться на дорогу и заново голосовать. На этот раз профессор поймал старенькие Жигули, которыми почему-то управляла худая женщина лет сорока да с сигаретой в зубах.

– Куда едем? – спросила женщина хриплым прокуренным голосом, и, получив ответ: – "ближайшие авиакассы", лихо повела свою подопечную по улицам города, частенько ругаясь отборным матом на других участников дорожного движения.

В Авиакассе всё прошло успешно. Профессор не только не встретил никакой очереди, так его ещё и приняли, словно единственного и дорогого клиента. Напоили кофе, и выдали билет на следующий день безо всякой заминки.

– Ну, хоть в чём-то повезло, – отметил про себя наш герой, да и мужеподобная водительница также не думала скрываться не в пример предыдущему жулику.

Далее Владимир Иванович направился в крупный магазин, где купил продуктов, удобную походную сумку, кое-что из одежды, зачем-то складной ножик и новенький телефон – старый был едва живой. Всё та же грубая тётенька домчала Кругового до дома, где наш профессор снова принялся постигать и заучивать тайны вселенной, изложенные в своём блокноте. Тайны, которые тянули его, обычно спокойного и домашнего человека, черт его знает куда, на встречу невесть каким приключениям.

Таким его можно было застать и поздним вечером, и ранним утром. Углубившись в науку, профессор совсем позабыл о сне и предстоящем трудном дне. Он читал, перечитывал, удивлялся и сомневался, снова возвращался к ранее усвоенному, путался, но всё, же труды его не были напрасны: весь текст был изложен языком математики с небольшими пояснениями и к утру совершенно ошарашенный профессор ликующе вскричал:

– Фантастика! Это что же такое творится, это как же! Ведь это с ног на голову!

ГЛАВА ПЯТАЯ

ПРИЁМ НА РАБОТУ

Не будем забегать далеко вперёд, дабы события, описываемые в данной книге, были более точны, а главное последовательны. Перенесёмся немного назад во времени, и вернёмся в столицу пороков и искушений – славный город Амстердам, где мы оставили пару молодых друзей в обществе интересного нового знакомого. Найдя уютное и спокойное местечко, как показалось, всем троим, путешественники расположились за столиком на улице. Соседние столики в большинстве своём пустовали и лишь немногие были заняты то влюблёнными парочками, то весёлыми друзьями. Посередине стола располагался небольшого размера светильник, да и весь периметр уличного кафе был освещён различными огнями, заманивающими посетителей, как огонь манит мотыльков. Не успели все трое расположиться, как перед ними, будто из-под земли, вырос весёлого вида молодой официант и учтиво разложил каждому отдельное меню. Все трое, незамедлительно принялись знакомиться с ассортиментом блюд и напитков, предлагаемых данным заведением под названием "Пиратский Остров". Молодые друзья не были особенно голодны и ограничились закуской из морепродуктов да парочкой кружек местного пива. Николай Фёдорович напротив, заказал сочный полу прожаренный бифштекс, пару видов салата из зелени и овощей на гарнир, а запивать всё это предпочёл красным вином, пятнадцатилетней выдержки – это, кстати, было весьма сомнительно. После того как с выбором было покончено, и официант побежал исполнять свои прямые обязанности, первым нарушил молчание пожилой путешественник.

– Значица, молодые люди, ответьте-ка для начала мне вот на какой вопрос: гордитесь ли вы тем, что вы мужчины? – Олег с Михаилом переглянулись и немного настороженно Олег ответил:

– Ну, допустим, дальше-то что?

На это новый знакомый немного рассмеялся, но быстро остановился и вежливо продолжил:

– Прошу вас не обижаться на старика, всё дело в выбранном вами напитке. У меня благодаря моей наблюдательности есть кое-какие основания полагать, что вы любите пиво. Даже более того иногда злоупотребляете данным напитком, что делать явно противопоказано и расходится со здоровым образом жизни. Особенно для мужчины, – как раз, не успел закончить Николай Фёдорович последнюю фразу, как весёлый официант поставил перед друзьями две огромные, запотевшие кружки действительно так любимого молодыми людьми напитка.

– Ну, тут дело вкуса, – попытался как-то сгладить разговор Михаил. – Кому что нравится! Любой алкоголь вреден. Вот и вино ваше, пользы, думаю, мало принесет. Кстати, что касаемо пива, причем, тут половое разделение? Лично я не пойму... – Миша, а вместе с ним, и Олег вопросительно поглядели на своего спутника.

