Текст книги "Не смей (СИ)"

Автор книги: Дарья Данина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 23

– Ты уезжаешь?

– Да. – Брюнет натягивает на себя коверкот и тщательно поправляет воротник. – У меня дела ещё.

– Можно с тобой?

Что? Неожиданно. Очень. Даже для неё. Вскидывает на Камиллу озадаченный взгляд. С чего вдруг?

– Тебе куда-то нужно? – Полагая, что у девушки имеются свои дела в городе, и она просто хочет, чтобы он её подкинул.

– Нет… – Она робко тянет уголок губ. – Просто… я хотела проветриться. Ну, за пределами твоего двора.

– Я не уверен, что, то место, куда я еду, предназначено для проветривания, Ками.

Представляя, как вытянется лицо Камиллы, когда он привезёт на кладбище, Соболев поджимает подбородок. И смех, и грех…

Он уже несколько дней планировал поездку к Нине. Последний раз он был там, около полугода назад. Встретился там с её отцом. После этого мужчины выпили чаю в ближайшем кафе и поговорили. Каждый о своём. И, конечно, о Ниночке.

Первое время он боялся даже на глаза попадаться её родителям. Был уверен, что они во всём винят именно его. Но ошибался. Понял это в тот день, когда всё-таки, набрался храбрости и приехал к ним. Никто никого не винил. Только лишь он сам. Себя. До сих пор.

– Ну, пожалуйста? Кирилл?

Всё ещё сомневаясь, Соболев, втиснул ноги в ботинки и облокотился на высокий шкаф в прихожей. Вглядывался в глаза напротив. А она ждала. Смотрела так нерешительно. Буквально умоляла, при этом, не произнося ни слова. Как ей удаётся так быстро перевоплощаться из ведьмы в щеночка?

– Тебе там нечего делать. – Нет. Она ему там не нужна. Однозначно. – Я сегодня не приеду. Переночую на квартире. – Отталкивается от шкафа и стряхивает с пальто невидимые пылинки.

– Ну, Кирилл! – Девушка хватает брюнета за рукав и тянет на себя, не позволяя отвернуться от неё окончательно. – Прошу… Очень! Я останусь в машине, если хочешь? Подожду тебя, пока ты будешь решать свои дела! Пройдусь по магазинам?

По магазинам? Ну, да. Ближайший магазин там – это ритуальные услуги, милая…

– Хочешь, я отвезу тебя к деду? – Внезапная мысль посещает его голову. – Можешь остаться сегодня у него. А утром я заберу тебя и отвезу на объект? Завтра ведь приезжают рабочие?

– Да. К одиннадцати… – Задумываясь над его словами.

– Так, что? Согласна?

– Эм… – Всё ещё сомневаясь. – Можно. Только мне нужно будет ему позвонить.

– Тогда собирайся. Даю тебе пять минут. – Кирилл подмигивает девушке, и, взяв ту за локоть, разворачивает её в сторону комнат. – Живо! А то уеду один!

Камилла опрометью бежит в свою спальню и скидывает с себя домашнюю одежду. Натягивает чёрные джинсы и такую же чёрную рубашку. Вещей у неё не так много, поэтому перебирать долго не пришлось. Стягивает с волос тугую резинку и несколько раз проходится по свежевымытым волосам расчёской. Пару пшиков на волосы духами и, кажется, она готова. За сколько минут она уложилась? Минуты за три. Напоследок улыбается себе в зеркале. Ранка на губе практически зажила. Если деда с бабулей не будут присматриваться, то и не заметят.

Выскакивает в прихожую и втискивается в ботинки. Куртку хватает в руки и выбегает на улицу. Соболев подпирает боком свою чёрную махину и, заметив девчонку, смотрит на наручные часы.

– Ты шустрая! – Пробегается взглядом по её внешнему виду. У неё в руках шапка горчичного цвета. Ну, слава Богу, хоть не чёрная… – Дом закрой!

Девушка вытаскивает из сумки ключи и запирает дверь. Быстрыми маленькими шажками добирается до машины, и открывает рот. Когда Кирилл галантно открывает перед ней дверь.

– Прошу. – Отходит в сторону, чтобы ей было удобнее садиться, и тихо прикрывает за девушкой автомобильную дверь. Ну, надо же?

