Текст книги "Красное Зеркало. Легенда вулкана"

Автор книги: Денис Ватутин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

У Ирины на бластере был довольно мощный фонарик, и мы стали осторожно пробираться через трансформаторную.

– Вот ведь понесло нас на эту вечеринку, – чертыхнулся я, споткнувшись о какой-то кабель на полу.

– Я уж подумала, что мы оттуда не уйдем никогда, – вздохнула Ирина. – Этот Дарби меня совсем достал.

– Да, – согласился я, – тусовка отстойная. Только с бухлом и едой у них отлично.

Наконец мы нашли выход, замок скрипнул, повернулся – и мы вышли на улицу.

– Не пойдем больше к губернаторам, – подытожил я. – Только к преступному авторитету заскочим – и по домам…

– Ну что, граждане отдыхающие, – сказал я, обведя взглядом всех собравшихся в холле туристов и прочих наших спутников, – устраиваем сегодня прощальный банкет в честь нашего плодотворного, но, к сожалению, короткого сотрудничества!

Настроение у меня было почему-то очень хорошее.

– Жаль, что приходится расставаться, мы так к вам уже привыкли, – сказала Лайла, вздохнув.

– Обменяемся телефонами, заезжайте к нам почаще, – неожиданно вырвалось у меня, пока смотрел на то, как Крис что-то набивает у себя на планшете.

– Идея покутить очень неплохая, – поддержала полячка, – а то вчера было как-то скучно и мало.

– Ти, Странний, уверэн, что про все подумал? – вновь затянул свою тему Азиз.

– Азиз, я тебя умоляю, – вздохнул я. – Не начинай снова: это не зависит от моих желаний – это просто необходимо. С губернатором я договорился: вам выдадут лучших из лучших Охотников и гида подберут. Может, не такого красивого, но не менее знающего.

– Жалко-жалко, – качала своей головой Аюми, будто изображая маятник скорби.

– Что делать, – я тоже покачал головой, – и мне очень жаль, тем более что я и наши Охотники тоже привыкли к вам и вместе с вами попадали в разные переделки, да вот эти переделки раз от раза все опаснее. Поэтому я так и поступаю.

– Это правильно, – сказал полковник, – это целесообразно, я понимаю…

– Напиться сегодня до чертиков? – переспросила Дронова. – Конечно, целесообразно: а то я так нервничала всю дорогу, вы даже не представляете…

Только Крис молчал, хлопая своими огромными и круглыми глазами, увеличенными линзами очков.

– А вы куда собираетесь? – раздался взволнованный картавый голос. Это выскочил в холл Митчелл.

Про голландца с англичанином я начисто забыл: мы довели их до города, и подсознательно я вычеркнул их из списка отряда, еще проезжая городские ворота.

– Мы собираемся в город повеселиться, – зачем-то ляпнула Дронова, не успел я еще и рта раскрыть.

– Мы с вами, – деловито заявил Митчелл, – а то тут в городе мы никого не знаем.

– Самое время завязать новые знакомства, – не выдержал я.

– Вы шутите? – Англичанин округлил глаза. – Ходить по улицам и приставать к прохожим? Да нас за психов примут!

– Вы и так чокнутые, – хихикнул Йорген, – это издалека видать.

– Но-но, попрошу без этого…

– Зарегистрируйтесь в мэрии, – предложил я, – устройтесь на работу…

– Мы – золотоискатели! Что мы тут будем искать? Железо и никель?

– Здесь шахтеров полно, – подбодрил я.

Митчелл конфузливо скривился, будто я предложил ему что-то непотребное.

– В любом раскладе, ребята, я с вами нянчиться не буду, – а в голове у меня пульсировала мысль: всех на фиг, на волю! – Пойдемте, конечно, с нами, только отвечайте за себя самостоятельно и будьте внимательны в незнакомом городе.

Я малодушно хотел сбросить это балласт со своей утомленной шеи.

Митчелл промолчал, видя мою решимость, – я вообще заметил, что мое хорошее настроение действует на людей сильнее мрачного в разы.

