Текст книги "Никто не услышит твой зов (СИ)"

Автор книги: Дарья Демидова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Увы, – она пожала плечами, как бы говоря, что добавить ей нечего.

Марк кивнул. Его, конечно, такой ответ не устраивал, но возможно некто Толик Воскресенский сможет пролить свет на исчезновение Павла Горелова.

Глава 21

Марк решил не откладывать свой визит к приятелю Павла Горелова. Адрес у него был благодаря Лилии Арсеньеве и, оказалось, что Толик жил совсем рядом с Альма-матер. Главное, чтобы за прошедшие несколько лет бывший студент не поменял место жительства. Тогда придётся просить Шилова подсобить с поиском людишки.

Сев в свой Эскалейд Марк выехал с парковки института. Снова начался дождь, который уже порядком надоел жителям города. Скоро снова все станет серым и угрюмым. Еще немного и последние деревья скинут золото на промозглую землю, и Марка точно накроет апатия. Осень он не любил, даже несмотря на всю ее красоту.

Воскресенский, как оказалось, жил в относительно новом жилом комплексе, который градостроители умудрились воткнуть между старыми пятиэтажками.

Человейник был огорожен забором, однако пройти к домам, облицованным зелеными и синими фасадными панелями, можно было свободно, а вот место для машины пришлось поискать.

Когда Марк наконец-то прошел на территорию, то скривился. Его чувство прекрасного было задето. Современные дома вызывали тошноту и желание запереть архитекторов в Солянке. Но да, планировки в таких домах были куда лучше, чем в старой застройке. Единственное, Марк надеялся, что когда-нибудь кричащие фасадные плитки заменят на что-то более надёжное и приятное глазу.

Воскресенский жил на пятнадцатом этаже, но для начала нужно было попасть в подъезд, и при этом не звонить в домофон, чтобы не спугнуть Толика. Благо дверь нужного подъезда была открыта нараспашку. Кто-то переезжал, и рабочие, носившие мебель, сняли доводчик, подперев дверь коробкой.

Марк вышел из лифта и сразу нашел нужную дверь. Он потихоньку нажал на ручку, и она поддалась. Вот беспечные людишки! Слишком верят в то, что все плохое случается с кем угодно, только не с ними.

Марк вошел в прихожую и тихонько затворил за собой дверь. Ремонт в квартире был не слишком свежий, но вполне соответствовал хозяину квартиры. Молодые люди нынче предпочитали минимализм. Прислушавшись и не обнаружив при помощи сущности признаков человека, Марк прошел в одну из комнат. Торопится теперь некуда, можно и подождать хозяина здесь.

Комната оказалась спальней. Кроме кровати и зеркала во всю стену напротив нее тут ничего не стояло. Марк глянул на зеркало, где отражалось ложе, и усмехнулся. В его понимании это было извращением.

Внезапно Марк почувствовал, как что-то невидимое обхватило его, прижав руки к телу. Он попробовал освободиться из захвата, но ничего не вышло.

– Дементьев – идиот! Присылать ко мне домой своих шестерок додумался! Смешно. Я ведь могу внушить тебе прикончить хозяина, и ты об этом даже не вспомнишь, – раздался за спиной уверенный в себе, нахальный голос. – Но сначала, ты будешь страдать, а я пить твои эмоции.

– А потом отъедешь в Солянку за нападение на сотрудника Седьмого отдела, – недобро усмехнулся Марк и выпустил сущность, пока до Толика не дошел смысл сказанных Голицыным слов.

Видеть противника Марку не требовалось. Он послал ленты силы за спину и крепко спеленал ими Воскресенского. Затем немного усилил давление, и оппонент не выдержал. Марк почувствовал, что снова может двигаться, и повернулся к хозяину квартиры. Он вернул человеческое зрение, но при этом продолжил крепко держать мужчину силой сущности, чем немало удивил того.

Толик оказался невысоким, но крепким молодым человеком с копной кучерявых волос, торчащих в разные стороны. Он уже вернул глазам человеческий облик и со страхом, смешанным с удивлением, смотрел на Голицына. Узнал. Явно был слабее и понимал, что Марк при желании может сломать ему ребра.

– Я облажался, – улыбнулся Марк. – Не думал, что ты акудзин, хотя фамилия показалась знакомой. А я не у твоих ли родственников купил дом?

