Текст книги "Рождение Императора (СИ)"

Автор книги: Дарья Еремина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

1.

Она снова простояла всю ночь…

Уткнувшись в дверной косяк, я тихо позвал, но надежда, что мама услышит, не оправдалась.  Вся в себе, передавая на расстояние десятки поручений, координируя работу массы людей, которую ночь она была на ногах.

Легкий утренний ветер трепал шерстяной платок на её плечах. Косые солнечные лучи путались в волосах на макушке. Кажется, что светится она сама. Даже ночью.

– Мама…

Она вздрогнула, но не обернулась. Постояв еще с минуту, я пошёл вниз.

Зачем она изматывает себя ночными бдениями? В гильдии достаточно координаторов, зачем она берет на себя так много? Что не даёт ей спать? Что заставляет выматываться до полуобморочного состояния и валиться камнем в беспокойный, тяжелый сон?

Выходя из дома, я скрылся в невидимости, перепрыгнул все ступеньки крыльца и  побежал. «Доброе утро» – прошептал смешливый голос в  голове. Слепящая и стремительная, словно луч солнца в маминых волосах – это была Целесс. После её приветствия утро всегда преобретало завершенность, словно вместе с ней во мне и мире вокруг просыпалось все, что еще не успело проснуться.

– Привет! – улыбнулся я.

Это была идея отца – бегать по утрам. Я не видел, чтобы сам отец или соседи бегали, но мама поддержала его идею, и я решил попробовать. Уж не знаю, что заставило их предложить мне встречать день бегом, но очень скоро я оценил их совет и теперь следовал неотступно, до самого снега.

Отражаясь от гравия, солнце слепило глаза. Целесс наверняка потащит купаться. Она не упустит такой погоды. Не упустит ни дня, ни мгновения, ни секунды, когда можно лениво поваляться на солнышке. Это не похоже на ланитов: она такая одна. И пытается сделать таким же меня, сколько себя помню – всю жизнь. И приходится выкраивать часы для работы, пока в голове не появится её шальная улыбка, солнечные локоны, и зовущий на очередное приключение хитрый взгляд.

Скоро гильдийцы покинут уютные домики и направятся по резиденциям. Сйчас же на улицах пусто.  Я чувствую всё, чем наполнен мир вокруг. Если в камнях мостовой есть хоть тень знакомой энергии или креацина – они в моей власти. И какое же это удовольствие – чувствовать и понимать это!

Камень – да, но не крылья Им Каруса. Не их информационная составляющая, не программа невидимости и не слишком сильно преобразованные стихийные части. Сдаюсь…

Я вернусь к ним позже, всё! Слишком долго я сидел над этой безделицей. Они раскроются, как раскрывалось всё до них. Просто их время ещё не пришло. «Всему своё время» – говорит мама. Я подожду. Я умею ждать.

Перескакивая через ступеньки, я забежал в дом и вышел из невидимости. Ступни тонули в ковре, ладони раскрылись навстречу ветру, я закинул голову, подставляя шею.

– Андрес, не в доме! – крикнула Анж справа, из столовой.

Она терпеть не может ветер. Улыбаясь, я прошел мимо и наблюдал, как поднялись в вихре её волосы.

– Андрес!!!

Полгода назад, еще до того как отец сдался и отдал мне крылья, я экспериментировал с расщипителем пыли. Тулис говорит, что теперь вся пыль копится на чердаке. Надо будет проверить.

– Доброе утро, Андрес, – вежливо кивнул гувернер, идя навстречу. Я кивнул в ответ. – Андрес!

Ну, что? Целесс еще десять лет назад сказала, что ты псионик. Я знаю, что ты знаешь: я поздоровался!

Старик буравил меня взглядом, пока я не промямлил:

– Доброе утро, Тулис.

Можно, наконец, заняться снижением уровня невидимости и закреплением её на болеё низком уровне. Смог же я разобрать крылья, несмотря на древние программы невидимости. Или же разобраться с заданиями гильдии? Это важнеё, конечно, но чем больше я помогаю школе гильдии, тем более радостной становится их наглость. Мне уже пообещали отдельную комнату в школе. Мама назвала это честью, будто я днями и ночами мечтаю о дне, когда меня туда упекут.

Запустив душ, я поднял лицо под еле теплые струи и засмеялся.

