Текст книги "Братья до конца (ЛП)"

Они прибыли на окраину Парижа одной дождливой ночью, в одиннадцать часов. У обоих от страха пересохло во рту, когда они стали подходить к домику, в котором жили Алисия и Сильва. Оба предвидели катастрофу. У них не было причин так думать, но оба чувствовали, что пришли слишком поздно.

– Потом мы будем над собой смеяться. – Неуверенно сказал Гавнер. – Когда они уставятся на нас и спросят, почему мы так испуганы, мы будем выглядеть как последние дураки.

– Надеюсь. – Пробормотал Лартен.

– Даже если Рэндел Чейн нашел их. – Продолжил Гавнер. – Он не станет убивать, пока не явишься ты. Из того, что ты мне рассказывал, он обожал издеваться над Тэнишем. Если он и собирается сделать им плохо, он подождет твоего появления.

Лартен подумал об этом.

– Если ты прав, скорее всего, он ждет нас. Возможно, он сам распространил слухи о том, что ищет меня, чтобы я прибыл в Париж.

Гавнер уставился на Лартена. Его руки дрожали, но он держал их за спиной, чтобы Генерал не увидел.

– Я готов сражаться, если придется. – Сказал он.

– Я знаю. – Улыбнулся Лартен. – Но если на нас нападут, и Рэндел будет один, лучше, если ты отведешь женщин в безопасное место. Их жизни куда важнее моей. Оставь меня разобраться с вампанцем.

Гавнер кивнул, успокоившись. Не потому, что был рад, что не придется драться. Он жаждал проверить себя в сражении. Но он был счастлив услышать, что Лартен любит Алисию и Сильву так же сильно, как и он сам. Настолько, чтобы заявить, что их жизни важнее его. Гавнер всегда считал, что Генерал холоден и никого не любит. Но теперь он понял, что тот просто лучше умеет скрывать эмоции.

Они подобрались ближе к пригородному дому. Эта часть города спала, находясь далеко от центра. Они прошли мимо всего нескольких человек на улице, и все они спешили домой, чтобы поспать. Для вампиров ночь только начиналась, но для людей уже был поздний час.

Они остановились около входной двери и стояли там одну долгую секунду. Отчасти, Гавнер не хотел, чтобы эта секунда заканчивалась. Если на женщин напали, их ждала самая ужасная ночь в жизни. Когда они войдут, нельзя будет спрятаться от правды. А здесь, на улице, они могли хотя бы надеяться.

– Будь начеку. – Прошептал Лартен.

Он поковырялся в замке, открыл дверь, и они прокрались внутрь.

Было темно, но не для них. Вампиры были ночными созданиями, и поэтому они отлично видели коридор. Он выглядел точно так же, как и два месяца назад, когда они пошли в парк, и Гавнера дважды толкнули в пруд. Лартен почувствовал, как успокаивается. Если бы в доме произошла трагедия, были бы знаки борьбы и горя.

Он проверил зал, где Алисия так часто читала ему дождливыми вечерами. На полках стояли ряды книг. Лартен не мог прочитать названия, но он знал многие из них наизусть. Он бы отдал триста лет жизни, только бы Алисия почитала ему вслух.

Дальше шла комната Сильвы. Дверь была не заперта. Лартен немного поколебался прежде, чем открыть ее.

– Возможно, ее здесь нет. – Подумал он. – Если ее нет в кровати, это не значит, что что-то не так. Возможно, она ночует у знакомых. Не впадай в истерику. Верь.

Он толкнул дверь, и она заскрипела. Он был так уверен, что кровать будет пустой, что сначала даже не заметил Сильву. Но когда Гавнер радостно вздохнул, он понял, что она лежит под одеялом, повернувшись к ним спиной.

Ее плечи медленно поднимались и опускались, и Лартен слышал, как она дышит.

С дрожащими улыбками вампиры вышли из комнаты, закрывая за собой дверь.

– Ты слышал, как она дышала до того, как мы вошли? – Спросил Гавнер.

– Нет. – Честно ответил Лартен.

