Текст книги "Синица в руках"

Автор книги: Дара Сэвидж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

8

Вконец обессилевшая, Анет устроилась калачиком рядом со Стэном и заснула. Ей снилось, что она находится в каком-то замкнутом пространстве. Каждый раз, когда, она пыталась шевельнуться, теплый, нежный кокон еще плотнее обволакивал ее, а кто-то за его стенками нашептывал ей слова любви. Затем этот некто приподнял копну ее волос и стал скользить губами по нежной коже шеи.

Утонув в шелковых, мягких нитях нежного кокона, Анет почувствовала, как сознание медленно пробуждается от чудодейственного сна. По ее обнаженному телу двигались чьи-то ласковые пальцы. Она сладко потянулась и наконец открыла глаза. В окно уже пробивался серебряный свет раннего утра. Пейзаж, видневшийся за окном, был незнаком. Она опустила глаза и увидела, что к ней прижато замершее тело Стэна.

Она прошлась взглядом по загорелой мужской руке, лежавшей на ее талии. Затем глаза переместились на плечо и голову спящего. Он вдруг повернулся, уткнувшись лицом в густые шелковистые пряди Анет, притянул ее к себе и крепко сжал в объятиях. Она ощутила прилив теплой, приятной волны. И тут же отозвались болью мышцы, напомнив об удовольствиях прошедшей бурной ночи. Мощное бедро Стэна втиснулось между ее ног, пригвоздив к постели, и она, даже если бы и хотела, не смогла освободиться. А зачем, собственно, освобождаться – чтобы куда-то идти? Она уже прибыла в пункт своего назначения, нашла свой новый дом. Ради этого стоило ждать столько долгих, томительных лет. Конечно, шансы забеременеть с первого раза невелики, но надо надеяться на удачу. Ведь так хотелось родить девочку с такими же искрящимися карими глазами, как у Стэна, или сына, который бы имел насмешливую улыбку своего отца.

Она приподняла голову и, приблизившись к лицу Стэна, пощекотала его губами. Тот не заставил себя ждать, протянул руку и дотронулся ладонью до щеки Анет, приоткрыв глаза, поцеловал ее в спину.

– Доброе утро, – пробормотала она, лениво ворочая языком.

– Доброе утро, сокровище. Мы, кажется, договорились, что поженимся. Давай сегодня утром. Ты как?

Анет упала головой на подушку, еще не придя в себя после сна.

– Ммм… нет. Мы говорили, что через две недели. – Она ахнула, когда Стэн просунул между ее бедер руку и начал нежно ласкать плоть длинными, сильными пальцами. – О-о-о, как приятно…

Из мужской груди вырвался довольный рык, похожий на рычание льва, добывшего на обед антилопу.

– Выходит, наша помолвка будет продолжительной. Может, ты все-таки передумаешь?

Анет потянулась, как кошечка.

– Если я сделаю это, то наши родственники будут озадачены такой поспешностью.

– Ну и что? А может, нам невтерпеж, – рассмеялся Стэн. – А может, у меня срочная длительная командировка и мы решили пожениться до моего отъезда, – проговорил он, касаясь губами мочки уха Анет. Его рука тем временем изучала ее тело, скользя по нему вверх-вниз, потом остановилась у грудей, и пальцы стали чертить круги вокруг набухших сосков.

– А как быть дальше? Ты что, действительно отправишься куда-нибудь?

– Да нет, никуда я без тебя не уеду. – Стэн склонился над Анет, взял губами сосок и стал посасывать его.

Она лежала с плотно закрытыми глазами, чувствуя, как в ней поднимается волна сексуального желания.

– Ну ладно, не будем торопиться. Но учти, я не намерен проводить эти две недели без тебя. Так что решай – ты переедешь ко мне или я переселюсь к тебе?

Анет гладила Стэна по голове, перебирая пальцами шелковистые волосы. При утреннем свете выгоревшие на солнце пряди были цвета блеклого золота.

