Текст книги "Не лезь ко мне в душу! (СИ)"
Автор книги: Дарья Вилкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Глава 6
Яна
– Майор Фролова, – зазвучал в ухе мягкий голос Галло. – Вас срочно вызывает в свой кабинет директор.
Я глубоко вздохнула. Только подумала, что отдохну часок перед встречей с психологом. Но увы. То, что директор будет меня отчитывать, я не сомневалась. И была права.
Владлена сидела в своём кресле и изучала какие-то документы, но с моим появлением отложила их в сторону и хмуро посмотрела на меня.
– Присаживайтесь, Яна, – села. – Я получила сегодня запрос от вас на отчисление сорока трёх студентов. Можете объяснить за что?
– Они не явились на урок, – спокойным, но твёрдым голосом ответила я.
– И это всё?
– А вам мало? У них первый день учёбы, новый преподаватель, а они даже не удосужились прийти. Их наглое и высокомерное поведение в столовой лишний раз меня только убедило в правильности принятого решения.
Директор потёрла пальцами виски.
– Яна, вы изучили свою должностную инструкцию?
– Нет.
– Так изучите! – надавила она. – И там вы найдёте, в том числе информацию, по каким причинам вы можете отчислить студента, а по каким не можете.
– Значит, вы отклоните моё прошение?
– Отклоню.
– Генерал-майор, в том лётном училище, где училась я, никто не смел пропустить урок или не подготовить его. И оттуда выходили только профессионалы. Каких же вы выпускаете специалистов, если позволяете им так себя вести?
Задеть гордость директора было не самой моей удачной идей, но я завелась и вспылила.
– Яна, если бы вы удосужились изучить план обучения, то вы были бы в курсе, что все эти студенты изучают информацию по всем лётным аппаратам, а не как было раньше. Сейчас нужны не узконаправленные специалисты, а универсалы. Только в последний год обучения студенты изучают один звездолёт, на котором они планируют летать. И главное не то, сколько времени они провели на теоретических занятиях, а как они проведут бой на манипуляторе. С вашим подходом вам некого будет учить. Они просто уйдут к другим преподавателям.
Этот момент я упустила. Так углубилась в методичку, что больше ничем не интересовалась.
– Возможно, вы правы, – со скрипом пошла на мировую. – Я подробно изучу информацию и не буду подавать запрос на отчисление за прогулы. Но и поблажек я никому давать не буду.
– А об этом я вас и не прошу, – директор вновь открыла папки и, продолжив их изучать, добавила. – Надеюсь, завтра мне вас в кабинет вызывать не придётся. Свободны.
"Этот день когда-нибудь закончится!?" – ныла я в своих мыслях, бредя по коридору. А ведь мне ещё к психологу надо было идти. Был велик соблазн прогулять, но, вспомнив, как со мной поступили студенты, отбросила эту мысль.
Ровно в назначенное время я переступила порог кабинета психолога. В центре, в мягком кресле, сидела миниатюрная женщина в очках со светлыми волосами, собранными в пучок на макушке. В отличие от директора у неё были мягкие черты лица, открытый взгляд и радушная улыбка. Голос оказался под стать внешности. Он был мелодичным и тихим.
– Я рада, что вы пришли, Яна. Прошу вас, располагайтесь, – она указала мне на кушетку по правую руку от себя. – Меня зовут Ирина.
– Просто Ирина? – присев, уточнила я.
– Да. Я не имею звания, только научную степень. Вам для общения со мной этого будет достаточно.
– Как хотите, – безразлично ответила я, разглядывая помещение, которое было довольно типичным для любого мозгоправа.
– Отлично. У вас сегодня был первый учебный день. Расскажете, как он прошёл?
– Зачем?
– Чтобы получше узнать вас. Я изучила ваше дело, но там лишь одни сухие факты. Так, как прошёл день?
– Как обычно, – проворчала и взглянула в глаза психологу. – Послушайте, Ирина. Если вы читали моё дело, то должны уже знать, что вы не первый психолог, с которым я говорю, и толку от этого общения было никакого. Я понимаю, что вас обязали со мной работать, но у меня нет желания разговаривать с очередным мозгоправом. Сегодня был долгий и утомительный день, и я бы хотела на этом закончить, – поднявшись с кушетки, я направилась к двери.
