Текст книги "Последний де Бург"
Автор книги: Дебора Симмонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Глава 10
Как только они оказались в главном зале, тревога сменилась благоговейным восхищением. Это было громадное великолепное помещение со сводчатым потолком, словно уходящим ввысь к небесам. Их сразу усадили за стол неподалеку от хозяйского места, среди нескольких рыцарей и пары дам. Но лорду де Бургу все равно приходилось отклонять попытки расспросить об Эмери. Будучи сыном графа Кэмпиона, он так или иначе привлекал всеобщее внимание. Хотя девушка подозревала, что он этим отнюдь не наслаждался.
Когда с ужином было покончено, они пересели на скамью смотреть представление. Гай пытался подлить им еще вина и, получив отказ, устроился у них в ногах, готовый подносить сладости и наполнять кубки. Он пребывал в отличном настроении. Они втроем устроились удобнее, предвкушая потеху.
Эмери не в первый раз видела выступление менестрелей, те как-то заезжали в уединенные края, где находился ее так называемый дом, но это случалось очень редко. Труппа была маленькой, но очень умелой. Они жонглировали разными предметами и потом под аккомпанемент лютни разыграли со своей собачкой небольшое представление.
Эмери в восторге аплодировала. Зрелище доставляло ей огромное удовольствие, особенно потому, что рядом лорд де Бург. Он сидел прислонившись спиной к стене и куда больше интересовался Эмери, чем представлением. Она же чувствовала себя очень странно в этом зале.
Чувствовала ли она себя хоть раз женщиной, как сейчас? И вообще проводила ли вот так время за развлечениями? Сначала обучалась мужским умениям наравне с братом-близнецом, потом долго ухаживала за больным отцом и никогда не испытывала желания оказаться где-то еще. Но сейчас понимала, что потеряла, нет, не роскошь благородного дома, а возможность прекрасно выглядеть и наслаждаться компанией красивейшего мужчины.
Теперь уже поздно. И, несмотря на эйфорию, она отчетливо понимала, что не имеет права здесь находиться. Эмери потрясла головой, комната слегка плыла перед глазами, наверное, из-за того, что Гай постоянно наполнял ее кубок. Он маячил неподалеку и если и следил за горничной, то незаметно.
Вскоре артисты стали зазывать зрителей присоединиться к ним. Гости начали подпевать, некоторые даже присоединялись к танцу. Брались за руки вокруг менестреля и вместе с труппой пели. Гай тоже вскочил, Эмери рассмеялась, уверенная, что он собирается корчить из себя шута, но тот настойчиво повернулся к хозяину.
– Милорд, вам следует пригласить Эмери танцевать, – заявил оруженосец. Его лицо раскраснелось, словно он тоже много выпил.
Эмери отказалась, прежде чем лорд де Бург смог ответить. У нее мало опыта в танцах, а кроме того, она боялась, что закружится голова. Сколько же она выпила? Наверное, вино ударило в голову. Она уже забыла, что в прошлый год почти не пила.
– Ну, тогда пусть будут жмурки в колпаке, – заявил Гай. – Давайте бросим клич и сыграем!
– Разве это не для детей? – удивилась Эмери.
Если память не подводила, то дети, играя в жмурки, накидывали колпак и ловили других, причем частенько довольно бесцеремонно. Она никогда не видела, чтобы подобной игрой развлекались взрослые, но подозревала, что игра приняла бы совсем иную тональность, если бы слугам было позволено искать кого-то на ощупь.
– В Кэмпионе играют и взрослые, – возразил Гай. – Все знают, что на рождественских праздниках играет даже граф!
Лорд де Бург явно не обрадовался напоминанию.
– Мы не станем играть в жмурки.
– Тогда вы должны потанцевать, – настаивал Гай.
Эмери заметила, как в темных глазах Николаса вспыхнуло предупреждение. Но не успела она и рта раскрыть, как Гай рывком поставил ее на ноги. Это произошло так неожиданно, что она покачнулась, но лорд де Бург быстро оказался рядом и поддержал ее.
Понимая, что он не в настроении танцевать, Эмери хотела было вернуться на скамью, но не успела. Хоровод на миг разорвался и принял их в круг. За одну руку ее держал вспотевший молодой паж, за другую – лорд де Бург.
