Текст книги "Дневник Ведьмы (СИ)"

Автор книги: Дарья Полянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Я только пришел, а она вот, лежит, – лепетал красный как рак Петрович.

– Я что, по-твоему, не могу отличить животное, умершее своей смертью, от животного, которого убило током? – продолжал негодовать Игорь, – Каждый месяц одно и то же – как отчеты с рапортами писать, так у тебя что-нибудь случается. Сколько можно?

По толпе собравшихся прошел недовольный гул – каждый вспомнил подобный эпизод. Кто-то даже припомнил, что Петрович ему денег должен.

– Мою семью ты уже развалил, так что все – хватит. Или ты куда-нибудь переводишься, где будут терпеть такое безобразие, или я ухожу. А ты вместо меня тут будешь обновления по всему отделу устанавливать. Все, в понедельник приду писать заявление, – зло бросил напоследок Игорь и, кивнув нам, пошел в кабинет Славика.

– У вас что стряслось? – устало спросил он.

– По сравнению с Петровичем, сущий пустяк, – ответил Славик, протягивая ему лист с автомобильными номерами, – Пробить номера, узнать, кто владельцы и все, что о них есть.

– Всего-то, – обрадовался Игорек, – Посидите тут полчасика, все сделаю.

Торопиться было некуда, мы заварили по второй кружке кофе. И начали обсуждать увиденной в кабинете Петровича. Выходка и правда была глупая. Не хочешь работать, найди себе дело по душе, а не просто занимай положенное место. В итоге сошлись во мнении, что он просто боится выйти из зоны комфорта, которая уже давно перестала быть таковой и просто повторяет привычные алгоритмы действий.

За такими заумными изречениями нас и застал Игорь, который вернулся с пачкой каких-то распечаток.

– Первый номер, – начал неспешно он, – Принадлежит Жигулям шестой модели, хозяин скончался несколько лет назад. Машину с учета не снимали, в права наследования никто не вступал.

Мы со Славиком переглянулись – это был номер фургона. Интересно. Очень интересно. Игорек тем временем продолжал дальше.

– Второй номер, красный Пежо. Владелец – Роза Чернова – преподаватель вокала в консерватории ***. Третий номер, красный Опель. Владелец, – Игорь картинно закатил глаза, – Стелла Тоскана. Да, так прямо в паспорте написано, можете сами посмотреть. Бьюти-блогер и визажист. Что примечательно – пару часов назад вылетела в Турцию.

– И откуда ты это знаешь, – напрягся Славик.

– Я не раскрываю своих информаторов, – деловым тоном ответил ему Игорь и продолжил, – И последний номер, синяя Мазда. Владелец – Георгий Соснов, художник-иллюстратор. На этом все. Вот вам все, что удалось найти и позвольте откланяться.

Он и правда отвесил шутовской поклон и почти пританцовывая вышел из кабинета.

– Никак с женой пошел мириться, – подумала вслух я.

– Точно, – эхом отозвался Славик и тут же оживился, – Что мы будем делать со всей этой информацией? Просто передадим куда надо?

– Думаю, что не все так просто, – задумчиво ответила я.

– А что говорит интуиция?

Я задумалась. Какая-то совсем мелкая деталь не шла из головы, что-то я упустила из виду. Я мысленно позвала Горислава, но он только бубнил в самое ухо: «Думай, думай, думай». Я начала мысленно все прокручивать по новой. Вот оно!

– Нам придется самим туда ехать, – сказала я, – Он не подобрал гильзу. Она до сих пор там. И чем быстрее мы там окажемся, тем больше шансов ее найти. Ведь можно же установить по гильзе, что это за пистолет был?

– В общем возможно, но не так точно, как по пуле, – задумчиво ответил Славик и тут же оживился, – А пуля не..?

– Нет, – покачала я головой, – Застряла в черепе.

– Жаль, конечно. Тогда завтра рано утром выезжаем, – обрадовал меня Славик, – Я за тобой заеду.

– Отлично, – я изо всех сил пыталась поддержать энтузиазм Славика, – Тогда до завтра.