Спиральной вереницей туристы, сопровождаемые нашими часовыми, спускались по винтовой лестнице отеля налегке. Когда мы оказались в гараже, я подошел к Ирине, которая шла почти последней, рядом с одним из часовых:

– Подождите меня на улице пару минут, Ира. Я забыл, черт!

В руке я держал КПК.

– Что ты забыл, Дэн? – спросила Ирина достаточно громко, как мы и условились.

– Да аккумулятор для КПК, запасной, в рюкзаке – этот сейчас сядет, видишь? А со мной губернатор должен связаться!

– Давай быстрее, Дэн, – ответила Ирина.

– Время есть, – успокоил охранник, – транспорт еще на подходе.

Это был тот самый охранник, которого время интересовало не очень, как я уже заметил. Двое остальных раскрывали створки гаража, чтобы люди выходили не толкаясь.

– Я мигом, – сказал я и пошел обратно к лестнице.

Пулей взлетев на второй этаж, я кинулся через опустевший холл к нашему номеру, схватил синтепоновое одеяло отеля, аккуратно сложенное, которым я так и не воспользовался, закрыл дверь и подбежал к первой попавшейся душевой кабине. Войдя в нее, я подскочил к шкафчику для белья и, открыв дверцу, положил одеяло вниз. Выйдя из кабины и закрыв за собой дверь, я тихонько, стараясь не шуметь, спустился в гараж. Все это заняло меньше минуты.

Туристы и охрана были уже на улице, и я, пользуясь прикрытием верблюдов, подошел к задней стене гаража, где была дверца с табличкой «Аппаратная воздушной вентиляции. Посторонним вход воспрещен».

Начисто проигнорировав это запрещение, я вынул из кармана трехгранный ключ, который нам выдали в тоннеле: он подходил почти ко всем техническим дверям. Я сделал вид, что забыл его отдать, а охрана меня ни о чем не спросила.

Дверь тихонько отворилась, и я скользнул в темноту аппаратной. Вынул фонарик, пошарил по стенам под умиротворяющее урчание компрессоров. Так и есть – на стене справа был пульт. Пальцы мои быстро забегали по клавишам. На дисплее высветилась надпись «Введите пароль». Я уже подключил свой КПК к разъему на пульте и запустил крэк-файл специально для этой системы, который скачал из Сети накануне. Дальше все было элементарно:

«Меню функций», «макрокоманда оператора», «выбор действия», «отложенное действие», «выбор блока», «ВК-2», «выбор команды», «профилактическое отключение», «таймер», «16:00».

Все!

Я тихонько вернулся к двери, на ходу прикрепив к КПК видеощуп, и чуть приоткрыл ее, просунув в щель камеру на гибком тросике: в гараже по-прежнему не было никого, кроме верблюдов.

Я аккуратно расширил щель проема двери, выскользнул наружу и так же тихонько прикрыл ее. Сердце мое колотилось от волнения. Огибая верблюда полковника, я вдруг заметил чьи-то ноги, идущие с другой стороны. Резко повернувшись к верблюду, я раскрыл седельную сумку и принялся в ней ожесточенно рыться.

– Кто тут? – услышал я хрипловатый голос.

Это был Бэн, часовой со шрамом.

– Да я тут, – громко сказал я, продолжая копаться в сумке полковника.

Бэн показался из-за верблюда, настороженно пригнув голову.

– А, это вы, – протянул он, – вы же наверх ходили?

– Ну да, – сказал я, переставая рыться в сумке и поворачиваясь к нему, – но это был всего лишь предлог, чтобы остаться одному в гараже.

Как я и ожидал, он напрягся.

– А зачем это вам понадобилось? – спросил он, с подозрением глядя на меня.

– Бэн, ты не из болтливых? – спросил я доверительно.

– Да нет, а что? – Он явно не понимал, как ему реагировать.

– Понимаешь, – сказал я со вздохом, – это дело очень серьезное, о нем знает только господин губернатор, я и еще два человека. Поэтому очень важно, чтобы ты никому об этом ни слова. Даже своим напарникам.

Его лицо вытянулось, а глаза слегка расширились.

– Ну… – протянул он, – хорошо, говори.

– Точно никому? – строго спросил я.

