Текст книги "Виктор (ЛП)"
Автор книги: Дарси Эмберс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Примечание автора
Изначально это была новелла для рождественской антологии, и она должна была стать третьей книгой, хотя ее можно читать отдельно и в любом порядке.
«Виктор» содержит откровенный и графический контент для читателей старше 18 лет.
Пожалуйста, имейте в виду, что в этой новелле говорится о дисморфофобии, каждый человек борется с этим заболеванием по-разному. Это мой собственный минимальный опыт, когда я боролась с этим. Если когда-нибудь выпущу эту книгу как более глубокий роман, в ней будет больше описаний. Поскольку это новелла, я хотела сделать ее краткой.
Посвящение
Для тех, кто наслаждается, когда их связывает и доставляет удовольствие мужчина, который хочет обладать ими.
Глядя сверху на двух женщин на белоснежных простынях, тяжело дышащих от блаженства, я застегиваю штаны. Брюнетка стонет: – Не убирай его, я не хочу заканчивать. Эти пирсинги невероятны.
Я усмехаюсь; моя лестница Иакова всегда заставляет девушек кричать. В хорошем смысле, конечно.
– Мне нужно заняться делом, – говорю им.
Кто-то воровал у меня, и я хочу разобраться с этим. Для меня это личное, и мои люди знают, как обстоят дела.
Брачный договор положил конец войне, начавшийся после того, как мою мать убили. Единственное, что я слышал о невесте, то, что Коскович – стерва. По крайней мере, мне не пришлось жениться на ней, но это вынудило меня работать с другим человеком. Я старался держать его подальше от большинства дел, оставляя в качестве наркокурьера, без доступа к большинству вещей, как я думал.
И теперь пришло время это исправить.
Блондинка пытается сесть, но ее запястья все еще привязаны к изголовью кровати. Она надувает губы, и они медленно растягиваются в улыбке.
– Вернешься, когда закончишь? Я подожду здесь, – она соблазнительно выпячивает грудь. Как бы ни было заманчиво покусать ее сосок, мне нужно идти.
С ухмылкой развязываю ее и аккуратно надеваю галстук. Я провожу рукой по ткани, чтобы разгладить ее как можно лучше, и пожимаю плечами, когда не получается.
– Увидимся в другой раз, – бормочу я и отворачиваюсь, оставляя им маленький пакетик с экстази на столе.
Дверь за мной тяжело закрывается, и я выхожу в тихий коридор. Я не меняю секс на наркотики; они все равно платят. Я трахаю их, потому что они чертовски сексуальны и готовы к тройничку. Прошло много времени с тех пор, как мне предлагали что-то подобное.
Мой телефон звонит, когда подхожу к лифту и нажимаю на кнопку, раздраженно вздыхая. Если бы я только мог заняться этим в другой вечер и остаться в постели, это было бы идеально.
Вместо того чтобы жаловаться про себя, нажимаю на экран, отвечая на звонок, пока захожу внутрь.
Константин, моя правая рука, сообщал последние новости о местонахождении Дмитрия Косковича, двоюродного брата Светланы. Семья, с которой мы вступили в войну из-за убийства моей матери.
– Мы нашли его. Сегодня вечером он будет на балете, – говорит Константин в качестве приветствия.
Можно подумать, что найти предателя будет легко, но Дмитрий скрывался с тех пор, как я узнал, что он заменял мои наркотики обезболивающими. Я отказываюсь позволить этому зайти дальше.
Константин спрашивает: – Думаешь, он скажет нам что-нибудь? Или что мы хотя бы вернем те тысячи долларов, которые он взял?
– Сомневаюсь, но у меня плохое предчувствие, и пора очистить ряды сотрудников. Мои клиенты не заслуживают того дерьма, что он раздавал, – это раздражает; мое время тратится впустую. Теперь Дмитрий – самый последний человек, которого мне придется убить.
– Зачем ты вообще дал ему работу? – спрашивает Константин. У меня сжимается челюсть.
– Ты знаешь, что я не хотел. Это из разряда – держи друзей близко, а врагов еще ближе.
С тех пор как его семья убила мою мать, каждый раз, когда вижу его лицо, мне хочется разорвать его на куски. Но я не делал этого ради поддержания мира между семьями.
Жаль, что я не смогу вытянуть из него признание так, как хочу. Мне нужно, чтобы он рассказал нам все.
– Понял, босс, остальные будут на месте, чтобы забрать его, на складе все готово.
– Это не займет много времени, – с этими словами вешаю трубку, уверенный, что он не возражает. Константин, в конце концов, привык к моей прямоте.
