Текст книги "Нашествие (СИ)"

Автор книги: Денис Старый

Соавторы: Валерий Гуров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Я и в прошлой жизни читал о том, что в монгольском войске было немало и китайцев. Они являлись своего рода инженерными войсками. И очевидцы событий в Рязани утверждали, что часть стены была именно что взорвана, хотя выглядело это всё для современников как резкая вспышка небывалого огня.

Но если не будет у меня пороха, то и думать о том, чтобы организовывать серьёзное сопротивление, не стоит. Бить такого организованного, пассионарного, врага можно только лишь явным техническим превосходством.

– Добре, срамную яму я доделаю. Не мудрено, – после моих объяснений согласился Макар.

Я отправился «торговать лицом». Пусть все видят, что руководитель и сам не гнушается работы, но и находит время, чтобы контролировать других.

Вокруг кипела работа. С ругательствами и спорами, но уже было завалено с полтора десятка деревьев. Спорили в основном женщины.

– Акулина, зараза ты под хвостом сучки, не спеши, ненароком и пилу сломаем! – отчитывала Видана свою напарницу по двуручной пиле.

– Бабка Видана, а не сходила бы ты куды…

– Что? – зыркнула ведьма и Акулина тут же будто сжалась в плечи и стала уже справно работать.

– То-то. А то голосистой шибко стала. Укорочу, коли продолжишь, – бурчала Ведана, перетягивая пилу на свою сторону и почти отпуская ее, когда тянула Акулина.

Мужики же почти не говорили. Но очень лихо работали с топорами, отсекая ветки и сразу же обтёсывая брёвна. Зря я им указывал. Сами распределили обязанности лучше некуда.

Казалось бы, ведь худые и немощные, не воинственные мужчины, и вовсе ни к чему не годные. Но вот смотрю на них – так сердце радуется. Я же думал, что придётся отвлекать Мстивоя и Лихого Мала от службы. Но нет, оказывается, в этих тощих мужиках есть сила.

По крайней мере, настолько профессионально работать таким инструментом, с длинной рукоятью, но с малым топорищем топорами, я не умею. А Власт так и вовсе взял в обе руки топоры и ходит, будто тот робот, и налево, и направо рубит ветки с одного удара. Даже те, что с кулак толщиной и больше. И такая же картина на еще двух участков вырубки леса.

Как только женщины заваливали дерево, словно саранча подскакивали дети, и моментально, не сговариваясь, каждый вставал на своё рабочее место.

Половину дерева после того, как оно заваливается, брал на себя, не смотри что старик, Пафнутий, другую половину обтёсывал плотник, которого тут называли деревянных дел мастером – Власт.

Он, мол, и резьбой занимался, и плотничал, и дома ставил. Причём каждый местный мужик, так или иначе, но в своей жизни принимал участие в строительстве. Но все выделяли Власта, признавая в нем мастера.

Пафнутий и Власт вставали спина к спине посередке поваленного дерева и двигались в противоположные стороны, рубили налево и направо ветки. Сразу же обтесывали стволы от коры. Как только одна ветка отрублена, к ней сразу подбегали пацаны, лет от пяти до десяти, и быстро оттягивали ветки в сторону.

– Прямо мануфактура! – восхищённо сказал я, наблюдая за слаженными действиями.

Это как раз тот случай, когда вмешиваться – только вредить.

Не успевал я восхититься, как бревно было готово. И пока я занимался подготовкой отхожих мест, таких брёвен было уже полтора десятка, сейчас же, на моих глазах прибавилось четыре. Теперь мне становилось понятным, как малочисленным казакам удавалось при освоении Сибири быстро ставить остроги. А ведь казаки это делали ещё при крайнем дефиците инструментов, чего у нас, на это количество людей, не было.

Читал такое, что казаки в Сибири могли топор перековывать на оружие, тот же меч, потом обратно, а если надо, так и на серп. Уж не знаю, насколько один историк правду вещал из телевизора. Но вот сейчас я в это верю, когда оценил, что железо – это немалая ценность.

