Текст книги "Трофей победителя (СИ)"
Автор книги: Дарья Острожных
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
***
Мы не ждали, что павлин пришлет хороших воинов. Это и к лучшему: пять сотен лакрийских солдат под нашими стенами вызывали беспокойство. Казармы в замке были заполнены, и мы велели им разбить временный лагерь у города. Когда приплыли галеры, я сразу повел к отцу их командира – господина Ласа, великана с круглыми щеками и редкими седыми волосами. Его глаза всегда блестели от вина, которое, впрочем, не мешало работе ума. Это я хорошо усвоил, пока мы захватывали земли для Доурстора. Тогда великан многому научил меня, и его присутствие давало надежду.
– Богиня Исанна решила пошутить, – его голос грохотал, пока мы шли по коридорам, – послала такой ветер, что мы чуть не уплыли к горам.
Великан улыбнулся своим стражникам, которые тихо шли позади.
– Это в сторону Лакра, – сказал я, – вас не тянуло домой?
– Да что там делать? Тоска и рыбья вонь, – он махнул рукой и вдруг спросил: – Как поживает леди Фалейн?
Раньше великан служил ее отцу. Насколько знаю, он даже просил отца пощадить Фалейн. Наш брак должен понравиться ему, значит, и его солдатам.
– Она страдает, – я внимательно посмотрел на Ласа, – переживает из-за потерянного, но мы утешаем ее всеми силами.
– Жаль, что в войнах страдают невинные создания, – сказал он и погрустнел. Да, понравится.
Мы поднялись в Зоркую башню, где ждал отец и пара советников. Все нарядные, в синих цветах Доурстора и с цепями на шеях. Лас низко поклонился и сказал:
– Надеюсь, лорд Мартом подкинет нам много работки, чтобы разогнать скуку.
Он громко расхохотался, и хмельные глаза заблестели ярче. У советников вытянулись лица, а отец только укоризненно вздохнул, и Лас осекся. С ним ничего не сделать, и вино он найдет повсюду, но все окупала железная верность и знание дела.
– Наш лорд-хранитель недоволен, что пришлось отправить столько людей, – заговорил Лас после приветствий, – наши мечи заржавели, а доспехи продырявились, но мы готовы отдать вам нашу верность.
– Мы ценим это, – отец закрыл глаза и кивнул, – и сделаем все, чтобы солдаты ни в чем не нуждались. Вайлир сейчас же займется этим.
Хорошо, лучше провести время среди солдат, чем сидеть здесь и слушать о цифрах. За дверью я велел слуге позвать командира внутренней стражи, тот встретил меня у выхода из башни.
– Собери конных стражников, навестим наших гостей, – сказал я и наклонился к нему: – Приглядывай за Ласом – только боги знают, кому он верен.
Командир стражи прищурился и серьезно кивнул.
Лакрийцы разбивали лагерь под стенами города, который напоминал людской муравейник. Кто-то умывался из ведер, кто-то водружал котелки на огонь. Над их головами поднялись остроконечные палатки и веяли знамена с жемчужинами; ну павлин!.. Хотя бы прислал не юнцов, а суровых мужиков с твердыми глазами и шрамами на лицах. С такими будет проще. Они собрались вокруг моего коня и склонили головы, словно и впрямь готовы верно служить. Надеюсь, павлин плохо с ними обращался.
– Господин Лас разговаривает с лордом-хранителем Жемчужного пути, – громко сказал я, – скоро вы ни в чем не будете нуждаться. А сейчас отдыхайте, этой ночью он дарит вам всех шлюх в городе.
Солдаты оживились, стали улыбаться и довольно переговариваться. При упоминании Ласа они заметно расслабились, подтверждая догадку: добьюсь его поддержки – получу и их. Брак с Фалейн поможет этому, если не погубит меня раньше. Поганый чародей, сдох и унес тайну в мир духов. Я-то надеялся вытрясти из него правду и быстро принять меры, но теперь осталось только рассылать шпионов.
Ласа, как старшего, поселили в замке вместе с личной стражей. От предложения отправиться в бордель он отказался и махнул большой ладонью.
– В мои годы нет ничего лучше уютной постели и вина с медом, – хохотнул великан.
