Текст книги "Две недели с незнакомцем"

Автор книги: Дебра Маллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 7

Я человек, который властвует над своей судьбой.

Из дневников лорда Девингема. Написано заглавными буквами и подчеркнуто

Саймон проснулся в потоке солнечного света. Его переполняло чувство вины. События прошлого вечера вихрем пронеслись в его памяти. Он провел рукой по лицу и застонал.

Как он мог до такой степени утратить контроль над собой?

Сначала он как безумный овладел Люси в оранжерее. Затем пришел в себя и после обеда галантно проводил жену в ее комнаты. Только для того, чтобы покончить со своим рыцарским поведением той же ночью в ее постели. Он вновь занимался с ней любовью.

Нет, с ним происходит что то неладное. Он был человеком, который по тихому защищал Англию на протяжении восьми лет, выполняя все, что требовала от него работа. Почему же одна неопытная девушка смогла растопить его хваленое самообладание, как масло на горячей сковороде?

Вчера он был решительно настроен отослать ее домой. Он обязан был отослать ее домой! Это было его долгом.

Но он не захотел этого.

Он был себялюбивым ублюдком.

Он сел на постели, отбросил одеяло и остался голым, каким был во время занятий любовью с собственной женой. Когда он после обеда проводил Люси в ее комнату, она протянула ему руку, приглашая войти, и он не смог устоять. Даже заметив, что ее сундуки распакованы, разве он сделал ей замечание по поводу неисполнения его приказа? Нет, он стремительно потащил ее в постель, как мальчишка свою первую женщину.

Он должен был позвать слугу и запихнуть ее со всеми пожитками в дорожную карету, велев ему проводить ее в Девингем. Хоть под дулом пистолета… если бы дело дошло до этого. Но одна мысль об этом заставляла Саймона чувствовать себя негодяем. Ему хотелось, чтобы жена хорошо к нему относилась… может быть, даже его любила. Черт его побери! А такие суровые меры наверняка породили бы в ней враждебность.

Нет, он слишком ее хотел, чтобы так рисковать. Их разговор в оранжерее стоял колом в его голове, настойчивый, как утренняя эрекция. Неужели то, что ему твердили о благородных и благовоспитанных леди, было ошибочным? Неужели они также получают удовольствие от бурных постельных игр? Несмотря на их деликатную чувствительность? Но вроде бы так обстояло дело с Люси.

Отец вбил Саймону в голову, что мужчина совокупляется с женой очень цивилизованным образом и лишь для того, чтобы заиметь наследников. Но когда дети родятся, вежливым и достойным будет избавить жену от подобных приставаний. Его родители были тому наглядным примером, и после того как детская была заполнена, вели каждый свою отдельную светскую жизнь.

Его учили, что более смелые удовольствия делят с любовницами и шлюхами. Этот сорт женщин не обладает тонкими чувствами деликатно воспитанных дам, и потому они более пригодны для удовлетворения низменных плотских потребностей мужчин. Саймон намерен был следовать примеру отца. И после того как Люси произведет на свет требуемых сыновей, собирался завести скромную любовницу. Он считал, что это будет по джентльменски. Но теперь доводы его непредсказуемой жены начали убеждать Саймона, что его представления о браке были неверными.

Черт побери все! Нет, он должен был отправить ее домой.

Он оперся локтями о колени и уронил голову на руки. Эта женщина уже так заморочила ему голову, что он не мог трезво рассуждать. Мысль о том, что жена может быть в постели активным игривым партнером, ухватила его за гениталии и не отпускала. Одно сознание того, что он может с ней дать волю своим страстям и не отпугнуть этим ее… что она может получать от этого такое же удовольствие, как и он… В паху у него мучительно заныло. Черт!.. Он может научить ее такому…

Но только если она останется в Лондоне.

Мысль эта засела у него в голове, как насекомое, пойманное росянкой.

Люси сказала, что они могут вести раздельную жизнь и посещать разные светские мероприятия. Возможно, ее план сработает – предоставит ему шанс выполнить порученное задание и обеспечит доступ в постель жены по ночам.

Он попытается поступить именно так. Конечно, Фоксуорта придется день два подержать на расстоянии, пока Саймон не убедится, что все получается как задумано.