– Что смешного ты нашел под душем?

– Папа? – остановив воду, я быстро обтерся, замотался в полотенце и вышел. Отец сидел на подоконнике, крутя в руках какой-то иллюзор.

– Привет, сын, – улыбнулся он, кинув мне подставку илюзора.

– Ты когда вернулся?

– Только что. Это тебе.

Я покрутил в руках вещицу, разбираясь в простой программке.

– С библиотекой? Спасибо.

– Пользуйся. Мать опять не спала?

Я покачал головой и отвел взгляд. Не знаю, почему я чувствую себя виноватым, ведь это не я заставляю её работать ночами!

– Ладно, пойдем завтракать.

– Я сейчас.

Подождав, пока отец выйдет, я осмотрелся. Куда бы пристроить новую безделушку? Не найдя подходящего места, я оделся и зашел в кабинет. Будет ли у меня в школе свой кабинет? Вряд ли…

В углу, по диагонали от двери, над высокой железной вазой парил осветительный кристалл. Он был слишком далеко от рабочего стола, и я никогда не зажигал его. Пожалуй, это идеальное место для иллюзора с библиотекой. Теперь, чья бы иллюзия не появилась из подставки, человек будет освещен снизу, как чудовища в сказках Тулиса…

– Мам, пап.

– Доброе утро, сынок, – улыбнулась мама.

Она казалась изможденной: вокруг глаз пролегли тени, взгляд был тусклым, а улыбка – жалкой. Подавив злость, я сел за стол. Удушить бы их там всех...

– Через месяц в школу, Андрес, ты не забыл? – заметил отец.

– Вы хотите окончательно испортить мне лето, постоянно напоминая о школе?

– Ты так и не позаботился о школьной одежде, – напомнила мама. – Если хочешь, я схожу с тобой к портному. Сегодня же.

– Хорошо.

– Может, ты выспишься? – запротестовал отец, и я подался вперед.

– Вернемся, тогда высплюсь, – отмахнулась мама.

– Как поездка? – поинтересовался Тулис, наливая себе чай.

– Из невидимого – мелочи. Да, и из видимого – тоже. Разве что открыл новый портал, да посмотрел еще один город-пещеру. Гадко там.

Я поднял взгляд на отца. Возьми меня с собой следующий раз! Ну, возьми! Слова застряли в горле, и я опустил взгляд. Мама, как всегда, не отпустит. Но мне уже пятнадцать лет! Почти шестнадцать! Даже Целесс уже побывала у Воронки! А я не выбирался никуда, кроме как за день пути!

Папа не успел договорить, когда  мама замерла, и вилка медленно выскользнула из её пальцев.

– Мама? – я привстал.

– Марго? – обернулся отец.

Посмотрев на него, мама улыбнулась. Потом перевела взгляд на меня, на учителя и улыбка перешла в смех.

– Что случилось? – вскинул брови отец.

– Император женится, – уже надрываясь от смеха, вымолвила мама.

– На ком? – поперхнувшись воздухом, спросил отец.

– Догадайся.

– На ком?

– На твоей саранче! – мама приложила руку к груди, пытаясь успокоиться, я же засмеялся в голос. Папа, роняя приборы и спотыкаясь, поднялся и побежал к выходу.

– И от нас поздравь! – крикнула мама на прощание. Не скрывая радости, папа обернулся, кивнул и убежал. Тулис неодобрительно покачал головой, а мама подмигнула мне.

Через четверть часа мы направились к домашнему порталу.

Мы сняли мерки и заказали балахон за минут пятнадцать. Портной хорошо знал нас, но мерки с меня снимал при каждой встрече. Уже сейчас мы были одного роста с отцом, а маму я перерос на голову. Я скучал по тому времени, когда мы гуляли по Зальцестеру, и она обнимала меня за плечи.

– Я не хочу в школу, мам, – начал я, когда мы вышли от портного. Мама подняла на меня усталый взгляд. – Тратить пять лет на то, чтобы слушать учителей, которые сами же периодически просят помощи у меня! Чему они смогут меня научить, мам?

– Андрес, – она ухватилась за моё плечо, и я накрыл теплые ладошки своей ладонью. – Школа – это не только новые знания. Школа – это, прежде всего, знакомство с такими же магами как ты, приобретение связей. Дисциплина, в конце концов…

– Вот о дисциплине – это ты кстати упомянула, – усмехнулся я.