– Пристегнись. – Приказывает ей, когда они выезжают на главную дорогу. Но девушка только отмахивается и складывает ладошки на коленях. Спинку держит ровно. Носик горделиво тянется вверх. – Ками. Я сказал: пристегнись. – Повторяет, сжимая руль. Бросает на неё предостерегающий взгляд.

Карчевская всё же протягивает руку к ремню безопасности и щёлкает замком.

– Доволен? – Упирается в него испытующим взглядом.

– Доволен. – Кирилл отвечает спокойно, и заметно расслабляется.

– Я не люблю пристёгиваться, когда еду на пассажирском. Неудобно как-то, стягивает…

– А на водительском не стягивает? Чем отличается одно кресло от другого? Безопасность нужна при любом раскладе. – Её легкомыслие порой подбешивает. Брюнет резко выворачивает руль, и их кидает в сторону. Карчевская кричит что-то невнятное, и брюнет съезжает на обочину.

Не смотрит на неё, но слышит её тяжёлое дыхание. На короткое время наступило молчание. Похоже, что девушка приходила в себя.

– Ну, как? – Брюнет поворачивается к Камилле, но та продолжается хлопать глазами, глядя перед собой, и сжимая пальцы на ремне, что перетянул женскую грудь. – Нормально стянуло?

– У тебя точно не все дома, Соболев… – Выдыхает девушка. А он не может поверить ни своим глазам, ни ушам…

И это всё? Ни криков, ни проклятий, никаких посягательств на него не будет?

– Запомни, Ками. Если ты садишься в мой автомобиль, то ты не уедешь дальше двора, если не пристегнёшься. Уяснила? – Брюнет был серьёзен, как никогда. Камилла, наконец, поворачивает к нему голову, и у неё чувство, что она видит этого человека впервые. Сглатывает слюну, которой и так нет, в надежде промочить пересохшее горло. – Добро пожаловать, милашка.

Всего лишь пара секунд ему понадобились, чтобы снова нацепить на себя маску вечельчака и по новой надавить на педаль газа.

– В путь… Деду звони.

Кирилл

– В следующий раз я не поведусь на твои уговоры. – Мы мчим по трассе, обгоняя редких соседей. Слякоть из-под колёс заляпывает и без того уже грязный автомобиль. Чёртова осень. Рядом восседает Карчевская и угрюмо поедает skittles, который купила на автозаправке.

Как оказалось, её дражайшие бабуля с дедулей выехали за город, к каким-то там друзьям на какой-то там юбилей. И… о! Какая неожиданность! Ключей от их квартиры у девчонки тоже не оказалось!

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍– Я же не знала! Почему ты так реагируешь? Неужели моё общество так тебя напрягает?! – Она сверлит своими глазюками мой профиль, и это уже, ой как напрягает…

– Я не рассчитывал сегодня на компанию, знаешь ли… – Отмахиваюсь от неё, а у самого уже руки чешутся, развернуть тачку, и отвезти обратно. Пусть дома сидит и малюет свои чертежи.

– Ну, я подожду тебя в машине. Или прогуляюсь в противоположную от тебя сторону, в конце-то концов!

– Да не прогуляешься ты там никуда! – Огрызаюсь в ответ, и сам же себя ругаю. Нельзя так. Почему я злюсь на себя, а злость срываю на ней? – Негде там гулять. – Отвечаю уже спокойнее, и выворачиваю руль, чтобы съехать с главной дороги. Нечаянно подрезаю Форд, и нутром чую, что водитель фокуса обложил меня матом. Хер с ним…

– Куда мы едем? – Она оглядывается по сторонам, и мне понятно её беспокойство. Я объезжаю коротким путём, который пролегает через лесную чащу. Дорога узкая. И местами ухабистая. Камилла от этого явно напрягается. Вижу краем глаза, как она вцепилась правой рукой в поручень на двери. – Ты меня в лес везёшь?

Мне хочется засмеяться, но всеми силами пытаюсь заглушить смех и создать как можно более серьёзный вид на лице.

– Тебе понравится… – Поджимаю губы, делая вид. Что не замечаю её волнения. – Будь уверена.

– Ты сейчас шутишь. Так ведь? – Смотрит на меня, сидя уже в вполоборота.

– Мы поиграем с тобой в прятки. Умеешь? – Оглядываюсь на девушку, и замечаю, как та ёрзает на своём кресле.

– Слушай сюда, Соболев… – Она тычет в меня своим пальчиком. Очаровательно. – Твои шутки мне совершенно не нравятся. Я… я не боюсь тебя! Понял?! – Кажется, на последнем слове, её голос слегка пищит.

