Текст книги "27 шагов навстречу (СИ)"

Автор книги: Дарья Тоин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Подошёл к ней, навалился на стену позади, погасил смартфон… почему возникло желание укутать её в кофте, обнять и не дать озябнуть? Что за… Впрочем, ладно, мне же будет хуже, если она заболеет и будет ныть.

Накидываю кофту на хрупкие плечи, опять отдаляясь обратно. Вслушиваюсь в тихое шуршание волн вдалеке.

– Что-то случилось?

– Ничего. Тебе-то какое дело? – Защитная реакция обиженного ребенка. Так, какие надежды не оправдались на этот раз?

Молчу, выжидая, когда начнет сама… начнет же?

Борюсь с желанием спросить и выпытать, что случилось. Но это априори не мое дело, и вообще все её проблемы мне абсолютно опять же по идее не нужны.

Тишина всегда разная, и если ещё час-два часа назад меня полностью устраивало её молчание, то сейчас от этого становится не комфортно.

Словно чего-то не хватает. Чего-то… что сейчас почему-то не произносится.

Как же быстро привыкаешь к чьему-либо жужжанию. Ну, верно, умудряются же люди жить возле аэропорта, железнодорожных путей да даже водопадов, если вспомнить…

– Почему все разводятся?

Теперь уже я не могу уловить ход её мыслей.

– Согласно исследованиям..

Отворачивается, различаю во тьме, как потирает глаза, останавливая мой поток статистики в самом начале.

– Забей.

Повторяю, сдавая позиции.

– Что-то случилось?

Едва обернулась.

– Нет.

Okay, значит, не имею доступа к этому уровню. Это радует, теперь бы уйти в дом и лечь спать, надо будет ещё утром успеть на презентацию.

– У меня сестра… понимаешь.. – Замолкает.

Вздохнул.

– Света написала.

– Светлана – сестра?

– Блин, просто дай мне выговориться, Артур.

Приподнял бровь.

– Я похож на урну для сбора твоих метаний?

Надулась, но всё равно же самому интересно, в чем смысл этого ночного диалога.

– Ладно, говори уже.

– Я не понимаю..

– Чего?

Опять обернулась через плечо.

– Помолчи уже… Как она могла подать на развод? Почему она это сделала?

– Точно так же, как ты не вышла замуж.

Снова задумалась.

– Я не понимаю. Мне всегда казалось, что она никогда этого не допустит. Почему все кругом расходятся, Артур…

Замерла, не став дальше договаривать. Видимо, лимит доверия все же превышен, иначе как объяснить это оцепенение?

Я совершенно не могу понять, почему мне хочется её дослушать. В чем суть? Интерес к сплетням? Не замечал раньше. Наверное, нужно нагрузить сознание свежей информацией, изучить что-нибудь, тогда это бесполезное желание поговорить с ней иссякнет.

Если я должен её узнать, хорошо… но лучше обойтись поверхностным образом непосредственного мышонка, чем вникать в оазис, окружающий её. Я не хочу понимать её природу, её ход мыслей, но уже давно сам не слушаю себя.

Почему всё это сейчас так отзывается во мне?

Почему не достаточно просто картинки симпатичной девчонки? Больше же – опасно. Но я уже знаю про её фобию, и этот поцелуй, явно же это не последнее.

– Зачем ты сюда вышла?

– Просто ушла.

– Не испугалась?

– Нет.

Ничего себе, Нели умеет отвечать коротко и по факту. Но уже сам не ожидая, спрашиваю:

– Что значит «все расходятся»?

Отворачивается к океану, вычерчивая пальцем по доске какие-то знаки. Не собирается отвечать? Okay, оказывается, она так умеет. Хорошо…

Только вдруг решается.

– Мама с папой разошлись в мои 18. Ленка то сходится, то расходится со своим. Все мои двоюродные сестры, тётушки и даже большинство подруг разведены или живут во втором браке. Ну, тётушки ещё и вдовствуют. Из близких только Света… понимаешь, я же верила, что, ну, хоть она один раз и на всю жизнь. А выходит, что правда… вся эта любовь – выдумка и не больше.

– Ты там точно с Санчесом не успела выпить?

– Да почему ты такой противный, Артур!? – Всхлипнула. – Я тебе тут доверяю мысли… и даже не говори, что оно тебе не надо, а то я тебя точно поколочу, ишак бесчувственный.