– У моих, – кивнул Толик. – Может отпустите?

– Отпущу, если ответишь на мои вопросы, – согласился Марк.

– Какие вопросы?

– Мне нужен Павел Горелов. Знаешь, как его найти?

– Нет, – слишком быстро ответил Толик.

– А если подумать? Солянка, знаешь ли, не курорт.

Угроза сработала. Парень задумался.

– Я правда не знаю где он, – ответил Воскресенский. – Просто уехал и сказал, что, если его кто-то будет искать, надо идти в отказ.

– Не говорил, куда собирается?

– Сказал куда подальше, – Толик отвел взгляд, и от Марка не ускользнуло его волнение, даже несмотря на то, что эмоции сородичей он чувствовать не мог.

– Но ты, тем не менее, знаешь, как его найти, – констатировал Марк.

– Зачем он вам?

– Затем, что он может помочь нам поймать убийцу.

– Значит слухи не врут? Среди акудзин появился еще один маньяк? – словно воодушевился Толик.

– Не врут. И Павел возможно знает имя этого акудзина, – подтвердил Марк. – Не люблю угрожать – для этого у меня есть специально обученные акудзины, но, если ты мне сейчас не поможешь, пытки тебе обеспечены. Толик, Паша ведь был с человеком? Точнее с человеческой, не так ли?

Воскресенский отвернулся, будто обиделся, и кивнул.

– С Лерой. Они жениться собирались, – буркнул он, понимая, что выбора нет, и придется говорить.

– Значит, мы сейчас прыгнем к Лере, и ты свободен, – весело заявил Марк.

– Ага! Сейчас! Только шнурки поглажу со стрелками! Пашка сказал, что они уедут далеко, чтобы даже десятки не достали. А я хоть семерка, но прыгать не рискну. Вдруг они так далеко, что не допрыгну? Окажусь по пути в какой-нибудь тайге безлюдной. Как домой вернусь?

– Твоя правда, – задумался Марк. – Хорошо, я сам. Я смогу прыгнуть куда угодно. Фото Леры есть? Она училась с вами?

– Нет, она вообще не училась. Приехала поступать и пролетела. Работала официанткой в кафешке рядом с институтом, – нервно огрызнулся Толик.

Марк вздохнул. Тянуть клещами информацию ему надоело.

– У кого может быть ее фото? Родственники, подруги? Хоть кто-то.

– Ну наверное есть… – нахмурился Толик. – Отпустите, она соседка моя. Вместе тусили. Человечка.

Марк ослабил хватку и, убедившись, что Толик бежать не станет, убрал силу. Воскресенский размял затекшие конечности и взглянул на Марка.

– Я бы никуда не делся.

– Но я же этого не знал, – пожал плечами Марк. – Как ты думаешь, с чем было связано бегство Паши?

– Не знаю. Видимо с отцом. Он строго запретил хоть кому-то говорить про Леру. Сказал, что ей грозит опасность. Может его папаша наметил ее следующей жертвой? – словно догадавшись спустя пять лет о причинах отъезда друга, спросит Толик Марка.

– Это вряд ли, – отмахнулся Марк. – Веди уже к своей соседке.

Толик махнул рукой и направился к входной двери. Пересек коридор и позвонил в дверь напротив. Ответа не последовало, и Толик еще раз вдавил кнопку звонка, но палец не убрал. Противный трезвон, не переставая, раздавался с той стороны, пока дверь резко не открылась. Воскресенский еле успел отскочить.

Перед ними предстала красивая девушка с пучком светлых волос на макушке, маечке и коротких шортах.

– Ты офонарел Воскрик? – наехала она было на соседа, но, увидев Марка, поправила лямочку майки и мило улыбнулась.

Марк решил, что в другой раз задержался бы у человечки, но маньяк нынче важнее. Так что он плечом отодвинул Толика, подошел к девушке, положил руку ей на плечо, а сам потянулся к сущности.

Взгляд девушки затуманился, и тогда Марк прошептал установку:

– Покажи фотографию Леры и идти прими ванну. После того как выйдешь, не вспомнишь, что к тебе кто-то приходил.

Девушка тут же развернулась и направилась в комнату. Марк с Толиком зашли в прихожую и закрыли дверь.

