Текст книги "Вечность как предчувствие (СИ)"
Автор книги: Дарья Гущина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Но вот мочевому пузырю...
– Оврэк, ты как хочешь, но нам надо причалить! – угрожающе предупредила Валя своего безмолвного проводника.
Тот и ухом не повел. Вернувшись вновь на плот и испив горячего чаю, Бэш принялся рассматривать содержимое мешка, прихваченного с собой после схватки. На свет божий появились чужие пожитки: набор для разжигания костров, похожий на огниво проводника, набор тонких длинных игл, показавшихся Вале шипами кактуса, несколько ножей с изогнутыми лезвиями, странные белые листья, свернутые в тубу, и набор пробковых коробочек и стеклянных баночек. Вреди всего разнообразия оружия больше всего по душе Оврэку пришелся складной лук. Стоило мужчине взять в руки изогнутую железку и встряхнуть ее, как она тут же расправила "крылья" и обратилась в изогнутую дугу. Тетива, до сих пор пребывавшая в состоянии покоя, звонко запела о готовности идти на охоту.
– Ого, круто... – оценила новоприобретение Валя, глядя, каким восхищением загораются глаза ее провожатого. – А стрелы тоже складные?
Бэш, до сих пор стоявший в стойке и прицеливающийся то в одну, то в другую сторону, отпустил тетиву и опустил взгляд. Под ногами стрел не оказалось, в сумке – тоже. Обернувшись в поисках ответа в сторону, где на берегу оставался поверженный кашлатай, Бэш нахмурился. На самом преследователе колчана не было, в кустах – тоже. Тогда, где прятал стрелы нападавший? И почему, имея в арсенале ядовитые иглы, не воспользовался, чтобы уничтожить Дарительницу? Сомневался? Или имеет приказ от цариц – брать живьем?
– Ну, так где стрелы? – Валентина не вовремя оторвала от раздумий. Бэш очнулся, пожал плечом и снова присел на корточки.
Не дождавшись ответа на вопрос и угрозу, девушка огляделась по сторонам, дернула за кончик завязки, роняя тяжелую ткань юбки на бревна, и нырнула рыбкой в воду.
Оврэк мысленно выругался. Ну, хоть выбрала левый берег, чистый от наблюдателей! Давая фору нуждающейся в уединении, Бэш дернул рукоять греби от себя и направил плот по диагонали, ближе к берегу. Нырять и догонять Явь-Богиню – сущая глупость. Лучше быть начеку и охранять девушку, бдя с плота.
Дно у берега оказалось довольно коварным. Валя подплыла к самому склону, схватилась за траву и брезгливо опустила ноги – ступни мгновенно утонули в иле, который к тому же еще и противно пролез между пальцами. А ведь поначалу Вале показалось, что дно – песчаное!
Оглянувшись на своего провожатого, так геройски стоящего на плоту и правящего его к берегу, Валя дернула головой, отбрасывая налипшую на лоб прядь и, перехватившись поудобнее, подтянулась. Длинная юбка осталась на деревянной перевязи бревен, зато короткий подъюбник, больше схожий с удлиненным поясом, плотно обтягивал ягодицы. Которыми Валентина не преминула вильнуть, уходя из зоны видимости.
Оврэк скрипнул зубами. Такой беспечности, ослиного упорства и жеманности он в жизни не видел. Да к тому же – в одном человеке! Богиня-Дарительница истинно, если желает проверить силу веры своих последователей, посылает самые сложные испытания!
Танцующего на лезвии ножа раздражала показательность выступлений: мокрая ткань рубахи, обтягивающая грудь, как будто смертный может соблазниться Явь-Богиней; бесшабашность поступков, пускай даже и помог котелок обнаружить врага; бесстрашный прыжок и сила рук, способных доставить женское тело по воде до берега в рекордно короткие сроки, пускай и по причине врожденной скромности...
Оврэк оборвал поток мыслей, застряв на одной "кочке": с одной стороны, понятно – девушка, земная, странная, с физическими потребностями, и с нежеланием подчиняться незнакомцу даже в малом, а с другой стороны – Богиня, принявшая физическую форму и обвинять высшее существо в том, что оно не желает справлять нужду на глазах незнакомца, пускай и своего преданного слуги...