И быстро чмокнув его на прощание я поспешила домой. Вот тебе и свидание, думала я по дороге.

Мы выехали ранним утром. Меня не покидало какое-то тревожное предчувствие. А вдруг мы ничего не найдем? А что, если он вспомнил о гильзе, вернулся и уже подобрал ее? Обдумывая все это, я даже не заметила, что мы уже почти на месте. Если честно, я бы и не заметила этого, но у обочины появился фантом погибшей девушки, указывающей куда-то в траву на обочине. Потом и Славик заметил запекшуюся лужу крови на асфальте – мы на месте.

Поиски гильзы много времени не заняли – на нее все время указывал фантом. Славик аккуратно подобрал ее, положил в пакетик и спрятал в карман.

– И что теперь? – спросила я.

– Гильзу отдам экспертам, – ответил он, – Вдруг отпечатки на ней найдут. Да и по базам проверить не плохо было бы – может этот же пистолет еще где-то фигурировал. Точнее, я в этом почти уверен. А еще надо позвонить тому свидетелю – художнику Георгию Соснову.

Мы вернулись в машину и Славик набрал номер, которым нас снабдил Игорь, когда выяснял личности владельцев автомобилей. Разговор получился недолгим – только узнав, кто ему звонит, он так воодушевился, что продиктовал адрес и добавил, чтобы мы скорее приезжали – у него для нас кое-что есть. Заинтригованные такой бурной реакцией свидетеля, мы отправились в путь.

Когда мы были уже на месте, дверь перед нами открылась даже раньше, чем мы успели позвонить – нас явно ждали с большим нетерпением.

– Так я вчера стал свидетелем настоящего преступления? – сразу выпалил Георгий, – А я и думаю, что на сотрудников хоть какого-то ведомства они мало похожи. Я как увидел вчера эту сцену, до сих пор отойти от шока не могу. Это было так пугающе, но в то же время, именно то, что я искал.

– Что значит искали? – спросил Славик, покосившись на меня, а я только сделала огромные удивленные глаза, пока Георгий не видел.

– Я недавно взял заказ на иллюстрацию для обложки одного детектива и все никак не мог понять, что лучше на ней изобразить. И вчера вечером понял – вот оно! – и он кивнул на огромный монитор, на котором светился почти готовый макет обложки – сумерки, пустынная дорога и четыре фигуры, подсвеченные сбоку светом фар, стоят над лежащим на обочине телом. «Смерть на дороге» – гласило название. Интересное совпадение.

– Произошло это днем, но я решил добавить немного драматизма, – пояснил Георгий.

– Ясно, – только и сказал удивленно Славик, но потом вдруг опомнился, – А не заметили ли вы хоть какие-то приметы или хоть что-нибудь?

– Обижаете, – надулся сразу Георгий, – У меня фотографическая память. Поэтому-то я попросил вас приехать. Вот.

И он протянул Славику рисунок – точь-в-точь портрет убийцы. Нарисовано было настолько детально, что почти не отличить от фотографии.

– А еще, – добавил он, – Я запомнил, к сожалению, только фамилию, имя и отчество. Звание и должность не успел – слишком быстро он его показал, будто нехотя.

Георгий дал Славику второй листок, на котором было выведено – Бобров Валентин Дмитриевич.

– С-спасибо, вы нам очень помогли, – ответил Славик, пытаясь скрыть волнение.

Что делать дальше, ни я, ни Славик не знали. И мы отправились домой. Не заявишься же в местный ОВД с голословными обвинениями, что среди них предположительный убийца. Надо было продумать дальнейшие действия.

– Жаль, конечно, что наше свидание вчера так и не состоялось, – после долгого и совершенно несвойственного ему молчания сказал Славик.

– Да, обидно получилось, – ответила я.

– Ну, если у нас не получается нормальное свидание, то может стоит превратить нашу жизнь в одно большое свидание? – расплылся в улыбке Славик.

– Это как? – растерялась я.

– Переезжай ко мне!

