Текст книги "Трофей победителя (СИ)"
Автор книги: Дарья Острожных
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Он недобро усмехнулся.
– Я хочу лишь то, что наше по праву.
– Вайлир, – в этот раз отец не скрывал раздражение.
Он прав, но кудахтанье этого павлина действовало на нервы. Боюсь, он нарочно выводил меня; говорил ведь о войнах и наемниках, когда мы собрались для мира. Я снова представил крепостную стену и незаурядные разговоры со стражниками. Жизнь чувствовалась только в моменты проверки постов и подсчета караульных, а все это – пыль, смазанный сон. А как волнительно было на войне, когда я рассматривал карту с фигурами армий и крепостей. Доносы лазутчиков заставляли выскакивать из постели и переставлять их, менять буквально все. Но Лакр – другое: это вопрос чести, я должен его вернуть. Только разберусь с чародеем, через Фалейн, если придется.
***
– Вспомни что-нибудь еще! – не унималась леди Вайлирия.
Я улыбнулась и снова описала доспехи, спутников и мокрые волосы лорда-хранителя Лакра. С высоты больше ничего не увидела. Мне не трудно: хоть отдохну от чтения и займусь вышиванием. Истории про свободу и странствия нагоняли тоску в этом каменном ящике.
– …и золотая попона на лошади, он весь сиял.
– Как жемчужина, – улыбнулась леди Вайлирия. От восторга она нашла силы приподняться на подушках, а белые глаза ярко горели. Ее радость передалась и мне, хотелось звуков, смеха, чего-то… живого.
– Его стражники несли штандарты на таких высоких древках, словно соревновались с Зоркой башней.
– Что на них было? – спросила леди Вайлирия, хотя и сама знала.
– Темно-синие, с тремя секциями, в самом верху – лилия Доурстора, слева – жемчужина Лакра, а справа – гора, знак самого лорда-хранителя.
Почему-то сейчас самообладание изменило: лилии, жемчужины… Раньше у нас не было знаков, только цвета, под которыми я жила в покое и безопасности. Теперь сзади был мрак, впереди – пустота, ничего не ясно, и все это под светлым знаменем водяной лилии. Я яростно втыкала иголку в ткань и сопела, пытаясь выплеснуть злость. На кого? Лорд Мартом исполнял волю короля. Отец виноват? Он боролся за то, что считал правым.
– А дамы с ним были? – спросила леди Вайлирия.
– Я не видела, говорят, что он не любит дам.
– Говорят, что он сам похож на даму… – она осеклась и нервно облизала губы. – Ты знаешь, я вдруг поняла, что не помню, как выглядит лилия.
Я опешила. Леди Вайлирия никогда не жаловалась и вела себя достойно, а теперь она крутила глазами, словно в поисках ответа, спасения, справедливости. Но ничего не было, проклятье высосало ее и не исчезнет.
– И жемчужины. Я помню, что они круглые и белые, но правильно ли я помню, что такое белый цвет?
Леди Вайлирия мяла меха тощими пальцами, говорила, озиралась. Я села к ней и прижала к себе изо всех сил. Слов не было, только жалость: она никогда не выйдет из комнаты, не станет женой и не родит детей. Никогда. А я? Будет что-то, кроме темных коридоров и призрака надежды? Жалость и горе смешивались, было так больно, не знаю, от чего именно.
– Не помню, не помню, – бормотала леди Вайлирия.
Краем глаза я заметила, как открылась дверь. Это был лорд Мартом, он скрестил руки на груди и облокотился на стену, глядя под ноги. Я видела, как он хмурился, чувствовала, как бессилие терзало этого сильного человека. Он сжимал пальцами рукава и молчал, слушая стенания своего ребенка, которому не сможет помочь.
Лорд Мартом ушел так же тихо. Я не осуждала: тут нечего сказать, нечего сделать, и ему тоже трудно.
Леди Вайлирия успокоилась, когда принесли еду. Служанки хихикали и излучали атмосферу другого мира, где веселились гости, происходило новое и была надежда. Леди Вайлирия шмыгнула носом и металлическим тоном велела рассказать о лорде-хранителе Лакра. Вся боль словно вышла со слезами, и она приготовилась продолжать свое существование. Однообразное, бестолковое.
