Текст книги "27 шагов навстречу (СИ)"

Автор книги: Дарья Тоин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Шаг 13. Ты как заикание, ясно?

RUTRA.

В принципе, чисто с формальной стороны всё идёт так, как надо. Её психика снова сбоит от пережитых эмоций: впечатлений, эмпатии, стресса.

И вот с последним надо разобраться.

Открываю статью Ганса Салье, пытаюсь адаптировать её реакцию.

1. Стадия тревоги – тут все просто, импульс быстро отработал гипотоламус, высвободил гормоны (гликокортикоиды). Те в свою очередь обеспечили выброс адреналина и кортизола.

Адреналин обеспечил учащенный пульс, который на запястье во время спуска с лестницы зашкаливал за три удара в секунду.

Надпочечники выработали кортизол, тот также способствовал повышению АД и прочему, что в принципе меня не интересует. Пролистываю дальше.

2. Стадия сопротивления. Парасимпатическая НС пытается «загасить» реакцию предыдущей стадии, приводя пульс в норму. Так, пульс пришел в норму где-то в конце лестничного пролета и это странно. Очень… по идее далее как раз и должна была начаться… Не понимаю. Пока не понимаю.

3. Ну, и последнее – истощение. Опять же раньше положенного.

И если она боится, что в принципе, да, подтверждено… Почему тогда пиковая фаза так быстро перетекла в лёгкую. В чем причина?

Про обратный путь в принципе умалчиваю, там вообще не пойми что..

Отпиваю глоток из высокого стакана, отрываясь от планшета. Отламываю кусок сладкого пирога: вполне вкусно. Едва ли буду сыт, но как перекус вполне. Эта девчонка уже осилила свою порцию и теперь не сводит с меня глаз, сколько это не игнорируй.

– Что? – Смотрит в лицо, не отворачиваясь.

Припухшие губы, покрасневшие капилляры. Только почему у меня это вызывает даже не сострадание, а желание обнять? Извиниться? Наобещать в три короба?

Глупо.

Шмыгнула носом вместо ответа.

Я на самом деле думал, что сейчас будет реветь. «Эмоции поутихнут», и придет осознание. Пришло? Не пойму. Повторяю:

– Что?

Отпивает глоток из глиняной чашечки, удерживая ту обеими руками. О её состоянии сейчас говорит только тремор, зачем тогда сдерживается? Не понимаю.

– Нель.

Закрывает глаза, совершая глубокий вдох. За неё чувствую, как наполняются лёгкие.

– Знаешь, ты очень по-домашнему произносишь моё имя. И это вот и смущает. Весь из себя такой осел, а иногда скажешь так или улыбнёшься… Слушай, – Трепот ресниц на вдохе. Смотрит. – Почему я?

– Я не хочу об этом сейчас.

– А я хочу.

– Это твои проблемы.

Встаю, намереваясь уйти.

– Я вообще-то не допила.

– Так допивай.

Хлопаю дверью, оставляя позади маленький белый домик с оранжевыми стульями на железных ножках, такими же столиками, покрытыми скатертью в белый горошек. И её. Только, к сожалению, последнее – ненадолго.

Уже возле машины догоняет, а я надеялся побыть один, додумать, что меня всё же смущает. И этот её настырный взгляд, не отвяжется же теперь.

– Ничего не хочешь мне сказать?

Самая дурацкая фраза, которую я слышал.

– Мы опаздываем.

Кулаки сжала, но всё же промолчала. Отлично.

Сажусь в машину, дожидаюсь, когда она все же перебесится и сядет внутрь.

Вставляю ключ зажигания и пытаюсь понять, неужели и правда тот вчерашний всплеск продолжает дальше нарастать в ней. Ну, мои эмоции в принципе хоть и не желанны, но объяснимы.

Что тогда – глупая эйфория от её заинтересованности, что сейчас – когда вцеплялась в руку, Артур захотел быть рыцарем? Хочется выводить на эмоции?

И это уже не симпатия к иллюзии.

Потер переносицу, на мгновение зажмурившись и вновь сконцентрировавшись на трассе.

– Устал?

Да зачем спрашивает это… волнуется? Говорил же, гасить.

– Нет, не выспался, сейчас сказывается.

Ну, просто кто-то был слишком воодушевлен и даже не ложился, отгоняя эту рыжую ехидну из мыслей, вчитываясь в статьи о всех этих местах.