Раздался стук в дверь, и прежде чем он отозвался, на пороге возник Платт. Саймон рывком прикрыл низ живота простыней, хотя этот жест не слишком замаскировал его невольную реакцию на мысли о жене. Закрыв за собой дверь, Платт нахмурился при виде наготы хозяина, но ничего не сказал по поводу его явно возбужденного состояния.

– Прошу прощения, милорд, но уже почти час дня. А вы собирались быть в зале Джентльмена Джексона в три часа.

– Черт побери, я проспал. – Саймон поднялся, потянув за собой простыню. – Почему ты не разбудил меня, Платт?

– Я только что сделал это, милорд, – не моргнув глазом, ответил тот.

Саймон подозрительно нахмурился, неуверенный, не иронизирует ли невозмутимый Платт.

– А моя жена уже проснулась?

– Несколько часов назад. Она выехала из дома вместе с мисс Мэтьюз.

– А а… Ладно. – Он подавил легкое разочарование. Раздельное житье. Что ж, он должен быть счастлив, что Люси нашла себе развлечение и он может заняться собственными делами.

– Приготовить вам ванну, милорд?

– Да, – он стряхнул с себя мрачность, – и пришли сюда поднос с завтраком.

– Хорошо. – Платт удалился, оставив Саймона одного в огромной хозяйской спальне.

Неужели его дом всегда был таким тихим? Встревоженный одиночеством, он взял свой дневник, чтобы чем то занять себя, пока не вернулся Платт.

Леди Уэксфорд была полной низенькой дамой с седыми волосами стального оттенка и жизнерадостным характером. Она вела Джин и Люси по музею с уверенной властностью генерала, одинаково усердно указывая на экспонаты и подходящих посетителей. В это утро посетители, представляющие интерес, все как на подбор оказались неженатыми джентльменами.

– Ах, Вирджиния, посмотри сюда. Вон тот джентльмен в темно коричневом жилете около египетского саркофага… Это мистер Джереми Гудфеллоу. У него полны карманы денег, и, по слухам, он решил в этом сезоне подыскать себе жену.

Джин посмотрела, куда указывала крестная, и поморщилась.

– Кажется, у него полон не только карман, тетя Беатрис.

– Все Гудфеллоу – люди крупного телосложения, Вирджиния, – упрекнула ее леди Уэксфорд. – Важно то, что его состояние почти равно твоему, и он не настолько высокого о себе мнения, чтобы отказаться взять в жены американку. Тебе стоит привлечь его внимание.

Она продолжала вести их из зала в зал. Джин слегка содрогнулась, когда они прошли мимо джентльмена с мучнистым лицом, на котором чуть не лопался жилет.

Люси похлопала подругу по руке и прошептала:

– Моим первым выбором он тоже не стал бы.

– Я не хочу замуж, – так же тихо произнесла в ответ Джин, – но родители просили крестную подыскать мне мужа. Они считают, что если за мной будет присматривать мужчина, я не буду влипать в неприятности.

– Я уверена, что они хотят тебе добра.

– Они хотят, – фыркнула Джин, – чтобы я перестала отстаивать права шахтеров и право голоса для женщин…

Страсть, подчеркнутая интонацией Джин, ошеломила Люси.

– Но ведь они наверняка желают, чтобы ты была счастлива.

– У меня и у моих родителей разные представления о счастье. – Заметив, что ее крестная остановилась поболтать с приятельницей, Джин взяла Люси за руку и потащила в другой конец зала к витринам с гончарными изделиями. – Тебе известно, что только с прошлого года в штате Нью Джерси разрешили женщинам голосовать? А потом они изменили закон и отобрали это право. Ты считаешь это справедливым?

– Думаю, нет.

– Разумеется, нет! А участь шахтеров? Условия их работы просто чудовищны.

– Я этого не знаю…

– А я знаю. И громко протестовала против этого. Мама и папа владеют угольными шахтами, и мои протесты ставят их в неловкое положение. Поэтому они и отправили меня сюда. Мне не разрешено возвращаться домой без мужа. – Ее голос прервался, и Люси поняла, что ее американская подруга прикрывает под резкими манерами свою уязвимость.