– Он такой красивый! – воскликнула Ниэль, пухлая девица с красными щеками. – Только носатый.
– Глупая, он не красивый, а ряженный, – буркнула вечно недовольная Дарлия, позвякивая посудой на подносе.
За пустой болтовней возникла иллюзия, что все встало на свои места. Но каменные стены годами впитывали боль леди Вайлирии, излучали ее, нагнетали скорбь. Хотелось сбежать. Не из комнаты, а из замка; я могла спастись, но красная сутана исчез, а без него не выбраться. Я так надеялась, что сегодня мы встретимся и что-то прояснится, появится хоть смутная надежда. Тянуло прогуляться по замку – вдруг он найдет меня, вдруг искал прямо сейчас?
Нельзя. По замку ходил Вайлир и уши, преданные лорду Мартому: если красная сутана не звал, то чуял опасность. Но как же хотелось встретить его! Ночью я возвращалась нарочито медленно, прислушивалась, надеялась и чувствовала себя растением. Нужно что-то делать, самой прийти к лорду-хранителю Лакра и предложить сговор, но что с меня взять? И он мог доложить об этом лорду Мартому. Я огляделась: темные коридоры, узкие, однообразные, пустые, как вся жизнь. Выхода нет, или у меня не хватало ума его найти – так и проблуждаю здесь до конца дней.
========== Глава 4 ==========
Смелые планы разбились о дверь в покои лорда Мартома. Тощий слуга был тут как тут, гадко ухмылялся, пока тянулся к дверной ручке. Он считал меня гулящей, как и весь замок, одна леди Вайлирия ничего не знала. А если узнает? Не представляю, как сидеть с ней в одной комнате.
К моему ужасу, лорд Мартом стоял у камина. Темный силуэт подрагивал на фоне огня, словно наружу вырвалось все самое плохое, что его наполняло. Я надеялась проскользнуть мимо, но лорд Мартом почуял меня даже не оборачиваясь.
– Как Вайлирия?
– Все хорошо, она успокоилась.
Он отпил из кубка и со звоном поставил его на крышку камина. В движениях не было привычной грации, только резкость и размашистость. Лорд Мартом думал о леди Вайлирии, и его силуэт перестал пугать. Теперь казалось, что он извивался из-за внутренних метаний, надежд и попыток найти выход. Не помню, чтобы мой отец или братья навещали меня – рядом были только слуги. Не получилось уйти: любовь и боль за дочь завораживали, как все далекое и недоступное.
– Она поправится, – сказала я и затаила дыхание: лорд Мартомом казался уязвимым – это что-то невообразимое.
Он резко повернул голову, и показался четкий профиль.
– Ты веришь в это?
Я пыталась найти подвох – не мог же он интересоваться моим мнением. Но голос звучал отстраненно и без лукавства. Неужто с ним можно говорить без страха?
– Всем сердцем, я молюсь об этом каждый день.
Стоило поверить в идиллию, как лорд Мартом зло хохотнул и посмотрел на меня. Повисла тишина, только дрова трещали, но теперь неуютно, будто посмеиваясь. Вместо лица у лорда Мартома была черная маска, но я ощущала его тяжелый взгляд.
– Думаешь, молитвы поправят дело? – спросил он уже вкрадчиво, словно любой ответ будет неверным.
В груди похолодело, когда лорд Мартом направился ко мне. Медленно, широкими шагами; за его спиной извивалось пламя, как предвестник беды. Я ничего не сделала, меня не за что наказывать, но оправдаться захотелось сильнее, чем дышать. Из темноты показалось его лицо: непроницаемое, со сжатыми губами, и глаза мерцали особенно ярко. Рука дернулась к спасительному кинжалу, я готовилась бежать, но мешала магнетическая аура лорда Мартома, хозяина замка, чьи уши и глаза повсюду. Нельзя убегать без позволения – он найдет, накажет.
– Молитвы помогают, по-твоему? – переспросил он и замер рядом.
Я кивнула, особенно не задумываясь. Лорд Мартом выдохнул и по-доброму улыбнулся, как леди Вайлирии. Тут же страхи исчезли; меня так завораживала любовь лорда Мартома к дочери, а теперь и я заслужила отблеск этого чувства. Обман, но приятный.