– Что касаемо вина, молодой человек, то уверяю вас лично мне оно, никоим образом навредить не сможет, но вы тысячу раз правы в ваших отзывах о любом алкоголе. Да, в состав любого градусного напитка, будь то элементарный квас или кефир, входит этиловый спирт, который, да будет вам известно, был причислен к ядам ещё в восемнадцатом веке. Но пиво, – тут новый знакомый сделал паузу и строго посмотрел на друзей, – пиво помимо этилового спирта содержит и ещё кое-что не очень весёлое, а главное опасное для организма. Я думаю, вам известно, что пиво варится из шишек растения под названием хмель, а одним из свойств данного растения является то, что оно однополо, и если быть точнее – женского пола. И что же получается, когда мужчина ежедневно подпитывает себя женскими гормонами? – старик весело огляделся вокруг.

– Правильно, этот самый мужчина начинает видоизменяться в сторону противоположного пола. Впрочем, и с женщинами происходит то же самое, но это явление встречается гораздо реже по причине меньшей популярности данного напитка у слабого пола. Вот, к примеру, у тебя Олег, белки глаз неположенного белого цвета, а немного с желтизной и освещение тут ни причём. Помилосердствуй, ну разве можно так не любить и пренебрежительно относиться к собственной печени. Или ты рассчитываешь купить новую, когда свою родную, доведёшь до погибели?

Разговор ненадолго прервал появившийся официант, ловко разместивший на столе оставшийся заказ. Он осведомился, не нужно ли ещё чего-нибудь и, получив отрицательный ответ, испарился. Старик жадно набросился на шипящий, только что с жаровни, сочный кусок мяса, пояснив, что мясо вкуснее всего, когда подаётся сразу с углей. Олег с Мишей тем временем попивали пиво, закусывая рыбной закуской, хотя удовольствие от питья было слегка подпорчено. Друзья уже начали жалеть о странном знакомстве. Нравоучений хватало и дома, и выслушивать их тут на отдыхе от постороннего старикана совсем не хотелось. Становилось скучно...

Покончив с салатами и аппетитным куском мяса от вида, и главное запаха которого и у молодых людей взыграл аппетит, старик достал и раскурил явно дорогую трубку. Выпуская изо рта правильной формы кольца густого дыма, и попивая вино из бокала, он продолжил прерванную беседу.

– Ну, как говорится, каждому свое! Не буду упорствовать! Пока сами своим умом не дойдёте, не уверен, что кто-либо в состоянии на вас повлиять. Да лично мне это и не нужно, – закрыл, таким образом, неприятную тему, новый знакомый. – Расскажите молодые люди лучше мне о городе. В последний раз я был в нём лет двадцать тому назад. Что нового помимо изменений в архитектуре? Дело в том, что прибыл я только что, буквально за полчаса до встречи с вами. Как любому путешественнику, мне интересно буквально всё. – Продолжал Николай Фёдорович.

– А ничего тут интересного нет, – ответил Олег.

Все трое немного захмелели и разговор как-то сам собой начал налаживаться. Исчезло смущение. Языки развязались.

– Все только и едут сюда, чтобы безнаказанно употреблять наркотики, а заодно и по борделям прошвырнуться. К примеру, просто уверен, что в данном заведении нам предоставили не всё меню, что имеется в наличии. Стоит только намекнуть нашему любезному официанту, и через пару минут мы будем курить какой-нибудь из местных убийственных сортов марихуаны, а то и грибочки можно отведать. Тут уж кому как, по желанию, – закончил нерадостно Олег.

– А на дискотеках в клубах, и потяжелей чего достать не проблема. Толерантность, да и только. Только вот педиков я бы определённо убрал. Совсем режет глаз как эти "влюблённые" лобызаются у всех на виду, никого не смущаясь и явно гордясь собой. Была бы моя воля, ей-ей морду бы всем этим "заднеприводным" начистил, – добавил Миша, с какой-то злобой.

– Ай-яй-яй! Что вы говорите? – качая головой, только и пробормотал старик. – Именно, именно морду и никак иначе. Мне больно всё это слышать. Во что превратили город.... Ну, я надеюсь, что хоть вы-то в Амстердаме не за этими сомнительными развлечениями?

Старик в упор посмотрел на друзей. Друзья смущённо переглянулись.

– Хотя извиняюсь за свой вопрос, я просто уверен, что вам молодые люди чужды все эти пороки, о которых я только что услышал, и вы ведёте образ жизни праведников. Ведь так? – Олег снова посмотрел на друга, последний прятал взор под столом, разглядывая свои ботинки.

