Текст книги "Синица в руках"

Автор книги: Дара Сэвидж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

4

С пляжа возвращались молча. Энди растянулся на заднем сиденье и что-то мурлыкал себе под нос. Патрик вел машину на большой скорости, сосредоточенно вцепившись в руль. Анет, сидевшая рядом, смотрела в окно на залив, освещенный яркой луной. Она хотела бы отложить разговор с Патриком по крайней мере до тех пор, когда оба смогут как следует отдохнуть после тяжелого ночного дежурства. Но как это сделать, не знала, и чувствовала такую усталость, что сейчас могла думать только о душе и теплой, мягкой постели. При мысли о скором сне она сразу приободрилась. Но что действительно тревожило ее и не давало покоя, так это знакомство со Стэном. Ей казалось, что она проснется завтра утром в своей спальне и поймет, что ничего на самом деле и не было, а весь сегодняшний день – плод воображения ее усталого мозга.

Мэнсфилд не позвонит. Она так давно и долго мечтала о настоящей любви, что просто-напросто выдумала себе героя, не существующего в реальной жизни. Чему тут удивляться? Вся ее взрослая жизнь состояла из работы и учебы, в ней не было ни отдыха, ни тем более удовольствий. Вот и вообразила бог знает что. Ох, Анет, завтра утром, хорошо выспавшись, ты сама не поверишь в то, что навыдумывала сегодня. Какие у тебя доказательства того, что все это произошло на самом деле? Расстроенный Патрик и случайно оброненная фраза насчет телефонного звонка?

Нет, Мэнсфилд не позвонит. Такие мужчины никогда не держат слова. Она слышала об этом от других, более искушенных женщин. Стэн просто дурачился с ней сегодня от нечего делать, поскольку никто другой не подвернулся. А потом пришел домой, положил ее сердце в банку со спиртовым раствором и поставил на полку, где держит коллекцию сосудов с разбитыми женскими сердцами. Он похитил их раньше у таких же, как она, наивных дурочек и создал у себя дома самый настоящий музей. И все они, эти несчастные, будут проклинать себя за доверчивость и с тоской вспоминать безмятежность жизни, пока в нее не вошел Мэнсфилд. В конце концов, чем еще можно заниматься, находясь в спиртовом растворе?

Анет очнулась от невеселых мыслей, заметив, что машина остановилась. Сзади завозился Энди, принимая сидячее положение и зевая во весь рот.

– Фейерверк был классным, – произнес он довольным тоном. – Спасибо, что взяли меня с собой.

– Что? – спросил Патрик, тоже, видимо, погруженный в раздумья. – О, Энди, на здоровье, – машинально ответил он. – Ты не мог бы оставить нас одних? Я хочу переброситься с твоей сестрой парой слов.

Анет тяжело вздохнула. Пришло время расплачиваться за свои грехи. У нее возникло желание вскочить и броситься в дом вслед за братом. Она повернулась к нему и увидела, что Энди хмурится. На его лице промелькнуло задумчиво-удивленное выражение. Несколько часов назад он видел, как сестра целовалась с одним мужчиной, а теперь собиралась делать то же самое с другим. К счастью, у него хватило ума не высказывать свои мысли вслух.

– Я недолго, всего несколько минут, дорогой, – ласково сказала Анет.

Энди наклонился к сестре и поцеловал ее в щеку. В его глазах застыл вопрос: понимает ли она, что делает? Та ответила ему многозначительным взглядом: конечно, понимаю, не волнуйся за меня. Но сердце ее говорило совсем другое. Энди вылез из машины, взбежал по ступенькам веранды и исчез за дверью.

Анет повернулась к Патрику. Он уставился в лобовое стекло и нетерпеливо барабанил пальцами по рулю. Молчание затягивалось, накаляя и без того напряженную атмосферу. Наконец Анет не выдержала:

– Я не знаю, что тебе сказать.

– Тебя тянет к нему, – без обиняков заявил он.

Анет почувствовала сильную боль в груди. Почему ей так худо? Может, это страдает не сердце, а ее женская гордость? Ведь все чувства написаны у нее на лице, и только слепой не увидит, что с ней происходит. Она чувствовала себя раздетой. Зачем же тогда притворяться, делать вид, что ничего особенного не случилось?