– Что ж, сегодня я пойду вам навстречу, но в следующий раз вы отсидите положенный час.
– Я больше не приду. Всего хорошего.
Дверь отъехала в сторону.
– Тогда вы больше не будете летать.
Я сделала шаг назад, и дверь вернулась на место.
– Что вы сказали?
– Яна, вы всё правильно услышали. Если вы не будете приходить и разговаривать со мной, вы больше не полетите.
Весь день мне трепали нервы, но я держалась. Но её слова послали к чертям всю сдержанность. Я была в бешенстве.
– Предыдущие психологи нужны были только, чтобы восстановить моё психологическое состояние, но не они решали, буду я летать или нет. С какой стати это право дали вам!? Вы ведь даже не военный. Да что вы вообще об этом можете знать!?
– Догадываюсь, что предыдущие психологи щадили ваши чувства. Я же не намерена этого делать. Это не эффективно, – её мелодичный голос стал абсолютно ледяным. – Вы потеряли жениха, человека с которым вы только собирались строить своё будущее. И неизвестно какое оно могло бы быть. Я же на этой войне потеряла не только мужа, с которым прожила счастливых двадцать лет и могла прожить ещё столько же, я потеряла сына! Частичку себя, которую никто и никогда уже не восполнит. Так что, да, я много чего знаю.
Я горько ухмыльнулась.
– Новая методика? Всё познаётся в сравнении? – и вновь стала серьёзной. – Мне жаль вашу семью. Я была неправа. Но ко мне это никакого отношения не имеет. Я не дура и знаю, что в этой войне многие потеряли своих близких. Но это не значит, что я обязана перешагнуть через своё прошлое и продолжать жить как ни в чём не бывало, так как это сделали вы или кто-то другой. Я искренне любила Марка, он был моим смыслом жизни, и он умер. Больше ничего нет. Только месть.
Я ждала, что Ирина станет спорить со мной, но её взгляд изменился. Словно она пришла к какому-то выводу, но озвучивать его мне, конечно же, не стала. Улыбнувшись, уже спокойно сказала.
– На сегодня я вас отпускаю, Яна. Я знаю, у вас был эмоционально трудный день. Вам нужно отдохнуть. Увидимся на следующей неделе.
– До свидания, Ирина.
Я вышла из кабинета абсолютно разбитая.
Почему все хотели, чтобы я продолжала жить как прежде? Разве я могла? Как можно было переступить через ту всеобъемлющую боль, что заполняла мою душу? В тот миг, когда его не стало, моя жизнь разделились на до и после. И в той части жизни, что началась после, мне ничего больше было не нужно. Единственное, чего я хотела, это разделить его участь.
Нет. Я не хотела просто умереть. Если его жизнь для меня была целым миром, то и моя жизнь была всем миром для него. Разве я могла так просто взять и убить себя? Если есть хотя бы малюсенький шанс, что после смерти душа продолжает жить и наблюдать за любимыми, я бы не хотела причинять ему такую боль, покончив жизнь самоубийством.
Но была одна лазейка. Он не боялся умереть за близких. Считал это достойным, героическим поступком. Что, собственно, так и было. И я всего лишь хотела поступить так же. Сделать всё, чтобы убить как можно больше тратхаров. И если ради этого нужно было бы отдать свою жизнь, я бы сделала это, не колеблясь. А то, что он видит сверху мои страдания, так сам виноват. Нечего было бросать меня.
Моё нежелание мириться с потерей считали эгоизмом? Пусть так. Но это было моё личное дело. У меня нет семьи. Самый близкий для меня человек – это Вадим. Но он, как дальний родственник. Причём не кровный. Если со мной что-то случится, он, конечно, расстроится, но его жизнь от этого не изменится.
Я ни за кого не в ответе. Ни кошки, ни собаки, ни жучки, ни паучки. Я сама по себе. И решать, как мне жить, я тоже буду сама.
Глава 7
Эмоции, бушевавшие во мне вечером, мешали нормально думать, но на утро следующего дня голова немного прояснилась. Я вспомнила о своих словах, сказанных директору. Студенты должны прилежно учиться, чтобы быть профессионалами. Но ведь и преподаватель должен давать знания на высшем уровне. И если вечером у меня не было никакого желания идти на мировую со студентами, то утром я уже так не считала. По крайней мере, со своей стороны я должна была сделать всё, чтобы информация была донесена до них полностью.
