Текст книги "Психолог для некроманта (СИ)"
Автор книги: Дарья Вознесенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Психологи тоже матерятся
Наши дни
.... – и что было дальше? – поторопил русал замолчавшую меня.
Я очнулась от воспоминаний. И потерла озябшие плечи.
– Потом я успокоила славника. Что ожидаемо. И совсем неожиданно получила предложение стать штатным психологом в Шаарднаском Королевском криминальном агентстве.
– Вот так сразу?
– Ну, не сразу, – хмыкнула. – Сначала мои слова проверили, меня оправдали, затем был период обучения и адаптации...
Я не стала сообщать подробности.
О том, что на несколько месяцев частные наставники по различным предметам – от местной юриспруденции до истории развития мира – были полностью оплачены Мираклием дин Риорданом в качестве штрафа за превышение полномочий. Этого добились разгневанные мишки, пригрозив в противном случае поднять общественность и принудить уволить некроманта.
Один-один.
О том, что после учебы некромант потребовал моей аттестации как специалиста, в надежде не допустить появления в агентстве.
А я в ответ – его освидетельствования на вменяемость и профпригодность.
Мы оба провалились в своих чаяниях.
И начали работать в одном мрачноватом здании.
А после того, как счет снова сравнялся – я во всеуслышание предположила, что добытые дин Риорданом сведения были получены у свидетельницы весьма неоднозначным способом и даже потребовала внутренней проверки, а он поставил следящий артефакт на моем рабочем месте, чтобы собрать доказательства, что я не в состоянии справиться со сложными случаями, нас вызвал к себе Сеор дин Партнелл, глава агентства.
Тот самый мужчина, с которым я познакомилась в тюремной камере.
– Мне надоели ваши игры, – сказал глава жестко. У Сеора была привлекательная внешность, волосы с проседью, круглые очки и всегда идеально сидящий темный костюм. И ум... что делало его безусловно-сексуальным. Я бы даже могла влюбиться в него, но у него уже была жена, а я не любила бесполезных действий. К тому же дин Партнелл умел быть… неприятным. И магии ему на то не нужно было, он прекрасно справлялся со своей ролью и как обычный человек, – Агентству нужен и глава департамента некромантов, и психолог. Но я не буду выбирать между двумя идиотами, которые вместо работы занимаются войной. Уволю обоих. Это понятно?
Нам стало понятно.
И с тех пор война перешла в стадию взаимных саркастических уколов и ироничных взглядов. Не более. И даже это было ребячеством… ну, с моей стороны. Ведь каким бы ни был мой “коллега” шовинистом и мизантропом, я могла бы быть выше этого.
Но и я нашла в подобном способе самовыражения возможность хоть немного спускать пар. А в сочетании с готовностью Гаюса выслушивать меня на постоянной основе и давать по-настоящему мудрые советы, это стало подобием супервизии*, понятия которой в новом мире, к сожалению, не существовало.
Да и давать спуску равнодушному к смерти – а зачастую именно потому и к жизни, к живым существам – некроманту, для которого подобное поведение было совершенно обыденным, не хотелось…
– Так ты и правда невосприимчива к магии? – снова отвлек меня Сайм.
Надо сосредоточиться, а то я в неизвестных далях витаю вместо того, чтобы делом заниматься.
– Ну, файерболом меня можно пристукнуть. И порталы хоть и странно меня перемещают, но перемещают же... И вот если кто-то применит магический удар для того, чтобы обрушить на меня стенку, это, конечно, сработает. Как и всё, что наиболее материально. Зато всякие заговоры, фейское опыление, некромантские шепотки, – губы дрогнули в ехидной усмешке, – не действуют.
Мы помолчали немного.
– Ты все это рассказала, чтобы я проникся доверием, и вернулся в агентство, как на поводке, да? – выдал русал после некоторых размышлений, – Не думаю, что готов. Ты же слышала констеблей… меня теперь или “заточенные кепи” прирежут, или вы посадите, сбросив на меня все улики. Вот где были мои плавники, когда я решился прийти к вам?