– Послушай…

– Да что ты скажешь?! Вот я дура. – Похоже, всерьез вспылила, чуть не вскочив. – Что ещё ты можешь сказать? Что по твоей долбанной статистике разводится каждая вторая пара, да? Но, блин, Артур, почему так? Где все эти сказки о любви до гроба, почему ни одна из них не работает в реальной жизни. Почему? Как раньше… как жили бабушки?

Отворачивается, шмыгнув носом. Теперь, надеюсь, можно говорить? Точнее – скорее попытаться успокоить её своей монотонной интонацией.

– Во-первых, статистика не моя и она не совсем объективна. Во-вторых, ты спрашивала о причинах, они разные, от абьюза, взаимной усталости до простого желания сократить свои официальные доходы с целью получения пособий.

Внимание привлек, значит, продолжаем дальше.

– В-третьих, любовь и брак два абсолютно разных понятия, не стоит их ставить на одну полку.

Не дал оборвать.

– Ты думаешь, что сейчас человеческая природа изменилась? Что раньше всё было иначе? Все любили друг друга и парили в облаках? Это бессмысленный диалог, Нели.

Присел рядом.

– Суть лишь в том, что у вас, женщин, как и у нас, мужчин, стало намного больше возможностей отстоять свои права, подкрепленные конституцией, семейным, а в некоторых случаях и уголовным кодексом, и, главное, улучшился уровень жизни. Следовательно, можно не просто осознать, что тот человек, которого ты выбрала, или которого тебе навязали, не тот, но и, ключевое, изменить и разорвать всё. Достижение данной процедуры в нашей стране с юридической точки зрения сильно упростили. Право расторгнуть отношения, прописанные в семейном кодексе, – это в первую очередь Право, шанс изменить что-то к лучшему. Не стоит воспринимать развод как клеймо и венец бед и горя. Это не конец света, Нели, скорее – наоборот.

– В чем тогда суть, если испокон веков..

– Ты забываешь об остальных процентах, Нель. И пусть часть из этой относительной статистики – погрешность, представители которой продолжают врать себе, но остальные истинно счастливы.

– А любовь? Ты в неё веришь?

Продолжаем бессмысленные диалоги..

– Я стараюсь не судить о том, чью природу не встречал лично на постоянной основе.

– А я вот.. – Запинается, словно решая продолжать ли. И лучше бы не продолжала, но… – Я всегда думала, что выйду замуж раз и навсегда.

– Ну, фактически у тебя ещё есть возможность.

– Да помолчи ты. Я не замечала этой половины, понимаешь? – На миг повернулась. – Раньше не замечала, пока не поняла, что мои отношения..

А вот тут осеклась.

– И что с ними?

– Ничего.

– Они не вписываются в твоё представление о «жить долго и счастливо»?

– Типа того.

– Поэтому и сказал в самом начале, что твоя сестра прекращает союз по той же причине, по которой ты не стала заключать его. И это прекрасно, когда есть возможность изменить ситуацию, не думаешь?

– Да при чем тут… вот, скажи… почему нельзя встретить парня и прожить с ним счастливо всю жизнь.

– Первого встречного?

– Ну, да.

– Серьезно, Нель? Ты думаешь, мы с тобой были бы счастливы?

Повторила интонацию, поежившись.

– «Нель». Ты так это произносишь… какой раз уже.

Вздохнул, помогая подняться. Пора в дом, спать.

Ради чего я трачу своё время и несу всю эту несуразицу, человеку, которому и не нужно это? Судя по тому, как она довольно смотрит в сторону дверей. Okay, значит, привет, Осло.

Только вдруг замирает в прихожей и, пока я не успеваю сориентироваться, вдыхая аромат её прядей, легонько целует в губы и убегает, нашкодив, раскидав кроссовки и слишком сильно топая по ступеням.

Нет, она… ненормальная. Я бы и так ей разрешил спать там, пульс-то мне зачем выбивать? Как просто у неё всё – диву даюсь.

Силой воли отдираю руку от собственных губ. Хоть иск не подавай, в самом деле. Где там второй кроссовок? Ох, Не-ли.

Шаг 17. Я тебе нравлюсь?

Нели.

Лучше бы я осталась с Осло! Щеки начали пылать ещё до того момента, как я прикоснулась к двери, а уж стоило ввалиться в эту комнату и вдохнуть словно застывший воздух, дожидавшийся явно не меня, как алая краска начала прижигать, сколько не туши её ладошками.