– Мне очень жаль, Джин. – Люси погладила ее по руке. – В Англии мечты девушек хорошо выйти замуж, и не оставаться старой девой, зависят от родных. Мне трудно представить себе женщину, которая хочет чего то еще.

– Что ж, по крайней мере одна из нас получила то, что хотела, – мрачно произнесла Джин, расправляя плечи. – Ты сегодня просто сияешь.

Щеки Люси жарко запылали при воспоминании о сексуальных приключениях прошлой ночи.

– У меня все складывается хорошо.

– Видимо, так, раз ты здесь.

– Все было на грани краха, – доверительно прошептала Люси. – Но прошлой ночью мы поговорили и, по моему, пришли к соглашению.

– Прекрасно. Мне очень нужна подруга, которая поможет отвадить всех женихов, что откопает тетя Беатрис.

– Ты и так неплохо с этим справишься. Кроме того, возможно, ты встретишь джентльмена, который не вызовет у тебя отвращения.

– Я лучше выйду замуж за него. – Джин ткнула пальцем в ближайшую мумию.

Люси, не удержавшись, рассмеялась. Однако раздавшиеся позади шаги заставили ее обернуться, и улыбка тут же сползла с ее лица.

– Добрый день, леди, – произнес Фокс. – Наслаждаетесь последней прогулкой перед отъездом домой, леди Девингем?

– К вашему сведению, мистер Фоксуорт, – ответила ему холодным кивком Люси, – я пока не возвращаюсь в Девингем.

– Неужели? А у меня создалось впечатление, что ваше пребывание в Лондоне кратковременно.

– Мои планы изменились, что, впрочем, вовсе вас не касается.

– И каким же образом вам это удается? – поинтересовалась у Фокса Джин.

Он бросил на нее недоуменный взгляд:

– Что именно, мисс Мэтьюз?

– Ходить так тихо при наличии трости. Мы не услышали вашего приближения… Видимо, пока вы сами этого не захотели, – сказала она.

Фокс покраснел, но произошло ли это от смущения или от досады, Люси догадаться не могла.

– В приличном обществе считается невежливым обращать внимание на чьи либо увечья, – сухо проговорил он.

– Невежливо также не узнавать людей после того, как вы с ними познакомились, – нахмурилась Джин. – Вы даже не взглянули на меня, когда подошли. И вообще, что вы здесь делаете? Вы ведь, кажется, ведете жизнь отшельника?

Фокс резко втянул в себя воздух, и Люси подумала, что эта парочка готова вступить в драку. Затем он сжал чубы в очевидном усилии взять себя в руки.

– Я и не ожидаю, что женщина с вашим характером способна это понять.

– Сомневаюсь, что вам многое известно обо мне, – отпарировала Джин.

Фокс угрожающе взглянул на нее:

– Больше, чем можете себе представить.

– Вы меня не испугаете, мистер Фоксуорт, – покачала головой Джин. – Я не знаю, что с вами случилось и отчего вы такой желчный, но вы должны быть счастливы, что все еще можете ходить, пусть с помощью трости.

– Вы ничего об этом не знаете, – буквально прорычал Фокс.

Люси нервно оглянулась вокруг, понимая, что разговор становится все громче и головы посетителей стали поворачиваться в их сторону. В противоположном конце зала леди Уэксфорд продолжала оживленно беседовать с приятельницей, но если голоса спорящих будут повышаться и дальше, она невольно это заметит.

Люси положила руку на предплечье Джин.

– Мы начинаем привлекать внимание.

Но Джин не отвела глаз от Фокса, хотя стала говорить потише:

– Несколько лет назад мой дядя принимал участие в войне, мистер Фоксуорт. Он потерял обе ноги и с тех пор прикован к инвалидному креслу. Он едва не совершил самоубийство, но мой отец подоспел вовремя.

– Как ни увлекателен ваш рассказ… – начал Фоксуорт скучающим голосом.

– Он был известен как прекрасный танцор, – мягко продолжила Джин, игнорируя его попытку прервать ее. – И дамы его обожали. Но после того как лишился ног, он решил, что больше никому не нужен.

Фокс напрягся.

– Что было с ним дальше? – спросила Люси. Джин улыбнулась ей.