– Слушай, я все-таки солдат, а не базарная баба. – Он обиженно нахмурился.

– Хорошо, – кивнул я, – всего тебе я, конечно, не могу сказать, но по сути вот что. Помнишь, я вчера ездил на прием к губернатору?

– Конечно, – кивнул Бэн.

– Ну так вот, – продолжил я, – мы с ним раньше были знакомы и помогали друг другу. И губернатор получил сведения, что в ту заварушку, возле Башни, в которую мы попали, слышал, наверное?.. – Тот кивнул. – …Мы попали не случайно. У нас в группе есть диверсант, который хотел сорвать одно важное задание, которое я выполнял для господина губернатора. Единственное, что о нем известно, – что он бывший военный. А у нас в группе такой один. Это его верблюд. Вот я и решил пошарить у него в сумке. Понимаешь? Только тихо.

– Понимаю, – ответил Бэн, и по его лицу трудно было догадаться, верит он мне или нет. – А что ты там хотел найти?

– Коротковолновый усилитель к стандартной антенне, – сказал я. – Должен же он как-то связываться со своим руководством, с заказчиками…

И вдруг Бэн усмехнулся:

– А с чего ты взял, что он его так вот, в открытую, будет возить в седельной сумке? – спросил он с иронией.

– А я и не был уверен, – ответил я. – Но проверить-то все равно надо.

– Правильно, – одобрил Бэн, – проверять надо все. А почему нам ничего не сказали?

– Уж больно не хочет господин губернатор распространять информацию по этому делу. Господин Браун сказал, что действовать надо наверняка, чтобы выйти на тех, кто его послал, да и его не спугнуть.

– Опять Браун нас за мальчишек держит! – проворчал Бэн. – А я, между прочим, раньше у паладинов служил. Знаю толк в таких делах.

– Ну тогда, – сказал я почти шепотом, – не спускай с него глаз: это полковник, мордатый такой, из туристов. Докладывай мне обо всех его передвижениях, если я отвлекаться буду.

– Понял, – деловито кивнул тот. – Ладно, пошли, а то там транспорт уже пришел.

И мы пошли к выходу, а я в душе воздавал хвалы всем богам и глюкам Марса.

Зрелище на улице было совсем уж гротескное: перед отелем стоял давешний броневик-кабриолет цвета полинявшей киновари. К нему были пристегнуты два самопальных, но приличных прицепа с бортами и сиденьями. Позади них стояла еще пара электромобилей. Марсианский боже! Кажется, Диего очень волнуется и начинает превращать мероприятие в полный фарс! Это настоящий экскурсионный кортеж, особенно по меркам этого города. Даже представителей Совета Четырех Городов не встретят более помпезно, если, конечно, Диего не откопает где-нибудь в руинах Марса лимузин черного цвета!

Сегодня мое настроение было настолько прекрасным, что мне было даже приятно побыть такой помпезной мишенью в течение дня. Что-то меня тревожило, но не сильно. Не до такой степени, чтобы…

Багровело небо над городом (которое смотрелось более мутным, чем обычно), на улицах горело множество огней, и мне казалось это расточительным, хоть я и понимал, что это налаженное энергоснабжение – просто редкость на Марсе.

Наш участок улицы был оцеплен, так что погрузке никто не мешал. Вышколенная гвардия вежливо объясняла горожанам, что проход закрыт, и показывала, где лучше пройти.

Звуки вновь непривычно гулко отражались от стен домов, и казалось, весь кратер гудит, будто пустая бочка. В пустыне все не так.

Прицепы блестели свежей краской в лучах уличных фонарей. Цвета они были под броневик, и у каждого по центру черный круг с желтыми символами герба. Быстро подсуетился господин губернатор, однако.

И уж совсем меня добил какой-то человек в желтом комбезе химзащиты, который снимал на видео, как мы выходим и размещаемся по тележкам! Охранники были везде. У меня возникла дурашливая мысль: а не снимают ли это еще и с орбиты для трансляции на Землю?