– Слушай, а как тебя мама называла в детстве?

Посмотрел… серьезно? Это что за интерес вообще!? Сколько там ехать ещё до замка? Хоть там она набегается и отстанет. На время. Если сможем пройти внутрь.

– Артур, ну, серьезно? Меня вот папа пряником называет.

– Зачем мне эта информация?

Чувствую, что улыбнулась, не сводя глаз.

– Поправь лучше прическу, через 5 минут будем на месте.

– А куда?

– Куда надо.

– Осёл.

– Естественно.

Пряник? Вот она? Почему именно он? Странно, если проводить параллели, тогда больше похожа на булочку. Ну, по крайней мере, в моем представлении. С виду вполне симпатична, с этими крапинками веснушками, а внутри не пойми что.

Ну, или рататуй… Или..

Stop, куда-то не туда..

– Вот! Опять эта улыбка! О чём думаешь, обо мне, да!?

– Не-ли, выскочи замуж, пожалуйста.

– Это типа «исчезни уже»?

– Да.

Снова хохочет, смотрясь в зеркальце и растрепав свои пряди. И если раньше была просто «забавной», то со вчерашнего вечера стала «нежной», что она ни натвори. И это вообще не объясняется логикой, абсолютно!

Сбоит.

Поворачиваю направо, впереди уже виднеется замок Данлюс. Эта нежная, забавная булочка (о, да-а-а, сочетание) наклоняется к торпеде и смотрит во все глаза.

– Ээээто… замок!?

– Да, Данлюс. Точнее руины, конечно, но площадь огромная, там сможешь..

– Побегать!?

– Именно.

Замок на самом краю побережья. Точнее даже:

– На тридцатиметровом скальном основании из черного базальта, впадающего в море.

Выбегает из машины и скрывается из виду. Вздохнул, выходя сам. Так, тут как раз экскурсионная группа проходит, надо попробовать договориться с гидом о посещении.

– Hello! – Останавливаю смутно знакомую девушку, пытаясь убедить взять нас с собой. Показываю на рыжую девчонку, оплачиваю стоимость и благодарю.

Okay, повезло. Но лучше было заказать тур заранее в Портраш, ну да ладно.

Подбежала ко мне, мельком взглянув на компанию туристов из Японии.

– Там опять мост!?

Глазастая.

– Да, Нели.

Закрыла лицо руками и застонала.

– В этот раз можешь не идти. Так со стороны посмотри.

– Да ладно уж… там же не так страшно, да? Он хотя бы широкий… и перила железные.

– Да, Нель. Сейчас гид организует вход, пройдем последними.

Зелёный подстриженный газон ведёт прямиком к каменной изгороди и небольшому мостику к замку с видом на море. Может, вернуться самому в машину? Пусть носится, тут вполне безопасно, не сорвётся. Да и мостовая внутри выложена из шлифованного камня.

Только вот она тянется к моей руке своей теплой хрупкой ладошкой и уверенно тянет дальше.

Быстро проходит мост, смотря только вперед на серые каменные стены с небольшим входом.

– А почему он в таком состоянии?

– Большинство замков разбираются самими людьми для строительства иных сооружений.

– Серьезно!? Вот эта красота!? Да ну нет!?

– Да, Нели. В конце 17 века шотландский род Мак Доннелдсов, что владели им, разорился, и замок был отдан за долги, а позже был, как я уже и сказал, разобран.

– А… когда он был построен?

– В 13 веке.

– Обалдеть!

Ну, на лице у неё именно это же. Проходим сквозь каменный свод. Пальчиками дотрагивается до булыжников, только почему-то их холод чувствую сам. Неудивительно, что в пору его расцвета, замок казался воплощением несокрушимой мощи и до появления огнестрельного оружия действительно был неприступной твердыней.

– Кстати, в середине 17 века во время торжественного пира с множеством приглашенных гостей, с музыкой и явствами произошло обрушение части нижнего кухонного двора прямо в море. Спастись удалось далеко не всем. Хочешь посмотреть?

Сглотнула, заставив улыбнуться. Эх, трусливый мышонок.

– Ещё здесь есть ход в пещеру у основания скал с выходом в открытое море. Говорят, что однажды влюбленная пара, которой не разрешено было быть вместе, пыталась по нему бежать в Шотландию, что тут совсем недалеко, примерно несколько десятков километров. Но парочка погибла прямо у скалистых берегов.

