Текст книги "Синица в руках"

Автор книги: Дара Сэвидж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

7

– Ну, как я выгляжу? – Анет почти уткнулась носом в свое отражение в зеркале ванной, внимательно разглядывала лицо, проверяя, ровно ли лежит косметика. Макияж был безукоризненным. Легким движением кисточки она провела по векам голубоватой тенью, и ее глаза засверкали, как два больших аквамарина. Под конец придала естественный блеск слегка подкрашенным губам.

– Ты выглядишь потрясающе, – бросив на сестру оценивающий взгляд, сказал Энди. Он стоял, оперевшись спиной о косяк двери ванной и скрестив на груди свои худые мальчишеские руки. – Важное свидание?

Анет взлохматила рыжевато-коричневые пряди, посмотрела в зеркало на белые ровные зубки и улыбнулась. Зачем притворяться и скрывать что-то от бесхитростного братишки.

– Угадал.

Был ранний вечер вторника. Через несколько минут за ней заедет Стэн и повезет ее в родительский ресторан ужинать. Они не виделись после бурного свидания в субботу у нее дома. В эти дни она была сильно занята в больнице, дорабатывая положенные две недели перед увольнением. Но они дважды говорили по телефону – в понедельник и сегодня, в первой половине дня. Беседы их длились долго, отличались теплотой и сердечностью, и Анет ощущала все большую тягу к Мэнсфилду. Прощаясь с ней, он говорил, что любит ее, и так хотелось посмотреть ему в глаза, чтобы убедиться, что это правда.

– Вижу по твоему лицу, что Стэн тебе очень нравится, – констатировал Энди.

Анет расправила складку на юбке короткого красного платья, бросила взгляд на туфельки такого же цвета и, повернувшись от зеркала, посмотрела на брата. Что сказать ему? С того памятного субботнего вечера Стэн больше не затрагивал тему женитьбы. Придерживаясь своего обещания, он давал время подумать о его предложении руки и сердца. Так что к какому-то обоюдному решению они еще не пришли. Не исключено, что отношения между ними пойдут совсем не так, как они наметили, и им придется расстаться, а это будет большим ударом для Энди, который уже начал привязываться к ее новому другу. Во всяком случае, для него это станет несравнимо большей потерей, чем разрыв с Патриком.

Учитывая это, Анет не хотела понапрасну обнадеживать брата. Но и лгать она тоже не желала, поэтому ответила просто и коротко:

– Да.

Глаза мальчишки радостно заблестели, на лице появилась довольная улыбка.

– Вот здорово, – сказал он. – Ты тоже очень нравишься ему. Стэн много расспрашивал о тебе, когда мы ходили с ним гулять. Вы с ним хорошо бы смотрелись вместе.

Анет просияла: а она-то боялась сказать лишнее слово, чтобы зря не обнадеживать брата! Все это время он сам строил великие планы в отношении ее замужества.

– О, мой дорогой. Я… я думаю, нам не следует торопить события.

Энди схватил с кровати дамскую сумочку и вручил ее сестре.

– Да, я понимаю. – Он помолчал немного и произнес застенчиво: – Мне кажется, что деду он тоже понравился. Просто наш старик волнуется за нас, ты же понимаешь.

– Мы все должны быть осторожными, милый.

Через пятнадцать минут Анет, услышав звонок, открыла дверь, и, когда увидела Стэна, стоявшего на пороге, все, о чем она только что говорила с братом, тут же вылетело из головы. От одного лишь взгляда на любимого человека у нее перехватило дыхание.

Он был одет в сшитый на заказ строгий темно-синий костюм, кремовую рубашку и темный галстук. Светлые волосы были красиво уложены. Всем своим видом он излучал мужественность и элегантность и совсем не походил на игривого, насмешливого человека, каким казался до сих пор. Анет снова почувствовала неуверенность в своем будущем. Мэнсфилд слишком многолик для ее понимания. Этот мужчина преодолел трудный и долгий путь, прежде чем пришел к согласию с самим собой, и она подумала, что ей потребуется целая жизнь, чтобы как следует изучить его.