С этих, прости господи, «отцов с большой дороги» станется придумать что-то вроде пиар-ролика из серии «Процветание туризма в Персеполисе – наша задача: мы ценим то впечатление, которое увезут о нас эти люди на нашу Родину» или «Сто пятидесятая группа туристов выходит из нашего отеля на экскурсию по уникальным местам Персеполиса! Диего Хлопотун встречает гостей радушно и о горожанах не забывает: их улыбки – лицо города!»

Мне вдруг стало отчетливо ясно, что многого и очень многого Марс в людях изменить не сможет. На фоне дикости, смерти, разрухи и откровенной деградации кто-то продолжает грести под себя, чтобы устроить лично свою жизнь. Создать счастливую фальшивым, порочным счастьем и ложью семью… Натаскать в свою нору такого, чего нет у других, быть от этого счастливым, потеряв человеческую универсальность и перевоплотившись окончательно в тупого хищника, аппарат по потреблению и пожиранию. Говорить о традициях, упорном труде и чести, утешать себя движением прогресса, придумать себе мир, в котором ты всегда прав, даже когда закапываешь старых друзей, которые нечаянно оказались на твоем пути, став помехой движения тупой бронированной машине собственных страхов. Что можно делить тут, кроме песка, камней и глюков? Сможет ли Диего пронести в себе маленькую искорку универсума жизни? Чистого, непредвзятого взгляда? Скорее его затянут в это болото, в эту кратерную яму такие, как Жирный Тэдди и эти вот «отцы», со своими тайными покровителями, спрятавшимися пауками…

Меня не ужаснула эта мысль. Наоборот – очень обрадовала. Обрадовала тем, что у меня так никогда не было, и у Ирины тоже. И вместе у нас так не случится: в жизни так много интересного… другого…

Перед самым отправлением нашего эшелона (по-другому и не скажешь) к крыльцу подкатил крытый электромобиль, тоже на базе электрокара. Оттуда выскочил кучерявый и рыжеватый Дарби, пиар-директор. Глаза его были слегка розовыми: видно, много вчера пришлось погулять.

Он помахал рукой перед камерой в нашу сторону, а я поджидал Ирину, которая помогала туристам распределиться по прицепам.

Ко мне подошел Йорген:

– Странный, а нам обязательно в этом балагане участвовать? Мы же вообще-то группу решили разгонять?

– Йорген, – я поморщился, – я уже и сам не рад, но губернатор попросил: один последний раз, – не мог же я губернатора послать!

Я умолчал пока перед нашими эсквайрами про то, что губернатор – мой знакомый, и про наши с ним разговоры, и про мой тонкий план в отеле: это не из хитрости. Просто пока ни к чему было грузить ребят лишними проблемами и идеями: вот разберемся сегодня с отдыхающими – будем думать, что дальше. Ирина сквозь суету поймала мой взгляд, и я ободряюще ей подмигнул. Она сегодня оделась в легкий вариант комбеза из тонкой фиолетовой ткани, с серебристой эмблемой на груди и рукавах: это была форма гражданского космофлота, компании «Стар Вэй Интернешнл», где Ирина получала диплом гида и которая и привезла сюда туристов. Она выглядела в этом комбезе ничуть не хуже, чем в том платье вчера…

– Я вас приветствую, – сказал подошедший Дарби, навязчиво протягивая ладонь, – как вы?

– Мы-то хорошо… – Я сдержанно улыбнулся, ограничившись совсем легким рукопожатием, сугубо в рамках приличия.

Я чувствовал, что он тут неспроста.

– Немножко изменился наш регламент, извините. – Он удрученно сощурил глаза, словно спаниель, перед которым упорхнула утка. – Вы понимаете: у нас сейчас так много дел, особенно неотложных, – сами видите, город растет. Скоро мы приведем в порядок и окраины…

– Я понял, – обронил я с легким кивком, – вы можете не объяснять ничего… Что случилось?

– Да, собственно, ничего особенного. – Его виноватая улыбка напоминала чем-то канцелярскую скрепку: узкая двухслойная дуга. – Мы с вами сейчас поедем в центр, посмотрим интересные вещи, Камень-оракул в подземелье Шести Источников…

– Так, – ободряюще кивнул я, – а раздача автографов и встреча с детьми?

