Текст книги "Психолог для некроманта (СИ)"

Автор книги: Дарья Вознесенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

 А могло бы и разорвать.

– Есть выпить? – почти прохрипела, падая на лавку.

“Яйцо” рядом положила. Мое. Родное.

И выжидательно уставилась на хозяина.

Да, я знаю, что психолог.

Угу, я в курсе, что алкоголь не решает проблем. А может и усугубить.

Конечно, я читала исследования, что женский алкоголизм подступает незаметно, зато вылечиться от него сложнее всего…

Но мне надо было.

– Все так плохо? – Гаюс осторожно дотронулся до моей руки, пристраиваясь рядом.

А я дождалась, когда косящий на меня одним глазом трактирщик поставит на стол огромную кружку, сделала несколько глотков чего-то терпко-сладкого и крепкого  – не знаю, что я заказала, но не выплюнула – и прекрасно...  И только потом широко улыбнулась мужчине.

– Теперь все замечательно.

В любом случае лучше, чем больше суток по лесу верхом на мишке – я ведь прежде даже на лошади не скакала.

Приятней, чем оскалившиеся единороги, дерущиеся на опушке за тушки каких-то сусликов.

Веселее, чем гигантский воздушный пузырь, который лопнул возле нас на подходе к пряничному городу, и оттуда высыпались какие-то блестки, пыльца и смех – натурально высыпался. На что Каэль прокомментировал: “Феи шалят”. А я долго справлялась с икотой.

А если вспомнить задумчивый взгляд мужика на воротах, который сначала отсканировал нас, записал в большую книгу, ну а потом, якобы невзначай, зажег на ладони что-то типа шаровой молнии, хмурясь…

В общем, с таким ежедневным количеством новых нейронных связей ни скука, ни Альцгеймер мне не грозят*. Это я уже поняла.

Сделала еще несколько глотков чудесного и непонятного напитка. В прошлой жизни я бы уже уточняла у официанта, из чего он сделан и как прикупить бутылочку. Но сейчас я рисковала получить ответ “из единорогов”. Да и покупать что-то денег у меня не было – я и так пока находилась на иждивении у мишек.

Потому промолчала.

– Я заказал переход, – плюхнулся за стол Каэль и размял шею. – И взял комнаты наверху – нам не мешает отдохнуть. Портал будет только поздно вечером. Оказывается, неподалеку шабаш… тьфу, бал фей, и все переходы работают на износ.

– Какой портал? – я немного очнулась от медитации над напитком.  – Тот, который разорвет меня на множество маленьких Сабин?

Джоджо заливисто расхохотался, Гаюс же вздохнул:

– Мы  старались как можно дольше в лесу оставаться, пока ты привыкала к нашему миру, потому обычное путешествие на карете уже невозможно – опаздываем. Так что придется воспользоваться порталом…

– Который дырявит мироздание? – не унималась я. То, что Гриммы поменяли свои планы ради меня, очень трогало. Но  может  зря? Лезть в сияющие арки или на что они были похожи, мне не очень хотелось.

– Многократно проверенные и созданные по пространственным векторам не дырявят, – “успокоил” меня Каэль, –  Даже мы ими пользуемся иногда. Тебе нечего бояться…

– Угу, кроме того, что меня разберут в одном месте и соберут в другом, – вспомнила, что мне рассказывали о принципах действия. И на всякий случай отставила кружку – вдруг алкоголь влияет? – А если я опять куда-то попаду?

– Конечно попадешь! В столицу, – радостно закивал Джоджо.

Меня уверили, что все будет хорошо. Никого не расчленяют в процессе... вот раньше да, было дело. Но за последние сто лет – ни единого случая. И чтобы я немного расслабилась, прогуляли  по опрятному и симпатичному городку с разноцветными домами и полным отсутствием – ну или мне так показалось – изделий технического прогресса. Да прикупили парочку более подходящих для этого мира нарядов, хоть я и отнекивалась...от второго. Без первого было бы уже непомерно жарко в моем костюме.

А потом мы вздремнули на удобных кроватях, в отдельных, наконец, комнатах. Не то чтобы мне было дискомфортно в лесу с медведями... но общежитие явно не та история, в которую ты хочешь вернуться в свои двадцать девять. Да и мужчинами Гриммы были все-таки больше, чем медведями.

В общем, к порталу, который представлял собой что-то типа большого закрывающегося шкафа, в который надо было входить по-одному, я подходила уже более уверенно и воодушевленно. И как-будто для меня это было обычным делом. Вот так перемещаться. В конце-концов, у меня уникальный опыт перемещения между мирами – что мне два города?