– Давай спросим деда, как нам поступить? – предложила она.

– Старому Моррису придется согласиться со мной, в противном случае он рискует потерять свою дорогую внучку, – с решимостью произнес Стэн. – Ему предстоит сделать нелегкий выбор.

– Я, конечно, люблю деда, но без тебя тоже не могу жить. – Анет вздохнула, обхватила ладонями лицо любимого и заглянула ему в глаза. На его щеках появилась утренняя щетина. Она была похожа на соломенную стерню; короткие колючие волоски покалывали нежные женские пальчики. Карие глаза казались бездонными, они играли коричневыми и золотисто-зелеными огоньками. У Анет возникло ощущение, что она постепенно погружается в этот разноцветный омут. – Деду придется согласиться с моими намерениями. Ведь рано или поздно я все равно уйду от него.

– Я люблю тебя, несмотря ни на что, – взволнованно произнес Стэн. – Люблю, люблю, люблю…

Слова признания пронзили сердце женщины с такой же силой, с какой они прозвучали для нее в первый раз.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала она.

– Ну, вот видишь, мы любим друг друга. Чего же нам таиться, откладывать женитьбу! Давай сегодня поедем в мэрию и оставим там заявление на бракосочетание.

– Хорошо, милый, – согласилась Анет.

Поигрывая волнистым локоном ее каштановых волос, Стэн поднес его к лицу и поводил, словно кисточкой, по щекам.

– Во сколько ты должна быть на работе? – спросил он.

– В три часа.

– Прекрасно. В таком случае у нас есть время. Мы можем позвонить моим родителям и Шерон. Для них наше сообщение не будет сюрпризом. Это сестра помогала мне выбирать кольцо для тебя. С твоим дедом и Энди мы поговорим, когда я отвезу тебя домой.

– Ну что ж, рано или поздно мы должны все сказать. О господи! – воскликнула вдруг Анет, оборвав себя на полуслове и упав головой на подушку.

Стэн приподнялся на локтях и вопросительно посмотрел на нее.

– Что случилось?

– Я срочно должна позвонить им. Я же не предупредила их, что не вернусь домой на ночь. Энди с дедом, наверное, сходят с ума.

– Тихо, успокойся, – с нежностью проговорил Стэн. – Они, наверное, еще не проснулись. Иначе твой братец уже отыскал бы в справочнике мой телефон и позвонил сюда сам. – Он бросил взгляд на часы, стоявшие на столике у кровати. – Еще очень рано. Я думаю, тебе стоит подождать часа два, скажем, до половины девятого или около того. Если они проснутся к тому времени, то скорее всего подумают, что ты еще спишь в своей постели.

Да, пожалуй, он прав, подумала Анет. Родные так и решат. В конце концов, что еще они могут подумать? Она расслабилась, взгляд ее голубых глаз зацепился за ковер светлых волос на мужской груди. Они располагались в форме бумажного змея – острой частью уходили вниз на плоский, с рельефными мышцами живот и терялись под простыней, прикрывавшей узкие бедра.

Стэн заметил движение женского взгляда, потянулся к Анет и оставил на ее губах быстрый, легкий поцелуй.

– Радость моя…

– Ммм, – простонала она сладко и стала покрывать поцелуями лицо Стэна. Его руки опять с жадностью накинулись на нежное женское тело. Она выгнулась ему навстречу.

– Может, подождем? Не много ли для первого раза? – с лукавинкой во взгляде спросил он.

– Нет! – Она вонзилась пальцами в его спину. – Ни за что! Ты змей-искуситель!

Он засмеялся, и Анет толкнула его в грудь, укладывая на подушки. Теперь пришла ее очередь изучать обнаженное мужское тело. Она приникла к нему губами, щекоча языком. Стэн подбадривал ее хрипловатым шепотом, обучая азам физической любви. Анет была новичком в этой области человеческих отношений, но горела желанием познать неведомую ей восхитительную науку. Она приходила в восторг, чувствуя, как под ее легкими, робкими прикосновениями тело конвульсивно отзывалось на ласки.