Я проснулась немного раньше будильника, и это дало мне возможность подготовиться к занятиям. Они считали, что теоретические знания не так важны, и у меня возникла идея, как доказать на примере, что они ошибаются. Включив сенсор, стала искать нужное мне видео. И нашла.
Первая лекция. На занятие демонстративно пришли все. Почему я думаю, что демонстративно? Чувствовалось по атмосфере. Студенты сидели молча, но смотрели с вызовом. Словно говорили мне: "Давай, докажи, что я не зря сюда пришёл". Я чувствовала, что нервничаю, как и на первом занятии, но виду не подавала. Не стану спорить. Мне хотелось утереть им носы.
Без предисловий я включила сенсорный экран на всю стену, затемнила свет и включила видео.
Звездолёт-разведчик второго поколения пытался сбежать от нескольких крейсеров среди осколков уничтоженных кораблей. Перед тем, как светляк совершил последний, главный манёвр, позволяющий ему сбежать, я нажала на паузу.
– Светляк пытается уйти от погони. Что он должен сделать?
Почти все подняли руки. Я ткнула указкой в рыжеволосую красотку в первом ряду.
– Представьтесь.
– Сержант Брюне. Спрятаться за большим обломком и уйти в режим невидимости, – довольная собой уверенно ответила девушка.
По залу раздались расстроенные вздохи и несколько рук опустились.
– Нет, – возразила я на их удивление. – Тратхары быстро поймут, что пилот включил стелс, и взорвут по ближайшей территории несколько фугасов. Звездолёт взрывной волны не выдержит и будет обнаружен. Из-за неполадок в системе сбежать уже тоже не сможет. Ещё варианты? – пробежав взглядом по аудитории, я выбрала кучерявого паренька в центре. – Вы.
– Сержант Моро. Светляк более манёвренный, чем крейсера тратхаров. Ему нужно продолжать уходить от погони в обломках. Тратхары не смогут догнать.
Ещё несколько рук опустились, остались только двое. Одним из них был тот наглый сержант Веслов.
– Нет. Внимательно посмотрите в низ экрана. Что видите?
– Карту звёздной системы с опознавательными знаками свой/чужой.
– Тогда ты должен был заметить, что вражеские истребители перекрывают путь к отступлению. Когда светляк подойдёт на достаточно близкое расстояние, погоня уйдёт в сторону, а истребители ударят массированным залпом.
Услышав предположение своего одногруппника, сержант продолжал уверенно поднимать руку. Я решила дать ему шанс. Вдруг он действительно был подготовлен, как говорил.
– Сержант Веслов?
– За очередным обломком резко уйти в сторону под большим углом.
На удивление его мысль была верной, но нужно было убедиться.
– Под каким?
– М-м-м… 120°.
Полное разочарование.
– Нет, сержант. Тратхары уже знают о наших возможностях и даже ждут такого резкого манёвра. Им будет достаточно заметить разворот, чтобы выбросить наперерез хотя бы парочку фугасов, чтобы сжечь систему.
Рук больше не было.
– Твоё предположение было ближе всего к истине, сержант. Только угол должен быть 180°.
– Ну да, как же. Флаг в руки, – негромко возразил студент. Только в тишине аудитории я всё равно услышала его. Ничего не говоря, вновь включила видео.
Разведчик ещё несколько секунд петлял между обломками и за очередным куском резко развернулся и пошёл в лобовую атаку. Крейсеры ушли в стороны, и светляк сбежал.
– Тратхары знают, что в опасной ситуации, выбирая между маленьким шансом выжить или умереть, но забрать с собой кого-нибудь из них, мы выберем второй вариант. Они же никогда на такое не пойдут. Когда разведчик идёт в лобовую атаку, это стопроцентная смерть для пилота, но и крейсер не выдержит ни столкновения, ни разрыва ракет на близком от себя расстоянии. Они не понимают, что чаще всего мы просто блефуем и уходят врассыпную, позволяя разведчику сбежать.