– Вы шутник… – Скрепка слегка выгнулась, пришпиливая к себе какой-то важный документ по поводу моего юмора. – Почти угадали! Будет небольшое собрание на центральной площади… Вы расскажете людям, как изменился наш город, – вы ведь здесь были раньше?

– Господин Дарби, – сказал я, нарочито медленно вынимая сигарету из пачки и дружески улыбаясь. – Я прощу вам ваши пьяные разговоры с моей женой только в случае, если вы не будете делать из меня ярмарочное чучело. Понимаете? Я – ревнивый…

– Госпожа гид – ваша жена?! – На секунду он опешил. – Официальная?

– По законам Охотников – да, – с важным видом кивнул я.

– Боже мой, извините, – скрепка съежилась, – я же не знал, да и вчера так устал к этому приему у нашего доброго Диего, что пара рюмок просто выбила меня из колеи…

– Да я, конечно, понимаю, – кивнул я, – просто и вы должны понять: мы Охотники, а не ораторы…

– Конечно-конечно, – пробормотал он, – пусть лучше это сделает госпожа гид…

– Моя жена тоже не будет выступать. – Я решил пободаться с этим самодовольным нахалом. – Имейте же совесть: мы попали в такую стрессовую ситуацию, к тому же совсем недавно мы едва не погибли, так что для позитивных речей у нее сейчас просто нет сил. Да и она, как и я, не любит произносить речей перед большим скоплением незнакомых людей…

– Но она же гид, – пытался сопротивляться Дарби. – Ну хорошо, вы правы, просто люди хотели видеть героев. Этого мы запретить им не можем, вы хотя бы просто постойте с туристами возле членов городского совета. Это же вам не сложно? Просто постоять?

Он стал говорить быстро и просительно, как Диего. Тоже чья-то шестерка.

– Сколько? – спросил я.

– Мы дадим эргов сколько вы скажете… – быстро выпалил он.

Я не выдержал и рассмеялся:

– Сколько по времени нам стоять придется? – отсмеявшись спросил.

Дарби слегка покраснел: кажется, мне удалось добиться его раздражения.

– Ох, извините еще раз, – сказал он, моментально овладев собой. – Вся эта беготня: я просто отключаюсь от мелочей.

– Ничего, бывает, – кивнул я великодушно.

– Не больше получаса. – Он вновь пытался заглянуть мне в глаза.

– Договорились, – кивнул я.

– И все, – замахал руками Дарби, – потом только отдых и развлечения!

– Да-да, – я еще кивнул, – а можно спросить, господин Дарби?

– Конечно, – услужливо ответил тот.

– Вы давно с Земли? – обронил я небрежно вопрос, заготовленный мною заранее.

Я рассеянно наблюдал за погрузкой туристов, но боковым зрением внимательно следил за освещенным уличными фонарями лицом пиарщика.

Мне показалось, что на долю секунды его глаза расширились.

– А почему вы решили, что я с Земли? – спросил он слегка озадаченным тоном.

– Простите, мне так показалось, – так же рассеянно, как и перед этим, сказал я. – У вас лицо почти без загара, да и господин губернатор вчера сказал, когда вас представил, что вы из «метрополии».

Он рассмеялся с каким-то облегчением.

– Слово «метрополия», – произнес он с оттенком превосходства, – да будет вам известно, имеет значение не только колониальной державы, но и просто «столицы»: экономический и культурный центр агломерации (он явно позировал), понимаете? А сказать по правде, я всего месяц здесь: по просьбе городского совета Персеполиса Совет Четырех делегировал меня сюда из Новых Афин. Загар не липнет, да и большую часть я в кабинетах…

– И то верно, – согласился я, пытаясь выглядеть растерянно. – Я и не подумал…

– Ничего, бывает, – вернул мне фразу Дарби, опять свернув свою скрепку, – вам, Охотникам, наверное, трудно привыкать к городским условиям? Тут много отличий…

– Верно, – согласился я, – все, можно трогаться.

– Езжайте за моей машиной. – Дарби моментально переключился. – Значит, договорились: полчаса?