Сайм горестно вздохнул.
– Нет, я это рассказала для того, чтобы ты понял – многое зависит от тебя. Новую жизнь можно начать даже в самых сложных обстоятельствах. В любых.
– Особенно если ты красивая девица, которую так и хочется защитить…
– Как видишь – не всем, – хмыкнула, – Но за комплимент спасибо. В любом случае, ты уже начал процесс... И спрятаться от него просто только с первого взгляда. По факту, если ты сейчас не решишься на что-то конкретное, ты лишь отдашь это решение на откуп другим.
– Родители учили меня плыть по течению… – проныл русал.
– То есть использовать поток жизни, а не болтаться безвольной икрой! – сказала жестко. И тут же слегка сбавила тон, – Давай мы сделаем так. Вернешься в агентство, но побудешь пока у меня…
– В Том Самом Месте?!
Я поморщилась от его вопля.
Неужели мой… хм, назовем его кабинет, стал известен за пределами агентства?
Неожиданно.
– Да. Ты ведь знаешь, что без моего доступа туда теперь никто не сможет зайти – даже если вся банда соберется на штурм?
– Да-а… – зачарованно протянул Сайм.
– Я дам доступ всего двум детективам, с ними и будешь беседовать. И окончательно решишь, готов ли ты давать показания в суде. Договорились?
Помялся.
Но потом кивнул.
Назад мы выбрались гораздо быстрее – дорогу-то оба уже знали. И так же быстро сели в полицейский кэб, ждавший у входа: повозки с лошадьми чаще использовались в столице, нежели самоходные паровые экипажи – из-за громоздкости и неповоротливости последних.
В агентстве я проводила Сайма в свою вотчину, переговорила с детективами, ведущими дело “заточенных кепи”, и сразу же, отмахнувшись от спешащего ко мне секретаря с бумагами – трудового законодательства на них нет! у меня стандартный рабочий день! – снова вышла на улицу.
Я уже катастрофически опаздывала на встречу с Гаюсом, даже времени заскочить домой и переодеться после подземелий не было – а на работе чистая одежда закончилась на этой неделе…
Не спрашивайте.
Потому махнула рукой ближайшему кэбу и споро начала спускаться с крыльца.
– Мерзкой ночки, кучерявая, – пропел рядом холодный знакомый голос, – Куда-то торопишься? Тебе наконец-то повезло-о и тебя пригласили на свидание? Может стоило привести себя в порядок, а то выглядишь так, будто тебя долго жевали...
Вдох-выдох Сабина.
Лопат всего королевства не хватит, чтобы его пришибить.
А "кучерявая" по сравнению с предыдущими обзываловками почти комплимент. Мираклий дин Риордан каждую неделю подбирал мне новое “прозвище” в попытках найти, что же меня зацепит, но не угадал ни разу.
И по имени ни разу не назвал…
– Мираклий, – произнесла его имя с особенным удовольствием, – А ты все-таки решил появиться на работе?
– У меня ненормированный график, – наклонил голову к плечу бледный некромант, изучая меня со всей внимательностью, – Хотя, спору нет, ночи я предпочитаю проводить по-другому. На кладбище, например. Или в постели с…
– Избавь меня от подробностей, – передернулась.
– Отчего же? Там и подробностей особых нет. Единственное, что должны хорошо уметь делать и умертвия, и женщины – это лежать. Все остальное – ваши глупости и заморочки, – неприятно скривил он губы в подобие улыбки.
Вдох-выдох, Сабина.
Вдох-выдох, а то разорвет как славника.
– Если бы ты не выбирал женщин, у которых только тело и есть, то изменил бы мнение, – сказала спокойно, – Но я понимаю – гораздо проще все скинуть на женские заморочки, чем признать, что кое-то – муд@к.
В глазах некроманта вспыхнула опасная тьма, только я уже развернулась и села в услужливо подогнанный кэб.