Эмери уже знала его сильное, уверенное прикосновение, но сейчас все выглядело иначе. Ощущение знакомой мозолистой ладони – твердой и одновременно нежной – сообщало чувство единения и близости, отчего сердце пускалось вскачь. Она представила, как они переплетают пальцы, он касается ее запястья и других местечек, спрятанных от посторонних взглядов, при одной мысли о чем заходилось сердце.
Внезапно на нее нахлынули воспоминания, как обнаженный по пояс Николас намыливается. Эмери даже запнулась, он снова ее поддержал. Она встретилась с ним глазами, и обжигающее желание вспыхнуло с новой, стократно возросшей силой. Они стояли, глядя друг другу в глаза, и весь зал с веселящимися гостями словно растворился в пространстве. Остались только они двое.
Соседи по хороводу дергали их за руки, из толпы зрителей послышались крики, чары рассеялись. Эмери пришла в ужас от собственного поведения, хотелось сбежать, скрыться, но лорд де Бург, казалось, не воспринял это серьезно и повел прочь, не обращая внимания на одинокие нелицеприятные выкрики.
Он выразил свое неудовольствие, лишь когда они подошли к ухмыляющемуся оруженосцу.
– На случай, если вино выветрило из твоей головы насущные проблемы, напоминаю, мы стараемся не привлекать внимания, – негромко произнес он, глядя на Гая.
Его слова отрезвили Эмери, заставили еще сильнее пожалеть о своем поведении. Одно дело со стороны наблюдать за этой неуместной остановкой посреди зала, совсем другое – в ней участвовать. Если за ними наблюдали безвредные сплетницы – плохо, но пережить можно, а вдруг среди них был кто-то более опасный?
Эмери поежилась. Окружающая обстановка словно приобрела зловещий подтекст. Она быстро осмотрелась, приглядываясь к тем, кто стоял в глубине. Кто-то из этих людей за ними следит? Будь здесь Гвейн, узнали бы они его без тамплиерских одежд? И что думает лорд де Бург о другом преследователе?
В этот момент совсем некстати появились менестрели. Эмери настороженно посмотрела на них. Что она ожидала увидеть? Боясь признаться даже самой себе, напряженно всматривалась в незнакомые лица, ища среди них брата.
Этим вечером она забылась, но едва ли подобные развлечения могли отвлечь тех, кто убил дядю. Эмери вздохнула, все веселье разом исчезло.
– Уже поздно. Я лучше пойду к себе.
Лорд де Бург кивнул:
– Сейчас удобный момент всем разойтись по комнатам.
– Я только чуть-чуть задержусь, – сообщил Гай.
– Нет, – твердо заявил хозяин. – Мы останемся вместе, по крайней мере пока.
Гай нахмурился. Эмери понимала, почему лорд не доверяет оруженосцу. Кто знает, что он скажет или сделает, если переберет вина?
Эмери с облегчением обнаружила, что в движении ей становится легче, очень захотелось выйти на свежий воздух. Но ее так потрясла мысль о преследователях, что она даже не сказала о своем желании лорду де Бургу, лишь последовала за ним к своим покоям. Когда он остановился открыть дверь, Эмери оглянулась, но вместо Гая увидела пустой безмолвный коридор.
– А где Гай? – спросила она.
– А где ваша горничная? – в ответ спросил Николас.
Эмери заглянула в комнату. Там витал приятный аромат, горели свечи, но не было никаких признаков присутствия Альды. И на этом странности не кончились. Эмери увидела на столе вино с двумя кубками. Здесь кто-то недавно был? Она подумала о тех, кто внизу. Что, если кто-то из них следил за ними и выжидал подходящий момент? Если ее покои обыскивали, могли обнаружить странные для юной леди вещицы. Эмери резко обернулась и налетела на твердую фигуру лорда.
– А наш мешок? – встревоженно спросила она.
– В надежном месте, – как всегда спокойно ответил тот.
– А если кто-то отослал Альду найти его или меня?
Лорд де Бург поднял темные брови:
– Сомневаюсь, что кто-то, желающий перевернуть комнату вверх дном, оставил бы ее в таком уюте, если, конечно, не намеревался устроить переворот иного рода.
– Вы думаете, это сделала Альда?
– Нисколько не сомневаюсь. – Он определенно не разделял ее тревоги о злоумышленниках, но тем не менее был недоволен.
– А что же Гай? – спросила Эмери. – Я думала, он должен идти за нами. Как думаете, его заманили в ловушку или он все-таки с какой-нибудь горничной?