– Ну, ладно! Пусть ты можешь много больше, чем все студенты поступающие с тобой вместе взятые… Пусть, даже учителя могут позавидовать стройности твоей мысли и распорядка…

– Так убеди меня.

– Ты познакомишься с новыми людьми, заведешь друзей…

– Зачем мне друзья, мам?

– Как зачем? – удивилась она, снова поднимая взгляд. – Всем нужны друзья.

– И тебе? – я улыбнулся. Если у мамы и были друзья, я о таковых не знал. И этим я был в неё. Кроме Целесс у меня не было никого и нужно не было.

– Андрес, тебе пятнадцать лет. В конце концов, не плохо бы познакомиться с какой-нибудь девушкой…

– Для продолжения рода, что ли? – я засмеялся в голос. Давай поговорим об этом, мам. Увидев, что она шутливо замахивается, я увернулся. Мама тоже смеялась.

Наверно, запас её убеждений иссяк. Она, лишь, опустила взгляд, и улыбка медленно сошла со щек. Я знаю, почему ты поскореё хочешь отправить меня в школу. Но это ничего не изменит. Ничего.

– Мы решили отпустить Тулиса.

– Правда?! – я замер.

– Да, до школы месяц… Андрес, только не надо высказывать подобных восторгов при учителе!

– Месяц свободы! – не унимался я. – Целый месяц!

– Как будто Тулис тебе сильно докучал.

– М-м…

Благодарно поцеловав мать, я вернул её руку на плечо и двинулся дальше. Улыбка не сходила с лица. Казалось, что мне обрубили поводок.

Не удивительно, что моя радость была для мамы странной. Я сам предпочитал проводить максимум времени в кабинете, когда был свободен от уроков Тулиса. Но всё же, он – занудный надзиратель, без одобрения которого мама не отпускала меня даже к Целесс.

– Сынок, зайдем в лавку магических безделушек? Возможно, найдется что-нибудь интересное в качестве свадебного подарка?

Я обратил внимание на знакомую вывеску. Даже, не заметил, как мы дошли до неё.

– Я там по десять раз все разобрал и заново собрал, мам.

– Ну, вдруг что-нибудь новенькое появилось?

Пожав плечами, я подчинился. Какая разница, где и что делать, если она рядом?

– Здравствуй, Клауния, – улыбнулась мама хозяйке лавки.

– Привет, Клау! – подмигнул я толстухе.

– Привет-привет! Проходите!

Клау хозяйничала в лавке магических безделушек, где я, действительно, разобрал и собрал заново буквально каждый предмет. Она называла меня компаньоном, когда я дарил ей свои поделки. Сама же Клау предоставляла все новинки мне на растерзание, зная точно, что они вернутся к ней через пару дней или недель не просто целыми, но и иногда усовершенствованными.

– Что-нибудь новенькое? – спросил я, обнимая хозяйку за внушительную талию и протискиваясь вместе с ней в проем двери следующего зала. Клау обожает меня с детства. Она смешливая и добрая тетка. Последнеё время она повторяет: «Как жаль, что у меня нет дочки», и ждет, что я начну краснеть. Иногда успешно.

Клау передала шкатулочку. Стоит покопаться: в ней что-то еще кроме сигнализации.

– Клау, что это за сфера? – крикнула мама из первой залы через пару минут. Клау оказалась возле неё через секунду, с улыбкой на круглом лице и искрами в черных глазах.

– Это зеркало души.

– Как оно работает?

– Сфера улавливает второй уровень мыслительного потока. То есть показывает то, о чем человек, находящийся рядом, возможно и не думает… но что на уме, глубже чем мысли.

– Хм, – мама обернулась к проему, откуда я наблюдал за ней. – Андрес, здесь есть кое-что интересное!

Я улыбнулся, подходя. Не люблю псиоников. А эта сфера, похоже, была искусственным псиоником. Наверно, потому я её и игнорировал до этого.

– Зеркало души. Улавливает второй уровень мыслительного потока. Хороший подарок Кларисс на свадьбу? – мама затаила улыбку на губах. Через пару секунд до меня дошел смысл её недоброй шутки и я широко улыбнулся.

– Берем!