– Да, – ответила она, – мне очень жаль.

– Очень жаль… – бесстрастно повторил Патрик.

– Я понимаю, это причиняет тебе боль. Я… я не стремилась к этому, Пат. Все произошло само собой. Я даже не знаю его… – Я не знаю, хотела сказать Анет, захочу ли увидеть его снова, если он позвонит мне завтра.

Патрик медленно повернул к ней голову. Глаза его были полны печали.

– Я верю, что ты не знаешь его, что у тебя не было еще времени хорошо подумать обо всем этом. Бывает, что люди ничего не могут поделать со своими чувствами. Но тут важно, как они ведут себя в подобных ситуациях. Я очень беспокоюсь о тебе.

Анет не знала, что и ответить. Патрик относился к ней с большой добротой и пониманием. Вот и сейчас он, кажется, справился со своей ревностью и остается настоящим другом. Трудно было ожидать большего благородства. Она сразу почувствовала, как у нее с души свалился огромный камень, и благодарно сжала руку Патрика.

– Постарайся не беспокоиться обо мне. Ты же знаешь, что я всегда и во всем осторожна.

– Да, обычно ты обдумываешь свои поступки, – сказал он, улыбнувшись, и похлопал Анет по руке. – Просто я ни разу не видел тебя такой, как сегодня вечером. Ты вела себя очень странно.

Это потому, что я никогда не была в подобной ситуации прежде, подумала Анет. Она потерла ладонями лицо.

– Не волнуйся, со мной все в порядке.

Так ли это, или ей только хотелось, чтобы было именно так, она не знала.

– Ты уверена, дорогая? – мягко спросил Патрик. – Будь осторожна с Мэнсфилдом. Сегодня я слышал о нем кое-что от людей, которые хорошо его знают. Он гораздо опытнее тебя в амурных делах. На его счету бесчисленное количество побед на любовном фронте. Похоже, что у этого волокиты ненасытный аппетит и никакого уважения к брачным узам.

Услышанное подействовало на Анет словно пощечина, но она сумела сохранить самообладание. Почему ее так поразили слова Патрика? Ведь она не строила никаких планов в отношении Стэна. Даже убедила себя, что он не позвонит ей.

Тем не менее Анет пришла в ужас. Она только сейчас поняла, насколько надежда на личное счастье глубоко и прочно вошла в ее сознание. Жажда настоящей любви притупила ее врожденную осмотрительность, не насторожила даже необычайная сексуальность Стэна. Покоряли его мягкость, джентльменское отношение к женщине. Рядом с ним чувствуешь себя защищенной. Она вспомнила, как он был трогателен, когда они прощались у ее дома несколько часов тому назад, даже осмелилась предположить, что и для Стэна их жаркое расставание было чем-то необычным и волнующим. Но теперь в душу закрадывалось сомнение, и холодный страх сковал сердце.

Анет с детства была воспитана в строгих традициях. Моральные принципы не позволяли ей иметь дело с людьми, которые относились к браку без всякого уважения. Даже Шерон сказала, что ее брат мало к чему испытывает почтение. Кстати, сегодня днем он явился в больницу с замужней женщиной. Ее муж приехал туда гораздо позднее. Он не был на яхте вместе со своей женой, иначе эта супружеская пара держалась бы вместе с самого начала. Возможно, у Стэна роман с этой дамой.

Добро пожаловать в реальную жизнь, Анет!

Темные глаза Патрика внимательно следили за ней. Был ли он доволен тем, что посеял серьезные сомнения насчет предмета ее воздыханий? Женщина опустила голову. Теперь понятно, почему он не набросился на нее с упреками: у него в запасе было кое-что посильнее.

– Мне пора, Пат, – едва слышно произнесла она.

– Да, – коротко бросил он. – Тон его был дружелюбным. – Тебе надо отдохнуть. Мне тоже пора домой. Позвонить тебе завтра?