– Я тоже. Мое сердце так билось, что…

Они хмыкнули и двинулись к комнате Алисии. Лартен уже решил позволить женщинам выспаться. Не было гарантии, что они в безопасности. Рэндел Чейн мог сидеть на крыше или в темном переулке. Но Лартен не думал, что нападение произойдет сегодня. Они, на всякий случай, останутся в доме, но ему уже казалось, что он слишком сильно переживал. Будет достаточно неприятно утром рассказывать Алисии о том, как они поспешили в Париж. Она поругает их за то, что у них дикое воображение. Но если они ее разбудят, она действительно будет в ярости. Алисия могла ругаться при необходимости.

Дверь Алисии скрипнула еще громче, чем дверь Сильвы, когда Лартен толкнул ее. Он не помнил, чтобы их двери раньше так громко скрипели. Ему надо будет смазать их. Обычно этим занималась Алисия, но она уже была старой. Возможно, она просто…

Мысль прервалась, когда Лартен наяву увидел свой самый страшный кошмар. Одеяла были сорваны с кровати и мятые лежали на полу. Мебель и большая ваза были разбиты, и их куски лежали по всей комнате. Алисии не было. Но на стене над кроватью были слова, написанные, к сожалению, не краской.

– Что здесь написано? – Прошептал Лартен.

Гавнер не ответил. Он стоял, разглядывая комнату с открытым ртом.

– Что здесь написано?! – Крикнул Лартен, тряся помощника.

Прежде, чем Гавнер смог ответить, сзади них кто-то заговорил.

– Вот, что происходит с любовницами вампиров.

Лартен и Гавнер обернулись. Пока Лартен поворачивался, он попытался взять себя в руки. Это у него вышло не слишком хорошо, но он сумел спрятать большую часть волнения.

Сильва стояла в проходе, уставившись на рыжего вампира. Ее глаза были широко открыты во мраке комнаты. Она была в дневной одежде, а не в ночной сорочке. Лартен подумал, что она ждала их, лежа в этой одежде уже несколько ночей и ожидая, когда скрипнет дверь, и они появятся.

– Что случилось? – Всхлипнул Гавнер.

Сильва не обратила на него внимания. Она смотрела лишь на мужчину, который все эти годы отказывался быть ей отцом.

– Он пришел в полночь. – Прошептала она. – В самый темный час, когда весь мир спал. Меня не было дома. Я встречалась с молодым человеком. Ничего непристойного, просто мы предпочитаем встречаться, когда все остальные спят. Он – орнитолог любитель. Его особенно интересуют ночные создания. Я иногда думала, что неплохо было бы познакомить его с тобой.

Гавнер начал плакать, но не Лартен. Он не мог, пока не услышит всю историю и пока не останется в одиночестве. Он старался держать эмоции под контролем, пока рядом кто-то был.

– Я шла по улице, когда он выбежал из дома. – Продолжила Сильва. Она поморщилась от воспоминаний. – Патриш, мой молодой человек, оставил меня в конце улицы. Он был отличным провожатым и не хотел, чтобы нас видели вместе, чтобы никто не подумал ничего дурного. Поэтому я была совсем одна. Беззащитна.

– Убийца увидел меня и остановился. Я думаю, что он был так же шокирован, как и я. Он не мог никого ждать в такой поздний час. Он посмотрел на меня. Я знала, что умру, если он решит напасть.

– Но он не напал. Возможно, он не знал, что я дочь Алисии. А может ему хватило одной жертвы. Так или иначе, он пощадил меня и исчез. Я вошла в дом. Я чувствовала запах крови и знала, чего ожидать. По крайней мере, я так думала. Но я не знала, что есть столько способов разрезать человека. А надпись…

Она замолчала и снова прочитала слова, на этот раз про себя.

Гавнер отошел к стене. Его стошнило, и он взял одно из одеял, чтобы вытереть подбородок. Он рыдал.

– Как он выглядел? – Простонал он.

Старший вампир и девушка не обратили внимания на его вопрос. Оба знали, что это не было работой незнакомца.

– Мама сказала мне, что ты вампир, когда мне было десять. Она решила, что я уже достаточно взрослая, чтобы услышать правду. Я была очарована. Я хотела узнать о вас больше, может быть вступить в ваш клан. Мама прогнала все подобные мысли из моей головы. Она рассказала мне, как опасен ваш мир. Она любила тебя, но не доверяла таким, как ты. Она сказала, что вы воинственные, кровавые создания.

Сильва показала на надпись на стене.

– Если бы она только знала, насколько права. – Вздохнула девушка.