А сам Бэш? Что он такого почтительного сделал, чтобы заслужить доверие Богини в человеческом теле?
Хотя... Что, кроме Руны Любви на руке девушки, говорит о ее божественном происхождении?
Дарительница, конечно, приветствует сомнения и раздумья, но при этом не следует терять веру!
Бэш запрокинул голову, и с мольбой уставился на небо, просвечивающееся сквозь листву: "Как мне быть, Дарительница?"
Оврэк хоть и казался со стороны расслабленным, но бдительности не терял. Краем уха услышав шум ломающихся под ногами веток, закрепил шест, воткнув его в дно, плот послушно уткнулся в преграду, словно спящий на ходу носорог – в стену, а сам проводник неслышно спрыгнул и притаился за деревьями.
Валя, найдя компромисс со своим пищеварительным трактом, довольная побрела вдоль реки к месту предполагаемого причала. Плот нашелся быстро. А вот охотник...
– Бэш? – довольно громко вопросила она у плав-средства, но ответа не получила. Похоже, мужчина заразил все вокруг своей молчаливой болезнью. – Бэ-эш... – уже чуть тише и нараспев повторила Валя, слегка присаживаясь и пригибая голову. – Бэш-ш-ш... – зашипела испуганно девушка, припав к земле, как совсем недавно делал это охотник. – Японский городовой!
Танцующий на лезвии ножа появился внезапно. Со спины. И напугал до чертиков.
– Бэш! Не смей так больше делать! – Валя взмахнула рукой, чтобы ударить проходящего мимо и довольно ухмыляющегося мужчину в плечо, но передумала. Отсутствие на голом торсе меховой накидки с длинными конскими хвостиками смутило Явь-Богиню. Еще немного и уже не Бэш будет в плену у Вали, а наоборот! – Надо это прекращать... – пробурчала девушка себе под нос и направилась вслед за проводником. Снова на плот.
Солнце уж давно стояло в зените, нагревая дерево и припекая в голову. Распущенные в очередной раз волосы высохли мгновенно, и сейчас Валентина лениво переворачивалась со спины на живот, подставляя прямым солнечным лучам голые ноги.
– Нет, ну я так не могу! – заныла она некоторое время спустя. – Я понимаю – природа! Но должно же быть хоть какое-то разнообразие! – Бэш удивленно приподнял бровь. По его мнению, разнообразия на границах Живого Леса – хоть отбавляй! А девушке – и этого мало. – Здесь слишком тихо...
Скривившись, Валентина села, подобрав ноги под себя, покрутила головой, разыскивая хоть что-то, способное издавать мелодичные звуки. Но не обнаружив ничего похожего на радио, перевела недоверчивый взгляд на Бэша.
– Твоя ль душа приходит в тишине
Мои дела и помыслы проверить,
Всю ложь и праздность обличить во мне,
Всю жизнь мою, как свой удел, измерить? – процитировала Валя Шекспира, поставив Оврэка в тупик – по-иному истолковать выражение его лица не получалось. Довольная произведенным эффектом, девушка откинулась на локти, закинула ногу на ногу и продолжила, вырисовывая кончиками пальцев ног узоры по воздуху:
– О нет, любовь твоя не так сильна,
Чтоб к моему являться изголовью,
Моя, моя любовь не знает сна.
На страже мы стоим с моей любовью.
Когда Валентина закончила, Бэш вопросительно кивнул.
– Понравилось? – девушка села ровно, пальцами разгребла густые волосы и принялась заплетать их в косу. – Это Шекспир, детка...
Бэш непонимающе сдвинул брови.
– А ты думал – это мои стихи?! – охотник коротко кивнул. – Нет, Оврэк, мне такое не под силу. У меня другие таланты...
Валя отвела взгляд, чтобы мечтательно взглянуть в прошлое, поэтому и пропустила заинтересованный взгляд проводника. Все еще думая о разваленной карьерной лестнице, Валя доплетала косу и тихо начала напевать. И чем дальше лилась мелодия, тем увереннее становился голос певицы, и тем более удивленным становилось выражение ее лица.
Остановившись на мгновенье, Валя замолкла, замерла, прокашлялась и начала заново. Но только теперь она не мурлыкала себе под нос, а четко произносила слова. Она слушала сама себя и глаза ее бегали в испуге и в восторге. Бэш наблюдал, как Валя расцветает, словно утренний цветок, встречающий солнце.