– Хотя бы отпустите своих солдат, – сказал я, – здесь много слуг, которые помогут вам.
– Слугам я предпочитаю солдат, я ж не разукрашенная девица, – Лас громогласно расхохотался.
***
Я наполнил кубок, третий или четвертый за вечер, и голова приятно кружилась. Ветер задувал в окна спальни, но огонь в камине не горел. Мне нравилась ночная тишина и прохлада, когда мягкий свет ночного светила проникал в окна и делал мысли такими же бледными, спокойными. Скорее бы пришел командир внутренней стражи и отчитался, чтобы распрощаться с делами и послать слугу за вторым кувшином вина. Я велел стражнику разыскать командира, но и тот пропал.
Пятьсот лакрийских воинов так близко. Замок охраняло двести солдат, еще столько же – город. Мало, но нас защищали высокие стены, а рядом не было леса, чтобы сделать осадные орудия. Не знаю, зачем павлину нападать, но тревога буквально скреблась внутри и заставляла строить догадки. Отец говорил, что необъяснимое беспокойство есть последствие войны, когда мы спали с мечами и боялись подозрительной тишины. Пусть так, главное, что меня не застанут врасплох.
Сна не было, я вставил меч в ножны и вышел из спальни. Замок спал, даже огонь в факелах покачивался мягко, уговаривая успокоиться. В глубине коридоров позвякивали доспехи стражников, когда те чуяли мое приближение и вытягивались. Слишком тихо. С этой мыслью я спустился к выходу из башни. Не знаю, оправдались подозрения или боги глумились, но каменные стены отразили звуки: звон стали, выкрики, резкие и непрерывные – звуки войны. Я кинулся вперед, сжимал рукоять меча и проклинал коридор. Когда он закончится?! Звуки не стихали, становились громче, звали. Наконец лицо обдало ветром, и я выскочил во внутренний двор. Темно, пусто, только часовой скользил по открытому переходу над головой.
– Ты, в чем дело? – крикнул я.
Тот не ответил и рванул прочь. Боги, да что это?! Где-то шла битва, звенело эхо, и тут воздух пронзил крик рога. Два сигнала – нападение. Уже не думая, я кинулся в соседнюю башню, которая вела к переходу – с него все будет видно. Перескакивал через ступеньку, через две. В бойницы проникали лучи ночного светила, бледные, как отблеск смерти. Рог кричал, звенела сталь, мысли летели стрелами, когда перед носом что-то вспыхнуло. Это было острие меча, оно высовывалось из темноты прямо перед носом.
– Простите, господин Вайлир, – раздался голос Ласа, – вы мне нравитесь, но долг, сами понимаете.
Великан вышел на свет и загородил собой проход. Меня трясло, двигаться хотелось так сильно, что мысли отставали.
– Что происходит? – крикнул я.
– Мы не даем вам разрушить мир, – Лас виновато улыбнулся, словно не тыкал в мое лицо окровавленным лезвием.
– Ублюдок! – я сжал рукоять меча, хотел пополам разрубить этого предателя, но он стоял выше, а за спиной раздались шаги. Враги – уж больно резко замерли и не спрашивали приказа. Наверняка смотрели на Ласа, готовились кинуться на меня. Ну нет. Я выхватил меч и ударил по кринку великана; раздался острый звон, словно начиная смертельный отсчет. Он не уронил оружие, но опустил его. У меня был миг, пока не стих звон. Я выставил меч и кинулся вперед, пока сталь не напоролась на что-то. Лас взвыл и с грохотом повалился на ступеньки, солдаты засуетились. Еще миг, нужно успеть!
– Убить! – заорал Лас, когда я перескочил через него. Что-то ударило по ноге, но боли не было, ничего не было, только топот за спиной и крик рога. Скорее наверх, скорее все понять.
Выход возник так неожиданно, что я едва не рухнул. Ветер бросил волосы в лицо, звуки битвы стали громче. Переход тянулся вперед, с двух сторон огороженный прямоугольными зубцами. Внизу виднелись крыши построек, вокруг – стены.
