Текст книги "Дневник Ведьмы (СИ)"

Автор книги: Дарья Полянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Да вот, – ответила уже взявшая себя в руки Лидия, – проверяю – не пропало ли чего…

Она поздно вспомнила, что следовало бы проявить хоть какие-то эмоции по поводу утраты, но понадеялась, что это спишут на шок.

Это было последнее, что показала Милена и эта картинка медленно растаяла и я снова оказалась в своем кабинете, а передо мной все еще стоял призрак Милены.

– Поняла? – спросила она меня.

– Да, – ответила я ей и, пока она начала медленно растворяться в пространстве, уже набирала номер Славика. Он ответил быстро, но вокруг него было много посторонних голосов.

– Вячеслав Витальевич? – спросила я, стараясь оставаться максимально серьезной.

– Все нормально, Кристина, тут все свои, можно пока не столь официально. А вот когда я стану полковником… – затянул свою обычную шутку Славик.

– Так точно, будущий полковник Славик! Разрешите доложить? – отчеканила я и убрала трубку подальше от уха, чтобы не оглохнуть от смеха сразу нескольких голосов.

– Ну, посмеялись и хватит. Я так понял, что ты не пошутить звонишь? – отсмеявшись, спросил Славик.

– Да, ты был прав. Криминал там есть. Но совсем не то, что мы думали. И действовать придется быстро, – и я рассказала все, что показала мне Милена.

Лидия Петровна настолько торопилась избавиться от всех улик, чтобы не оказаться в центре скандала, что совсем забыла почистить папку с удаленными письмами. Задача Славика состояла в том, чтобы добраться до телефона или компьютера Милены, не показав Лидии своей заинтересованности именно в них, а то, чего доброго, она вспомнит о своей оплошности и удалит все уже безвозвратно.

Славик отнесся к предстоящей задаче творчески и даже целую легенду придумал. И тут же помчался ее реализовывать – нельзя было терять ни минуты. Уже спустя пару часов, под конец рабочего дня он позвонил мне рассказать о своих приключениях. И вот что он поведал.

– Конечно, осматривайте, делайте что нужно, – говорила Лидия, открывая дверь студии Милены, – правда, до сих пор не понимаю, о чем вы говорите. Миленочка ничего такого не принимала…

– Понимаю, – ответил Славик, – но проверить все же нужно. Где она держала обычно лекарства?

– Вон в том шкафу.

Проверив все для вида, Славик взял в руки так удачно лежавший рядом мобильный телефон и уже нашел то, что было нужно.

– А это еще зачем, – спросила обеспокоенно Лидия, впервые проявив хоть какую-то эмоцию.

– Надо же историю поиска проверить, вдруг она этот препарат где-то заказала, – все так же спокойно отвечал Славик, хотя от увиденной мельком переписки его просто трясло. Переслав все на свою почту, он отложил телефон, – все, что надо я уже нашел. К вам только один вопрос – вы что, действительно вот так же хладнокровно уничтожали предсмертную записку и стирали все сообщения?

И тут маска невозмутимого спокойствия Лидии дала трещину. Лицо ее исказилось, как от невыносимой боли, она осела на диван и зарыдала. Только Славик шагнул к ней, чтобы успокоить, как сквозь вой и причитания разобрал, что она говорит. Появившееся было сочувствие тут же испарилось.

– Позор какой! Теперь все бросить придется, уехать, начинать все с самого начала. Чтобы пальцем не показывали. Чтобы за спиной не шептались. А эта дура романтичная – сама во всем виновата! Стыд-то какой… – остальные слова потонули в завываниях, перемежавшихся с икотой.

– Я просто ушел, – рассказывал мне Славик, – Не смог ей ничего на это ответить. Даже смотреть на нее было неприятно. Теперь поеду этого кабана искать.

– Ты о ком? – не сразу поняла я.

– Ты что, в своих «видениях» этого Семена не видела? Там же натурально – боров!

– О, точно! Как ты его удачно охарактеризовал.

И Славик отключился. Уже поздно вечером, когда я ложилась спать, пришло сообщение от Славика: «Завтра приеду и все расскажу. Все это так сразу и не переваришь».