Её храбрость лишает меня серьёзности и я тихо смеюсь. Уже подумываю о том, чтобы действительно развернуться и поехать вместе с ней назад. На улице начинает смеркаться. Оставлять её в темноте, в машине возле кладбища, мне не кажется разумным. А тащить вместе с собой – тем более.

– Тсс! – Ками толкает меня в бок и отвлекается на свою сумку. Я слышу, как играет тихая мелодия. Кажется, у неё ожил телефон. Она смотрит на экран, и задумчиво крутит пальцем над чьим-то именем. Мне не видно, кто ей звонит, хотя я и пытался заглянуть

– Кто там? – не выдерживаю и проявляю любопытство.

– Никто. – Она сбрасывает вызов и переворачивает телефон экраном вниз на свои колени.

Когда появляется возможность, я разворачиваю автомобиль, всё же принимая решение отправится обратно.

Карчевская недоумевающее крутит головой, в попытках понять, почему едем обратно.

– Почему мы… – Её телефон снова трезвонит. – … развернулись?

– Я передумал. – Снова попробовал заглянуть на её экран, и снова безрезультатно. – Ты ответить не собираешься? – Киваю на трубку в её руках.

– Потом перезвоню… – Как-то нервно отвечает, и тут до меня доходит… Я зуб даю, что это был её хахаль. Этот уёбок, об упоминании о котором, у меня скоро начнёт дёргаться глаз.

– Это он? – Не удержавшись, вставляю вопрос. – Твой Динь-Динь?

– Что? Какой ещё Динь-Динь?

Понятие не имею, почему я его так назвал. Но это имя в одно мгновение пришло мне на ум. Пытаюсь вспомнить, где я это слышал, но в башке всё перепуталось, образуя какое-то месиво.

– Так это он? – Игнорирую её вопрос, чувствуя, что меня накаляет эта тема. Хотя, сам же её и завёл.

– Это не твоё дело. – Она до безобразия спокойна, и это ещё больше выводит из себя. Я снова закипаю. Блять! Какого хера эта мелочь так на меня действует?! Она меня наизнанку выворачивает! Меня буквально трясёт. Когда дело касается этой Коротышки! Сам себя не узнаю.

Я торможу на половине пути, останавливая машину в дебрях. Не таких уж и дебрях, но всё же…

Облокачиваюсь локтями на руль. И провожу ладонью по лицу, в надежде снять с себя напряжение. Просто день такой…

Просто навалилось. С самого утра. Мне позвонила Настя и попросила приехать. Прямо к школе. Учебный день только начался, поэтому для меня было странным, что сестра вызванивает меня в девять утра.

Когда я приехал, то обнаружил свою малышку на скамейке, позади школы. Её практически не было видно из-за серых кустов, что раскидисто растопырили свои тонкие ветки в стороны, скрывая Настюху.

Она всё это время сидела там, укутавшись в свой огромный шарф, и болтала ногами, цепляя носами ботинок пожухлую траву. На улице холодно, а она там…

Я готов был громить кабинет директора, которая к тому моменту попивала кофе из своей вычурной, совершенно безвкусной фарфоровой чашечки. Чтоб ты подавилась…

Перед уроком Настю побили. Как выяснилось, она не особо ладила с одной из своих одноклассниц. Сначала эта мелкая дрянь задевала сестру, дразня из-за шрама от ожога на лице, а затем просто и без повода стала обижать. И подбивать одноклассниц. Те, вроде как, не велись на подстрекательства, но девка не унималась…

А я всё никак в толк взять не мог… Почему Настя до сих пор молчала? Почему не рассказывала. Хотя, я был уверен, что знаю о своей сестре абсолютно всё. И сам ничего не заметил… Тоже хорош… куда смотрел? Идиот…

А утром сегодня эта Кира, кажется, сказал насте дать ей свой телефон. Настя не дала. И та мелкая стерва, перед началом урока подкараулила её возле туалета… и вышло то, что вышло… Блять!

– Мы разберёмся с этой ситуацией, Кирилл Евгеньевич. Обязательно. – Елейным голоском пыталась успокоить меня директриса. – Мы вызовем родителей Киры и проведём воспитательную беседу. Виновница будет наказана. Не сомневайтесь…

Обязательно разберутся? Ну, конечно… а я обязательно проверит.