– А я согласна! – ответила я без малейших колебаний и раздумий. Вот оно – перемены начались!

На следующий день я занялась упаковкой вещей, а Славик отдал гильзу экспертам. Мой «переезд» обошелся только одной поездкой – все вещи уместились в две наши машины. А вот потом меня ждал большой сюрприз. Я-то наивно думала, что переберусь к Славику в его холостяцкую берлогу – небольшую двушку в спальном районе. Но я и предположить не могла, что он привезет меня в огромный частный дом, находящийся почти в черте города.

– Это ж целый дворец, – удивленно выдохнула я.

– Я не так давно сюда перебрался. Дом остался от дяди. Он сам его в свое время строил, мечтал о большой семье, но что-то не сложилось. А чуть меньше года его не стало. Он всегда говорил, что это все мне достанется, но я как-то не придавал этому значения. Пока завещание не увидел.

К вечеру я уже разместилась и все разложила по местам. В доме даже нашлась небольшая комнатка – как раз мне под личный кабинет – смогу спокойно работать. Тем более, что мне пришла в голову одна идея. И пока не закончился отпуск я как раз займусь ее воплощением.

Я была так погружена в свой новый проект, что даже как-то забыла обо всей этой истории, пока однажды вечером Славик не принес результаты экспертизы. На гильзе действительно нашелся отпечаток пальца, принадлежащий Боброву Валентину Дмитриевичу, который оказался сержантом ППС. Но это еще не все. Из этого пистолета несколько лет назад был застрелен предприниматель. А чуть более года назад, он был изъят у предполагаемого убийцы в ходе задержания за пьяную драку.

Пока мы обсуждали полученную информацию, раздался звонок. Только услышав, что звонит некий старший оперуполномоченный Петраков Роман Павлович, Славик тут же включил громкую связь.

– До меня дошла информация, что вы делали запрос на то же орудие убийства, фигурирующее в деле, которое я расследовал. Если у вас похожий эпизод, может это относится к одному делу и стоит объединить усилия.

– Боюсь, что нет, – мрачно ответил Славик, – Преступление было совершено чуть более недели назад.

– Но этого не может быть, – сухо ответил Роман Павлович.

– К сожалению, может. И я хотел бы лично подъехать и рассказать о всех обстоятельствах.

– Хорошо. Так даже лучше.

Откладывать такое смысла не было и уже завтра нам опять предстояла довольно долгая поездка. Роман Павлович встретил нас без лишних вопросов, провел в свой кабинет и сразу же объявил, что в их хранилище пистолета нет. Исчез.

– Это же подсудное дело. А теперь рассказывайте, что есть у вас.

Славик начал рассказывать, немного недоговаривая, чтобы ко мне и моим способностям было поменьше вопросов. Когда повествование дошло до рисунка Георгия и фамилии с предъявленного удостоверения, Роман Павлович только сокрушительно вздохнул.

– Я всегда знал, что чем-нибудь подобным это и закончится.

– В смысле, – озадаченно спросил Славик.

– Да он всегда был со странностями, – ответил Роман Павлович, – У него знаете чья фотография на рабочем столе в рамочке стоит? Майора Лисякова!

– Того самого?! – сказали мы со Славиком почти одновременно. Лет десять назад все новостные выпуски только и трубили о том побоище, которое он устроил.

– Именно. Еще и восхищается им – как он удачно женился, да как ему тесть с карьерой помог. Какой он молодец, так по жизни устроился. То ругается, что тот, как последний дурак, все потерял. Вот он бы на его месте… В общем, слушать противно. Да и выслужиться он пытается не всегда приемлемыми методами. За руку его, конечно, никто не ловил, но подозрения такие есть. Вот только одного понять не могу – что ему сделала какая-то учительница.

– Это была ошибка, – пояснил Славик, – на самом деле он преследовал некую Стеллу Тоскана.

– А! Ну это многое объясняет, – как-то странно усмехнулся Роман Павлович, – У Стеллы был конфликт с его бывшей одноклассницей – Миланой Алеевой.