– Постоим, конечно. – Я вновь выдавливал из себя простодушного парнишку-Охотника из диких пустынь: пусть не глупого, но простодушного малого. – Только глядите, без всяких там подстав – а то просто буду молчать…

– Можете мне верить! – И он побежал к своему электромобилю, кивнув на ходу парню в желтом комбинезоне.

В чем я был убежден абсолютно точно – это что ему-то как раз верить совсем нельзя: не совсем понятна логика Совета Четырех, который предложил подождать три дня своих представителей в городе, имея здесь своего человека. Хотя всякое бывает с этими власть имущими, но Дарби мне просто был неприятен. Вернее, внушал опасения, как черно-желтый окрас пчелы или тревожная расцветка какого-нибудь паука. Эх, не стать бы мне параноиком за эту поездку…

Наш кортеж двинулся вдоль улицы на северо-восток, к центру. Мы с Ириной сели на задние сиденья броневика и, покачиваясь в кожаных креслах повышенной мягкости, негромко переговаривались.

Мы вчера долго обсуждали наше положение вместе с ней. Вернулись в номер под утро, застав почти всех туристов уже спящими (после прогулки по окрестным злачным местам). Йорген чуть не подрался с часовыми по пьянке, но вроде все обошлось: Сибилла вовремя вмешалась. Дронову чуть не обчистили в рулетку, а Азиз всех подбивал потребовать от Охотников сохранения группы. Лайла и Аюми его горячо поддерживали. Голландец с англичанином едва не намяли друг другу бока (кажется, у них это было каким-то ритуалом общения), но в остальном все было мирно…

Мы решили прикинуть, как нам быть дальше: я не мог уже оставить моего гида и понимал, что где бы она ни находилась – она в опасности. Даже если предположить, что не смертельной опасности, кто знает, как сильно ее бывший супруг участвовал в этой истории с предполагаемой секретной базой?

В общем, я окончательно и бесповоротно решил ввязаться в эту историю до ее разрешения: мне хотелось хоть раз по-настоящему кому-то помочь, к тому же это было в моих силах и в некоторых обязательствах. А главное – я не хотел терять эту женщину, не мог допустить, чтобы она исчезла из моей жизни…

С другой стороны, я понимал, что мы в этой игре простые пешки, которых не жалко, если что: яркое подтверждение тому Джованни, «Изумруд» и Башня. Вот и сейчас непонятное что-то творится. Поэтому я понимал, что любой мой неаккуратный, непродуманный поступок – это наша (или моя) смерть. С группой отдыхающих, конечно, гораздо меньше шансов и мобильности в экстренной ситуации. Пока нам сказочно везло, и у меня было стойкое ощущение, что в следующий раз уже точно не проскочить «на халяву».

В общем, мы с Ириной решили выступать к Лихоторо завтра, ранним вечером, взяв с собой Йоргена и Сибиллу, а может, и Сеньку (если те согласятся), и двигать в сторону Лихоторо-Сити, одного из четырех крупнейших марсианских городов. Он стоял в группе кратеров у подножия Олимпа, Совет Четырех чаще всего собирался там. Над одним из кратеров города даже существовал прозрачный купол из пластика, под которым был нормальный воздух и давление. Имелся даже собственный космопорт. Лихоторо являлся центром туризма: не с каждым городом рядом стоит самая высокая гора в Солнечной системе. А наших туристов сразу туда не доставили по причине дешевизны их тура: с первого же орбитального витка их высадили, где удобнее. Остальные же, «отчаянные» миллионеры, могли позволить себе жечь больше ракетного топлива и приземлялись сразу на безопасную территорию.

В общем, нам надо было выиграть время, не дожидаясь каких-то непонятных представителей Совета Четырех, которые вообще неясно зачем решили нас опекать. Я совсем не был уверен в их искренности, и что-то мне подсказывало, что не зря. Диего наверняка устроит панику по этому поводу, и, чтобы ее избежать, я думал проснуться еще ранним вечером, часов в шесть. Я решил провернуть штуку в духе нашего убийцы: сразу после визита к Жирному Тэдди пройтись по барахолке и прикупить усыпляющий баллончик с таймером. В Сети я разыскал ту самую статью со схемой всех коммуникаций «СтаББ-01 м» [4]4
  Стандартный бытовой блок 01 модифицированный.


