355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дарья Макарова » Не то место, не то время » Текст книги (страница 3)
Не то место, не то время
  • Текст добавлен: 3 августа 2021, 15:01

Текст книги "Не то место, не то время"


Автор книги: Дарья Макарова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

–Забыл.

Дверь с грохотом захлопнулась. Все посетители разом смолкли, обратив свой взор на меня. Гнетущую тишину нарушала лишь музыка. В этот момент вернулся Ромка. Недоумение на его лице показалось мне забавным.

–Теперь за старшего ты. Я подышу.

Вырвавшись на улицу, я прислонилась к шершавой стене. Холод обжигал тело, ныли ребра. Я прикрыла глаза. Ярость отступила так же быстро, как настигла меня.

Из бара вышла Настя. Принесла мне мою куртку. Прислонившись, как и я, к стене с явным удовольствием затянулась. Мы таращились на свет фонаря, чьи круги на асфальте казались особенно яркими в окружающей тьме.

–Не обращай внимания. Петюня ко всем новеньким подкатывает, свежую кровь ищет. А ты и правда, так хороша, что… В общем, он скот. Не стоит даже думать об этом.

–Я видела его здесь и раньше.

–Некоторые гости Инессы любят девочек. Кто-то даже мальчиков. Петюня поставит любой товар и приберет, если кто напачкал.

–Ценный кадр.

–А то… Ирка, кстати, раньше его «бабочкой» была. Теперь зазналась. Еще недавно задирала подол, теперь подбородок.

Нельзя сказать, что услышанное удивило. Но все же некоторое время на осмысление понадобилось.

–Если решила стать честной труженицей, чего ж в отеле осталась?

–За нее Кузьма решил, – хмыкнула Настя. – Не любит делиться, а без присмотра оставить не решается.

–Муж Инессы?! – решив, что ослышалась, ахнула я. Настя хмыкнула.

–Они здесь все друг друга стоят. Кузьма изменяет Инессе с Иркой. Инессе ему с Илларионовым. То есть изменяла, пока управляющий в свой родной городишко не смылся. Видать, не выдержал ее темперамента. Ну да замена найдется, если уже не нашлась.

–Круто.

–То, что не в сказку попала уже поняла, не так ли?

По окончанию смены я едва добрела до кровати. Хорошо хоть брести было всего-ничего. Стащив с себя одежду рухнула как подкошенная и забылась мертвым сном. Но забыла закрыть окно, а в конце октября это чревато.

Проснувшись от жуткого холода, я поспешила исправить собственную оплошность. Но едва протянув руку к раме замерла соляным столбом. Двор в этот час – одна темень. Жители дома и постояльцы спят. Небо не посветлеет до весны, снег не выпал, а городское освещение не работает (кто-то разбил единственный фонарь). С проспекта в арку иногда пробивается некий отблеск света, но тает ничуть не тревожа тьму.

А в такой темноте хороших разговоров не ведется, богоугодные темы не обсуждаются. Вот и два мужчины, что по недосмотру остановились подле моего окна, пробудили в моей душе страх, объяснения которому я найти даже не пыталась.

–…зыбко все, рискованно. Такие люди замешаны! Ошибешься, и пуля наградой покажется.

–А ты не ошибайся. А проколешься, я и сам с тебя шкуру спущу!

–Что-ты, я не…

–Все, что от тебя требуется – четко следовать плану. И все. Твоя доля достаточно хороша, чтобы не облажаться. Или мне другого поискать?

–Что ты, что ты! Я в деле. Только…предчувствие у меня…

–Это не предчувствие. А моча, что по твоим ляжкам стекает. Не надо путать. К тому же продержаться надо всего несколько дней. И всем. Мы в шоколаде.

–А она? Она не подведет? Ведь, если…

–Она все это и придумала. Так что, смотри не испорти. Иначе…сам знаешь.

Ближе к обеду следующего дня я отправилась к Инессе за расчетом. Обычно к отелю я ходила улицей, но сегодня дождь шел стеной и желания выходить из помещения я у себя не обнаружила. В голове с самого утра вертелся нечаянно подслушанный ночной разговор.