Через минуту девушка вернулась, протянула Марку фотографию и сразу направилась в ванную комнату.

Едва она скрылась за дверью, Толик повернулся к Марку, который рассматривал фото. На нем были запечатлены две девушки, одной из которых являлась хозяйка этой квартиры. Вторая девушка с длинными каштановыми волосами по сравнению с ней выглядела серой мышью в цветастом платье из бабушкиного сундука. Марк скривился. Если эта девочка настолько смелая, чтобы прыгнуть на другой конец света с акудзином, то он нашел лишнее подтверждение тому, что внешность бывает обманчива.

– Вы будете прыгать сейчас?! – удивлённо воскликнул Толик, когда глаза Марка заволокла красная пелена.

– А чего ждать? – отозвался Марк, продолжая сверлить взглядом фото.

– А если она на улице?

– Если они на другом конце света, что скорее всего, ведь они скрываются от акудзин, то там сейчас раннее утро. Настолько раннее, что они либо спят, либо только проснулись.

– Ну ладно, вам виднее, – стушевался Толик и отступил на шаг. – Передавайте привет.

– Обязательно, – прошептал Марк и начал перемещение.

В следующее мгновение он оказался в крошечной комнате. Марк вернул себе человеческое зрение и осмотрелся, привыкая к сумраку. Окно было занавешено плотными шторами, и через небольшую щель на пол падал луч утреннего солнца.

У стены стоял гардероб, рабочий стол с мощным компьютером и кресло, на спинке которого бросили одежду. Перед ним стояла кровать, на которой в обнимку спали двое. Марк оказался прав: на другом конце света сейчас было раннее утро, и Павел Горелов со своей девушкой-человечкой мирно спали. Недолго им осталось пребывать в объятьях Морфея. Голицын собирался самым бесчеловечным образом нарушить их покой.

Он решительно подошел к окну и распахнул шторы. На миг опешил и усмехнулся, увидев за окном Спейс-Нидл, Колумбия-Центр и пирамиду Башни Смита. Сиэтл Марк не очень любил, но был здесь и не раз. По его мнению, единственное, что здесь могло привлекать – это библиотека, впрочем как и в любом другом современном городе.

Спящие заворочались. Павел открыл глаза и ошалело оглянулся, пытаясь понять, отчего же в комнате вдруг стало так светло. Увидев у окна силуэт Марка, он потянулся к сущности, но ничего не успел предпринять – Голицын оказался быстрее.

Марк схватил Горелова-младшего щупальцами сущности и сдёрнул того с кровати, отбросив подальше от девушки. Без нее Павел точно не уйдет, так что Марк отпустил парня и просто встал между ним и Лерой.

– Ты… – прохрипел, еще не пришедший в себя Павел.

– Марк Голицын, Седьмой отдел, – перебил его Марк и сдернув с кресла штаны, бросил их Горелову. – Одевайся. Пойдем прогуляемся.

– К-куда?! – воскликнула, сидящая на кровати девушка, с ужасом глядя на незнакомца, неведомо как оказавшего в их квартире.

– Вам за кофе, милая, – ласково улыбнулся Марк. – Вы ведь пьете кофе по утрам? Здесь на углу есть отличная кондитерская. Работает круглосуточно, между прочим.

Девушка робко кивнула и посмотрела на Павла, который уже натянул штаны и футболку и ободряюще ей улыбнулся.

– Все нормально, Лерчик. Марк Голицын известный в наших кругах ученый. Видимо, у него есть пару вопросов по химическому анализу древних останков, – нервно приглаживая пальцами непослушные волосы пояснил Горелов-младший и кивнул Марку на выход.

– Верно. Только останки пятилетней давности, – поддержал того Марк, и отвесив девушке поистине княжеский поклон направился в прихожую вслед за Павлом.

Они молча вышли из квартиры, так же молча спустились на лифте в лобби и вышли на сонный, едва начинавший оживать проспект.

За углом действительно расположилась уютная кофейня с французским колоритом. Этакий уголок Франции в центре современного, даже футуристичного города.

Марк заказал кофе и маленькие ароматные булочки с корицей для них и то же самое на вынос для Валерии, и они расположились в углу зала, за высокими кадками вьющихся растений.

