Текст книги "Путь Пустой Руки (СИ)"

Автор книги: Денис Кащеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Денис Кащеев
Путь Пустой Руки

ПРОЛОГ

«Ниппон Будокан», Токио, Япония

– На третьем татами состоится полуфинальный бой в категории «Мужчины, вес до восьмидесяти пяти килограмм». Красный шлем: Белов Артур, Россия. Белый шлем: Ямада Кэйсукэ, Япония!

Турнир – Открытый Кубок Азии – проходил в Токио, и все объявления здесь делались исключительно по-японски. Даже по-английски не дублировались. Так что понять, кого вызывают на татами, было той еще задачкой! Особенно учитывая, как судья-информатор коверкал наши русские имена. «Бирофу Ар’туру» – так вполне могли бы звать какого-нибудь африканца – вроде того малийца, что двадцать минут назад я вынес в четвертьфинале. Хиленький оказался негритенок – я даже вспотеть толком не успел, как рефери на площадке зафиксировал иппон – чистую победу. С японцем, небось, посложнее будет…

Мой следующий соперник стоял у противоположного края татами, заложив пальцы за верхний край кирасы – кожаного защитного нагрудника, используемого у нас в косики каратэ. Ростом он был ничуть не ниже меня с моими ста восьмьюдесятью сантиметрами – вообще, пресловутая низкорослость японцев, по ходу, не более чем миф – да и в плечах нисколько не ýже. Задумчивый взгляд Ямады Кэйсукэ был устремлен куда-то сквозь вашего покорного слугу, в необозримую даль.

Пояс у японца был черный. Впрочем, об этом, пожалуй, и упоминать не стоило – такое впечатление, что мастерскую степень каратэ-до – первый дан – здешним ребятам присваивают просто по факту рождения в Стране Восходящего Солнца. Я утром видел на трибуне двух местных девчушек – пигалиц лет десяти-двенадцати, не старше – обе с черными поясами, прям под цвет их задорных косичек! Вот как так?! У нас в этом возрасте хоть в лепешку расшибись – выше синего не поднимешься! Я свой синий пояс в шестнадцать получил, после целых семи лет упорных тренировок, коричневый – в восемнадцать, а на черный вот только по окончании этого турнира сдавать собирался. И дело тут вовсе не в каком-то неимоверном уровне мастерства бойцов с родины каратэ – побеждают наши «цветные пояса» сверстников-японцев за милую душу: и дети в своих категориях, и взрослые спортсмены. Не всегда, конечно, но как правило. Сэнсэй мой так и говорит: бьют, мол, не по поясу… Но все равно обидно.

Секундант протянул Ямаде белый шлем, одновременно Пашка Иванов, свои сегодняшние бои уже благополучно завершивший, нахлобучил мне на голову красный и принялся возиться с шнуровкой на затылке. Шлем для косики каратэ – штука любопытная. Сам кожаный, с прозрачным пластиковым забралом, как говорят, выдерживающим прямой удар бейсбольной битой. Может, и правда – я не проверял, но что знаю точно, от нокаута он вовсе не спасает – надо лишь хорошо попасть. Вон, давешний малиец не даст соврать.

Пашка покончил с завязками и легонько хлопнул меня ладонью по плечу. Повернувшись к своему секунданту, я поблагодарил его коротким поклоном. Иванов поклонился в ответ. Каратэ начинается и заканчивается рэй – вежливостью, уважением. Наипервейшее правило!

Снова обратившись в сторону татами, я принялся неспешно разминать кисти. Никаких перчаток: каратэ-до так и переводится с японского – «путь пустой руки». На внутренних турнирах мы иногда используем матерчатые накладки – скорее, из гигиенических соображений – но на международных соревнованиях с этим строго. По мне, так оно и правильно: голую руку лучше чувствуешь.

Тем временем, в центр площадки вышел поджарый рефери в широких штанах-юбке хакаме, судя по флажку с кленовым листом на рукаве куртки – канадец. Мельком посмотрел в мою сторону, потом перевел взгляд на японца – убедился, что спортсмены готовы – и скомандовал:

– Ака, сиро – нидзё! – то есть: «Красный, белый – выходите!»

Поклонившись, я двинулся вперед. С противоположного края татами навстречу мне пошел Ямада Кэйсукэ.