Двое мужчин в каких-то кособоких камзолах, те, кто обслуживал эту конструкцию, вежливо распахнули для меня дверцы. А я подмигнула мишкам и решительно шагнула внутрь.

Зажмурилась от наступившей полной темноты… потом от нестерпимого света… потом едва не выплюнула свой желудок, потому что тело и мозг сделали кульбит, достойный самых крутых американских горок...

А дальше все затихло.

Кроме моего сердца, тяжело стучащего где-то в горле.

Я замерла в ожидании – переход, по обещаниям, должен был длиться несколько секунд – но ничего не происходило. Никто не торопился меня вынимать отсюда.

Минуту.

Две.

Отсчитав еще секунд сто, я слепо пошарила вокруг себя, и толкнула ту часть “шкафа”, которая легче поддавалась...

Это и правда оказалась дверь. Открывшаяся медленно и со скрипом. Вполне возможно – в столицу. Точнее, на столичное кладбище… Хотя я не могу быть даже уверена, что это тот же мир.

То есть разорвать – не разорвало. Но куда переместило?

Я осторожно выбралась и осмотрелась.

Ночь. Кладбище. Фонарь.

От аптеки я бы тоже не отказалась – успокоительное прикупить. Потому что ни мишек, ни радостно встречающих меня жителей столицы нигде не было. Только белеющие в темноте надгробия, кривобокие деревья без листьев и склеп позади меня, откуда я и вышла.

И тут же зашла назад, потому что заметила, что справа к склепу приближается что-то темное и страшное.

Я замерла внутри, в темноте, стараясь не дышать.

Оно хрустнуло чем-то.

Я перебралась и прилипла к стене возле входа.

Оно, похоже, решило не скрываться, пробормотало что-то, и захрустело и задышало громче, приближаясь.

Я наткнулась пальцами на какую-то прислоненную палку и плотно обхватила ее пальцами, поднимая к плечу.

Оно появилось в проеме и шагнуло внутрь.

– А-а! – успело заорать, когда я ударила наотмашь. И попала.

– А-а! – заорала я, пытаясь перепрыгнуть через рухнувшее оно и убежать.

Но меня схватили за ногу и потянули на себя.

Жрать, наверное.

* При обучении, интеллектуальных усилиях, изучении нового происходит стимуляция  мозга на всех уровнях и создание новых нейронных связей. И можно остаться при светлой голове до самой старости.

 От тюрьмы и от сумы...

– А теперь объясните еще раз, что вы делали в склепе, который проходит по делу как место преступления, и зачем напали на главу департамента некромантов Королевского криминального агентства? – заунывно повторил – в третий раз – судья. Довольно взрослый мужчина с залысинами и крючковатым носом.

Он явно хотел спать. А не вот это вот все...

Здесь все хотели. И констебли, стоящие по углам комнаты, и бледный секретарь, и я… Я так вообще больше всех. Может переход повлиял, может стресс, может то, что мы пару часов разбирались со мной на кладбище, а потом доставляли меня же в экипаже до слабо освещенного и довольно большого здания, где пришлось снова и снова все повторять...

Только “потерпевший” спать не хотел.

В нем явно боролось желание прибить меня прям перед судьей или намерение подкараулить позже – и прибить.  В таком возбужденном состоянии вряд ли бы он заснул.

Я же в третий раз и во всех подробностях объяснила свою ситуацию.

Что переселенка.

И что на мне портал сработал очень странно. Не туда сработал… Хотя изначально я собиралась в столицу, ага. Вместе со своими новыми друзьями.

И что переселенкам на чужих кладбищах, вообще-то, очень страшно бывает. И если рядом с ними что-то начинает хрустеть и стонать в темноте, единственное, что им хочется – спасаться. Любыми возможными способами. И лопата, за черенок которой я схватилась –  вполне удачный инструмент спасения.

И знай я, что в чудесном королевстве Шаардан, в котором мне предстоит жить – надеюсь – именно некроманты любят шуршать и стонать по ночам на кладбищах, то повременила бы. И прежде чем ударить лопаткой по лицу поздоровалась бы и обязательно спросила, что оно... то есть он здесь делает. А так – исключительно в порядке самообороны. И рычать на меня не надо.

Это я некроманту.