– Рассказывай, – приказал Марк, отхлебнув кофе.

– Что именно? – раздражённо спросил Павел. – Я вообще не понял, какая связь между вами, Марком Голицыным, и Седьмым отделом.

– Работаю я там. Уже второй год, – мягко пояснил Марк. – И сейчас мы расследуем дело о ритуальных убийствах мужчин, которые уж больно напоминают убийства, совершенные твоим отцом. Так что рассказывай, почему ты очень быстро собрал манатки и сбежал из страны. А главное, почему велел никому не говорить про Леру и ваше местоположение?

Павел опустил взгляд и задумчиво повертел чашку в руках. Пару раз Марку казалось, что он вот-вот начнет говорить, но каждый раз Горелова будто что-то останавливало.

– Хорошо, допрос так допрос, – принял решение Марк, видя, что Павлу тяжело собраться с мыслями. – Но я буду записывать наш разговор, ибо мозг этой операции отнюдь не я.

Марк достал смартфон, включил диктофон и снова посмотрел в упор на Горелова:

– Вопрос первый: когда ты узнал, что твой отец маньяк?

– Незадолго до того, как его арестовали, – выдохнул Павел.

– Вот как… – протянул Марк. – Почему же не пошел в Седьмой отдел? Папеньку жалко стало?

– Нет, – резко ответил Горелов. – Пусть бы сгнил в своей Солянке!

– Я, конечно, не психотерапевт, как твоя мать, но сдается мне, ты чего-то сильно испугался. Чего? Ты же пятерка, сильнее папаши… Погоди… – Марка словно током ударило. При упоминании матери, Горелов-младший дернулся и втянул голову в плечи. – Ты не отца боялся. Верно?

Павел кивнул и шепотом произнес:

– Он – трусливая мразь. Настолько трусливая, что готов на все ради нее. Готов был убивать этих несчастных девушек.

– Давай-ка по порядку, – попросил Марк, пытаясь уловить суть того, что говорит Павел, точнее поверить в то, что он собирается сказать.

– Я… Я активно участвовал в студенческих движухах. Постоянно пропадал на слетах, на конференциях и так далее. С родителями почти и не общался с тех пор, как поступил, был весь в учебе… Так вот однажды я приехал с очередной конференции на день раньше. Домой не хотелось, да и я был с другом-человеком, и мы решили завалиться ко мне на дачу. Там были они, родители и девушка…

– Погоди, – жестом остановил его Марк.

Он повернул к себе смартфон, открыл в галерее папку по этому делу и показал Павлу фото убитых его отцом девушек.

– Вот эта, блондинка, – уверенно показал на седьмую жертву Горелова-старшего его сын.

– Что было дальше? – спросил Марк, снова положив смартфон ближе к Павлу.

– Я сразу понял, что происходит. Тогда все общество кипело от того, что в городе орудует маньяк. В институте об этом часто говорили. Но я и подумать не мог, что это творит кто-то из акудзин! Что это творят акудзины, которые… которые меня родили, черт возьми!

У него затряслись губы, а глаза наполнились слезами, но он упрямо стер их рукавом пуловера и продолжил говорить:

– Я потребовал объяснений. Мой друг, начал спрашивать, что здесь происходит, и тогда я стер ему память, дал установку забыть, что он видел, и велел ждать меня на улице за забором. Мать начала говорить какой-то бред о том, что акудзины великие, что мы на вершине пищевой цепи, что наш творец должен прийти в этот мир, что люди ему подчинятся. Она чокнутая!

– Это понятно, – согласился Марк, все еще переваривая услышанное. – И ты ей сказал, что она чокнутая?

– Сказал, только матом. Я вообще много чего сказал. Тогда она просто обезумела и скрутила меня силой. Она восьмерка, я не смог бы ее победить. Она сказала, что знает, что у меня появилась девушка из человечек и, если я не закрою рот, она выследит и убьет Леру. Я испугался.

– То есть ты не знакомил родителей с Лерой?

– Мать топила за чистоту крови, хотела, чтобы я нашел себе ровню, а то и кого-то повыше степенью сущности. Мне кажется, она ненавидела отца за слабость и жалела, что он трешка. Жалела, что я всего лишь пятёрка. Так что нет. Я никогда не знакомил ее со своими девушками, потому что они все были людьми.