Лицо Стэна застыло в напряженном ожидании, он взял ее за бедра и приподнял над собой. Анет автоматически раздвинула ноги, чтобы сесть верхом на него, и в этот момент он резко вошел в нее. Она снова выгнулась, из ее груди вырвался крик. Стэн выскользнул из нее, вцепившись пальцами в нежную кожу женских бедер, затем приподнял свой таз и снова вошел. Она припала к его напрягшимся рукам, чувствуя, как по телу прокатываются сладостные судороги.

Оставаясь внутри нее, он крепко сжал пальцы на ее бедрах, заставив Анет замереть, затем приподнялся и с жадностью стал покрывать поцелуями через спутавшиеся волосы влажную шею и раскрасневшееся лицо Анет, на котором застыло выражение неутоленного голода.

Она впилась ногтями в его руки и, запрокинув голову, надрывно простонала:

– Не останавливайся.

Он входил в нее снова и снова, прерывисто произнося имя любимой, а та изогнулась, почувствовав приближение оргазма… Ее тело напряженно замерло, когда по нему разлилась приятная истома. Ее внутренние мышцы судорожно сжимали мужскую плоть, и Стэн выплеснул всю накопившуюся в нем энергию.

Анет в изнеможении упала на него, зарылась лицом в грудь, ища теплое, надежное убежище. Он заключил ее в объятия и нежно гладил, пока у нее не прекратилась дрожь.

Спустя час она приняла душ и влезла в голубой хлопчатобумажный банный халат Стэна. Ему он, очевидно, доходил до колен, а у нее опускался чуть не до пят.

Ей было приятно надеть на себя его вещь, и вообще нравилось все, что имело к нему какое-то отношение. Она чувствовала себя пьяной, а если так оно и было, то хотелось бы, если очень, очень повезет, прожить остаток жизни, так и не протрезвев. Расправила занавеску над ванной, хихикнула, взглянув на изображение русалок, и выпорхнула легко, словно на крыльях, в коридор.

Халат хранил запах своего хозяина. Анет обхватила себя руками от избытка нахлынувших чувств. Преподнесу-ка Стэну сюрприз, приготовлю ему завтрак, пока он примет душ, радостно подумала она. Омлет с грибами и сыром или, может, тосты по-французски. А еще он любит сладкое – с каким удовольствием поглощал яблоки в сахаре на ярмарке. Или… Она подняла глаза на лестницу, ведущую на второй этаж, и снова заулыбалась, вспомнив, что сказала Шерон об отсутствии у ее брата кулинарных способностей. В конце концов решила, что, прежде чем планировать какой-то необыкновенный завтрак, следует проверить продуктовые запасы хозяина.

Анет прошла на кухню и стала обследовать полки, шкафчики, холодильник. Обнаружила несколько видов консервированных супов, лапшу в пакетах, коробку печенья, банку осетровой икры, стеклянную баночку с устрицами и немного маслин. На одной из полок стояли две бутылки – виски и бренди. Нельзя было смотреть без улыбки на все это богатство холостяка. Решила заглянуть и в морозильную камеру. Может, в ней хранится что-нибудь стоящее. Открыла дверцу и с интересом осмотрела содержимое морозилки. На нижней полке лежали брикеты мороженого, восемь ужинов, разогреваемых в электродуховке, большое количество коробок с китайской едой. Чего только там не лежало – жареный рис, кусочки курицы в желе и свинина, тонкие полоски грибов, креветки в сладко-кислом соусе и много всякой всячины.