Чем он так напугал меня? Ну разговаривали два прохожих. Мало ли по какой причине им не спалось? Почему я так уверена, что их разговор имеет отношение к отелю? Они могли быть кем-угодно и говорить о чем-угодно! Жильцы дома, обычные прохожие, выпивохи… да мало ли!

И все же чувство приближающейся бури меня не покидало. И было очень страшно оказаться в самом ее эпицентре.

Миновав границу «Мими», я оказалась на цокольном этаже, соединяющем здание отеля и хостела. Основная часть этажа была отдана под спа-зону, оставшаяся – под подсобки, где хранилась всякая полезная и не очень утварь. Разумеется, постояльцы отеля о наличии подсобок знать не знали и видели только сверкающую белизной и чистотой спа-зону. А за массивной железной дверью прятались три просторных забитых всякой всячиной помещения и узкий коридор, по которому я и шла. В отличие от гостевых помещений, на внутренних изрядно экономили при ремонте. И эта экономия давала о себе знать.

Старый фонд Петербургский домов никогда не мог похвастаться отличным содержанием. Городские власти либо берегли бюджеты на поддержание порядка, либо деньги не доходили до цели. Одно несомненно – в реновации нуждался практически каждый дом. И каждый подвал. Причем до такой степени, что чинить и латать нужно было дома целиком, а не частично. Фрагментарный же ремонт проблему не решал.

Так, полностью реновировав выкупленные помещения, Инесса страдала от подвальных запахов жилой части дома, находящейся в ведомстве города. Ведь там никто и ничего не делал. Гниющие трубы, стоячая вода смердели весь отопительный сезон и, в отличие от паразитов, избавиться от них было невозможно.

Помещения цоколя, куда были вхожи постояльцы тщательно проветривались, были сплошь уставлены поглотителями воздуха и имели отменную вентиляцию. Кладовки-нет. И я уже жалела, что выбрала короткий путь. Обоняние у меня было острым и подобные запахи претили. Я прибавила шаг. Но тут одна из дверей открылась и я лоб в лоб столкнулась с Кузьмой.

Он одарил меня таким взглядом, что я едва собственное имя не забыла. Промямлила виновато:

–Извините.

–Смотри, куда прешь! – рыкнул он. Но куда мягче сказал с обидой. – Опять где-то крыса сдохла. Как бы постояльцы запах не услышали… Ждем очень ценных гостей…

И снова на что-то рассердившись, зарычал грозно:

–Ты здесь навечно остаться решила?

Подобное в мои планы не входило. И я в припрыжку помчалась к Инессе. Переступив порог спа-зоны, я обомлела в изумлении. Инесса не поскупилась и наняла целую бригаду уборщиков со спецтехникой. Судя по темпу их работы и прилагаемым усилиям (под запредельно недовольным взглядом Кузьмы, вошедшего следом за мной), скоро все помещения смогут похвастаться стерильной чистотой. От избытка химии глаза начало резать, но всего через пару часов здесь станет тихо и умиротворенно, а в воздухе будет витать едва уловимый аромат лаванды.

Поднявшись на первый этаж, я едва не была сбита с ног подмастерьем повара. Он несся стремглав прижимая к груди какой-то сверток. Выпучив глаза, он запыхавшись бросил мне виновато:

–Прости, прости…трюфели…срочно…очень срочно нужны…

Дальше я шла с заметной осторожностью. То, что сегодня на работу все горничные отеля вышли разом уже не удивляло. Номера и помещения, где могли оказаться посетители драили до зеркального блеска, с явным риском получить трудовые мозоли.

Из подсобки появился Леха, бармен отеля, с бережливостью минера он понес коробку с алкоголем в ресторан. Сколько стоили береженные им бутылки я даже представить боялась. Ромка шел за ним след в след. Происходящее ему очевидно не нравилось. Но он держался молодцом, нагоняи начальства сносил с присущим мужеством и с любовью натирал бокальчики, не особо рассчитывая на «жирные» чаевые от высоких гостей.

Честно говоря, я начала сожалеть, что вышла из номера. Вся эта суета и нервотрепка до стен «Мими» не долетали. Пустой хостел был погружен в сон и желающих его потревожить не наблюдалось. Меня это устраивало всецело. А оплату я могла забрать и завтра. Куда полезла?