– Нам она рассказывала, что любила Аркадия, – скинул брови Марк.

– Может, изначально так и было, – пожал плечами Павел. – Но сообщество акудзин – это сообщество мерзких тварей. Серпентарий, где общественное мнение значит больше, чем твои близкие и ты сам.

– Не могу не согласиться, – вздохнул Марк. – Дальше что было?

– Она меня отпустила. Я перенес друга к нему домой и тут же отправился к Лере, сказал собирать вещи.

– Лера знала, о том, что ты не человек?

– Да, Лера знала почти с самого начала. Знаю, да, нарушил правила. Но мне плевать! – Павел с вызовом посмотрел на Марка, но тот лишь улыбнулся.

– Мне тоже плевать. Люблю нарушать правила.

– Я отчислился в тот же день. Мы перекантовались у Толика Воскресенского, продумали план, куда можно уехать и что делать. Меня как-то давно приглашали учиться сюда, в Сиэтл, да и знакомые среди местных акудзин имелись. Главное, это были мои знакомые, а не матери. Ей бы нас точно никто не сдал.

– Думаешь, она бы воплотила в жизнь свои угрозы?

– А сколько дают за убийство людей акудзином? Сколько дали моему отцу? Пять лет! Всего лишь пять долбаных лет!

– Понимаю, – кивнул Марк. – Давай вернемся к их мотивам. Что еще они говорили, почему это делают? Что за ритуал?

– Ничего не говорили. Что-то про высшего демона, бред какой-то. Но я уверен, что мать руководила отцом и, что в ее руках девушки превращались в безвольных кукол. У той блондинки был такой отсутствующий взгляд, будто она под гипнозом.

– Хорошо, – сказал Марк и выключил диктофон. – Тебе придется дать объяснения в Седьмом отделе. Не сейчас, позже. Поэтому будь на связи.

Марк написал на салфетке свой номер телефона и дождавшись от Павла того же самого, вышел на улицу.

Они были близки к цели, осталось задержать Марину Горелову и хорошенько расспросить эту ненормальную о мотивах. Только вот Марку предстояло напитать сущность, чтобы проделать путь домой. Так что Калинину придется задерживать сумасшедшую дамочку без его участия.

Марк набрал номер Кирилла.

– Марк, есть новости? – не здороваясь спросил Калинин.

– Хорошая и плохая. Тебе с какой?

– С хорошей.

– Я знаю, кто убийца.

– Так это же отлично! Что может быть плохого? – радостно воскликнул Кирилл.

– То, что она восьмерка, а я застрял в США. Так что бери Константинова, можешь еще дядюшку моего напрячь, и задержите эту сучку.

– Имя? – жестко спросил Кирилл.

– Марина Горелова.

В трубке раздались гудки. Марк усмехнулся. Уж Калинин сделает так, что эта дамочка не уйдет от правосудия.

Глава 22

Брать Горелову отправился лично Константинов. Кирилл с Иваном были на подхвате. Им удалось переместиться прямо в приемную психотерапевта благодаря тому, что Калинин запомнил, как выглядит девушка-секретарь. Едва появились, Ворон тут же заткнул человечке рот и дал установку, а начальник с Кириллом ворвались в кабинет Марины и скрутили ее при помощи силы.

Действовал в основном Константинов. Их с Гореловой сущности были равны, однако быстро стало понятно – Марина недавно потратила силу, а восполнить не успела, так что и сопротивления особого не оказала.

Ее доставили в Седьмой отдел, и поручили Ворону с Богдановым удерживать ее на месте, пока Кирилл с Олегом Дмитриевичем решают, как быть дальше.

Начинать допрос без Марка не хотелось. Голицын мог дополнить пробелы и поведать что-то интересное после разговора с сыном четы маньяков.

Впрочем, долго ждать его не пришлось. Спустя пару часов Голицын явился в отдел и выглядел даже слишком бодро для акудзина, который за день преодолел больше десятка тысяч километров.

Марк пересказал начальству и коллеге разговор с Павлом Гореловым, и все трое поспешили в допросную. Надо было выяснить, где мерзавка держит седьмую жертву.