Утром он приехал, как и обещал. Какой-то мрачный и помятый. Видеть его таким было немного непривычно. А то, что он рассказал, просто обескураживало.

– Когда мы к нему приехали, он, слушая нас продолжал пить пиво и смотреть какую-то глупую передачу. Даже не понял, почему мы приехали. Нажаловалась, говорит, ума у нее как у дошкольницы. Только когда ему распечатки переписки показали, да наручники на нем защелкнули, понял, что все серьезно. Он ведь в тот вечер напился и столько всего Милане понаписал – все мечтал, как потратит ее деньги, а она уже… На допросе вообще цирк устроил – делился с нами своей жизненной философией.

– Я так думаю, – сидел Семен перед Славиком, вальяжно откинувшись на спинку стула, – те, кто много зарабатывают, должны делиться. С теми, кто этого по каким-то причинам делать не может. Вот что эта идиотка сопливая устроила? Ведь не обеднели бы они с мамашей. И человека хорошего бы осчастливили. А она чего…

– То есть вы подтверждаете, что шантажировали потерпевшую некими фото и видеоматериалами? – строго спросил Славик.

– А я этого никогда не отрицал. Только попробовал – выгорит-не выгорит. А она сразу в крайности. Сразу видно – незрелая личность. Вот зачем вообще таким деньги? На что они их будут тратить? На глупости какие-то. Тратила на каких-то бездарей, начинающим авторам безвозмездно помогала. Меценатство осталось в далеком прошлом, сейчас это не актуально.

– И на что же, по-вашему, нужно деньги тратить? – спросил Славик, едва сдерживая отвращение.

– На красивую жизнь. На тусовки, клубы, бары. Чтобы жить, как в последний день. Чтобы не жалеть ни о чем, – расплылся в мечтательной улыбке Семен.

– По вам и так видно, что вы ни о чем не жалеете. И даже не раскаиваетесь, – холодно процедил Славик.

– А я-то тут причем? – тут же взвился Семен.

– Это ее проблемы – прямо так и сказал. Вот ведь урод, – негодовал Славик, – Но теперь он понесет заслуженное наказание. И все благодаря тебе.

– Вам бы, молодые люди, детективное агентство свое открыть, – сказал проходивший мимо Сергей Петрович.

– А на государственной службе что же, никак нельзя пользу приносить? – удивился Славик.

– Может, конечно, и можно. Но в рапорте особо не напишешь, что мол, показания были получены путем общения с духом потерпевшей…

Мы дружно засмеялись столь удачной шутке, но в глазах Славика мелькнуло нечто, говорящее, что об этом он еще подумает. Обязательно подумает.

Расправа над ведьмой.

Она явно была красивой. Когда-то. До того, как попасть ко мне на стол. Черные густые брови вразлет. Длинные иссиня-черные волосы, теперь уже как-попало обрезанные с одной стороны – чтобы удобнее было работать с зияющей чуть повыше виска раной…

Вместо глаза тоже была пустота. Я все никак не решалась приступить – все смотрела на нее и силилась понять – кто ее так, за что… Ведь она такая молодая. Почти ребенок.

Да и странность одна не давала покоя – привезли ее из больницы, где врачи тщетно боролись за ее жизнь больше суток, а в руке она сжимала небольшой блокнот просто мертвой хваткой (да, не очень уместный каламбур для подобной ситуации).

Я все смотрела на нее и смотрела, даже краем глаза заметила легкую рябь – будто ее дух вот-вот появится рядом, как вдруг дверь резко распахнулась и в кабинет зашел Сергей Петрович.

– О! Вот уж не думал, что ее к нам привезут, – сказал он вместо приветствия.

– А вы знаете, кто это? – я не смогла сдержать любопытства.

– Так про нее же все выпуски новостей местных каналов два дня трубят. В соседней области всей деревней забили камнями «ведьму». Такая дикость. 21-й век, право слово…

– Ведьму?!