– Алеевой? – переспросила я, – Уж не того ли самого дочка?

– Его-его, – подтвердил он, – А наш Бобров давно к Милане клинья подбивает. Считает, что это его счастливый билет в безбедное будущее. Все время вокруг нее околачивается. Даже в кредиты влез, чтобы так «случайно» на одних тусовках с ней оказаться. Видимо таким сомнительным жестом он хотел добиться благосклонности своей дамы сердца. Вот только что мы против него имеем? Только гильзу с отпечатками, да показания случайного свидетеля. Не густо.

– Еще труп, – добавил Славик.

– Как труп?

– Мы не можем разглашать, как получили эту информацию, но указать место Кристина сможет, правда ведь?

– Да. Карта есть? Мое присутствие, надеюсь, не понадобится? – поинтересовалась я не столько у Романа Павловича, сколько у фантома, пару раз мелькнувшего в углу кабинета – та только отрицательно покачала головой.

– Найдется. Присутствовать вовсе не обязательно.

Я сделала точные пометки, где искать тело и куда спрятали машину, детально описывая местность и любые детали, которые могут послужить ориентирами, Роман Павлович только кивал и записывал. Спустя еще с десяток вопросов и уточнений, мы тепло попрощались и отправились домой.

Уже со следующего дня можно было спокойно следить за дальнейшим развитием этой драмы по телевизору. Сначала появилась информация об обнаружении жертвы «зверской расправы», потом благодаря «случайному свидетелю» был задержан подозреваемый Валентин Бобров. Журналисты отрывались по полной программе, смакуя каждую деталь, особенно должность Боброва. «Волк в овечьей шкуре» – гласил один из заголовков.

Бобров все отрицал, но с такими уликами быстро понял, что это бессмысленно. Сдал своих сообщников, о чем быстро пожалел – они дали показания против него и заявили, что он им даже не объяснил, куда они поедут и что будут делать. Они якобы находились в неведении вплоть до самой развязки.

Далее была попытка выставить Милану заказчицей преступления, но после ее показаний выяснилось, что она сама уже хотела написать на Боброва заявление и обвинить того в преследовании. С Миланы были сняты все подозрения, но в эту новость уже вцепились голодная до сенсаций пресса. И следующие несколько дней были посвящены семье Миланы и ее отцу – одному из самых успешных бизнесменов нашего края. Припомнили все его грешки и промахи, и то, в чем его когда-то подозревали.

Но вскоре наступило понимание, что больше ничего «сенсационного» из этой истории выжать нельзя и все как-то поутихло. Мелькнуло только в новостях, что Боброву дали пожизненное, а его подельникам от 10 до 15 лет. А призрак той преподавательницы – Розы, ушел через Врата на долгожданный покой еще до суда. Вместо нее пришли другие, каждый из которых рассказал свою печальную историю.

С меня хватит!

Передо мной на столе лежала наркоманка. И это не девочка-подросток, страдающая от жестокости и непонимания этого мира и пытающаяся что-то кому-то доказать, как можно было бы предположить. А вполне себе состоявшаяся и когда-то успешная женщина. И вот итог – передоз.

Не люблю наркоманов. Даже не так. Не понимаю. Это слабые люди, которые сдались и решили позорно убежать от реальности. Побег – это всегда легко. Выстоять перед всем, что уготовила Судьба куда сложнее.

Пока я была погружена в свои невеселые мысли, не сразу заметила едва заметное мерцание возле стола. И вот уже она стоит передо мной.

– Я не всегда была такой, – говорит она еле слышно, печально глядя на собственное тело, лежащее на столе.

И меня тут же затягивает в уже привычный водоворот из обрывков воспоминаний. Начались они с того момента, где она еще молодая, с мужем и маленькой дочкой. Как ни работали, денег вечно не хватало. А ее мечта – иметь свое дело, свою сеть небольших уютных кофеен.