Конечно, если бы к работе подключились ещё и ратники, один из которых Лучан, то вместо девятнадцати брёвен у нас могло быть и двадцать пять… Однако мы вынуждены были тратить ресурсы на безопасность. Никак нельзя дозорных не поставить.

Сразу определили возвышенности и высокие деревья, с которых можно было осматривать просторы достаточно далеко. Осмотреться надо, как ни крути. А еще и нужна разведка леса, понимание географии места.

Ведь нам необходимо будет с кем-то общаться. И для этого нужно понять, кто наши соседи, есть ли они вообще и насколько агрессивно настроены. Вряд ли нашу общину можно назвать хоть сколько-нибудь боевитой.

И как только кто-нибудь из дозорных, а их двое, подаст знак, вывесит красную тряпку, тут же заканчиваются все работы, и мы просто прячемся в кустах. Пока так, а дальше будем смотреть. Если получится построить острог, то уже легче обороняться. А если ещё и получится создать разных сил натяжения арбалеты, то даже подростков до четырнадцати лет можно было бы ставить на охранение. Чего там… И женский десяток наберем. Вот какие боевитые у нас бабы, как оказывается.

Между тем было повалено ещё одно дерево, потом ещё одно. Женщины работали на двуручных пилах, чередовались, было аж три смены. Так что нельзя сказать, что кто-то здорово уставал. Мужикам помахать топором, казалось, и вовсе словно бы забава. И дети чуть ли не дрались за эти ветки, которые нужно было оттаскивать.

Это замечательно, когда работа в радость. И чего утром все бурчали?

– Что строить первым будем? – подошёл ко мне Власт.

Если во всех других вопросах за старшего был Макар, то никто не спорил с Властом по поводу строительства. И этот мужик, казавшийся таким забитым, вдруг преображался, становился деловитым, хмурил брови и, казалось, вот-вот начнёт ещё и меня отчитывать. И все метаморфозы случались, как только он брал что-нибудь из строительных инструментов.

– Строим дом, – усмехнувшись, сказал я. – Вот под тот размер брёвен… Сколько тут? Шагов десять в них? Вот такие брёвна сладим нужное число и строим дом.

– Как скажешь, голова, – пожал плечами Власт. – Пущай будет дом. Ну, а как строить, и как он будет выглядеть – то моя забота. Поставить только нужно мальцов, али еще кого, чтобы яму начинали копать. Ставить избы без углублений в земле – леса больше уйдет.

Я лишь усмехнулся и развёл руками. Почин сделан. Туалет готов, на начало строительства первого дома почти готовы бревна. И все у нас должно быть хорошо.

Перун или Бог поможет? Или своими руками, нарабатывая мозоли? Скорее, все же, последний вариант.

– Пошли, пацаны, с вами копать буду! – усмехнулся я.

– Кто? паца?..

– Пацаны? – задумался я. – Это добре отроки, вот такие, как вы.

– Ну тогда, дядька голова, мы и сами выкопаем, что нужно, – сказал один Митрофан, ставший в этой малолетней ватаги атаманом.

– Бог в помощь! – усмехнулся я.

Добрые мужи с них вырастут. Сохранить бы такое поколение, хоть чуть большее количество ребят, чем в иной реальности было. Тогда и завоевателям неуютно будет на русских землях.

Что же произошло? Почему вдруг русичи смирились с унижением? Куда делась честь княжеская? Нет… Нужно хоть кого-то сохранять, чтобы лицо было у русских людей, чтобы не ползать на коленях, унижаясь и выпрашивая кусок с ханского стола.

Как? Еще до конца и сам не знаю. Но точно – мириться нельзя.

Друзья, ждём ваши впечатления и лайки!

По ссылке вы окажетесь на главной странице книги, где сможете написать комментарий и жмякнуть на сердечко (поставить лайк). Поддержите нас, мы стараемся для вас!

/work/501997

П. с каждые 500 лайков – дополнительная глава!

Глава 9

31 декабря 1237 года (6748 от сотворения мира)

Я ходил по острову, как, наверное, должен ходить по своим владениям помещик, горделиво и с видом знатока, как все должно быть устроено. Вот только чуть было не порвал свою бобровую шубу. Малины, или это ежевика, но колючих кустов было много. Буквально все деревья опоясывали заросли ягоды. Но хоть мечом поработал, расчищая себе дорогу.