Враги не отставали, звенели доспехами, вот-вот выпрыгнут из башни. Я развернулся, и… боги, ногу пронзила такая боль, что потемнело в глазах. Лас, скотина, задел меня мечом! Под коленом мучительно пульсировало, кровь пропитала ткань, но было не до этого: из башни выскочила тень с мечом. Я не думал и замахнулся, обрушил на нее удар заточенного лезвия. Полетели брызги темной крови, и негодяй тяжело рухнул. Все закончилось так быстро, что это не получалось осознать. Я так и замер, пока из башни не выскочила вторая тень, махая мечом, рыча и желая уничтожить меня. Солдат бежал, но нельзя отскакивать и показать рану, проклятье! Осталось только ударить его меч своим и отвести в сторону. Нога разрывалась при каждом движении, но я стоял, собирался броситься на солдата, ведь тот раскрылся. Сейчас он умрет… нет, он не остановился и с криком налетел на меня. Мы упали, солдат навалился сверху, елозил и начал бить. Быстро и яростно, удары сыпались один за другим: нос, челюсть, глаз, снова нос. Лицо горело, меча в руке не оказалось, в груди клокотала злоба, но ничего не сделать! Боль оглушала, не давала думать и дышать. Я сжимал кулаки и тянулся к его морде, чувствовал кожу, но удары все сыпались.
Без толку, нужно что-то другое, нужен меч! Он пропал, я шарил ладонями по камню, сдирал ногти, искал… Вот! Рукоять легла в ладонь и словно правила рукой, заставила ее подняться и наотмашь ударить ублюдка. Не знаю, куда попал и чья кровь стекала по лицу. Знаю только, что тяжелый меч снова отлетел, а солдат упал рядом. Я суматошно отполз, смотрел на него и ждал нападения, но тот лежал на животе и пялился в пол, к приоткрытым губам медленно подползала темная лужица. Кровь – он сдох.
Сердце бухало в груди, ветер завывал и приносил звуки сражения. Все болело, даже вздохнуть было тяжело, и я с трудом подполз к зубцам.
– Нет, – вырвалось из груди, – боги, нет…
Впереди, за крышами построек, виднелись казармы, рядом с ними и шла битва. Солдаты сливались в подвижную тень, в которой блестели мечи и металлические вставки доспехов. А за казармами – распахнутые ворота, через которые вбегали солдаты. Лакрийские солдаты.
– Лас, – я прислонил горящее лицо к камню, – чтоб тебя духи выдрали.
Вот почему он отказался от слуг и не отпустил своих солдат: они убрали часовых и стражу у ворот. У павлина было время, чтобы изучить замок и смену караульных. Боги, мы сами позволили им дождаться ночи! Убив часовых, мерзкие твари наверняка стащили под наши стены лестницы, на случай если трап подожгут. Но это некому сделать, теперь они в замке и захлопнут ворота перед носом городской стражи и любого, кто придет нам на помощь.
***
– Какая ты сладенькая, – шептал лорд Мартом и посасывал мочку моего уха.
Я сидела у него на коленях и обнимала уже без страха, водила ладонями по крепким плечам и пыталась ощутить тепло сквозь ткань.
– Невозможно оторваться, – улыбнулся лорд Мартом.
Он гладил шею ладонью, сперва нежно, но терпение быстро заканчивалось. Ласка становилась требовательной, я снова была в его власти и простонала, когда лорд Мартом дернул ворот платья. Ткань затрещала, но осталась на месте. Не страшно, ведь он опустил руку на мою грудь и с силой надавил, стал сжимать. Я чувствовал твердость в паху лорда Мартома и несмело двигала бедрами. Каждое касание настырных пальцев, каждый вздох и поцелуй подпитывали внутренний огонь; хотелось извиваться, отвечать и делать что-то. Но как мешать ласкам и большой ладони на груди? Нет, это слишком сладко. Я запрокинула голову и простонала, пока лорд Мартом водил по ней губами и нетерпеливо целовал.
За прошедшую неделю смущение пропало. Ничто не омрачало удовольствие, когда между ног двигался юркий язык или лорд Мартом скидывал одежду при свете. Все напоминало сказку: ни Вайлира, ни страха, одно понимание, что это закончится и нужно успеть насладиться.
Губы лорда Мартома добрались до моих. Он комкал платье, дергал его и источал нетерпение. Я дрожала при мысли, что именно сегодня стану его. Разум подсказывал, что это не нужно, но он мерк из-за нестерпимого желания плоти, которое извивалось внутри и требовало еще.