– Да ещё это пренеприятное словечко – "толерантность"! Не переношу его на дух, – продолжал старик. – "Феминизм", помните такое словцо? Тоже под благим намерением зачиналось. Дать права женщине! Как здорово звучит, не правда ли? А куда ведёт дорога, вымощенная благими намерениями, позабыли. А на деле что? Какие такие права женщины получили, позвольте поинтересоваться? Вот какие: обложили налогом прекрасную половину человечества, заставив равноправно с мужчинами работать. Оторвали от семьи и воспитания детей. А вне семьи с неокрепшими детскими умами можно лепить что угодно. А отдельные, наиболее ортодоксальные феминистки и вовсе потеряли тягу к созданию семьи и потомства. Вот вам и весь феминизм.

Из той же оперы и эта самая треклятая толерантность. А является эта самая толерантность лишь первой ступенькой на пути искусственно с модулированного вырождения, ничем более. Давайте порассуждаем. Вам ведь не скучно? – Николай Фёдорович вопросительно посмотрел на Олега с сотоварищем. Те, в свою очередь вежливо ответили, что нет. Да и было что-то новое и интересное в словах старика.

–Отлично! Тогда смотрите сами и делайте выводы. Фирменное блюдо либерализма – толерантность, как запрет на табу, запрет на исправление и предупреждение пагубных для общества отклонений. Что есть толерантность в переводе на русский язык? Терпимость, правильно. Так вот сперва вы должны терпеть, как правило, нестандартные формы поведения, а зачастую и такие формы, которые традиционно отвергает любая религия и которые в любой конфессии являются смертельными грехами. Затем эти формы плавно превращаются в норму, после чего начинают агрессивно само рекламироваться и навязывать себя большинству. И опять, стоит вам воспротивиться, вас тут же спросят: ребята ну где же ваша толерантность? А ну мигом марш на гей парад смотреть и в ладоши хлопать – как все!

Теперь про вырождение природное и искусственное. Они тесно связанны, и первое всегда является локомотивом для второго. Природное вырождение наступает в определённый момент с определённым родом и с определённым индивидуумом. Происходит это по разного рода причинам. Например, недостаток свежей крови в роду, например, кровосмесительные браки. Или искажение генетической информации путём воздействия на хромосомный аппарат внешних факторов, таких как физические поля, химические соединения и так далее. Часть мутаций является ранее заложенными генетическими дефектами и носит название генетический груз. Вот и получается генетически отягощённая периферия, в которой планомерно идёт уничтожение генетически устойчивого ядра, что бывает за грехи и почти всегда решает природа и создатель, что данный род должен исчезнуть. Спокойные так и поступают, попросту исчезают, но есть и бунтари. Так вот бунтари эти не желают смириться и продолжают размножаться вопреки "знакам" и воле космоса. Плоды их размножения, ты, Миша, недавно изволил назвать "заднеприводными". Всё верно, вторая стадия вырождения проявляется, прежде всего, в сексуальных отклонениях и психических расстройствах, а также патологических наклонностях и как часто бывает в проявлении даже гениальности в какой-либо области. Очень часто ущербность и убогость в чём-то идёт бок обок с талантливостью в другом. Вот эта самая вторая стадия в большинстве своём маниакально агрессивные и талантливые с другой стороны, получив одобрение и сигнал от сильных мира сего, и являются локомотивом искусственного вырождения. Что же происходит, если, и вторая стадия идёт вопреки воле создателя? На свет появляются физические уродцы и умственные деграданты. На них всё и заканчивается. Возьмите любой подъезд многоэтажки, и вы найдёте в нём хоть одного умственно отсталого, хоть одного от рождения урода, быть может, и карлик попадётся, если особо повезёт. Приглядитесь к ним повнимательней, проанализируйте их жизненный путь и путь их родителей. Однако не буду вас пугать, в большинстве своём все они несчастные и безобидные вырожденцы. Математика и тут является царицей наук. Агрессивных маньяков, конечно же, в разы меньше, но вот вреда от них вполне достаточно и это можно заметить невооружённым взглядом, посмотрев допустим на вырождающуюся Европу. Дело в том, что именно они создают искусственных вырожденцев с помощью таких словечек и лозунгов, как толерантность, феминизм, сексуальная революция, свобода выбора, права человека и либеральные ценности. Делается это и просто, и сложно одновременно. Свобода слова превращается в свободу расчеловечивания, опираясь, прежде всего на аксиому вседозволенности. Если с детства учить ребёнка, что он не он, а оно, если у ребёнка два папы или две мамы, если существует партия педофилов, если разрешены наркотики и порнография, если государство на стороне прав ребёнка перед родителями, прежде всего, ломаются нравственные устои и генетический код. Плохое становится хорошим, хорошее плохим. В именно таких толерантных моделях общества, блестяще работают всяческие окна Овертона. Именно в них для губительных идей или проблем, легко и просто, открывается нараспашку окно возможностей, с великолепными шансами на реализацию – прогнать через него немыслимое. Начинается искусственное вырождение. Идёт планомерная борьба за души, идёт постоянная борьба за умы, идёт геноцид, а кто стоит за всем этим, задумайтесь сами. Не тот ли самый пахнущий серой, да у которого рога и копыта? Ну да ладно, хватит о плохом, сменим тему.