В допросной царила звенящая тишина. Марина с прямой спиной сидела на стуле и смотрела в одну точку, будто происходящее ее вовсе не касалось. Ворон и Богданов стояли по бокам от неё и удерживали женщину при помощи сущности.

Константинов с Марком встали с двух сторон от двери, а Кирилл сел напротив маньячки и открыл папку с делом.

– Госпожа Горелова, вы обвиняетесь в убийстве восьми человек, – сухо начал говорить Калинин.

Ему надо было абстрагироваться от того, кто перед ним, и сохранить ясность мыслей. Взбешенных акудзин и людей вокруг и так хватало. Это еще Шилов не знает, что они взяли маньяка. Они оказались правы: работал не подражатель, а подельник. Но зачем? Этот вопрос Кирилл и собирался задать, но не сразу. Сначала надо было прояснить некоторые моменты, поэтому он кашлянул и продолжил:

– Восьми человек… Вы похищали жертв, применяли к ним ментальное воздействие, заставляя повиноваться и готовили к ритуалу, на котором убивали человеческим способом. Так же нам известно, что пять лет назад вы были сообщницей своего мужа Аркадия Горелова. Или это он был вашим сообщником?

Марина хмыкнула, но ничего не ответила, лишь слегка скривила напомаженные губы наподобие улыбки.

– Пять лет назад вы убивали девушек. Сейчас вашими жертвами стали мужчины. Чем это обусловлено? – продолжил Кирилл.

Но Горелова по-прежнему улыбалась, глядя ему в глаза. Кирилл же сохранял невозмутимость:

– Для чего нужны были атрибуты ритуала? Для чего служит сам ритуал?

– Может ей руки сломать? – предложил Иван, но Кирилл поднял руку, призывая друга к молчанию.

Тот только пожал плечами, мол как знаешь.

– Где вы держите седьмую жертву? Или вы успели похитить двоих? Нам известно, что жертв должно быть восемь, – Кирилл сверлил холодным взглядом женщину, но та никак на это не реагировала.

– У нас есть свидетель, – улыбнулся Кирилл. – И он даст против вас показания. Сейчас за такое мы отправляем в Солянку на пожизненное.

Губы Гореловой дрогнули при упоминании свидетеля. Видимо догадалась, что они нашли ее сына, но все же она сдержалась.

– Мне кажется, эта дамочка даже пытки выдержит. Она ведь научила муженька притворяться шизофреником, – тихо проговорил Марк, но его все услышали. – Мы и без нее отыщем пленника или пленников. Главное Шоу Ху не придет в этот бренный мир. Не удовлетворит хотелки полоумных акудзин с манией величия.

Едва он договорил, у Кирилла зазвонил телефон. На экране высветилось «Лежаков». Почему-то у Калинина замерло сердце. Словно тучи сгустились над Седьмым отделом. Чутье подсказывало, что ничего хорошего этот звонок не предвещает.

Он встал и под удивленные взгляды коллег направился в коридор. Константинов и Голицын вышли за ним, и лишь когда дверь допросной закрылась, Кирилл принял вызов.

– Калинин.

– Кирилл, у нас еще один. На северо-востоке, как и предполагали. Природный парк «Завидово». Всех вызвал. Я открыт, людей по близости нет, – отрапортовал Петр.

– Скоро буду, – севшим голосом ответил Кирилл и, сбросив вызов, посмотрел на Константинова.

– Калинин, едрит твою налево! – прорычал начальник и повернулся к Марку. – Когда она успела?!

– Да откуда мы знаем когда?! – не выдержал Кирилл, и вздохнув, заговорил уже тише. – Эльнар Гасанович скажет когда, тогда и будем думать.

– Значит так. Я эту овцу сейчас перенесу в Еленовку. Пусть пока полежит в медикаментозном сне. Вы двое дуйте к Лежакову. Доложишь через час!

Олег Дмитриевич зашел обратно в допросную, а Марк с Кириллом переглянулись.

– Что бы это могло значить? – спросил Кирилл, устало привалившись к стене.

– Эта сука точно много чего может нам рассказать! – взорвался Марк. – Так может все-таки пытки? Я сам готов ей иголки под ногти совать. Вдруг она и восьмого успела пришить, пока я в США мотался?