– Фалейн, – выдохнул лорд Мартом.
Вдруг раздались посторонние звуки, я и не сразу поняла, что кто-то барабанил в дверь и кричал:
– Мой лорд! Нападение!
Он замер и напрягся. А мне хотелось еще, больше страсти, больше объятий, но лорд Мартом встал с кресла и поставил меня на ноги. Он крикнул, чтобы заходили, и к нам ворвался тощий слуга и несколько стражников.
– Нападение, лакрийцы! – сказал самый рослый, со светлой бородой. – Они сняли дозорных и захватили ворота, они напали на казармы!
Нападение? Одно слово вызывало ужас и напоминало, как слуги бегали по замку отца, а в воздухе витал ужас, близость смерти и страданий. Я не верила, не хотела, но резкие голоса и движения стражников убивали надежду.
– Найдите Вайлира и трубите, чтобы пришли солдаты из города, – решительно заговорил лорд Мартом. Он давал распоряжения, перечислял имена, потом повернулся ко мне: – Фалейн, слуга, за мной.
Он кинулся в свою спальню, на ходу сбрасывая расшитый камзол. Слуга метнулся следом и раскрыл сундук, стал суматошно копаться в нем. Меня затрясло. Нападение, так близко, снова будет ужас, снова смерти. Я смотрела на лорда Мартома и по-детски надеялась, что он все решит. Но это же война, боги, она все уничтожает!
– За тобой придут, – торопливо говорил он, натягивая металлический нагрудник, – отведут к Вайлирии, башня хорошо укреплена.
Метал позвякивал, слуга торопливо застегивал ремешки нагрудника, лорд Мартом – пояс. Вставив меч в ножны, он метнулся к выходу, волосы скользили по спине, блестели, как пламя. Лорд Мартом уходил на битву, как когда-то мои отец и братья. Они не вернулись, а что будет с ним?
– Лорд Мартом! – крикнула я.
Он повернулся, смотрел на меня всего пару мгновений, словно прощаясь. Взгляд был мягким и задумчивым, показывал, что этому человеку не все равно. Я не могла отпустить его вот так, без прощания, вопросов и… не знаю, что-то требовалось!
Мы ничего не сказали. Лорд Мартом ушел, оставив меня одну в тишине, где ничто не мешало ужасу. Нападение… предыдущее убило меня, боги, неужели снова все рухнет?
Четверо стражников вели меня к леди Вайлирии. Мелькали коридоры, лестницы пролеты, все пустые, ненормально тихие. Я прижимала к груди кинжал и готовилась: на нас напали, не могло быть так спокойно. Враги за этим поворотом? За следующим?
Они атаковали сзади. Раздался гулкий топот и меня толкнули к стене. А дальше звон, хлопки, рык… все так быстро менялось, что я не могла опомниться. Стражники дрались, огонь отражался на вставках доспехов, как отблески внутренней ярости. Двое скрестили мечи над головами, и воздух рассек звон, третьего ударили в лицо рукоятью, четвертый вскрикнул и упал. Я пятилась, мяла руками кинжал и вздрагивала после каждого звука.
Вдруг меня схватили за одежду и дернули. Друзья не станут подбираться тихо, не потащат в неизвестность, это враг!
– Помогите! – закричала я и выхватила кинжал.
Что-то ударило по руке, и он вылетел. Он исчез! А незнакомец все дергал меня за собой, ничего не говорил и рычал.
– Нет, на помощь!
Горло драло от крика. Я вцепилась в руку незнакомца, но на ней была перчатка, проклятье! Паника билась, огонь слепил глаза, вокруг метались тени. Я сжимала рукав незнакомца, двигалась выше, пока не вцепилась в его лицо. Колючие щеки, кожа, кровь под ногтями – все как во сне, ураган из неясных ощущений. Он ревел и качал головой, дергал меня из стороны в сторону. Рядом сверкнул меч, и хватка ослабла. Я не успела опомниться, как этот негодяй исчез и меня дернули в другую сторону. Не позволю, не дамся!..
– Идемте, быстрее! – голос был неожиданно мягким. Я разглядела знакомую светлую бороду – стражник, это он приходил в спальню лорда Мартома.