– Тогда ты еще наивное дитя, – он тихо посмеялся и покачал головой. Волосы скользнули по груди, прорезая лицо тенями, но не делая его зловещим. Добрая улыбка скрывала все, даже суть слов, но она постепенно дошла. Я наивное дитя? И это после того, что мне пришлось пережить, намеков Вайлира и мерзкого слуги под дверью?!
– И губы надуваешь так же, – лорд Мартом уже откровенно потешался. Обидеться бы, но его настрой заставлял мысли скакать с одного на другое. Я вспомнила, как он напоминал Вайлира, как задорно улыбался, и захотелось получше узнать эту сторону.
А лорд Мартом все смотрел и улыбался. Я вздрогнула, когда он прикоснулся к моему лицу. Это было так неожиданно, что мысли разбежались: прохладный палец скользил по щеке, обвел губы, так мягко, словно эта рука не держала меч. Вот он, скрытый лорд Мартом, он открывал себя через нежные касания и любовный взгляд. Я без страха смотрела ему в глаза, даже забыла, что это может быть неприлично или еще что-то. Все пропало, кроме ощущений, напряженных вздохов и пальца, который двигался быстрее, резче обводил мой рот, сильнее надавливал. Губы приоткрылись сами собой – какой-то инстинкт, желание чего-то… еще не знаю.
Лорд Мартом стоял слишком близко, я чувствовала его взгляд. Это неприлично, но сейчас все исчезло, осталось только желание продлить мгновение. Вдруг он выдохнул, зашелестела одежда, и я ощутила сильные руки на спине: как они обвили меня, сжали. Раз – и ноги оторвались от земли. Знаю, это неправильно, но ощущения пьянили: мужская сила, власть, тепло – слишком сладко, чтобы противиться. С каждым вздохом грудь лорда Мартома вжималась в мою, и соски так приятно налились. Хотелось двигаться, потереться об него, но я могла только вдыхать аромат духов; в этот раз яркий, он бил в нос и затмевал разум.
Я закрыла глаза, чтобы не думать совсем. После прозябания в пустоте требовалось что-то приятное, личное, пусть запретное и неправильное.
– Обними меня, – выдохнул лорд Мартом в губы.
Вот, снова в тихом голосе появилась хрипотца. Поверить страшно: лорд Мартом обнимал меня, лорд Мартом просил коснуться его, лорд Мартом вот-вот откроет что-то новое. Я бездумно положила ладони на его плечи, млея от изгибов мышц под тканью, их напряжения и твердости. Сама не поняла, как пальцы оказались в волосах лорда Мартома, пока теплое дыхание приближалось к губам. А потом – касание к ним, сперва мягкое, словно проверка, как далеко можно зайти.
Я не сразу сообразила, что это был поцелуй. Лорд Мартом поочередно обхватывал то верхнюю, то нижнюю губу, шумно втягивал воздух, как будто наслаждаясь. Сердце колотилось; было страшно прервать его, и я только шире открыла рот, позволяя ласкать себя, прижиматься сильнее. Лорд Мартом двигался все быстрее, словно было мало и хотелось добиться ответа.
Снова бездумно, млея от силы рук и мягкости волос, я обхватила его губы своими и подалась вперед. Не понимала, что делала, просто следовала зову плоти. А лорд Мартом откликался; этот холодный, далекий человек открылся мне, отвечал рьяно, торопливо двигая языком. Поцелуй стал влажным, звуки, шелест одежды… я тонула. Это прекрасно, и пусть боги накажут; все казалось пустым перед осознанием мужского желания и страха прерваться.
Скоро объятия стали слишком сильными. Лорд Мартом легко держал меня одной рукой, второй водил по спине и комкал одежду, словно выплескивая желание. Он все сильнее подавался вперед, все глубже проникал языком в мой рот. Ему было мало, и эта ретивость начала пугать, ведь хотелось просто тепла и радости.
Я уперлась в его плечи и подалась назад, но куда там: лорд Мартом и не заметил, все целовал меня, дышал, вел рукой вниз. Она была на пояснице, двигалась ниже…
– Довольно, – выдохнула я и отвернулась.