Разговор с матерью тоже никаких плодов не дал. Та, так же, как и я, была не в курсе, что у дочери в школе имеются проблемы с одноклассницей.

Замкнутый круг какой-то… Поскорей бы ремонт в доме завершился, и тогда я заберу Настьку к себе. Если она захочет, то найдём ей новую школу. Сам буду её туда возить. Ещё не знаю как, но я уверен, что со всем справлюсь. Потому что она одна. У неё полная семья, а она всё равно одна…

– Почему мы остановились? – Голос Камиллы приводит в чувство и я поднимаю голову. Смотрю на неё, и понимаю, что не могу насмотреться. Она красивая. Любая. Когда кричит, или когда грустит, когда смеётся, или злится. Когда смотрит на меня вот так. Растерянно и непонимающе. Совсем не накрашенная. Ей и не надо.

Почему мне везёт, как утопленнику? Почему я всё время выбираю не тех женщин? Чужих женщин? Нина, моя первая серьёзная увлечённость, как оказалось позже, была не моей вовсе. Затем Арина… но там и так всё было ясно. А теперь? Теперь что? Камилла? Та, на которую у меня с самого начала была аллергия? Та, которая носила под сердцем ребёнка для другого мужчины? Что же это? Карма?

– Кирилл? – Смотрит на меня настороженно. Словно подвоха ждёт…

Оно и не удивительно. После того, что я вытворил днём на кухне… Помешательство какое-то… Только вот. Я ни капли не жалею. Она такая вкусная. Такая сладкая оказалась. Такая горячая.

– Что-то случилось?

Её телефон жужжит в третий раз, и Камилла вздрагивает. Роняет телефон под своё сиденье и чертыхается. Кажется, она лишь загоняет аппарат глубже, теряя его под собственным креслом.

Тянется к дверной ручке, чтобы выйти, но я не позволяю ей это сделать. Сам ещё не до конца осознавая свой поступок, блокирую замки. Тихий щелчок звучит, как звук снятия ствола с предохранителя.

– Что… – Дёргая за ручку с такой силой, что вполне могла бы её оторвать. – Что это? Соболев… зачем ты закрыл машину?

– Успокойся, Ками. И оставь в покое дверь. – Я отстёгиваю свой ремень и разворачиваюсь к девушке всем корпусом.

– Кирилл. – Она делает глубокий вдох, и поправляет свою куртку, одёргивая капюшон. – Зачем ты закрыл машину? – Повторяет свой вопрос, но уже медленно. Думает, я с первого раза не расслышал?

– Чтобы ты не убежала, Ками.

Глава 24

Камилла

Тик-так, тик-так, тик-так…

Старые, можно даже сказать раритетные часы, с мерно покачивающимся маятником, что стояли на комоде в моей комнате, сейчас не успокаивали меня, как это бывало раньше. Они, словно часовой механизм, отчитывали секунды До. Мне казалось, что моё сердце бьётся в так этим часам. Они отматывают время назад и заставляют вновь погрузиться в события пятичасовой давности.

Вокруг был лес. Небо ещё не было таким уж тёмным, но деревья вокруг сгущали краски. Казалось, что на улице уже глубокая ночь. Я смотрела на него, пытаясь в этой темноте увидеть хоть малейший проблеск. Мне хотелось увидеть цвет его глаз таким, какими они были при свете дня. Прозрачными, чистыми. Словно я смотрела в бирюзовую воду парка Вакатоби. Я была там с родителями, за полгода до того, как … это не важно.

Но тогда, сидя в машине и, всматриваясь в эти глаза, я не видела ничего, кроме тёмных глазниц. Мне захотелось включить верхний свет, но мои руки будто парализовало.

– Чтобы ты не убежала, Ками.

Что? Куда? Зачем? Он что, думает, что я совсем безмозглая, чтобы выскочить из машины посреди леса? Я понятия не имела где мы, и куда вообще ехали. Я не следила за дорогой, полностью погрузившись в свои мысли.

– Что? – Я пыталась сообразить, что происходит, и что у него на уме. Но накалённый воздух в салоне, ощущался кожей. – Кирилл. О чём ты?

Я старалась разговаривать с ним спокойно. После того случая на кухне, я пересмотрела своё поведение, и решила искать к нему совершенно другой подход. Он вспыльчивый. Я тоже. Поэтому, чтобы не случился пожар, кому-то из нас необходимо быть сдержаннее.