Впрочем, вопрос был риторическим. Что так, что эдак, Инесса уже все решила на мой счет и увернуться от встречи с «дорогими» гостями я не смогла бы. Однако тот факт, что администраторам платят больше, чем официантам, меня утешил. Не смутило даже то, что придется работать с препротивной Иркой. Уж один день как-нибудь да вытерплю.

Ну а пока у меня был выходной. Я до конца дня сидела в своем номере, трудясь над переводами. С теми, что принесла Тамара было покончено. Но звонили из агентства, обещали прислать еще несколько, а, значит, мне не придется думать как себя занять в свободные минуты.

Я прикрыла устало глаза. На часах начало десятого. В голове полнейший сумбур. Надо бы прогуляться. Давненько я не была на свежем воздухе – так и одичать не сложно. Выглянув в окно, я с удовольствием отметила, что дождь кончился. Пока он не успел передумать, побыстрее оделась и выскочила на улицу.

Было холодно и сыро. Но мне нравилось. В огромных лужах отражались огни фонарей и витрин. Они будто говорили всеобщей хандре и серости, что надежда есть. Даже в темноте сияет свет.

Теплого пальто у меня не имелось. Все собиралась купить, да не сподобилась. То одну брешь латала, то другую… В зимнем пуховике было беспощадно жарко. А в моей куртейке довольно холодно. Но жаре я предпочла холод – с ним можно бороться, если прибавить шаг. С обовью все по аналогии. Посему, обутая в видавшие виды кеды, я старательно обходила лужи и, надо сказать, неплохо поднаторела в этом. Да и асфальт успел подсохнуть после дождя.

Путь мой лежал известной с младенчества дорогой. По широкому проспекту, в обход дворов и улочек, прямиком в Александровский парк. На кронах его деревьев осень не оставила ни листочка. Исхлестанные ветром и дождем нагие деревья казались особенно хмурыми. Но пробивавшийся сквозь их ветви вид не добавлял мрачности атмосфере. Напротив, как бы намекал – подожди, время пройдет и наступит праздник. И в ожидании торжества в свете прожекторов парил над городом Ангел, смотря на продрогших прохожих со шпиля Петропавловской крепости. Освещенные бастионы казались особенно яркими на фоне окружающих сумерек. Троицкий мост загадочно мерцал тусклыми от тумана лампами.

А вода была неспокойна. Шторм не собирался оставлять город, лишь затаился на время, дав небольшую обманчивую передышку.

Успев прошмыгнуть на территорию крепости еще до закрытия, я заняла свое любимое место, на скамейке с видом на дельту реки – одну из лучших панорам города. В этот поздний час мы оказались с ней наедине. Нева и я. И никого кроме. Странным образом ее воды всегда притягивали меня, не отпускали. Вглядываясь в ее гладь или грозные волны, я искала спасенья и покоя, замирала от счастья, от души хохотала, мытарски пыталась найти ответ.

В годы студенчества, знакомясь с Востоком, я также частенько замерев сидела на берегах его морей. И в каждой волне чуждой бездны, я чувствовала знакомый ритм, напоминавший о том, что где-то там далеко, есть мой дом и не все потеряно. Мне есть куда и для кого возвращаться.

Я любовалась перспективой, чувствуя, как уходит усталость, отпускают тревога и страх. Мое будущее оставалось столь же туманным, как и сегодняшний Петербург. Но силы идти дальше возвращались ко мне. Болезненные воспоминания об утраченном бежали под натиском пред штормового ветра. На смену им являлись планы, робкие едва зародившиеся мечты.

–Не самое славное время для прогулки…

Вздрогнув, я испуганно посмотрела на очутившегося подле меня мужчину. Он широко улыбнулся и сел рядышком. В этой улыбке я узнала завсегдатая бара, Тимура.

Гадая, как давно он здесь и откуда взялся, я замешкалась и сразу не ушла. Теперь это казалось глупым       и затеплилась надежда, что под натиском стихии он уйдет скорехонько.

Тимур протянул мне стаканчик с кофе. Только уловив дивный аромат, я осознала, как продрогла. С благодарностью приняв его, я пробормотала «спасибо».

Бережно держа его обеими руками, чувствуя, как тепло обжигает ладони, я сделала глоток и закашлялась. Отдышавшись, спросила ошарашенно:

–Это что за кофе такой?