– Он влюбился в сиделку, которую мы наняли ухаживать за ним. Они поженились, и теперь у них пятеро детей. – Она снова перевела взгляд на Фокса. – Вы можете ходить, мистер Фоксуорт, и вы красивый мужчина. Возможно, вам стоит подумать о том, что у вас есть, а не о том, чего нет.

Фокс долго всматривался в ее лицо. Взгляд его синих глаз был остер, как кинжал, и полон боли. Затем, не говоря ни слова, он коротко поклонился и вышел из зала музея.

Люси сделала глубокий и долгий выдох.

– Господи Боже, Джин, я уже подумала, что вы назначите встречу на рассвете, как истинные дуэлянты!

Джин пожала плечами.

– Он зол из за того, что с ним произошло, и вымещает свою злость на других. Мой дядя делал то же самое.

В этот момент к ним вернулась леди Уэксфорд.

– Вирджиния, дорогая, это, кажется, был мистер Фоксуорт?

– Да, тетя Беатрис.

– Я не знала, что ты с ним знакома. – Поднятые брови леди Уэксфорд выражали больше, чем слова.

– Он друг моего мужа, – сказала Люси. – Я представила их друг другу на балу у Крестонов.

– Что ж, он мужчина красивый. Этого не отнимешь. До своего несчастного случая он был очень популярен у дам. Но теперь его редко можно увидеть. У него скромное состояние, да и то он полностью зависит от милостей своего отца… причем все знают, что они не в ладах. Не уверена, что он будет подходящим женихом для тебя. Последние три года он ведет себя совершенно непредсказуемо.

– С ним именно тогда произошло несчастье? – поинтересовалась Люси.

– Именно тогда. Случился пожар, и… – Леди Уэксфорд посмотрела на обращенные к ней заинтригованные лица подруг и крепко сжала губы. – Боже, как я разболталась. Давайте перейдем в следующий зал.

– Но что тогда случилось, леди Уэксфорд? – спросила Люси, торопясь за ней.

– Это старая сплетня, вовсе не подходящая для ушей моей племянницы. – Леди Уэксфорд одарила Люси пронзительным взглядом. – Если хотите узнать больше, спросите своего мужа, леди Девингем. Он там был.

Джентльмен Джексон предлагал именно такой способ разрядки, в каком Саймон сейчас нуждался. Мужское окружение позволяло забыть обо всех его проблемах с женщинами.

Но Стилвуд снова опаздывал. Черт бы его побрал! Они с графом Стилвудом, начиная со времен учебы в Итоне, были спарринг партнерами, но ничто не могло излечить Стилвуда от привычки опаздывать. Саймон уже подумывал, не следует ли подарить приятелю часы, которые будут спешить на час, и посмотреть, сможет ли он тогда являться вовремя.

Хотя Саймону издавна была известна эта привычка Стилвуда, он все равно прибыл точно в назначенный час, как всегда, не теряя надежды, что приятель придет в срок. Но и сегодня тот опаздывал, и Саймон, наблюдая за схваткой, тщетно ждал. К нему подошел сэр Эйдриан Холл.

Сэр Эйдриан был высоким мужчиной с военной выправкой, полученной благодаря тому, что смолоду служил в кавалерии. Он стоял на пороге зрелости, и седина уже тронула его виски. Серые глаза его видели много и не раскрывали ничего.

Он был начальником Саймона в секретной организации.

– Добрый день, Девингем, – произнес сэр Эйдриан, останавливаясь рядом.

– Сэр Эйдриан, – ответил ему кивком Саймон, размышляя, случайна ли их встреча. Или же сэр Эйдриан разыскал его намеренно?

– Я имел удовольствие видеть на балу у Крестонов вашу прелестную жену. Какой сюрприз! У меня было впечатление, что она находится в вашем имении, в деревне.

Нет, эта встреча была вовсе не случайной.

– Она приехала в город неожиданно, – осторожно объяснил Саймон.

– Неужели? Для любого мужчины несколько обременительно близкое соседство жены, когда он пытается заниматься делами… и романами.