Сама до сих пор не понимаю, что же тогда произошло. Он сделал то, что сделал. Назад ничего не вернёшь. Но что-то мне подсказывало, что он ни капли не жалеет о содеянном. И даже думать не хочется, что могло случиться, если бы не вернулась Светлана Алексеевна. Потому что, интуиция мне подсказывала, что победил бы в этой схватке он. И не потому он сильнее, а потому что я чувствовала, что моё тело сдаётся. Поддаётся и медленно нагревается от его прикосновений…

– Давай поговорим, Камилл… – Он придвигается чуть ближе, а у меня от этого незначительного движения волосы на затылке шевелятся.

– Для этого не обязательно закрывать двери, Кирилл. – Я попыталась улыбнуться, чтобы не показаться напуганной, но я уверена, что в тот момент моя улыбка больше походила на нервный тик на лице. – Я не собиралась никуда сбегать. Ты видел вообще, где мы находимся? – Пытаюсь отшутиться и, хоть на грамм разрядить обстановку.

Он шумно наполняет свои лёгкие кислородом, и его мускулистая грудь становится ещё шире. Я отвожу глаза в сторону, лишь бы не видеть сейчас то, что и так постоянно привлекает моё внимание. Ругала себя, на чём свет стоит, потому что мысли о Кирилле всё чаще врываются в мою голову. Бесцеремонно и совершенно непрошено. Я стараюсь вытолкнуть их, думая о Денисе и о том, что во время кризиса в отношениях, нельзя так поступать со своим партнёром. Нельзя предавать его. Нужно поговорить, и принять решение. Может, ещё можно всё вернуть?

– Ты решила вернуться к своему… Денису? – Будто прочитал мои мысли. От этого становится ещё больше не по себе. Я всё ещё не понимала, почему его так заботит тема моих отношений. Он упёрто суёт нос не в своё дело, и это беспокоит меня всё больше. Я уставилась в лобовое стекло перед собой, отчаянно подбирая нужные слова, и пытаясь разобраться в том, как вести себя дальше.

– Кирилл…. – Закрыла глаза, надеясь, что таким образом мои мысли не разбегутся, как мыши. – Я, правда, не понимаю, почему ты лезешь в это… Мне и так нелегко. Я не люблю обсуждать свои отношения с кем бы то ни было.

– Но рано или поздно, тебе пришлось бы как-то выкручиваться. – Я опускаю глаза на свои руки, и вижу боковым зрением, как сжимаются его кулаки. – Что ты будешь говорить своему любимому деду, Ками?

– А почему я должна ему что-то говорить? Всё встанет на свои места, и он даже ни о чём не узнает. Всё будет, как раньше…

– На свои места? – Соболев вспыхивает вновь. Протягивает ко мне руку, и дёргает на себя, вынуждая повернуться к нему снова. И снова встретиться с этим взглядом. – То есть ты уже не отрицаешь того, что он поднимал на тебя руку? То есть, это нормально для вас, да?! Ты с ума сошла?!

– Отпусти! – Выдернула своё предплечье, и потёрла руку в том месте, где сжимались его пальцы. Больно. – Уж точно не тебе судить… и не тебе решать за меня. – Я говорю это тихо, практически шепчу это себе под нос. – Что ты хочешь от меня, Кирилл?! – Не выдерживаю, и, всё-таки, повышаю на него голос. – Что?! Я сама не знаю, как мне быть! Понимаешь? Я должна сама в себе разобраться! Без чьих-либо подсказок и советов! Это моя жизнь! Понимаешь ты это? Или нет?! – Я почувствовала, как начал дрожать мой подбородок, а вслед за ним и нижняя губа.

Так обидно. Обидно и отвратительно. От самой себя.

– Что ты хочешь от меня? – Повторяюсь, и отворачиваюсь от него в своё окно. Лишь бы он не видел, как слёзы вытекают из глаз, и под носом становится сыро.

– Ничего… – Слышу его приглушённый голос. Я вздрагиваю, когда он чёртыхается, и бьёт кулаком по рулю. Тот издаёт жалобный сигнал и снова затихает.

Кирилл тихо что-то бормочет и снимает замки с блока. Сам выходит из автомобиля и хлопает дверью, заставляя меня снова подпрыгнуть на своём месте.