Стэн окинул ее фигурку оценивающим взглядом. Карие глаза его вспыхнули, резкие черты лица смягчились, а вся строгая элегантность вдруг превратилась в то, чем она и была на самом деле, – во внешнюю оболочку. Мэнсфилд не произнес ни единого слова, но ему каким-то образом удалось сбросить с себя светский лоск и обнажить то, что было спрятано под этой мишурой.

Анет схватилась за ручку двери, услышав низкий голос Стэна – бархатный и в то же время требовательный:

– Дорогая, ты очень красива. Может, мне войти и отдать дань вежливости твоим родным?

Она молча покачала головой, не в силах произнести ни слова, будто у нее отнялся язык. Стэн протянул ей руку.

– Тогда нам пора идти.

Анет вышла из оцепенения и взглянула на своего избранника. Он был великолепен, но и пугал ее. Она боялась, что под его сильным воздействием потеряет свое лицо, превратится в совершенно другого человека. Конечно, можно отказаться от сделанного им предложения. Для этого надо повернуться, войти в дом и закрыть перед гостем дверь, спрятаться от него в скорлупе своей скромной, уютной и, главное, привычной жизни.

Но Анет не сделала этого, а лишь беспомощно улыбнулась. Она уже не принадлежала себе. Конечно, ее одолевали сомнения в верности своего выбора, но ясно было одно – ей уже не выбраться из того сложного, запутанного лабиринта, в который завлек Стэн. Он завладел всеми ее чувствами и мыслями, пленил своей сильной аурой, нашел для нее, Анет, место в своем сердце. Он спрятал ее за высокими барьерами, которые отделяли их от внешнего мира, спрятал в самой глубине души, и сомневаться в этом было бы неблагодарно.

Отказать ему было бы равносильно запрету дышать. Она протянула ему свою руку, и тот с готовностью взял ее, мягко потянул на себя, и Анет, переступив порог дома, попала в объятия…

«Чесапик» был одним из первоклассных ресторанов Аннаполиса и славился интернациональной кухней. Здесь удачно сочетались артистичность и простота домашнего уюта. На стенах висели незамысловатые натюрморты местных художников. Паркет из твердых пород дерева сиял от мастики, на столах, покрытых белыми скатертями, стояли свечи и живые цветы. Это было одно из любимых мест Анет в городе. Но когда ей приходилось ужинать здесь с друзьями, хозяев она ни разу не видела. Входя в зал, Стэн плотно прижал к себе ее руку и провел к столику, расположенному в стороне от других, в углу зала. В широкое окно открывался изумительный вид на Чесапикский залив. За столиком уже сидела пожилая пара. Они пили вино и тихо разговаривали между собой. Когда Стэн со спутницей подошел к ним, те встали.

– Анет, это моя мама – Лоретта и мой отец – Рэндал. Дорогие родители, познакомьтесь, это Анет. Смотрите, не отпугните ее.

– Побойся бога, сын мой, – добродушно-ворчливо проговорила женщина. – У нас и в мыслях такого не было. Если уж ты ее не напугал, то она заслужила всяческих похвал и нашей поддержки.

Стэн ухмыльнулся, а его мать подавила смешок, посмотрев в лицо сына. Лоретта была высокой женщиной крепкого телосложения, медно-рыжие волосы уже подернула седина на висках. В наследство Стэну достались ее карие глаза. Они внимательно и заботливо смотрели сейчас на Анет, и та вдруг почувствовала, как ее нервозность и напряжение исчезли, на душе сделалось очень легко и радостно. Она протянула руку для пожатия.

Ее супруг, отчим Стэна, был худощавым, элегантным мужчиной с орлиными чертами лица и теплыми зелеными глазами. Рэндал быстро встал и, выдвинув для Анет стул, предложил сесть.

Стэн собрался занять место справа от нее, но Лоретта опередила сына. Тот отступил назад и, склонив голову набок, сказал:

– Меня, кажется, обставили.

– Так оно и есть, дорогой, – добродушно заметил Рэндал. Он откинулся на спинку стула и с улыбкой посмотрел на пасынка. – Мы хотим познакомиться с Анет поближе. А то вы сядете, как два голубка, и будете ворковать друг с другом, не замечая никого вокруг.