В аудитории стояла полная тишина, а в глазах читалась заинтересованность. Отвернувшись к экрану, чтобы отключить его, я еле заметно улыбнулась. Было приятно видеть такую реакцию. Но уже спустя пару секунд взяла себя в руки и обернулась к студентам без тени улыбки.
– Для тех, кто пропустил первое занятие, я повторюсь. Разведчик второго поколения практически полностью отличается от первого. Мышь выполнял только разведывательную функцию. Светляк помимо разведки ведёт и подрывную деятельность, из-за которой повышается риск быть обнаруженным. Плюс ради манёвренности и скорости он максимально облегчён. У вас будет очень тонкая броня. Оружия, как и в мыши, тоже не будет. Единственное, что будет у вас лежать в грузовом отсеке, это мины, – студенты продолжали внимательно слушать, и я почувствовала, как волнение начинает отпускать меня. – Моя задача: научить вас выполнять разведку по новой электронной системе, незамеченными ставить мины и уходить от погони.
Дальше лекция прошла гладко. Как и все последующие. Мне удалось убедить студентов в необходимости этих занятий, и что немаловажно, я смогла заинтересовать их, отчего от вчерашнего раздражения не осталось следа. Я даже стала задумываться над тем, что возможно мне будет не так тягостно находиться внутри этих стен, как казалось раньше.
В обед столовая была вновь забита битком. Только один стол был наполовину пуст. Вторую половину занимали преподаватели. Я не горела желанием с кем-то общаться, но и демонстративно искать себе место в зале не хотела, предпочитая вести себя естественно, чтобы постараться слиться с толпой. К моей персоне и так было слишком много внимания в первый день учёбы. Хватит уж с меня.
– Можно? – из вежливости спросила я у одного из преподавателей, рядом с которым было свободное место.
– Конечно, – я села. – Меня зовут Дитер, – он протянул руку. Я пожала.
– Яна.
– Как вам первые дни работы?
Вскинув одну бровь, я оценивающе взглянула на него. У Дитера была приятная внешность. Он не был красавцем, о котором каждая мечтала, но живой, умный взгляд и обаятельная улыбка заставляли любоваться им. Не заметив признаков лицемерия или издёвок, ответила честно.
– Вчера неважно. Сегодня получше.
– Это нормально. На новом месте в первые дни всегда так.
– Возможно, – я принялась за еду.
– А мы уже с вами встречались однажды. В коридоре.
Задумавшись на секунду, я поняла, о чём он.
– Вы друг Тильда.
– Верно.
Я промолчала. Возможно, он ждал от меня каких-то пояснений, относительно моего поведения в тот день, но я не собиралась ничего говорить. Мне было всё равно, какой он обо мне сделал вывод.
– Раньше нам этого никто не объяснял. У неё наверняка есть опыт.
– Нет. Сомневаюсь, что она вообще когда-нибудь летала. О ней данные закрыты. Скорее всего, она дочка какого-нибудь генерала.
Аппетит пропал. На место него пришла дикая ярость. За моей спиной прошли несколько студентов и внаглую обсуждали меня, даже не удосужившись убедиться, что я их не услышу. А я слышала и не собиралась это игнорировать.
Поднялась с места.
– Кто сомневается в моей компетентности? – обратилась я к нескольким студентам, стоящим в очереди за едой.
Они слегка побелели от моего вопроса. До них наконец дошло, что они спалились. Естественно, среди них был самый ярый мой противник – Веслов. И он не побелел.
– Ну, предположим, я, – дерзко ответил он.
– Так пойдём, проверим, – развернувшись к выходу, направилась к симуляционному кабинету.
Я не оборачивалась. Была уверена, что за мной идут.
– Сержант, – обратилась я к Веслову, как только мы вошли в кабинет. – Присаживайтесь, – указала я ему на симуляционное кресло. – Если вы сдадите с первого раза, я поставлю автомат. Такая попытка будет у каждого из присутствующих.
– А если нет?
– Именно вы будете отвечать на каждом уроке.
– Идёт, – тут же согласился он и надел симуляционный шлем.
Перед нами включился сенсорный экран, отображающий всё, что Веслов видел в шлеме.
– Галло, включи задание первого уровня.
Сержант довольно ухмыльнулся, а остальные пришли в радостное возбуждение, предвкушая автоматы. Я слышала, как студенты полушёпотом занимали очередь на тренажёр.