Не доходя пару шагов до центра площадки, мы оба остановились, по жесту канадца приветствовали рэй судейский столик, самого рефери и друг друга. Последовала команда:

– Сёбу иппон хаджимэ! – и бой стартовал.

Японец сразу же ринулся в атаку, очевидно, сделав ставку на яростный натиск. Но не тут-то было! Отступив всего на полшага, я благополучно избежал прямого удара в голову, выброшенную соперником ногу ловко принял на правое предплечье и тут же контратаковал. Моя передняя, левая рука скользнула по шлему противника – звук контакта, на который нередко ориентируются не самые опытные судьи, был отчетлив, но, признаться, сам удар вышел плохонький. Зато повторный – правой рукой – получился хоть куда – сильный и точно в центр стеклянного забрала японца. Комбинацию завершил звонкий маваши[1] в край кирасы незадачливого Кэйсукэ.

– Ямэ! – остановил бой рефери. – Мотоно ичи! – велел он нам вернуться на исходную позицию. – Ака: дзёдан цки – ваззари, чудан гери – ваззари! – скороговоркой выдал затем канадец и показал столику три пальца на ближней ко мне руке.

Понятно: мой первый кривенький удар рукой судья справедливо не засчитал, за второй – «цки» в верхний уровень «дзёдан» присудил очко, за попадание ногой в средний уровень «чудан» – еще два. То есть счет сразу же стал три-ноль в мою пользу.

– Тсудзукитэ хаджимэ! – дал канадец команду продолжить поединок.

Теперь японец действовал осторожнее. Чуть дернулся вперед – тут же отпрянул, притопнул ногой, имитируя атаку, но на меня не пошел. Не ведясь на эти пританцовывания, я спокойно ждал – время теперь работало на меня. Наверное, добрую четверть минуты мы неспешно кружили по татами, не предпринимая активных действий. Наконец рефери это надоело, он вернул нас в центр площадки и сердито отчитал обоих по-английски за пассивность. На упрек я ответил вежливым поклоном. Мой соперник сделал то же самое, но как-то порывисто, нервно. Мне оставалось лишь усмехнуться.

– Тсудзукитэ хаджимэ!

Бой снова возобновился.

Ямада продолжил действовать в прежней манере, то чуть приближаясь, то отскакивая – не делая даже попытки обмена ударами, словно это он, а не я, вел в счете. Можно было бы, наверное, пропрыгать так до самого конца трехминутного поединка, но это, пожалуй, выглядело бы просто несолидно, и, улучив момент, когда японец в очередной раз качнулся на меня, я пулей метнулся ему навстречу и подсек неосторожно выставленную вперед опорную ногу. Беспомощно взмахнув руками, Кэйсукэ с грохотом рухнул на спину, я же, подскочив, обозначил добивание – работать по лежачему в полный контакт у нас запрещено правилами.

– Иппон! – крикнул с первого ряда трибуны кто-то из наших, русских, требуя присудить мне чистую победу. – Иппон давай!

Канадец, однако, расщедрился лишь на очко – как за обычный удар рукой. Ну и ладно, зато красиво было!

Таким образом, разрыв в счете вырос до четырех баллов, и моему сопернику уже ничего не оставалось, как только искать счастья в атаке. Едва прозвучала команда «хаджимэ», он, отчаянно молотя по воздуху руками, попер вперед, как танк – и даже ухитрился слегка достать меня кулаком в корпус – но и сам пропустил в голову, да еще и дважды, причем второй мой удар явно его потряс. Японец потерянно попятился, и я погнал его к краю татами, который он вскоре и переступил ногой. За это нарушение с его стороны, называемое «дзюгай», мне полагалось дополнительное очко – если, конечно, судьи решат, что Кэйсукэ совершил его умышленно.

– Ямэ! – выкрикнул рефери, словно шлагбаум ставя вытянутую руку между мной и моим противником.

Прекратив атаку, я скосил глаза на помощника арбитра – показывает ли тот белым флажком «дзюгай» – лишь на долю секунды потеряв из вида японца. В этот-то самый миг Кэйсукэ и нанес удар – бесчестно, из-за пределов площадки, после команды «Стоп!», ногой с разворота – точно мне в висок.

Защититься я не успел, и свет в токийском «Будокане» разом погас.