До того манившая кровать вдруг перестала казаться такой уж желанной. Что вообще на меня нашло?

И если тут все стало вполне очевидно – я даже думать начала, как он, то…

"Ты правда думаешь, что мы были бы счастливы?"

Вот же какой… О нем речи и не шло, между прочим. Только сказал он всё правильно, такие истории родом из маминых любимых ромкомов по одному крупному ТВ-каналу.

Глупо… И всё же… Я хочу знать.

Только как и когда его спросить? Может, прямо сейчас?

Никогда не страдала обдумыванием всего по-долгу, вот и сейчас решилась и… Спустившись на треть лестницы поняла, что он тю-тю-спит! Что за человек-то такой, с ним поговорить хотят, на воду чистую вывести… а он спит!

Хотя это отличный шанс отомстить за утро.

Крадучись приблизилась к дивану, разбудив Осло. Тихо позвала к себе эту громадину, без ответа, позвала ещё, а потом ещё и ещё..

Как в одном мультике Сова звонила в звоночек, так и я сейчас безрезультатно, апчхи, пытаюсь сдвинуть глыбу и не разбудить при этом Иа.

В общем, в ход пошли собачьи сосиски… точнее я до них пошла, твердо решив выполнить задуманное.

Постаралась не сильно отсвечивать холодильником, тихо шуршать пакетом и обойтись одной штучкой. А они ничего так пахнут… Пробовать не буду, конечно.

Бесшумно, аки летучая мышь… Ан нет, всё же наткнулась на дверной косяк, зацепившись мизинцем. Больно, блин, всё из-за него..

Допари́ла, шипя на весь белый свет, до дивана, где нюх Осло наконец сработал в виде поднятия морды и загробного похрюкивания… Положила сосиску на пол, потравив собаку, как одного боксера в Гайдаевской комедии ("ммм, Бобик, докторская").

И уже приготовилась занять долгожданное место, как замерла от разнеженного голоса рядом.

– Что ты делаешь?

Блин, да как у него так нежно получается… Решила притвориться огромным цветочком в горшочке. Не прокатило.

– Нель, мстишь?

Собака спрыгнула за лакомством, упущенным из виду, а он потянул на себя одеяло, перевернувшись на другой бок. Блин.

– Мщу.

Вздохнул, поджав ноги. Урарашечки, села. И… он правда думает заснуть? Серьезно? Ради кого этот спектакль, а?

– Артур..

И вот его сейчас недовольный выдох выдал.

– Ну, Артур…

Вздохнул погромче.

– Ты же знаешь, что я не..

Обернулся.

– Что?

И вот как-то потерялась я сразу и… в ногах у него так странно… и Осло сосиску доел.

Повторил.

– Что на этот раз, Нели?

Надула щёки, похлопав ресницами… не помогло.

– Я могу спать?

– Нет.

– Нель, нам вставать через 4 часа, если ты не заметила. И если ты ещё можешь час дремать, то у меня данной привилегии, к сожалению, нет.

Весь красивый тембр как рукой сняло, опять нравоучения… что я вообще хотела-то?

Замолчал, видимо опять начиная засыпать. Нет, если не сейчас, то потом я не решусь..

– Слушай.. – Сердце замерло. – Я тебе нравлюсь, да?

И такое тыгыдык по лестнице позади… Осло устал нас слушать и просек, что нечего ему тут ловить.

– Ты спишь?

– Нель, отстань, ладно?

Не, ну, нормально?

– Не ответишь?

– Нет.

Аж дыхание сперло..

– А если..

– Без "если", Нели. Иди спать.

Вот же… поджала ноги к себе.

– Никуда я не уйду, ясно?

– Это твои проблемы.

И окончательно отвернулся к спинке. Не, так дело точно не пойдет..

– Я… буду петь.

– Сейчас ночь.

– Всю оставшуюся дорогу, ясно?

– О, отлично, тогда я не засну за рулём.

Гад. Упрямый цербер.

– Чесноче-е-ек..

Вздохнул, тут же приподнявшись и всматриваясь в мою сторону.

– Ну, тебе сложно что ли? Всего одно слово.

Цокнул, вдруг резко потянувшись ко мне, схватив за руку и притянув обратно..

– Ёш… – Пытаюсь не сматериться и сползти всё же с него хотя бы на край дивана. Пока безуспешно, хоть бы руку отпустил.