Задание первого уровня было самым простым. В режиме невидимости подойти к линкору противника, поставить мину, отойти на достаточное расстояние и взорвать. Узнав задание, студенты насторожились. Никто из них совсем не подумал, что на тренажёре уже будут вбиты характеристики звездолёта второго поколения, а значит, и задания будут изменены.
Если Веслов и напрягся, то виду не подал. Он уверенно подошёл к линкору, что в общем-то не было удивительным. Полёт в режиме невидимости у второго поколения мало отличался от первого, а вот дальше начались сложности.
В итоге сержант провалил задание уже через пять минут, засветившись на моменте установки мины. Я вопросительно взглянула на студентов, но все молчали.
Как только Веслов освободил кресло, я заняла его. Сняла очки и надела симуляционный шлем. Первые несколько секунд я ничего не делала, наслаждаясь ощущениями. Графика была настолько правдоподобной, что казалось, будто я сижу в настоящем разведчике.
– Галло.
– Я слушаю.
– Включи экзаменационное задание.
– Сделано.
И началось. Как же я скучала по всему этому. Были забыты проблемные студенты, психолог, пытающийся влезть ко мне в душу, и кронец с его выразительными фиолетовыми глазами и способностью вечно сталкиваться со мной. В общем, забыла обо всех, кто доставал меня последнее время. Важен был только полёт и задание. И естественно я справилась на отлично, чего явно не ожидали остальные. Если бы только такие задания были на моих тестах для возврата к полётам. Но увы. Они были сложнее.
Сняв шлем, я поднялась с кресла и повернулась к студентам. Их лица выражали удивление, разочарование и в редких случаях одобрение (заподозрила в них подхалимов и зубрил), но одна особь мужского пола смотрела на меня с неприкрытым интересом. Внимательно так рассматривал, словно увидел какую-то необычную диковинку. Он стоял позади всех, но со своего высоченного роста, ему не составило труда увидеть всё, что было нужно.
Аметист. Этот камень напомнили мне его глаза. Сначала они казались просто насыщенного темно-фиолетового оттенка, но теперь я видела, что за этим оттенком скрывался глубокий, чёрный перелив. Мысли были быстрее разума. И не успев отдёрнуть себя, сделала вывод о том, что в порыве страсти его глаза должны были совсем темнеть.
Мне не в чем было его упрекнуть, но все же его ТАКОЙ прямой и внимательный взгляд смутил меня. Это нельзя было заметить, но внутри я чувствовала неловкость, из-за которой не сразу нашлась, что сказать студентам.
– Ваша взяла, – чуть бы не скрипя зубами, прервал молчание сержант.
Неловкость не проходила. Я думала, дело было в Тильде, пока ответ не попался мне на глаза. Быстро надев очки, почувствовала облегчение. Словно включила спасительный щит. И взгляд этого кронца больше так не раздражал.
Глава 8
– Вы будете начинать, или мы так и будем сидеть молча? – не выдержала и спросила у психолога спустя пол часа тишины.
Ещё немного и я бы просто уснула прям на кушетке.
– А вы готовы со мной говорить?
– Я не отказываюсь от разговора. Я просто не хочу, чтобы вы или кто-либо ещё лез ко мне в душу.
– Хорошо. – перекинув ногу на ногу и поправив очки, согласилась Ирина – Тогда давайте поговорим о том, что с вами происходит сейчас.
– А что со мной происходит?
– Вы впервые преподаёте. Как вам новый опыт?
– Нормально.
– Вам было интересно?
– Скорей утомительно.
– Поясните? – не требуя, всего лишь проявляя любопытство, спросила она.
Стоило ли ей рассказывать подробно?
Как только я подняла во вторник планку, мне пришлось придерживаться её и последующие дни. Каждый вечер я садилась за компьютер и искала в архивах записи полетов, на которых были необходимые для занятия маневры. А после сидела и расписывала чуть бы не по минутам план лекции.
Студенты пока притихли. На занятия приходили, внимательно слушали. Веслов честно отвечал на каждом уроке, но продолжал сверлить меня злобным взглядом. На выходных у меня было огромное желание ничего не делать, но продолжать и дальше тратить каждый вечер на подготовку, мне не хотелось. Так что последние два дня я безвылазно просидела в своей комнате, готовясь к следующим лекциям. К счастью на этой неделе начиналась ещё и практика, а к ней готовиться было не нужно. Так что похороненные выходные должны были помочь мне прожить не только одну неделю, но почти весь месяц.