Она замолчала и стала ждать, когда заговорит Лартен. Вампир долго думал, искал слова, которые могли бы облегчить боль Сильвы. В конце концов, он просто покачал головой.

– Что ты хочешь услышать? – Спросил он.

– Я хочу, чтобы ты сказал, что можешь оживить мою мать! – Крикнула Сильва. – Я хочу, чтобы ты сказал, что можешь воспользоваться темной магией и воскресить ее душу. Мне плевать, если она станет такой как ты. Я просто хочу. Чтобы. Ты. Ее. ВЕРНУЛ!!!

Сильва кричала эти слова и била его кулаками по груди. Она не могла дотянуться до его лица. Лартен позволял ей выплеснуть на него свою злость, а Гавнер ошеломленно наблюдал за происходящим, все еще всхлипывая.

Когда Сильва перестала выть и стала оседать на пол, Лартен хотел было поддержать ее. Но он догадывался, что она не хочет, чтобы к ней кто-то прикасался, по крайней мере, он. Поэтому он грубо кивнул Гавнеру. Тот сглотнул, присел рядом с Сильвой и взял ее за руки. Та попыталась отдернуть их, но увидев Гавнера, лишь грустно улыбнулась.

– Я не виню тебя в этом, дорогой. – Вздохнула она. – Но ты – один из них. Вампир. Как он. – Она зарычала на Лартена как собака. – Ты принадлежишь его миру, а не моему, и не можешь помочь мне. Я должна горевать одна.

– Она… она похоронена? – Сквозь слезы простонал Гавнер.

Сильва кивнула.

– Но не спрашивай где. Однажды я скажу, когда ты придешь один. Но я не хочу, чтобы он знал. Он не заслуживает того, чтобы попрощаться с ней.

– Мне жаль. – Прошептал Лартен. – Если бы я мог как-то предотвратить, я бы это сделал. Мы пришли так быстро как…

– Не смей! – Прервал его Гавнер. – Ты знаешь, что это неправда, так что молчи.

Он хотел спросить Сильву о том, когда убили Алисию, но решил промолчать. Какая была разница?

– Я найду ту тварь, которая сделала это. – Поклялся Лартен.

Но эти слова не успокоили ни Сильву, ни его самого. Месть не вернет Алисию, и им не станет ни капельки лучше.

– Было бы легко сказать, что я больше не желаю тебя видеть. – Сказала Сильва, возвращаясь к окну. Она открыла его, чтобы подышать свежим воздухом, и продолжила говорить с ним, не оборачиваясь. – Если ты любил мою мать, ты будешь поддерживать со мной связь. Я хочу, чтобы ты иногда приходил, как когда мама была жива. Я хочу ненавидеть тебя до конца своих дней и хочу направлять эту ненависть на тебя лично. Если ты мужчина, ты дашь мне эту возможность.

– Как скажешь. – Угрюмо ответил Лартен. Он двинулся к двери, потом остановился и заговорил через плечо. – Тебе стоит переехать в другой дом. Убийца может вернуться. Возможно, стоит переехать в другой го…

– Я уже подумала об этом. – Сказала Сильва. – Мы с Патришем скоро уедем отсюда. Мы уехали бы раньше, но я чувствовала, что ты вернешься. Перед уходом отправь ко мне Гавнера. Я расскажу ему, как мы будем держать связь.

Лартен почувствовал дежавю и через несколько секунд понял, почему. Он вспомнил слова Алисии в тот день, когда она прогнала его. Сильва говорила так же, как когда-то ее мать, только Алисия никогда не ненавидела его с такой силой.

– Пошли. – Сказал Лартен Гавнеру, протягивая руку и помогая ему встать.

– Возможно, мне стоит… – Начал Гавнер, поглядывая на Сильву.

– Нет. – Прошептал Лартен. – Ты можешь вернуться позже. Сейчас мы должны оставить ее. Возможно, это не то, что ей нужно, но это то, чего она желает. У нас нет права отказывать ей в одиночестве.

Гавнер сглотнул, потом посмотрел на Лартена взглядом полным ненависти, почти как Сильва.

– Если бы ты воспользовался сверхскоростью…

Лартен собирался скрывать слезы, пока не окажется один, но не смог остановить их, и они потекли по его щекам, когда Гавнер обвинил его. Молодой вампир увидел слезы и от удивления замолчал. Прежде, чем он мог извиниться, Лартен поморщился и отвернулся.