Двери лифта звенят на первом этаже, и мои кожаные туфли стучат по полу, когда иду через холл, кивая сотрудникам. Они отвечают тем же, и я усмехаюсь; мне нравится получать уважение, которого заслуживаю.
Люди всегда считали меня безответственным, тусовщиком в моей семье, именно так я попал в наркобизнес. Мне нравилась идея работать в солнечной Калифорнии. Когда отец дал шанс работать в этом городе, я ухватился за него. Условие заключалось в том, чтобы я оставил свои тусовки далеко позади.
Я по-прежнему получаю удовольствие, просто уже не так. Я больше не пробую товар и не сплю с каждой женщиной, которую встречаю. Я пью, но не напиваюсь. Я всегда надеялся, что отец будет гордиться мной. И сейчас чувствую, что действительно делаю что-то важное.
Теплый сентябрьский ветерок обдувает меня, когда выхожу на оживленную улицу Беверли-Хиллз, служащий подгоняет мой черный Lamborghini, и когда он выходит, я проскальзываю внутрь, забирая ключи. Устроившись поудобнее, ищу в бардачке билет на балетное представление, на котором будет Дмитрий.
Честно говоря, не считал его человеком, интересующимся танцами, но пожимаю плечами, запоминая адрес театра.
Ставлю машину на передачу и медленно выезжаю. Лечу по длинным дорогам, лавируя в потоке машин, пока, наконец, не паркуюсь у театра и не бросаю ключи парковщику. Он улыбается, глядя на мою машину.
– Поцарапаешь – убью, – предупреждаю я, и его лицо бледнеет, когда он присматривается ко мне, осознавая, кто я такой. Он кивает и осторожно садится в машину.
Сканирую всех людей снаружи старого, но все еще красивого здания с колоннами по обе стороны от двери, где выдают билеты. Наконец я вижу высокого мужчину с темно-каштановыми волосами и коротко подстриженной бородой. Это Дмитрий; я замечаю, как он входит в театр с темноволосой женщиной, повисшей у него на руке и заискивающей перед ним в его черном костюме и галстуке. Он слишком самоуверен для человека в его положении.
Внутренне закатывая глаза, я следую за ним. Мне нужно подождать, пока он останется один, поэтому иду в бар и заказываю пару напитков, прежде чем мы все войдем и займем свои места на первом этаже для начала шоу. Наконец, он встает, чтобы покинуть здание, вытаскивая из кармана пачку сигарет, не оглядываясь. Когда он доходит до двери, я допиваю свой напиток и следую за ним. Как только мы оказываемся вне толпы на свежем воздухе, я хватаю его и затаскиваю в укромное место, прижимая к грязной стене.
Дмитрий борется со мной, пока мы не оказываемся на свету. Когда он видит мое лицо, то бледнеет.
– Ты здесь из-за меня? – его голос дрожит.
Подходя ближе, я толкаю его к стене во второй раз, выбивая воздух из легких.
Мои слова полны яда, когда обращаюсь к нему: – Ты украл у меня. Ты знаешь, что это значит. Наш договор? Все кончено.
– Черт, – бормочет он, откидывая голову на стену. Он действительно думал, что его не поймают? – Это была всего лишь малая часть, я просто взял немного для себя, – пытается он урезонить меня, поднимая руки.
Но я придерживаюсь теории, которая вертится в голове.
– Не прикидывайся идиотом. Ты теряешь моих клиентов и создаешь свою собственную базу. Иван должно было вернулся, чтобы восстановить то, что ты потерял, но я обещаю тебе, после всего, твоя семья никогда не получит власть.
– Что ты собираешься со мной сделать? – его дрожащий голос отдается слабым эхом в ночной темноте. К счастью, поток людей, суетящихся по городу, заглушает звуки, исходящие от этого жалкого человека.
Моя дикая улыбка становится шире.
– Ты попробуешь мой новый продукт, убедишься, что он готов к продаже, – я вытаскиваю из внутреннего кармана маленький пакетик, показывая таблетки в форме черепа, и протягиваю ему.
– Прямо сейчас? – спрашивает он, капля пота стекает по его виску под тусклым светом переулка. Его руки дрожат, когда он открывает пакетик, кладет необычную таблетку на язык и проглатывает ее всухую.
Я резко хватаю его за лицо и проверяю, проглотил ли он.
Затем наклоняюсь, чтобы со смешком сказать правду: – Никто не связывается с семьей Петровых. Ты убил одного из моих людей, чтобы получить то, что хотел. Ты расскажешь мне все, что я хочу знать.