– Вы сами сказали, это мой первый опыт. Прибавьте к этому тот факт, что мне приходиться фактически с нуля учить студентов тому предмету, по которому, как они считали, у них нет проблем.
– Вы вкладываете в это дело много сил. – подвела итог психолог.
– Что в этом удивительного? – недоверчиво уточнила я.
Она ухмыльнулась.
– Хорошо. Я перефразирую. Для человека, который не хочет продолжать жить, вы слишком сильно стараетесь.
– Если бы я учила их кройке и шитью, я бы палец об палец не ударила. – Вспыхнула я – Но они будущие пилоты. Возможно кто-то из них будет управлять светляком. И я сделаю всё, чтобы этот студент был готов. Чтобы он убил как можно больше этих тварей, а если погиб, то не по моей вине.
Я ожидала, что Ирину выведет из равновесия моя реакция, и она перестанет говорить со мной столь дружелюбным, спокойным голосом, но, нет. Она лишь сдержанно улыбнулась и всё также спокойно продолжила.
– Разумеется. А что на счёт общения? С кем-нибудь подружились?
Образы преподавателей быстро сменялись один за другим. Единственный, кто задержался в моих мыслях был Тильд. После стычки в столовой, мы с ним больше не общались, но это не мешало ему нервировать меня.
Он наблюдал за мной.
Сначала я отмахивалась от этой мысли. Зачем ему это могло бы понадобиться? Но спустя несколько дней убедилась в своих подозрениях. Стоило мне встретить его в столовой, в коридоре, в деканате, неважно где, он смотрел на меня, так же внимательно, изучающе, как и в симуляционном кабинете.
Под его пристальным взглядом мне казалось, что я вновь забыла надеть очки. Словно он видел меня насквозь, и я не могла понять, что с этим делать. Игнорировать не получалось, а подойти спросить в лоб, не решалась. Да и что бы я ему сказала? Хватит смотреть на меня? Уверена на все сто, он бы сделал вид, что не понимает о чём я.
Мысленно отдернув себя, я вышвырнула его образ из своих мыслей вон. Слишком много о нём стала думать. Нехорошо это.
"Я не собираюсь ни с кем дружить." – чуть не слетела у меня с языка, но вовремя остановилась. С Ириной лучше было обдумывать свои слова.
– На это у меня не было времени.
Она ничего не ответила. Мы снова замолчали, и я поняла, что это и есть её ответ. Я не иду на контакт, она молчит. Если бы от её решения не зависело моё будущее, я бы наслаждалась этой тишиной, но к сожалению это было не так. Пришлось говорить, как есть.
– Я успела познакомиться с несколькими преподавателями, но дружбой я бы наше общение не назвала. У меня нет намерения искать себе друзей, а сами они мне не навязываются.
Ирина улыбнулась.
– Конечно. Они и не будут пытаться. Вы всем своим видом показываете, что это общение вам не нужно.
Я промолчала. Что можно было добавить к очевидному.
– Но если ваше нежелание общаться с другими людьми мне понятно, объясните почему вы так ужасно выглядите?
– Нормально я выгляжу – раздражилась я.
– Ну, да. Конечно. – в её голосе отчётливо слышался сарказм.
– На вкус и цвет товарищей нет.
– Это тут совершенно не причём. Вы осознано выбрали причёску и очки, которые мало того, что вам совершенно не идут, так ещё и закрывают пол лица.
– Вы тоже носите очки.
– Они мне идут. Делают мой образ более деловым, но притом женственным. Про ваши я такого сказать не могу.
– Мне они нравятся, вот и ношу. – буркнула я.
Ирина вздохнула и без тени улыбки сказала:
– Яна, я задаю вам эти вопросы, не потому что не знаю на них ответы. Я хочу, чтобы вы сами сказали правду. Не где-то там внутри себя вели диалог, а вслух.
Я напыжилась и молчала.