– Я мужчина, Нели. – Где-то над ухом и очень тихо. – Есть желание ещё говорить?

Есть желание сбежать отсюда галопом антилопы… только как же с ним уютно… Титаник наткнулся на айсберг в каком там году? 1912? Тогда почему мне сейчас так… странно.

И снова эти нотки, и снова всё растворяется, и ночь становится иной… и в голове почему-то на повторе голос Васильева из Сплина, начинающего свой "Романс":

"И если ты давно хотела что-то мне сказать, то говори."

Тихое дыхание в унисон и учащенное сердцебиение… Не только мое. Явно чаще, чем тикают те самые настенные часы из какой-то там Европейской страны.

Едва касается дыханием волос, на мгновение замерев.

– Вдыхай глубже и иди уже спать.

И всё!? Отпустил запястье, вдобавок спихнув с дивана. Ладно хоть на ноги приземлилась.

Какой он… кардинально, значит, действуем? Ну, Окей, посмотрим, кто кого!

…Кто кого – кто кого! Меня – того – прямо в висок отголоском зубной боли… Как я вообще могла забыть про обезболивающее? Вот же… Едь теперь с ним, радуй его своим молчанием и тонюсеньким поскуливанием.

Как всегда – всё не вовремя.

Как всегда..

– Может, тебе стоит к врачу?

– Нет уж, само пройдет.

Вот и сижу теперь в его машине, сжимая троичный нерв и стараясь не давить зубами друг на друга. Больненько… Да почему здесь даже аптеки начинают работать так поздно? Хотя какие аптеки в чистом-то поле. Девушка-навигатор сказала, что до ближайшей работающей столько миль, что лучше и не надеяться.

Спустя два часа бледной тенью метнулась к стойке администратора, прося его перевести.

– Мне нужно обезболивающее.

– Нель…

Девушка, улыбаясь, посмотрела наконец на меня, потом со сползающей улыбкой перевела взгляд на него, что-то спросила и снова уставилась в мою сторону.

– Больно.

Что я только не пробовала, и массаж, и точки всякие акупунктурные, и растирание, и грехи свои перечисляла прямо вслух, чтобы попустило.

Но не то лукавила, не то методика эта на меня не действует… не помогло. Только Артура рассмешила. Забавно ему, понимаете ли.

Спустя минут пять я всё же получила таблетку вместе со стаканом ледяной водички. Весело им, да… Ну, ничего, я жизнью учёная, знаю прекрасно, что боль быстренько снимет рассасывание прям на больном месте.

Теперь еду в лифте с ним рядом, морщусь, но старательно отвожу взгляд, когда он пытается достучаться со своим «К врачу?».

Я трусиха… ни за что. Ещё и не пойми где, я к своему-то стоматологу – прежде чем иду – отменю номерочка три и уж на четвертый, когда совсем невмоготу… Кстати..

Если он так заботится о выгоде и прочем, почему не сдал номер на время нашего отъезда? Потом бы забронировал другой… зачем тратить деньги? Что-то странно это всё..

Только сил спрашивать всё равно нет, так что как только двери лифта, а следом и номера, открылись – умчалась к себе в комнату и сразу упала на кровать, лишь рюкзак на кресло и выкинув.

Больненько… очень.

…Открыла глаз в полной темноте от какого-то постукивания. Только тогда, когда звук повторился, поняла, что стучат в дверь.

– Ммм?

– Тебе лучше?

Да если бы…

– Бутерброды будешь?

И я бы гордо ответила нет, но есть хочется жутко..

– С чем?

Медленно сползаю с кровати и плетусь к двери, открываю и замираю, увидев его. Так и не ушёл или уже вернулся? Вечер вроде…

– Что застыл? – Шмыгаю носом, стирая застывшую слезинку.

На удивление, не находит, что ответить… Лишь разворачивается и уходит на кухню.

– Так с чем бутерброды?

– Узнаешь.

Ну, многословно – как всегда.

В результате, это оказались никакие не бутерброды, а эдакая его персональная шаурма – лаваш с завернутыми в него разными сырами, копчёным мясом и помидоркой, подогретым на этой электрической плитке..

Он мне даже кофе сварил… снова.

И сижу я, значит, смотрю и думаю, почему божество так расщедрилось? Странно это… точно же – нравлюсь.

Ловлю свое отражение в стекле, замечая почти распущенный, растрепавшийся пучок вместе с припухшей щекой и заспанными глазами… ну, чем не мечта божественного осла, да? Аж самой смешно.