Я добавил в таблетку большую дозу седативного средства, поэтому он скоро будет без сознания. И улыбаюсь, как Чеширский кот, когда он понимает, что происходит.
Его глаза расширяются от паники, он пытается оттолкнуть меня и засунуть пальцы в горло, чтобы вызвать рвоту. Я прижимаю его к стене предплечьем, пока он сопротивляется. Быстрее, чем ожидал, он слабеет и обмякает.
Я жду, пока черный фургон затормозит у входа в переулок, пара моих самых доверенных людей выпрыгивают и затаскивают Дмитрия внутрь. Я получу ответы на свои вопросы и выброшу его тело. Полиция, которую держу в кармане, обвинит другого дилера, если его найдут.
Но мне станет легче, если я разрежу его на куски и отправлю остальным членам семьи. Они поймут послание.
Со вздохом я отряхиваю несуществующую пыль со своего пиджака, пока мужчины закрывают двери машины.
Глубоко вздохнув, возвращаюсь внутрь, с любопытством желая узнать, что это за танцовщицы, на которых он пришел посмотреть. Поэтому, минуя бар, веду себя так, как будто мне здесь место, проходя в закулисную зону.
Именно тогда слышу шепот за боковой дверью у сцены. Место, где мне не следовало бы находиться, но я все же подхожу к двери. Не могу удержаться и слегка приоткрываю ее. Заглядывая в щель, я вижу красивую женщину с темными волосами, собранными в пучок, одетую в балетный костюм, которая растягивается у хореографического станка.
Я подхожу ближе, прижимая руку к двери, наклоняюсь вперед. Дверь слегка скрипит под моим весом, но мне все равно, мои глаза жадно скользят по ее телу. Может быть, я задержусь.
Она оборачивается и ахает, заметив меня. Я многозначительно приподнимаю бровь. Ее глаза расширяются, она подбегает и захлопывает дверь у меня перед носом.
Дерзкая.
Именно то, что мне и нравится.
Облизываю губы.
Я заполучу ее.
Все, что мне нужно, – это немного времени, чтобы заставить ее также захотеть меня. Я поворачиваюсь и вскоре возвращаюсь на свое место в зале, устраиваясь поудобнее.
Свет гаснет, занавес открывается, музыка начинает играть, и вот она.
Я откидываюсь назад и наслаждаюсь представлением. Ее гибкое, стройное тело изгибается в позах, которые, как мне казалось, невозможны. В брюках становится тесно, и член давит на молнию.
Черт, мне нужно узнать, кто она такая.
Я стараюсь забыть мужчину у двери гримерки, пока плавно скольжу за сценой. Взглянув из-за кулис на зал, не нахожу своего сводного брата Дмитрия. Он обещал, что придет. Я бы не стала отправлять ему билет, если бы знала, что он не явится.
Убеждаю себя, что у него возникли неотложные дела и он не смог написать мне, потому что я не настолько глупа, чтобы не понимать, что он иногда работает с плохими людьми. На одну из самых жестоких семей, о которых я слышала, но, к счастью, никогда не видела.
Десять лет назад все было плохо. Я тогда была молода и не до конца понимала, что происходит. Моя мама держала меня подальше, и я больше никогда не видела отца. Единственное, что слышала, это то, что он был вовлечен в семейную вражду. Думаю, он погиб. Дмитрий нашел меня несколько лет назад. Я поняла, что он связан с плохими людьми, когда за мной начали следовать телохранители. Я жаловалась. Ему это не нравилось. Теперь я почти все свое время провожу на тренировках. Балет – это моя жизнь. Ничего со мной не случалось, Дмитрий становился менее параноидальным и в конце концов отменил охрану, но узнал мой распорядок дня. Он не меняется уже много лет.
Мужчина, наблюдавший за мной у двери, заставил меня почувствовать себя неуютно; он был похож на хищника, готового к прыжку. Тени на линии его подбородка и почти скрытая ухмылка заставили мое сердце забиться немного быстрее. Прошло много времени с тех пор, как меня влекло к мужчине, поскольку я обычно избегаю их во время подготовки к шоу, но он появился из ниоткуда.
Манеры подсказали мне извиниться и аккуратно закрыть дверь, но я не смогла. Это был напряженный момент. Он стал бы отвлекающим фактором, а мне нужно было убрать его с глаз.
Мне нужно сосредоточиться. Следующий танец скоро, и я не могу провалиться. Я тренировалась по несколько часов ежедневно, чтобы стать прима-балериной. Я в своей лучшей форме, и если скоро не займу это место, то никогда не стану примой. Это была моя единственная мечта с тех пор, как я решила, что быть на сцене, под светом софитов, двигая телом, чтобы рассказать историю, – это мое призвание.
К счастью, другие танцоры не замечают моей дрожи, когда стою за кулисами, ожидая нашего следующего выхода.
– Ты справишься, – шепчет Дэмиен.
Сосредоточься. Свет, музыка, настало время для шоу. Глубокие вдохи, вспоминаю свою мечту и позволяю телу двигаться.
Пока танцую, меня охватывает спокойствие, и я остаюсь в моменте, к которому готовилась. На меня смотрят многие, но я к этому привыкла.
Однако не могу не почувствовать новый взгляд, устремленный только на меня. Взгляд, который разжигает огонь в моих жилах, и мне не неприятно. Я отбрасываю эти мысли по мере приближения крещендо, движения легко проходят сквозь меня.
Каждый пируэт – совершенный. Маленькие прыжки по сцене, пока я не достигаю своего партнера, Дэмиена, который поднимает меня. Я дышу и молюсь, чтобы пропуск пищи за день сделал меня немного легче. Его руки дрожат под моим весом, и тогда я понимаю, что одного дня было недостаточно. Мне нужно сбросить еще несколько фунтов.
После нескольких часов танцев и того, как мы переоделись, чтобы уйти, Дэмиен подходит ко мне, проводя рукой по своим влажным от пота светлым волосам, и я задерживаю дыхание. Мне не нужно, чтобы он упоминал о трудностях нашего подъема.
– Ты в порядке? – спрашивает он. – Ты казалась немного напряженной сегодня вечером.
Вздох облегчения вырывается из моей груди; он не упомянул об этом.
Выдавив улыбку, лгу: – Я в порядке, – не желая думать, что Клаудия, наш тренер, накажет меня. В ее выступлениях нет ничего, кроме совершенства. И сегодня вечером я была неаккуратной. Рассеянной.
Он прижимает руку к моей пояснице, когда мы выходим из дверей.
– Пойдешь со мной выпить? – предлагает он, приподнимая бровь с милой улыбкой, на которую клюнуло бы большинство девушек.
– Ты же знаешь, я не пью во время недели выступлений.
– По одному стаканчику, чтобы расслабиться? – настаивает он, обнажая еще одну очаровательную улыбку, ту, которую он всегда дарит мне, когда просит провести время вместе.
Я вздыхаю, понимая, что, возможно, мне действительно нужно немного выпить, чтобы разобраться в своих чувствах и в том, что собираюсь сделать, чтобы остановить свои эмоции, разъедающие меня изнутри. Моя мама заставила меня заняться балетом, когда мне было семь, чтобы я могла научиться контролировать свои эмоции. Она не хотела, чтобы у меня появилась склонность к насилию, как у отца, но это все еще внутри меня. Глубоко внутри. Я просто научилась лучше скрывать.
– Куда ты думал пойти? – спрашиваю, наконец сдаваясь, хотя долго убеждать меня не потребовалось. По крайней мере, это не еда.
Он ухмыляется: – В бар отеля. Нам не придется полагаться на такси, и мы можем оставаться здесь столько, сколько захотим на случай, если ты передумаешь.
Я кусаю губу. Я знаю, что он ко мне неравнодушен, так как постоянно намекает на свидание. Но я не часто хожу на свидания, особенно с другим танцором. Это слишком сложно. Я должна сказать «нет» и перестать тянуть его за собой, но после всего этого мне действительно нужно расслабиться и выпить.
– Только один коктейль. Потом мне нужно отдохнуть, иначе я буду ужасно танцевать, и Клаудиа никогда не даст об этом забыть. Я уже облажалась сегодня вечером.
Я сдуваюсь, когда мы направляемся к отелю. Уже поздно, и на улицах тихо. Я наслаждаюсь тишиной.
Дэмиен протягивает мне руку, но я игнорирую ее и направляюсь к дверям, прижимая сумку к груди. Он следует за мной, к счастью, не упоминая о какой-либо враждебности, которую сейчас оказываю; скорее всего, он отмахнется, как обычно. Не хочу быть плохой, мне просто нужно, чтобы он понял намек на то, что я не заинтересована. Ему нужно двигаться дальше.
Оказавшись внутри, мы садимся за барную стойку и заказываем напитки, я стараюсь пить свой, не торопясь, чтобы не показаться грубой. Это я настояла на том, что нам не нужен отдельный столик, как хотел Дэмиен.