Песня лилась, а голос крепчал, становился насыщеннее, звук долетал до стены деревьев и возвращался эхом. Валя выпрямила спину, развернула плечи...
– Бэш! Бэш! Ко мне голос вернулся! – глаза девушки горели огнем. – Я снова могу петь! Могу! Бэш! Это... это... Ла-ла-ла... – распевка спугнула стаю уток, до сих пор мирно почивавших в зарослях камыша. – Ха-ха! Хо-хо! И-и-и!
Девушка запрыгала от радости, хлопая в ладоши. И обращая в очередной раз внимание проводника на незамотанную бинтом ладонь. Радость за девушку, как корова слизала. Оврэк мгновенно стал серьезным. Стихи и песни были столь хороши, что он позволил себе расслабиться, отвлекся от беспрерывного наблюдения за рекой и берегами. Увлекся...
– Ты себе не представляешь, Бэш! Голос вернулся! – все еще восторгалась собой Валя, прижимая ладони к груди. Перенеся несколько лет назад тяжелую простуду, она лишилась звонкого голоса, и из солисток попала в массовку хора. Было больно. А сейчас... – Я снова могу петь! Я снова... – Валя осеклась, обнаружив хмурое лицо проводника. – Что не так?
Бэш поднял руку и приложил палец к губам, призывая молчать. Но не из-за того, что вокруг – опасность, а потому, что Валя шумела.
– Тебе не нравится, как я пою?! Ну, ты и хам! – девушка плюхнулась на попу, сводя брови к переносице. – Ты меня не развлекаешь, не говоришь со мной! Как, по-твоему, я должна развлекаться? Молча?! А я так не могу! Мне поговорить хочется! А ты со мной не разговариваешь! А мне надо поговорить! Я же с ума сойду в этой тишине!
– Поговори со мной...
Предложение, прозвучавшее совсем не со стороны провожатого, заставило Валентину вздрогнуть. Она покосилась в сторону говорящего, слегка сдвинулась с места...
– Эй, красавица, – заигрывающе и тягуче произнес мужской голос, – поговори со мной, красавица...
У красавицы полезли глаза на лоб. С ней говорила рыба! На русском! С акцентом иностранца!
– Мама... – Валя потянула на себя валявшуюся без надобности длинную юбку и прикрылась ею, натянув ткань до подбородка. И все продолжала таращиться на рыбу.
Та в свою очередь, закинув большой плавник на борт "корабля", покачивалась на волнах, ожидала ответа. Огромные выпученные глаза, не моргая глядели на девушку. Рот создания был закрыт, и только открывающиеся и закрывающие жабры свидетельствовали о том, что речная вобла – живая.
– Ты это видишь, Бэш? – шепотом, не отрывая взгляда от рыбы, и не смея пошевелиться, спросила Валентина. Но ответа не услышала – ее проводник молчал, как обычно. Пришлось поворачивать голову. Медленно... осторожно...
Оврэк посмеивался. Сначала – кашлатай-одиночка, теперь вот – говорящий рыб... Живой Лес явно расширил свои владения... Однако, судя по реакции девушки, ей ранее не приходилось сталкиваться с подобным явлением. Она даже сомневается, не привиделось ли ей!
Танцующего на лезвии ножа так и подмывало уколоть Валю. Сказать... показать, что ничего он не видит. Но ведь это не просто девушка. Она – Явь-Богиня!
Оврэк качнул головой в подтверждение – он видит. К сожалению...
– И ты ее слышишь? – полушепотом уточнила Валя.
– Его, – встряла рыба, вновь испугав репликой гостью. – Его, красавица. Я, с вашего позволения, предпочту гордо носить принадлежность к сильной половине фауны!
– Где носить? – само сорвалось с уст девушки, но поспешность, с которой она захлопнула рот ладошкой, уже не смогла спасти положение – рыба рассмеялась.
– Я, конечно, извиняюсь, красавица, но позвольте... я сейчас... – и вобла плюхнулась за борт.
Валя тут же стрелой метнулась к краю плота, чтобы заглянуть в воду. Увидеть, она ничего не увидела, зато кровь, разогнавшись по венам, прилила к голове и запустила застопорившийся механизм раздумий.