– Моя жена, сэр Эйдриан, находится здесь ради особой цели. Она выполняет предсмертную просьбу подруги. – Он твердо встретился взглядом с собеседником. – Я уверен, что, будучи человеком военным, вы сможете понять, почему я разрешил ей остаться в Лондоне на краткое время, потребное для исполнения ее долга.

– Лишь постольку, поскольку ее пребывание здесь не помешает вашим обязанностям, – выгнул бровь сэр Эйдриан.

– Вы прекрасно знаете, сэр Эйдриан, что такого не случится. Женщинам не место в делах мужчин. Мы с женой, пока она в городе, будем придерживаться раздельных светских развлечений.

– Отличная идея, – согласился сэр Эйдриан. – Должен признаться, что сам я действую более эффективно, когда моя жена находится дома, в Суссексе.

– Как и я. Это временная ситуация, которая, думаю, скоро разрешится.

– Приятно это сознавать, – кивнул сэр Эйдриан. – А а, вот и лорд Стилвуд. Доброго вам дня, Девингем.

– До свидания, сэр Эйдриан. – Саймон смотрел вслед своему начальнику, почти не обращая внимания на приблизившегося Стилвуда и его привычно бессвязные объяснения своей задержки.

Он только что получил предупреждение. Ситуация с Люси только что стала еще более рискованной… чреватой неприятностями. Ну почему он просто не отослал ее домой?

Он был воспитан в убеждении, что служебные дела – это область действия мужчин, которую следует держать вдали от женщин и втайне от них. Роль женщины – рожать мужу детей и быть хозяйкой, сопровождая его в свете. Он не мог рассказать Люси правду о своих взаимоотношениях с Изабеллой. Не имел на это права. Нет, ему действительно следовало отправить ее домой в Девингем! Где ей и надлежало оставаться.

Однако нынешнее секретное поручение было временным, а брак с Люси – навсегда. Они с Люси подошли к такому моменту, когда неверный шаг с его стороны мог убить все хорошее, что сейчас созидалось между ними. А он хотел, чтобы это хорошее развивалось и укреплялось. Хотел этого больше, чем мог ранее себе представить.

Впервые в своей карьере тайного сотрудника Саймон колебался сделать то, что считал необходимым.

Открыть Люси правду было невозможно. В то же время ему хотелось проводить с ней больше времени. Но чем дольше она оставалась в Лондоне, тем больше был риск, что она услышит об Изабелле. И каким образом сможет он ей объяснить это, не подвергая опасности ее и не разрушая их хрупкие, только что зарождающиеся отношения?

– Девингем? – окликнул его Стилвуд, и Саймон понял, что тот, наверное, давно что то говорит ему, а он отвлекся и не слышит. Выдавив из себя улыбку, он хлопнул приятеля по спине, мысленно обещая себе, что сразу же после хорошей боксерской взбучки серьезно обдумает то, о чем только что размышлял.

Глава 8

Мой жизненный опыт доказывает, что для мужчины его работа, его дело почти то же самое, что для женщины шляпки, драгоценности или туфельки.

Подгоняемые внутренней потребностью, мы погружаемся в него и стремимся довести его до конца, чего бы нам это ни стоило.

«Наблюдения о разности полов». Из дневников Саймона, лорда Девингема

Когда Люси вернулась домой после посещения музея, ей сообщили, что муж ее уехал на весь день и что прибыли ее новые наряды от мадам Дофины.

Отдавая распоряжения Молли насчет своего нового гардероба, Люси постаралась подавить разочарование из за отсутствия мужа. После их свидания в оранжерее она очень надеялась, что они уже на пути к установлению твердых любовных взаимоотношений, включающих взаимную преданность. Она надеялась увидеть его.

Конечно, глупо было рассчитывать, что Саймон будет сидеть дома, ожидая ее возвращения. Он был человеком, обремененным общественными обязанностями, занятым множеством важных дел, требующих его внимания. Она предпочитала думать, что он занят сейчас в парламенте или на одной из деловых встреч, а вовсе не продолжением погони за Изабеллой Монтелуччи.

Было уже поздно, когда Саймон наконец добрался до дома. Повар придерживал обед, а Люси сидела в гостиной за вышиванием и наблюдала, как с каждым часом прогорают дрова в камине и огонь становится все ниже и ниже. Она услышала хлопок входной двери, а потом низкий раскатистый голос Саймона, обращающегося к Доббинсу, их дворецкому.