– Да, конечно. – Анет смотрела на Патрика так, будто видела его впервые – обаятельный, красивый, терпеливый, надежный… Если он предназначен ей судьбой, то почему бы не смириться с этим и не получать удовольствие от жизни? Если бы она только могла испытывать к нему те же чувства, что и к Стэну!

Оставалось надеяться, что это придет со временем. В один прекрасный день она посмотрит на Олдерсона и поймет, что жизнь с ним может быть не такой уж плохой. А все душевные терзания объясняются неожиданной встречей со Стэном. Он заставил ее почувствовать себя женщиной, вызвал в ней эмоции, которые перевернули ей душу. После этого отношения с Патом стали казаться ей слишком стерильными.

– Как ты относишься к тому, чтобы иметь детей в недалеком будущем? – спросила вдруг Анет.

Патрик замер от удивления, но в следующий момент снисходительно улыбнулся.

– Дети – это прекрасно. Я думаю, что, после того как мы преуспеем в своей карьере, сможем позволить себе многое.

– Но прежде чем это произойдет, во всяком случае со мной, пройдут годы. Сейчас мне двадцать шесть лет. А если я не захочу ждать так долго?

Улыбка исчезла с лица мужчины. Он помрачнел.

– И выбросишь весь свой тяжкий труд коту под хвост? Ты просто сильно устала сегодня, дорогая. Поспишь ночь, и завтра утром все будет представляться тебе в совершенно ином свете.

– Ты так считаешь? – грустно улыбнулась Анет.

– Ну конечно, дорогая. – Патрик наклонился и прижался губами к ее губам.

Его поцелуй был легким, теплым, приятным. Но сердце от него не замирало. Анет покорно ответила на поцелуй. При этом она прикрыла глаза, чтобы скрыть подступившие к ним слезы.

Патрик откинулся на спинку сиденья – ровный и невозмутимый, как всегда.

– Спокойной ночи, дорогая.

Анет ждала, что он скажет: «Я провожу тебя до двери». Или произнесет что-нибудь приятное, нежное, прежде чем отпустит домой. Увы…

– Спокойной ночи, – тихо ответила она, вылезла из машины и, не оглядываясь, с тяжелым сердцем вошла в дом.

Энди было пять лет, а Анет только исполнилось семнадцать, когда погибли их родители. Семья была богатой и могла позволить себе нанять самую дорогую няню, но Анет очень любила своего брата и не хотела отдавать его в чужие руки. Девушка решила воспитывать малыша сама. В то время когда ее подружки бегали на свидания и познавали азы любовной жизни, учась на своих ошибках, она корпела над учебниками, занималась с Энди и рассказывала деду Моррису, тогда еще много работавшему, о том, как растет его внук, что он сказал или сделал.

Анет учила брата кататься на велосипеде. Заняв в жизни Энди место родителей, провожала его в школу в первый класс со слезами на глазах. Мальчик был для нее чуть ли не сыном.

К тому времени, когда жизнь в доме Салливанов наладилась после пережитой трагедии, Анет поступила в университет на медицинский факультет. Шло время. Брат взрослел, и она стала задумываться о своей личной жизни. Тогда и поняла, что случайные интимные связи не для нее, поэтому решила подождать, пока ей не встретится серьезный, надежный человек. Пока ни один из ее поклонников, включая Патрика, не мог удовлетворить ее возвышенных требований.

Но как бы там ни было, ее устраивал собственный образ жизни. Во всяком случае, до встречи с Мэнсфилдом. Сейчас она прямо говорила себе: я старая двадцатишестилетняя дева. Какое ужасное, грустное и в то же время смешное слово.

Может, ей следует отбросить гордость и спросить Олдерсона, не пора ли им пожениться? Они могли бы устроить свадьбу следующей весной, и она бы стала заметным событием сезона в таком городишке, как Аннаполис. Потом они провели бы медовый месяц где-нибудь в Испании или Италии, вернулись домой и снова начали работать.

Но такая перспектива мало радовала. Чувствуя к себе жалость, женщина зарылась в подушку и зарыдала. Она не могла сказать, что горит желанием выйти замуж за Патрика. Но ей было еще труднее представить в роли своего потенциального мужа кого-то другого.