Начинать все это было очень тяжело. Все ее отговаривали, никто в нее не верил, не поддерживал. Сначала она открыла одну. Работала там сама, никого не брала в помощники, потому что боялась, что ничего не получится, через пару месяцев она прогорит и еще должна окажется. Но дело оказалось прибыльным.

Ее мечта оживала на глазах – новые кофейни открывались одна за другой. Домой она приходила только ночевать. Да и то не всегда – иногда на это просто не было сил и времени. Проще заночевать на работе, чем ехать через весь город. Муж, кроме своей работы, взял на себя все обязанности – сначала садик и утренники, а потом и школу со всеми мероприятиями и родительскими собраниями – чтобы их дочь не чувствовала себя совсем брошенной и никому не нужной.

Загруженная работой, пытающаяся обеспечить семью всем необходимым, она даже не знала, в каком классе учится ее дочь. Очнулась она только тогда, когда осознала, что живет под одной крышей с двумя абсолютно посторонними людьми, которых она обеспечивает, но о которых почти ничего не знает. С этого времени она только так стала воспринимать свою семью – соседи, нахлебники. Если и была хоть какая-то тоненькая ниточка, связывающая ее с семьей, то в этот момент она оборвалась окончательно.

Поначалу это открытие ошеломило ее. Хотелось все крушить, кричать, прогнать их обоих. Но потом все как-то разом улеглось. Апатия накрыла с головой. Она просто продолжала жить и работать. На автомате. Как робот. И уж тем более она и не думала ни о каких новых отношениях, пока не встретила Его. Постоянный посетитель, приходил каждый день. А однажды просто дождался закрытия и пригласил в ресторан.

А почему бы и нет – думала она, ненадолго выныривая из рабочей рутины и депрессивных мыслей. Вечер пролетел незаметно. Им обоим так понравилось, что они сразу запланировали еще одну встречу. И вот так ненавязчиво у них закрутился роман. Они уже планировали, как будут жить вместе – вот только тогда она начала думать, что же делать с мужем?

Дочь-то уже почти взрослая, учится и живет в отдельной, купленной для нее квартире. Эдакая компенсация за отсутствие материнской любви. А была ли она? Порой она воспринимала как детей свои кофейни. Тут вопрос решенный, а вот что делать с мужем?

Только она заговорила о разводе – начался грандиозный скандал. Разнообразные упреки и изощренные оскорбления летели с обеих сторон. Муж не хотел ее вот так просто отпускать, говорил что-то о чувствах, просил одуматься. Она же обозвала его содержанцем и велела собирать вещи.

Он ушел, сказав лишь напоследок, что она об этом пожалеет. Потом был развод, раздел их общей квартиры – это все изрядно потрепало ей нервы. Да еще и с кофейнями начались проблемы – конкуренты не дремали. И, как-то незаметно для себя, она пристрастилась к антидепрессантам. А новый муж только подливал масла в огонь – то предлагал выпить, то покурить нечто, покрепче сигарет «чтобы расслабиться». Так же незаметно в ход пошли вещества посильнее.

Почти до последнего она была уверена, что муж принимает все эти вещества вместе с ней, пока однажды он не перепутал шприцы. Долгожданное блаженное забытие так и не наступило и, мучаясь в ломках, она начала осознавать всю чудовищность его плана. Осознание ошеломило ее, когда ее догадка подтвердилась – он уже перестал хоть как-то шифроваться и в мусорном ведре она нашла ампулу, в которой была обыкновенная глюкоза.

Медлить было нельзя. Она уже понимала, что времени было мало и позвонила бывшему мужу и дочери, попросив о встрече. Они были в шоке, когда увидели ее – весь лоск успешной и ухоженной женщины исчез бесследно. Разговор был долгий и тяжелый – она решила все свое имущество и бизнес перевести на дочь, но она пока несовершеннолетняя. Да и свалившаяся на голову сеть кофеен ей пока ни к чему. Их она переписала на бывшего мужа.

– Не пожалеешь потом? – только и спросил он.

– Лучше тебе, чем ему, – ответила она, – Если все получится, как я планирую, возьмешь меня администратором или секретаршей?

– Обязательно.