– Надеюсь, что нет. Горелова не так проста, – выдохнул Кирилл. – Ты прав. Скорее всего, она научила мужа имитировать шизофрению так, что даже медики ни о чем не догадались. А в Солянке работают лучшие психотерапевты.

– Давай прыгать, – махнул рукой Марк.

Провести еще один день на холоде в городском парке не хотелось, но делать нечего. Гадина напоследок успела еще нагадить. Эх, поздно он взялся за поиски Горелова-младшего. Слишком поздно. Но время вспять не повернешь. Приходится учиться на своих ошибках. Жаль только, что эти ошибки стоили жизни девяти человек, двое из которых ни в чем не были виноваты и просто выполняли свою работу.

***

Было холодно и ветрено. Ночью выпал первый снег. На городских улицах и площадях от него уже спустя час не осталось и следа, но в парке он лег неровными мазками на мерзлую черную землю. Он придал контраста месту убийства, зловещей тревожности, пробудил безнадежность. Он стал предвестником перемен. Так природа умирает, чтобы снова воскреснуть весной. Так и человек висящий вниз головой на дубе умер, но не чтобы воскреснуть самому, а чтобы воскресить древнего демона…

– Марк, очнись! – позвал друга Калинин.

Голицын вынырнул из мира грез и посмотрел на Кирилла, чье лицо было слишком бледным в свете прожекторов, которыми они осветили ночной лес.

– Что? – вскинул брови Марк.

Кирилл приблизился к нему вплотную и, нервно оглянувшись, прошептал:

– Гасанович говорит, мужчина умер не больше часа назад.

– В смысле? – опешил Марк.

– Вот так вот, – выдохнул Кирилл облачко пара. – Ничего не понимаю… Горелову мы взяли уже три часа как. Горелов в Солянке… Павел не мог тебе соврать?

– Даже если и соврал, ты же не хочешь сказать, что это он? – возмущенно ответил Марк.

– А кто?! – чуть громче, чем следовало, воскликнул Кирилл.

– Павел – пятерка. Он живет в Сиэтле! Ему по корпоративным квартирам прыгать дольше, чем на самолете лететь. Зато бесплатно.

– Ты прав, не мог он прыгать туда-сюда так много. Но кто?

Кирилл присел на корточки, стянул перчатки и начал растирать замерзшие пальцы. Мыслей не было. Все это было так странно. А главное, они ведь поймали Марину. Он не сомневался, что она была причастна к этим убийствам.

Марк тем временем вытащил из кармана смартфон и набрал номер Павла Горелова. Через несколько секунд, он услышал в трубке удивленный голос мужчины:

– Алло?

– Павел, это Марк Голицын.

– Вы… Вы ее арестовали?

– Да, однако, пока она была у нас, некто совершил еще одно преступление. Вспоминай детали того дня. Кроме твоих родителей в доме никого не было?

– Нет… Да нет, точно в доме не было… Хотя…

– Что хотя?! Чтоб тебя! Говори! – не выдержал Марк и тут же пожалел о своей вспышке – Горелов отключился. – Сука! Ну что мне опять в Сиэтл прыгать?

– Успокойся, – попросил Кирилл, поднявшись и снова натянув перчатки. – Нам тут делать нечего. Гасанович и Лежаков разберутся. Шилова трогать не буду. Он еще от прошлого раза не отошел. Давай в офис. Обсудим.

Сказал и исчез. Марк кивнул коллегам и прыгнул следом. Кирилла он нашел в переговорной. Тут же были Ворон с Богдановым. Они поведали, что Константинов еще не вернулся из Еленовки.

Налив себе кофе, мужчины устроились за столом. Все молчали, думая каждый о своем. Тишину прервал сигнал сообщения на телефоне у Марка. Голицын лениво взглянул на экран, но, увидев от кого сообщение, тут же оживился:

– Горелов написал, – оповестил он коллег и принялся вслух читать сообщение:

«Извините, у меня планерка началась. Вы помните, что за забором меня ждал друг? Так вот, когда я вышел он разговаривал с какой-то женщиной. Она представилась соседкой. Я еще удивился, что не чувствую ее эмоций, но скинул это на собственные нервы. Схватил друга, прошли с ним пару домов и завернув за угол прыгнули. Сейчас вспомнил и мне кажется она была акудзином»

– Пусть опишет! – приказал Кирилл.