В этом была вся проблема. Если в жизни ничего не изменится, то не успеешь и глазом моргнуть, как превратишься в одинокую сморщенную старуху в очках с круглой оправой. Дети Энди будут называть ее «тетя Анет».

Она содрогнулась при мысли о такой перспективе. Может, дать объявление в газету под рубрикой «Требуется»? Например: «Ищу приятного, преданного мужа, любящего детей, не озабоченного карьерой или положением в обществе. Кроме того, он должен любить моего брата, пикники, прогулки по пляжу и прочие удовольствия».

Не надо думать о Стэне, решила Анет, потому что он уже не существует в моей жизни. Правда, нельзя сказать, чтобы он присутствовал в ней долго. Конечно, жаль расставаться с Шерон. Но если позвонить ей, встретиться и подружиться, то рано или поздно можно наткнуться на ее сводного брата. Нет, нельзя так рисковать, надо обрубить все концы сразу и вернуться к прежней жизни. Так будет лучше для всех.

А что, если Стэн позвонит сегодня? Ведь он обещал. Хватит валяться в постели. Надо заставить себя встать, спуститься вниз и предупредить домашних, что ее ни для кого нет дома.

Анет откинула одеяло, поднялась и быстро прошла в ванную. Выйдя из-под душа, вытерлась, надела футболку и шорты и сбежала по лестнице.

Энди сидел в гостиной с наушниками и слушал музыку. Анет сказала брату, что, кто бы ни позвонил, ее нет дома. Затем отправилась на поиски деда и домработницы. Когда проходила через холл, зазвонил телефон. Она машинально подняла трубку.

– Хелло.

– Мисс Салливан?

Анет чертыхнулась, услышав знакомый голос, быстро опустила трубку на рычаг и прижала с такой силой, словно боялась, что она сейчас подпрыгнет и укусит ее. Через минуту телефон зазвонил снова.

– Барбара! – срывающимся от волнения голосом позвала она домработницу.

Вместо ответа послышался шум работающего пылесоса и громкое пение Барбары. Телефон продолжал звонить.

Не бери трубку, не бери, нервно уговаривала себя Анет и все же сняла ее, решив молчать, и тут же услышала:

– Анет? Я знаю, что ты дома. С тобой все в порядке? – Пауза. Голос Стэна был настолько реальным и живым, словно исходил не из трубки, а слетал с губ стоящего перед ней человека. Казалось, протяни руку – и можно дотронуться до Стэна. Затем голос чуть потускнел: – У тебя что, Патрик в гостях? Поэтому ты не хочешь говорить?

Анет нервно кусала ногти, но неожиданно раздался щелчок, и связь оборвалась. Она перевела дыхание, надеясь, что теперь Стэн поймет – она не хочет ни видеть его, ни разговаривать с ним. Все кончено. Анет шумно втянула носом воздух и быстро захлопала ресницами, чтобы удержаться от слез. Слава богу, что их отношения завершились, не успев начаться толком.

А телефон затрезвонил снова, и снова рука автоматически потянулась к трубке.

– Анет, если ты будешь молчать, я приеду к тебе домой.

Не выдержав, она, задыхаясь, проговорила:

– Нет! Не надо! Не приезжай! У меня все в порядке! У нас все хорошо, и… я должна сейчас уехать на весь день. Вот. Спасибо за звонок…

– Подожди, не клади трубку! – резко прервал ее Стэн. – Что с тобой случилось? Я же говорил тебе, что позвоню сегодня, и ты сама дала мне свой номер.

Рука Анет, державшая трубку, дрожала, то же самое происходило и с голосом.

– Я передумала, вот и все. Не звони мне больше, пожалуйста. Я… я… мне очень жаль. Я совершила ошибку вчера. Была уставшей и не понимала, что делала.

– Это все Патрик! – прорычал в трубке голос. – Что он сказал тебе? Я хочу поговорить с тобой, – сказал Стэн уже более спокойно. – Буду у тебя через несколько минут.

– Нет, пожалуйста… – Но в трубке послышались короткие гудки.

Он едет, едет сюда. Что же теперь делать? Она должна сказать ему, прямо в лицо… глядя в глаза… Господи, что сказать?..