Тимур отогнул полу своей куртки и продемонстрировал торчащую из внутреннего кармана флягу. Улыбнулся широко и безапелляционно заявил:

–Самый лучший в такие деньки.

Я хотела было поспорить, но обжигающее тепло уже побежало по венам. Его правота становилось очевидной. Уходить перехотелось. Тимур сидел молча и не мешал. И довольно быстро я успела о нем позабыть, осталось только тепло кофе в моих ладонях.

–Никогда не встречал девушки с такими грустными глазами…

–Когда в торговых центрах заканчиваются распродажи и не такое увидишь.

Шутку он не оценил. Усмехнулся и с еще большей пристальностью стал всматриваться в мое лицо.

Склонив голову на бок, я спросила с безобидной усмешкой:

–Что ты стараешься прочесть?

–Где?

–В моей душе.

Он рассмеялся. Смех у него был задорный мальчишеский. Казалось, даже свет освещавшего скамейку фонаря засверкал ярче.

–Ты удивительная.

–Как и любая другая.

–Вовсе нет.

–Именно так. Любая девушка удивительна ровна до той поры, пока не станет скучной.

–Но ведь с тобой подобного случиться не может, не так ли?

–Со мной случается много всего другого. И, пожалуй, лучше быть скучной, чем такой занимательной.

–Например?

–Как-нибудь в другой раз.

–А он будет?

–Кто?

–Другой раз?

–Конечно. В этой или другой жизни. По сути, мы ведь все ходим по кругу.

–Только пока не научимся исправлять ошибки.

–Это было бы не так сложно, помни мы о них хоть чуть-чуть.

Тимур задумчиво вертел в руках стаканчик с кофе. Пожалуй, и в этой жизни было предостаточно того, что он предпочел бы не помнить. Мне же вдруг подумалось, что человек рядом со мной вовсе не так прост, как казался. И, пожалуй, я совершенно точно не хотела бы знать ни одну из его тайн.

–Откуда ты, кстати, взялся? Еще и с кофе… В этот час здесь все закрыто.

–Я шел за тобой от отеля, – сказал он легко, будто так и должно быть.

–Зачем? – ошалела от такой откровенности я.

–Хотел пригласить на свидание. Но у тебя был до того грустный вид, что захотелось только обогреть, приласкать и закутать во все теплое, как брошенного котенка.

–Так себе комплимент.

–Это не комплимент – констатация факта.

–Конста…что?

–Не дури, – хмыкнул он. – Под деревенскую простушку закос не сработает. Печать интеллекта у тебя на лбу и с этим придется смириться.

–Мрак… Как же дальше-то жить? Раз на лбу печать?

–Во всю мощь легких, иначе смысла нет, – хмыкнул он и вновь улыбнулся. – Так что, пойдешь?

–Куда?

–На свидание.

–Не-а.

–Что так?

Ожил его мобильный. Тимур вытащил его из кармана, а я углядела имя. Недовольство промелькнуло на его лице. Он явно хотел сбросить звонок, но я легко поднялась и поспешила к выходу, оставив его для разговора с Элькой.

Срезая путь к отелю дворами и переулками, я думала о нем и его «приглашении» с раздражением, но довольно быстро ход моих мыслей изменился и о Тимуре я позабыла. Как ни крути, а собственные проблемы меня волновали куда больше чужой скуки.

То, что день приятным быть не обещает стало понятно, едва я вышла из номера. Заслышав мои шаги, из комнатушки для персонала меня позвала Алена. Она отчаянно торопилась, нервно натягивала на себя форму отеля и, не сбавляя темпа, просвещала меня:

–Инесса вызвала меня ни свет ни заря. Просила выйти за Эльку в ресторан. Платит вдвойне, поэтому я не против сегодня побыть официанткой. Но вся эта спешка меня нервирует.

–А что с Элькой?

–У нее вчера было какое-то супер-пупер свидание в дорогущем ресторане. Но, видать, рабоче-крестьянскому желудку диковинные морепродукты не пошли. Вместо ночи любви, заполучила пищевое отравление. Ужас, в общем.

–Не свезло.