– Быстро! – Сказал он, шагая по коридору. – Нужно удостовериться, что Рэндел Чейн не сидит в засаде. Можешь поругать меня позже. А сейчас нам нужно защитить Сильву.

Он горестно рассмеялся.

– Нужно помнить о нашем долге. – Сказал он.

С этими словами он вышел и больше никогда не возвращался в эту комнату крови и душераздирающего горя.

Глава 8

Лартен Крепсли сидел один в Зале имени Оски Вельма и рассматривал список имен на черном камне. Он так и не научился читать, но мог распознавать определенные слова. Он видел, как Гавнер Пурл пишет свое имя и мог узнать буквы. Если бы молодой вампир пришел в Гору для Совета, охранники занесли бы его имя в этот список.

Лартен мог бы мысленно найти Гавнера, так как это было бы быстрее и легче, но он предпочитал этот метод. Это давало ему повод побыть одному. У него появилось очень много дел с тех пор, как он прибыл в Гору несколько месяцев назад. Он устал от постоянных собраний. Он устал спорить и уговаривать других поддержать его. Одиночество давало ему возможность расслабиться, кроме того момента, когда он утром отправится в гроб.

Рассматривая список имен, он отпил из чаши бульон из летучих мышей. Около чаши бульона стояла наполовину пустая кружка эля. Хотя Лартен сидел там всего двадцать минут, это была его третья кружка.

Он не был хорошим оратором. Сложно было несколько часов подряд устраивать лекции вампирам. Эль помогал ему. Он расслаблял язык и напоминал о Париже. Тогда слова сами приходили к нему.

С тех пор, как Алисию так несправедливо отняли у него, прошло восемь лет. С одной стороны, это были очень долгие годы, полные мучений, кошмаров о смерти Алисии и чувства вины. Но с другой стороны, время пролетело весьма быстро. Он никогда раньше не был так занят. Иногда, когда он был пьян, ему казалось, будто он только что зашел в ту комнату, и даже самые мелкие детали воспроизводились в его голове.

Лартен жаждал убивать нацистов, как только покинул тот дом. Гавнер винил его в смерти Алисии, а он в свою очередь винил солдат, которые гнались за ними. Если бы не эта игра в кошки-мышки, он мог бы воспользоваться сверхскоростью, и тогда Алисия была бы жива. Больше всего он ненавидел Рэндела Чейна, но хитрого вампанца было не найти. А фашисты были близко. Они были злыми, глупыми деспотами, которые годились лишь на то, чтобы быть убитыми.

Лартен вновь почувствовал холодную ярость, которую раньше ощущал лишь дважды. Сначала в детстве, когда его друга, Вура Хорстона, убили безо всякой на то причины, а второй раз на корабле, когда Малора погибла так же бессмысленно. В том темном, отрешенном состоянии он хотел лишь дать миру сдачи и раздавить тех, кто принес в его жизнь эту боль. Он стал гораздо умнее и старше, чем в те времена, но все же не это спасло фашистов от его ненависти.

Это сделал Гавнер.

– Я хочу убить их.

В зале имени Оски Вельма, Лартен опустил чашу с бульоном и снова отпил из кружки эля. Казалось, будто Гавнер говорит с ним, освещаемый светом каминов.

– Я хочу раздавить чертовых фашистов, как муравьев.

Лартен тогда повернулся лицом к помощнику и прищурился. Они осмотрели все закоулки вокруг дома, но не нашли Рэндела Чейна. Скоро наступит рассвет. Было достаточно времени на то, чтобы найти фашистов и разобраться с ними. Лартен думал о немцах с тех пор, как отвернулся от окровавленной стены. Он думал о том, какими методами убийства можно воспользоваться. Но он был удивлен, когда Гавнер озвучил его мысли.

Когда тот повернулся к Лартену, его глаза были красными, а губы искажены ухмылкой.

– Мы могли бы спасти ее, если бы не потратили столько времени на фашистов. Ты сказал, что это наш долг, и может ты был прав. Но теперь все изменилось. Если мы убьем их, мы сможем сконцентрироваться на Рэнделе. Мы найдем его и заставим заплатить за свой поступок.

– Для этого нам не нужно их убивать. – Сказал Лартен. – Мы можем просто обогнать их.