Мама засмеялась, наблюдая, как Клауния с радушной улыбкой заворачивает сферу. Расплатившись, мы пошли к выходу.

– Я возьму на пару дней? – спохватился я, приподняв шкатулку, которую вертел в руках.

– Конечно, котенок! – улыбнулась Клау.

Я закрыл дверь и почувствовал, как загорелись уши.

– Котенок? – усмехнулась мама.

– Ты же хотела, чтобы я завел себе друзей…

– Котенок… – повторила мама с ухмылкой и потрепала меня по щеке. – Около шестнадцати лет назад, когда ты еще не родился, Кларисс пригласила твоего отца на свой трехсотлетний юбилей.

– Без тебя?

– Я была тогда где-то в море на другой стороне земли, Андрес. Так, что ты думаешь, твой отец подарил Кларисс на День рождения?

– Плащ с глубоким капюшоном?

– Хуже! – засмеялась мама, передавая мне сверток со сферой. – Он подарил ей невидимое зеркало!

– Ааах! – я захохотал, обнимая мать за плечи, чтобы не разойтись при огибании пары, идущей навстречу. – Жестоко.

– Удивительно, как за эти шестнадцать лет они еще не истребили друг друга.

– И их ненависть все крепнет! – вторил я, улыбаясь.

В чем-то я завидовал отцу. Например, его способности заставлять окружающих людей любить себя. Даже Кларисс, полукровка своенравная, сложная и довольно вредная по натуре, была отцу другом и советником сколько я себя помнил, а мне стала вроде старшей сестры или тетки. – Я ведь могу поехать на свадьбу?

– Конечно!

– Но ведь я наверняка уже буду в школе.

– Хороший повод повидать родителей, не правда ли?

Я отвернулся, чтобы мама не заметила моей счастливой физиономии. Побывать на свадьбе Императора, да еще в первых рядах! Может, хоть на этот раз найдется время разобраться в летунах под потолком Главной залы…

С каждым часом солнце жарило все сильнеё. Когда мы подошли к центральной площади небольшой ветерок сопровождал нас уже два квартала. Я бы взмок без него. Это мама, казалось, была рождена в песках. Я же жару не люблю.

Украдкой поглядывая на меня, мама улыбалась. Иногда кажется, что я – единственный знакомый ей маг. Она замирает каждый раз, когда я что-то делаю. Будь то просто игра со стихиями или безделицы в доме – она обожает это. И гордиться мной. Я знаю.

К порталу стояла небольшая очередь, и вся она пыталась укрыться от солнца под узким навесом. Мы встали в конец.

– Слетай, покупайся, когда жара спадет, – предложила мама, оборачиваясь ко мне. Я  промолчал, лишь хмыкнув. Целесс не отстанет, пока не утянет меня к морю. А эта жара вымотала уже. Я бы лучше закрылся вкабинете и занялся заказами гильдии.

Какая же она маленькая – мама. Я посмотрел на её макушку, загорелые плечи передо мной, и закрыл глаза, сжав крепче сферу и шкатулку в руках.

Мы вернулись как раз к обеду. Отец так и не вернулся из резиденции гильдии, так что обедали втроем с учителем. А после обеда настала пора расставания. Я не ожидал, что способен переживать по поводу ухода Тулиса.  Несомненно, я был рад. Но радости этой след простыл, когда настало время сказать учителю «спасибо и до свидания».

– Ты же будешь здесь, в Зальцестере?

Я заметил удивленный взгляд мамы.

– Конечно, Андрес, – улыбнулся Тулис и прикоснулся к моему плечу. – Ты можешь навестить меня, когда только вздумается.

– Я обязательно буду заходить, учитель, – прошептал я и обнял старика, растроганного и прослезившегося. Улыбнувшись маме, Тулис пошел из гостиной. В это мгновение он казался старше и сгорбленнеё, чем все годы службы в нашем доме.

Я же стоял посреди гостиной сам не свой, растерянный, с замершими слезами в глазах. Я знал его всю жизнь. Из года в год, изо дня в день он был рядом, как часть нашего дома и семьи. Только теперь я понимал, что люблю этого старика и стало больно в груди от того, что теперь его не будет рядом.

– Иди сюда, – позвала мама тихо, шевельнув пальцами поднятых ладоней.

Если она обнимет меня, станет еще тяжелеё. Развернувшись, я вышел.