–А то. После такого на второе свидание рассчитывать не приходится, – закивала сочувственно Алена. –Ты, кстати, сегодня без завтрака.

–Почему? – обиделась я. Замещая всех и вся я частенько не успевала поесть и не слишком печалилась на этот счет. Но утренняя кружка кофе – это святое.

–В хостеле все номера свободны, только ты живешь. Вот Инесса и велела не тратить время на завтрак, а тебе идти к Люсе. Перекусишь там.

–В пятом номере семья жила, – вспоминала я вчерашних сотрапезников, не желая идти в отель до начала трудового дня.

–То было вчера. Сегодня только ты. Съехали постояльцы. Новых больше, чем неделю ждать не приходится.

–Неужели нет желающих пожить в «Мими»? – не поверила я. Алена, пытаясь совладать с непослушными кудрями, поморщилась:

–Есть, конечно. Но Инесса на этой неделе велела брони не подтверждать.

Не знаю почему, но я насторожилось. Деньги считать супруги Рудзенко умели и подобное мотовство казалось подозрительным. Дорогие гости – это, конечно, понятно. Но закрывать целый хостел ради их визита – странно. Тем более странно, что милые сердцу руководства постояльцы будут жить не здесь, а в хостеле.

В отель мы отправились вместе. Аленка заспешила в ресторан, а я на кухню к Люсе. Сырники в ее исполнении примирили меня с действительностью и настроили на нужный лад. Посему за ресепшен я встала демонстрируя лучшую дежурную улыбку из всех возможных.

Инесса вышагивала по лобби как генерал на плацу перед парадом. Подмечая все детали и не стесняя себя любой придиркой, она осматривала каждый миллиметрик. Кузьма замер в углу, готовый в любую секунду броситься на подмогу дражайшей половине (или дать деру, что более вероятно).

Едва у центрального входа наметилось движение (подъехала черная иномарка), Инесса бросилась к ресепшен и расплылась в улыбке. Признаюсь, подобная улыбочка способна больше напугать, чем вызвать симпатию, но не мне судить высокое начальство. Кузьма еще больше забился в угол. Ирка приосанилась, молниеносно расстегнула пуговку белой блузки, дабы явить миру красный бюстгальтер (за что только что получила нагоняй от Инессы, не желавший видеть свой отель притоном).

Тем временем, из дорогой иномарки показался представительный мужчина средних лет. Во всем его облике не было ровным счетом ничего привлекательного. Самый обычный клерк, каких по сотне в каждом бизнес-центре. Оставив багаж портье, гость засеменил к ресепшен. Улыбка держалась на лице Инессы как приклеенная, но взгляд изменился. Заметив в супруге перемены, Кузьма побледнел. Гость же деликатно обошел стоявшую на его пути хозяйку (которая, к слову, не удостоила его приветствием) и, положив паспорт на стол, сказал:

–Моя фамилия Иванов…

Кем бы не был господин Иванов и какими бы ветрами его не занесло в «Коко», он явно не входил в число «дорогих гостей». По неведомой причине Инессе это очень и очень не понравилось. Она уже собралась перехватить у меня его паспорт и выставить чужака за дверь, но тут на пороге появился еще один гость.

Толстяк невероятных размеров вошел, вернее, вкатился в лобби и подпрыгивая словно шар, покатился по дорожке в нашу сторону. Инесса бросилась к нему со всех ног, распыляя смрад притворно-лестной радости:

–Дорогой наш Владислав Витальевич! Сколько лет, сколько зим?! Хорошо ли вы долетели? Удачно ли…

Стараясь не отвлекаться на поток хозяйской лести, я зарегистрировала Иванова. Брони на него не имелось, дядя явился экспромтом. Забрав у меня ключ, он с явным облегчением поспешил к лифту. Я машинально отметила, что серебряный кейс, который гость накрепко сжимал в руке, он не отпустил ни на секунду, не доверил портье.

Толстяка выпало регистрировать Ирке. Впрочем регистрации как таковой не было. Вопреки всяким правилам, имена толстяка и последующих гостей нигде не учитывались. Им вручались ключи от номеров и только. Как и в хостеле, бронирование номеров отеля было приостановлено более чем на неделю, что особенно сильно подчеркивало неуместность пребывания Иванов в сих стенах.