И снова мы помчались по темным, опасно тихим коридорам. Огонь в факелах резко извивался и трещал, словно напитавшись злобой, требуя крови. Хотелось чувствовать в руках кинжал, но он пропал, а враги подбирались тихо, могли прятаться за любым поворотом.
Стоило влететь в комнату леди Вайлирии, как раздался крик:
– Кто здесь? Кто?!
Она отмахивалась от служанок и тряслась под мехами.
– Это я, леди Вайлирия.
– Фалейн?
Я подбежала к ней и обняла. Через окно просачивались звуки битвы, которые могут приблизиться, раздаться за дверью или прямо здесь!..
– Где матушка? – спросила леди Вайлирия.
– Скоро придет.
Она не переставала всхлипывать и трястись. Служанки стояли над нами и взволнованно переглядывались. Мы слушали битву, боясь громко вздохнуть и привлечь ее внимание. От нас ничего не зависело, но от бессилия хотелось придумать ритуал или хоть что-то для спасения. Так и прошла ночь, и к рассвету битва утихла. Мы победили? Нас захватили? Ничего не ясно, и никто не приходил. Я убедила леди Вайлирию, что все хорошо, а она была рада поверить и задремала на подушках. Наивное создание, мне бы ее спокойствие: я-то знала, что воинов в замке меньше, чем лакрийцев. Было страшно выйти к стражникам и спросить, ведь неизвестность дарила надежду, пусть ложную, но мне все равно ничего не изменить.
Рассветные лучи бледнели, время близилось к полудню, но еду нам не приносили. Это значит, что лакрийцы победили? Я набралась смелости и встала, когда за дверью раздались торопливые шаги. Замок заскрежетал – кто-то пришел за нами! Враг? Друг?
– В чем дело? – сонно спросила леди Вайлирия.
Дверь открывалась, служанки напряглись. Я схватила тяжелый подсвечник, готовилась бросить его, когда в комнату вбежал лорд Мартом. Живой, хвала богам! Он принес с собой дух битвы, она горела в его глазах, на костяшках рук алела кровь, пряди над ухом были срезаны.
– Лорд Мартом! – Я кинулась к нему и раскинула руки, но вовремя остановилась. Служанкам не стоит этого видеть, да и стражникам за дверью. Но как хотелось обнять его, просто до безумия. Лорд Мартом посмотрел на меня так нежно, точно лаская глазами.
В спальню вошел Вайлир. Я с трудом узнала его – из-за синяков под глазами и разбитого носа лицо напоминало треснувшую сливу. Он хромал и хмурился, но упрямо ковылял к леди Вайлирии.
– Кто здесь? – взвизгнула она.
Вайлир сел рядом с ней и огляделся.
– Где матушка? – спросил он.
– Никто не приходил, – сказала я, – мы пробыли вдвоем всю ночь.
Лицо лорда Мартома стало жестким, он оскалился и крикнул: «Проклятье!», потом метнулся к двери и что-то велел стражникам.
– Что происходит? – я уже не могла терпеть. – Прошу, объясните.
– Камеристки могли запугать ее, – обеспокоенно сказал Вайлир, – она могла пойти сюда сама.
– Она бы такого не сделала, она не глупа…
– Но она отважна.
– Боги… – лорд Мартом ходил из стороны в сторону и запускал руки в волосы, двигался резко и излучал напряжение. – Если она у них, то они смогут диктовать условия.
– Что происходит? – громко спросила я и поставила руки на талию. Они ответят!
– Лакрийцы предали нас и напали, – сказал лорд Мартом, серьезно глядя в сторону и думая о другом.
– Мы победили? – спросила леди Вайлирия.
Брат погладил ее по голове и что-то сказал. Захотелось на ее место, в спокойное неведение, но лорд Мартом приблизился ко мне и прошептал:
– За нами остался только замок, входы мы завалили камнями, но долго его не удержать.
– Что же делать?
– Нам нужно понять их мотивы, – он глянул на сына, точно зная, что без него не обошлось.
Вайлир вытянулся и напрягся. Не знаю, как и почему, но нападение было связано с нашим браком; неспроста это случилось именно сейчас. Я не могла признаться и смотрела на Вайлира, но и тот поглядывал на меня, не в силах заговорить. Повисла тишина, взгляд лорда Мартома давил и хотелось втянуть голову в плечи.