*Супервизия в данном контексте – поддержка и контроль психолога более опытным коллегой. Супервизор помогает психологу увидеть связь между тем, что он испытывает и тем, что происходит у него в индивидуальной психотерапии или в работе с группой, организацией.
Магия нас связала
Профориентацию в этом – уже в моем – мире маги “проходили” по рождению. Энергия, которая пронизывала местное мироздание и почиталась как нечто сверхъестественное, имела разную природу. Давала разный эффект, а значит и предопределяла, где будет учиться и чем заниматься маг в будущем.
А также, во многом, какой у него будет характер.
Феи оказались с придурью. С позитивной, вроде, придурью, но... Если честно, я напрягалась от фейского присутствия больше, чем от ведьм. Рыжие и черноволосые колдуньи с их сарказмом и склонностью к траволечению и заговорам были мне как-то ближе и понятней, чем вечно улыбающиеся девы, одевающиеся как городские сумасшедшие и разбрасывающие вокруг себя блестки и благословения. Не дай Бездна попасть под такое… тут не факт, что моя антимагическая особенность поможет.
Боевые маги радовали окружающих развитой мускулатурой и скоростью решений, но не слишком радовали матерым максимализмом. У них все было черным и белым: это мы убьем, это отлюбим, а это сожрем… у нас в агентстве много таких работало. И не сказать ведь, что какие-то недалекие... но уж слишком однозначные и однозадачные.
Некроманты вечно вели себя как предвестники Смерти, хотя, по факту, просто умело балансировали между миром живых существ и тем запредельем, куда уходила и магия, и души. Стояли одной ногой здесь – другой там. Хитрые, ловкие и холодные – во всех смыслах – они были мало подвержены простым человеческим эмоциям. Радостям тоже.
Целители и артефакторы пока казались наиболее “нормальными” – саму себя хочется прибить за это определение, но уж как есть – во всей этой компании. Может потому, что они “служили” не сосудами для магии, а проводниками. Брали из мироздания рассеянные частицы и использовали их для лечения или же для создания вещей, работающих на магической энергии.
А еще ведь здесь жили оборотни, славники, русалы, каменщики и более мелкие виды, в том числе животные… Будем честными, первое время я вообще не замечала людей – хотя их-то и было большинство. Настолько меня захватила и, в какой-то мере, испугала невозможность применять прежние методики и способы типирования личности.
Ну что толку сравнивать уровень агрессивности у боевиков и целителей?
Или потребность в социальной дистанции у некромантов и фей?
Мне пришлось срочно пересматривать все те знания и опыт, который я использовала прежде, и, помимо других факторов, учитывать теперь в своей работе еще и ту субстанцию, что влияла на каждого мага…
– При-ибыли! – гаркнул кучер, а я поежилась и зевнула, снова зябко растирая плечи. Надеюсь, не заболела на этом подземном болоте.
Ресторация, которую выбрал Гаюс, была мне знакома – мы уже встречались здесь.
На окраине – но не на рабочей, а ближе к холмам, начинающимся за столицей. С большими деревянными балками, уютными креслами и камином, возле которого меня и ждал медведь.
Сначала широко улыбнувшийся, а затем нахмурившийся:
– Замерзшая, усталая и голодная, – определил он, как только я подошла, и сделал знак подавальщику немедля принести горячего.
– Магия? – полюбопытствовала, поскольку не всегда еще понимала, на основе чего выдаются мне те или иные сведения.
– Хорошее зрение, – покачал головой Гаюс. – Моя стая осталась в Академии – у Каэля там серьезный эксперимент, а Джоджо хотел посмотреть. Но они передали тебе не шагать в Бездну.
“Психического и физического здоровья”. Здесь часто так говорили.
Как и оборотни про стаю, что меня умиляло до сих пор.
– Сложная неделя?
– И год, – хмыкнула и закрыла глаза от блаженства, когда горячая похлебка прокатилась по пищеводу. – Я не хочу ныть. Мне нравится моя работа, я в восторге от некоторых случаев, у меня есть крыша над головой, друзья и цели в жизни…
– Ты кого-то пытаешься убедить?