Стэн сделал притворно-сердитое лицо, но тем не менее занял стул напротив Анет и, садясь, бросил на нее ревнивый взгляд, полный неутоленной жажды.

В зале ресторана было тепло, но ее пронизывала мелкая дрожь от сладостного ощущения счастья, которое усиливал так много говорящий взгляд Стэна. Глаза ее, направленные на него, выразили согласие: да, позже.

Голодный хищник, сидящий внутри Стэна, казалось, был удовлетворен таким ответом. Он успокоился и направил свое внимание на родителей, делая вид, что интересуется только ими.

Ни Лоретта, ни Рэндал не замечали притворства Стэна, от души смеялись его остротам и старались сделать так, чтобы за столом была приятная, непринужденная обстановка.

Наблюдая за супругами, Анет постепенно начинала понимать, какое влияние каждый из них оказал на формирование характера Стэна в тот период, когда он переходил от трудного подросткового возраста к взрослой жизни. Твердая решимость матери и мягкая сила и деликатность отчима явно сказывались в нем.

Еда и обслуживание в ресторане были выше всяких похвал. Одно блюдо следовало за другим, и все очень вкусные. Анет чувствовала себя раскованно и свободно. Родители Стэна вели себя как люди, умудренные большим жизненным опытом, и она была поглощена беседой с ними. И все-таки какая-то, пусть и крошечная, часть ее существа постоянно ощущала близость мужчины, сидящего напротив нее, заставляя быть настороже. Он откинулся на спинку стула и сидел в расслабленной позе, изредка сменяя положение ног под столом и при этом касаясь голени Анет. Время от времени он бросал на нее скользящий взгляд, обжигая своим скрытым жаром. Лоретта и Рэндал заказали на десерт кофе и бренди, а Стэн, взяв бутылку вина, наполнил им бокал Анет и, подмигнув, протянул ей. Было ясно, что он за ней охотится и полон решимости не упустить свою добычу. Она сжалась я притихла, думая о том, как бы улизнуть от него, и в то же время понимая, что не сделает этого…

Вечер незаметно подошел к концу. Лоретта и Рэндал стали прощаться. Анет пожала каждому из них руку и была чрезвычайно польщена, когда мать Стэна наклонилась к ней и прикоснулась губами к ее щеке.

– Мы получили огромное удовольствие от встречи с тобой, милая, – сказала она. – Ты должна прийти к нам на ужин снова. Но в следующий раз мы организуем его у нас дома. Нам бы также хотелось познакомиться с твоей семьей.

– Мы пригласим на ужин и Шерон, – добавил Рэндал.

Анет улыбнулась. Все трое с радостью смотрели на ее сияющее, довольное лицо.

– О, это было бы замечательно! – воскликнула она.

– Как насчет следующей недели? – спросила Лоретта. Анет кивнула в знак согласия.

Стэн обошел стол и, подойдя к матери, обнял ее.

– Мы организуем ужин, когда все будем свободны, – сказал он. – Я позвоню тебе.

Лоретта посмотрела на сына долгим, спокойным взглядом, который был наполнен материнской любовью. В этот момент Анет поняла, что его родители прекрасно знали, что на самом деле происходило за столом, что скрывалось за легкими шутками Стэна. Приятно было и то, что она понравилась родителям и они приняли ее безоговорочно.

– Спасибо вам за все, – тихо промолвила она.

– Для меня это самая большая награда, – так же тихо ответила Лоретта…

Стэн и Анет вышли из зала ресторана и остановились на ступенях у входа, вдыхая свежий ночной воздух.

– Родители влюбились в тебя, – нарушил молчание Стэн, – я заранее знал, что так и будет. – Он замолчал, напряженно вглядываясь в лицо Анет. Затем прошептал: – Поедем ко мне?

И снова беспокойная мысль пронеслась в ее голове: беги, прячься от него. Но слова сами вырвались из уст:

– Хорошо, поедем.

В груди Стэна что-то пророкотало. Он судорожно схватил Анет и крепко, до боли, прижал ее к себе. Потом так же быстро отпустил, обнял одной рукой за талию и стремительно повел к машине.