А вот чего в доме не было, так это хлеба и даже обыкновенных тостов. Не обнаружила она и яиц. Зато на глаза попались литра два молока, пачка маргарина, банка кофе и несколько коробочек сливок и джема. Стоя перед холодильником, Анет в задумчивости вздохнула. Вся эта еда как-то не соответствовала образу мощного, здорового мужчины…

Не дождавшись Анет в спальне, Стэн натянул легкие хлопчатобумажные шорты, спустился вниз, прошел в столовую и, бросив взгляд в сторону кухни, заметил, что дверца холодильника открыта.

– Эй, любовь моя, ты где? – позвал он.

Над кухонной стойкой поднялась маленькая женская ручка. Рукав голубого халата болтался большим колоколом вокруг тонкого запястья, а на безымянном пальце красиво играл бриллиант. Стэн подошел к стойке и, поставив на нее локти, нагнулся к сидевшей на корточках у нижнего шкафчика Анет.

– Я хотела приготовить тебе что-нибудь вкусное на завтрак, – сказала она, подняв улыбающиеся глаза. Их бездонная голубизна чудесно сочеталась с такого же цвета халатом. Наряд, слишком большой для хрупкой женской фигурки, сполз с одного плеча. Анет казалась Стэну самим совершенством. Ему нравились ее длинные, как у жеребенка, ноги и округлый изгиб колен. Из-под ремешков босоножек выглядывали пальцы, покрытые красным лаком. Они слегка загибались вниз, напоминая крошечные морские раковины, изображенные на кафельном полу ванной.

– Хорошая идея насчет вкусного завтрака, – сказал он и тут же рассмеялся, увидев, как Анет беспомощно развела руками, кивнув в сторону холодильника. – Убедилась, что повар из меня плохой?

Она поднялась и облокотилась на стойку.

– А я люблю готовить. Но уж поскольку не могу приготовить с твоими продуктами нормальный завтрак, я устрою тебе воскресный ужин, если ты не против.

Глаза нерадивого хозяина радостно заблестели.

– Воскресный ужин? А ты умеешь готовить мясные блюда?

Анет снисходительно ухмыльнулась.

– Как насчет холодного окорока с кусочками ананаса? Еще могу приготовить ветчину по-виргински с картофельным пюре. А на десерт – лимонный торт и груши, начиненные творогом.

Против такого меню устоять было трудно.

– А персиковый пирог умеешь готовить? – не унимался Стэн.

Видя его плотоядно разгоревшиеся глаза, Анет рассмеялась.

– Умею. И яблочный тоже, и торт из тыквы, и пышки «доунатс», и круассаны. – Она погладила по голове будущего мужа, мечтательно прикрывшего глаза. – Я надеюсь, что буду готовить для тебя много разнообразных блюд. Если будешь хорошо себя вести.

Стэн моментально открыл глаза, а Анет лукаво подмигнула, потрепав его ладошкой по щеке. Он смотрел на нее как зачарованный. Ему доставляло огромное наслаждение видеть свою избранницу в таком игривом настроении. В нем заново открывалась какая-то хорошая сторона, давно потерянная и забытая. Наверное, это была потаенная тяга к семейному очагу, заставившая до боли осознать, насколько ему нужна эта женщина. Стэн тряхнул головой, выходя из задумчивости.

– Эй, – шутливо заметил он, – поосторожнее с моей физиономией. Я хочу, чтобы все написанное на ней было барометром нашей семейной жизни, всегда показывающим на «ясно».

Анет весело вскинула голову.

– Не возражаю против такого желания.

Он взял ее за плечи и притянул к себе для поцелуя. Та с готовностью откликнулась на ласку. Через минуту Стэн неохотно оторвался от сладких женских губ.

– Мне, пожалуй, надо принять душ.

– Давай. А пока ты будешь в ванной, я подумаю, что приготовить на завтрак. Может, разогреть китайскую еду? – Он скорчил кислую мину, и Анет снова засмеялась. – Там ее, между прочим, очень много. У тебя что, недавно были гости?

– Да, ко мне заехали человек пять в понедельник вечером.