– Но они заслуживают смерти. – Сказал Гавнер. Его пальцы сжались в кулаки.

Раньше Лартен чувствовал себя так же. Но буря внутри него утихла, когда он увидел лицо Гавнера. В помощнике он увидел отражение себя. Молодой вампир собирался совершать те же ошибки, что и Лартен много лет назад. Если это произойдет, Гавнера будут терзать стыд и боль, так же, как и Лартена.

– Это не заберет боль. – Прошептал Лартен. – Убив их, мы не вернем Алисию. Это лишь опустит нас на уровень Рэндела Чейна. У фашистов нет чести, но они не причинили нам вреда. У некоторых есть дети, жены, друзья. Если мы убьем их, другие почувствуют ту же боль, которую сейчас чувствуем мы.

– Отлично. – Сказал Гавнер.

Лартен посмотрел на него.

– Если мы убьем их, женщины будут рыдать. Мальчики и девочки будут спрашивать, когда вернутся их отцы, но никто не сможет им ответить. Невинные будут страдать. Мы принесем страдания в жизнь людей, которые не сделали ничего плохого. Ты правда хочешь этого?

Гавнер моргнул.

– Конечно нет. – Сказал он. – Но…

– Мы будем делать это лишь для себя. – Сказал Лартен. – Мы отнимем их жизни, чтобы чувствовать себя лучше. Мы на время станем безмозглыми животными и во время всего этого мы не будем думать о наших страданиях или о будущем. Это будет легко, но и неправильно.

Гавнер грустно посмотрел на Лартена. На его глазах вновь выступили слезы, и жажда убивать пропала. Лартен гордился тем, как его помощник забыл о недавнем стремлении отомстить. Он был лучшей личностью, чем Лартен в его возрасте.

– Тебе нужно уйти вместе с Сильвой до восхода. – Сказал Лартен, впервые побеждая свои темные желания. Она не может оставаться здесь даже на пару дней. Если Рэндел или же фашисты найдут ее, они воспользуются ей, чтобы сделать нам хуже.

– Иди к ней сам. – Продолжил он. – Она выслушает тебя, если меня не будет рядом. Повстречайся с ее другом. Иди вместе с ними. Уведи их как можно дальше и оставайся с ними, пока они не будут в безопасности. А я продолжу отвлекать фашистов.

– А когда Сильва будет в безопасности, я встречусь с тобой, и мы отправимся на поиски Рэндела Чейна. – Кивая, ответил Гавнер.

– Нет. – Сказал Лартен. – Я должен продолжать отвлекать фашистов. На это уйдет еще несколько месяцев, а может лет. Нам придется временно забыть о вампанце.

Лицо Гавнера потемнело, но Лартен лишь грустно хмыкнул.

– Ты меня не понял. – Сказал он. – Мы найдем Рэндела Чейна. Он нигде не спрячется от нас. Когда время будет на нашей стороне, мы найдем и убьем его. А может, мы сначала поиграем с ним прежде, чем оторвем его голову. Мне никогда особо не нравились пытки, но есть время и место для всего.

– Но не сейчас. – Твердо продолжил он. – Наш долг перед кланом превыше всего. Мы не будем вести себя безрассудно в этом деле. Мы куда лучше Рэндела и будем честны с теми, кто доверяет нам. Потом, когда мы вновь будем свободны, мы найдем кровожадного щенка и отомстим ему как следует.

– Не возвращайся ко мне, когда расстанешься с Сильвой. – Произнес Лартен, крепко сжимая руки Гавнера. – Найди другого хозяина. Узнай разные методы убийства. Тренируйся упорно и стань лучшим вампиром, каким только можешь быть. Когда настанет время, я вызову тебя, и мы отправимся на поиски Рэндела. Мы доберемся до него, даже если ради этого придется убить сотню других вампанцев.

– Ты не попытаешься найти его без меня? – Прошептал Гавнер.

– Нет. Клянусь кровью Алисии.

С этими словами они расстались.

Лартен опустошил кружку эля и потребовал еще одну. Он не пил столько с тех пор, как был Волчонком. Тогда он наслаждался алкоголем. Теперь он пил лишь, чтобы отключить нервы и приготовиться к предстоящему.