Мой пристальный взгляд обшаривает остальную часть зала, в то время как мои пальцы постукивают в такт негромкой музыке на заднем плане, молясь, чтобы к нам присоединились другие танцоры. Дэмиен – хороший парень. Он просто не для меня, даже если бы мы не были партнерами по танцам. Он был бы слишком скучным, а я хочу фейерверк. Дэмиен просто… не такой. Он заслуживает хорошую девушку. Ту, которая достойна его доброты.
Я чувствую, как кто-то пристально смотрит на меня, пока сижу на стуле у бара и делаю еще один глоток коктейля. Я просто знаю, что кто-то наблюдает за мной, и что хуже всего, знаю кто. Мой взгляд снова скользит по залу. Тот мужчина, которого видела ранее, стоит напротив. Мои ладони начинают потеть, когда он приближается, не отрывая от меня глаз. Я незаметно протираю руки о платье.
Поворачиваюсь к Дэмиену; мне пора уходить. Я притворяюсь, что зеваю.
– Мне нужно лечь спать. Спасибо за выпивку. Увидимся завтра? – быстро говорю и поспешно ухожу, прежде чем Дэмиен успевает сказать хоть слово.
Практически чувствую его разочарование, но не могу остаться. Я молюсь, чтобы он не последовал за мной.
Нажимаю на кнопку лифта несколько раз, как будто это может ускорить его движение, бормоча себе под нос: – Поторопись.
Цифры на табло лифта меняются слишком медленно, и я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не постукивать ногой от нетерпения.
Мое сердце бешено колотится, когда за моей спиной появляется тень. Исходящее от большого тела тепло ощущается все сильнее, фигура приближается. Мои глаза крепко зажмурены, и мне нужно выровнять дыхание, прежде чем он заметит. Я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кто это. Но интуиция подсказывает, что это тот самый человек, который за мной следил.
Я захожу внутрь и вижу его в зеркале позади. Наши глаза встречаются, и его взгляд темнеет, когда он входит следом. Я затаиваю дыхание; вблизи и вне тени он ошеломительно красив, с сильной линией подбородка и жгучими зелеными глазами, пронзающими меня насквозь.
Он выглядит как один из тех опасных людей, с которыми работает мой брат. Это небезопасно, и мне нужно бежать. Спуститься по лестнице, идти на ресепшн. Но уже слишком поздно.
Двери закрылись.
– На какой этаж? – спрашивает он глубоким, хрипловатым голосом, и тепло разливается по моему предательскому телу, поскольку оно явно реагирует на него. Прошло слишком много времени с тех пор, когда у меня был секс. Должно быть, эта реакция, абсолютно не имеет к нему отношения.
– Что? – выпаливаю я, поворачиваясь к нему, пытаясь игнорировать все предупреждения, проносящиеся в моей голове прямо сейчас. Мое лицо горит под макияжем, и я надеюсь, что он этого не видит.
Он указывает на кнопки с номерами этажей, и я с облегчением выдыхаю, нажимая на нужную мне. Затем достаю телефон из сумочки, чтобы написать Дмитрию, надеясь, что незнакомец больше не заговорит со мной; отличный способ отвлечься и убить в себе влечение – думать о брате.
Не успеваю оглянуться, как двери снова открываются, и я поднимаю глаза.
– Спокойной ночи, – говорит таинственный мужчина и неторопливо выходит.
Я проверяю номер этажа. Мы не на одном этаже. Спасибо, черт возьми, за это. Моя голова откидывается на зеркальную стену позади, и я хихикаю про себя, когда двери закрываются. Я веду себя как параноик.
Когда дверь в номер захлопывается за мной, я снимаю платье и бросаю его на пол, затем избавляюсь от бюстгальтера и трусиков. Беру свои косметические средства из чемодана и иду в душ.
Большое зеркало напротив насмехается надо мной. Каждый раз, когда вижу свое отражение, мои глаза останавливаются на всех моих несовершенствах. Немного лишнего жира между бедер, слишком выпирающий живот.
Я с отвращением отворачиваюсь. Ничего страшного, завтра пропущу обед.
Я стою под горячей водой, позволяя ей струиться по моему телу. Массирую ноющую кожу после выступления, смывая все мысли о прошедшем дне.
В конце концов, заставляю себя выйти из горячего душа после нескольких минут простого стояния там и заворачиваюсь в белое полотенце. Затем роюсь в чемодане, пока не нахожу майку и шорты для сна. Падаю в постель с влажными волосами, разметавшимися вокруг. Усталость окутывает меня и уносит в сон, как только первые звуки дождя начинают барабанить по окну.