Анет охватил страх перед предстоящей встречей со Стэном. Бежать, надо поскорее бежать из дому. Она бросилась наверх, перепрыгивая через ступеньки, влетела в спальню, схватила сумочку, нашла в ней ключи от машины и снова устремилась вниз. Выскочив из дому, как ошпаренная понеслась к своему «форду», но того не оказалось на месте, поблизости тоже не было видно. О черт, он же остался вчера на больничной стоянке! Взгляд упал на старенькую машину Барбары, стоявшую неподалеку. Анет помчалась в дом попросить ключи у домработницы. Это единственное, что ей оставалось.

Но как она ни торопилась, пришлось остановиться на полпути. Послышался характерный шум подъезжающего автомобиля. Растерявшаяся вконец женщина втянула голову в плечи. Не может быть, что это Стэн! Ни одна, даже гоночная, машина не может ехать так быстро. Он позвонил всего минут пять назад, и вот уже здесь. А может, звонил из автомата рядом?

А в это время черный джип плавно подкатил к площадке и остановился. Анет вскрикнула и побежала. Влетела в дом, пронеслась мимо Энди к лестнице, взбежала наверх, в спальню, заперла дверь и, тяжело дыша, прислонилась к ней спиной.

Пусть другие разговаривают со Стэном. Энди может взять на себя эту роль, скажет, что сестры нет дома.

Стэн успел заметить, как Анет вбежала в дом, словно испуганный кролик, и у него отлегло от сердца, когда он увидел, что с ней действительно ничего страшного не произошло. Физически, по крайней мере.

Он снял темные очки и, прищурившись, посмотрел на дверь, за которой скрылась беглянка. Если что-то и случилось, то это произошло после возвращения Анет с пляжа или сегодня утром. Он, конечно, мог ошибиться в ней, но она не похожа на тех женщин, которые любят устраивать глупые игры, скорее и в самом деле сильно напугана чем-то. Стэн обратил внимание на старенькую машину, припаркованную у подъездной дорожки, и подумал: уж не Патрик ли прикатил? Нет, поразмыслив, решил он и невольно улыбнулся. Доктор Олдерсон имеет лимузин пошикарнее.

Не долго раздумывал он и над вопросом, идти в дом или нет. Через минуту уже стоял перед дверью веранды. Что бы соперник ни сказал Анет, он, Стэнли Мэнсфилд, не намерен уступать без борьбы.

После звонка в дверь на пороге появился Энди. Он ел кукурузные хлопья, доставая их из пакета пригоршней. Добродушная улыбка подростка была хорошим знаком.

– Привет, Стэн!

– Здравствуй, Энди, – тепло ответил тот. – Рад видеть тебя снова. Можно войти? – Попав в дом, можно будет переходить к следующему этапу.

– Конечно, – ответил паренек и отступил назад, давая дорогу гостю. – Вы к Анет?

Войдя внутрь, Стэн оглядел просторный холл, напоминавший скорее зал. Где-то рядом урчал пылесос, и низкий грудной женский голос выводил мелодию из известного мюзикла. Интерьер был обманчиво простым: паркет из твердых пород дерева, ковры рыжевато-коричневого цвета, стены, отделанные деревянными панелями. Здесь было по-домашнему уютно.

Стэн расслабился, его воинственный вид сменился непринужденной, вальяжной позой.

– Да, я к твоей сестре. Но не уверен, что она хочет видеть меня, – признался он, положив руку на худые плечи Энди. – Доволен вчерашним вечером?

– Еще как! Было здорово! А как там Шерон? – Глаза мальчишки, такие же большие и голубые, как у его сестры, блестели от восторга.

– Прекрасно. Я разговаривал с ней сегодня утром, и она попросила меня передать тебе привет. А где Анет?

Энди медлил с ответом. Стэн не спускал с него глаз. Он не собирался отступать, не добившись своего. Наконец паренек не выдержал и пожал плечами.

– Она ушла к себе наверх. Сказать ей, что вы здесь?

Гость колебался, посматривая через холл на лестницу.