Она отложила в сторону пяльцы, но рассеянность, владевшая ею весь день, привела к тому, что она дала нитке обернуться вокруг пальца, и к тому времени, как она ее распутала, Саймон уже поднялся в свою комнату. Она застыла у подножия лестницы, покусывая в нерешительности губу. Она была его женой! Она имеет право пойти к нему, когда он занят туалетом. Ей казалось после прошлой ночи, что он будет рад ее присутствию. Но в то же время ей не хотелось, чтобы он решил, будто она ждала его, затаив дыхание. Как старый охотничий пес, долго не видевший хозяина.

Пусть это даже было правдой.

В конце концов, у нее была своя гордость. Очевидно, он поднялся к себе, чтобы переодеться к обеду. Она просто займется вышиванием, пока он не спустится вниз.

Она вернулась в гостиную и взялась за пяльцы, но не могла сделать ни одного стежка, а просто сидела и смотрела на огонь, прислушиваясь к его шагам.

Наконец то она услышала его голос и заставила себя оставаться спокойной. Она даже взялась за иголку и несколько раз ткнула ею в узор.

Затем она услышала его разговор с Доббинсом и звук открывающейся двери.

Он уходит!

Отбросив вышивку, Люси вскочила и поспешила выйти из гостиной в холл. Саймон, одетый в вечерний костюм, стоял у распахнутой наружной двери. Она увидела, как подкатила его карета и остановилась перед входом.

– Саймон!

Он обернулся и вопросительно выгнул бровь:

– Да, Люси?

– Куда ты едешь? – Слова вырвались у нее с каким то жалобным стоном, от которого у нее самой запылали щеки. Нет, право, так ныть мог только старый охотничий пес, скулящий при виде отъезда хозяина.

Саймон взглянул на слуг, которые попытались притвориться, что не вслушиваются в каждое слово хозяев, и резко взял ее за руку.

– На минутку, жена. Если позволишь.

Она сразу поняла, что Саймон недоволен ею, но вся затрепетала от его прикосновения. Ее тело помнило прошлую ночь.

Он отвел ее в гостиную и плотно прикрыл за ними дверь.

– Никогда больше не задавай мне вопросов перед слугами.

Произнес он это тихо, но предостерегающим тоном, и глаза его смотрели строго, так, чтобы у нее не оставалось сомнений.

– Прости, – промолвила она. – Просто повар задерживал для тебя обед.

– Я встречаюсь с Фоксом в клубе.

– А а… – Она сжала пальцы, пытаясь обнаружить в этом неприступном бесстрастном джентльмене беззаботного любовника прошлой ночи. – Ты собирался сказать мне об этом?

– Я не привык докладывать о моем местонахождении. В будущем я буду оставлять сведения о своих планах Доббинсу. Мне не хочется доставлять повару лишних хлопот. – Он повернулся к выходу.

– Только повару? – прошептала она.

Уже положив руку на ручку двери, он бросил хмурый взгляд на нее.

– Разве ты не помнишь наше соглашение, Люси? Кажется, речь шла о раздельном времяпрепровождении.

– Но… – От непреклонного выражения его лица у Люси упало сердце. Она с трудом сглотнула. – Прошлой ночью…

– Прошлая ночь была весьма приятной, и я надеюсь на подобные же интерлюдии в будущем, – произнес он. – Однако мои служебные дела требуют, чтобы я позволил себе оставаться в городе до выполнения твоего обязательства перед миссис Нельсон только при условии, что мы ведем раздельную светскую жизнь.

– Разумеется, ты прав. – Только гордость позволила ей не сломаться от горечи разочарования. – Я прошу прощения, если нарушила договор.

Он небрежно отмахнулся:

– Не важно, раз мы теперь понимаем друг друга.

– Понимаем, – промолвила она, отказываясь плакать у него на глазах, хотя в горле стоял ком.

– Тогда доброго тебе вечера, – произнес он, затем улыбнулся ей, и в глазах его на мгновение сверкнула страсть, владевшая им прошлой ночью. Протянув руку, он бережно коснулся пальцем ее щеки. – Возможно, я увижу тебя позже вечером.