Анет ощутила огромный подъем сил, каждая клеточка ее тела реагировала на близость Стэна. Его лицо, на которое падал слабый уличный свет, было похоже на мраморное изваяние. Анет отвела глаза и уставилась на дорогу, мелькавшую за окном машины.

Когда они выбрались из города, Стэн поехал по узкой дороге, по обеим сторонам которой виднелись крыши домов, утопавших в зелени деревьев. Через несколько минут подъехали к двухэтажному дому, обшитому вагонкой. За деревьями была видна сверкающая под луной гладь озера.

Стэн повернул ключ в замке зажигания, и мотор замер. Первое мгновение оба сидели молча, не шевелясь. Анет стиснула пальцы рук, лежавших на коленях, боясь поднять глаза на Мэнсфилда и стараясь дышать ровно.

Как вести себя дальше? Прошлый субботний вечер, несмотря на злобный выпад Патрика, был полон каких-то смутных надежд. Теперь Анет терзали сомнения – не совершила ли она ужасную, непоправимую ошибку? Ей уже хотелось попросить Стэна отвезти ее домой, но в этот самый момент он подвинулся к ней и положил ладонь на ее скрещенные руки.

– Вчера я купил тебе подарок, – тихо произнес он.

Напряжение, в котором пребывала Анет, отступило, верх взяло любопытство.

– Какой подарок?

– Пошли в дом. Там есть открытая веранда с видом на озеро. Выпьем кофе, поговорим, если ты не возражаешь.

Стэн выглядел очень спокойным. Ни тени волнения. В Анет же боролись два чувства – облегчение и разочарование. Как он может вести себя так бесстрастно, сухо, словно это обычное для него свидание? Может, он всего-то и планировал познакомить ее со своими родителями, потом угостить чашечкой кофе и после этого отвезти домой? А может, у нее слишком богатое воображение? Напридумывала бог знает что, принимая желаемое за действительное. В конце концов, может, так оно и к лучшему. Терзаясь сомнениями, она последовала за хозяином в дом. Войдя в холл, остановилась. Стэн, судя по всему, не заметил этого и продолжал идти, на ходу снимая пиджак и галстук. Обернувшись наконец через плечо, он ослепительно улыбнулся.

– Чувствуй себя как дома, проходи, осмотрись, пока я буду готовить кофе.

Интерьер в гостиной был довольно простым – кожаная мебель, большое количество книжных полок, на стенах в рамках висели огромные фотографии различных пейзажей. Дом, несомненно, принадлежал мужчине – такое впечатление он производил с первого взгляда. Но здесь было просторно и уютно.

Оставшись в одиночестве, Анет получила время на обдумывание ситуации и вдруг обнаружила, что в ней проснулась присущая ей любознательность. На что бы она ни смотрела, во всем старалась увидеть ключи к разгадке личности Мэнсфилда.

Одна из комнат первого этажа была превращена в кабинет. Заглянув в нее, Анет увидела на столе пишущую машинку и стопки бумаг, полки с фотоаппаратами и журналами, подставку для стереомагнитофона и кассет с пленками. Это была самая заставленная комната в доме. Повсюду лежали пачки газет и географические карты. Кресло, стоявшее у письменного стола, было обтянуто кожей, сильно потертой в нескольких местах. Осмотрев кабинет, Анет пришла к выводу, что его хозяин много работает за машинкой, любит классическую музыку, мемуары и биографии.

В гостиной на спинку кушетки был небрежно брошен шерстяной плед, на столике лежала шахматная доска из полированного дерева. На ней разместились фигурки, вырезанные из темной и светлой кости. Столик стоял у камина. Ванная комната была небольшой, сверкающей чистотой. Увидев занавеску бирюзового цвета, по которой были разбросаны фигурки русалок, Анет улыбнулась. Она открыла шкафчик, висевший на стене, нашла там флакон с лосьоном после бритья и, поднеся его к носу, вдохнула знакомый терпкий запах. Выйдя из ванной, направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Но когда подумала о том, что нескромно соваться в спальни, вернулась в гостиную и оттуда пошла на кухню. Неожиданно в ее дверях появился Стэн, и Анет с ходу наткнулась на него. Он обнял ее, чтобы поддержать.