Наказывать тоже не надо… Я же не знала, что глава департамента чего-то там, осененный полуночной идеей, прийдет с  констеблями еще раз исследовать место преступления!

А что своим перемещением я уничтожу все следы, ради которых они пришли,  я тоже не знала… Случайно вышло.

И вообще, посмотрите, вполне себе живой некромант… даже следа от лопаты не видно. Магия она у вас такая, все мигом исправляет.

– Вы понимаете, что нет никаких доказательств, что именно так и было? – еще более устало повторил судья. – Переселенцы такая редкость... Никогда их не встречал. А говорите на нашем языке вы чисто...

– Так и доказательств противоположного нет, – насупилась.  – Можно ведь моих мишек найти! То есть братьев Гримм.... Они подтвердят. И потом, посмотрите на мой рюкзак и что за одежда внутри… На шлем, в конце-коцов – зря его волокла что ли?

– Феи порой так одеваются, что меня ничем не удивить, – хмыкнул мужчина и потер глаза, – А Гриммов еще найти надо. Тем более, что и они могут оказаться причастными ко всем этим событиям. Пока я склонен верить подозрениям Мираклия дин Риордана, что вы не просто так оказались на кладбище...

Едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Ну конечно не просто так, я же объясняла…

– … и пока в агентстве выясняют все обстоятельства, никуда я вас отпустить не могу. Раз вы не хотите ничего добавить побудете под заключением. Проводите её в тюрьму.

Я не стала возмущаться или плакать.

Тюрьма – это ведь не сильно ужасно, да? И ненадолго, правда? Ну посижу… полежу. Посплю. Все равно идти некуда – у меня всего несколько местных монет, оставшихся после посещения галантерейной лавки. А завтра мишек разыщут… расспросят. Может санкции все отменят… Подумаешь, пришибла слегка местного мачо-копа – и не надо на меня так темными глазами сверкать, как будто ты мои мысли читаешь! – я не со зла. А за переселенство в Шаардане хоть не поощряли, но и не наказывали. Прав судья – редкие мы. Законов про нас не пишут.

Я встала со вздохом, прихватила свои вещи и направилась за указывающими дорогу констеблями в боковой коридор.

Только прежде чем меня окончательно увели, Мираклий…

… интересно, он был когда-нибудь милым ребенком? сложно представить, с таким-то имечком и статусом…

...заступил мне дорогу и прошептал что-то, выдохнув то ли черное облачко, то ли сигаретный дымок.

Сбоку, где стоял констебль послышался  сдавленный вскрик. Сил туда поворачиваться не было – все эти происшествия, наверное и сам переход вымотали меня так, что я уже не только в тюрьме готова была уснуть, но и лежа по направлению к ней.

Мне не до разборок очередных.

Рукой только перед лицом помахала, отгоняя непонятную штуку – ну мало ли какие у него вирусы и бактерии, а у меня организм не приспособлен – и сказала примирительно:

– Я правда не хотела. Вредить. Ни вашему делу… ни телу. И прошу прощения… Что? Почему вы так странно смотрите?

Он и правда смотрел странно. То есть страннее, чем прежде.

Когда мы только выпутались друг из под друга там, в склепе, при свете поднятого фонаря смотрел холодно и оценивающе.

Когда осознал, что я уничтожила все улики своим переходом и не собираюсь признавать свою вину – зло и с подозрением.

Когда понял, что судья не собирается меня четвертовать прям на месте – с явным желанием это сделать.

Но сейчас он смотрел с изумлением.

Которое как бы не вязалось с ситуацией.

Знаете, с таким выражением… Такое лицо у героя бывает в индийских фильмах и бразильских сериалах. Когда он обнаруживает, что  дочь, которую он искал много лет, на самом деле уже давно живёт в его доме в качестве служанки.

– Вы же не мой потерянный брат? – попыталась пошутить. Неуместно, наверное.

Изумление брюнета стало всеобъемлющим...

….хм, а он после того, как убрал треугольный кровоподтек-отпечаток и перестал кривить презрительно губы, оказался  очень привлекательным…

… и сменилось на глубокую задумчивость.

– В четвертую камеру её, – сказал дин Риордан придвинувшимся констеблям. И на мою шутку не отреагировал. Ну и ладно, куда ему понять? Вряд ли здесь есть Болливуд.

– Но в четвертой… – начал мужчина в форменном сюртуке с блестящими пуговицами в один ряд.

– Именно, – непонятно заявил некромант.

Их возня меня уже не интересовала.

Я реально валилась с ног.