Цели прогуляться-развеяться перед собой не ставил. Смотрел и помечал ножом те деревья, что мы могли пилить и рубить. Было соображение оставлять заслон из кустов и деревьев. Нам нельзя сильно светиться на всю реку. Так что расчищаем остров только в середине и чуть ближе к правому, болотистому берегу, откуда вряд ли хоть кто-то придет.

Оставлять деревья и кусты вдоль берега нужно и по другой причине. Я уже подумывал о том, чтобы пока не строить сплошную стену. Если так разобраться, то сама природа создала серьезную преграду, ту самую засечную черту. А тут еще и река.

Человеку так просто не пробраться к середине острова, даже если и переплыть порядком ста семидесяти метров к острову. Если еще частично перекрыть подходы ловушками, теми же волчьими ямами с заостренными кольями, то атаку полусотни, при наличии двух вышек со стрелками, сдержим.

Не хватало бумаги. Прямо сейчас начертил бы план острова и оборонительных зон. И растений тут ну очень много. Даже представить себе не могу, как остров может утопать в зелени летом. Среди растительности можно встретить и старых друзей

– Нет, дружок, с тобой мы разберемся потом, – сказал я, рассматривая, как одну сосну обвил, словно плющ, хмель.

Пиво… Нет. Вот подумал и острого желания не возникло. Да и к хмелю же нужен солод? Не до этого сейчас. А вот в будущем, очень даже и да! Может и в промышленных объемах. Интересно, а насколько организмы захватчиков могут сопротивляться алкоголю? Если создать самогонный аппарат, да торговать алкоголем? Или даже в открытую платить им же дань? Ну это если не удастся оставаться незамеченными и придется вступать в контакт с баскаками, или как еще зовутся монгольские сборщики дани.

– С чего ты, голова, не управляешь? – спросил Мстивой, пришедший с дозора. – Люди видеть своего предводителя должны.

– Не нужно вмешиваться в то, что хорошо работает, – извлек я мудрость.

Скорее всего, в будущем, когда настроим побольше, я начну вмешиваться и в сам процесс, диктовать и строителям, да хоть бы и самим домам, как и где им располагаться. Тут с каждым деревом разговаривают, прежде чем пилить его. Наверное, тогда нужно говорить и с домами, которые из деревьев и строятся.

Пока же нужно больше смотреть и учиться, как вообще здесь это всё строится. В том металлоломе, что мы собирали в Рязани, я видел и проржавелые скобы, которыми можно было бы скреплять бревна в срубе. Были тут и большие, скорее, похожие на «двухсотку», квадратные гвозди. Но уж не столько мы этого добра унесли, чтоб на поселение хватило. И на один дом не наберём.

Так что я понаблюдаю и учусь, как это – строить без единого гвоздя. Сама технология предельно ясна, логична: там – канавка, здесь – деревянный штырь. Дом собирается как конструктор – когда-то, в советском детстве, были такие наборы с избушками. Хорошо понимать, додумывать, как нужно, а вот сделать…

Почему лишь только один дом, и почему мы не начинаем строить непосредственно острог с забором и крепкими стенами? Это тоже частично вопросы безопасности и выживаемости. Как это ни странно, но для нас пока опаснее строить крепость.

Дело ещё и в том, что нужно точно понимать, как поведет себя река. Построить что-то капитальное, а потом получить оползень? Спасибо, не нужно. Но и готовиться к тому, чтобы поставить крепость за несколько дней, тоже необходимо. Если бревна будут готовы, а канава выкопана, это сделать стены будет несложно. Ну а крепость – она же видна издалека. Так что привлекать внимание можно, но только когда мы будем иметь возможность закрыть быстро периметр. Пока обойдемся и природными преградами для наших врагов.

– А тебе заняться нечем? – спросил я Мстивоя.

– Есть, сейчас… – сказал воин и стал метаться.

Понял, что нашел, чем его озадачить.