– Кстати, может, у тебя есть друзья, которых ты хотел бы пригласить на нашу свадьбу? – спросила Анет и замолчала. Когда они говорили по телефону, Стэн ничего не сказал о том, что у него гости.

– Я подумаю об этом, – ответил он рассеянно. – Есть несколько человек из университета, с которыми я бы хотел тебя познакомить.

– Думаю, твои друзья не могут не понравиться мне.

– Послушай, мне надо обсудить с тобой кое-что. – Наклонившись, он поцеловал ее. – Не волнуйся, ничего особенного. Свари, пожалуйста, только кофе, пока я буду мыться. Потом мы поговорим, и я отвезу тебя позавтракать в одно симпатичное местечко. А после завтрака мы заедем к тебе и сообщим твоим о нашей помолвке.

– Ладно, – безропотно согласилась Анет.

Стэн ушел, а у нее не шла из головы мысль о том, что же он собирается сказать ей. Лицо у него было серьезное, когда он говорил об этом. В кофеварке остался кофе со вчерашнего вечера, и Анет принялась готовить свежий. Потом вышла на веранду, где на столике стояли две чашки с темной остывшей жидкостью. Кофе так и остался нетронутым. Забрав чашки, она пошла на кухню через гостиную. Заметив несколько папок, стоявших на буфете, остановилась. Ей хотелось посмотреть, что находится в них, но не решалась сделать это. Она вытянула шею и прислушалась – сверху доносился звук льющейся воды. Господи, какое ей дело до того, что в этих папках, в конце концов, можно спросить об этом и их хозяина. Так что не следует копаться здесь без разрешения, лучше дождаться, когда Стэн выйдет из ванной. Анет поставила чашки со вчерашним кофе на стол и, не выдержав, протянула руку к буфету, приоткрыв одну из папок.

В этот момент на кухне зазвонил телефон. Она вздрогнула и, с виноватым видом отдернув от папки руку, спрятала ее по-детски за спину. Затем оглядела комнату в поисках часов. Черт возьми, сколько же сейчас времени? Может, это звонит дед или Энди? Она поспешила к аппарату.

– Слушаю вас.

На противоположном конце провода молчали, в трубке слышались помехи.

– Мистера Мэнсфилда, пожалуйста, – послышался наконец мужской голос.

Официальный тон звонившего неприятно задел Анет, голос был ей незнаком. Поняв, что звонят не из дому, она облегченно вздохнула.

– Он занят. Простите, кто звонит?

Снова короткая пауза.

– Это Фил Джеймсон, мэм. А с кем я разговариваю, простите?

– Анет Салливан. – Мужчина, должно быть, звонил издалека. Может, даже из-за океана. Наверное, один из знакомых Стэна по работе. – Я его невеста, – добавила она с застенчивой гордостью.

– Вот как? – Голос мужчины потеплел. – В таком случае примите мои поздравления. У меня к вам небольшая просьба: как только он освободится, пусть позвонит мне.

– Обязательно передам… О, подождите минуту. – Анет обернулась, услышав за спиной шаги. В гостиную вошел Стэн, одетый в джинсы и белую футболку. Он был свежевыбрит, влажные волосы причесаны. – А вот и Мэнсфилд, передаю ему трубку.

– Спасибо, мэм.

Принимая трубку, Стэн бросил на Анет вопрошающий взгляд.

– Фил Джеймсон, – тихо произнесла она и пошла в гостиную забрать чашки. Стэн тем временем негромко заговорил.

Скоро и он появился в гостиной с аппаратом в руке. Трубку прижимал к уху, продолжая разговаривать. Анет решила, что, как только он закончит разговор, она сразу позвонит домой. Ничего страшного не случится, если кого-нибудь и разбудит, иначе дед проснется, не обнаружит ее дома и начнет волноваться.

Положив трубку, Стэн прислонился к стене и напряженным взглядом смотрел на Анет. Она насторожилась.

– Что-то случилось?

Он нервным жестом провел руками по волосам.