– Ну как тебе мое жилище? Понравилось?

Анет положила ему руки на грудь и сказала:

– Да, здесь чудесно. Это… твой дом или ты его снимаешь?

Да замолчи же ты, приказала она себе, плотно сомкнув губы.

Глаза Стэна весело заискрились.

– Дом мой, но я мало здесь жил. Всего каких-то несколько месяцев. Кофе, кстати, уже готов. Хочешь чашечку?

Анет кивнула, и они вошли на кухню. Одна стена здесь была выложена красным кирпичом. Белая, довольно высокая стойка отделяла кухню от столовой. Стэн распахнул двойные застекленные двери, ведущие на открытую веранду. Над перилами висела гирлянда лампочек, освещая стол и стулья из красного дерева. С озера доносился приглушенный плеск воды.

Стэн разлил по чашкам кофе, в одну из них, для гостьи, добавил немного сливок, а та в это время осмотрела кухню, чистенькую, как операционная. В сушилке стояла горка тарелок. Уголки губ Анет слегка дрогнули в улыбке. Она поняла, что перед ее приходом здесь была произведена генеральная уборка. Затем ее взгляд упал на обеденный стол, вокруг которого стояло восемь стульев. Мебель на веранде также была рассчитана не менее чем на восемь человек. На одного хозяина всего этого слишком много – видно, он часто принимает у себя гостей.

Анет было любопытно узнать, кто эти люди и оставались ли они здесь на ночь. Она ничего не знала о его знакомых. Ее внимание привлек буфет. На нем стояла пара пустых пепельниц, а в кухне ощущался легкий запах сигар.

Стэн проследил за ее взглядом.

– Хочешь выйти на веранду? Там посвежее.

Анет повернула к нему лицо и заметила, что он слегка смутился.

– Да, на свежем воздухе посидеть приятно.

Стэн взял чашки с кофе и понес их на веранду. Анет пошла за ним, чувствуя какую-то странную нежность к этому сильному, мужественному человеку, так трогательно-внимательному к ней. Когда уселись за столик, она заговорила первой:

– Ты знаешь, я ухожу с работы. Не хотела говорить об этом по телефону. Я подала заявление в воскресенье, так что через две недели меня уже не будет в больнице.

Лицо Стэна преобразилось.

– Не может быть, – проговорил он с изумлением, встал и порывисто шагнул к Анет. Сдерживая волнение, хрипло спросил: – Скажи же, ради бога, ты выйдешь за меня замуж или нет?!

С губ молодой женщины слетел нервный смешок, она робко кивнула и тоже поднялась. Он взял ее за плечи и порывисто привлек к себе.

– Я сходил с ума все это время.

Анет откинула голову, устремив взгляд на Стэна.

– Я же сказала тебе в субботу, что выйду. Мне не требовалось время на раздумья.

Глаза его горели от возбуждения и радости.

– Нет, ты должна была хорошенько обдумать мое предложение.

Она покачала головой.

– Ты должен доверять мне и научиться понимать, чего я хочу.

– Я доверяю тебе. И тебе лучше приготовиться к тому, чтобы доверять мне, хотя ты пока еще мало знаешь меня.

– Зато я знаю другое, знаю, что люблю тебя, – почти с отчаянием проговорила Анет.

Сильные руки Стэна сжали ее плечи. Затем он запустил пальцы в ее густые волосы, поднял эту блестящую копну вверх и уткнулся в нее лицом.

– Я люблю тебя и всегда буду любить. Ты принадлежишь мне – ты сама сказала это. Поклянись, дорогая.

– Клянусь. – Она прильнула щекой к его груди.

На веранде стало тихо. Только со стороны озера доносились негромкие крики каких-то ночных птиц.

– Ты для меня – все, – глухо проговорил Стэн.

– И ты для меня тоже.

Анет услышала, как он облегченно вздохнул и нежно пробормотал:

– Как я счастлив. О, черт возьми, – неожиданно вскрикнул он, – твой подарок! Я положил его на стул за большим столом. – Стэн хитро улыбнулся. – Надеюсь, тебе это понравится.