– Да какая она ведьма! Так, слегка мечтательная особа, всех сторонилась, будто в каком-то своем мире жила, – ответил Сергей Петрович и, видя мой вопросительный взгляд, добавил, – Одноклассник мой в местном ОВД работает. Вот ведь его занесло…

– А блокнот? – кивнула я на сжатый кулак.

– Ее уже так привезли в больницу, а там некогда было такими вещами заниматься. А потом уже пальцы не смогли разжать – так к нам и привезли – в надежде, что мы сможем что-нибудь сделать. Силу применять не рискнули – вдруг там что-то для следствия полезное окажется…

В ответ я только вздохнула – значит работы еще прибавилось – и, взявшись за край блокнота, слегка потянула его. Пальцы «ведьмы» тут же разжались, будто она только этого и ждала. Мы с Сергеем Петровичем удивленно уставились друг на друга. Я прибывала в легком шоке от такой неожиданности, а Сергей Петрович уже взял себя в руки.

– Знаете что, Кристиночка, а поколдуйте-ка вы над этой «ведьмочкой», – сказал он откашлявшись, – Может она вам больше расскажет. А блокнот я пока Вячеславу Витальевичу передам – он это дело ведет.

– А почему у нас, а не там?

– Ее только доставили в больницу и уже сразу поняли, что сами ей ничем помочь не смогут. Да и семью ее недолюбливал многие. Поэтому почти сразу погрузили на вертолет – и в нашу ЦРБ. Якобы у нас хирурги лучше. На самом-то деле шумихи они не хотели. Разбирательств и всего прочего. От себя написали, что это несчастный случай. Да тут же следы побоев невооруженным глазом видно!

Все еще ворча, Сергей Петрович вышел из кабинета. И, как только за ним закрылась дверь, она появилась сама – мне даже делать ничего не пришлось.

– За что они так со мной? Я же ничего не сделала, – плакала она призрачными слезами.

– Покажи, что с тобой случилось, – тихо попросила я.

– Ну пойдем, – вмиг успокоившись, ответила она и кабинет, резко покачнувшись, начал расплываться.

Поначалу яркое солнце било в глаза и не давало ничего рассмотреть. Место незнакомое, но в то же время какое-то привычное – обычный центр деревни с магазином, колодцем и парой лавочек.

Пока я осматривалась, рядом со мной материализовалась «ведьмочка». Странно. Такого еще не было. Обычно они только показывают, но не сопровождают.

– Все нормально, – сказала она, – Просто без моих пояснений ты мало что поймешь. Вот, смотри – это я в тот день.

И правда, вот она – подходит к магазину, потом резко останавливается, держится за виски – будто у нее сильно болит голова, стоит так какое-то время, а потом все-таки заходит в магазин.

– Сидела бы дома, раз такая болезная, – неодобрительно покачала головой одна из старушек, сидящих на лавочке.

– Ходит тут, только людей пугает, – поддакнула вторая.

– Это всегда так невовремя, – пробормотала «ведьма», стоящая рядом со мной.

– Что именно? – не поняла я.

– Мои недоспособности. У всех нормальных людей что? Какие-то полезные способности – видения приближающихся катастроф и несчастий, автоматическое письмо, открывающее новые знания. А у меня? Я всего лишь пишу стихи и рассказы. И есть несколько полноценный романов. Видишь ли, я не могу не писать, а если начну, то остановиться вообще не могу. Поэтому-то меня все и считают того… странной.

– А почему ты решила, что это некие способности, а не твой природный талант?

– У нас в роду все ведьмами были. Прабабка особенно сильная была – могла и вылечить, и в могилу свести. Бабка лечила неплохо, но со временем бросила это занятие. Маме не передалось вообще ничего. Все надежды на меня были, что хоть у меня способности сильнее проявятся и продолжу нашу династию. Но нет. Я только сказки пишу.

Пока она все это рассказывала, события того дня шли своим чередом. Вот «ведьмочка» вышла из магазина с авоськой, села на пустую лавку, достала только что купленный блокнот и начала что-то очень быстро писать. Люди, проходящие мимо, перешептывались, поглядывая на нее, но она никого не замечала и продолжала писать. Мимо прошли два нетрезвых парня, на вид ее ровесники.