– О, тут все в порядке. Он наверняка с горничной. Причем с вашей.
Эмери озадаченно посмотрела на него.
– Подозреваю, если бы мы отправились на его поиски, обнаружили бы моего доблестного оруженосца в обществе вашей горничной, хотя уверен, его больше интересует ее отсутствие, чем присутствие.
Эмери ошеломленно потрясла головой. Великий рыцарь тоже слишком много выпил? Трудно представить, чтобы что-то могло довести его до подобного состояния, даже вино. И он выглядел как всегда. В ней же играло горячительное. Страхи на время отступили, она внезапно ощутила, как близко они стоят. Стоит только поднять руку, и она коснется его широкой груди…
Эмери с трудом вникала в его слова.
– Что вы сказали?
На этот раз уже ему стало не по себе, и он отвел взгляд.
– Я понимаю, вы не знаете моего оруженосца так, как я, и не подозрительны по натуре. Но просто подумайте, как он вел себя сегодня, начиная с попыток закрыть нас в хозяйских покоях до настояния потанцевать. А теперь и он, и ваша служанка исчезли, оставив вас в такой соблазнительной спальне.
Он жестом показал на уютную обстановку, и Эмери осознала, что в ней все идеально для романтического свидания. Не остановись лорд де Бург на пороге, она бы последовала за ним в комнату, одурманенная его близостью и вином. И что потом? Она ощутила, как наполняет ее горячей тяжестью предвкушение, во рту пересохло, сердце билось как молот.
Она ошеломленно качнулась назад, к лорду де Бургу.
– Но… милорд, я… я не могу… – запинаясь, пробормотала она и глубоко вдохнула.
Она понятия не имела, отчего Гай пытается свести ее с хозяином, но хорошо знала, что не стоит этого поощрять. Ее бросало то в жар, то в холод, голова закружилась, охватила паника, но ей все же удалось отрицательно покачать головой.
– Простите, это невозможно.
Эмери думала, что он заспорит, возможно, даже надеялась, но лорд де Бург лишь кивнул. На его лице застыло удрученное выражение.
– Да, – подтвердил он. – Невозможно.
Николас ощущал мускул, беспрестанно дергающийся на щеке, все лучше, чем откровенная ярость, расслабил сжатые кулаки. Он всегда был самым выдержанным из братьев. Всю жизнь наблюдая их недостойные срывы, он научился обуздывать собственные. Но сейчас ему хотелось удушить Гая.
Оруженосец и раньше вел себя возмутительно, но это не шло ни в какое сравнение с ситуацией, в которую он поставил его с Эмери. Хуже всего, что Гай тем самым еще и подвергал девушку опасности. Не то чтобы Николас прямо ожидал нападения, как она боялась, но не желал бросать ее одну и отправляться на поиски своенравного оруженосца. Однако пришлось.
К счастью, Эмери заперла дверь и в безопасности дождалась, пока он не вернулся с рыдающей Альдой. Ну, по крайней мере, та была трезвой. Чего нельзя сказать про Гая, который, видимо, выпивал каждый кубок, что подставляла Эмери. В таком состоянии он не мог ни защититься, ни охранять секреты, не говоря уже о том, чтобы с кем-то драться.
Николас отчаянно жаждал хорошей свары. Ему безумно хотелось выпустить пар в хорошей потасовке, как раньше с братьями. Но он лишь схватил Гая за шиворот и приподнял над землей на добрый фут, но это мало успокоило бушующий в его душе гнев.
Он смотрел на юношу, только что опустошившего в лохань содержимое желудка, и злился еще сильнее, поскольку с пьяными драться не мог, а с больными – тем более. Посему оставалось, сжимая кулаки, слоняться по комнате.
– Простите меня, милорд.
Жалкое хныканье побудило Николаса развернуться.
– Ну, ради чего? Как тебе только в голову пришла такая ерунда? – Он запустил руку в волосы, пытаясь обрести самообладание.
– Да я просто пытался вам немного помочь, милорд. Совсем безобидно, – отозвался Гай, намекая на чрезмерную реакцию хозяина.
– Безобидно, говоришь? Ты бы хотел, чтобы я запятнал свой род и обесчестил юную леди, которая находится под моей опекой и которую больше некому защитить?
– Нет, милорд. Я только хотел подсказать, что встреча с Эмери – это лучшее, что случалось с вами за всю жизнь.