[1] В японском языке есть несколько слогов (азбука у них слоговая), точно передать звучание которых в иных наречиях затруднительно. В русском языке существует аж два способа транскрибирования японских слов (и оба неидеальны). Первый – передача «спорных» звуков как «си», «дзи» и «дзу». Второй – как «ши», «джи» и «джу». Проблема в том, что некоторые слова достаточно прочно вошли в нашу речь с тем же «ши» (например, «суши», «Тошиба»), а другие – с «си» («хаси», «годзаимасита», «Синдзюку»). Это касается и терминологии каратэ. Если круговой удар ногой называют и «маваси» и «маваши», то его разновидность – с разворота – все-таки обычно с приставкой «уширо», а не «усиро». В этой связи автор вынужден отойти от единого принципа транскрибирования и будет употреблять тот вариант, который покажется ему наиболее подходящим в том или ином конкретном случае. По умолчанию, в прямой речи – «си», а авторской – «ши».

1. Неожиданное предложение

– Ямэ!

Послушно подчинившись команде, на этот раз бдительности я не потерял. Японец делано-неуклюже переступил левой ногой, словно пытаясь восстановить потерянное при покидании татами равновесие – и, внезапно развернув корпус, стремительно выбросил правую вперед и вверх. Я спокойно сделал шаг назад, и пятка коварного Кэйсукэ вхолостую просвистела перед стеклом моего шлема. Ямада промахнулся.

В сотый, если не в тысячный раз подряд.

Я открыл глаза.

Увы, ловкий уход от предательской атаки раз за разом повторялся лишь в моем одурманенном лекарственными препаратами мозгу.

Я лежал на неширокой кровати, укрытый тонким бежевым одеялом. Под потолком прямо над моей головой на ажурной конструкции из металлических прутьев с загнутыми концами была подвешена пластиковая емкость, формой напоминавшая перевернутую грелку, из горлышка которой вниз, к моему левому предплечью тянулась гибкая серая трубка. Ниже места, где она скрывалась под аккуратным прямоугольником пластыря, запястье украшал белоснежный бумажный браслет с черными полосками штрих-кода. Кажется, нечто подобное недавно я уже видел… Точно! Это все и видел. Я уже приходил в себя. Тогда здесь, рядом, еще доктор был. Японец. В белом халате, шапочке и очках – наверняка доктор. Что-то, помнится, мне пытался объяснить на нещадно коверкаемом английском, совал под нос какие-то бумаги с иероглифами, но я почти ничего не понял. Разве что кроме того, что дело мое – швах. С башкой нечто до ужаса серьезное, и спортивная страховка такого не покрывает. Ну и что теперь?!

Я возмущенно дернул головой, и затылок тут же пронзила адская боль. Не сдержав стона, я невольно зажмурился, а когда снова сподобился приподнять резко отяжелевшие веки, плотная занавесь, отгораживавшая мою печальную обитель не то от остальной палаты, не то прямо от больничного коридора, оказалась бесцеремонно отдернута, и рядом с кроватью стояли трое.

Одного из нежданных гостей, усача, державшегося позади прочих и возвышавшегося над ними на добрую голову, я узнал сразу. Мой Сэнсэй. Владимир Александрович, тренер по каратэ, у которого я занимался с девяти лет. И это не спутники его были такие низенькие – это он являлся сущим исполином. Шутка ли – чемпион мира в абсолютной категории!

«На автомате» я дернулся, порываясь подняться навстречу Учителю, и мозг тут же снова нещадно прострелило.

– Лежи спокойно, Артур, – негромко проговорил Сэнсэй, и от звука его уверенного голоса боль из-под моего черепа тут же испуганно отступила.

– Что со мной? – кое-как собравшись с силами, выговорил я. Собственные слова эхом отдавались в голове, будто царапаясь там острыми коготками – было неприятно, но терпимо.

– Врач тебе не объяснил? Лопнул сосуд в мозгу. Кровоизлияние. К счастью, дежурные медики в Будокане сработали быстро и четко. Не сориентируйся они вовремя – все могло закончиться куда печальнее…

– Тот японец… – виновато выдохнул я. – Ямада… Он после «Ямэ!» ударил…

– Давай сейчас не будем об этом, – слегка поморщился Сэнсэй, и от этих его слов сделалось окончательно ясно, что положение мое пропащее – будь иначе, тренер уж не преминул бы выговорить мне за потерю концентрации в бою. Мало ли, что удар последовал после остановки поединка! Команда была «Стоп!», а не «Расслабиться и считать ворон!». – Тем более, господин Окада здесь как раз из-за этого, – добавил внезапно Владимир Александрович, кивнув сверху на одного из своих спутников.