Охранник добавил в список еще одно имя. Лартен посмотрел на буквы, но из них не выходило слов “Гавнер Пурл”. Он вернулся на середину списка (он просмотрел его почти до середины) и стал смотреть дальше. Он проглядел все эти имена прошлой ночью, но решил снова проверить список на случай, если пропустил имя Гавнера в первый раз.

Конечно, не пропустил. Гавнер сам нашел бы его, если бы был в горе. Но он продолжал свою игру. Он готов был на все, чтобы отдалить тот момент, когда он должен будет встать перед группой Генералов и обратиться к ним как проповедник.

Проглядывая список, он вновь задумался. После происшествия в Париже он три года не видел Гавнера. Все это время он водил фашистов за собой. Потом его попросили спасти нескольких вампиров, которых захватили фашисты. Не все вампиры в Европе услышали или послушались просьбы Мики убраться оттуда, и поэтому фашистам удалось поймать некоторых из них.

Стычки с фашистами, возможно, так и продолжались бы, если бы не Ванча Марч. Принц долго не совал свой нос в это дело. Как и остальные, он решил, что Мика и Пэрис больше подходят для столь деликатного занятия. Он подумал, что сделает все только хуже, если ввяжется.

Но наконец, терпение неряшливого Принца лопнуло. Было ясно, что фашисты продолжат захватывать вампиров в плен. Они хотели использовать кровь вампиров, чтобы создать отряд супер-солдат. Ванча решил, что время дипломатии закончилось. Не обсуждая ни с кем ничего, он взял это дело в свои руки.

Он отправился в Берлин и нашел базу главаря фашистов. Темной ночью он пробрался через защиту самоуверенного Фюрера и проскользнул в его спальню. Прижав когти к горлу дрожащего человека, Ванча сказал, что если еще хоть на одного вампира будет совершено нападение, он вернется и закончит начатое.

Принц Вампиров всегда готов поставить нужду клана выше собственной жизни. Если понадобится пожертвовать собой, каждый Принц отдаст жизнь за то, во что верит. Но Ванча был уверен, что напыщенному Гитлеру его шкура гораздо дороже, чем была бы Принцу. Это оказалось правдой. После угрозы тот отозвал своих солдат, и вампиров уже никто не трогал.

Мика вскипел, услышав о подходе Ванчи. Когда тот вернулся в Гору Вампиров, Мика обвинил его в необдуманных действиях.

На это зеленоволосый Принц ответил лишь: “С успехом не поспоришь”.

Когда Лартен, наконец, смог заняться собственными делами, он нашел Гавнера, и вампиры отправились на поиски Рэндела Чейна. Они обыскивали большие города Европы, спрашивая о нем и ища других вампанцев, которые могли бы знать о его местонахождении.

Каждый говорил, что не знает, где Рэндел, и Лартен верил им. Каждый вампанец, становясь таковым, клялся никогда не врать. Если вампанец нарушит клятву, собратья с позором изгонят его, даже если он соврет вампиру.

Он знал, что это нелогично, но теперь Лартен ненавидел всех вампанцев. Он винил их в существовании Рэндела. Если бы они не откололись от клана, не было бы Рэндела Чейна и других чудовищ, подобных ему. Алисия все еще была бы жива, семью Вестера не убили бы, а Тэниш Юл, возможно, никогда не покинул бы клан. Лартен начал верить, что Вестер все-таки прав, и что мир был бы гораздо лучше без фиолетовых тварей. Лартен надеялся избавить от них планету.

Но Рэндел был тем, кого Лартен ненавидел больше всего. Если бы он сражался с каждым вампанцем, которого встречал, он бы однажды умер. Нельзя было вечно побеждать. А так как Лартен не хотел умирать, не отомстив за Алисию, он придерживал язык в присутствии тех, кого ненавидел. Он относился к ним с уважением и вежливо спрашивал о Рэнделе. Он говорил, что хочет вызвать его на бой, так как слышал, что тот – доблестный воин. Он и не намекал на истинную причину, по которой хочет найти вампанца.

Четверо вампанцев с уважением ответили ему и отпустили дальше по своим делам, не вмешиваясь. Лишь пятый возразил, сказав Лартену, что у того нет права на ответ. Тот вампанец был молодым и самоуверенным. Он жаждал убивать вампиров и решил начать с Лартена.