– Говорящая рыба?! – Валя снова повернулась к Оврэку, поднялась на ноги и наспех завязала длинную юбку. За что девушка опасалась – за приличный вид или за собственную безопасность – для Бэша осталось загадкой. Только что щеголяла с голыми ногами, никого не стесняясь, а тут вдруг решила одеться, встретившись с созданием, настолько хладнокровным, что его и султанский гарем не расшевелит! Этот вид только на язык и остер. Остальное – не для них. – Или это твои фокусы снова?!
Бэш удивленно уставился на девушку. Не понимая, как, сидя у руля и постоянно пребывая в поле зрения девушки, он мог исхитриться и провернуть какой-то фокус?
– Ты – чревовещатель? – затараторила Валя, заглядывая в лицо Оврэку. – А какой-то механизм выталкивает рыбу из-под плота? Да? – девушка, не дождавшись реакции проводника, снова метнулась к краю платформы, упала на колени, бесстрашно провела рукой вдоль борта, но ничего не зацепив, не найдя никаких приспособлений, она уселась на пятки и стала глядеть прямо перед собой. – Или это мутант? Мы же – в Зоне? А говорящая рыба – это... это... порождение...
– И снова здравствуйте! – рыб вынырнул ровно в том же месте, заставляя Валю попятиться назад, вновь уложил плавник на бревно и замер в ожидании. – Ну, и о чем поговорим?
Оврэк глядел на Валю и все больше находил в ней сходство с рыбами: глаза выпучены, рот открывается, хватая воздух, и молчит.
– Мне ваши песни ой, как понравились!
Валентина никак не могла воспринять происходящее. Рыба говорила, но не шевелила ни ртом, ни глазами. Все выглядело так, словно кто-то держал тушку высунутой наполовину из воды и вещал прямо девушке в уши.
Замычав, Валя потерла глаза. Но видение не пропало.
– Кто вы и зачем так жестоко со мной шутите? – набрав побольше воздуха, Валя расправила плечи. – Я прошу вас показаться мне полностью, иначе мы не сможем продолжать разговор.
Просьба-приказ были исполнены моментально – вобла напрягла плавники и выскочила из воды. Упав, разбросала вокруг себя множество водяных искр. Валентина расстроилась окончательно. Плюхнувшись на попу, она сжалась в комок и жалобно посмотрела на появившуюся вновь над водой голову воблы.
– Я не понимаю, почему ты... мы ведь можем на ты? – рыб махнул плавником, мол, можно. – Не понимаю, как у тебя получается издавать членораздельные звуки? Ведь голосовой аппарат рыбы... вот, не помню, есть ли он вообще... устроен не для разговоров. Рыбы вообще молчат!
Оврэк внимательно слушал Валю и все больше проникался – девушка неглупа.
– Это в вашем мире, красавица, они молчат, – нравоучительно заявило создание в чешуе, вновь вызывая у Вали приступ неверия. – А в нашем Лесу и не такое встретишь! Правда, Танцующий на лезвии ножа?
Рыб хоть и не повернул головы, но направил поток вибраций таким образом, что гостья сразу поняла – вопрос задан Оврэку. Танцующему на лезвии ножа...
Когда Валя повернула голову, чтобы увидеть ответ охотника, тот лишь развел руками. На его веку он всякого в Лесу повидал.
– А, прости, – девушка снова обратила на себя внимание говорящей рыбы, – в чьем это – вашем мире?
– Ну, что ж ты, красавица! Не знаешь, куда попала?
– В дурдом, похоже, – отводя взгляд и бурча под нос, Валя все больше уверялась – она бредит. Все признаки отравления галлюциногенами! Может, пока она бегала в кустики, надышалась чего-то? Непрерывно преследовало чувство, что рыба – это муляж, а кукловодит ею – невидимка...
– Спой еще, красавица... – взмолилась вобла, и чтобы больше не смотреть на выпученные глаза и не верить в галлюцинации, Валя отвернулась и запела. Чисто... сладко... волшебно...
Оврэк снова "поплыл". Но спохватился вовремя, бросил предостерегающий взгляд на рыба, блаженствующего на волнах, и принялся готовить поздний обед. Ночью предстоит бодрствовать. Граница Живого Леса уже совсем близко...
Your browser can’t play HTML5 video.