Он не слушал, осыпал поцелуями щеку и подбородок, оставляя влажные следы и жар. В животе тянуло, новое манило, но нельзя – лорд Мартом почти касался ягодиц. Я чувствовала его упоительные выдохи, как сжимались пальцы и натягивалась ткань. Жадные губы скользили по моему лицу, это уже не поцелуи, а… неистовство. Я изнемогала от желания, но заставила себя забиться, толкнуть лорда Мартома, даже вскрикнула. А он просто хохотнул и опустил меня, медленно скользя ладонями по спине, уговаривая остаться и продолжить.
Я кинулась к своей комнате, воздух холодил лицо, напоминая о жаре лорда Мартома – врага, убийцы. И я позволила, и получила удовольствие, предательница! Перед глазами появились ночное небо и силуэты голов на пиках. Голов моей семьи.
– Можно посетить праздники в честь гостей? – спросила я. Договориться с чародеем, лордом-хранителем Лакра или самыми темными духами, если потребуется. Нужно мстить.
На лице лорда Мартома играли тени. Он скрестил руки на груди и задумался, решал мою судьбу; проклятый завоеватель, соблазнитель. А я позволила ему… отвратительно!
– Разумеется, – он прищурился, – но не просто так.
Лорд Мартом улыбнулся и смотрел на меня пристально, с любопытством ждал ответа.
– Не просто так? А что же было сейчас?! – я сжала кулаки, хотела задушить его.
– Сейчас? – он демонстративно задумался. – Наслаждение.
– Вы подлец!
Огонь в камине зашипел, и одежда лорда Мартома заиграла вспышками.
– Ты наслаждалась, не отрицай, – он понизил голос и растягивал слова, убаюкивал, – я чувствовал это по твоим вздохам, тому, как ты подавалась ко мне.
Опять в его голосе появилась соблазнительная хрипотца, напоминая о губах и горячем языке. Любопытство терзало, и вина, и столько всего, что я не выдержала и скрылась в комнате. Так нельзя, нельзя позволять ему управлять мной, больше никогда!
Ночью я лежала на спине и водила пальцами по кинжалу. Все боялась прихода лорда Мартома, представляя его силуэт в дверях, слабое мерцание одежд и улыбку. Если притвориться спящей, он коснется меня… Боги, хватит! Я вспомнила шепотки и тревогу в воздухе, пока на замок отца надвигалась армия, дрожь каменных стен и лужу крови, в которой поскользнулась. И голову отца на пике, с закатанными глазами и раскрытым ртом. Мне не было жаль, пугала только собственная судьба. Но лорд Мартом все равно виноват, и пусть он красивый, пусть соблазнительно дышал, жадно двигал языком…
Боги! Я изо всех сил сжала ноги, чтобы унять сладкую пульсацию. Она терзала, и не ясно, как избавиться от этого.
Мучения прервал тяжелый сон. Лорд Мартом уходил, когда между шторками кровати показывались первые лучи солнца, потом служанка приносила мне еду и воду для умывания. Я все проспала и выскочила в гостиную, когда свет стал мягким и белым.
– Ты чудовище! – по ушам хлестнул звонкий голос, но вокруг никого не было.
– Я не мучаюсь бесплотными надеждами и не хочу мучить ее, – раздраженно ответил лорд Мартом. Голос доносился из-за двери его спальни. Любопытство не дало уйти – это ведь кусочек его жизни, тайной и притягательной.
– Я не сдамся, – прозвенел тот же голос.
Это была леди Мартом. Я не поверила и повернулась ухом к двери: лорд и леди вместе? Ни разу не видела. Знаю, что они вдвоем появлялись на пирах и праздниках, а в остальное время сидели по своим башням. Все внутри неприятно съежилось. Я не любила эту суровую женщину со сморщенным лицом – она часто бросала перчатки или шаль мне в руки, как служанке.
– Довольно, – сказал лорд Мартом до того резко, что я вздрогнула, – ты больше не будешь приводить чародеев к Вайлирии. Ты знаешь, что это бесполезно.
– Я знаю, что это твоя вина! И знаю, что ты обязан жаждать ее исцеления!
Его вина? Сердце забилось быстрее, и я шагнула к двери.
– Исцеление невозможно. Я принял решение, это все.