Доползла до той самой камеры, мимолетно убедившись, что тюрьма здесь вполне чистая и сухая, и, как только мне открыли решетку, взобралась на ближайшую койку и выключилась.

Сны в тюремную ночь

Не знаю, сколько я спала.

Минуту, час, два?

Но что-то меня разбудило. И явно не утром. Освещение оставалось все таким же зыбким – от слабых фонарей в коридоре – а я все так же хотела спать. Только вот ощущение опасности и какой-то  неправильный звук заставили меня очнуться.

Я привстала со своей койки и тут же с писком вжалась в стенку, потому что на меня из темноты смотрели… глаза. Такие светя-ящиеся… жу-уткие…

Волна адреналина временно смыла всякую сонливость, вот только сообразить, что делать дальше я не смогла – не хватало вводных.

Орать и звать на помощь?  А вдруг оно просто… смотрит. Проснулось и боится меня… а может наоборот, хочет сожрать? Но я с одним пожирателем ошиблась уже.

Лучше не шевелиться, чтобы не провоцировать? Ведь хороших вряд ли в камеру посадят. С другой стороны, меня же посадили...

Все эти мысли пронеслись в голове за пару секунд. Но и тех хватило, чтобы обладатель светящихся глазок  мало того что смотреть не перестал, так еще и всхлипывать и тяжело дышать начал.

Нет не так… ДЫШАТЬ.

И попискивать. Как датчики у бомбы в фильме пищат. А потом всполохи во все стороны побежали …

Я покосилась на решетку – далеко ли – и спросила чуть нервно:

– Ты там... кто? И чего... такое?

– Кошмар… – откликнулось очередное оно моей жизни и заискрило еще больше.

Так, разумное.

Может, договориться сможем?

– В смысле, ты – мой кошмар? – я пересела аккуратно на краешек лавки, на случай, если не договоримся.

– Присни-ился…Мне.

– Ну... с каждым бывает… – сказала неуверенно.

– Только я из-за этого… взрыва-аюсь...

Взрываюсь?

Это же иносказательно?

Оно стало искрить еще больше, обретая, наконец, форму и контуры – вполне человекоподобные и небольшого размера – и освещая собой соседнюю койку и стенку. И разрыдалось.

Господи, а если и правда рванет сейчас?  Куда я там добегу, от этого недофеникса…

Я действовала то ли на инстинктах, то ли на опыте, то ли на обычной бабской жалостливости. Бросилась к неизвестному-и-готовому-взорваться, рухнула перед ним на колени и сказала уверенно, четко и спокойно:

– Дышишь? Вот и дыши. Вдох-выдох. Вдох-выдох. На счет ра-аз – вдох. На счет два-а  – выдох.  Давай, вместе со мной дышим…

Глаза пушистого человечка сделались ещё больше и круглее, от удивления, наверное, но дышать он начал вместе со мной.

– А теперь ножки на пол поставь. И дышать не забывай. Вдох-выдох. Во-от. Чувствуй ногами пол. Прям дави на него – вот какой ты, настоящий, тяжёлый, никуда не двигающийся. И пол под тобой устойчивый, надёжный… И ты такой замечательный и надежный...

Кажется, я делала то, что нужно. Потому что искр поменьше сделалось, а дыхание – глубже.

– Можно тебя за руку взять? Не обожгусь?

Сам вцепился. Почему то теперь мне казалось, что мальчик. А когда я его приобняла, осознав, что все эти всполохи имели визуальный эффект, но не обжигали – вообще на руки забрался. Размером с пятилетнего ребёнка, наверное, но пушистый. И приятный на ощупь. О чем я и сообщила.

Получив разрешение, я стала поглаживать его по спинке и голове, и гладила, пока он окончательно не расслабился и не успокоился.

– Ты как… не взорвёшься теперь? – спросила осторожно.

– Нет, – ответил с судорожным вздохом.

– Не сочти за навязчивость… Я из  переселенцев. А ты кто?

Недоуменно затих.

– Славник.

Угу. Понятно-то как стало…

– И за что тебя?  – решила вызнать подробности.

– За вот это, – вздохнул, – не контролирую я себя.

– Погоди, вместо того, чтобы обучать, тебя за это в тюрьму посадили?

– Не, в тюрьму за то, что без защитного артефакта по улицам ходил. Ну и дурак  – не сказал сразу кто я и откуда… Они до выяснения обстоятельств в экранированную камеру посадили, – последнее прозвучало почти гордо, но мне хотелось получить ответы. Пушистый не стал отказывать в них.