Николас отвернулся и шагнул в сторону, удивляясь, каким образом предметом обсуждения стала его личная жизнь. Да, за прошедший год между ними почти не осталось тайн, но он не желал, чтобы пьяный оруженосец вмешивался в дела, связанные с Эмери. Эмери с ее блестящими синими глазами и продирающим до глубины души взглядом. Это слишком личное и драгоценное.
– Тебя это не касается, бросил Николас.
– Касается, и уж больше, чем поиски человека, который не хочет, чтобы его нашли, – парировал Гай.
Николас в изумлении обернулся. Он полагал, что оруженосец слишком увлечен идеей сводничества, чтобы выражать какие-то полезные мысли. Да, лорду де Бургу уже приходило в голову, что Джерард, возможно, не желал, чтобы его нашли. Госпитальер словно исчез с лица земли, когда потерял надежду вернуть посылку. Неудивительно, учитывая ее содержимое.
Золотая статуэтка – не милый пустячок, и Николас не знал, станет ли он продолжать, если окажется, что Джерард ее украл. Впрочем, он обещал помочь Эмери, хотя в то время и не знал, кто она такая. А помогать ей означало помогать найти ее брата. Поначалу задача казалась простой, но сейчас так усложнилась, что, возможно, лучше, если они так и не найдут Джерарда.
Но какое будущее тогда ждет Эмери?
Гай словно услышал его мысли.
– Я только забочусь о вашем благе, милорд, – примирительно проговорил он.
Николас фыркнул в ответ на столь нелепое заявление.
– Скорее развлекаешься за мой счет. Больше я этого не потерплю.
– Это я-то развлекаюсь? Думаете, легко вас двоих сводить вместе? – возмутился Гай. – Вы столько времени влюбленно глазели на нее, даже когда считали ее мальчишкой! И она смотрит на вас тем же взглядом. А теперь, когда появилась возможность уединиться, вы друг друга избегаете. Я только чуть-чуть подтолкнул вас друг к другу.
Николас не нуждался в этом. Напротив, убеждал себя, что достаточно просто быть рядом и, пока возможно, наслаждаться ее обществом. Но человек всегда стремится к большему, а он еще и знаменитый де Бург. Ему хотелось протянуть руку и взять то, что он хочет. Взять, обнять, не отпускать. Это скрывалось за его внешним спокойствием. Он держался лишь на силе воли.
– Ради чего? – поинтересовался Николас. – Ради ночи эгоистичного удовольствия, которая разрушит доброе имя девушки?
– Нет, милорд. – Гай затряс головой, словно Николас нес бессмыслицу. – Я имел в виду нечто постоянное.
Николас словно испытал удар под дых.
– Это невозможно. И ты отлично об этом знаешь, – процедил он сквозь зубы.
– Почему это? – упорствовал Гай. – Совершенно очевидно, что вы оба друг к другу чувствуете. Вы были бы идиотом, если бы ее отпустили… а де Бурги не идиоты.
– Ты знаешь, почему это невозможно. – Николас не обращал внимания на возмутительные слова оруженосца. Не верилось, что они вообще ведут такой разговор после того, что вместе пережили. – Теперь уже слишком поздно, – добавил он, желая положить конец перепалке.
Но остановить Гая было не так просто.
– Никто не может знать будущее. Даже вы, милорд.
Николас тихо выдохнул, внезапно ощутив страшную усталость.
– Иногда надо перестать бороться с судьбой и принять то, что есть.
Гай понимал, как безрассудно он себя вел совсем недавно. Потом Николас смирился, в какой-то мере обрел душевное равновесие и смог оценить нежданные радости, вроде встречи с Эмери.
– Де Бурги не сдаются, – заявил Гай, его лицо приняло яростное выражение.
Николас покачал головой:
– Иногда наибольшая храбрость – взглянуть в лицо неизбежному.
Оруженосец хотел запротестовать, но Николас вскинул руку, пресекая возражения. Гай не раз оттаскивал его от края, и далеко не всегда Николас бывал ему за это благодарен. Однако у него хватало ума оценить упорство и преданность оруженосца, хотя тот и пребывал в заблуждении.
Впрочем, события этого вечера можно было простить и забыть. Согласия между ними в любом случае быть не могло, ибо Гай имел то, что уже потерял Николас. Надежду.
На следующий день хмурое трио вновь собралось в хозяйских покоях и продолжило книжные изыскания. Николасу подумалось, что девушка буквально расцвела в замке, но сейчас почему-то куда больше напоминала тихого юношу. Сидела опустив голову и избегала встречаться с ним взглядом. Гай дулся, как ребенок, которому не дали напроказничать. Испортилась даже погода: по стенам замка замолотил дождь, и в хозяйских покоях, обычно теплых и солнечных, стало пасмурно.
И если на мрачность оруженосца Николас еще мог не обращать внимания, то плохое настроение Эмери пережить было куда тяжелее. До сего момента он не понимал, как она поддерживала его дух, каким сокровищем был ее тихий голос и так редко напоминавший о себе веселый смех. А еще протянувшаяся между ними незримая ниточка. Или это показалось? Может, он так хотел душевной близости, что просто придуман таковую с женщиной, не разделявшей его чувств?
Гай бросал на него хмурые, осуждающие взгляды, явно виня хозяина за свой своднический провал. Однако оруженосец не знал о вчерашнем разговоре Эмери и Николаса, никто не собирался его просвещать. Парень бы покатился со смеху, если бы узнал, что хозяин поклялся держаться на расстоянии от женщины, которая сама дала ему от ворот поворот. Фамильная гордость Николаса была сильно задета.
«Это невозможно», – заявила Эмери. Не забывая о тех проблемах, что заставляли его держаться на расстоянии, Николас задумался над ее словами. Глядя на опущенную девичью головку, он внезапно испытал неодолимое желание схватить ее за плечи и потребовать объяснений. Удержали только остатки здравого смысла.
Он снова погрузился в старинную рукопись, впрочем, без особого интереса. Часы тянулись утомительно долго.
Обед прошел в тяжелом молчании, хотя Гаю все же удалось выманить у Эмери улыбку, когда он перечислял различные средства для излечения их всеобщей головной боли. Среди них даже свежий угорь и горький миндаль.
Николас не знал, которое из них пробовал оруженосец и пробовал ли вообще. Однако вскоре что-то явно оказало воздействие на его пищеварение. Парень позеленел и опрометью бросился из комнаты.
– Уверен, он не страдает больше заслуженного, – отметил Николас, видя, что Эмери встревожилась.
Он посмотрел на нее, надеясь, что причина ее мрачности не в похмелье. Эмери же вдруг пристально посмотрела на него, и Николас осознал, что они снова наедине. Впервые после вчерашнего вечера.
– Он не хотел ничего плохого. – В голосе Николаса зазвучали хриплые нотки.
– Я знаю.
Финал вчерашнего вечера словно повис в воздухе. Вот он, подходящий момент спросить о причинах ее отказа. Но как он может ее об этом спрашивать, если не желает раскрывать свои собственные? Николас отвернулся, опасаясь начинать тему.
– Это безнадежно, – тяжело вздохнула Эмери.
Негромкие слова тут же завладели всем его вниманием. Она открыто говорит о том, о чем не может сказать он?
Николас внутренне подготовился к худшему.
– Почему?
– По-моему, мы не сможем ничего найти, – сказала она и показала на книгу. – Ни здесь, ни в других текстах.
Внутреннее напряжение сразу ослабло: она имела в виду их поиски. Но передышка оказалась недолгой.
– Боюсь, мы впустую тратим время. Я и так заняла слишком много вашего времени, а вы ведь человек с важными обязанностями, – выпалила она, опустив голову. – Наверное, пришло время освободить вас от обещания.
– Я давал обещание не вам, а вашему брату. Вы не можете освободить меня от него, – довольно резко ответил Николас. В душе поднималась волна боли, гнева и страха. Это из-за прошлого вечера? С каким бы удовольствием он сейчас придушил Гая! Девушка так боится его внимания, что хочет сбежать любым путем? Николасу не хотелось так думать, но ведь она должна была понимать: что бы между ними ни произошло, это наименьшая из ее проблем.
– А что со статуэткой? – спросил он уже мягче.
Эмери смущенно заморгала.
– Можете оставить ее себе. Мне она не нужна.
– Мне тоже. Но сомневаюсь, что это примут во внимание те, кто жаждет ее получить.
Эмери побледнела.
– Вам станет легче, если я пообещаю соблюдать дистанцию? – спросил он.
– Что? – изумилась Эмери. На щеках вспыхнул нежный румянец, и она снова опустила голову. – Мне не в чем винить вас, милорд.