Глаза у него лихорадочно горели. Казалось, он был готов сорваться с места хоть сейчас. Вот только куда?

– Отправил, – сказал Марк и положил телефон перед собой. – Что же это получается? Их трое?

– А как ты еще объяснишь свежий труп при двух пойманных маньяках? – спросил Ворон.

– Да, дела… – протянул Богданов. – Я даже представить не могу, кто третий.

– Судя по тому, что говорит Павел, это еще одна женщина, – начал размышлять Кирилл вслух. От возбуждения он начал ходить вокруг стола, чем несколько нервировал коллег, но никто бы не решился прерывать его в такие моменты. – Среди коллег Аркадия, есть только одна женщина – Томан. А вот связи Марины мы не успели проверить. Надо этим заняться и очень быстро!

– Погоди, – осадил его Марк. – Давай дождемся ответа от Павла.

– Демон прав, – поддержал друга Ворон. – Что-то ты Кирюша слишком занервничал. В допросной был прямо-таки следак следаком. Или ты боишься, что восьмого кокнут, и в наш мир придет нечто… Марк, как там его, создателя нашего?

– Аку или Шоу Ху, – ответил Марк, но предостерегающе посмотрел на Ивана – не стоило сейчас выводить Кирилла из себя.

Пришло СМС от Павла. Коллеги тут же подскочили и нависли над Марком. Голицын открыл сообщение.

«Одета была в пальто, вроде бежевое. В резиновых сапогах. Там дождь только прошел. Точно. Высокая очень. Выше меня почти на полголовы. Большая такая, не знаю, как описать. Волосы короткие, черные. Накрашена как Джек Леммон из того фильма, да и вообще на него похожа»

– Кто такой Джек Леммон? – спросил Ворон, когда все закончили читать.

– Молодёжь вообще ничего не знает, – по-доброму фыркнул Богданов. – Актер такой был голливудский. А фильм, где он накрашен – «В джазе только девушки».

– Года перепутал… – пробормотал Марк.

– Что? – наклонился к нему Кирилл и заглянул в глаза.

– Фильм снят в пятидесятых, а наша героиня в тридцатых застряла.

– Вы поняли, кто это? – уставился на них Ворон, и Богданов поддержал его, скрестив руки на груди и сдвинув косматые брови.

– Да, – ответил Кирилл. – Кто из вас был на обыске у Томан?

– Я, – ответил Богданов. – Так эта милая дамочка… Вот жеж зараза отштукатуренная!

– Идем. Сейчас полночь. Она должна быть дома, – заявил Кирилл и положил руку Богданову на плечо.

– Стоять! – крикнул Марк и, поднявшись, оттеснил Калинина от Григория. – Куда вы намылились? Помнишь полицейских? Ты думаешь Горелова им шеи свернула? Томан восьмерка – это раз! Во-вторых, помнишь, что сказал Константинов про опыт? У нее сильный род. Раньше детей в таких родах тренировали с детства. Плюс, ее папаша три войны прошел, а сыновей не завел. Как ты думаешь, кого он учил своим навыкам?

– И что ты предлагаешь? – спокойно, спросил Кирилл, вняв доводам Марка.

– Я… Я тоже могу с ней не справится, – признался Марк.

– А если все вместе? – спросил Ворон.

– Риск велик. Нам нужен кто-то столь же опытный и со знанием боевых искусств. Именно акудзинских боевых искусств.

Марк сел обратно в кресло и задумался. Пока Константинов в Еленовке, отвлекать его не стоит. Горелову тоже нельзя упустить. Значит, надо привлекать кого-то со стороны, ибо времени у них в обрез.

– У тебя есть идея, – не спросил, а констатировал Кирилл.

– Даже две, – усмехнулся Марк. – И обе они мне не нравятся.

Он взял телефон и набрал номер акудзина, которому звонил в крайних случаях. Сейчас случай был именно таким:

– Папа, ты не поможешь нам поймать маньяка? – спросил Марк, едва услышав голос отца.

В следующее мгновение связь оборвалась, и Голицын-старший появился в переговорной.

– Я еще за Седьмой отдел не работал, – хмуро заявил он и обвёл взглядом собравшихся.

– Извини, я бы мог вызвать дядюшку, но подумал, что твой опыт будет более полезен, чем его.