Анет посмотрела на стулья, увидела коробочку, лежавшую на одном из них, и, чувствуя легкое головокружение, взяла ее, нетерпеливо сорвала серебряную обертку и открыла крышку. Внутри на темном бархате лежало кольцо с большим бриллиантом, окруженным сапфирами. Это был, несомненно, свадебный подарок, и Анет прижала кольцо к груди.

– Позволь, я помогу надеть его, – раздался смеющийся голос Стэна.

Она протянула левую руку. Он угадал размер – кольцо приятно обхватывало безымянный палец. Анет подняла руку к лицу Стэна. Тот посмотрел на сверкающий бриллиант и сказал:

– Первый шаг сделан, скоро последует и самый главный.

После всех волнений и переживаний, которыми изобиловала прошедшая неделя, Анет наконец могла представить свое будущее со всей определенностью и ясностью.

– Когда я отработаю две недели?

– Да. Ты не против, если мы не будем устраивать пышную свадьбу?

Она протянула руку к голове Стэна и убрала со лба непослушный локон.

– Я думаю, будет вполне достаточно пригласить на свадьбу только близких родственников. Может, мы могли бы организовать это торжество в саду моего деда?

Глаза Мэнсфилда потускнели.

– Там, где запущенный пруд и разрушенные павильоны?

– И дурацкий мост.

– И болотный аромат.

Анет театрально вскинула голову.

– Наше болото не издает противного запаха. Ну если только совсем чуть-чуть. Да и вообще, у нас столько акров земли, что мы сможем найти местечко на болоте с подветренной стороны.

Стэн расхохотался и крепко прижал Анет к себе. Сейчас он совсем не был похож на того мужчину, которого она встретила в приемном покое больницы. Лишенный высокомерия и напускной важности, он выглядел человеком зрелым и в то же время молодым. Его лицо было самым милым, самым красивым в мире.

– Твой дед, я думаю, зарядит ружье, чтобы я подтвердил серьезность моих матримониальных намерений, – заметил Стэн, усмехнувшись.

Анет прижалась к нему.

– А твои родители пришлют мне открытку с выражением сочувствия.

– Моя сводная сестрица Шерон будет рыдать. Она всегда плачет на свадьбах. Боже, и сама же потом будет злиться на себя за то, что завидует чужому счастью.

– С Энди проще, – мечтательно проговорила Анет. – Братишка будет на седьмом небе от восторга.

Стэн вдруг стал серьезным, опустил руку и прижал ее ладонью к животу Анет.

– А мы могли бы постараться, чтобы наш брак стал просто неминуемым, – прошептал он ей на ухо.

Смысл его слов не сразу дошел до сознания Анет. Но вот ее взгляд принял понимающее выражение. Беременным невестам не миновать брака.

– О господи, ты думаешь, что без этого все может сорваться? – Она подняла свое пылающее лицо, и Стэн, прикрыв глаза, медленно потерся о него щекой.

– Нет, не думаю, а быстрее хочу девочку, у которой будут твои волосы и твои глаза на удивленном, невинном личике, – расплылся он в улыбке. – И еще хочу мальчика, такого, как Энди. Хочу сразу двойню, черт возьми. Мне просто не терпится иметь от тебя детей. Но если ты еще не готова к этому, то скажи. Я могу подождать.

Анет прикрыла его губы ладонью.

– Нет, любимый. Мы ничего не будем ждать. У нас это случится сейчас. Я тоже очень хочу этого.

Он посмотрел ей в глаза и, увидев в них решимость, с жадностью приник к ее губам, бормоча нежные слова любви. Анет ощутила томительную дрожь в теле.

Стэн плотно прижался к ее фигурке. Он тоже находился в сильном возбуждении и, не сдерживая своего желания, начал скользить по нежным изгибам женского тела. Анет стала перебирать непослушными пальцами пуговицы на его рубашке, пытаясь их расстегнуть. Но рука так сильно дрожала, что, казалось, не справится с такой простой задачей. Вдруг верхняя пуговка расстегнулась, обнажив шею, на которой пульсировала жилка.

Анет подалась вперед, прижалась раскрытыми губами к ароматной загорелой коже и провела по ней языком. Из груди Стэна вырвался протяжный стон. Он прижал ее голову ладонью к своей груди. Анет, будто во сне, скользила языком и губами по твердым грудным мышцам, покрытым золотистыми кольцами волос. Тело Стэна содрогалось от приступов желания.