– Как прошла выставка?

– Презентация. Всё хорошо. – Стоит ко мне спиной, переворачивает лопаткой стряпню. – Дед за тебя волновался.

– А ты?

Промолчал. Я его когда-нибудь на чистую воду выведу!?

– Даша говорила тогда, что у вас сегодня должен был быть банкет..

– Да.

– И?

– Что «И»? – Выключил плитку, потянувшись за тарелками.

– И почему ты не там? Или все так быстро закончилось?

Опять промолчал, поставив передо мной свое произведение. Сел рядом, прикоснувшись к кофе.

– Артур, ну?

Отводит взгляд, недовольно выдыхая, словно его тут эксплуатируют самым жутким образом.

Морщусь, откусывая шаурму. А так-то вкусненько… жевать правда больно.

Кивнул куда-то в сторону прихожей.

– На пуфике обезболивающее.

– Спасибо.

Снова потянулся к кофе.

– А давно я тебе нравлюсь?

Аж рука дрогнула, разлив немного… потопал вытирать.

– Ну, что такого-то? Ну, скажешь мне и дело с концом, я хоть успокоюсь.

– Нет. – Вытирает тряпкой, не смотря в мою сторону.

– Что «Нет»?

– Всё – «Нет».

– Так что насчёт банкета?

– У Дарьи поинтересуйся.

– А ты?

– Не ходил.

Улыбка сама поползла.

– Из-за меня?

– Отчасти. Просто настроения не было.

– А оно у тебя когда-нибудь бывает?

Глазки-то закатил.

– У Юрия Михайловича приехала любимая женщина.

– О, это же здорово!

Отвел взгляд.

– Я бы так не сказал.

Улыбнулась, откусывая вкуснятину.

– Почему?

– Не важно.

Вот же… Поджала губы, забирая кофе с тарелочкой. Вот как уйду сейчас к себе.

Хотелось гордо, но… так-то… двери сами не открываются. Пришлось корячиться и чахнуть, а потом ещё и за таблетками возвращаться.

Это точно обезболит? Что за язык такой, черт ногу сломит.

RUTRA.

Марта – это бомба замедленного действия, постоянно тикающая мне на мозги. «Артурчик, тут. Артурчик, там. Артурчик, поправь это. Артурчик, здесь…»

Я уж забыл, каково это – шарахаться от собственного имени.

Ещё Нели. Это глупо – не идти к стоматологу. Совершенно бессмысленный страх, почему она боится абсолютно всего!?

И почему это так… мило.

Да, действительно, мило, забавно и что там дальше? Что я там напридумывал?

Может, на самом деле, рассказать ей всё? Ну, лучше уж не взаимно, чем так продолжать.

Только эти поцелуи… совершенно не вписывающиеся в ситуацию.

Очередная ночь с её видением рядом..

Вчера даже подумал, что снова моё воображение разыгралось… но слишком уж реалистично она ойкнула и хлопнула дверцей холодильника.

Что за девушка? Почему совершенно не боится, не задумывается об очевидных вещах, но в то же время такая трусишка? Как в ней это всё уживается…

Утро началось с её пения под дверью, а я уже от этого отвык. И… она осмелилась войти, предварительно раз десять спросив разрешения и получив очевидное «Нет».

– Мог бы и закрыться. – Светится.

– Рад, что тебе легче.

Вылез из-под одеяла, наклонившись на спинку кровати, сцепил руки на груди.

– Что смотришь?

– Ты всё-таки симпатичный.

– Так… кыш за дверь, быстро!

Рассмеялась.

– Стесняешься?

– Не-ли..

– Что?

Вздернула подбородок, подбочинившись. Выдохнул, борясь с желанием либо спрятаться под одеялом, либо запустить подушкой, либо… утащить в кровать.

– Что пришла?

– Ты не видел мой паспорт?

Ну, нет… ну, только не это. Вкрадчиво уточняю.

– Не говори, что…

Виновато прикусывает губу.

Да ну нет… ну, не солома же у неё в голове!?

У меня – да – это понятно, вообще мозг не отрабатывает сигналы, позволяя мне где-то там витать..

А она-то что?

Встаю с кровати, побуждая отвернуться. Подхватываю футболку и джинсы, быстро одеваюсь.

– Где видела в последний раз?

– Ну… у Марджери.

Да чтож за слиток-то эбонитовый!?