– Расскажи ему, – я обратилась к Вайлиру, так было проще.
Он прыснул и повернулся к сестре.
– В чем дело? – острым, как меч, голосом спросил лорд Мартом.
Мне было страшно, очень страшно рядом с этим большим человеком с сильными руками. Он доверился мне, а как отплатит за предательство?
– В чем дело? – грозно спросил лорд Мартом, переводя взгляд с меня на Вайлира.
– Не здесь, – шепнула я и кивнула на леди Вайлирию. Уж не знаю, что нашептал ей брат, но та беззаботно улыбалась.
Мы отправились в комнату этажом выше. Мимо сновали солдаты со свежими порезами на руках и лице, беспокойно переговаривались, смотрели напряженно и показывали, как все плохо. Мы с Вайлиром шли, как заговорщики на казнь, даже переглядывались и искали поддержку. За спиной топали стражники лорда Мартома, готовые выполнить любой приказ. Любой.
Сердце бешено колотилось, когда мы зашли в круглую комнату с бойницами в стенах. Впереди стоял стол, на стене висел пыльный гобелен. Стражники закрыли двери и затихли, оставляя нас с ужасной тайной и палачом.
– Итак? – спросил лорд Мартом и прислонился поясницей к столу. Под ледяным взглядом вздохнуть было страшно, тем более признаваться в таком.
– Мне нечего сказать, – Вайлир скривился и потер больную ногу.
– Мы женаты! – выпалила я и сама не поверила.
Повисла тишина. Гробовая тишина. Все уставились на меня, взгляд Вайлира просто прожигал, а лорд Мартом удивленно поднял брови, но говорил твердо:
– Говори.
Вайлир нервно тер ногу и раскрывал губы, но молчал. Он явно понимал, что признание необходимо и это поможет выиграть время, но боялся. Я узнала в нем себя: как дрожала под взглядом отца и знала, что кругом виновата, что меня не поймут и осудят, поэтому все рассказала сама. Как все начиналось с намеков чародея, как хитро он улыбался из тени капюшона и как заманил нас в подземелье. Голос предательски дрожал, я прерывалась и забывала слова, а лорд Мартом хмурился и смотрел в пол, словно боясь прожечь меня взглядом. Он скрестил руки на груди и комкал одежду, кровь на костяшках выглядела удивительно яркой. Тихая свирепость, лучше бы кричал и сыпал проклятьями, а так неизвестно, когда терпение иссякнет и начнется наказание.
Когда рассказ закончился, лорд Мартом направился к нам. Он надвигался, тихо, медленно, не поднимая головы. Вайлир дернулся, когда отец положил руку ему на плечо.
– Ты… – лорд Мартом не мог подобрать слова и качал головой, – ты… Боги!
Он нервно отбросил волосы руками и отшатнулся, а потом ударил Вайлира по лицу. Это было так внезапно, что я отскочила и едва не вскрикнула. Вайлир упал на колени и зашипел от боли.
– Как ты мог? Как?! – кричал лорд Мартом.
Тот не смел поднять голову, только сплюнул кровью и покорно ждал наказания.
– Ты все погубил, – бросил лорд Мартом, – обесценил наши победы, отправил в забвение нашу семью.
В ушах стоял злобный рык моего отца. Он никогда не понимал, не хотел, как и лорд Мартом. Мне стало жаль Вайлира, мы были с ним одинаковыми, просто его пол позволял что-то делать, а мой велел сидеть в женских покоях.
– Не надо, – тихо сказала я и шагнула к ним. В сердце надеялась, что не услышат, но лорд Мартом полоснул меня ледяным взглядом.
– Ты смеешь возражать? – он брезгливо скривил губы.
Я чувствовала его разочарование, но видела скривившегося Вайлира и решилась:
– Вы не справедливы. Вайлир – человек чести. Он никогда не требовал чужого, только то, что считал своим по праву. Он ни от кого не скрывался и шел к своей цели. Не все он сделал правильно, но это лишь от того… – я запнулась, не смея произнести главное. Хотелось, чтобы лорд Мартом отреагировал, но он молчал и хмурился. – Это лишь от того, что вы не поддержали его и не помогли. Он хотел стать лучше, чтобы вы оценили.