Неожиданно он схватил ее за плечи и отстранил от себя, тяжело, прерывисто дыша. Анет смотрела на него, ничего не понимая. Он не хочет ее? Она не была уверена, что сможет удержаться на ногах.

– Не здесь, радость моя. Пойдем. – Стэн подхватил ее на руки и понес наверх. Она плыла на руках и смотрела на него. Черты его лица обострились, великолепные карие глаза сверкали страстным, неукротимым огнем. Это был самый красивый из мужчин, которые встречались в ее жизни. И в то же время его неистовая сила пугала.

Он с нежностью опустил Анет на кровать. В спальне было сумрачно, через окно проникал лунный свет, делавший глаза женщины похожими на два огромных синих озера.

Стэн стоял рядом и смотрел на нее. Она казалась ему такой беззащитной и хрупкой, что он боялся даже дышать в полную силу. Всей своей предыдущей жизнью он не был подготовлен к этому моменту, к этому сгустку страха, любви и веры, в который сейчас превратились глаза Анет. Ему хотелось защитить ее от всего дурного в этом мире, отдать ей всю свою нерастраченную нежность, самые горячие ласки, на которые только способен. Он наклонился над кроватью и коснулся губами шеи любимой.

– Драгоценная моя, доверься мне.

Она взяла его лицо в свои ладони и прошептала:

– Да, да, да…

Стэн лег на нее, поддерживая свое мощное тело на локтях и продолжая ласкать губами ее шею. Анет закрыла глаза. Он был над ней, вокруг нее, закрывая ее своим телом, как щитом. Она почувствовала себя в теплом, надежном коконе, в котором хотелось остаться навсегда.

– Я люблю тебя, ты нужна мне, – прошептал он и, расстегнув пуговицы на ее платье, стянул его, открыв стройную фигурку в красной кружевной комбинации. – О радость моя, ты такая прекрасная.

Когда он раздел Анет донага, она нетерпеливо выгнулась ему навстречу.

– Я люблю тебя.

Стэн снял с себя одежду и, опустившись рядом с горячим женским телом, стал целовать его, ласкать губами твердые соски, нежную кожу на животе и бедрах, потом снова возвращался к грудям. Когда он приподнимал голову, лунный свет падал на его лицо, высвечивая капельки влаги, выступившей на коже.

Он так нежен! А что я могу дать ему? – спрашивала себя Анет. Ответ был прост – она отдаст ему самое себя.

– У меня никого не было до тебя, и сейчас только ты присутствуешь в моей жизни, – горячо шептала она.

Стэн сделал глубокий вдох и вошел в нее. Анет ощутила острую боль, почувствовав любимого внутри себя. Эта желанная, давно ожидаемая боль заставила ее сжать в пальцах простыни и громко вскрикнуть. Стэн застыл, навалившись всей тяжестью своего могучего тела на Анет. Он стал успокаивать ее, лаская губами и руками, потом уткнулся лицом в подушку. Плоть его была настолько напряженной, что, казалось, может взорваться. Анет осторожно вытянулась под ним, стараясь принять удобную для него позу, и, когда это не помогло, взмолилась:

– Милый, прошу тебя, будь со мной. Я хочу тебя…

Он содрогнулся, обнял ее и пришел в движение. Оно было таким плавным и приятным, что Анет забыла о недавней боли и почувствовала, как пружина страсти начинает закручиваться в ней все туже с каждым рывком Стэна. Она стала нетерпеливо подстраиваться под них, а тот с силой входил в нее, откидывая голову назад. Мышцы его шеи напряглись. Анет посмотрела на его перекошенное от несдерживаемой страсти лицо и вдруг затрепетала от предчувствия оргазма.

– Ты… моя, – услышала она и жарко выдохнула в ответ:

– Да-а-а…

Он снова вошел в нее – в последний раз – и тут же содрогнулся, освободившись от семени. Анет зашептала ему что-то, обвила его скользкое от пота тело руками и ногами и почувствовала, как Стэн наконец расслабился в ее объятиях.