– Это Степка из дома напротив. Вместе с ним в школе учились. А это брат его троюродный – Костик – на лето в гости из столицы приехал.

Степка прошел мимо и даже не взглянул в сторону своей бывшей одноклассницы, а вот Костик чуть сбавил шаг и с интересом на нее поглядывал, пока это не заметил Степка и не потащил его за собой.

– Пойдем, нечего на эту ненормальную таращиться. А то еще сглазит, – недобро проворчал Степка.

– А кто она такая? – спросил Костик.

– Да это Люська. Учились мы вместе. А еще у нее бабка – ведьма… – вещал Степка, пока они не скрылись в магазине.

Дальнейшего разговора слышно не было. Но через некоторое время они вышли на улицу и пожали друг другу руки, будто о чем-то договорившись. Степка остался стоять около магазина в тени, будто ждет кого-то, искоса поглядывая на Костика, который направился сидящей на лавке Люсе, которая так и продолжала что-то увлеченно писать.

– А что тут за милая разбойница, которая украла мое сердечко? – еле выговорил заплетающимся языком Костик, в пьяном угаре посчитавший это верхом остроумия и романтики, и тяжело оседая на скамейку рядом с Люсей.

Люся, не замечая ничего вокруг, продолжала писать и страницы блокнота стремительно подходили к концу.

– Зачем ты сердце мое украла, говорю?! – проорал он ей в самое ухо, но и это не произвело никакого эффекта.

– Тварь, где сердце мое, ля?! – Костик схватил Люсю за плечи и начал со всей силы ее трясти.

Только после этого взгляд Люси сфокусировался, и она удивленно уставилась на Костика. Ему же взгляд показался чересчур дерзким и вызывающим, и он ударил Люсю наотмашь по лицу. А потом еще. И еще.

– Люди добрые, что ж это делается-то, а? – заголосила где-то далеко баба Нюра – местная сплетница, как поведала мне стоящая рядом Люся.

Костик хотел показать Степке пару приемов пикапа, но ситуация вышла из-под контроля. Степка уже бежал к Костику, сам до конца не понимая, что будет делать. Но жара, выпитый алкоголь и вид крови на разбитом лице Люси сделали свое дело. Он присоединился к брату.

– А это тебе за то, что в школе со мной за одной партой сидеть не захотела. А это за то, что на танцы со мной не пошла. А это за то, что прошлым летом меня отшила, – кричал Степка после каждого удара.

К ним уже бежали на помощь люди, еще толком не понимая, что происходит и кому эта самая помощь нужна. И все еще могло закончиться хорошо, если бы в этот момент не шла бы к магазину мрачная и неухоженная женщина.

– Это Ирка. Алкашка местная. Давно на семью нашу зуб точит. Заболел у нее ребенок, а она внимания не обращала – все по свиданиям бегала, а когда уж совсем плохо стало – прибежала к моей бабке, чтобы та его выходила. А там уже никто помочь не мог – ни колдуны, ни врачи. Вот с тех пор пьет и нашу семью во всех своих несчастьях винит, – пояснила моя призрачная собеседница.

Ирка остановилась и обратила свой мутный взор на развернувшееся перед ней действо, силясь осознать все происходящее. Медленно ее лицо начало расплываться в злорадной улыбке, и она начала приседать на землю с грацией рептилии. Так же неспешно она выпрямилась, сжимая в руке довольно увесистый камень.

– Так ее, отродье поганое! – крикнула Ирка и бросила камень.

Именно в этот момент к ним подбежало чуть не половина деревни. Заминка длилась всего несколько секунд и все, будто обезумев, накинулись на бедную Люсю. Так и осталось не ясным – жара ли была причиной такому помешательству, или все враз обезумели от вида крови, или же каждый вспомнил какую-то свою давнюю обиду на их семью.

– Да, нам многие завидовали, – будто прочитала мои мысли Люся, – И урожаи у нас всегда богаче. И не болели почти никогда. Да и деньги всегда водились… Каждый нашел бы, чему позавидовать. Ну а что дальше было ты уже знаешь.