Я надеялась, что леди Мартом возмутится и приоткроет тайну, но она молчала. Центром мира стала темная дверь в спальню, сама не поняла, как оказалась ближе к ней. И тут дверь распахнулась. Шагов не было – видимо, леди Мартом стояла рядом с ней. Я подпрыгнула и огляделась, но спрятаться было негде, и леди Мартом впилась в меня глазами. Проклятье, так стыдно!
– Значит, это правда, – она сказала, точно плюнула. – Ральен, не думала, что ты настолько потерял стыд.
Леди Мартом больше ничего не сказала и вышла, громко топая каблуками. Ее молчание громче слов кричало, что я недостойна даже порицаний. Что меня опустили, сделали гулящей, и от этого не отмыться.
– Что ты слышала? – спросил лорд Мартом.
Он стоял в дверном проеме и потирал переносицу. Нарядная сине-серая туника до колен подсказывала, что опять будет праздник.
– То, кем меня считают по вашей милости.
Это я сказала? Не верилось, особенно в то, что было совершенно все равно. Лорд Мартом вздохнул и медленно опустил руку, всем видом показывая, как утомился.
– Ты бы предпочла считаться чьей-то чужой шлюхой?
Он произнес эту мерзость спокойно, как формальную любезность при гостях.
– Вы имеете в виду господина Вайлира? – я скривилась. – Неужели он действительно осмелится претендовать на Лакр? Еще и тайно женится на мне?
Россказни чародея, туманные объяснения лорда Мартома и брезгливость его жены – как все это надоело!
– Женится? – он возвел глаза к небу. – Я еще надеюсь, что он желает тебя как свой трофей и дальше не зайдет.
Лорд Мартом грустно усмехнулся, и по тусклому взгляду было ясно, что на это не стоит расчитывать. Голову кружили секреты, хотелось узнать хоть какой-то; наконец рядом что-то происходило!
– Есть повод думать, что зайдет? – спросила я и затаила дыхание. Вдруг разгадка поможет проникнуть в планы чародея? Даже для обмана был повод.
– Подумай, – вкрадчиво сказал лорд Мартом и направился ко мне. Снова он надвигался широкими шагами, смотрел пристально и заставлял бояться. Я чувствовала, как незримые волны отталкивали от высокой фигуры, но заставляла себя стоять.
– Подумай, – повторил лорд Мартом, и мысли закрутились. Лакр, захват, интриги – все это так далеко от моей злости и мести, что собраться оказалось трудно.
– Господина Вайлира любят воины, он часто находится среди них, – медленно проговорила я больше для себя, – вы нарочно вернули его перед приездом лорда-хранителя Лакра, чтобы он не воспользовался моментом и не вторгся на его земли.
Я ждала, что лорд Мартом засмеется и посмотрит на меня, как на неразумное дитя. Но он молчал, щурился и думал о чем-то. Боги, неужели правда?
– Любопытно, – задумчиво сказал лорд Мартом, – но лучше держи эти мысли здесь.
Он коснулся моего лба, и воспоминания закрутились: вечер, палец у губ и руки на спине, как они прижимали меня к твердой груди, сладкие вздохи… Захотелось все повторить. Я бы остановила лорда Мартома, позволила бы только миг запретного удовольствия.
Он смерил меня серьезным взглядом и ушел в свою спальню. Мы говорили о важном, а я… Влияние лорда Мартома пугало, надеюсь, он сказал правду о Вайлире и не желал меня.
***
С того дня я смотрела на леди Вайлирию и гадала, что имела в виду ее мать. Всегда казалось странным, что прокляли новорожденную девочку и пощадили сына-наследника. А если лорд Мартом был строг к Вайлиру из-за этой тайны? Еще и вероятность вторжение в Лакр… Голова шла кругом, впервые за долгие годы что-то происходило, и мне это нравилось. Наконец волнение, размышления и надежда, а не бестолковое прозябание. Даже суровый замок, ставший мне тюрьмой, откликался и гудел: господа то пировали, то охотились, между делом обсуждая дела. Через окно я наблюдала за лордами в накидках с меховыми воротниками, вытянутыми слугами и вездесущими флагами. Сердце пропускало удар, когда показывалась ярко-красная сутана чародея. Он не пытался встретиться, и я ничего не могла сделать. Здесь все служили лорду Мартому, стражники – Вайлиру, а красная сутана приходил только к леди Вайлирии. Его визит вызовет вопросы.