– А ещё… ещё… ну… может…

– Где, Нели?

Сажусь на край кровати, подцепляя гаджет с тумбы, думая, звонить ли Джи, или все обойдется.

– В машине? Я… да… проверяла, есть ли таблетки.

Отлично, уже неплохой вариант. С него и начнем.

– Наверное, там обронила.

– Очень надеюсь на это.

Так, ладно. Ещё 3 суток, и всё встанет на свои места.

..Паспорт нашёлся под её сиденьем достаточно быстро, но уйти отсыпаться так и не получилось.

Действительно, у нас же тут машина простаивает, почему бы не съездить с самого утра куда-нибудь?

– Я не выспался.

Строит саму невинность.

– Ну, пожалуйста! – И это все повторила раз десять… Может, Марта не так уж и настырна? У неё явно есть конкурентка.

А это идея…

Откидываюсь на сиденье, набирая номер деда. Тот отвечает только со второго раза.

– Где Вы?

Нели хлопает в ладоши и умудряется притопывать… И тут раздается голос его любимой женщины. Такой… Дамочки за шестьдесят в самом расцвете сил.

– Артурчик, доброе утро!

Боевой и въедливый, как… Я понял, какой будет эта рыжая девчонка в старости. Ужас…

Беру себя в руки, повторив.

– Где Вы?

– Ой, сейчас спрошу… – Слышу шушуканье. – Гольф клуб, ну, тот у берега.

Отключился, заводя авто. Нели быстренько пристегнулась, заодно оценив свои джинсы с футболкой. И лучше бы ей надеть что-то потеплее, но у меня в принципе куртка на заднем…

Стоило только расслабиться, наслаждаясь моментом, как Нели все же решила озвучить обдуманное:

– Такое чувство, словно Белфаст мы покинули давным давно, так странно быть тут снова.

– Много впечатлений?

Чувствую, как улыбнулась.

– Очень… Спасибо тебе.

Какое интересное у неё меланхоличное настроение… Правда, посетило оно её ненадолго.

И стоило только приехать, выпустить коз…. Её в огоро… Клуб, как она понеслась резвее всех живых прямо по полям, сколько не окликай её.

– Трава сырая, Нели!

Ей всё равно. Где там уже эти завсегдатаи подобных мест!?

Подняла руки, бегая туда-сюда и улыбаясь искрами сумасшедшей.

Чем она мне нравится? Этим? Из-за этого я…

– Аккуратнее, скользко!

Она на мгновение оборачивается на самом пригорке, отворачивается, делая шаг вперёд и подскадьзывается, падая на землю.

Да что за! Ускоряюсь, перепрыгивая лужи. Подбегаю к ней, склоняюсь на колено рядом… она смеётся и плачет одновременно.

– Что? Где больно?

Вытирает слезы, безуспешно пытаясь встать.

– Да мышонок ты глупый.

Перевожу взгляд на вытянутую ногу, тут же касаясь сустава. Подвернула!?

– Больненько. – Снова слезы сквозь смех.

Немного надавливаю, проверяя, от чего она тут же вскрикивает, следом прикусываю губу…

– Арту-у-ур…

Сердце бьётся бешеным зверьком о ребра.

Глупая, надоедливая…

Отпускаю ногу, встречаясь взглядом. Это неправильно, но..

Наклоняюсь к лицу, на миг замирая и закрывая глаза. Чувствую её дыхание, пытаясь перебороть собственный надлом.

Я хочу этого… Очень. Безумно. Давно.

Подаюсь вперёд, касаясь миндальных губ, получая неровный выдох. Хочется целовать её нежно, укладывая на траву, расстилая руки и переплетая пальцы друг с другом, чувствовать её кожу и привкус утренней росы повсюду.

Растягиваю, прикусываю, отпуская кисть, чтобы подхватить её талию и вжать сильнее..

Её мало сейчас, слишком мало.

Хочу перевернуть на себя, но вдруг останавливаюсь её стоном. Больно… ногу.

Как я забыл?

Замираю, отпуская на землю.

Это…

– Это лучший способ обезболить…

Кажется, тоже не может поверить. Отводит взгляд, поправляя футболку. Ломано шепчет:

– Вот так… целовать?

Закрываю голову руками, оседая рядом.

– Да, выброс эндорфинов блокирует…

– Ты просто влюбился, Артур.

Ладно. Ладно! Пусть будет так.