Только теперь я удосужился их рассмотреть. Оба явно были японцами. Тот, на которого показал глазами Сэнсэй – постарше, с сединой в волосах, другой – лет, наверное, двадцати пяти, щуплый, с узким, показавшимся мне неприятным лицом. Заметив, что я, наконец, обратил на них свое внимание, первый японец произнес длинную фразу на своем языке, сопроводив ее коротким поклоном. Дождавшись, пока его соотечественник закончит, второй японец заговорил по-русски, причем, весьма чисто:

– Бирофу-сан, моя фамилия Ито, я переводчик господина Окада-сама. Окада-сама сердечно приветствует вас на японской земле и приносит свои глубочайшие извинения за прискорбный инцидент, происшедший на турнире. Грубо нарушив правила соревнований, его недостойный ученик покрыл несмываемым позором не только самого себя, но и возглавляемую Окада-сама школу каратэ-до. Негодник уже изгнан из додзё навсегда.

На фоне остальной пафосной речи это игривое «негодник» прозвучало довольно забавно, но невольная попытка усмешки кузнечным молотом отдалась у меня в висках – чем и завершилась.

– Господин Окада – сэнсэй этого Ямады? – зачем-то уточнил я.

– Увы, это так, – последовал ответ. – Поэтому Окада-сама и считает, что все случившееся – целиком и полностью его вина. Ему нет и не может быть прощения.

– Да ладно, чего уж там… – миролюбиво выговорил я, но Сэнсэй за спинами японцев тут же сурово сдвинул брови к переносице и слегка качнул головой. – Хотя оно и нехорошо, конечно, получилось… – поспешил добавить я.

– Очень, очень нехорошо, – охотно согласился японец. – Разумеется, Окада-сама оплатит ваше лечение – это меньшее, что он может для вас сделать, Бирофу-сан. Но дело в том, что традиционные методы не дают в вашем случае гарантии полного исцеления. Однако, к счастью, как раз сейчас госпиталь, в котором вы находитесь, и принадлежащая Окада-сама компания ведут совместный, новаторский проект. Разработанная в его рамках методика показала исключительную эффективность! Обычно иностранцы не имеют к ней доступа, но в вашем случае, учитывая обстоятельства, может быть сделано исключение.

Японец умолк, вероятно, ожидая, что я начну его благодарить или хотя бы поинтересуюсь, что это за такая чудодейственная методика, но тяжесть, внезапно возникшая в моем затылке и быстро распространившаяся по всей голове, не позволила мне выговорить ни слова. Когда же приступ наконец отступил, так и не дождавшись от меня никакой реакции, переводчик Ито уже снова заговорил:

– Вероятно, вы слышали о камерах виртуальной реальности, Бирофу-сан? Они производятся как раз компанией Окада-сама. Не секрет, что изначально это была разработка в интересах министерства обороны, но военного значения она так и не приобрела. Зато совершила подлинный переворот в индустрии многопользовательских ролевых онлайн-игр!

О камерах, или как чаще называли их по-русски, РПГ-капсулах, я, конечно, слышал. Появились они пару лет назад и поначалу, вроде бы, были встречены публикой довольно скептически: в первую очередь из-за весьма высокой цены. Игровое устройство по цене люксового автомобиля – смешно же, право слово! И это еще не считая стоимости подписки на сами игры, тоже не маленькой! Тем не менее, постепенно камеры виртуальной реальности завоевывали популярность. В Москве их сперва установили у себя крупные игровые клубы – и, говорят, очередь на них сразу же оказалась расписана на месяцы вперед. А потом РПГ-капсулы принялись покупать и частные лица. Что до меня, я от всего этого действа оставался достаточно далек – и в обычные-то компьютерные игры никогда особо не играл, предпочитая проводить все свободное время в спортивном зале, что уж говорить о дорогостоящей новинке!