Оборачивается, продолжая держаться за меня. Ну, отлично же! Не зря провел ночь в компании с планшетом.

– И теперь их духи..

– Я поняла!

Ну, как тут не улыбнуться… как она может верить во всю это необоснованную ерунду!?

– Иди уже, Нель.

– А можно? Ой, там оконные рамы!?

– Да. Послушай гида.

Улыбается..

– Я все равно ничего не пойму, но так и быть.

И наконец-то её фигура ускорилась, оставляя меня наедине с собой. Только и слышны возгласы этой девчонки. Да, там очень красиво, я помню..

Присел на основании стены, вытянув ноги, расправив джинсы. Сегодня отличный денёк. Пропускаю солнечный луч сквозь пальцы.

Интересно, Санчес уже заждался? Марджери так обрадовалась, что еле уговорил её не знакомиться с этим рататуем. И, наверное, зря не купил ничего Даффу и Десми. Ну, надеюсь, им хватит впечатлений от этой рыжей непосредственности.

…Сколько я их не видел? Где-то год? Выходит, что так.

– А теперь мы куда?

– Видишь указатель?

– Ну, да.

– И?

– Туда?

Кивнул.

– А там что?

– Не-ли, потерпи 5 километров, узнаешь сама.

Надулась… ненадолго. Спустя минуту начала трещать, как ей понравился вид, как там красиво и как у неё ноготь сломался. Вот, за что она мне? Почему я ещё и улыбаюсь периодически?

Хочется добраться спокойно, пусть она и бубнит, только телефон завибрировал в пластмассовом подстаканнике.

Мельком глянул.

– Нель, скинь.

Взяла смартфон, прочитала, посмотрела на меня, на экран, снова на меня.

– Что? Скидывай уже.

– Ну..

– Не любишь посылать руководителя? Он не узнает, не бойся.

Пока сопротивлялась, телефон погас, чтобы затрезвонить опять.

– Скидывай и выключай. А, хотя, возможно придётся звонить Санчесу… ладно, ответь.

– Я!?

– Кнопочку нажми и включи громкую связь.

– А может..

– Он не отстанет, Нели.

Наконец послушалась. Мелодия прекратилась, а следом влетел голос, от которого я уж и отвык.

– Ты и правда ответил?

– Как видишь.

– Как погода в Ирландии?

– Дед?

– Естественно.

– И с кем я?

– С очень интересной рыжей незнакомкой. Она слышит?

– Да.

Нели начала белеть.

– Представляться не будем, уж извини. Что хотел?

– Я соскучился.

– Плохо врешь.

– Не, серьёзно. – Артем начинает смеяться. – Думаю, когда же ты мне открыточку пришлешь, заждался уже.

Совсем забыл.

– Жди, скоро будет.

– Да что ты? Как здорово… – Опять ирония. – Что насчёт личного визита? Родители заждались.

– Нет.

– Ну, я так им и сказал. Ты же упёртый, да, братик?

– Слушай..

– А, да, ты ж не один. Нинель, как вам погода? Как его руки, сильные? Тёплые? Успели сог…

Скинул. С ним бесполезно разговаривать. Въехали в небольшой городок, обласканный океаном.

Мне до сих пор некомфортно, что ей пришлось все выслушать..

– Извини за него.

– Да все в порядке. – Отвернулась от окна, улыбнувшись мне. – Артем Игнатьевич всегда такой.

– Да? А я уж забыл..

– Давно не общались?

– Можно и так сказать.

– А почему?

– Нель..

– Не лезть?

– Да.

Поджала губки и выдала:

– А ничего, что он подумал, что я с тобой… ну… сплю?

– Ему нет до тебя никакого дела.

– Это ты так думаешь.

– Не накручивай.

– Могу я хоть причину узнать?

– Не стоит.

– Какой ты, блин… ужас просто!

Тем временем свернули с главной улицы на узкую проселочную дорогу. Впереди на пригорке уже виден их дом посреди соток свободы. Указал пальцем.

– Нам туда.

Всмотрелась.

– Ого! Милый домик.

– Хозяева тоже..

И отвечает она как-то сухо… опять разочарована? Сердится?

Или её не покорил двухэтажный каменный дом с большими белыми наличниками? Симпатичный же.

Рядом с машиной вдруг оказался Осло – огромный сенбернар уже 4 лет отроду. Бежит, виляя хвостом. Нели не выдержала и запищала не то от восторга, не то от удивления.