Я тяжело дышала и не верила в свою наглость. Вайлир смотрел на меня, синяки делали взгляд тяжелым, но глаза были просто удивленными. Он словно поражался, что был таким понятным.
Лорд Мартом вздохнул и отошел к бойнице, рассматривая свой поверженный дом. Враг оставил свою метку – флаги, и синие полотна буквально резали глаза, показывали, что мы загнаны в угол.
– Иди, Вайлир, – на удивление мягко сказал лорд Мартом. А мне не велел уходить; враги снаружи так не пугали, как напряженное молчание и неизвестность.
Вайлир обреченно поднялся и вышел за дверь, оставив меня наедине с лордом Мартомом и его разочарованием. Тот вздохнул и снова подошел к бойнице, надолго замолчал, словно не было наших поцелуев, разговоров – ничего. Предательство стерло их и сделало нас чужими.
– Ты спала с Вайлиром? – до обидного резко спросил лорд Мартом.
– Нет, – я надеялась хоть голосом показать сожаление, – я бы не посмела, никогда.
– Тебе можно верить?
Он повернулся и полоснул меня взглядом, играя желваками, показывая злость. И поделом, ведь все могло быть иначе.
– Я не хотела зла, только боялась за свою жизнь… тогда я растерялась. Клянусь, я бы не позволила Вайлиру никогда…
– Хорошо, – лорд Мартом отвернулся. – Можешь идти.
Он больше ничего не сказал, только смотрел через бойницу на поверженный замок. Хотелось обнять его, рассказать все свои чувства и страхи, но что это исправит?
========== Глава 8 ==========
– Что с твоим лицом? – спросила Вайлирия, трогая разбитый нос.
Я терпел, чтобы она не волновалась.
– Была битва; ничего, заживет.
– Битва, – белые глаза стали блеклыми, – но мы же победили?
Она чувствовала обман, но как сказать бедняжке, что враги скоро отдохнут и приставят лестницы к окнам. Нам придется сдаться или погибнуть в битве. Они вырезали половину воинов, а городская стража собралась перед закрытыми воротами. Помощи не будет. Боги, павлин столько намекал на наемников из Гаусора, что боится нас и не доверяет. Мы размякли и привыкли жить в мире, мы даже не поняли!
– Не победили, но решили вопрос, – сказал я и строго глянул на служанок, чтобы не смели болтать.
Пришел стражник и сказал, что отец зовет. Наверное, впервые не возникло волнения или других четких эмоций; все уже свершилось и нужно мыслить холодно.
Отец так и стоял спиной ко входу, скрестив руки на груди.
– Я велел собраться советникам, – задумчиво сказал он, – также велел послать сообщение Ласу, что мы ждем его условия.
– Хорошо.
Мы замолчали. Лицо и нога болезненно пульсировали, в бойнице виднелись флаги с жемчужинами – вся жизнь, тело и душа превратились в рану. Отец тяжело вздохнул и подошел ко мне, снова положил руку на плечо, но теперь мягко.
– Прости, – он покачал головой, – я лишь хотел, чтобы ты был лучше меня, поэтому был так строг к тебе.
– Я знаю. И знаю, что подвел тебя.
Обычно столько хотелось сказать и вдруг стало ясно, что слова не требовались. Мы понимали друг друга, всегда понимали, но не желали принимать. Отец тоскливо улыбнулся и прижался своим лбом к моему. Так мы и застыли, сохраняя единение, чувствуя друг друга.
– Я люблю тебя, – шепнул отец, – и буду любить не смотря ни на что.
В душе все затрепетало. Он признался, он сказал это.
– Ты не трогал Фалейн? – спросил отец.
– Нет, она же твоя.
Он улыбнулся.
– Значит, у нас есть шанс.
***
Ласу позволили прийти одному, без стражников. Он не отказался: убийство переговорщика равно объявлению войны, а наше положение и без того плохо. Мы не стали разбирать завалы у входа и предоставили ему окно. Вечность бы любовался, как грузное тело Ласа болталось на веревке, а он махал костылем и бранился. Дальше лучше: из-за металлического нагрудника он застрял в оконном проеме и его пришлось смазать жиром. Я не скрывал улыбку, но Лас оказался внутри и снова стал грозным великаном, возвышаясь над моими стражниками.