– Себя, – отозвалась ворчливо, – И я не вру – я так и чувствую. Но... у всех бывают неудачные дни.
– Есть что-то, о чем ты хочешь поговорить?
– Нет… – и тут же спросила, противореча самой себе, – Слушай, а это правда, что некроманты предпочитают пассивных женщин в постели?
Хорошо, что он привык к моей откровенности.
Потому даже не поперхнулся чем он там пил из большой кружки.
Впрочем, если бы он поперхивался каждый раз, когда я то с любопытством ребенка, то с откровенным ужасом спрашивала у него о чем не могла спросить наставников, Шаардан давно лишился бы талантливого ученого.
Нет, я не использовала Гаюса исключительно как жилетку или как Интернет.
Но с ним я могла и правда делиться переживаниями и тем, что меня волновало. Он за этот год – да чуть ли не с первого момента – стал моим близким другом. И очень важным чел… оборотнем. Настолько важным и близким, что крамольная мысль о том, что мы могли бы образовать пару, быстро затухла. Потому что в друге я нуждалась больше, чем в любовнике, а более серьезных отношений у нас не получилось бы. Оборотни оказались привязаны к своему виду более чем кто либо и составить семейные пары могли только с такими же оборотницами.
Мужчина отставил в сторону кружку и мягко рассмеялся:
– Некромант и некрофил – не одно и то же. Но маги Смерти, особенно состоявшиеся, помешаны на контроле и, полагаю, предпочитают, чтобы их… спутницы имели как можно меньше собственных желаний. Ты же не просто так меня спросила? Опять с Риорданом не в ладу?
– Это он со мной не в ладу, а я просто мимо проходила, – покачала головой. – Даже продолжать не охота… Расскажи мне лучше, как продвигается дело с экстрактом Бездны?
В То Самое Место...
– Не смей! – рявкнула строго, но это не помогло.
Книга подлетела, вспыхнула – взорвалась я бы сказала – и моментально осыпалась пеплом.
А это означало, что боевики, которые выпрашивали её всю предыдущую неделю, снова останутся без самого полного и редкого экземпляра “Огневой магии”. Пока она – точнее он – не восстановится.
– Когда-нибудь я просто смету твой пепел в урну и закопаю в землю, – сказала громко.
Это предназначалось исключительно для прочих обитателей книжных полок и увитых плющом шкафов.
Те громко и досадливо расшумелись, возмущенные моим потенциальным коварством, а один из самых уважаемых фолиантов едва не свалился от возмущения – хорошо не мне на голову.
Но я лишь ткнула пальцем в правила на стене, которые мы сами же писали. Причем весьма необычным способом – книги говорить-то не могли особо, а вот раскрываться на нужном месте – легко.
– “Никто не берет Книги без разрешения и необходимости, но когда агентству нужны сведения, Книги предоставляют их по первому требованию” – зачитала вслух, – Огневичок знал,что за ним придут. И поступать так, как поступил он – пакость.
Многочисленные страницы снова зашелестели, на сей раз задумчиво, но я уже махнула разочарованно рукой и вернулась за свой стол.
– Вначале было слово, – пробормотала. И, убедившись, что ни бумага, ни самопишущее перо не заряжены магией, внесла несколько мыслей по делу “заточенных кепи” и показаниям Сайма, которые он все-таки дал.
С книгами в этом мире было примерно так же, как и со всем остальным.
Набекрень.
Обычные труды и романы оставались лишь бумагой в переплетах, свитками. Но то, что было написано магом да магическим пером… Да если с записью заклинаний, формул или описанием существ…
Не вырубишь ни топором, ни бензопилой.
Слова, нанесенные магическим образом, оживляли и бумагу, и кожу, создавали книжкам и блокнотам характер – зачастую вздорный или даже тяжелый, вы же не думаете, что в агентстве были легкие приключенческие истории? И, порой, делали окружавшие меня тома невыносимыми.