Оказалось, что славники нередко селятся в городах –  здесь работы много, поскольку работают они с проводами, по которому бежит искусственная кровь. Приятная для них и опасная для многих других…

… ток, что ли?

Вот и его родители здесь работают. Только он из дома ушёл. Достали потому что…

… подросток, видимо, не ребёнок. И про уход из дома говорит со слезами,  жалеет. А его родители вполне возможно с ума сходят…

А еще у него большие проблемы с контролем. Так бывает у славников. Временно. Артефакт же, Бездна его видит, остался в доме.

– И тебя что же… Без него разорвать на клочки могло бы?! – ужаснулась я местному правосудие, оставляющему почти ребёнка наедине с такой проблемой.

– Почему на клочки? – чуть ли не обиделся, – Взрыв же магический. На искорки.

– Намертво? –  я никак не могла успокоиться.

– Ты совсем из диких земель, да? – а это прозвучало у маленького засранца почти жалостливо. – Славники потом снова собираются. Приятного мало, конечно… Но вот ты могла серьёзно пострадать. Странно, что ко мне вообще привели кого-то…

Еще как странно. Я едва не заскрежетала зубами, но вовремя остановилась – ещё не известно как у них тут со стоматологией.

Славник зевнул.

Я вздохнула.

По-хорошему, мне бы потребовать перевода куда то в другое место, мало ли какой кошмар ему опять присниться?  Но вместо этого я предложила:

– Хочешь рядышком поспим? А я тебя научу, как сделать так, чтобы кошмар не повторился. Надо лишь додумать ему хорошее окончание.

Он пристроился у меня под боком, бормоча что-то про радугу и Бездну.

А я снова закрыла глаза…

… чтобы проснуться второй раз уже от чужого разговора. Полагаю, что утром – во всяком случае, я чувствовала себя совершенно отдохнувшей.

– Поверить не могу, Мираклий, что ты это сделал, – мужской и сердитый голос со стороны коридора заставил меня затаить дыхание и напрячься.

А вот следующая фраза – другим голосом, равнодушным – разозлиться.

– Если бы что-то случилось, мы бы уже об этом знали. Значит славник или не взорвался, или взорвался, но никак на нее не повлиял. Она невосприимчива к магии, точно говорю. Этот портал, то, что не отреагировала на “дыхание смерти”...

Чем чем он на меня подышал?!

Я продолжила делать вид, что сплю, пока с решеткой происходила  возня.

– ...Возможно, это какой-то новый артефакт или способность, – некромант продолжал уверенно, –  А представь, что она на службе у одной из банд? Мы должны проверить все досконально!

– А представь, что она не лжет? – раздраженно перебил его второй, – Тебе не стоило проверять свои предположения столь… кладбищенски. Я отправлю запрос по Гриммам, но и без того знаю, что от них будут проблемы…

– Они все таки существуют? – удивился мой обидчик.

– Да, и об этом знают многие агентства – потому что ненормальные медведи в год пишут столько рапортов и доносов по поводу действий боевиков, констеблей, фей и ведьм, защищая мироздание, что половина глав мечтает утопить их в Бездне.

Ай да Гриммы…

– Так что тебе повезло, что всё и правда в порядке...

А это было сказано уже прямо надо мной.

Дальше я не выдержала.

Открыла глаза, а потом высвободилась осторожно от дрыхнущего славника, встала и уставилась на некроманта и незнакомого мужика.

– Не повезло, – прорычала. Чувствовать себя жертвой экспериментов мне не понравилось категорически. Потому голос против воли стал выше и громче, – Это – не везение. Я едва  успокоила парня, когда ему приснился кошмар. Что у вас за правосудие такое, а?! Меня же покалечить могло или вообще убить! Только потому, что мне не поверили. А как же презумпция невиновности? Судья отправил меня в тюрьму чтобы разобраться, а не в качестве наказания! Я буду требовать рассмотреть вопрос о превышении полномочий!  Не будь я психологом, меня отсюда только на кладбище и выносили бы!

Но моя пламенная речь, похоже, произвела не совсем нужное впечатление.

Во всяком случае, ожидала я не такой реакции.

– Психолог? Серьезно? Еще и невосприимчивый к магии? – просиял незнакомый мужик.

– Кладбище не столь уж плохое место. Я бы вас там навещал, – равнодушно пожал плечами некромант.

– Я сейчас взорвусь, – раздалось сзади.