Я часто наблюдала за лордом-хранителем Лакра. Он надевал то ядовито-яркие плащи, то тянул за собой мерцающий шлейф уппеланда, то гремел доспехами. При этом в глаза бросались не наряды, а гордо расправленные плечи и уверенные шаги. Он казался далеким, как лорд Мартом когда-то, и мне не верилось, что получится с ним сговориться. Но нужно попытаться – проклятый чародей пропал, и надеяться не на кого. Тайные встречи и послания обязательно кто-то заметит, нет, мне нужно любыми путями проникнуть на праздник открыто. Любыми.
Думать о лорде Мартоме было сладко, но я боялась, как далеко он зайдет. Лечь с мужчиной ради цели уже не казалось преступлением, но лечь с врагом… нет, этого не будет. Из-за гостей он приходил поздно, и у меня было время хорошенько закрепить кинжал на запястье. Ножны врезались в кожу, почти срослись с ней: мертвый, смертоносный метал – он становился частью меня, и это было неприятно.
Отбрасывая дурные мысли, я порылась в сундуках и выбрала бледно-оранжевый уппеланд с тканевым поясом под грудью. Многочисленные складки должны спасти от нахальных рук лорда Мартома. Волосы я заплела в косу и уложила короной вокруг головы, потом выпустила пряди у висков, вставила гребень, убрала – все не то, ручное зеркало упрямо показывало затравленную девицу. Впервые это задевало, и я покусала губы, чтобы стали яркими, как после жаркого поцелуя. Вот теперь зеркало отразило мою мечтательную улыбку и розовые щеки. И это из-за лорда Мартома. Отец бы сгорел со стыда, мне тоже было стыдно, но я еще жива и могу спастись.
Дожди не кончались, заливали в окна и наполняли замок неприятной прохладой. Уютно было только у камина в покоях лорда Мартома. Я устроилась на его стуле и ждала. С этого места хорошо виднелась гостиная и выход в коридор, а еще дверь моей спальни. Любопытно, он чувствовал себя хозяином или эта роль стала до того привычной, что не доставляла удовольствия? Он мог обо мне и не думать, но от такой мысли становилось пусто.
Тут раздался стук в двери и шаги. Лорд Мартом. Не знаю, как у него получалось вызывать благоговейный страх даже стуком каблуков. Я подскочила, поправила юбку, потом волосы, пояс – руки беспокойно порхали, от волнения хотелось что-то делать.
Лорд Мартом едва глянул на меня, когда зашел.
– Уже поздно, почему ты здесь?
Он бросил на соседний стул серебристую накидку, под ней было узкое темно-зеленое котарди. На широком поясе сверкал кинжал, и мой показался иголкой.
– Я… – в горле пересохло.
Лорд Мартом устал, двигался медленно и по-кошачьи плавно, меня и саму потянуло расслабиться, но сердце колотилось и напоминало о цели.
– Я хочу на праздник, – выдавила я и прикусила язык: не так же сразу.
Лорд Мартом замер за стулом и умилительно улыбнулся, словно смотрел на дитя. А потом опустил голову и стал расстегивать ремень. Я не знала, куда деть руки и что вообще делать – так странно.
– Значит, хочешь на праздник? – задумчиво переспросил он, словно обдумывая, что с меня взять.
Ремень и кинжал с тихим звоном упали на стул, и лорд Мартом посмотрел на меня. Он по-прежнему улыбался, но в глазах было напряженное предвкушение.
Я отскочила, когда он устроился на своем стуле. Лорд Мартом словно воспрял и задвигался быстрее, устраиваясь и закидывая ногу на ногу. Молчание убивало, но было страшно прервать его и узнать, какую пытку придумает темный разум этого человека. Он сделал самое ужасное: криво улыбнулся и похлопал себя по колену, приглашая меня сесть. Его глаза хитро блеснули – играл, вот подлец! Я втянула воздух и собралась возмутиться, уже приоткрыла губы… но смолчала. Нужно на праздник, нужно что-то делать, спасаться.