Но уже почти родными.
На самом деле, они самые первые признали меня и мое право на существование в Одиерпасо. Если не считать медведей. Но те в принципе готовы были приволочь в дом любое порождение Бездны – обогреть, изучить, а потом выпустить в естественные условия обитания со специальным родительским контролем. Они и к самой Бездне так относились. Если боевики мечтали уничтожить все, что булькало за границей обитаемого мира, и охраняли нас от посягательств невиданных тварей, то ученые, мишки в том числе, относились к ней с тем же трепетом, что и к любому порождению мироздания. Вон, даже пытались создать какой-то эликсир, употребив который можно было то ли лучше понять Бездну, то ли стать ее частью… я до конца не уловила вчера всю эту гомеопатию.
Так что не удивительно, что они меня приняли и начали сразу опекать.
А вот с прочими обитателями столицы первые месяцы были сложности.
Наставники и соседи смотрели настороженно – слухи о моем переселенстве распространялись быстро.
Всякие торговцы и представители сервиса – как на идиотку. Первое время я и правда выделялась незнанием простейших вещей.
Детективы и констебли – с долей пренебрежения и определенным раздражением. В криминальном королевском агентстве женщин было совсем немного – несколько ведьм, целительницы. Магички. А вот чтобы человечка, да в модной юбочке, да с полномочиями отстранять от расследования в случае неадекватности поведения сотрудника… К этому они оказались не готовы. Мне кажется, даже Сеор не слишком-то верил в успех, приглашая меня на работу.
Но в тот момент у него не оставалось выбора – предыдущий психолог просто скончался на рабочем месте… Нет-нет, не подумайте ничего такого, по меркам Земли этому троллю – в прямом смысле – было за сто двадцать. А новые, не столь уж многочисленные, не слишком-то рвались работать туда, где каждый мимокрокодил мог чего-нибудь шепнуть случайно или неслучайно. Или смертью дохнуть.
Так что даже в тюрьме я выглядела плохонькой, но находкой.
И определили меня поначалу работать в плохонький, но отдельный кабинетик.
Несколько месяцев я знакомилась с сотрудниками, перечитывала – не слишком успешно – записи моего предшественника и пыталась добиться от Сеора не просто должностных обязанностей, но того, чтобы мне перестали препятствовать эти должностные обязанности выполнять.
А затем случилось событие, которое сильно повлияло и на мое местонахождение, и на отношение сотрудников агентства...
... Тем Самым Местом.
Вряд ли я забуду тот день...
...Диссоциативное расстройство идентичности – или это ближе биполярному расстройству*? И насколько я могу поставить оборотню подобный диагноз? – бормотала я, вышагивая по дорожке из потрескавшегося камня, – С одной стороны у них в теле действительно две разные личности, ну или сущност. Даже момент переключения с одной на другую отслеживается… надеюсь я больше этого не увижу... И проявляется у каждой сущности разный характер, мировоззрение, разные реакции на одно событие. Но нет главного, вроде бы, условия – одного тела. Тела тоже ведь два… То есть, как такового раздвоения личности нет, правильно? А вот перепады настроения – есть. Которые этот Герч списывает исключительно на животное…
Такие прогулки и разговоры наедине с собой стали частью моей повседневной рутины. С коллегами-психологами не пообщаешься, на форумах не посидишь, информации в книгах – единорог наплакал. Оставалось пользоваться залежами собственной памяти, да уподобляться своему пациенту, разговаривая на разные голоса и споря с самой собой. А поскольку мой кабинет был слишком уж близок ко всем прочим, я делала это на улице – хотелось прослыть хорошим психологом, а не полным психом.
– … да, это нормально – не осознавать, что у него есть проблема. И считать, что полярные нарушения настроения – то депрессия, то мания; то грустно, то весело – это беспокойный зверь и его потребности. Но, во-первых, за другими оборотнями я такого не замечала. Они вполне милые и приятные. Во-вторых, эмоциональная нестабильность уже влияет на его жизнь и на работу. Значит, я должна помочь. Но кого лечить? Человека или зверя? А если обоих – с кого начать? И как я смогу понять Герча, когда он сделается мохнатый… ай!