Видение жуткой расправы начало медленно таять, и я снова оказалась в своем кабинете. Люся все так же стояла рядом и смотрела на меня.

– И что мы делать будем, – спросила я, – Ведь основываясь только на этом видении им нельзя ничего не предъявить. И уж тем более призвать к ответственности. А такое зло должно быть наказано.

– Есть у меня один план, – ответила Люся и начала рассказывать.

Я слушала ее и все больше убеждалась, что это может сработать. Но все это слишком сложно. Это целый спектакль. И мне в нем отведена главная роль. Объяснив все, Люся просто растворилась в воздухе, а я тут же позвонила Славику.

Я рассказывала все увиденное очень долго и со всеми подробностями, а Славик настолько внимательно слушал и не перебивал, что я уж было начала подозревать, не уснул ли он часом. Но нет. Выслушав все до конца, он спросил то же, что и я – что мы будем делать? И я пересказала то, что предложила сделать Люся.

– То есть, я тебя правильно понял, ты хочешь устроить очную ставку? Вот так прямо просто – они все соберутся в одном месте, у них проснется совесть, и они во всем сознаются? – начал утрировать Славик.

– Не совсем так, но есть у меня один козырь в рукаве, – ответила я, – Но сейчас я бы не хотела об этом рассказывать. Мне нужно собрать их всех в одном месте. И самой оказаться там. И все.

– Понял. Посмотрю, что можно сделать и буду держать тебя в курсе, – сказал задумчиво Славик и отключился. А я наконец приступила к своим прямым обязанностям.

– Завтра похороны той несчастной девочки, – говорил Славик, три дня спустя, – Почти вся деревня на похоронах будет.

– Какие циники – толпой забили, толпой похоронили, толпой помянули… – не удержавшись съязвила я.

– А вот послезавтра просто идеальный день, чтобы их всех собрать, – продолжил как ни в чем ни бывало Славик, – Так что готовься ехать, если не передумала.

– Да, как бы, у меня выбора-то особо нет, – ответила я.

– Вот и чудненько. Тогда до послезавтра.

Славик отключился, а я еще долго сидела с телефоном в руке и таращилась в пустоту. То, что мне предстояло сделать, очень сильно меня тревожило, ну и что уж скрывать – и пугало тоже. Я читала об этих техниках, изучала теорию. Но никогда не делала на практике и жутко боялась, что что-то пойдет не так.

– Не переживай, все будет хорошо, – бесшумно появился рядом со мной Горислав, – И потом – ты ведь это уже делала. Все же прошло нормально. И в этот раз получится.

– В прошлый раз это был ты, а это совсем другое дело, – раздраженно ответила я.

– Все будет хорошо – просто поверь в это, – повторил Горислав, исчезая.

И вот этот день наступил. Всю дорогу я заметно нервничала, а Славик то и дело шутил, пытаясь хоть как-то меня взбодрить и разрядить обстановку. И вот мы на месте. Все как в видении – та же улица, тот же магазин, да и действующие лица все те же. Даже Люся незаметно появилась рядом и слегка парила над землей полупрозрачным силуэтом.

Как позже выяснилось, собрались все-таки не все. Собравшиеся обсуждали вчерашние похороны и на нас никакого внимания не обращали. Но это даже было мне на руку. Можно было спокойно осмотреться и настроиться.

– Одного не хватает, – сказала я тихо Славику и озвучила подсказку Люси, – Константин Прынькин.

– Кто знает о текущем местонахождении некоего Константина Прынькина? – спросил Славик, повысив голос.

– В Москву к родакам вернулся, че, – ответил Степка с наглой ухмылкой.

– С чего вдруг так резко уехал? – спросила я, – Он же, вроде, на все лето приезжал.

– А я знаю? – слегка занервничал Степка, – Он мне не докладывал.

– А зачем, собственно, вы нас тут собрали? – подала голос баба Нюра, – Я из-за вас сериал пропустила.