[Закрыть], чем, собственно, и являлся наш отель. В холле ночью дежурят двое людей Брауна, а третий в гараже с рабочими. Затем рабочие идут спать в бытовку, там же, а часовой поднимается в холл второго этажа, к своим товарищам, и дежурит с ними, предварительно заперев выход снизу и подключив видеоглазок. Идея была простой: только что я перепрограммировал режим аппаратной на блокировку воздуховодных секций второго этажа часам к четырем вечера. По возвращении, перед сном, я планировал забраться в одну из душевых кабин, когда все разойдутся по комнатам. У охраны это не должно будет вызвать никаких подозрений. Душевые кабины выходят в холл с часовыми, и в каждой есть вентиляционная труба. Вскрыв решетку, я собирался затолкать в трубу одеяло (которое припрятал в ящике для белья), чтобы сонный газ не пошел по трубам. Таким образом, газ пойдет в холл, охрана отрубится, не успев сообразить, что случилось (они и так спят, хоть и посменно). Мы с Ириной спускаемся в гараж, выводим верблюдов и, по возможности задворками, пробираемся к северным воротам. На маленький отряд Охотников в такую рань мало кто обратит внимание – короткий рейд лучше начать с вечера: это обыденное дело, так что проходить через ворота мы наверняка будем не единственные. Фора у нас получится большая – если гнать дромадеров изо всех сил, то пока нас хватятся, пока снарядят погоню (пусть даже и на БТР), пройдет не меньше трех часов, и мы уже будем километрах в семидесяти от города, да и направление я собрался немного изменить.

Я поделился этим планом пока только с Ириной. Предложить Охотникам эту авантюру я собирался ближе к началу утра, когда вернусь от Тэда.

Я даже с некоторым трепетом нетерпения ждал визита к Жирному Тэдди, потому что чувствовал – мне надо туда зайти перед нашим исчезновением. Я частенько бросал взгляд на экран КПК, но новых сообщений не было.

Я понимал, что наш побег выглядит не совсем порядочно по отношению к группе, но выбора не было, и сильнее всех от этого страдал только Диего, да и то я надеялся, что вся вина падет только на мои плечи, и, скорее всего, обратно в Персеполис дорога мне уже заказана.

Мы тем временем подъезжали по улицам города, грохоча рессорами, рокоча мотором и выпуская клубы едкого выхлопного дыма, и я думал: буду ли я жалеть, что не увижу этого уже никогда? Наверное – нет. А если и «да», то совсем чуть-чуть.

Наконец в перспективе улицы показалось по краям два высоких здания этажей по семь, между которыми над улицей висела ажурная сетчатая арка, увенчанная неуклюжей и тяжелой переходной галереей из бетонных блоков, разрисованной граффити. Под аркой висела вывеска с крупной надписью: «Форум Оракула».

По краям улицы стали попадаться люди, которых обрамляли патрульные городской милиции. У некоторых в руках действительно, словно вишенка на торте, этого маразма, были двойные флажки с гербом города с одной стороны и с эмблемой ООН с другой. Попадались и флаги с изображением символа Четырех Городов, который до неприличия напоминал ооновский, только кружок в центре двух оливковых ветвей был красным на голубом фоне и на кружке вместо континентов красовался щит с вензелями заглавных букв названий городов. Из развешанных по стенам домов динамиков булькала какая-то бравая музычка на манер парадного марша, да к тому же очень знакомого.

Всю жизнь со мной так: постоянно все не к месту! Ну почему Диего со своей шайкой решил оторваться именно на нас? Почему в город не пришли другие потерпевшие от марсианских просторов? Их ведь полно!

Чтобы настроение не портилось, я утешал себя в воображении тем, как вытянутся лица этих господ, когда утром они обнаружат в отеле сонных часовых, пустой баллончик с одеялом и наше отсутствие! Тогда-то уж Бэн точно никому не расскажет про тот бред, который я ему выдал, опасаясь публичного распятия от начальства! Все же в глубине души я – негодяй! Эта мысль меня умиротворяла и веселила!