Услышав о своей безупречности, Николас вскинул брови. Он знал, что не раз переступал границы дозволенного. И едва ли его вчерашнее поведение можно назвать достойным, только распутник самого низкого пошиба станет соблазнять женщину в подпитии. Эмери не доверилась бы ему, знай она истинную силу его желания. Впрочем, она, должно быть, и питала какие-то сомнения. Эмери нахмурила брови и с беспокойством глянула на него:
– Сколько еще я смогу просить вас мне помогать?
Ответное возражение вспыхнуло в нем с невероятной силой, так что перехватило дыхание. Николаса уже не волновало, почему она предоставляет ему возможность уйти. Он лишь знал, что не может этого принять. У него нет выбора, и ей он тоже его не оставит.
– Я не покину вас, – с трудом проговорил он, чувствуя, как от наплыва чувств сжимается горло.
Не сейчас. Еще нет. Это не обещание, а заявление о намерениях. Николас не представлял, что случится, если она его не примет. Но в ее глазах читалось неуверенное облегчение, и по телу Николаса прошла дрожь. Он встретился с ней глазами. Нет, ошибки быть не могло, между ними возникла незримая связь, она не порождение его фантазии. Он осознал, что хочет удержать эту ниточку. И саму Эмери.
В этот момент вернулся Гай. Шагнул в комнату, обнаружил Николаса и Эмери словно в мысленном разговоре и замер с открытым ртом, не зная, уйти или остаться. Но волшебство момента уже исчезло.
– Цвет лица намного лучше, – констатировал Николас, кивая на оруженосца. – Может, он даст нам совет, в каком направлении двигаться.
Гай настороженно посмотрел на обоих:
– Какое направление?
– Наши поиски бесплодны, – пояснил Николас.
Гай приободрился:
– Значит, уже можно покончить с чтением?
– Только закончим то, что уже взяли, – решил Николас.
На это много времени не потребовалось.
– Давайте поедем в Кэмпион, – предложил Гай. – Вдруг ваш отец сможет опознать эту статуэтку.
– Кэмпион слишком далеко, а у нас мало времени.
– Ближе поместье вашего брата Джеффри, и там тоже безопасно.
Николас покачал головой:
– От этой безопасности мало толку. Даже если мы скроемся, вряд ли эту вещь перестанут искать. Де Бурги известны. Меня ничего не стоит найти, если задаться целью.
Эмери побледнела.
– Я навлекаю опасность на вас и на вашу семью, – ужаснулась она.
Гай фыркнул и отмахнулся:
– Это дело едва ли стало бы для де Бургов проблемой.
Николас грозно глянул на оруженосца и повернулся к Эмери:
– Гай не имеет в виду, что опасность не стоит выеденного яйца. Он только хочет сказать, что моя семья побеждала и куда более сильных врагов.
– Но сейчас де Бургам уже никто не угрожает, – вставил оруженосец. – Граф Кэмпион правит в мире и согласии. Как и его сыновья.
«Так ли это?» – подумал Николас. Управляющий Стокбруфа, может, и знал, что происходит в замке отца, но бывали проблемы, которые не выносились за пределы семьи, особенно у братьев. Лорда накрыли стыд и вина. Ведь если родным понадобится его помощь, они не смогут его отыскать.
Пару лет назад они получили от Рейнольда зов о помощи и на всех парах помчались к нему. По прибытии, правда, оказалось, что тот сам со всем справился, но скакать в компании братьев с чувством правоты, могущества и триумфа – с этим ничто не могло сравниться. Воспоминание обдало горячей радостью, которая, впрочем, быстро сменилась сожалением.
– Если не в вашу родовую крепость, то куда? – поинтересовался оруженосец, прерывая грезы своего хозяина.
Эмери с Гаем вопросительно уставились на Николаса. Тот пожалел, что не может призвать на помощь братьев, не говоря уже об их мечах. Им бы не помешал свежий взгляд, учитывая, что пока что все поиски Джерарда и сведений о статуэтке не увенчались успехом. Затем он прищурился и подумал, не слишком ли далеко высматривает ответы. Не исключено, есть смысл обернуться и посмотреть назад?
– Давайте-ка сначала поймем, не потерял ли нас преследователь, пока мы здесь гостили, – сказал он. – Если нет, думаю, стоит с ним пообщаться. Возможно, у него найдутся кое-какие ответы.