– Я думаю, она знает об этом. Энди, что произошло вчера после фейерверка? Ты ведь вернулся домой вместе с Патриком и сестрой, да?

– Да.

– Они о чем-нибудь говорили?

– В машине – нет. Но как только мы подъехали к дому, я ушел спать, а Анет осталась в машине. Она пришла позже.

– Понятно. А как сестра чувствует себя сегодня?

– Хорошо. Только просила меня сказать, что ее нет дома, если кто-нибудь позвонит.

Стэн положил руки на бедра и задумался. Что же все-таки случилось в машине после того, как Энди ушел в дом? Что ты замыслил, доктор Олдерсон? Повторял городские сплетни про меня, которые выудил из бульварных газетенок? Или?..

В мозгу Стэна вспыхнула внезапная неприятная мысль. Может быть, Патрик, видя, как от него ускользает его прекрасное, розовое будущее, решился наконец и заявил о своем желании жениться на Анет? Вот это будет свадьба, подумал он со злостью. Один понял, каким был дураком, другая осознала, что любит коллегу по профессии гораздо больше, чем думала раньше. И они, взявшись за руки, удаляются в роскошный загородный особняк и устраивают светские приемы для своих занудливо правильных друзей.

– Чтоб мне пусто было! – в сердцах пробормотал Стэн.

Почувствовав на себе взгляд Энди, он через силу улыбнулся:

– Как ты думаешь, она разозлится, если я поднимусь к ней без предупреждения?

– Все в порядке, я спускаюсь, – услышали они голос, полный достоинства.

Оба посмотрели наверх, где на лестничной площадке стояла Анет. Ее бледное лицо было напряжено, глаза потускнели, но она выглядела собранной. Волосы мягкими локонами ниспадали на плечи. Взгляд Стэна переместился к руке, которой она буквально вцепилась в перила лестницы. Анет выглядела такой беззащитной и ранимой, что у него защемило сердце.

Сама же она была полна решимости сделать то, что задумала, сидя в своей комнате: раз заварила всю эту кашу, должна ее и расхлебывать. Что бы там ни говорили о Мэнсфилде, она и себя считала виноватой в том, что произошло вчера. Но одно дело – решить и совсем другое – сделать.

Стэн был одет в брюки фисташкового цвета и футболку, под тонкой тканью которой угадывались крепкие мышцы широкой груди и плеч. Он стоял, настороженно глядя вверх. У него было суровое выражение лица, плотно сжатые губы и немигающий взгляд.

Анет шумно вздохнула. Ей придется спуститься и сказать этому человеку, что она больше не хочет его видеть. И вообще, зачем он пришел сюда? Неужели он не чувствует, что они совсем не подходят друг другу? Ему следует подыскать что-то более подходящее для его габаритов и бесцеремонности.

Анет спустилась в холл и кивнула брату, который крутился рядом.

– Мы будем в солнечной комнате, Энди.

– Хорошо, – ответил тот. – Увидимся позже.

– Обязательно, сынок. – Стэн посмотрел вслед уходящему пареньку, прошелся руками по волосам и повернулся к Анет.

Не говоря ни слова, она направилась в южную часть дома. Гость покорно последовал за ней. Солнечная комната была полна экзотических растений в кадках, в большой клетке из бамбука щебетали птицы; в центре стоял белый стол овальной формы со стульями. Окна были приоткрыты, и комнату наполнял свежий воздух.

Анет скорее чувствовала, чем слышала, как за ней идет Стэн. Для крупного, мощного человека он двигался почти бесшумно.

Она остановилась, подойдя к столу, плотно сцепила на поясе руки и обернулась, ожидая увидеть Стэна за своей спиной. Но тот стоял у противоположной стороны стола, положив руки на спинку стула, и выжидательно смотрел на Анет.

– Я приношу свои извинения, – сказала она, с трудом контролируя дыхание. Затем слова начали быстро слетать с ее дрожащих губ: – Я плохо вела себя, и мне следовало поговорить с тобой по телефону, но голова шла кругом от всего случившегося и… и… в общем, не получилось. Мне было приятно познакомиться. Но сейчас я должна попрощаться с тобой. Нам не следует больше встречаться.