– Возми детишек и пойди на лед, сооруди вокруг острова дюжину костров. Да смолы туда с деревьев, – озадачил я резко погрустневшего Мствоя.

Пусть пользу принесет. Тем более, что костры на льду – это так же к вопросу безопасности. Если к нам кто будет подходить, то можно же большими кострами быстро растопить лед. Он и без того не такой уж и толстый. И тогда пусть сунуться!

– Лучше бы дом себе построили, – пробурчал Мстивой, отправляясь все же выполнять поручение.

– Нашелся тут… Я с тобой жить не буду. Мне бы какую девицу, – усмехнулся я.

– Так бери, почитай что и любую! – выкрикнул заместитель. – Каждая без мужняя пойдет.

Это да… Можно бы и возгордиться. Но все просто – женщины тянутся к тому, кто способен обеспечить ее. Из всех в общине, вряд ли у кого больше возможностей, чем у меня.

Что же до строительства то как не хватало раньше мест в тёплых кибитках, так и сейчас с этим проблема. Строительство хотя бы и одного дома, избы, уже эту проблему способно решить. Кроме того, первый дом, как и второй, и третий, будут строиться в таком месте, чтобы вокруг были деревья и кусты, и чтобы его нельзя было увидеть даже с берега.

Первоначально будет дом, потом поставим складское помещение, чтобы там хранить все наши запасы. И только тогда, когда у нас будет немалое количество брёвен, и начнём мы быстро возводить прямо на острове острог.

Только отошел Мстивой, как только ждал этого, подошел главный наш строитель.

– Отправил бы ты, голова, баб и детвору не в болотах копаться, а под снегом мох собирать. Чем конопатить меж бревен станем? Без этого тёплый дом не построить, – попытался указать мне Власт.

– Нет. Сперва они корней камышей и рогозы соберут, а уже после и мох, – отказал я строителю.

– Не должно так! – вдруг решительно сказал Власт.

– Да? Так иди туда, где должно! – сказал я и демонстративно отошел в сторону.

Будет он еще указывать. Мне людей кормить нечем. Тут не до мха.

При распределении работ почти треть всех общинников, самых маленьких, с которыми оставили Акулину, я отправил выкапывать рогоз и камыш, которых здесь было превеликое множество. И бабу это спровадил, и полезным делом занимается.

У нас ещё оставалось немного твёрдого, как камень, творога, которым питались половцы и который мы у них забрали. Оставалось немного мяса: стратегической солонины и свежатины, кабана того еще не доели, козлятина. Благо сохранность свежего мяса в таких погодных условиях позволяла использовать соль по минимуму. Ещё немного муки было и пшена, чуть гречи.

Есть четыре козы, одна издохла. Но молоко идет две трети детишкам малым, а одна треть на сыр козий, как неприкосновенный запас. Ну еще молоком подпаиваем своего больного. Того мужика, что монголы оставили умирать. Он то приходит в себя, то в жар бросает. Видана шансы на выживания определяет одной фразой:

– Даст Христос, а старые боги не будут против, так и выживет.

Вот бы и в будущем врачи пользовались таким подходом. И учиться в медуниверситетах не нужно. Вся ответственность на ком-то, но только не на Видане. Но она не отходит от болезного, по имени Мирон.

Так что все… Больше съестных припасов у нас нет. Конечно же, сразу встал вопрос о рыбалке. И мужики говорили, что могут рыбу ловить даже при помощи копий, только-то и надо: подкармливать крупную, протыкать ее в полынье и вытягивать на лед. Есть и крючки с достаточно тонкой верёвкой, на которую можно было бы поймать и в зимний период немало рыбы.

Но что-то сходил дед Макар на рыбалку, принес немного плотвы. Да и все. А рыба-то тут в обилии. Или Макар так себе рыбак, или он отоспался, а не рыбу ловил.

Но если есть хоть какая-то возможность разнообразить рацион, этим пренебрегать никак нельзя. И скоро начнем сезон отлова рыбы.