– Спокойно, граждане, – Славик почувствовал себя в родной стихии, – Вы все являетесь свидетелями, а кто-то и подозреваемым по уголовному делу. И сейчас будет проведен ряд следственных мероприятий…

Договорить Славику не дали, потому что заговорили и закричали все разом. Что-то подобное я и предполагала – каждый оправдывал себя и валил вину на другого. И кто был зачинщик – они не знают. На вопрос Славика – зачем камни кидали? – ответ был убийственно лаконичный – все кидали, ну и я тоже…

Я повернулась к Люсе, а она лишь кивнула, подтверждая – пора. Мое тело стало необычайно тяжелым и каким-то одеревеневшим, а сознание отдалилось – я в своем теле пока лишь только наблюдатель. И когда мое тело заговорило, Славик вздрогнул и удивленно на меня уставился – я говорила не своим голосом, а голосом Люси, которая заняла мое тело.

– Что, Степка, спрятал братца? Думаешь, что вам за это ничего не будет? – говорила через меня Люся.

– Ты сама виновата, – будто в трансе отвечал Степка, будто действительно разговаривая с Люсей, – Ты Костика игнорила, а до этого меня сколько раз отшивала.

– Ну вот не нравился ты мне. И потом, куда ты меня в прошлом году приглашал? Напомнить? – в голосе Люси появилось ехидство, а Степка после такого вопроса исступленно затряс головой, – А я напомню. На заросшее озеро ты меня приглашал – лягушек надувать. В двадцать лет самое подходящее занятие.

По толпе пробежал неуверенный нервный смешок, который тут же оборвался, стоило мне-Люсе повернуться к Ирке.

– Ты! – указали мы на нее пальцем, – Ты бросила первый камень!

– И поделом, – огрызнулась Ирка, – Так вашей семейке и надо. Нечего детей чужих губить!

– Ты сама его и загубила! А как поздно стало, так и побежала к моей бабке за чудом. Где ты раньше была, когда за его болезнью наблюдать надо было?!

Ирка молча отвернулась, скрывая слезы, а по толпе зашелестел шепот – многие этого не знали или уже забыли и привыкли со слов Ирки обвинять бабушку Люси.

– Ну а ты, дядь Федор, что ж, совсем добра не помнишь? – повернулись мы дальше, – Неужто забыл, как моя бабушка тебя в детстве лечила…

Люся все говорила и говорила. И те, к кому она обращалась, стыдливо склоняли голову. К концу ее речи многие плакали, а Степка и Ирка написали чистосердечное признание. Когда все разошлись, а ко мне наконец вернулось мое тело, мы отправились домой к Люсе. Никто из ее родных не согласился присутствовать при всем этом. Они не могли спокойно смотреть в глаза односельчанам.

Оказалось, что Славик, прочитав содержимое того самого блокнота, который я вытащила из руки Люси, так впечатлился прочитанным, что решил предложить издать рукописи Люси в одном частном издательстве, где его очень хорошо помнят по одному из прошлых дел. Он оставил им визитку, и бабушка Люси сразу просияла.

– Вот, достойный ее памятник, – сказала она, утирая слезы, – Пусть люди читают ее произведения и поминают ее добрым словом.

Мы тепло попрощались и отправились в обратный путь. И всю дорогу каждый молчал о своем.

Месть затянулась.

– Призрак. Это был призрак, – еле слышно прошептала полупрозрачная тень и исчезла.

М-да, не густо. От последних фантомов информации все меньше, а дело принимает ну очень нехороший оборот. По нашему городу прокатилась волна необъяснимых смертей. А если верить «информаторам» Славика, то это происходит по всей нашей области. Молодые парни и девушки, чаще всего никак друг с другом не связанные. Да и возраст довольно сильно колебался – были и старшеклассники, и студенты, нескольким было уже под тридцать.

Все они либо совершают суицид, иногда даже не оставляя предсмертной записки – настолько это решение было скоропалительным. Либо их находят мертвыми в закрытых изнутри домах и квартирах. И, судя по причине смерти и маске ужаса на лице, их напугали до смерти.