– Должно быть, Бирофу-сан, вы задаетесь вопросом, при чем здесь онлайн-игры? – продолжал между тем вещать японец. Признаться, сам я об этом подумать еще даже не успел. – Дело в том, что при такой серьезной травме головы, как у вас, в мозгу происходят опасные нарушения. Он словно забывает, как должен работать – полностью или частично. И исследования показали, что лучшим способом «напомнить» ему забытое является виртуальная реальность. Те самые популярные онлайн-игры с полным погружением. Не всякие, конечно, игры, но некоторые отвечают целям терапии просто идеально. Какие-нибудь две недели таких процедур – и мозг, перенастроившись, начинает работать, как новенький! Компания Окада-сама установила в этом госпитале несколько камер виртуальной реальности, и одна из них как раз сегодня освобождается. Вы можете занять ее – если, конечно, пожелаете. Как уже было сказано, лечение оплатит Окада-сама. Ну, что скажете?

– Вы говорите, две недели? – вычленил я из услышанного, как мне показалось, самое очевидное препятствие. – У меня виза всего на десять дней, из которых, по крайней мере, половина уже прошла… Какое сегодня число, кстати?

– Пятое июля.

Пятое?! Турнир же был второго! Это что же, я провалялся без сознания целых три дня?!

– Все консульские формальности будут урегулированы надлежащим образом, – заверил тем временем японец. – Об этом не беспокойтесь.

– Вот как… – шарики в моей голове вращались со страшным скрипом – не иначе мозг и правда слегка подзабыл, как должен работать. – Ну, если виза будет… – я перевел взгляд на Сэнсэя, адресовав ему безмолвный вопрос. Не задумываясь, Владимир Александрович выразительно кивнул – для верности даже дважды. – Тогда я, наверное, согласен, – облегченно выговорил ваш покорный слуга – радуясь, что не нужно гадать о верном выборе. – Давайте эту вашу камеру… Аригато[1], – все же сподобился я благодарно улыбнуться господину Окаде, расплатившись за вежливость очередным приступом тупой боли.

– До итасимаситэ[2], – склонив голову, коротко ответил тот.

[1] Спасибо (на самом деле, в данной ситуации не очень вежливая форма, но иностранцу простительно; яп.)

[2] Не за что (яп.)

2. Загрузка

Слышать-то о РПГ-капсулах я слышал, но вот видеть их раньше воочию мне не доводилось. Внешний облик камеры виртуальной реальности, впрочем, ничуть меня не удивил – что-то подобное я себе, наверное, и представлял: огромное стальное яйцо, разрезанное вдоль на две равные половинки. Верхняя – крышка, нижняя – дно. В просторном зале без окон, куда меня прикатили прямо на кровати – как выяснилось, внизу у нее как раз на такой случай имелись специальные колесики – таких «яиц» стояло семь. Шесть в ряд – наглухо закрытых, и одно, с самого краю – распахнутое, подобно голодной пасти какого-нибудь древнего ящера. Сходства с последней добавляла череда треугольных зубчиков, идущих по всему срезу каждой из половинок.

А вот внутри этой разверзнутой пасти меня ждал в некотором роде сюрприз. Я почему-то вообразил, что там должно стоять что-нибудь наподобие кресла, но нижняя половинка РПГ-капсулы оказалась до краев заполнена какой-то непрозрачной, даже с виду вязкой жидкостью.

Сдернув утлое одеяльце, два дюжих японца-санитара ловко подхватили меня с моей койки-каталки (попутно выяснилось, что лежал я на ней в чем мать родила) и окунули прямиком в эту жижу (и в самом деле густую и очень теплую, почти горячую), оставив торчать на поверхности одну лишь голову – там, под липкой массой, как видно, располагалось наклонное ложе. Как ни странно, уровень жидкости в «яйце» при этом ничуть не повысился и через зубчатые борта она не плеснула. Вот бы старина Архимед поразился!

Из троих пришедших давеча навестить меня гостей со мной теперь оставался лишь переводчик Ито-сан. С господином Окада мы распрощались еще в палате, Сэнсэй же прошагал рядом с каталкой через весь госпиталь, и только уже в зал с РПГ-капсулами его не пустила вежливая, но непреклонная охрана. Перед уходом Владимир Александрович крепко, но аккуратно пожал мою вялую кисть.

– Сэнсэй! – не удержался я напоследок от давно уже мучавшего меня вопроса. – А когда все это закончится… Я смогу, как планировалось, сдавать в сентябре на черный?

Лицо моего Учителя омрачилось тенью.