Я ещё от своей бабки знал в прошлой жизни, как в некоторые особо голодные годы удавалось выживать. Ели траву, особо ценилась кора берёзы в период сокогонa. Эта кора была сладковатой на вкус; если её измельчить, то получалась, кажется, более-менее пригодная к питанию масса.

Однако я делал ставку на камыш и рогоз. В этих растениях очень много крахмала. Если нам удастся этот крахмал выделять, то его можно добавлять в любую кашу или суп и тем самым делать пищу сытнее.

– Третьяк! Куда ты понес камыш? – выкрикнул я, как раз к мыслям пришлось. – До Акулины неси!

– Третьяку можно бы и давать больше работы. Уже двенадцать лет ему, справный отрок растет, – сказал Власт.

Что-то он разговорился сегодня. Догнал меня, прилип, как банный лист. Почувствовал полезность. Решил проверить меня на прочность?

– Сегодня будут рогоз подкапывать, дальше заберешь часть детей, поведешь сам в лес, но под присмотром либо Лучана с самострелом, либо Мала Лихуна с луком. Вот и наберете мха, – сказал я.

А пока пусть собирают доступные растения. Это только лишь моё решение и мои знания. И если в итоге получится выделить съестное из камыша и рогоза, сделать кашу понаваристее, то и авторитет мой может повыситься.

Всё-таки этих людей я позвал за собой, поэтому надо выдумывать такие способы ведения нарождающегося хозяйства, чтобы не только выживать, но и жить.

Так что будем жить!

– Что? – уже грубо спросил я Власта.

Тот сжался от строгого тона.

– Вот и все! Работай!

Власт испуганно посмотрел на меня. Как та рыбка без воды отрывал безмолвно рот, но сказать ничего не решился.

Между тем, вот пусть еще мужики доделают навес для коз, да между вкопанных жердей просунут пышные ветки ели, ну и хватит на сегодня. Пора бы и поесть, да спать.

– Всё, шабаш! – выкрикнул я, когда солнце уже клонилось к закату.

– Чего? – тут же заинтересовалась Ведана.

Неужели эта ведьма услышала знакомое слово? Хотя я сомневаюсь, что она будет знать, что такое «шабаш ведьм». Но чувствует колдунья что-то родственное. Вон как оживилась.

– Отдых! На сегодня работы хватит! Подойти ко мне для обсуждения ночи и завтрашнего дня! – приказывал я.

Старшины уже знали, что делать. Это – мой Совет общины. И пусть я и собирался выстраивать что-то вроде самодержавия, но был бы я всезнайкой, понимал бы все расклады жизни этих людей – так, может, и не нужны мне были бы советы от них.

А так… Опыт людей нужно использовать, и обязательно. И соединять его с моими прогрессивными знаниями – а то, не имея подспорья всей цивилизации, можно и в лужу сесть с открытиями двадцать первого века.

– А теперь я буду вас учить, как пользоваться выгребной ямой. Только чтобы без смеху! – сказал я и повёл старшин к первому в нашем поселении туалету.

– Вот тут всегда должна быть кадь с водой. И всем руки мыть, да золой их сперва вымазать, – наставлял я.

При этом сам и золу взял и ополоснул руки.

Пришлось и рассказывать, и показывать. Даже приседал на бревна, чтобы уж все было наглядно. А потом я понял, что эти люди впервые улыбаются. Действительно, когда я вскочил на жердину, пусть в портках, то вышло комично. Мужики, конечно, не гоготали, а похмыкали в кулак, но мне так понравились улыбки на этих вечно хмурых лицах, что на землю я уже спрыгивал с нарочитым артистизмом.

– Ну, хороша ли задумка?

– Хороша! Только вот с седалища занозы девкам сам вынимать станешь, – смеялась Видана, смеялся и я.

– Все, будет вам. Давайте спать. Завтра много работы, – сказал я отсмеявшись.

Спать на новом месте, на уже конкретном месте, в поселении, было слегка тревожно. Я то и дело открывал глаза и хватался за меч. То ветер покачнет конструкцию моего шалаша-юрты, то что-то хрустнет. Но ничего, со временем пройдёт. Одна ночь спокойно пройдёт, следом будет другая.