– Да, Целесс…

Я обернулся к парящему на уровне груди кругу в дальнем углу кабинета. Развернув сверток с зеркалом души, поставил сферу на один из столов в кабинете.

– Пошли купаться!

– Я устал.

– От жизни, что ли?

Обернувшись к проекции, я легонько улыбнулся.

– Ну, пошли! Погода необыкновенная, море теплое…

– Целесс, я серьезно устал. Мы сегодня делали примерки для балахона к школе… Потом еще…

– При встрече расскажешь.

– Целесс…

– Андрес, не надо убеждать меня в том, что ты ленивый зануда. Я это и так знаю. Ты хочешь, чтобы я зашла за тобой?

– Не надо.

– Значит, сам прилетишь?

– Прилечу…

– И не смотри на меня так! Жду у моря.

Я усмехнулся: Целесс! Вот кому никто и никогда не может отказать. Маленькая принцесса Зальцестера. Мама говорит, что страшно представить, что будет, когда она вырастит. Не знаю… мне не страшно.

Проходя по коридору, я остановился у приоткрытой двери родительской спальни. Не думал, что мама свалится замертво, хотя как раз это было ожидаемо после бессонной ночи. Тихо подойдя к кровати, я присел на корточки. Есть ли на свете кто-то красивеё неё? Я смотрел на беспокойные глаза под плотно закрытыми веками, на дрожащие реснички. На плотно сжатые губы и острые скулы. Во мраке спальни она не казалась такой изможденной, как при свете. Лишь бессильно откинутая рука придавала ей уставший вид.

Прикоснувшись к маленькой ладошке, я осторожно расправил пальцы. Внутри всё заворочалось. Желая откинуть локон с щеки, поднес ладонь к её лицу, но одернул руку и, горя от стыда и бессилия, стремительно вышел.

Найти Целесс на побережье, где мы обычно купались, было не сложно. Птица её, белая как снег, лениво топталась среди редких деревьев поодаль. Целесс же млела на послеполуденном солнышке рядом с водой.

Спрыгнув со своего летуна, я отпустил птицу пастись рядом с альбиносом подруги и сел рядом с ней.

– Это было «зеркало души»? – Целес лениво повернулась на живот и посмотрела на меня.

– Да. Откуда ты знаешь?

– Я тоже думала о подобном подарке. Но только ты можешь действительно его подарить.

– Слишком оригинально?

– Ха! – Целесс оперлась на кулак и согнула ногу в коленке.

– Просто «ха»? – уточнил я, облокачиваясь рядом с ней и забирая ладонью грязно-желтый песок.

– Просто «ха», – скучающим тоном подтвердила Целесс.

– Ну, как хочешь… – скрывая улыбку, проговорил я и высыпал песок Целесс в волосы.

– Ах, ты… – она вскочила, но я был быстреё. Отпрыгнув на пару шагов, я начал раздеваться, пока подруга вытряхивала из волос песок. – Ну, погоди! – бормотала она, под мой смех. Через мгновения, когда она закинула гриву золотистых волос назад и начала заворачивать их обратно в жгут, я забежал в воду. Обожаю её злить…

Широкими взмахами я покрывал метр за метром. Даже не рыбой в воде – я был самой водой.  Это моя любимая стихия. Покорная, родная и знакомая. Обернувшись, я увидел Целесс, гребущую слабеё но столь же уверенно. Набрав в легкие воздух, я нырнул. Глубже, глубже… метр за метром вглубь, вода становилась холоднеё, уши заложило, и я зажал нос, выдыхая. Миллиарды песчинок звонко перестукивались на дне. В легких стало тесно, и я поднял голову. На поверхности показалась фигурка подруги, и я пошел резко вверх.

– Аааа! – закричала она, целиком поднятая на руках над водой, а потом ушедшая вместе со мной под воду с головой. Я смеялся, отдуваясь. Целесс отплевывалась, но тоже смеялась.