Стэн убрал руки со стула и выпрямился.

– Почему? – зло спросил он.

У Анет округлились глаза. Она опустила их на свои сомкнутые пальцы.

– О, я… так… з-занята.

Нелегко врать, если не привык ко лжи. Но не скажешь же: я слышала, что ты бегаешь за каждой юбкой и обманываешь женщин направо и налево. И я не хочу попасть в твой музей разбитых сердец.

– Не верю, дело в чем-то другом, – резко возразил Стэн. – Все было прекрасно, когда мы расстались вчера вечером на пляже.

Другая, более решительная женщина могла бы сказать: я передумала, ты не мой тип мужчины. Исчезни, герой. Анет еще ниже склонила голову и проговорила в ответ:

– Я не хочу быть еще одной из жертв твоих амурных похождений.

– Одной из?.. – Стэн был настолько удивлен ее словами, что даже не мог повторить их. Его хрипловатый голос смягчился. – Я не играю в эти игры со студенческих лет. А ты веришь грязным слухам. И я, кажется, знаю, кто распространяет их. Ты слушаешь человека, который заинтересован в том, чтобы мы не встречались. – Он дал время обдумать его слова и затем спросил: – Я прав?

На лице Анет появилось смущенное выражение. Конечно же, Патрик ревновал ее к Стэну, но ведь он заботился в первую очередь о ней. Трудно было поверить, что он способен сплетничать или интриговать, ведь то, что сказал, можно легко проверить. Если бы она услышала это от любого другого человека, ее бы все равно глубоко задело это сообщение. Какие бы цели ни преследовал Патрик, рассказывая о любовных похождениях Мэнсфилда, главным было одно – правда это или нет.

– Я не знаю. Возможно. Ты встречаешься с замужними женщинами?

– Господи, так вот что он тебе наплел. – Стэн в ярости сжал кулаки. – Я иногда появляюсь в общественных местах с друзьями, которые могут быть женатыми или замужними. Но что касается романов с замужними женщинами, то это не по моей части. Правда, находятся всякие идиоты, которые представляют меня этаким Казановой. Для них копаться в чужих постелях – единственное удовольствие и радость в жизни. Ты всегда слушаешь, что болтают другие? – В голосе Стэна слышался упрек.

Ну что же, он имел полное право сердиться. Она подняла на него виноватый взгляд.

– Стараюсь понять все сама.

– Почему же ты поверила в этот раз? Ты не представляешь, как сильно расстроила меня.

Анет разжала пальцы и растерянно развела руками.

– Мне очень жаль, что я послушала Патрика и позволила себе расслабиться вчера вечером. А поверила ему потому, что такие мужчины, как ты, никогда не обращали на меня внимания. Я знаю, что я не твой тип женщины, поэтому и не могла принять всерьез твои намерения…

Стэн не спеша обошел длинный овальный стол, подошел к Анет и улыбнулся.

– Откуда ты знаешь, каков мой тип женщины? А как насчет тебя? У тебя есть свой тип мужчины?

Анет поводила кончиком языка между зубами и вобрала голову в плечи, пытаясь таким образом уйти от ответа. Улыбка Стэна перешла в широкую ухмылку.

– Каждый человек представляет себе, хотя бы приблизительно, чего он хочет. С какими парнями ты обычно встречалась? Кто тебе нравился?

Анет собралась было объявить целый список известных сердцеедов, но неожиданно прыснула – врать она не умела.

– Встречалась с Патриком. Он и нравился.

– Ты шутишь, наверное, – недоверчиво произнес Стэн. – И это все?

Она покраснела, не зная, как воспринимать его недоуменный вопрос – как комплимент или как насмешку.

– Мне было не до парней, всегда не хватало на них времени.

Стэн склонил голову набок, подавшись немного вперед, к Анет.

– Некогда было ходить на свидания? Ни одна хорошенькая девушка не должна так много работать. Разве можно лишать себя возможности встречаться с молодыми людьми?

– Дело в том, что помимо работы у меня есть Энди. Наши родители погибли, когда мне было семнадцать лет. Я долго училась и… – Анет заставила себя замолчать. Не говори ему, что ты до сих пор девственница, дурочка! – Я… меня не очень интересуют вечеринки и разные там тусовки.