Это был их самый теплый разговор за многие годы. Вернувшись домой, после оформления всех документов, она объявила мужу, что подает на развод. Он заметно занервничал, но попытался взять себя в руки.

– Утро вечера мудренее, – пробурчал он и закрылся в спальне.

Так даже лучше. Никаких скандалов. Разойдемся как цивилизованные люди – думала она, борясь с дикой головной болью и ломотой во всем теле, попутно подыскивая для себя наркологическую клинику, куда она собиралась отправиться. Самой ей уже не справиться. Она настолько погрузилась в свои мысли и переживания, что не заметила, как уснула. Этого-то и ждал все это время тихо сидевший в спальне муж, уже приготовивший последнюю, смертельную инъекцию. Неслышно подкрался и сделал укол – она даже не проснулась, не почувствовала. И потом спокойно пошел спать.

– Он еще ничего не знает, – заливалась смехом она, стоя передо мной, – Ему не достанется ни-че-го!

Я была в шоке. Сколько я видела ужасов за время работы, сколько разных историй выслушала. Но с таким чудовищным цинизмом столкнулась в первый раз. А она все смеялась и смеялась, становясь все прозрачнее, пока и вовсе не исчезла. Рабочий день тоже подошел к концу, и я засобиралась домой.

Последние две недели, как проводили Сергея Петровича на пенсию, я стараюсь убежать отсюда как можно быстрее. Две недели, а все изменилось так, будто прошло два года. Куда-то испарилась та легкая доброжелательная атмосфера. Все вдруг стали злые, мелочные, разбежались по кабинетам и только сплетничают. Раньше такого не было.

Пока я ехала домой, то все больше утверждалась в своем решении. Все, с меня хватит. Пришло время перемен. Когда Славик вернулся домой, я рассказала ему все увиденное.

– Как думаешь, можно его как-то привлечь к ответственности? – спросила я.

– Сложновато, – задумчиво протянул он, – Но понаблюдать за ним стоит. Где-то же он эту дрянь покупал. Можно поймать на незаконном обороте, а там, глядишь, он сам все и выдаст.

Так и случилось. И злодей отправился отбывать заслуженный срок. Но это было уже потом. А в тот вечер я поделилась со Славиком и еще одной новостью – я решила уволиться. Больше не могу там работать.

– А больше и не надо, – весело ответил он, – Главное, что я тебя там встретил. А чем собираешься заниматься?

– Я уже знаю, чем, – загадочно ответила я. И на следующий день, везде, где только возможно, висела реклама – Медиум Кристина, магическая помощь.

Нехороший дом.

– Все будет у вас хорошо. Он остынет и через пару дней сам вам позвонит. Сейчас ничего не нужно предпринимать. Да, именно так. И вам всего хорошего, – я сбросила звонок.

Еще одна клиентка на обычный расклад, который затянулся на два часа. Бытовая ссора с парнем обернулась сеансом психотерапии. Начиная эту деятельность, я была к этому готова. Не всегда же будут обращаться люди исключительно по моей специфике.

Но последний разговор меня сильно утомил, и я засобиралась на прогулку. В последние недели я все чаще выхожу гулять в перерывах между работой с людьми. После публикации моих объявлений звонки так и посыпались. Иногда я даже провожу частные консультации. Все пока идет на удивление гладко. Если судить по доходам – будто и не увольнялась с работы. Только вот ехать с утра никуда не надо.

У меня уже сложился свой привычный маршрут прогулки. Выхожу из дома и иду по улице до конца, выхожу на берег реки. Там и пляж небольшой есть и несколько площадок для любителей шашлыков. Сижу там какое-то время. Мне кажется, что бегущая вода уносит с собой весь негатив, который я набираю во время работы, все дурные мысли и прочий ментальный мусор.

Потом я иду вдоль берега и выхожу на параллельную улицу. Дома там более старые. Как говорится, с историей. Многие уже восстановленные, а многие ничуть не изменились и выглядят точно так же, как и пятьдесят лет назад. Деревья на обочинах разрослись – их никто и не думает спиливать – и образовали своеобразную арку. Идешь будто в зеленом коридоре. А из обильной зелени выглядывают маленькие сказочные домики.