Вот ты Олег, к примеру, чем занимаешься? Какую пользу приносишь людям и планете? Ведь ты ее, несомненно, приносишь, иначе и быть не может, – продолжал неугомонный старик, попыхивая трубкой.

Олег не любил рассказывать о себе, да и рассказывать то особо было нечего. Он был обыкновенным шалопаем и лодырем. В школе и институте учился плохо, в юности даже имел судимость, правда, условную – за кражу мотоцикла. Повзрослев Олег ни капли не поумнел, он почти всё время болтался без работы. Когда та появлялась, то, как правило, долго Олег на ней не задерживался. Толи работа не любила его, толи он работу, но выходило так, что большую часть времени жил он на деньги, получаемые от сдачи в аренду квартиры в Подмосковье, доставшейся в наследство от безвременно почивших родителей. Сам же Олег проживал у различных приятелей, а иногда и девушек, с которыми заводил недолгие романы. К слову сказать, он был привлекательным с точки зрения слабого пола молодым человеком, а в купе с подвешенным языком его привлекательность работала безотказно. И женщин Олег переменил очень много, но как это часто бывает – та, которую он действительно полюбил, ушла от него именно из-за его качеств, изложенных ранее. Можно было назвать Олега прожигателем жизни, если бы не одна его странность. Была у него всё-таки мечта, и кое-какие шаги по её осуществлению он всё же предпринимал. Видел себя Олег в будущем великим исследователем и писателем – документалистом. Грезились ему и слава, и достаток. Вот только сесть за написание своей первой книги он всё никак не мог решиться. То одно мешало, то другое. То горе, то радость и всё-таки он делал кое-какие заметки, записывая их в толстую тетрадь. Вот и сейчас находился Олег в чужой ему стране и весело проводил время за счёт своего недавно появившегося друга Миши. Легко войдя в доверие последнему, Олег не только стал влиять на него, но и пользоваться, ни капли не стесняясь, средствами Михаила в свою пользу. Справедливости ради, стоит отметить, что и другу Мише деньги доставались не трудом и потом, а как это часто бывает, от не в меру богатых и безумно любящих своё чадо родителей. Вот и выходило, что похвастать-то особо было и нечем. Олег, конечно, мог соврать, как это обычно и делал, но что-то было в проницательном взгляде старика. Казалось, что от него ничего не скрыть. И Олег, смутившись, ответил.

– Да так временно без работы. Вот вернусь в Москву, займусь поиском. Не везёт мне что-то на этом поприще.

– Да уж, совсем худо, – пробормотал задумчиво Николай Фёдорович, но внезапно глаза его просияли.

– А ты знаешь, думаю, тебе не придётся искать работу по возвращении на Родину. По крайней мере, в ближайшее время. Можно всё устроить здесь и сейчас. Я нанимаю тебя на работу, – с этими словами старик полез во внутренний карман пиджака, – в какой валюте желаешь получить аванс?

Олег подумал, что его разыгрывают, но всё, же ответил в качестве шутки, что, к примеру, в евро. На удивление друзей, Николай Фёдорович мгновенно, не глядя, вытащил на поверхность стола свеженькую пачку банкнот номиналом в сто евро. Пачка была в банковской упаковке.

– Вот тебе задаток за будущую работу. Расписок и документов как видишь, не требую. Я верю в человеческую жадность больше, чем каким-либо бестолковым бумажкам. Как только работа будет завершена, получишь ещё десять раз по столько.

– Но что за работа? Что нужно делать? Пока что я согласия своего не давал, – всё ещё с недоверием ответил Олег. – Предупреждаю сразу, ни на какие пошлости я не согласен, а равно и на криминал, тут извольте поискать других исполнителей.