– Блин!

Улыбнулся..

– Я же говорю, милые.

Марджери, то ли заслышав приветственный лай сенбернара, то ли заприметив нас с кухни, показалась на крыльце и спустилась со ступеней. Следом вышел Санчес, поправляя ремень.

И чего Нели так удивлена?

– Это ж..

– Простой русский мужик с широкой душой, а ты кого ждала?

Остановился, помяв колесами не кошенную траву.

– А она?

– Ирландка.

– Ааа… мне правда жаль, что я тогда наговорила… она видела меня? Я просто… не знаю, что нашло.

Знает. Как и я.

– Сама спросишь. Ещё есть Дафф и Десми. Марджи ждёт третьего, но это секрет. Ей меня если что не выдавай..

– А как? Я ж не..

– Она пытается говорить по-русски. Санчес достал её русскими фразачками за эти 8 лет, теперь она ему мстит, спрашивая всё подряд. Так что не удивляйся.

Посмотрел на нее… широко улыбается, отстегивая ремень.

– Есть что-то хорошее в семье, да?

И это на удивление из моих уст вылетело… даже она удивилась.

Наконец вышли, забрал её рюкзак, захватил свои вещи, чуть не забыл планшет – пришлось возвращаться. Поэтому, когда обернулся к дому, Санчес уже во всю обнимал Нельку, а Марджи обнимала их двоих. Детей ещё не хватает для красоты картины, так что Осло рванул к ним и судя по всему, если Саша не остановит..

– Берегитесь. – Крикнул.

– Фу! Сидеть!

Оборачиваются, но оказалось слишком поздно. Огромные передние лапы уже приподнялись и запрыгнули на Нелькины плечи… Обожаю эту собаку.

Грязные, громадные, мохнатые, слюнявые… повезло ей. А особенно её Микки Маусу.

Усмехнулся, подходя к ним. Осло во всю облизывает новоявленную гостью. Похоже, признал. На меня, как всегда, лишь взглянул, вильнув хвостом.

– Осло!

Саша смеётся, кивая мне.

– Осло! – Надрывается его жена.

– Осло! – Вторит сообразивший горе-муж.

Собака нехотя спрыгивает на землю и, склонив виновато морду, семенит к хозяйке, ластясь у ног… ну, обожаю!

Нели вытирает слюни с лица, не перестав при этом хохотать. Кажется, её тоже… дед прав, она живая. Разве такую сломишь? Она умеет подстраиваться и видеть лучшее… и то, что для меня дикость, для неё – обыденность.

– Сань, это Нинель. – Ну, а вдруг не успели познакомиться. – Нели, это Санчес и Марджери.

– Очень приятно!

– И мне. – Акцент… но звучит неплохо. – Милый, скажи ей.. – И далее переходит на ирландский, так что даже я не улавливаю. Санчес улыбается и наконец торжественно говорит.

– Заходите в дом. Нели, с тобой Джи хочет прогуляться, ты как? За?

Ещё бы.

– Только сначала обед. Вы, наверное, голодные?

– Да-да, куш-шать. – Вторит Марджи, приглашая всех внутрь.

Стоит только подняться, как эта девчонка восторженно выдыхает, начиная вертеть головой из стороны в сторону, любуясь безделушками и сувенирами, которыми так пестрит этот дом.

Санчес замечает её интерес, гордо подбирает свой второй подбородок (на ирландских-то рагу) и мило начинает сказание.

– Знаешь, это вот с Кипра. А это с Тосканы. А это… ой, не помню. Смотри..

– Вау..

– Мы много где были, а жену я нашел тут. Тут и остался. Красавица, правда?

Марджери краснеет, Нели кивает, улыбнувшись. Осло просится в дом… идиллия? Да если бы.

Топот детских ножек по деревянной лестнице предвещает ураган..

И он состоялся. Когда там уже обед?

– Дядя приехал! – Ломанно кричит Десми, что уже пошел в подготовишку.

Дафф вбегает следом, тут же замерев и уставившись на незнакомую тетю. Машет мне ручкой и шепчет брату что-то про цвет Нелиных волос.

Детская непосредственность обсуждает другую непосредственность, отлично.

Потчевали рёбрышками с картошкой, заедая печеночным пирогом. Нели не перестает улыбаться, слушая рассказы, что так и сыпятся из Саши. Сколько он лет уже тут счастлив? Даже диалект начинает прослеживаться, хоть и не признается в этом.