Конечно же, мы договорились о дозоре. И дежурил даже не воины, а двое из старших детей. Парням было по тринадцать-четырнадцать лет. Их вовсе пора бы, с учетом кадрового голода, привлекать ко всем делам и учить, прежде всего воинскому искусству.

Не спешил ли я доверять жизнь и спокойствие зарождающегося поселения детям? Нет, ведь вместе с тем я поручил Мстивою тайком присмотреть за парнями. Охране нужны были помощники. Я не говорю о том, что эти пацаны должны были вступать в бой. В их обязанности лишь входило служить сигнализацией: они были проинструктированы первым разбудить меня, если вдруг что-то произойдет или даже просто покажется подозрительным.

И вот же… Если что-то плохое должно случиться, то это непременно произойдёт.

– Голова, – подойдя к моему шалашу, шёпотом говорил один из них, по имени Волк. – Шум на берегу, ветки трещат.

Я и сам это слышал, но всеми силами пытался убедить себя, что это так шалит ветер. Действительно, к вечеру стало ветрено, и белый снег косо нёсся даже и тяжёлыми хлопьями.

Я тут же вылез из шалаша, снял шубу, облачился в стёганую куртку, натянул кольчугу поверх. Всякое может быть.

Тут же подошёл Мстивой.

Сквозь снежную вуаль я посмотрел на своего заместителя.

– Хозяин пришёл. Кто-то потревожил его. Не к добру, – сообщил мне воин. – Будем брать?

Полусонный, я не сразу понял, о чём идёт речь. Но после догадался. Хозяин – это не кто иной, как медведь. И это удивляло.

– С чего ему не спать? Зима в разгаре, – спрашивал я.

– Так и говорю я, что потревожил кто-то. С нами рядом есть люди, это уже точно. А не возьмем медведя, так шатун и сам придет. Он злой, что спать не дали, еще кого задерет. Надо брать! – высказался Мстивой.

И я был с ним согласен. Во всем.

Скорее всего, медведя разбудили, и это произошло не так и далеко от нас. Вряд ли шатун, сонный и злой, решит побегать на марафонские дистанции спросонья, в километров сорок.

Ночью не впору было охотиться. Да и я ещё не до конца отошёл от той схватки с вепрем. Однако у нас и мясо заканчивалось, и шкура медвежья пригодилась бы. А ещё Власт рассказывал про то, что он может сделать очень много интересного из костей. Например, коньки. На удивление, но люди этого времени знали подобную забаву.

Но дело даже и не в этом. Если медведь повадился сюда приходить, а на реке ещё стоит лёд, то это непосредственный вопрос безопасности. Мишку, допустим, жалко. Но, как говорила моя мама: «Жалко у пчёлки», и в том числе из-за пчёлок Мишку нужно брать. Но прежде из-за безопасности общинников.

– Готовься! – решительно сказал я.

А сам пошёл к одной из кибиток. Шёл с такой злорадной усмешкой. Сейчас помешаю Лучано миловаться с Любавой. А то что ж они… Ничего же так не радует, как нарушить чье-то счастье? Нет, конечно, я не такой. Или такой? Мне же радостно, даже не отправил кого, а сам пошел тревожить голубков.

Глупо, конечно, но всё же некоторая ревность меня брала. И ведь задайся я целью, Любава была бы моей. Недвусмысленно об этом намекал и Макар, воспитатель Любавы и Митрофана. А Митроха так и прямо говорил, чтобы я взял его сестру себе в жёны, да ещё расхваливал, какая Любава умница и красавица, и вообще дочь боярская, так что это я бы ещё должен упрашивать их, чтобы было дозволение. Причём дозволять должен был Митрофан, как оставшийся старший мужчина в семье.

Вот только я не питал каких-то особенных чувств к этой девушке, будь она хоть сто раз писаной красавицей. А тут еще мой психологический возраст, а мне как-никак семь десятков годков. Так вот, мальчики в семьдесят лет ведут себя несколько иначе, чем такие же мальчики, но лет семнадцати.