Некоторые из них, но далеко не все были представителями неформальных субкультур или интересовались магией. Но это их никак не объединяло – они не были друг с другом знакомы и никак не пересекались.

Если так пойдет и дальше, то этим уже заинтересуются вышестоящие органы. Нагонят спецов со всего региона, да проверками разными замучают. И что мы им скажем? Их до смерти напугал призрак? И не видать Славику внеочередного звания…

Что же делать? С чего это началось? Как это остановить? С этими мрачными мыслями я ехала домой. Они же сопровождали меня за ужином и остальными домашними делами.

Из-за этих мыслей я даже забросила свой проект, которым в последнее время увлеклась и пока даже самой себе побаиваюсь признаться, что это будет. Ну, не вечно же я в морге работать буду, вот выйду на покой, а заготовки уже есть – хоть книгу издавай, хоть курсы открывай… Или же все сразу. Но пока не до этого.

Загадка всех этих таинственных смертей не давала покоя. Мне все время казалось, что я еще чего-то не знаю или что-то упускаю. Тщетно пытаясь заглушить в себе это ощущение, я смотрела на свою подушку со все более нарастающим скептицизмом – стоит ли вообще пытаться лечь спать?

– Еще как стоит, – ответил на мои мысли Горислав, развалившийся на диване, будто он там весь вечер сидел, а не материализовался только что, – Завтра важный день. У тебя появится маленький ключик к разгадке.

– Ну вот, теперь точно не усну, – проворчала я под затихающий призрачный смех.

Кое-как, ближе к середине ночи, мне удалось уснуть. Наутро мне казалось, что я не спала вовсе. А мысль, что сегодня я наконец приближусь к разгадке гнала меня на работу. По дороге я снова мысленно перебирала все известные мне факты, старалась ничего не пропустить, держать сознание открытым для любой информации.

На рабочем месте я оказалась в полном смятении чувств. Что это будет? Как я узнаю, что это именно подсказка? А вдруг я так ничего и не пойму?.. Из омута мрачных мыслей и подступающей паники меня довольно грубо вырвал звонок телефона.

– С добрым-недобрым утром, – поприветствовал меня Славик, – Мы на месте очередного «пересмотревшего ужастики». Все как всегда – скоро к тебе привезут, сама все увидишь. Но вот что странно – прежде чем увидеть нечто настолько ужасное, чтобы схлопотать разрыв сердца, наша жертва писала комментарий на одном форуме. Лично я ничего не понял, но скрины сейчас отправлю тебе. Это как раз по твоей части.

– Отлично, жду, – воодушевилась я.

– Но это еще не все, – продолжил Славик, – Помнишь суицидницу на прошлой неделе? Ну, которую еще забирать никто не хотел. Так вот, оказывается, она дружила с сегодняшней. Тут на полке их совместная фотография.

– Не удивительно. Количество жертв на наш маленький городок уже такое, что все они так или иначе знакомы, или состоят в каком-либо родстве. Может, просто не на то обращали внимание? Может… – тут меня посетила странная догадка, – Они все связаны между собой!

– Мы же проверяли. И способы ухода из жизни разные, и они все незнакомы…

– Да нет, не то! Они идут парами – суицид, потом смерть при невыясненных обстоятельствах. Их нужно проверить между собой.

– А ведь и правда, так их еще никто не сопоставлял. Надо проверить. А сегодня может мы могли бы…

– Мне пора бежать. Жду от тебя скриншоты форума. Пока-пока! – выпалила я на одном дыхании и отключилась.

И что это на него нашло? Вторую неделю атакует предложениями куда-нибудь сходить и где-нибудь посидеть. Тут работы столько, а он… Весна, наверное, действует. Ладно, я об этом подумаю. Но когда-нибудь потом.

Только через час пришло сообщение от явно обиженного Славика. Куча фотографий разных разделов одного очень любопытного сайта. «Ведьмы нашего города» – удивленно причитала я. Что-то не припомню такой. Видимо, появился он относительно недавно – иначе уж точно попался бы мне в ту пору, когда я была завсегдатаем таких сайтов, форумов, групп, пабликов и прочего.