Он ужасно переоценил себя. Дуэль была быстрой, и Лартен без труда убил противника. Он не похвалил себя за победу, но все же спал с улыбкой на лице следующие несколько дней.

Шли годы. Через некоторое время, Лартен почувствовал себя слепым стариком, кидающим камни в море, в надежде попасть в рыбу. Рэндела Чейна невозможно было найти, если он сам этого не хотел. Как и вампиры, вампанцы могли прятаться в самых темных закоулках ночи, там, где их не смогут разыскать даже самые зоркие.

Он надеялся, что другие вампанцы приведут его к Рэнделу. Но у них не было священного дома. Они не собирались на Совет. Не было правителей, которые следили бы за их похождениями. Вампанец мог много лет плутать, не встречая таких, как он.

– Нам нужно выкурить его. – Сказал Лартен Гавнеру одной темной ночью, когда они сидели у костра на кладбище. Они долго обсуждали это и оба пришли к заключению, что искать вампанца бессмысленно.

– Как же это сделать? – Спросил Гавнер.

– Война. – Тяжело сказал Лартен.

Их взгляды встретились, и Гавнер увидел, что Лартен ненавидел вампанца сильнее, чем когда-либо мог Гавнер. В этот момент он понял, что не хочет идти туда, куда хотел повести его Лартен. Он так же понял, что Лартен и сам не желает идти в этом направлении. Но он это сделает. Потому что в отличие от Гавнера, Лартен готов был стать воистину прОклятым, если это требовалось.

Той ночью Лартен отправился на поиски Вестера. Гавнер не пошел вместе с ним. Не было никаких споров. Гавнер сказал Генералу, что они снова встретятся, если кто-то из них узнает о местонахождении Рэндела, но что он не хочет участвовать в новом плане Генерала. Лартен принял решение помощника, резко кивнув. Возможно, этот выбор даже обрадовал его, но он не показал этого. Пожав Гавнеру руку, он повернулся спиной к вампиру, который когда-то жаждал назвать его отцом, и отправился исследовать ночь.

– И вновь я один. – Пробормотал Лартен, разглядывая кружку. Он удивился, увидев, что выпил ее до дна.

Осматривая кружку, он вспомнил одинокие годы и подумал, что ему суждено быть одиноким и несчастным. Потом, понимая, что Вестер ждет его, он выпил последнюю каплю эля, снова проверил список имен и, шатаясь, ушел из Зала имени Оски Вельма, готовясь разжигать войну.

Глава 9

Вестер принял Лартена в свою группу безо всяких сомнений. Лартен подумал, что друг попытается отговорить его, когда сказал, что хочет отправить клан на войну. Он думал, что Вестер будет настаивать на обдуманном решении. Но охранник знал, каково терять родных, убитых вампанцами. Он не стал спрашивать, почему Лартен перешел на его сторону. Он просто рассказал Генералу, как он собирается вернуть в группу тех вампиров, которые покинули ее несколько лет назад, и как он уговорит остальных объединиться с ними.

Репутация Лартена продолжила подниматься после их разговора. Многие вампиры слышали об Алисии, и им понравилось, что он поставил долг выше мести. Двое вампиров находили внимательную публику, куда бы они ни пошли. Было не важно, что Лартен был плохим оратором и что он просто повторял те вещи, которые уже многие годы говорили Вестер и подобные ему. Когда Лартен говорил, вампиры слушали, а когда он просил поддержки, многие сразу предлагали ее.

Они встретили многих вампиров во время своих путешествий, но лишь на Совете они могли произвести на всех глубокое впечатление. На Совете собирались как обычные, так и великие вампиры. Лартен и Вестер могли потенциально уговорить несколько сотен Генералов перейти на их сторону. Вестер думал, что на то, чтобы уговорить всех вампиров быть на их стороне уйдет сорок лет, так как Лартену нужно будет стать Принцем, чтобы иметь возможность отправить клан на войну. Но если у них все это получится во время Совета, то так долго ждать не придется.

Сейчас было не лучшее время для разжигания войны. Фашисты ввели весь мир в состояние хаоса и разрухи. Миллионы людей участвовали в этой войне, и казалось, будто гибнет больше людей, чем когда-либо. Многие вампиры считали, что Великую Войну было не переплюнуть, но те, кто собственными глазами видели фашистов, ставили на то, что эта война будет еще хуже.