Текст книги "Новенькая для коменданта (СИ)"

Автор книги: Дарья Сорокина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

У одной из стен я замерла. Погладила причудливые узоры в виде крыльев. И это я тоже помню, как мчалась к нему, как даже миг разлуки казался мне невыносимым, а потом прошёл целый год, и с каждой минутой мне все трудней вновь ворваться в его жизнь.

Дверь кабинета капитана Дайхарда была не заперта, а сам он дремал на столе среди разложенных бумаг. Никогда не жалеет себя. Села рядом и осторожно погладила растрепанные волосы.

 Кого в этот раз он пытается спасти? Среди дел заключенных Анкриджа лежало моё и мамино. Гидеон сражается за меня до сих пор.

– Ло? – он нежно позвал меня, и я тут же отдёрнула руку.

– Добрый вечер, капитан Дайхард.

Он смешно закатил глаза и улыбнулся.

– Нет-нет. Точно никаких капитанов, Алоиза. Не после всего, что между нами было.

Смотрели друг на друга. Теперь общаться явно стало немного труднее, я больше не слышу его мыслей и стука сердца.

– Я видела тебя голым, – выпалила ему и закрыла лицо руками.

Гидеон как-то сдавленно рассмеялся.

– Да уж, моими же предательскими глазами. Какой стыд. А я видел тебя в тонкой мокрой сорочке.

– Какой стыд? – спросила своего ректора.

–Скорее, какая несправедливость. Сорочка против наготы, мне кажется, где-то меня надурили!

– Ты не приехал в Анкридж, – высказала вслух копившийся упрёк, и тут же прикусила язык. Не это я хотела сказать ему.

– Прости меня, Ло. Это было одно из условий Рассела. Он велел мне остаться в Нуридже, чтобы не смущать тебя. Я мечтал поехать, правда.

Я замотала головой. Не то. Не так. Лучше не буду говорить, лучше молча буду уничтожать все несправедливости.

Потянула за завязки на мантии, ослабила пояс и молила вселенную, чтобы Гидеон не остановил меня и не отвернулся с отвращением. Только когда ткань упала к моим ногам, я позволила себя посмотреть ему в глаза.

Все моё тело покрывали черные узоры, на бледной коже они выглядели особенно ярко. Но во взгляде Гидеона не было страха, жалости или отвращения. Он просто долго и ласково смотрел, пока этот миг не нарушил скрип двери.

Я обернулась, и увидела до смерти смущенного Генри.

– Я… Я… попозже зайду.

Он захлопнул дверь, а я ляпнула:

– Теперь в мире появилась ещё одна несправедливость, Генри видел голую меня.

Гидеона рассмеялся, поднялся с места и укрыл меня своей старой шинелью.

– Только через мой труп. Моя тьма будет только моей.

Он опустился передо мной на колено и осторожно взял за лодыжку.

– Согласна ли ты, Алоиза Иксора Нобераль, стать моей и только моей. Привносить хаос и сумбур в мою жизнь, убивать и воскрешать меня, сводить с ума, ставить в тупик, смущать и превращать в глупого влюбленного мальчишку.

Кивала. Даже не кивала, я трясла головой так сильно, что слёзы срывались с ресниц и с громкими шлепками падали на пол.

– Тогда, властью данной мне министерством юстиции я Гидеон Дайхард назначаю тебя на должность преподавателя метеомагии и моего заместителя по воспитательной работе исправительной академии Нуридж. Кто-то же должен подменить Мантинору?

На моей лодыжке захлопнулся следящий браслет.

– А ещё… выходи за меня, Ло?  Твоих отца и маму я уже спросил, и они вроде бы не против, только леди Нобераль попросила повременить с церемонией до её официального освобождения.

Мог ли тот день стать лучше? Но он стал. Мы избавились от всех несправедливостей той же ночью.

За завтраком Генри избегал моего взгляда и напихивал кашу за обе щеки. Джинджер требовала подробностей, а Хлоя обещала зашить мне рот, если я скажу хоть слово о её кузене.

Могли ли моя жизнь стать лучше? Она стала. Каждый день в Нуридже был непохож на предыдущий, и уж тем более не напоминал тюрьму или магическую шкатулку. К академии тянулись веринцы парящих облачков, везущих к нам новеньких шкодливых магов. Из отстроенных башен и корпусов то и дело вырывались неумелые заклинания, а студенты пытались напугать меня в темных коридорах. Но на их беду я не впечатлительная Мантинора Блекстрем, я Алоиза Дайхард. Супруга одержимого тьмой ректора и капитана, и он все так же одержим мной и своим непотопляемым кораблём. Так что с мокрыми штанишками окажутся шутники, мои тучки об этом позаботятся.

Конец