Впрочем, сказка долго не длится, и я дохожу до одного жуткого участка с покосившимся домом. Каждый раз, когда я его вижу, меня пробирает дрожь, а по рукам и спине бегают мурашки. Так жутко и зловеще он выглядит. Готовая локация для съемок фильма ужасов. Страх этот полностью иррационален. Ну, подумаешь – заброшенный дом с парой выбитых стекол, облезшей краской и заросшим участком. Старая иномарка у ворот, колеса которой уже наполовину ушли в землю, а из-под капота пробивается какая-то зелень.

Но есть в нем что-то жуткое. Словно там кто-то есть. И этот кто-то сейчас наблюдает за мной. Бред, конечно, но я обычно стараюсь не смотреть на него и ускоряю шаг. Но не сегодня. Видимо, я еще не вышла из своего рабочего трансового состояния до конца и это место начало меня притягивать словно магнит. Я все смотрела на дом как зачарованная, пока в одном из окон не зарябил воздух, формируя очертания призрачной фигуры, как вдруг…

– Вы купить хотите, или просто смотрите, – раздался голос прямо за моей спиной, и я даже вздрогнула от неожиданности.

– Нет, просто мимо проходила и засмотрелась, – насколько возможно спокойно ответила я, пытаясь унять предательскую дрожь в коленках и обернулась, – Жутковато выглядит, не находите?

– Есть такое, – ответил мой собеседник, который оказался вполне еще бодреньким старичком, – Знавал этот дом и лучшие деньки, пока Петровна жива была. А как не стало ее, сын какое-то время бывал наездами, а лет пять назад и вовсе сгинул. Пригнал как-то вечером с друзьями машину, даже суток тут не пробыли и спешно уехали. С тех пор ни слуху, ни духу.

Я успела только кивнуть, запоминая услышанную информацию – чувствую, мне она еще пригодится – а мой внезапный собеседник продолжал говорить.

– Я Василий Кузьмич, кстати. Напротив этих зарослей живу, – представился он и указал на свой аккуратный старенький домик с современными стеклопакетами и который совсем недавно покрасили, – А вы откуда будете?

Я представилась и назвала дом Славика. Оказалось, что Кузьмич, как он попросил себя называть, дружил с прежним хозяином дома – дядей Славика. Да и самого Славики знает.

– Так он здесь сейчас живет, – оживился Кузьмич, а потом и вовсе разразился смехом, – Вот ведь, поганец, и не заход к старику. В общем, жду вас обоих в выходные на чай. Возражения и отказы не принимаются.

Поболтав с Кузьмичом еще какое-то время, я отправилась домой. По дороге я все думала о том, что же чуть было не показалось в окне. Это был определенно фантом. Значит не все так просто и в доме кто-то есть.

Придя домой, я тут же поднялась в свой кабинет и начала готовиться к ритуалу вызова духа. Если он сам показался, то ему определенно есть что сказать. И он явился почти сразу.

Передо мной стоял обычный парень, который как мог пытался выглядеть как, так называемый, гопник. Спортивные штаны, футболка, кроссовки и кожаная куртка, явно не с ближайшего рынка. Шрам перечеркивает левую бровь, пара татуировок на шее, явно салонного происхождения.

И взгляд – интеллигентно-неуверенный. У настоящих гопников такого взгляда быть не может. А я уж на них насмотрелась, пока на съемной квартире жила – они всегда у соседнего подъезда ошивались. Так что это был человек, пытающийся быть кем-то другим. Тем, кем он точно не является. Но зачем?

– Если бы я знал… Если бы я только знал, – заговорил он сбивчиво, – Я бы, конечно, не согласился. Ни за что не согласился…

Тут он резко замолчал, будто решая, говорить дальше или же нет. Он просто почти парил над полом и слегка покачивался.

– На что ты согласился? – спросила я и он начал свое повествование.