– Пусть сначала закончится, – хмуро буркнул он в густые усы. – Не торопи события, Артур!

– И все же, – не унимался я. – Просто скажите: да или нет? Для меня это важно!

– Еще вчера, до того, как господин Окада сделал нам свое щедрое предложение, вопрос стоял о том, сможешь ли ты хотя бы самостоятельно ходить! – выдержав долгую паузу, с мрачным видом покачал головой Владимир Александрович. – Скажу так: дан-тест в сентябре никто не отменял. Если будешь готов и врачи дадут допуск – сможешь сдавать на черный пояс. Но сейчас, по-любому, рано об этом думать!

– Спасибо, – выдохнул я, тем не менее весьма обнадеженный.

– Спасибо господину Окаде скажешь… Если доведется.

Этот наш с ним недолгий разговор снова и снова прокручивался у меня в голове, пока цикл не разорвал приблизившийся к моей РПГ-капсуле Ито-сан.

– Вам ранее приходилось пользоваться камерой виртуальной реальности, Бирофу-сан? – задал он вопрос.

– Нет, никогда, – ответил я, не без труда вынырнув и трясины собственных мыслей.

– Тогда слушайте внимательно. Когда крышка опустится, вы увидите установочное меню. Так как вы у нас необычный игрок, по большинству позиций выбор за вас уже сделан. Так необходимо в целях терапии. Тем не менее, аккаунт у вас будет стандартный, и вся последовательность настроек должна быть пройдена. Чтобы перейти к очередному пункту, мысленно нажмите на кнопку – чаще всего, она там окажется единственной. Если же кнопок будет несколько – выберете одну из них на свое усмотрение.

– А как их нажимать? – не нашел ничего лучше, как только спросить я.

– Просто вообразите нажатие – этого будет достаточно.

– Вообразить… Окей… – неуверенно пробормотал я.

– Тогда если у вас больше нет вопросов…

– Есть! – забыв об осторожности, почти выкрикнул я, испугавшись, что собеседник сейчас уйдет – в голове тут же громыхнула небольшая ядерная бомбочка, и продолжить я сумел не сразу. Ито-сан, надо отдать ему должное, терпеливо ждал, пока я вновь обрету способность говорить. – Я главное не понял: что я вообще должен там, в игре, делать? – удалось, наконец, мне задать свой вопрос.

– Полагаю, то же самое, что и в обычной жизни, – неопределенно развел руками переводчик.

– В смысле – то же самое? Есть, спать, тренироваться?

– Есть, спать, тренироваться, – по разу кивнул на каждое слово японец.

– Ну а цель-то у меня будет какая?

– Ваша главная цель, Бирофу-сан – успешно пройти курс терапии, – назидательно проговорил Ито-сан. – Что же до цели в рамках онлайн-игры – она не столь важна и, в принципе, может быть абсолютно любой. Поставьте ее себе сами, какую сочтете нужным.

– Понятно… – протянул я, хотя на самом деле давненько не пребывал в подобной растерянности. – Тогда, если позволите, последний вопрос. Меня что, в этой капсуле на все две недели закроют?

– Полный курс терапии рассчитан на пятнадцать дней. И да, все это время вы будете находиться внутри капсулы. Питание станете получать внутривенно. Атрофия мышц вам также не грозит – любая виртуальная нагрузка, полученная вами в рамках игры, автоматически будет передаваться вашему физическому телу, стимулируя соответствующие органы. Бывало, пациенты покидали камеру в куда лучшей физической форме, чем в нее ложились! С другой стороны: если в рамках игры вы получите рану, травму или умрете, в реальности этого, конечно же, не произойдет. Транслируются лишь положительные факторы, отрицательные жестко отфильтровываются.

– А там, в игре, что, можно умереть? – не скрыл я своего удивления.

– Разумеется. Но за смертью неизбежно последует воскрешение – пусть и с потерей части опыта и навыков.

– Опыта? Навыков?

– Разберетесь, это несложно, – уже нетерпеливо заверил меня японец. – А сейчас прошу меня извинить: камеру пора закрывать. Удачной игры, Бирофу-сан! И, главное: скорейшего выздоровления!

– Спасибо, Ито-сан, – поблагодарил я.