Инесса поморщилась заметив перемены в Иркином гардеробе и бросила на Кузьму такой взгляд, что жив он остался только чудом. Ирка же явно почуяла запах больших денег и на пути к ним сворачивать (и одеваться) не собиралась.

Следующий гость, Владимир Буньков, явился только через пару часов. Одетый в джинсы и рубаху, выделяющийся на фоне бледных лиц океанским загаром, плейбой вошел в сопровождении двух не по погоде легко одетых девиц (присмотревшись, я поняла, что девицы – близняшки). Он шумно здоровался с Инессой, не забыв ухватить ее за зад. Сопровождавшие его шкафы-охранники (в количестве трех штук) похабно улыбались, наблюдая за происходящим (а лучше бы по сторонам смотрели). Получив ключи от своих номеров, новоприбывшие отбыли, не забыв заказать самое дорогое шампанское и разнообразные яства.

Гость из номера тридцать шесть, Игнат Форменов, оказался едва ли не полной противоположностью плейбою Буньков. Высокий, сутулый и худой как щепка, одетый во все черное, он ступал по лобби беззвучно. Инессу удостоил лишь слабым кивком. Сопровождавшие его четыре охранника были похожи друг на друга как братья-близнецы и таких как они – половина России. Бьюсь об заклад, шкафов Бунькова они сделали бы на счет раз.

Ужимки и улыбочки Ирки, ровно как и ее прелести, он проигнорировал. Мазнул равнодушным взглядом, с трудом отличив от мебели, и ушел к себе, попросив не беспокоить.

Но наибольшее впечатление все же произвел Юсуф Аббасов. Ему было изрядно за пятьдесят, но выглядел он на ранние сорок. Среднего роста, широкоплечий. Без единой волосинки на голове, но невероятно пушистыми ресницами. Восточные корни сказались на его внешности, манерах, тембре голоса и интонации. Он говорил мягко, но никогда не упускал своей цели, заставлял прислушиваться любого собеседника. Его темные яркие глаза, будто подведенные черным карандашом, смотрели на собеседника приветливо, даже ласково, но видели в нем не больше, чем в сочном стейке на тарелке.

Он был одет в классическое кашемировое пальто, наброшенное на плечи поверх костюма тройки. Эксклюзивный галстук был завязан в замысловатый узел и сколот баснословно дорогой, но практически незаметной булавкой.

При одном взгляде на него, мой барометр опасности, принялся зашкаливать.

На шаг позади него шел смуглый черноволосый мужчина. Он был силен и подтянут, зорко подмечал все и всех вокруг.

А еще его сопровождала женщина. При виде нее, у Ирки свело зубы. Она действительно было чудо как хороша. Великолепная фигура, длинные светлые волосы слегка завиты, небесно-голубые глаза смотрят на мир устало и чуть надменно. Зябко кутаясь в манто из соболя, она придерживает его точеной ручкой на груди. На длинных пальцах саркастично переливаются бриллианты. Отбивая шпильками такт, она привычно и послушно шла за своим мужчиной. Не показывая скуку, не слушала Инессу (подобные сцены повторялись везде, где они бывали и успели порядком ее утомить). Красивая птичка в золотой клетке. Завидует лишь та, кто волю на вкус не испробовал.

–Фархад, – обращаясь к черноволосому охраннику, сказал Юсуф. – Проводи Анну в номер. А нам с Инессой нужно поговорить.

Рассыпаясь в комплиментах, Инесса повела его в свой кабинет. Кузьма хотел отправиться с ними, но быстро понял, что супруга видеть его не желает. На какой-то момент он не сдержался, ущемленное мужское самолюбие дало о себе знать. Его лицо исказило лютой злобой. Правда, Инесса видеть это не могла – уже скрылась с гостем в коридоре. Я поспешно отвернулась – становиться свидетелем подобных сцен чревато последствиями.

–Пошли со мной! – рыкнул он Ирке. Та тут же потрусила следом за боссом.

Дождь зарядил с невиданной силой. Оставшись с Сашкой (портье) вдвоем, мы молча следили за потоками воды, мчащимися по проспекту. В такую погоду на улицу выйдет только псих. Я порадовалась, что у меня нет ни единого повода оказаться за пределами теплого лобби отеля.