– Хорошо. Я скажу за вас. Когда умер Марк, вы захотели умереть. Но мир слишком привлекателен. Даже для вас. И чтобы удержать стену между собой и этим миром и не поддаться искушению, вы стараетесь из всех своих силенок. Надели страшные очки, сделали эту нелепую причёску и ведёте себя как самая настоящая стерва, чтобы максимально всех оттолкнуть от себя.
Я больше не могла слушать этот бред и встала с кушетки.
– Это было очень познавательно, но наше время закончилось.
На пороге Ирина остановила меня.
– Вы не согласны с моим выводом. – не спрашивала, утверждала. – Так опровергните его.
Я резко обернулась.
– У меня такой нелепый вид, потому что не хочу быть узнанной.
– Поясните?
– Нет. Время вышло. До свидания Ирина. – злорадно улыбнувшись, вышла вон.
Да. Я знала. Глупо было так реагировать, но мне было приятно поставить на место эту всезнайку. Ведь я сказала правду. Если бы меня не узнавали в лицо на каждом шагу, я бы и с причёской ничего не делала, и очки бы не носила. Но мимолетная радость сменилась печалью, подумав о причинах такой популярности.
Она считала, что я не даю миру шанса. Но его нет ни одного. Разве он мог вернуть мне Марка? Не мог. А больше ничто и никто мне был не нужен.
Дойдя в коридоре до развилки, я передумала идти к себе и повернула в сторону симуляционного кабинета. Там никого не было да и не должно было быть. Время близилось к ночи и в обучающих корпусах уже давно было пусто. Я решила воспользоваться этой возможностью и полетать.
Как же было здорово вновь оказаться в космосе, за штурвалом. Конечно какой бы не была качественной графика, она не отражала всей реальности полёта. Но всё же. Если не обращаться внимания на эти моменты и постараться забыться, можно было поверить, что я действительно парю в космосе в своём светляке и выполняю заданию.
Выйдя из кабинета, я чувствовала себя более спокойной. Полеты на симуляторе оказались для меня хорошим антистрессом, и в последующие дни я с радостью пользовалась им. Только в пятницу мне не удалось расслабиться в своё удовольствие. В середине очередного задания, я услышала знакомые голос в наушнике.
– Тренируетесь?
От неожиданности я подскочила в кресле и дёрнула рукой. Компьютер считал команду, и я врезалась в корпус вражеского корабля, на который почти установила мину. Желание летать отпала в миг, и, выключив систему, сняла шлем. В этот раз я надела очки сразу же, и только после подняла на Тильда злой взгляд.
– Что вам от меня надо? – я встала.
– Ничего. Просто любопытно, зачем вы каждый вечер тренируетесь?
Все эти дни мне было неуютно от его взгляда. Я всегда его остро ощущала. Но Тильду всё же мешало расстояние рассмотреть меня получше, чему я была рада. Теперь же это расстояние испарилось. Я не могла противостоять такому напору и отвернулась. В душе мне было очень страшно. Живот крутило от волнения, а кожа покрылась мурашками. Что всё это значит!?
Я разозлилась. Сильно разозлилась. И вздернув подбородок уже с вызовом встретила его взгляд.
– Не ваше дело!
– Но ведь я не отстану. – серьёзно ответил он.
– И все кронцы такие любопытные? – скривив лицо в недовольной улыбке, уточнила я.
– Нет. Наоборот не склоны к этому. – серьёзно ответил он.
– Тогда какого чёрта вы суете свой нос в мою жизнь!? – психанула.
– Интуиция.
– Интуиция!?
– Да.
– Вы издеваетесь!?
– Нет. – Тильд в миг сократил расстояние между нами, оставив каких-то несколько миллиметров. Мне бы отскочить, но я стояла как зачарованная, не сводя с него глаз.
– Моя интуиция кричит мне, что вы не та, кем кажитесь. И лично для меня это важно. Так что я докопаюсь до правды.
Его слова меня напугали. Они были обещанием. Опасным для меня обещание. Одно дело психолог, пытающийся влезть ко мне в душу в силу того, что это её работа. Но кронец! По каким-то своим личным причинам!? Нет. Нет. Нет. И ещё раз нет!
– Оставьте меня в покое! – отчеканив каждое слово, сказала я. – Моя жизнь вас не касается, а будете продолжать в том же духе, напишу на вас жалобу.
Не желая слушать его ответ, выскочила вон из кабинета.