– Не интересуют прилизанные мальчики в ослепительно белой теннисной форме? Те, которые ухаживают за такими же, как они сами, богатыми девушками и говорят о том, в советах директоров каких корпораций сидят их папаши? – криво усмехнулся Стэн. – Нет, я не понимаю этого.

– Да? – робко улыбнулась Анет.

– Ты можешь мне обещать кое-что? – Она кивнула. – Постарайся не идти на поводу у Патрика. Мне сдается, что он действует далеко не в твоих интересах. Если тебе не с кем поговорить, посоветоваться, ты всегда можешь обратиться к Шерон. Она сказала мне сегодня утром, что ждет от тебя звонка. Сестра – умная женщина и остра на язык, не задумываясь, назовет дурака дураком. Даже меня, когда я веду себя не так, как следует. Что, кстати, бывает не часто, – добавил Стэн, подмигнув Анет.

Она тоже мигнула в ответ, окрыленная его словами и тем, что Шерон не забыла их уговор.

Анет не кокетничала, говоря, что у нее нет времени на свидания. Да его не хватало даже на то, чтобы завести себе друзей. Большинство девушек, с которыми она училась в университете, не понимали ее забот о младшем брате и привязанности к дому. А в больнице, где она сейчас работала, было несколько общих с Патриком друзей.

– Мне тоже хочется повидаться с Шерон. Она понравилась мне.

– А мне бы очень хотелось пойти куда-нибудь с тобой. Когда у тебя свободный вечер?

Никогда, молча отреагировала Анет. У нее выходной в ближайшую субботу, но она уже обещала Патрику пойти с друзьями поужинать. Кажется, собирались поехать в один из закрытых загородных клубов.

– В субботу я свободна, – неожиданно для себя выпалила Анет. – Напряжение, которое она ощущала со вчерашнего вечера, вдруг исчезло, необыкновенная легкость разлилась по всему телу, глаза сияли. – Куда бы ты хотел пойти? – Она замерла, ожидая ответа.

Стэн подошел к ней ближе, и от него повеяло дразнящим запахом знакомого лосьона.

– Ты уже была на ярмарке?

– Я обычно хожу туда с Энди, – проговорила Анет, как бы оправдываясь. – Но в этом году мы еще не были там.

– В эту субботу последний день работы ярмарки. Не хочешь пойти?

А как же брат? Нельзя же идти без него, иначе парень обидится.

– С удовольствием. Я люблю эту ярмарку. Ты не возражаешь, если Энди пойдет с нами?

– Я уже думал о том, чтобы пригласить его, – улыбнувшись, сказал Стэн. – Но лучше сделаем это в следующий раз. А сейчас мы сходим с ним куда-нибудь вдвоем. Мне кажется, ему это понравится гораздо больше, чем быть под опекой сестры.

– Господи, разумеется. Энди будет счастлив. Ты уверен, что для тебя это не будет обременительно? – Глаза Анет внимательно следили за выражением лица Стэна.

– Нисколько. Мне это тоже доставит удовольствие. Мне нравится этот парнишка. Я поговорю с ним о нашей прогулке и, если ты не возражаешь, заеду за тобой в субботу в шесть часов.

– Это будет чудесно. – Анет сияла от счастья.

Стэн взял ее лицо в ладони и повернул к себе. Его карие глаза излучали тепло.

– Надеюсь, ты не обручишься за это время.

Он наклонился к ней и легко коснулся ее губ. Анет прикрыла глаза и прильнула к мужской груди, ощутив волну нестерпимо горячего жара. Губы Стэна скользили по ее слегка раскрытым губам, а руки поддерживали голову, словно она была сделана из тончайшего китайского фарфора. Казалось, что это длится уже вечность. Но вот он оторвался от ее трепещущих губ.

– Мне лучше уйти сейчас, – хрипло проговорил Стэн. – До скорого свидания, прелесть.

Он вышел из комнаты, и лишь тогда Анет открыла глаза, замерев, словно в трансе.

Прелесть. Он назвал ее прелестью…