Но тут, наплевав на правила, подле самого входа остановилась машина. Демонстрируя недюжинные скорость и ловкость из салона вынырнул и тут же оказался в лобби незнакомый мужчина. Отряхнув капли воды с пальто, он приветливо улыбнулся Сашке, а затем и мне. На вид ему было немного за тридцать. Темноволосый, высокий и плечистый. Он был красив как бывали красивы лишь герои старых черно-белых фильмов. Типичный европеец – приятная улыбка, сдержанная вежливость и ни намека на то, что в уме и на сердце.

Я занервничала. Понятия не имея «дорогой» ли это гость или дождем принесенный постоялец я не знала и, что делать не ведала. Ирки, как назло, нигде не было видно. Инесса в своем кабинете, что ничуть не проще. Не могу же я оставить его здесь и броситься к ним. Может просто позвонить?

–Добрый вечер, – тем временем улыбнулся незнакомец. И, словно почувствовав мое замешательство, сказал с улыбкой. – Инесса бронировала для меня номер. Обычно я останавливаюсь на четвертом этаже в люксе с балконом…

Желая себе не облажаться, я ответила ему столько же вежливой улыбкой и заглянула в журнал регистрации. Так и есть. Люкс с балконом. Последняя безымянная бронь.

Я протянула ему ключи. Взяв их, он ненадолго задержал мою ладонь в своих пальцах. Ничего эротичного, всего лишь действенный способ привлечь внимание. Стоило мне посмотреть на него, как он тут же разжал пальцы. Тая улыбку в уголках губ, представился:

–Константин. И спасибо… Ульяна.

Имя он прочел на бейдже. Ничего необычного, дежурная вежливость. Но мне отчего-то стало приятно.

Подождав, пока гостя умчит лифт, я принялась звонить Инессе в кабинет. Трубку она сбросила сразу. Кузьма и вовсе не подошел к телефону.

Чертыхаясь, я кусала губы и гадала что делать. Если я все таки ошиблась? Если этому человеку здесь не место? Какой-нибудь самозванец или…Кем еще мог быть Константин я придумать не смогла. Ясно одно, в отеле что-то происходит. Что-то важное, не терпящее посторонних глаз и ушей. Если же я впустила чужака, меня уволят без всякой попытки оправдаться (второй раз за месяц!).

В конец изведясь, я оставила Сашку на боевом посту вместо себя (он не возражал, так как тоже начинал трястись мелкой дрожью из-за разгулявшейся фантазии о наделанных нами «непоправимых ошибках»). По уму, мне, конечно, следовало идти к Инессе. Но Юсуф все еще находился в ее кабинете, а нежеланием говорить со мной по телефону, она ясно дала понять, что тревожить ее не стоит. Делать нечего – иду к Кузьме.

Вариант оказался так себе…Кузьма даже кабинет не потрудился закрыть. И в приоткрытую дверь я наблюдала примерзкую сцену. Передразнивая на все лады свою супругу, Кузьма костил ее на чем свет стоит, перемешивая ругать со всхлипами. Под ним, опрокинутая на стол, с задранной на спину юбкой, постанывала Ирка. Ее грудь обнажилась, выскочив из красного бюстгальтера. Форменная блузка сплошь измята. Свою любовницу он мог видеть только со спины, оттого кромешная скука на ее лице, была от Кузьмы скрыта. Ее профессиональные стоны давали ему ощущение мужской полноценности. Впрочем, вовсе не факт, что он желал молодую любовницу, вполне возможно, что сей акт – идиотская попытка реванша, самоутверждения, пакостнейшее средство рассчитаться с женой.

За ресепшен я вернулась на первой космической. Щеки пылали от стыда. Ощущение того, что я искупалась в грязной смрадной жиже не покидало. Хотелось вымыть руки с мылом, а лучше горячий душ с мочалкой.

–Я никуда не уходила. Понял?

Сашка посмотрел удивленно. Но изумление на его лице сменила саркастическая ухмылка.

–Что, Кузьма опять Ирку в кабинете жарит?

Выражение моего лица Сашку рассмешило. Отсмеявшись, он попытался меня утешить:

–Не переживай. Такие сцены для нас не внове. Он как от Инессы схлопочет, разом Ирку расстилает.