Подчиниться оказалось физически трудно, словно тело восстало против такой наглости. Я опускалась и ждала касания его ног, как прыгала в ледяную воду: сейчас, вот, еще немного. Устав ждать, лорд Мартом взял меня за руку и потянул на себя. Все, что ожидалось с трепетом и страхом, случилось разом: я оказалась на его коленях, упираясь плечом в грудь, пока большие ладони нагло порхали по спине. Пока что ласково, но в тот раз лорд Мартом легко удерживал меня одной рукой. Не стоило сомневаться, что эта ласка могла превратиться в грубость. Он же воин, тут и кинжал не спасет.
– Чего ты так боишься? – протянул лорд Мартом, грея лоб теплым дыханием. Иногда он целовал, долго и чувственно. Я уткнулась носом в его волосы, вдыхала аромат медового мыла и пыталась поверить. Объятия всегда были разными, открывали что-то новое, вот и сейчас что-то будет. Мешало только понимание, что мы делали запретное.
– Того, как далеко вы зайдете, – тихо сказала я, боясь сломать хрупкое равновесие.
Лорд Мартом выдохнул и улыбнулся.
– Много ли ты знаешь об этом?
Я пожала плечами и спрятала лицо у него на груди. Сейчас хотелось помощи, и лорд Мартом обнял меня, накрывая ладонью затылок. Ласка, неторопливость – мысли уходили от мести к приятным вещам. Например, к духам: опять новые, свежие, как дождь.
Все происходило медленно, поэтому казалось правильным. Лорд Мартом провел пальцем по краю выреза, как бы случайно задевая кожу. Туда, обратно, туда, обратно. Невинная ласка, но я наполнилась трепетом и ждала новых касаний, боялась пропустить. Вот палец скользнул вверх, добрался до подбородка и заставил приподнять голову. Не хотелось противиться этой мягкой силе, она убаюкивала, уговаривала взять кусочек радости. Показалась ямочка между ключицами, и я поняла свои желания: прильнуть к ней губами, обвести языком и вдохнуть запах. Это что-то животное, но такое сладкое, что в горле пересохло. Потом показались губы лорда Мартома – он томно улыбался, как стражники, но теперь это не отталкивало.
– Поцелуй меня, сама, – он шептал, заставляя ловить слова и забыть обо всем.
Я не собиралась подыгрывать, но, раздерите духи, его губы манили. Лорд Мартом все давил на подбородок и улыбался, не требуя, а уговаривая. Его губы приближались, приоткрывались, оставалась только податься навстречу. Я ничего не решала, просто не смогла остановиться и поцеловала его. Он только шире приоткрыл рот и ничего не делал – упивался победой, вот змей. Я клялась остановиться, раз за разом обхватывая его губы своими, прижимаясь надолго и надеясь на ответ. Или что-то неправильно?
Мысли закрутились и сводились к этой загадке, от усилий взмок лоб. Лорд Мартом все понимал, даже улыбнулся. Боги, как стыдно: я сама целовала его и волновалась, как выходит. Дух отца проклял меня.
Лорд Мартом сжалился и мягко притянул меня, а потом жарко поцеловал. Теперь он не ждал и не играл, а широко раскрывал рот и шумно выдыхал, даже постанывал. Тихо, словно случайно, и эти звуки пробуждали что-то необузданное. Не знаю что, но искала, комкала одежду на груди лорда Мартома и подавалась к нему.
– Сладкая, – выдохнул он – и целуешь так же.
Я задрожала, когда в рот проскользнул юркий язык. Жаркие вздохи, звуки поцелуя, руки то на талии, то в волосах – не уследить. Лорд Мартом неосторожно гладил мой затылок и дергал волосы. Его власть снимала ответственность и подстегивала сделать еще что-то. Не помня себя, я двинула бедрами, чуть-чуть, надеясь унять пульсацию. Тело наполнялось теплом, оно ласкало изнутри, поцелуи и объятия – снаружи, и от этого не избавиться.
Лорд Мартом уже беспорядочно гладил меня, целовал быстро и не дожидался ответа. Я растворялась и втягивала воздух вместе с ароматом духов; такой пленительный, мужской. А потом… потом лорд Мартом просунул руку между нами и сжал мою грудь. Это была вспышка, я все понимала, но не могла возразить, ведь мучительный жар получил выход. Пальцы сдавливали сосок, и становилось все легче, все слаще, границы стирались. Как завороженная, я выгибалась навстречу жадным рукам – еще. Лорд Мартом исполнял немую просьбу, сжимал то одну, то вторую грудь и постанывал в мои приоткрытые губы. Проклятые тряпки мешались и скрывали касания – оставалось только сильнее выгибаться, требуя большего, не останавливаться, ни за что!