Я резко дернулась и посмотрела вниз – что не так?
Да всё…
Каким-то образом я застряла то ли в корне, то ли в ветке, которая теперь петлей обхватывала мою лодыжку.
Я осторожно вытащила ногу… не вытащила. Наклонилась выпутать… и тут же вскрикнула снова, потому что ветка дернулась и дернула мою ногу. Потащила меня, фактически!
Волшебный лес? Стоп-стоп, я свою дверь в Нарнию уже проходила, можно не нужно больше? И вообще, если бы здесь были какие живые растения, мишки мне бы об этом сообщили. Шутники магию какую применяют? Жаль, что в этой части внутреннего двора было слишком много замысловатых построек и углов, чтобы сразу определить, где они прячутся...
Шаарданское криминальное агентство представляло собой странное место. Я не знала, кому здание принадлежало раньше – агентство размещалось здесь лет пятнадцать – но, полагаю, им было так же странно, как и нам.
Создавалось ощущение, что архитектор, спроектировавший его, куда-то исчез посреди проекта, и его чертеж продолжил другой человек. А потом и третий. Ну, примерно как в “Простоквашино” письмо родителям писали.
А затем местный прораб взял этот чертеж, повертел так и эдак, не разобрался, где низ, а где верх и, махнув рукой, приступил к строительству.
Коридор в агентстве мог неожиданно закончиться тупиком или, наоборот, расшириться и превратиться в огромный ангар. Этажи и уровни располагались совершенно нелогично, повсюду, где не хватило внутренних лестниц, чтобы попасть на них, торчали наружные, деревянные, так что выражение “выйти в окно” обретало новый смысл. То тут, то там при своих прогулках по изломанному периметру – внутри и снаружи – я обнаруживала неожиданные развалины или мрачные уголки, про которые ходили всякие слухи… В общем, по сравнению с мрачными и наглухо-строгими соседями и многочисленными зданиями заводов с чадящими трубами обитель детективов выглядела почти что творением Гауди. Но довольно бессмысленным в нашем случае. Какбудто отдали то, что не жалко было. Впрочем, я быстро приспособилась к этим странностям.
Вот только живые ветви…
Докричаться не удалось, зато ногу я с усилием, но вырвала. Хотелось бы пошутить, что “с корнем”, но я не успела даже вякнуть – по инерции пролетела назад, перевалилась за небольшой каменный приступок и уселась на что-то довольно хрупкое... что проломилось под моей пятой точкой и с отвратительным хрустом разбитого стекла утянуло меня вниз.
Инстинктивно я зажмурилась и закрыла лицо, проваливаясь в неизвестность… но болезненного падения, как ожидалось, не случилось. Что-то меня подхватило и аккуратно уложило на поверхность... пола?
А я огляделась.
Похоже я чудом не поранилась о наклонный потолок... оранжереи?
Или библиотеки?
Или это подвалы – судя по расположению – в которых держат в заложниках? Кого? Книги? А теперь меня?
Я оказалась в довольно большом помещении, в которых стояло множество книжных стеллажей, обвитыми растениями, многие из которых были с цветами. И ветвями. И лианами, наподобие той,что меня захватила…
Медленно поднялась именно с такой, осмотрела себя, убеждаясь, что не поранилась и тихонько позвала:
– Эй! Есть кто-нибудь?
Тишина.
Даже веточки, которые, как мне теперь казалось, прежде изображали из себя маньяков, не шевелились.
А потом я услышала плач...
* Диссоциативное расстройство – расстройство множественной личности, непрофессионалами называется раздвоением личности. При нем личность человека разделяется, и складывается впечатление, что в теле одного человека существует несколько разных личностей. Биполярное расстройство – БАР – болезнь, вызывающая полярные нарушения настроения – депрессию и манию; апатию или чрезмерную активность