Часть сайта носит чисто информационный характер – магические услуги, различные гадания, обсуждения. Другая же его часть – нечто вроде живых журналов четырех хозяек сайта.

Так что же здесь хотела написать наша сегодняшняя? Вот оно! Целую тему выделили для обсуждений «Порча на могиле Сонечки». Начала эту тему Ведьма Карина, переставшая что-либо здесь писать и выкладывать чуть более полугода назад. Пролистав публикации ее товарок за этот период, я поняла почему – очень быстро обнаружился ее некролог.

«Сегодня ночью при таинственных и загадочных обстоятельствах не стало нашей дорогой коллеги, Ведьмы Карины. Она пала в неравном бою с неведомой нам силой, встретив на своем Пути нечто, с чем не смогла справиться. Спи спокойно, дорогая Сестра».

Слишком пафосно и никакой конкретики. Написала Славику об этой Карине. Он ответил мгновенно, несмотря на поздний час. Карина, как оказалось, была одной из первых в этой череде жутких смертей. Все правильно, значит я на верном пути. Продолжаю читать тему про «Сонечку» и у меня начинают шевелиться волосы на голове.

«Сонечка – дух молодой девушки, жизнь которой оборвалась внезапно и трагически. Ее буквально принесли в жертву темным инфернальным сущностям. И теперь она бродит по этой земле, не зная покоя и люто ненавидит живых. Проведение ритуала на ее могиле – это стопроцентная гарантия смерти человека».

Жутко, но это обычная байка или городская легенда. Почти в каждом городе есть подобная страшилка. Но то, что было дальше, уже не походило ни на какую городскую легенду. Далее Карина написала и фамилию этой Сонечки, и где ее искать – на центральном кладбище нашего города!

Я все читала комментарии тех, кто ее нашел и провел страшный ритуал, который тут же разместила Карина, смотрела на аватарки людей, большинство из которых уже видела лежащими на моем столе. Все оставляли хвалебные комментарии Карине, даже после ее смерти и опубликованного некролога – казалось, это никого не смущало и ни на какие мысли не наводило.

Так и не ложась спать, я всю ночь изучала злополучный сайт, облазила его весь вдоль и поперек, оставила длиннющий разгромный комментарий, обвиняющий его создателей в нарушении частной жизни, всех мыслимых норм морали и профессиональной этики и во многом другом. Это был минутный эмоциональный порыв и главной задачи он не решал.

Более-менее четкий план действий у меня выстроился, когда за окном лишь слегка порозовело предрассветное небо. И, не оставляя себе времени на раздумья, я бросилась собирать инструменты, необходимые для ритуала и поехала на центральное кладбище.

Благодаря точным описаниям Карины и ее последователей, могилу той самой Сонечки я нашла очень быстро. Было заметно, что ритуалы тут проводились довольно часто – везде следы воска и огарки свечей, пепел и выцветшие обертки от чего-то непонятного. Возмущенно ворча, я начала готовиться к ритуалу. Свечи горели, и я прочитала уже половину заклинания для призыва мертвых, как вдруг услышала за спиной тихий голос.

– Другие не так все делали. А что делаешь ты?

Я резко обернулась и увидела позади себя призрачную полупрозрачную фигуру.

– Вызываю тебя. Но, как оказалось, это уже не нужно. – ответила я спокойно. Она появилась так внезапно, что я не только испугаться, удивиться-то толком не успела, – Так что тут делали другие?

И Соня начала свое грустное повествование. История оказалась стара как мир – они когда-то дружили с Кариной и вместе учились в институте. Дружили ровно до тех пор, пока на втором курсе за Соней не начал ухаживать третьекурсник, который, как впоследствии оказалось, нравился Карине. Причем сказала она это только тогда, когда они уже начали встречаться.

Сцена была безобразная. Карина налетала на Соню, пытаясь выцарапать ей глаза, сыпала угрозами. А Соня даже не понимала, в чем ее вина, если она даже не знала, что тот же парень нравится Карине – она ни разу ей об этом не говорила. Так чего теперь выдвигать какие-то требования?