–Она ведь не может об этом не знать? – жалобно спросила я, не веря, что подобное возможно.

–Знает, конечно. Но, видать, ей настолько на Кузю нашего плевать, что его выходки давно ее не задевают. Она даже Ирку трогать нужным не считает.

–Ужас какой. Почему же они не разведутся?

–Кто их, богатеев, поймет? Может, деньги делить не хотят или знают друг о друге что-то такое…– задумался Сашка, но развивать опасную тему поостерегся. – В общем, не парься. Они друг друга стоят. Инесса с Иллариновым тоже ничуть не скрывались. Последний год, она и вовсе в его квартире жила, Кузьму только здесь и видела. Супругов Рудзенко это целиком и полностью устраивает, тебя и вовсе волновать не должно.

Сашка был прав. Но проснувшаяся во мне брезгливость утихать не собиралась. Скорее бы уже съехать отсюда, да найти нормальную работу. Тамара права, мне не место здесь. Нужно срочно куда-то перейти. А то потом новогодние праздники, компании уйдут на каникулы, до середины зимы вовсе не устроиться будет…

–Какой он? – желая отвлечься он тягостных мыслей, спросила я.-Илларионов? Говорят, весь отель на нем держался…

–Это правда, – закивал Сашка. – Мужик он суровый, но справедливый. При нем мы пахали, как лошади, но в шоколаде были. Кузьма ненавидел его люто, но боялся до жути. Клиентов под завязку в любое время года, деньги рекой. А теперь… и полгода не прошло, такой развал…

–Инесса его уволила?

–Честно говоря, я не знаю, что произошло, -почесал нос Сашка, видимо, этот вопрос ему самому покоя не давал. – Последний рабочий день Илларинова ничем особым не отличался. Он ходил довольный, что ремонт в подвале и спа-зоне наконец доделали – целая эпопея была, я тебе скажу… Да и в кабинете Инессы все было готово, закончили тот ужасный портрет. Видела?

–Ага. Эрмитаж плачет.

–Вот-вот…А через пару дней Инесса сообщила, что у Алексея Сергеевича что-то в семье случилось и он сорвался с места, да в родные края первым самолетом отбыл.

–Всякое бывает.

–Бывает. Да только времени прошло уж очень много, чего б ему не вернуться?

–Может, не хочет. Место получше нашел…

–Возможно, – согласился Сашка. И с грустью добавил. – Я вот тоже ищу, но пока ничего.

Пользуясь разговорчивостью Сашки, я хотела побольше узнать о «дорогих гостях», но подумав, рисковать не стала. У Инессы везде свои уши, и откровенность Сашки вовсе не означает, что он не сдаст меня, едва увидев хозяйку.

Та, в свою очередь, появилась минут через двадцать. Вернее, вначале пришла недовольная Ирка и с таким лицом встала за ресепшен, что хоть в проруби топись. Инесса же излучала концентрированную радость, провожая Юсуфа до лифта. Стоило же тому скрыться с глаз, ринулась на нас:

–Какого черта вы мне трезвоните, не видели что ли, что я с гостем?!

Округлив глаза до неприличия, Ирка недоуменно уставилась на Инессу. Физиономия ее приобрела поистине идиотский вид. Я сказала виновато:

–Извините. Моя вина. Приехал еще один постоялец. Я не была уверена, что это тот, кого вы ждали и хотела уточнить.

Инесса охнула и заметно побледнела. Проигнорировав меня, спросила у Ирки грозно:

–Кто?

Но ответить той было нечего. Судорожно пытаясь придумать, что сказать, она хлопала глазами и раздувала щеки. Я вклинилась в затянувшуюся пантомиму:

–Молодой мужчина…

Инесса слушала меня внимательно, но данное мною описание гостя никакого эффекта не произвело. Складывалось впечатление, что, в отличие от предыдущих постояльцев, Константина она раньше в лицо не видела, знакома не была, но ждала столь же рьяно, как и остальных.

–Вот что, – смерив Ирку, знавшую куда больше моего о происходящем здесь и о прибывающих гостях, испепеляющим взглядом, Инесса приказала Сашке. – Принеси-ка мне лучшего шампанского. Пойду приветствовать нашего гостя.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю