Текст книги "Трофей победителя (СИ)"

Автор книги: Дарья Острожных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Для этого не требовалось отправлять меня путешествовать в такую промозглую погоду, – бросил я.

Отец поднял глаза и застыл, ожидая извинений. Пришлось сжать зубы, чтобы не сказать лишнего и не злить его.

– К нам едет лорд-хранитель Лакра, – вздохнул он.

– Зачем? – Внутренний огонь снова обжог, не знаю, из-за холеной морды лорда-хранителя или из-за его задницы, которая сидела на нашем престоле. Отец оставался спокоен – поверить не могу! Он рассказывал сказки, что не хочет Лакр, но это вздор. Просто не хотел признаваться, за что продал НАШИ земли!

– Арданир хочет, чтобы его лорды-хранители жили в мире, поэтому приказал нам решить все споры и договориться о стражниках из Лакра, – отец недобро усмехнулся.

– Споры? – прыснул я. – Он требовал налог с торговцев, идущих из Озерного края к нам, хотя мы один арданириат.

Отец поднял руку и покачал головой:

– Арданир счел, что это из-за недопонимания, поэтому велел лорду-хранителю Лакры приехать сюда. Нам ничего не остается, как только принять его.

Мне представлялась тошнотворная улыбка лорда-хранителя, когда пришло озарение: чародей обещал поддержку людей Лакра, а сейчас она останется без правителя. Внутренний огонь извивался и жег, необходимо что-то решить, немедленно.

– Отправь меня обратно, я не доплыл до границы; командир стражи жаловался, что оборонной стене требуется ремонт.

– Нет, – отец покачал головой и уверенно сказал: – Я хочу, чтобы ты был здесь и окончательно смирился, что Лакр не наш и принял лорда-хранителя.

В пекло его, нужно не упустить шанс и мчаться в Лакр, но отец не позволял покинуть замок. Ему не подходил ни один довод, а лицо оставалось бесстрастным.

– Ты обращаешься со мной, как со слугой, – не выдержал я.

– Слугой? – наконец в нем проснулись эмоции, и грозный взгляд буквально пронзил. – Считай я тебя слугой, сослал бы к воротам Жемчужного пути, чтобы ты следил за нашими людьми в дождь и ветер. Но я позвал тебя, потому что ты – мой наследник, мой единственный сын. Я хочу видеть тебя рядом, чтобы ты учился и наконец понял, что нам не нужен Лакр.

Он говорил твердо, словно вбивая слова в мою голову.

– Я знаю, как вести дела, – сказал я, вспоминая Лакр и уговоры поднять бунт, обратиться к королю или арданиру, сделать хоть что-то. Это отец отказался, а я не умею вести дела?!

– Ты должен слушаться, – он медленно встал и направился ко мне. Шелест уппеланда колол уши, как в наказание. – Ты станешь лордом-хранителем после меня, не забывай, что титул наследный, но при условии королевского согласия.

Он встал передо мной и посмотрел сверху вниз.

– У короля нет причин отказывать, – сказал я, чувствуя, как голова опускается сама собой.

– Есть, – голос отца смягчился, он опустил тяжелую руку на мое плечо. – Ты юн и ты бунтарь. Ты не скрываешь, что жаждешь Лакр – никто не сделает лордом-хранителем того, кто грозит разрушить мир.

Вздор. Король уважал силу, я просто возьму Лакр. Кто выступит, если в моей власти будет и он, и Жемчужный путь? Но отец никогда не признавал это и спокойно продолжал:

– Ты должен быть лучше меня, поэтому ты должен слушать. Вспомни о Вайлирии, – голос дрогнул, – она отдала свою жизнь, чтобы ты продолжил наш род, и я не дам тебе сделать ее жертву напрасной.

Ради нее нельзя сидеть сложа руки, нужно бороться и вернуть Лакр. Ради ее жертвы!

– А теперь иди, – он похлопал меня по плечу и направился к столу, – готовься к приезду лорда-хранителя.

Спускаться по лестнице пришлось долго, мелькали каменные блоки и факелы; однообразие усыпляло, и мысли шли по кругу. Отец не убедил меня, но его уверенность заставляла сомневаться. Когда внизу показался арочный проход, раздался знакомый неторопливый голос. Чародей? Я остановился и заметил, как в проходе мелькнула красная сутана. Духи – в замке был свой целитель, этот приходил только к Вайлирии, когда ей становилось совсем плохо.

***

Дни сливались в вечность ужаса. Чтобы лорд Мартом не звал меня, я прикинулась больной и попросила прислать единственного, кому хоть немного верила, – чародея. Он уговаривал согласиться на предложение загадочного лорда, убаюкивал обещаниями, но не называл его имя.

– Нет-нет-нет, моя милая леди, – напевал чародей из тени капюшона. Он не снимал его, скрывая сальную лысину; виднелись только пухлые щеки и вкрадчивая улыбка. – Дело слишком серьезное, позвольте нам сохранить нашу тайну, пока вы не станете ее частью.

Он говорил ласково и заставлял проникаться словами, которые несли страшный смысл. Если согласиться, в опасности окажусь и я, но отказ этого не изменит; выхода не было, кругом враги, мнимая болезнь когда-нибудь закончится… Надеюсь, это боги заставили на все согласиться, а не темные духи – так хоть появлялся шанс. Но и после красная сутана не назвал имя лорда, все пел, что сперва мы должны пожениться. Змей, словно нарочно мучил меня. От этого голова шла кругом, не получалось думать, была только внутренняя дрожь, которая мешала спать.

Спустя две недели лорд Мартом прислал своего целителя. Это был конец, но я еще надеялась: выпила горячего молока и закуталась в одеяло, щеки раскраснелись, лоб покрылся испариной, но целитель не обманулся.

Хвала богам, мне велели возвращаться к леди Вайлирии, а от лорда Мартома вестей не было. Надеюсь, в тот вечер он просто выпил много вина или передумал: зачем ему пугливая девица, ведь он не замечал меня и вряд ли сильно переменился. Надеюсь. Отправляясь к леди Вайлирии, я взяла свой секрет: маленький кинжал с простой деревянной рукоятью, который тайно заказала и прятала на дне сундука. Его легко удалось примотать к запястью лентой, и доставался он с пугающей простотой и тихим скрежетом – звук смерти, похожий раздавался во время бойни в отцовском замке. Он словно пробирался под кожу и колол, делал меня убийцей. Я не хотела становиться такой, никому не хотела зла, но нужно защищаться.

Дожди не прекращались, а леди Вайлирия опять велела открыть все окна. Она закуталась в меха, пока капли с плеском разбивались о каменные подоконники и летели в комнату. При взгляде на нее собственная участь казалась не такой плохой: бедняжка молча смотрела в окно и не поворачивалась к собеседнику, потому что хорошо различала только свет. Она смотрела в него, пока служанки расправляли постель или приносили еду, смотрела, пока я читала истории о странствиях, благородных воинах и чудных народах. Она могла только смотреть, но никогда не выйдет к озеру, не покатается на своей кобыле. Никогда – нет слова страшнее, оно не оставляет надежды.

В дверь постучали, и вошел лорд Мартом. Я не увидела его, а почувствовала тяжелую ауру, которая буквально пришпиливала к стене. Ее излучали громкие шаги и шелест одежды, все ближе, ближе.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил лорд Мартом и сел на кровать.

Ласковый голос звучал не так, как в комнате: сейчас была только мягкость и уязвимость, что не подходило к образу сурового завоевателя. Вспомнилась тень ресниц на щеках, взлохмаченные волосы и то, что лорд Мартом – простой человек. Мысль казалась дикой, и я украдкой глянула на него. Не знаю, что хотела обнаружить, было просто приятно видеть широкие плечи и бордовый котарди. Лорд Мартом гладил леди Вайлирию по руке, очень осторожно, боясь причинить боль. Почему-то захотелось обнять эти широкие плечи, прильнуть к груди и снова почувствовать его дыхание… Я что, ополоумела?! Из-за мимолетных касаний уже думала, как гулящая девица. Казалось, что все обитатели замка слышали эти мысли и смеялись. Хотелось быстрее скрыться, но у двери лорд Мартом окликнул:

– Фалейн, останься.

Он только что смотрел на дочь, но все равно заметил, как бесплотный дух чуял все вокруг. Я застыла и инстинктивно положила ладонь на кинжал, когда за спиной раздались шаги лорда Мартома. Глядя перед собой, он прошел к двери и небрежным жестом велел следовать за ним. Я не хотела идти, совсем, но не посмела ослушаться и безвольно следовала за его молчаливой спиной. Широкие плечи теперь пугали, в волосах играли отблески факелов, как в вечер моего рождения… и в вечер, когда лорд Мартом ласково прикасался. Не знаю, что творилось в душе, ее как встряхнули и все перепуталось.

Я едва не задохнулась, когда мы пришли в его покои, миновали гостиную и оказались в комнате с камином. Ладонь снова легла на кинжал, я озиралась и искала опасность, готовилась бежать или кричать, но лорд Мартом подошел к неприметной двери и открыл ее легким толчком.

– Теперь ты будешь жить здесь, твои вещи перенесут, я уже распорядился, – буднично сказал он и скрестил руки на груди.

Неправильно. Не знаю, что поняла не так, но нельзя же воспринимать буквально. Я ждала объяснений, а лорд Мартом приподнял подбородок и спокойно смотрел на меня. В комнате виднелась кровать на возвышении, к столбикам были привязаны шторки из сиреневого бархата, даже на расстоянии чувствовалась его мягкость. Зачем такая роскошная, почему мне?

– О чем вы? – я отскочила и посмотрела на лорда Мартома.

Что-то было в его позе… не злое, скорее, темное и загадочное. Он продолжал молчать, зная о своей власти и понимая, что я никуда не денусь: меня достанут из любого угла и приволокут к нему на расправу.

– Не беспокойся, – мягко сказал лорд Мартом, – моя спальня там.

Он указал на другую дверь и окинул меня добрым взглядом, почти отеческим. Он вел себя так спокойно, так неправильно буднично, что на миг я устыдилась своих догадок.

Дальше произошло совсем странное: лорд Мартом направился к выходу. Так просто, даже не взглянув на меня.

– Вам было мало отнять мою жизнь, теперь вы хотите забрать и честь?! – крикнула я, боясь и удивляясь собственной смелости. – От такой сплетни мне не отмыться!

Слова застряли в горле, когда лорд Мартом остановился и медленно повернулся. Он показался еще выше; я ждала удара, рука сама дернулась к кинжалу.

– Отнял жизнь? – он поднял брови и испытующе посмотрел на меня.

Какие же яркие у него глаза, они прожигали и бездумно хотелось оправдываться. Я сжала зубы, давила изо всех сил, чтобы смотреть прямо и не отворачиваться. Терять нечего.

– Но ты жива, насколько я могу судить, – продолжил лорд Мартом, – значит, многое может измениться. Что до сплетен, то они были всегда. Ты моя, я могу распоряжаться тобой, а люди не склонны обвинять других в благородстве. Сюда едет лорд-хранитель Лакра, уверен, кто-то из его свиты обратит внимание на юную девицу без защитника. А так они не посмеют тебя тронуть.

Он объяснял равнодушно и медленно, как дуре. А потом снова хотел развернуться и уйти, оставить меня с этой новостью!

– Какое вам дело, что со мной сделают другие? – выпалила я. – Почему вы озадачились этим именно сейчас, если не замечали меня до этого?

– Я уже сказал тебе, что моя спальня отдельно. Судя по тому, что мне передали, лучше так, чем Вайлир.

Лорд Мартом наградил меня долгим взглядом, а потом вышел. Боги, вот оно! В конюшне кто-то был и рассказал о нас с Вайлиром, лорд Мартом все понял верно. Никто не посмеет тронуть ту, на которую обратил внимание сам лорд-хранитель, но ситуация все равно абсурдна. Я стояла посреди комнаты и не верила, что лорд Мартом оставил меня одну в своих покоях, что он хотел помочь и будет ночевать отдельно. Плевать на его титул, Вайлира и все остальное – не останусь здесь, это немыслимо!

***

Я не пришла к лорду Мартому ни в тот день, ни на следующий. Было страшно, что он прикажет приволочь меня, сердце замирало, когда за дверью раздавались шаги или встречались стражники. Но он извел меня иначе: приказал перенести вещи в ту комнату. Забрали все, остались только пустые сундуки и матрас на кровати, а за едой приходилось спускаться на кухню. Я ненавидела это, меня рассматривали все, от поварят до камеристок и слуг, которые спускались дать распоряжение. Не мудрено: высокородная леди ела среди конюхов и стражей. Точнее, бывшая высокородная, а сейчас – военный трофей без прав. Хуже всех был тощий наглый слуга лорда Мартома, которого я просила выносить мне вещи. Гадкой ухмылкой он показывал, что знает о вечернем визите и считает это забавным.

Я терпела, вынесу что угодно, только бы скорее явился красная сутана. Но он исчез, и загадочный лорд казался все менее реальным, в отличии от Вайлира. Он всегда хотел взять меня, и его взгляды становились настойчивыми. Один раз мы столкнулись в коридоре, и он перегородил мне дорогу. Я кожей ощутила, как тихо и пусто вокруг, среди холодного камня не спрятаться, а Вайлир говорил вкрадчиво и недобро:

– Зачем к тебе приходил чародей?

Все, он узнал, красная сутана предал или еще что-то… С трудом удалось не дрожать и спокойно ответить, что это из-за болезни.

– Почему ты не позвала нашего целителя? – с готовностью спросил Вайлир, явно ожидая такого ответа.

Он так смотрел, словно душу прожигал, и думать становилось трудно.

– Я позвала того, кого лучше знаю; мы часто беседовали, когда он приходил к леди Вайлирии.

Странно, что Вайлир еще не услышал удары моего сердца. Сейчас он напоминал лорда Мартома: та же гордая осанка и пристальный взгляд, под которым хотелось сжаться.

– Хорошо, – вдруг согласился Вайлир и уступил дорогу, продолжая смотреть. Он словно намекал на свои знания, а если угрозами заставит меня лечь с ним? Боги…

Это напомнило о взглядах стражников, про которые получалось не думать. Они слабо улыбались, щурились и переговаривались, иногда подавали руку на лестнице и пытались заговорить. Все знали, что за меня некому заступиться, но боялись лорда Мартома; а как же люди лорда-хранителя Лакра? Я часто думала об этом, сидя в своей комнате и рассматривая пустые стены. Приходилось признать, что предложение лорда Мартома было меньшим злом, и сколько еще мне позволят своевольничать?

========== Глава 3 ==========

Переселяться в ту комнату было физически трудно, но пришлось сделать это. Там даже дышалось труднее: столбики кровати, сундуки и спинки стульев покрывала искусная резьба, детальная вышивка на гобеленах – напоминала спальню дома, когда все было хорошо. От обиды наворачивались слезы. Почему боги позволили это унижение?! Особенно задевало, что мне дали ключ от двери – зачем? У лорда Мартома наверняка имелся свой.

Во всем мерещился подвох и подтверждение, что меня хотят убить, поэтому лорд Мартом и решил воспользоваться своим трофеем. Все от недосыпа: по ночам я сжимала кинжал и боялась моргнуть. Иногда получалось задремать, и в сознание просачивались звуки шагов, шелест бумаг и постукивание кубков, тихие, словно змея кралась и готовилась наброситься. Не знаю, наяву или лорд Мартом ходил за дверью.

Много раз я пыталась уйти, но боялась Вайлира, который больше не терзал подозрениями. Стражники не смели таращиться, слуги относились с уважением – мерзость, награда за унижение и… и более разумный выбор, приходилось это признать.

От усталости все плыло перед глазами. Однажды вечером я упала на кровать и моментально заснула. Меня разбудило чувство голода: к леди Вайлирии приходил целитель и пришлось весь вечер провести у ее постели. Путь на кухню преграждали комнаты, где мог оказаться лорд Мартом. Ужасно, он запер меня в клетке и дал от нее ключ, но им только замуроваться.

Я долго сидела под дверью, прислушивалась и смотрела в замочную скважину, но видела только пламя камина и слышала собственное дыхание. Так не могло продолжаться долго, хватит бояться, нужно выйти, нужно. Я распахнула дверь…

Боги смеялись: у камина сидел лорд Мартом, попивая вино и изучая папку с бумагами. Он закинул ногу на ногу и расслабленно покачивал ступней, как завораживая, складки сиреневого котарди отражали огонь. Внутри что-то надломилось, и глаза защипало от слез: я казалась себе маленькой, загнанной в угол, лишенной всех прав. Даже выйти из комнаты нельзя. Хотелось сказать что-то гадкое, что-то такое… невообразимое, но страх пересилил.

Лорд Мартом глянул на меня и сказал:

– Я успел забыть, что ты здесь.

Во взгляде мелькнул задорный огонек, и теперь он напоминал Вайлира: живого, охваченного страстями, которые прятал под маской. Увидеть бы его настоящего… Боги, что за вздор?

– Сядь, – сказал лорд Мартом, скользя взглядом по бумагам

– Мне нужно идти.

Он поднял на меня глаза, и в них не было озорства, только приказ. Я опустилась на стул, боясь отвернуться от лорда Мартома. Вдруг он предложит вина и все повторится? Снова будет дыхание на груди, оно заберется под ткань и согреет грудь; даже сейчас соски сладко сжались. Лорд Мартом читал, его веки двигались, снова ресницы отбрасывали тени, в камине уютно потрескивали дрова – наваждение какое-то.

– Итак, – начал он, и внутренности сжались от дурного предчувствия, – как ты знаешь, к нам едет лорд-хранитель Лакра. Я ожидаю, что он захочет сплести заговор и может сыграть на твоей обиде.

Я подозревала, что красная сутана имел в виду лорда-хранителя Лакра, ведь его не любили, но мысль казалась дикой. Да, из бывших хозяев тех земель только мне удалось выжить, а подданные уважали отца. Но это было давно, и лорд-хранитель не получит приданого и влиятельной родни. Не знаю. Кровь прилила к щекам и захотелось положить руку на кинжал – он дарил уверенность.

– Заговор? – осторожно переспросила я, боясь, что даже слово выдаст мысли.

– От него всего можно ожидать, – уверенно ответил лорд Мартом. – Надеюсь, ты понимаешь, что этого делать нельзя.

Не поднимая головы, он посмотрел на меня, пронзая взглядом. Плавные вздохи вновь напомнили о змее, которая ползала вокруг, готовилась проглотить добычу так же неторопливо. Меня уже колотило: а если лорд Мартом решил погубить мою честь, чтобы лорд-хранитель Лакра дважды подумал над браком? Все сходилось… или это мечты?

Я не стала ёрничать:

– Если вступить в сговор, то я стану уже его пленницей. Один лорд-хранитель или другой – мне это безразлично.

Лорд Мартома слабо улыбнулся, не зло и не хитро, а по-доброму, словно радуясь. Или это от усталости: впервые он не казался грозным, медленно моргал и щурился при чтении. А у меня пропало чувство голода, ведь можно спросить о будущем. Он расслаблен, вдруг признается?

– Вина? – спросил лорд Мартом.

Я заметила, что он поднял глаза, а улыбка стала лукавой и озорной.

– Нет.

Он криво усмехнулся и стал перекладывать бумаги длинными пальцами, касался мягко, как моего лица тогда…

– Что будет со мной? – выпалила я.

– Ты хочешь присутствовать на празднике в честь гостей? – спросил лорд Мартом, и его улыбка стала как у стражников: слабой и умилительной, словно он предлагал расплатиться собой. Я чуть не задохнулась, было так стыдно! Не знаю, как на такое отвечать, а лорд Мартом все улыбался и шелестел бумагами.

– Что вы сделаете со мной: оставите своей пленницей навсегда или убьете?

От страха перехватило дыхание – сейчас могли прозвучать роковые слова. Не уверена, что хотела их слышать, но неизвестность хуже.

– Убью? – лорд Мартом поднял брови. Не удивленно, а вообще никак, словно давал себе время на раздумья. – Откуда такие мысли?

Опять захотелось коснуться спасительного кинжала.

– Тебе нечего бояться, – вздохнул лорд Мартом и с хлопком закрыл папку, – в бывших землях твоего отца давно все спокойно, стал бы я ждать так долго?

– Тогда зачем все это, зачем приглашение? Вы хотите… – все равно было стыдно говорить такое, – вы хотите воспользоваться мной напоследок, хотите быть первым?

– У меня свой интерес, не думай об этом, – устало сказал лорд Мартом и поднес кубок к губам.

– Они касаются и меня! – крикнула я.

Удивительно, но лорд Мартом по-доброму улыбнулся, однако смотрел пристально, думал о чем-то. Он неторопливо отпил и произнес, растягивая слова:

– Я мог бы раскрыть тебе свои секреты, но не просто так.

Он прищурился и скользнул взглядом на мою грудь, и не думая скрывать отвратительный намек!

– Как вы смеете? – прыснула я.

– Смею, – уже твердо сказал лорд Мартом, – ты обязана мне жизнью, поэтому я распоряжаюсь тобой, но пока что спрашиваю.

Он все щурился и слабо улыбался, словно сделал шахматный ход и ждал ответа. Как хотелось бросить умную колкость, но меня колотило от возмущения, какие тут мысли?!

– И что вы хотите? – спросила я, готовясь бежать.

– Ничего особенно, – ответил лорд Мартом, и его улыбка превратилась в злую усмешку, – просто помоги мне.

Он неторопливо потянулся к груди, я видела длинные красивые пальцы. Хотелось вцепиться в них и сломать, чтобы они не напоминали, не искушали. Пальцы плавно скользили к шее, на которой мирно билась жилка, пока дрова в камине так уютно трещали. На миг показалось, что тут нет ничего плохого.

– Помоги мне, – велел лорд Мартом и расстегнул верхнюю пуговицу.

От возмущения я не нашла слов… то есть, от понимания, что должна возмутиться, а не рассматривать ямочку между ключицами. Она манила, чего-то хотелось, но непонятно.

– Подойди, – голос лорда Мартома обволакивал, – я прошу снять лишь его.

В прошлый раз он отпустил меня, зачем прерывать игру так быстро? Я встала и шагнула к нему, наблюдая за дыханием и готовясь кинуться прочь. От волнения даже не оскорблял лукавый взгляд и кривая улыбка: лорду Мартому было любопытно, на сколько меня хватит. Если подыграть, вдруг расскажет?

Я подошла к нему и застыла: было трудно пересилить себя и прикоснуться к мужчине. Ноздри пощекотал едва уловимый аромат духов: эти были мягче, ласкали, дурманили. Вспомнилось, как лорд Мартом водил носом по моей щеке, и захотелось сделать так же, бездумно скользнуть вниз, к соблазнительной ямочке между ключицами, вдыхать запах и слушать дыхание. Нет! Я резко нагнулась и вцепилась в пуговицу, расстегнула вторую, третью едва не оторвала. Взгляд внимательных голубых глаза ощущался почти физически.

Закончив, я выпрямилась и втянула воздух, но лорд Мартом опередил:

– Дальше.

Он расслабленно наблюдал, улыбался и ждал, что я сделаю. Теперь точно нужно уйти, но я далеко зашла, и любопытство пересилило. Хотелось и получить ответ, и еще раз прикоснуться к лорду Мартому; я долго корила себя за симпатию к леди Вайлрии и заслужила мгновение удовольствия. Всего одно, больше ничего не сделаю, и у меня есть кинжал.

Медленно, боясь уловить движение, я наклонилась и взялась за полы котарди. Под ним виднелась белая рубаха с длинным треугольным вырезом. Как плавно поднималась и опускалась грудь лорда Мартома, как спокойно, хотелось вобрать в себя его безмятежность. Я не заметила, как сняла тяжелое котарди с плеч, только вздрогнула, когда случайно коснулась их: теплые, и ткань тонкая. Мелочи, но какие волнительные. Пришлось податься вперед, ближе к телу лорда Мартома и аромату духов, смешанных с его собственным запахом. Стыд куда-то делся, осталось только любопытство, очарование нового, желание большего. Сердце с силой билось о ребра, уже чудилось касание сильных рук к спине, их ласковая сила.

Котарди было снято, пришлось выпрямиться и напомнить себе о плене, вражде и прочем. От этих мыслей стало трудно стоять – они давили, мешали вздохнуть: я так долго носила их в себе и только что поняла, как они мучали. Хотелось забыть о мести и думать о приятном, но нельзя.

Я отошла и отвернулась, уставилась на свою тень – лучше она, чем соблазнительный враг и метания. Нужно вспомнить о деле.

– Расскажите.

Лорд Мартом хохотнул и зашелестел чем-то. Не буду оборачиваться – и так предала все важное для себя, любуясь палачом. Пальцы до сих пор хранили его тепло, запах духов окутывал. Это неправильно, низко и… ужасно во всем!

Лорд Мартом встал и направился ко мне. Шаги излучали мягкую угрозу, и рядом с моей тенью появилась вторая: еще чернее и выше, она дрожала в неровном свете огня. Я кожей чувствовала взгляд лорда Мартома, ждала чего-то плохого. Сердце ёкнуло, когда он поднял руку и потянулся ко мне; тень от пальцев была невероятно длинной, как когти. Сейчас убегу, еще одно движение – и кинусь прочь, но рука лорда Мартома повисла в воздухе.

– Вайлир желает тебя, – раздалось над головой, – я не хочу, чтобы он добился своего.

В тихом голосе появилась соблазнительная хрипотца, от которой потянуло в животе. Боги, откуда это? Я позволила себе миг слабости, хватит.

– Почему?

– Как я уже сказал, только ты осталась в живых из бывших хозяев Лакра.

А Вайлир даже не скрывал, что хочет его себе.

– Он что-то задумал?

Лорд Мартом не ответил, и его тень исчезла. Да плевать на Вайлира, даже на лорда-хранителя Лакра, на всех! Я стрелой выскочила из комнаты в холодный коридор, чтобы остудить мысли и чувства.

***

С крепостной стены я наблюдал, как в озеро вошли три галеры, махая веслами. Ветер бросал волосы и дождь в лицо, пронзал насквозь, как оплеуха судьбы.

– Труби, – велел я командиру внутренней стражи.

Он махнул рукой, и над замком разлетелся печальный звук рога, оповещая о гостях.

– Говорят, лорда-хранителя Лакра можно принять за девку, – хохотнул командир стражи, и с седых бровей упали капли, – не перепутать бы в темном углу.

На его коричневой коже виднелись незагорелые полоски. Все оттого, что он постоянно щурился.

– Лучше пусти струю ему на голову, – я хлопнул его по плечу, – и присматривай за чародеем.

Он действительно мог целить Фалейн, но она сама по себе была угрозой, а уж в союзе с этим пронырой… Необходимо все проверить. Не нравилось мне, что он так хорошо прятал свои секреты: жил в городе, целил, женил, хоронил – все. Никаких странных посетителей или прогулок в неожиданных местах. Как же он связывался с лакрийцами?

Женоподобного лорда мы встретили у Зоркой башни под тканевым навесом. Дождь барабанил по мостовой, отбивая унылый ритм, который разбавляли такие же унылые разговоры советников отца. Они прятали носы в меховых воротниках, и только родители гордо вытягивались в линию. Матушка казалась лишней, как всегда: она редко покидала свою башню и окружила себя чародеями, которых вызывала ворожить над Вайлирией. С нашей последней встречи у нее прибавилось седых волос и углубились морщины на щеках. Маленькая, коренастая, с крупными чертами лица – они с отцом будто случайно оказались рядом, их роднили только синие накидки с мехом на воротнике и рукавах.

Мы вместе, но по-отдельности, как разные масти в колоде карт. В такую дрянную погоду тянуло к меланхолии.

– Ты долго был на стене, – сказал отец.

– Высматривал гостя, чтобы мы вовремя поклонились ему.

– И беседовал с другом.

Он прищурился – всегда так делал, когда ловил на обмане. Опять кто-то донес: отец подозревал старого воина, ведь он уважал меня. Это преступление в нашей семье, не удивлюсь, если отец отдал Лакр только оттого, что я был не согласен. Дорогого стоило выбить старому воину место командира стражи – мне требовались верные люди повсюду. Но с Фалейн даже чары не помогут. Раз отец решил сделать ее своей шлюхой, то не поверит в сговор с чародеем, пока не увидит доказательства. Для него все важнее меня.

Камень принес звон подков, и показались стражники, темно-синие штандарты и сам лорд-хранитель Лакра во всем великолепии. Он надел доспехи в виде наложенных друг на друга ракушек, на коне сияла золотая попона; и все это, чтобы доехать от озера до замка. Темные пряди прилипли к вытянутому лицу, на котором выделялся длинный ровный нос. Что гаже всего, он так счастливо улыбался, как старая шлюха при виде клиента.

Лорд-хранитель спешился и поклонился отцу. Тот ответил спокойно, с безразличной учтивостью в глазах. Я не верил, должно быть что-то: хмурость или улыбка – любой намек на прошлое. Лакр не просто так отошел этому павлину. Но нет, отец спокойно отвечал, а лорд-хранитель сетовал на погоду. Они напоминали огонь и лед, но были одного роста, длинноволосыми и прятали чувства за масками – даже эти мелочи казались подозрительными.

Закончив расшаркивания, мы нырнули в башню. Предстояло вытерпеть пир в честь гостя. Я не стал наряжаться и надел коричневую тунику и кожаный пояс с крупной пряжкой. Отец бросил на меня неодобрительный взгляд, но промолчал. Матушка тоже. Забавно: они вели себя одинаково, но не сумели помириться.

Очаги на кухне горели весь день, и замок едва не дымился. Наш стол водрузили на помост под темно-синим знаменем с лилией Доурстора и остроконечной башней Жемчужного пути. Внизу тянулись три ряда столов. Желудок сводило при виде жующих лиц, блюд с дичью, кувшинов и кубков. Я с тоской вспоминал крепостную стену и хриплые смешки командира стражи. Сейчас бы вдохнуть полной грудью, а не сидеть рядом с разряженным лордом-хранителем Лакра. Он хоть сменил доспехи на алое котарди, но присыпал волосы золотой пудрой. Гости не разделяли моего настроя и галдели, звенели вилками и улыбались до ушей. Между столами скакали акробаты в разноцветных одеждах, мелькали шары жонглёров, иногда пробегали менестрели с лютнями или флейтами.

– Великолепно, – возвестил лорд-хранитель Лакра, вытирая губы салфеткой. – Надеюсь, вы простите меня, если я возьму в плен ваших поваров? Необходимо выведать секрет этой подливы, пока она во рту, – думать о делах совершенно невозможно. Очень удобно, когда нужно усыпить чью-то бдительность.

Он глянул на меня с улыбкой, но в темных глазах не было веселья.

– Мы надеялись угодить вам, чтобы положить начало прочной дружбе, – беззлобно ответил отец.

И как он умудрялся оставаться спокойным? У меня уже руки чесались стереть с лица лорда-хранителя вечную улыбку или сорвать ядовито-яркое котарди.

– Ведь так, Вайлир? – спросил отец и бросил на меня требовательный взгляд.

– Именно, – выдавил я.

Лорд-хранитель поднял тонкую бровь и улыбнулся своим мыслям. Любопытно, чародей выдаст свои мысли, если столкнется с ним? Можно вызвать его и велеть показать фокус; если допустить предательство, то он неспроста вызвался помогать готовить вторжение в Лакр.

– Право, не стоило так волноваться из-за меня, – разглагольствовал лорд-хранитель, – мы всегда были друзьями, а между друзьями бывают недопонимания.

От его счастливого голоса трещало в ушах, и я не стерпел:

– Требовать налог с торговцев, которые везут товары в королевство, – это недопонимание? Снабжать его дарами вод – обязанность арданириата.

Отец устало глянул на меня, не надеясь сдержать.

– Нет, это чистая наглость, – хохотнул лорд-хранитель. – Почему бы не попытаться воспользоваться добротой нашего арданира? Мой маленький Лакр стиснут между Жемчужным путем и Озерным краем, чьи лорды-хранители очень дружны, – он прищурился и посмотрел на отца. – Если вы решите сжать челюсти и проглотить меня, будет полезно накопить золота для наемников из Гаусора.

– Нам хватило войн, правителю Озерного края и подавно, – сказал отец, нервно поднося кубок к губам – и его утомила восторженная трескотня.

– Вы – возможно, – с готовностью ответил лорд-хранитель и глянул на меня, – но ваш сын, кажется, жаждет побед, ведь так?