– Что заставило тебя отдать свою верность этому павлину? – спросил я.
– Желание мира, – уверенно ответил он. – Война – дрянь.
– И ты не считаешь, что я был бы лучшим правителем.
Лас хмыкнул.
– Вы хотели Лакр, а не делать лучше жизнь простых работяг и вояк.
Зоркая башня находилась в противоположной части замка, куда мы не рисковали соваться. Кто знает, куда делись стражники Ласа, которых он привел с собой. Стараясь скрыть хромату, мы прошли в комнату над спальней Вайлирии. Внутри меня охватили приятные воспоминания: отец и советники сменили наряды на металлические нагрудники, на поясах висели кинжалы и мечи, не хватало только подвижных стен палатки и карты на столе.
– Да мы все красавцы! – расхохотался Лас, ковыляя к столу.
– Где моя супруга? – холодно спросил отец.
– Не волнуйтесь, она в комфорте, – он неуклюже поклонился, – насколько это возможно, ведь за пределами замка с роскошными комнатами туго.
Советники выдохнули. Если бы она погибла по вине лакрийцев, честь обяжет нас мстить.
– Итак, – отец вскинул подбородок и скрестил руки на груди, – я хочу знать причину, по которой вы нарушили мир.
– Причина наградил меня третьей ногой, – Лас постучал костылем об пол, – у моего лорда есть причины думать, что господин Вайлир готовил нападение на его земли.
– Ваш лорд так испугался беспочвенных подозрений, что не побоялся гнева арданира?
Лас задумался. И без того блестящие глаза вспыхнули, суля новые напасти.
– Даже не знаю, с чего начать, – он хохотнул и наклонил голову набок. Эта беззаботность выводила! Я отошел к бойнице, чтобы не раздробить ему вторую ногу. – Мой лорд узнал, что вы собираетесь переманить к себе его солдат под предлогом того, что у вас не хватает собственных.
– И с чего же он взял, что у нас хватает солдат? – не вытерпел я. Наверное, впервые отец не наградил меня ядовитым взглядом. Сегодня он был согласен и прожигал взглядом только Ласа, который становился все веселее.
– Из надежного источника, который точно знает, в каком состоянии ваша стража.
Мы с отцом переглянулись. Не может быть… командир внешней стражи, да, это он поднял шум, что ему мало людей. И он был из Гаусора – соседа Лакра, откуда павлин набирал наемников. Вот проныра, столько лет служил нам!
– Также один чародей сообщил моему лорду, что господин Вайлир просил его узнать, кто из лордов Лакра хочет видеть его на престоле, – не без удовольствия болтал Лас.
Я громко хмыкнул. Господин Вайлир просил; да он сам вился вокруг меня несколько лет, все пел, обещал. Сильно же павлин боялся нас – он давно это придумал.
– Вдобавок ко всему мы узнали, что господин Вайлир вступил в брак с леди Фалейн. Ее влияние угасло, но люди любили ее отца. Учитывая все это, подозрения моего лорда не так уж беспочвенны.
«Мой лорд узнал», «стало известно» – все мы понимали, что павлин все подстроил, а Лас прямо-таки упивался нашим простодушием. Хмыкал, улыбался, сверкал глазами. Надо было оставить его орать в оконном проеме.
– И откуда же твой лорд узнал о браке? – холодно спросил отец. – Поверил наговорам какого-то чародея?
– Своего личного чародея, – поправил Лас, – но важнее здесь то, что ему поверил и арданир. Он уважает вас, все это знают, но никому не позволит нарушать покой.
Он запустил руку под нагрудник и достал сложенный пергамент. Я отнес его отцу и жадно наблюдал, как тот медленно читал. Хоть бы один мускул дрогнул на лице, но нет – спокоен, как статуя. Я почти выхватил пергамент, когда отец протянул его мне. Первой в глаза бросилась печать с лилией и размашистая подпись арданира, а над ними – наш приговор. Было на удивление легко прочитать, что отцу надлежит сдать замок и явиться к правителю с моей головой на блюде. Наверное, в это просто не верилось.
– Как видите, лорд-хранитель, – не без удовольствия протянул Лас, – мой лорд исполняет волю арданира.