– В общем, пока я шел от магазина до дома, успел выпить весь виски. Ох уж эти ирландские горы!

– Папа! – Кричит Десми.

– Ой, идите гулять с Осло, ладно? – Отмахивается великий папаша.

Марджери похоже немного разобрала, уловив смысл, всплеснула руками и произнесла по-английски «Ах, вот что ты говорил им!? А я-то думала!» и добавляет на русском "Прохиндей!".

Нели снова смеётся, откусывая пирог.

Люблю ли я Ирландию? Да. В том числе и за этот домик на краю старого света.

Джи наконец встаёт, приглашая Нели уединиться. Та зачем-то смотрит на меня и, не увидив никакой реакции, соглашается, хлопнув в ладоши.

– Пусть идут. За детьми заодно присмотрят. – Шепчет Саша, хотя дверь уже захлопнулась.

Он всегда боялся перечить своей белокурой любви, называя себя заядлым подкаблучником, но каждый раз стоило только ей покинуть нас, как в нем просыпалась слабенькая «мужицкая гордость». Сейчас – не исключение.

– Годы идут, ты не меняешься.

– Зато ты нынче удивил. Кто она? Твоя девушка, надеюсь? Марджери так и не поняла.

– Пошла выяснять?

– Конечно, не у тебя же. Да не переживай, только до магазина пройдутся… Так что? Девушка?

– Нет, все сложнее.

– Для неё или для тебя?

– Для нас двоих.

– Так не усложняй.

– Не хочу.

Вдруг по-доброму улыбнулся, хлопнув меня по плечу.

– Врешь. Ты бы не волновался тогда..

– Ещё один!

Сговорились они что ли?

Спустя час девушки вернулись, оставив детей с Осло. Переглянулись и выдали, что мы все решили начать готовить ужин. Санчес тут же одобрил идею, повиляв хвостом. А, нет, просто поддакивая.

После Джи достала из шкафа бутылку шотландского эля, что похоже прятала от мужа и… приказала собирать стол в беседке.

Тут же нашлось мясо на шашлык, приготовился их фирменный маринад из томатного соуса и зелени с огорода. Нашлась куртка для Нели (моя, но я не решился спорить с беременной хозяйкой). Впрочем, Нели неплохо так в ней утонула. Так что. рататуй похоже счастлив. А я почему-то не могу перестать улыбаться, словно меня это всё и правда так забавляет.

– Вы представляете, он заставил меня пройти по этому чёртову мосту! А я высоты боюсь!

Джи переспрашивает пару слов, а потом искренне удивляется, специально встав со своего места и треснув меня по плечу.

– Ты об-ал-дел? Как ты мог!?

– А твой русский..

– Не переводи тему!

Мы сидим за огромным деревянным столом, забитым едой. Дети прилежно жуются, слушая пустые разговоры. Осло рядом виляет хвостом, выпрашивая очередную кость. Санчес и Джи периодически спорят, меняя языки, как им захочется… а Нели..

Нели же отпивает глоток за глотком, видимо распробовав лёгкий фруктовый аромат и хмельную горечь эля. А ещё кажется, кто-то начинает пьянеть…

– Он, понимаете, такой противный! Вот ты, Саш, сколько ты его знаешь?

– Лет двадцать.

– Обалдеееть! Как ты его терпишь? Он же упрямый, как стадо ослов!

Санчес смеётся, вытирая слезу с краешка голубых глаз.

– Что есть, то есть.

Я любуюсь видом, открывающимся отсюда, сцепив ладони перед собой. Мне хочется последовать примеру друзей и спорить с ней, взяв при этом за руку, заглядывать в глаза и доказывать обратное до посинения, но это… глупо и бессмысленно.

Мы расстанемся.

Очень скоро.

– А знаешь, – Оборачивается ко мне рыжая липучка. – Ты же так и не сказал мне, как тебя звала мама.

Санчес вмешивается, сдав меня с потрохами:

– Чесночек!

Нели начинает хихикать, переспрашивая… потом наконец берет себя в руки и продоожает.

– Так вот… у меня в… слушай, а почему чесночек!?

Я на самом деле надеялся, что она это пропустит мимо? Было глупо с моей стороны.

– Потому что он всегда был таким.

– Ослом?