Мы купались до вечера, вылезая на берег, обсыхая под ласковым солнцем и бултыхаясь снова. Я рассказал о своем решении отложить крылья Им Каруса и взяться, наконец, за задания гильдии. Тема о нежелании идти в школу не была для Целесс новостью, но и это мы в очередной раз обсудили. Она так же не верила в необходимость провести годы в школе, но к предстоящей учебе относилась проще. Как всегда, как годы подряд, как всю жизнь, проведенную вместе, мы поделился всеми возможными новостями и переживаниями. Лишь о маме я не мог ей рассказать. Но она сама всё знала, и я был благодарен за её молчание. Когда солнце начало клониться к закату, мы разлетелись по домам, как и сотни раз до этого. Целесс – в резеденцию гильдии псиоников, а я – домой.

Вечером я сидел в кабинете, разбираясь со шкатулкой, позаимствованной в лавке Клаунии. Меньше часа мне понадобилось, чтобы разобрать всю программу шкатулки. Я не раз видел такие коробочки, служащие хранилищем невидимых сигнализаций, но эта одновременно защищала, уменьшала и отводила глаза. Замечательная вещица. Я отложил коробочку, оборачиваясь. На комоде за спиной стояло зеркало души. Охнув, я ошеломленно поднялся. Битый час я провел, полностью погруженный мыслями в шкатулку, но сфера за спиной показывала совершенно иное. В клубящемся голубоватом свете её нутра медленно вращалась, выгибаясь, женская фигура. Маленькая,  легкая и грациозная, с гривой каштановых волос и затягивающими, словно трясина, глазами – мама. Я сглотнул и подошел к шару. Быстрей бы избавиться от этого зеркала…

– Андрес?

Вздрогнув от неожиданности, я обернулся к отцу и подвинулся, прикрывая собой сферу.

– Привет, пап.

– Ты в порядке? – подойдя ко мне, отец прикоснулся тыльной стороной ладони к щеке. Я и сам чувствовал, каким пунцовым стал.

– Ты что-то хотел? – спросил я, и голос сорвался.

– Мама сказал, что вы нашли подарок к свадьбе Кларисс.

– А, да, – я в ужасе кивнул.

– Зеркало души. Оно же у тебя?

– Д-да... – я кинул взгляд за плечо. Изображение в сфере расплылось и померкло. Вряд ли кто мог узнать, что за женщина там была. Но то, что в сфере вращался силуэт обнаженной женщины, было очевидно.

– О-о… – протянул отец с улыбкой, обойдя меня. Взяв безделицу в руки, папа поднял взгляд. – Может, тебе девушку завести пора?

Я промолчал и отвернулся, чувствуя как горю. Покрутив шар в руках, отец поставил его на прежнеё место, хлопнул меня по плечу, пожелав спокойной ночи, и вышел. Я облегченно вздохнул.

Пора спать…

2.

Неделю спустя погода испортилась, вдохнув в Зальцестер долгожданную прохладу и немного влаги. Выходя с утра на пробежку, я не видел маму и облегченно вздыхал. Завтра отец собирается в командировку к экватору. Он радовался, упоминая какого-то Кагарта или как-то так…  Давний знакомый, по-видимому.

Я сидел над книгой Кам Ин Зара. Её передали в дорогущей шкатулке  через посыльного гильдии несколько месяцев назад. Теперь же я мог сказать хранителю реликвария, не отводя взгляда, что занимаюсь книгой и она в целости. Все ли в порядке с реликвией, Курум уточнял каждый раз, появляясь из подставки иллюзора.

Она поразила и околдовала меня. Желтые страницы, каждая из которых была пропитана магией сильнеё, чем все поделки в лавке Клау вместе взятые, не особо желали раскрываться. Я читал потертые строки, написанные великим магом в великие времена, и перед глазами вырисовывались модели, схемы, связи, в которых я ровным счетом ничего не понимал. Для оживления картинки на каждой странице был придуман свой код. Когда я собрал из скачущих перед глазами строк первый из них, комнату заполнила сказка. Я забыл о сне и пище. Даже Целесс забеспокоилась, утверждая, что у меня шальной взгляд.

 Когда отец отдал мне крылья, было так же. Но крылья – это всего лишь крылья. В книге же я заблудился на первой  странице, и перелистнуть её было так же тяжело, как отложить для сна. Сдаваясь на время, я разбирался со следующей, торопливо делая пометки в тетради рядом. А потом возвращался, задыхаясь от восторга и нехватки воздуха, будто погружался в морскую пучину. В неведомую бездну знаний древних.

Только в благодарность за доступ к этой реликвии я проведу в школе пять положенных лет…

– Андрес?