Я, наконец, отстёгиваю свой ремень и глубоко вдыхаю. Моё дыхание сбивается от подступивших слез, и я шумно всхлипываю. Раз, потом ещё один. И ещё. А потом меня прорывает. Я утыкаюсь в рукава своей куртки и вою в них. Плачу, чтобы наплакаться. Чтобы вылить все слёзы, пока он курит на улице, облокотившись на капот своего гиганта-Форда.

Дверь с моей стороны открывается, и я чувствую прохладный воздух, который мгновенно остужает мои горячие щёки и глаза. Крепкие пальцы обхватили моё запястье, и потянули на себя.

Я даже не сопротивлялась, когда Кирилл вытащил меня из салона на улицу, прижал к своей груди. Я продолжала плакать, уткнувшись мокрым лицом в его рубашку. Его рука гладила мою голову, а жесткие пальцы изредка зарывались в мои волосы, и массажировали кожу под ними. Я не могла успокоиться. Мне показалось, что прорвало дамбу моей души. Что моё сердце разрывается от всего того, что навалилось на меня за последнее время.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Я цеплялась своими пальцами за его дорогое пальто, боясь нырнуть под плотную шерсть, и почувствовать его теплую кожу через тонкую рубашку. Нельзя.

Мы оба слышим, как в очередной раз жужжит мой телефон под креслом. И Кирилл захлопывает мою дверь.

Его вторая рука прижимает меня крепко, не позволяя отстраниться от себя. А я и не хотела. Просто позволяла ему держать себя. Через забитый нос чувствую запах, исходящий от Соболева. Пытаюсь втянуть его глубже, но чёртовы сопли не позволяют мне этого сделать. Запах кажется знакомым и очень приятным. Он обволакивает и оседает в подсознании, паря там лёгким и тёплым облачком.

Я практически валюсь с ног, и мне кажется, что если бы ни его объятия, то я бы уже сползла на землю.

– Посмотри на меня, Ками… – Смысл сказанного доходит до меня не сразу. Он спускает свою руку с моего затылка на подбородок. Отрывает мою голову от своей груди и поднимает так, чтобы можно было заглянуть мне в глаза. Его пальцы вытирают влагу с моих рениц. Так заботливо и так нежно. Мне до одурения хотелось закрыть глаза в тот момент. Но я понимала, что если сделаю это, то он поймёт всё не так. Я нутром чуяла, что мне следует быть осторожной. – Я хочу, чтобы ты знала. Мне не нравится твой Денис. Он заставляет меня испытывать злость и неприязнь. Это, как чуйка у собак. Просто подумай сто раз, перед тем, как принять решение. Взвесь все «за» и «против».

Его дыхание пахнет ментолом и сигаретами, и мне в этот момент тоже хочется покурить. Просто, чтобы занять себя чем-то.

– Я думаю, что ты примешь верное решение, не смотря и на что. – Он продолжает говорить и водить большим пальцем по моему лицу. А я, словно под гипнозом, не моргая, смотрю в его глаза. – Ты мне нравишься, Карчевская. – Он как-то грустно тянет вверх уголок пухлых губ. – Уверен, что ты и так догадывалась. Я не люблю ходить вокруг да около. Просто… – Он наклоняется чуть ниже, и оставляет на моём лбу мягкий поцелуй. Кладёт свой подбородок на мою макушку, при этом снова прижимая к себе. – Просто я считаю, что этот Денис не достоин тебя. Он мутный. И не искренний.

Примерно через час мы подъехали к его дому. Он больше не сказал мне ни слова. Мы промолчали всю дорогу. Тишину в салоне разбавляла лишь тихая джазовая музыка.

– Ты иди. – Его голос задержал меня, когда я доставала из сумки ключи от дома. – Я на квартиру поеду.

Он остался возле машины. Поднял воротник пальто, закрывая шею от продувающего насквозь ветра. В его пальцах, то и дело вспыхивал огонёк зажигалки, которым он манипулировал, нажимая на кнопку огнива.

Я не знала, что сказать. Мне ужасно не хотелось оставаться в доме одной. Я уже привыкла к его присутствию. Я чувствую себя в безопасности, даже, когда он спит в своей комнате. Но я молча пожала плечами и вставила ключ в замочную скважину.

– Спокойной ночи, Ками. – Доносится до моих ушей его голос. А затем хлопок автомобильной двери и шум двигателя.

Я обернулась назад, провожая взглядом его машину. И только когда та скрылась за воротами дома, я переступила порог…

– Спокойной ночи, Кирилл.