– Бинго, Нели. – Это уже я отвечаю, вставая из-за стола. Но вдруг мои пальцы переплетаются и резко тянутся вниз..

Охмелевший рататуй смотрит на наши сплетённые кисти, словно пытаясь что-то разглядеть, пока я сажусь обратно.

– Во-о-т. Молодец какой, скушай ребрышко.

Это она мне? Осмелела совсем? Ладно. Послушаем.

– У меня в школе была потрясная учительница истории! Нина Ильинична. Просто воо! Какая тётка! Так вот… она свои уроки вела просто муа – Изобразила поцелуй… ужас, и на что я подписался? – Но знаешь, у неё был один недуг.

– Какой!? – Вторят вместе Джи и Саша. Дети кивают, поддакивая. Осло умудряется спереть ребрышко, пока на него смотря только я.

Виновато поднимает глаза и вздыхает о своей тяжкой судьбе… что она там говорит до сих пор?

– Так вот, она заикалась. Но вела уроки просто бес.. – хлебнула эля. – десподобно!

– И к чему ты? – Спрашиваю, получая шиканье от всех слушателей. Осло повторяет трюк с костью.

– Вот… Артур, понимаешь… ты как заикание! Ясно?

Не сдержал смех, зажмурившись на мгновение и откинувшись на спинку скамьи, не пытаясь отобрать у неё руку.

– Это почему ещё?

Снова «цыц!» от всех, включая Даффа и Десми… Осло только хрустнул и облизнулся.

– Так вот! Понимаешь.. – Продолжила. Похоже зря я её гонял повсюду? Теперь слушай её пьяный бред. – Понимаешь..

Пытается вспомнить мысль.

– Ты как заикание! Сначала кажешься несносным, таким, что глаза режет…

Не стал попровлять на «слух», повернувшись.

– Но вот сейчас я поняла, что это и есть изюминка, твоя особенность, чертов шарм, ясно!?

Санчес зааплодировал, посчитав это тостом, Джи рассмеялась, держась за живот. Дети хохочут, ничего не поняв, Осло… Осло надеется украсть что-нибудь ещё.

А я? Только вздыхаю, смотря на её пальцы, чувствуя касание своей ладони и лёгкое покалывание наряду с своим участившимся пульсом. Дожил, что ни говори. Странное тепло в этом вечернем ветерке, или это её? От неё? Уютно.

Дети уходят наверх, Джи идёт укладывать их спать, Санчес начинает убирать со стола, подкармливая собаку на зло жене. Нели начинает клевать носом, улыбаясь, но продолжает держать руку… и уже становится некомфортно. Но только стоит мне попытаться расцепить, как её голова касается моего плеча… а глаза начинают закрываться, сладко пробормотав что-то не внятное.

– Нель, иди в дом.

– Ещё пять минуточек..

– Мышонок, пожалуйста..

– Пять минуточек..

Закрываю глаза едва обернувшись, вдохнув запах её волос. Миндаль, едва ощутимый… ещё танцуя с ней в пабе, разобрал его, сейчас же только убедился в этом. Миндаль и лаванда.

– Нель, это очень плохо, слышишь? Мы расстанемся, мышка, не думай в меня поверить.

Только сильнее вжалась… и что теперь делать? Будить? Относить на руках? Да тут и не встанешь… ну, если только немного подвинуться? Лишь бы проснувшись, не ударилась об стол, но… это уже не её проблемы.

Нели.

Чувствую, как затекла шея. Что за подушка такая дома? А, нет, стоп, я же..

Первое, что вижу перед собой – перекладину стола. Так. Это где я вообще, и что с головой?

Поворачиваю гудящую кверху, замечаю его подбородок и пытаюсь вскочить. Прямо по траектории врезаюсь в откуда-то взявшуюся руку, спасающую стол от соприкосновения со мной.

– Э-это..

Во рту пересохло, так что руки сразу потянулись за откуда-то взявшейся минералкой. Жадно опустошаю бутылку, расслышав смешок. Проглатываю.

– Это что вообще?

Совершенно спокойно и буднично:

– Ты о чем? У тебя – ПЭТ-бутылка – отход 5 класса опасности, не забудь выбросить в соответствующий пакет.

Встаёт такой значит. Стоп. Мы ещё не всё!

– Что я делала у тебя на коленях?

– Судя по дыханию – спала до настоящего момента.

– И?

Посмотрел в глаза. Не, он серьезно?

– Что?