Саша, как он представился, был настолько поздним ребенком, что, когда он пошел в школу, его мама – та самая Петровна, вышла на пенсию. Денег всегда не хватало даже на самые необходимые вещи. Еще какое-то время она пыталась устраиваться на подработки, но это было все сложнее и сложнее – ее никуда не хотели брать. А об отце он вообще ни разу не слышал.

Слишком мягкий характер и постоянные насмешки одноклассников сделали свое дело. Нет, он не связался с плохой компанией – туда его тоже не приняли, да еще и высмеяли. Но он решил меняться. Его всегда привлекала это странное сообщество людей, которые вроде ничем и не занимаются, но всегда при деньгах. Так считал сам Саша. И он решил стать частью этого сообщества.

Бросил учебу, хотя выбранная профессия ему нравилась. Брался за любую подработку, только чтобы хватало на смену и поддержание выбранного имиджа. Начал слушать музыку, которая была ему глубоко неприятна. Он всячески пытался переделать себя. Стать тем, кем он не являлся.

Заведя кое-какие знакомства, он уже начал думать, что местная компания «Крутых парней» приняла его за «своего». Но он ошибался. Однажды ему предложили небольшую подработку. Ничего сложного – просто побыть водителем один вечер. Водить-то он умел, но прав у него не было, но это никого не смутило. В ответ только мрачно ухмыльнулись и заверили, что они не понадобятся.

Деталей он не знал – просто сел в предоставленную машину – ту самую, что сейчас стоит возле дома – и приехал на названный адрес почти в центре города. Он не знал, что в это время его друзья совершали налет на местное отделение банка с очень громким названием. А почувствовал неладное только тогда, когда услышал звуки выстрелов. Все пошло не по плану. Выбежавшие из банка парни в масках быстро запрыгнули в машину и начали кричать наперебой: «Гони». Времени на раздумья не было. Погони, кстати, тоже. Но ехать туда, куда планировали изначально, передумали. Ближайшим местом, где можно было отсидеться и решить, что делать дальше, был опустевший дом Петровны.

Они без приключений добрались туда, и до ночи все было спокойно. Пока не выяснилось, что пребывавший в шоке Александр изначально в их планы не входил и от него хотели избавиться почти сразу. Поймав нужный момент, они сделали свое черное дело, а потом ушли, закрыв дом на все замки.

– Я до сих пор там и не могу выбраться, – сказал он, уже тая в воздухе.

Пока я приводила кабинет в порядок после ритуала, вернулся Славик. И, бегая по кухне в попытках соорудить что-то быстрое на ужин – со всеми этими призраками и фантомами иногда совершенно забываешь о времени – рассказала обо всем Славику.

Дослушав до конца, он какое-то время молчал, а потом очень крепко выругался, что ему совершенно несвойственно и я слышала от него подобное всего пару раз за все годы, что я его знаю.

– Это одно из первых моих дел, которое на меня спихнули, – пояснил он после паузы, – Когда я только пришел в наш отдел. Висяк. До сих пор не раскрыто. Даже подозреваемых нет.

– Но теперь же хоть сейчас можно наряд вызывать и вскрывать дом, – начала было я.

– Не все так просто. Не могу же я просто так указать на дом и сказать: «Вскрывайте, там подозреваемый!». Должно же все это хоть на что-то опираться. Да и опять я, с неподтвержденной информацией, которая оказывается верной. Знаешь, как меня в отделе прозвали? – спросил он, а я только помотала головой, – Малдером! Пару раз просили погадать на кофейной гуще и все время интересуются, что нового у инопланетян, когда они наконец прилетят с официальным визитом! Уж лучше придумать что-нибудь, что обойдется без моего прямого участия.

Ужин мы закончили молча – каждый погрузился в свои мысли. А потом Славик внезапно предложил пойти погулять.

– Но ведь уже стемнело, – идти куда-либо вечером мне не особо хотелось.

– Наоборот, самое подходящее время, – ответил мне Славик и по его виду я поняла, что он уже что-то задумал.