Невысказанное обещание повисло в воздухе.

Люси лишилась дара речи. Она лишь слегка кивнула ему в ответ, а затем просто стояла и смотрела, как он покинул комнату, оставив дверь открытой.

Союз, который, как она считала, они начали создавать, оказался фальшивым, рождающееся взаимопонимание – плодом ее воображения. Как многие мужчины его социального положения, Саймон, по всей видимости, хотел иметь жену, которая делила бы с ним постель ночью, предоставляя ему право заниматься днем своими собственными делами.

Но это было совсем не то, чего хотела она.

Она отвернулась, не в силах слышать звук закрывающейся входной двери, отдаленное позвякивание упряжи и цокот копыт отъезжающего экипажа.

Глядя на угасающий огонь камина и брошенные пяльцы, она представила, как сидит здесь в одиночестве вечер за вечером и ждет, когда муж придет к ней в постель. Нет! У нее больше гордости.

Она вздернула подбородок и яростно оглядела комнату. Джин просила сопровождать ее на вечер к Херрингтонам. Она сначала отказалась, надеясь провести время с Саймоном. Но поскольку он настаивал, чтобы они вели раздельную светскую жизнь, так тому и быть. Почему бы ей не развлечься в обществе подруги, раз он занят где то еще?

Решительным шагом она вышла из гостиной. Она немедленно отправит записку Джин, что будет ее сопровождать, и съест обед, так усердно приготовленный поваром, отчаянно старавшимся сохранить его горячим.

О том, что произойдет позже ночью, когда Саймон явится предъявлять свои супружеские права, она еще подумает.

* * *

Когда Саймон вальяжно прошествовал в «Будлс», Фокс уже ждал его с бокалом бренди в руке.

– Ты сегодня рано, Фокс. Становишься общительным? – Саймон уселся напротив друга и кивнул служителю.

– Нет, черт побери. Не я пришел рано, а ты опоздал.

– Меня задержали, но всего на несколько минут.

– Я предпочитаю не быть здесь дольше необходимого, – проворчал Фокс. – Я уже прогнал двух нахалов, которые надоели мне своими вопросами и расспросами.

Саймон пожал плечами, принимая от служителя бокал с бренди.

– Вот что случается, когда долго пребываешь отшельником. Люди начинают проявлять к тебе любопытство, Фокс. А тебе не приходило в голову, что они могут искренне тревожиться о твоем благополучии?

– Чушь собачья!

– Как скажешь, – ухмыльнулся Саймон, прихлебывая бренди.

Фокс откинулся в кресле, отставил пустой бокал, выгнул бровь и сардонически усмехнулся.

– Сегодня я видел твою жену.

– Только не начинай о том же, – фыркнул Саймон.

– Она сообщила мне, что остается в Лондоне на неопределенное время. – Не отрывая пристального взгляда от Саймона, Фокс продолжал: – Не хочешь ли объясниться?

– Моя жена тебя не касается.

– О нет, касается. – Он наклонился вперед. – Ее присутствие может осложнить наше общее дело.

– У меня есть свои резоны позволить ей остаться. Она не станет нам мешать.

– Откуда ты это знаешь? – Фокс понизил голос. – Ты думал, что и Джорджину держишь в руках. И смотри, что получилось.

– Люси – не Джорджина.

– Нет, она хуже. Ты очарован ею, и это повлияет на беспристрастность и трезвость твоих суждений.

Саймон напрягся.

– Я держу это под контролем. Все будет хорошо.

– Ты слишком легко отбрасываешь возможную опасность. – Руки Фокса судорожно сжались на подлокотниках. – В последний раз за это расплатился я. Если история повторится, мне будет нечем платить.

Саймон нетерпеливо зашипел:

– Я сожалею о том, что случилось, больше, чем могу выразить словами. Однако тебе не пришло в голову, что это прошлое влияет на твою способность оценивать настоящее.

– Я полагаю, что твоя очарованность собственной женой заставляет тебя недооценивать риск, – прорычал Фокс. – Мы не в игры играем, Саймон. На кону стоят жизни.

– И одна из них моя собственная. – Саймон встал и поставил бокал на стол. – Я, кажется, уже не голоден, Фокс.