Я вздрогнул и обернулся. В дверях стояла Анж.

– Родители зовут ужинать.

Я закивал, отворачиваясь и быстро записывая…

Когда я оторвался от книги и пришел в столовую, мама с отцом уже пили чай. На улице вовсю разыгралась гроза, сверкая молниями и поливая широкие окна дождем. Даже не заметил, когда она началась.

Если пещера на второй странице связана с магом на первой… тогда и в коде картинки на второй странице должно быть продолжение первой. Если не продолжение, то подсказка в первой точно есть. Иначе тупик. Точно!

Я развернулся к выходу.

– Андрес! – воскликнула мама, и я обернулся. – Не смей! Быстро за стол!

Я беспомощно развел руки в стороны, умоляя одним взглядом. Мама отрицательно покачала головой.

– Книга никуда от тебя не убежит. Есть тоже надо.

Вздохнув, я сел.

– Что за грохот был с утра?

Встрепенувшись, я раскрыл рот: хотел же показать маме! И забыл!

– Это!.. – пытаясь найти описание, я проглотил кусок мяса. – Ты должна это увидеть. Пойдем!

– Доешь сначала, –  засмеялся отец, остановив мой порыв встать.

– Там иллюзии, очень красочные и долгие. Для вызова их нужно собрать код из составляющих стихий и возможных вариантов их преобразования. Потом запустить, и если все верно, книга оживает. Точнеё одна страница. Я собрал первую. Там вся жизнь Кам Ин Зара! Там… – я запнулся, переводя дыхание. – Там идет какая-то информация для псиоников, но я не могу… Я знаю, вижу что она там есть, но не могу!

– Попроси Целесс помочь, – пожал плечом отец.

– Я хотел попросить маму. Ты должна это увидеть!

– Хорошо, потом обязательно посмотрим, – побещала мама со странной улыбкой. Я нахмурился, так странно прозвучал её голос. И улыбка, она не относилась ко мне.

– Ты неделю сидел с первой страницей? – спросил отец.

– Да, почти. Я посмотрел вторую, на ней пещера. На третьей какое-то дерево. Кстати, возможно невидимое, пока не разбирался. Только сегодня закончил с первой, с утра.

Я быстро ел, чтобы быстреё вернутся к книге, и думал о маге. Мир нескольких тысяч лет назад был так… полноценен. Если правда то, что показала первая страница, я со своими способностями был бы на посылках у какого-нибудь торговца. А та сила, мощь, что передалась через страницу сквозь века – она подавляла. Как измельчали наши способности! Северная воронка переставала казаться такой уж серьезной. Даже несмотря на то, что она стремительно расширялась, грозясь погубить Землю, и конец уже казался различим. Кам Ин Зар смел бы её одним лишь взглядом! Или хотя бы понял причины её возникновения и способ уничтожения. Я тоже пойму! Лишь оказаться бы рядом. Если не я, то кто?

– Андрес, есть одна просьба, – отец вышел из-за стола, направляясь к окну. – Не говори о книге твоему Учителю.

Я перевел взгляд на маму. Она смотрела на меня с той же серьезностью, какой окрашен был голос отца. Не нужно было переспрашивать, они говорили не о Тулисе. Учитель, появляющийся в поместье не часто, но постоянно… единственный маг из живущих, кого я искренне уважал. Старик, научивший меня многому из того, чему никогда не научатся школяры на уроках в школе магии. Мой друг, о котором много лет назад родители попросили не упоминать, к которому относились с видимым недоверием, но за позволение учиться у которого я им был искренне благодарен.

Я кивнул. Отец кивнул в ответ и обернулся к пелене дождя за стеклом.

– Марго… – проговорил он изменившимся тоном.

Я взглянул на мать и заметил, как побелели пальцы, сжавшие вилку. Мама не поднимала взгляда. Тем временем отец обернулся.

– Прости, Саш: не заметила…

Что-то прорычав, он стремительно выбежал из столовой. Я подошел к окну и всмотрелся в сумерки. В двадцати метрах от дома, за ажурными воротами в проблесках молний угадывались две фигуры. Я обернулся к матери, сидящей так же неподвижно и сжимающей свою вилку. Сигнала от ворот так и не послышалось.