Мне есть разница, с кем спать и строить отношения. И портить девку лишь только потому, что у меня проснулся природный зов, я не стану. Но, видимо, я уже несколько иной, так как иду портить ночь Лучану.

– Лучан! Лучан! – подойдя к кибитке, в которой думал застать ещё и Любаву, почти в полный голос говорил я.

– Ратмир, ни стыда у тебя, ни совести, – послышался женский голосок. – Оставил бы ты нас.

Толстая шерстяная ткань отогнулась, показалось довольное лицо итальянца. Так и распирало спросить: «Ну что там? Перепало хоть чего?»

Впрочем, что спрашивать – на правах головы общины я взял да и заглянул. Внутри кибитки лежала Любава – одетая, и всё спальное место было разделено большой и высокой доской, явно выдернутой из какой-то повозки.

Отличная, получается, контрацепция. Между двумя влюблёнными положить доску или бревно, чтобы они даже не видели друг друга. Наверняка это постарался дед Макар. Между тем, я был уверен, что припёрло бы, так влюблённые нашлись бы, как подвинуть дощечку, или продолбить в доске нужные, прости Господи, отверстия. И вообще – тратить драгоценные доски вот на такое… Да пусть плодятся и размножаются, а доска пусть лучше пойдёт на нужное дело.

– Бери свой арбалет, болты. Пойдём медведя брать, – сказал я и отошёл в сторонку.

Лучан поцеловал красавицу, та зарделась, видимо, поняв, что мне всё видно, – и уже скоро во всеоружии мы шли за медведем.

– Десятник, как думаешь поступить? – спрашивал меня Мстивой.

Хотелось пожать плечами и даже признаться, что на медведя я ещё никогда в жизни не охотился… ну или не помню об этом. Вот только, если я голова поселения, так должен соответствовать званию лидера если не во всём, то во многом.

– Лихость свою мы и в бою покажем. А теперь нужно только добыть зверя, – сказал я и указал на большой и убойный арбалет Лучано. – Издали Лучан пусть бьёт. А мы добьём.

Воин пожал плечами, мол, хозяин – барин. Я же понял главное – что ничем не попрал их взглядов на охоту в целом, и на косолапых в частности, так как моя стратегия была принята.

– Вжух! – в полёт отправился первый снаряд.

Арбалетный болт впивается прямо в шею могучего медведя. Мы же с Мстивоем стоим в тридцати шагах от грозного зверя. Копья выставили в его направлении, но отчего-то нет полной уверенности, что если хозяин леса сейчас рванёт в нашу сторону, то мы отважно останемся на своих местах.

Действительно, зверюга был исполинских размеров. Нет, в прошлой жизни я медведей видел. И детей возил в зоопарк, и цирк мы редко, но всё же посещали. И мишки там казались милыми, дружелюбными. А этот зверюга, клыкастый, передними лапами угрожает…

Хозяин леса зарычал так громко, что казалось, сейчас не ветер шатает деревья, а один лишь его грозный рык. Медведь, встав на задние лапы, пошел в сторону, откуда прилетел болт.

Вот только арбалетчика там уже не было. Он сейчас, быстро сместившись, перезаряжал свою «базуку» сильно правее.

– Может, в рогатины возьмём? – словно бы ребёнок, умоляющий родителя разрешить поиграть в телефоне, спрашивал Мстивой.

Я не разделял его рвения пощекотать себе нервы. Может быть, в других условиях и можно было развлечься, но не сейчас. Не говоря о том, что лишиться лучшего воина общины я себе позволить не мог.

– Эх, только никому не говори, голова, что медведя берём вот так, стрелами и самострелами, – явно нехотя, Мстивой стал натягивать тетиву на лук.

– Вжух! – второй арбалетный болт уже впился в бочину зверя.

Следом полетела стрела. Пусть она и пробила шкуру мишки, но глубоко не вошла.

И тут медведь ломанулся в нашу сторону. Я уже было хотел бежать, но воин рядом со мной отбросил в сторону лук, схватился за большое копьё, называемое здесь рогатиной, и приготовился встречать зверя.

Что ж… Мало нам адреналина, подавай еще.