Переводчик отступил на шаг, и почти сразу на мое лицо упала тень – начала опускаться верхняя половинка «яйца». Десяток секунд – и створки сомкнулись, погрузив мир вокруг меня в непроглядную тьму. Что-то мягко коснулось моих волос на затылке, скользнуло к вискам. Защекотало под носом. Я попытался было поднять руку, чтобы почесать там – и понял, что не в силах пошевелиться. Однако ни удивиться, ни испугаться толком не успел: прямо перед моими глазами вдруг появился прямоугольный экран с крупной надписью по-русски:

ВВЕДИТЕ ИМЯ

Чуть ниже, собственно, все уже было введено:

Имя: Белов Артур

Рядом располагалась квадратная кнопка с изображением залихватской «галочки». Ее-то, очевидно, и следовало нажать.

Машинально я снова дернул рукой – и лишь еще раз убедился, что собственное тело мне более не подчиняется. Как там говорил Ито-сан? «Вообразите нажатие»? Сосредоточившись на кнопке, я постарался представить, как она медленно погружается в недра экрана – и она в самом деле будто бы слегка продавилась! И через секунду прежние надписи перед моими глазами исчезли, сменившись новыми:

ВЫБЕРИТЕ ПОЛ ПЕРСОНАЖА

Единственный доступный мне вариант был «Мужской» – что меня более чем устраивало.

Уже знакомое нажатие кнопки – и очередная надпись:

ВЫБЕРИТЕ ВНЕШНОСТЬ ПЕРСОНАЖА

И снова один-единственный вариант:

«Оригинальная внешность игрока»

Что ж, не быть мне в виртуальной реальности ни ушастым эльфом, ни могучим орком… Ладно, не очень-то и хотелось!

Вдавленная мысленно кнопка – и на этот раз мне наконец-то предоставлен выбор, да еще какой:

ВЫБЕРИТЕ СВОЙ ПУТЬ

И предложенные варианты:

«Традиционное жесткое каратэ»

«Каратэ Сётокан»

«Гармония Ки (Айки)»

«Мягкость и Гибкость (Дзю)»

«Меч (Кэн)»

«Лук (Кю)»

Еще три или четыре пункта ниже были неактивны и прочесть их названия оказалось невозможно.

Надо признать, размышлял я недолго. Косики каратэ, которым я занимался с девяти лет, и которое, в конечном итоге, и привело меня сегодня сюда, в РПГ-капсулу – это ведь и есть каратэ «традиционное жесткое». Пусть уж хоть что-то в предстоящей игре окажется знакомым!

Таким образом, мой выбор пал на первый пункт.

ВЫБЕРИТЕ ЛОКАЦИЮ

В этом разделе вариант снова был единственный: «Россия». Что ж, так тому и быть.

ВЫБЕРИТЕ СТАРТОВЫЙ БОНУС

Из предложенного:

Сила +2

Ловкость +2

Удача +3

Боевой дух +1

+1 случайный навык

Ну и как тут определиться, не зная правил игры?!

Что ж, попробуем порассуждать. Последний пункт отпадает сразу – лотереи ни разу не моя фишка. На боевой дух мне как-то никогда не приходилось жаловаться. Смею надеяться, что так будет и далее – хотя, понятно: игра есть игра… Сила? Ловкость? Удача? Что из этого может оказаться важнее в виртуальности? В зависимости от обстоятельств, как говорится… Но первые два предлагаются по «+2», а Удача – аж «+3»!

Это в конечном итоге и определило мой выбор. Удачу в студию!

Последнее (как оказалось) нажатие кнопки – и на экране высветилось:

Добро пожаловать в игру, Белов Артур!

Тип вашего аккаунта: стандартный

Избранный Вами Путь: традиционное жесткое каратэ

Ваш текущий уровень: не присвоен

Необходимый Опыт до нового уровня: 0/35

Базовые характеристики:

Здоровье: 50

Бодрость: 50

Сила: 1

Ловкость: 1

Выносливость: 1

Интеллект: 1

Дополнительные характеристики:

Боевой дух: 1

Удача: 4

Добродетели: нет

Общие навыки: нет

Боевые навыки: нет

Достижения: нет

Провисев перед глазами где-то с минуту – за это время я успел перечитать все трижды, но понял ненамного больше, чем если бы текст шел, например, на японском – табличка исчезла, ненадолго сменившись кроваво-красной надписью:

ЗАГРУЗКА ЗАВЕРШЕНА

и затем экран передо мной погас.