– И, Артур?

Снова.

– Что? Сон полезен для здоровья, более того, если испытала стресс, он помогает восстановить..

– Стоп. Почему я вообще спала на твоих ногах?

Приоткрыл рот, перебила.

– И только попробуй сказать что-то типа «потому что устала»!

Ухмыльнулся.

– Это проблема?

– Ну, нет.

– Тогда к чему вопрос?

– Блин, не беси меня. – Потираю шею.

Вздохнул, будто его тут заставляют таблицу умножения пересказывать.

– Мне так захотелось, довольна?

– Нет, не довольна. Объясняйся.

– Ты всегда такая?

– Артур.

Снова закатывает глаза и встаёт, прихватывая с собой отход 5 класса.

– Ты заснула на моем плече. Сама. Даже не надейся, что я принуждал. – Посмотрел по сторонам. – Попытки разбудить не принесли результата, свою спину я не нанимался убивать твоим бараньим весом.

Тут же оборвал.

– Тихо. Мне захотелось подышать свежим воздухом и полюбоваться океаном, так что я не вижу в этом ничего такого.

– То есть то, что ты подушкой побыл, – нормально?

– Ну, я бы не стал так выражаться. – Отвернулся и погасил светильник, ставя перед фактом, что пора как бы за ним. – Но да. Ты идешь или желаешь познакомиться с Грогохом?

– С ке-е-ем? – На ощупь приближаюсь к нему.

– С очень импазантным мужчиной, правда невысок и весь покрыт волосами как у тебя, но ничего.

Фыркнула.

– В нашей стране его обычно домовым называют.

– Да иди ты.

– Ох, Нели, не умеешь ты анализировать ситуацию. Я ж пойду.

Улыбнулась, быстро семеня за ним по тропе. А темнота, кстати, пугает… вдруг тут правда водятся эти самые… грогохи, феи, тролли. Ну, кто его знает?

Хозяева до сих пор не спали, хотя большие настенные часы из Риги уже пробили 12-ь.

– А пойдёмте поиграем? – Ворвалась в коридор Марджери, держа в руках какую-то коробку.

Артур посмотрел на меня, разувшись. Кивнула, почему бы и нет.

Игра оказалась проста как мир: крутится бутылка, резко останавливается, указав дном и горлышком на соперников, из коробочки вытягивается вопрос о предпочтении, задача игроков – выбрать и ответить быстрее и… всё. Все посмеются, порадуются и, ну, чай попьют.

И пока я пыталась скрыть разочарование (я ж уже мечтала там о какой-нибудь лапте или ещё чем. Да даже лото меня бы устроило), процесс пошел.

Поначалу выпадали только я и Марджери, и попадались вопросы наподобие «Блюдо: стейк или пицца» да «Город: Лондон или Ливерпуль». И поскольку карточки были на английском, а читал их противный ослик, то естественно побеждала не я. Ну, не понимаю я, мне в голове сначала надо перевести, потом подумать, осмыслить и только тогда ответить.

– Несправедливо!

– Тогда крути сама.

– А вот и крутану!

И крутанула на свою голову, совпав именно с ним. Рядом раздалось ликование, Артур лишь снисходительно улыбнулся. И как мне выиграть!? Напряжение начало накалять.

– Саш, выбери и прочитай, пожалуйста, ладно?

Тот подмигнул, достал бумажку, развернул, а я уже напряглась вся от кончиков пальцев до ушей. И наконец… чисто по-русски:

– Цвет: красный или черный.

– Красный!

Встречаюсь взглядом с ослом, крикнувшим одновременно.

– Не считается! Давай ещё раз?

– Материал: дерево или сталь.

– Дерево!

Снова! Он специально!?

– Эй!

– Я опять виноват?

Саша обрывает.

– Ой, ладно давай со мной? Джи прочитает.

Нарастающий гул и…

– Сезон: лето или осень.

Моя осень опережает чужое лето, от чего я хлопаю в ладоши и терзаю Артура взглядом победителя, как бы говоря: «Вот тебе, вот! Видел!?».

Ослик только отчего-то встаёт и уходит, кидая нам недоумевающим пожелание доброй ночи.

– И что это он?

В ответ хозяева пожимают плечами… вот и я не пойму. Ну и ладно, зато теперь поиграем!

Потираю ладошки, стараясь не думать, почему с каждой секундой теряю настрой. Ну, не из-за него же…