Лорду Мартому надоело воевать с тканью. Он отстранился с громким выдохом и погладил мой живот, с силой надавил на него, снова погладил. Движения сменяли друг друга, и все были резкими, словно чего-то не хватало. Я могла только впитывать, млеть от любого касания и звука. Ткань защищала и делала ласки не такими порочными – стоило найти оправдание бесстыдству, как лорд Мартом стал задирать платье. Он делал это до того ловко, что удовольствие потухло. Его уверенность пугала, даже касания к груди стали отталкивать.
– Нет! – я вцепилась в юбку, но ткань все поднималась. Лорд Мартом ненасытно целовал меня и излучал требование, он не остановится! Губы, лоб, подбородок, то тут, то там, его волосы щекотали нос, запах – снова вихрь, который манил забыться.
Я умудрилась схватить лорда Мартома за запястье, а он все равно тянул юбку вверх и что-то шептал. Хрипотца в голосе обволакивала, но сдаваться нельзя.
Его руки опутывали, излучали немой приказ. Я бездумно выхватила кинжал и приставила к горлу лорда Мартома. Сделать оказалось проще, чем осознать. Нелепая картина: белая шея, соблазнительная ямочка между ключицами и кинжал, который держала моя рука. Бред.
Это подтвердил тихий смех лорда Мартома. Смех!
– А дальше? – спросил он с придыханием.
Приоткрытые губы лоснились, я видела кончик языка, и кинжал был лишнем. Лорд Мартом так и обнимал меня, показывая главенство. А его спокойствие: глаза просто смеялись и блестели.
– Глупышка, – он улыбнулся и отвел мою руку от себя.
Я сопротивлялась и пыталась казаться злой, но не хватало воли. Лезвие приближалось, остро сияло и пугало, а потом укололо мою шею. Не сильно, но через тело будто молния прошла: вдруг лорд Мартом оскорбился и играл, как кот с едой?!
Мысли путались, реальным оставалось только давление его руки и теплые пальцы, чуть сухие. Он смотрел мне в глаза и приоткрыл губы, часто и беззвучно дышал, словно ему это нравилось. Нравилось видеть уязвимость! Ужасный, порочный человек, и красивый, и властный… Боги, а ведь приятно отдать себя полностью, быть слабой и с предвкушением ждать развязки. Это был порыв, всего миг, за который живот с силой свело, а соски закололо. Мы открывались друг другу, показывали самое потаенное, даже странное. И во мне было дурное – как еще назвать темное удовольствие, с которым я ждала и трепетала?
Лорд Мартом задышал громко и часто, едва сдерживался и готовился сорваться. Он облизал губы и сжал мою руку до сладкой боли: это ласка, теперь стало ясно. Ласка сурового воина.
Царапина от кинжала ныла, я и не сразу поняла, что он исчез. Раздался тонкий звон, и лорд Мартом притянул меня к себе, обнял, поцеловал напористо и жадно. Вот оно – воплощение того неистовства, которое так манило.
Все быстро менялось: горячие губы сминали мои, влажный язык, снова губы. Я и сама двигалась, отвечала, даже посасывала язык лорда Мартома и поражалась себе. Все равно было мало, но знаний о близости не хватало, оставалось только мять его одежду вместе с волосами. Как он постанывал, словно призывал не останавливаться и сам терял разум. Он сильнее давил на затылок и не позволял отстраниться, второй рукой водил по талии, тоже сжимал пальцы и царапал ее. Было так жарко, просто невыносимо. И лорд Мартом стал горячим, запах духов одурял, волосы щекотали лицо.
Вдруг меня дернули, и мир качнулся. Дыхание, поцелуев хотелось еще и еще – больше ничего не осталось. Я не сразу сообразила, что оказалась на сиденье рядом с лордом Мартомом. Это и не важно, ведь он нависал сверху, его губы почти не отрывались, волосы легли на грудь. Такие прохладные, мягкие. Я выгибалась и отвечала на поцелуи, ласкала язык лорда Мартома своим, не замечая, что юбка опять поползла вверх.