– Ты не владеешь ситуацией, – резко произнес Фокс. – У тебя сбился прицел.

Саймон склонился к нему и стукнул по трости, прислоненной к столу рядом с Фоксом.

– Как и у тебя.

Он выпрямился и стал поворачиваться к двери.

– Не смей так уходить отсюда!

Саймон послал ему ледяную улыбку.

– Именно это я и собираюсь сделать. – Он понизил голос: – Ты слишком долго живешь прошлым, друг мой. Однажды ты проснешься стариком и поймешь, что дал жизни проскользнуть между пальцами.

– Из за тебя, – выговорил Фокс, и в глазах его полыхнули гнев и боль.

– Я сыграл роль в том, что случилось с тобой, – согласился Саймон, испытывая укол привычной мучительной вины. – Но именно ты игнорируешь «здесь» и «сейчас». А это, Джон, уже только твоя вина.

Саймон зашагал прочь, оставив Фокса кипеть безмолвной яростью.

– Я так рада, что вы решили поехать с нами, – сказала леди Уэксфорд, когда они втроем стояли у входа в бальный зал Херрингтонов, ожидая, пока их объявят. – Опекунша не может все время находиться рядом, и я буду чувствовать себя гораздо уютнее, зная, что вы рядом с милой Вирджинией и можете также присмотреть за ней.

Люси обменялась взглядами с Джин.

– Я постараюсь, леди Уэксфорд.

– У меня теперь гора с плеч. Мне не хочется, чтобы какой нибудь охотник за приданым добрался до наследства моей крестницы.

Джин грубовато фыркнула носом.

– Маме и папе все равно, кто будет моим мужем, лишь бы им сбыть меня с рук.

– Вирджиния! – ужаснулась леди Уэксфорд. – Не говори о своих родителях в таком тоне. Ты же знаешь, что твоя мама – моя самая лучшая и дорогая подруга.

Я всего лишь говорю правду, – пожала плечами Джин.

– Леди Девингем, – промолвила крестная Джин, – Возможно, вы сумеете как то повлиять на эту дерзкую девчонку и убедите ее, что замужество – не тюрьма!

– Я могу попытаться, – хмыкнула Люси, – но думаю, что никто не сумеет ни в чем переубедить Джин…

Леди Уэксфорд недовольно вздохнула.

– Я по прежнему каждый день жалею, что Гарольда нет со мной. Наш брак был заключен не по любви, но мы очень привязались друг к другу.

– Вам повезло, – отозвалась Джин.

– Леди Девингем понимает, что я имею в виду. Она, кажется, довольна своим замужеством.

Люси встретилась глазами с Джин.

– Я все еще стараюсь узнать своего мужа.

– Все приходит со временем, – умудренно заметила леди Уэксфорд.

В этот момент они подошли к двери зала: их очередь быть объявленными была следующей.

– Я не уверена, что уже простила вас, – надула губки Изабелла, но тепло ее глаз противоречило ворчливому тону.

Саймон подал ей бокал ратафии и постарался изобразить улыбку залихватского ухажера.

– Ну же, не сердитесь. Долг обязан идти впереди удовольствия. Вам же наверняка это известно.

– Голова моя это понимает, но сердце – нет. – Глядя ему в глаза, она сделала глоток освежающего напитка.

Почувствовав, что сопротивление ее слабеет, Саймон понизил тон.

– Простите меня, Изабелла.

– Я не давала вам права обращаться ко мне так фамильярно. – Она вздернула подбородок.

– Простите меня еще раз. – Он подыскивал какую нибудь дурацкую фразу, чтобы смягчить ее еще больше. – Так я думаю о вас в своих грезах.

Ее лицо озарилось довольной улыбкой.

– Вы умный человек, милорд, и говорите такие тонкие вещи. Браво!

Он коснулся ее руки.

– Меня зовут Саймон.

– Саймон. – Она даже не произнесла, а как бы прокатила его имя на языке, как кошка, лизнувшая свежих сливок.

– Ну, скажите, что вы меня прощаете. Покончите с моей мукой… с этой пыткой.

Улыбка изогнула уголки ее губ, несмотря на старания оставаться серьезной.