– Сколько уже они там стоят? – спросил я её, но мама лишь повела плечами. Затем встала и пошла к парадному входу. Я же обернулся обратно к окну. Я мог бы открыть ворота с места, где стоял, но отец уже выбежал на улицу и вымок до нитки за секунды. Он так и не смог привыкнуть, что все в доме пронизано магией и подчиняется мне. Дверь, по его разумению, следовало открывать руками. Но чем было вызвано отношение, подтолкнувшеё мать продержать двух этих людей на улице под проливным дождем, я предположить не мог.

Выйдя в холл, я оторопел. Вслед за отцом, вымокшим и злым, в прихожую вошли две одинаковые белокурые женщины – папины телохранительницы.  Я узнал их мгновенно. Мы виделись меньше года назад, когда папа собирался в очередную поездку, а зальцестерские гостинцы были забиты до отказа. Не задерживая взгляда на маме, отец позвал Анж.

– Принеси два... нет – три пледа. В библиотеку, – попросил он раздраженно.

Ни на кого не глядя отец зашел в комнату с камином, размещавшуюся напротив столовой. Женщины на мгновение задержались.

– Здравствуй, Марго, – проговорила одна из них, Тайрен, стукнув зубами.

– Спасибо за теплый прием, – улыбнулась вторая, Карел, убирая мокрый локон со лба.

– Андрес! – воскликнула первая, заметив меня, стоявшего практически напротив двери в библиотеку. Я различал их легко, еще с прошлой встречи.

– Не трогай его! – бросила мама, и я вздрогнул от неожиданности. Такой мать я еще не видел.

Гостьи скользнули по мне взглядом, будто выучив наизусть, как стишок. Тайрен улыбнулась, как тогда, при прошлой встрече, и я покраснел. Хорошо, что мама быстро ушла…

Когда мы увиделись впервые, Тайрен потребовала поединка: сравнить силы псионика и мага. Мне было смешно, они обе были то ли седьмого, то ли восьмого уровня. Лишь оставив её бездыханную в вакууме, готовый распылить как мотылька, я понял, что они не ожидали такой серьезности. Они хотели поиграть, а получили по носу.  Мама тогда была у Воронки, вместо какого-то простудившегося координатора. А я не знал, куда деться от Тайрен, разве что не прятался за отца. Тогда он был строг, и псионичка оставила меня в покое. Сейчас же в доме была мама. Я пошел за ней наверх, уходя в невидимость.

В зале с бассейном отец несколько лет назад поставил огромную ванну с отверстиями в стенках и дне для выхода воздуха. Простая механика и капля магии. Я рассмеялся тогда, но мама была довольна. Он сказал тогда: «У меня есть для тебя что-то интересное». Увидев эту бандуру, мама завизжала странное слово «джакузи». Мама иногда погружалась в неё вечерами и думала о чем-то своем, увлекаясь мыслями настолько, что могла вовсе меня не почувствовать.

Я сел на тумбочку и подобрал коленки под подбородок. На другом конце особняка в пустом кабинете на длинном столе лежала раскрытая на второй странице книга Кам Ин Зара. А я не мог оторвать взгляда от собранных в тугом жгуте волос, тонкой шеи и загоревших, гладких плеч.

– Ты уже придумал, что скажешь отцу? – спросила она спокойно.

Я вздрогнул, опуская ноги и выходя из невидимости. Прислушался к шагам в коридоре, но там было тихо. Мама повернула голову.

– Андрес?! – повторила она настойчиво. Это значило: «Немедленно выйди!» Я виновато поднялся и, сгорая от стыда, подошел к ней. Закрыв глаза, чтобы не увидеть лишнего, поцеловал в макушку.

– Спокойной ночи, мама, – почти шепотом проговорил я и вышел.

В чем я повинен был в прошлой жизни, что заслужил эту пытку?

Подходя к лестнице, я услышал женский смех. Вряд ли я продвинусь хоть на чуть, вернувшись к книге в таком настроении. Медленно ступая по ступенькам, я пытался успокоиться,  не думать. Все еще размышляя, стоит ли заходить в библиотеку, я откинулся на противоположную стену. Слушая приятные голоса псионичек, и не вдумываясь в слова, я потихоньку успокаивался. «Зайди» – стукнуло через минуту в голове, и я обратил внимание на образовавшуюся тишину. Оттолкнувшись от стены, шагнул в прикрытую дверь напротив.