Миновав арку, мы выехали на просторную циркообразную площадь, мощенную красноватыми шлифованными камнями, по краям которой стояли аккуратно покрашенные дома по три – пять этажей. Кое-где даже росли настоящие деревья, и их было побольше, чем в палисадниках зажиточных кварталов!

Горело много фонарей, и было светло почти как днем.

В центре площади возвышалось приземистое строение из зеленовато-охристых тесаных каменных блоков, с массивным порталом в центре. Вход в портал охраняли двое часовых. Строение напоминало одновременно древний мавзолей и стартовый комплекс для баллистической ракеты. Последнее сходство усиливалось стоящей сверху статуей метров пяти в высоту, отлитой из бетона. Статуя изображала античного воина в доспехах и шлеме. Детализация была скверной, да и пропорции напоминали скорее грузчика. Персона стояла в классической позе, отставив назад ногу и вытянув вверх, над головой, руку с коротким мечом. Другая же рука почему-то сжимала бутылку, весьма напоминающую пивную.

Мы с Ириной переглянулись и, не сдержавшись, прыснули со смеху, благо никто не заметил.

Гротеск усиливался надписью снизу, выложенной из кирпичей, и потому буквы были угловатыми, словно вытащенные детальки из трехмерного тетриса: «Персеполис – город счастливых!»

С одной стороны, меня радовало, что у них происходят изменения, налаживается социальная жизнь, люди верят во что-то, но, боже мой, сколько же там Диего со своим пиарщиком травы курят! Это так напоминало детский утренник в центре уличной драки… правда, со своим злым Карабасом за кулисами…

– Дэн, они своей неотесанностью даже вызывают умиление, – вполголоса сказала Ирина, наклонившись ко мне.

– Представь, откуда шли на все это средства, – ответил я, усмехаясь, – и милые, наивные ребята станут монстрами. Правда, монстрами, которые решили прикинуться единорогом…

– Да уж, – согласилась Ирина, – помню я их званый вечер.

По площади слонялись группы людей человек по пять, некоторые с такими же флажками, как при въезде. Попадались «счастливые» горожане в рваной, выцветшей в пустынной пыли одежде серо-бурых оттенков, с прокопченными лицами. Они пристраивались к разным кучкам гуляющих и попрошайничали. Если милиция замечала такое, то немедленно отгоняла такого прочь, хотя с площади не выводили.

Чуть поодаль от пусковой шахты мавзолея стояло множество сдвинутых плотно ящиков, сверху накрытых брезентом, – это, наверное, была сцена. Сверху торчала квадратная тумба с гербом.

Нас подвезли почти к самой сцене, и все стали вылезать из транспорта. Некоторые туристы потирали себе заднюю часть тела, – видно, не успели у Диего за ночь найти хороших рессор.

Вокруг уже метеором носился господин Дарби, который отлавливал каких-то людей, размахивал руками, тыкал пальцем в таймер на КПК. Он производил действие, словно элементарная частица, бомбардирующая молекулы в коллайдере: там, где он возникал, люди тоже начинали куда-то бежать, суетиться, и вскоре на площади начался легкий хаос. Возникла милиция, занявшая посты вокруг сцены. На площадь въезжали какие-то электромобили, кто-то устанавливал прожектора напротив. Кто-то кричал и хрипло ругался, а из проулков показалось несколько повозок, запряженных в свиноконей, и стали появляться новые горожане.

Вот тут-то меня и начало растворять в этой атмосфере – я вынул из кармана заветную флягу и сделал несколько крупных глотков.

Туристы сгрудились вокруг нас и сыпали вопросами – а что сейчас будет? Я предположил, что скоро начнутся пытки, и это примерно на полчаса как минимум. Ирина старалась всех отвлечь небольшой лекцией о природе кратеров вообще, с той только целью, чтобы мы все не выглядели как стукнутые пыльным мешком по голове. Как ни странно, все стали внимательно слушать, понимая, что это, скорее всего, последние рассказы Ирины как гида.

Я не выдержал и, аккуратно подойдя сзади к Азизу, шепотом попросил у него пару затяжек его хитрой сигареты, потому что эта суматоха меня добивала. Он протянул за спину свою темную ладонь с тлеющим огоньком.