– Прости, дорогая. Ничего особенного не произошло, но, к сожалению, придется перенести наши планы на другой день.

– Почему?

– В Нью-Йорке открывается чрезвычайная конференция, и я должен сделать о ней материал.

Анет не могла понять, о чем идет речь.

– Что ты имеешь в виду? – Вопрос, конечно, был глупым, но она так растерялась, что не знала, как вести себя в данной ситуации. – Тебе придется уехать в Нью-Йорк? Мне кажется, ты говорил, что взял на лето отпуск.

– Это особый случай. – Стэн потер шею пальцами и беспокойно переступил с ноги на ногу. – У меня в ООН есть свой человек, который выдает информацию только мне.

– И этим человеком является Джеймсон?

Стэн виновато улыбнулся.

– Прости, – заметил он, покачав головой, – но этого я тебе не могу сказать.

Анет удивленно подняла глаза. На лбу отчетливо проступили морщинки, она напряженно соображала, что ей ответить.

– Хорошо. Когда ты вернешься?

– Трудно сказать. – Он бросил на нее успокоительный взгляд. – Я пробуду там день-два, не больше.

Всего-то? Анет справилась наконец с растерянностью и поинтересовалась:

– Тебе прямо сейчас надо ехать? Может, мы сначала заедем ко мне, поговорим с Моррисом, а потом ты отправишься в аэропорт?

– Нет, дорогая. Мне нужно улететь ближайшим рейсом.

– В таком случае я поеду домой одна и сама скажу деду о наших планах.

– Мне кажется, лучше подождать, пока я вернусь, и тогда мы сделаем это вместе.

– Ладно, я дождусь тебя. Когда ты будешь знать, сколько пробудешь в командировке?

– Я обязательно позвоню тебе сегодня вечером, сокровище. Но пока я и сам знаю очень мало.

У Анет тоскливо защемило сердце, но выдавать своего разочарования ей не хотелось.

– Ну что ж, это разумно, – ровным голосом произнесла она.

Стэн ободряюще улыбнулся, подошел к ней и нежно взял за локти.

– Я и сам расстроился, дорогая. Сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуться завтра вечером.

Она скользнула ладонями по его плечам. До нее только что дошло, что он сказал.

– Сделаешь все, что в твоих силах? Значит, не исключено, что ты не сможешь быстро вырваться оттуда? И что это за чрезвычайная конференция?

Стэн начинал уже терять терпение.

– Я не имею права рассказывать тебе все.

Анет нахмурилась, теребя рукава его футболки. Перестань задавать вопросы, одернула она себя, ты знаешь, что такое профессиональные обязанности. Вспомни о своих пациентах – они безоговорочно доверяют тебе. Разница лишь в том, что твои пациенты не являются «доверенными лицами» в ООН. И тебе не надо слушать их целыми днями о потенциально опасных ситуациях в мире, о войне и других важных международных проблемах, продолжала размышлять Анет. Она беззвучно ахнула, взглянув на стопку папок, стоявших на буфете.

– Это серьезно?

Стэн помолчал с минуту, затем медленно произнес:

– Дорогая, я и так хожу по лезвию ножа, сообщая тебе вещи, о которых не должен говорить. Ты пытаешься вытянуть из меня конфиденциальную информацию. На Ближнем Востоке может начаться заварушка, а в Ливане и других арабских странах находится много американских граждан с семьями. Я связался со своим человеком в ООН и попросил его выяснить, что происходит. Он позвонил мне и подтвердил мои опасения. Поверь, мне совсем не хочется ехать, но я должен лично ознакомиться с положением дел. Тебе придется научиться доверять мне, когда я говорю, что беспокоиться не о чем.

Анет стояла перед любимым человеком, задумчиво глядя ему в лицо. Он сказал, что не хочет ехать, но все его поведение говорило об обратном. Казалось, что одной ногой он уже в Нью-Йорке. Во всех его словах и жестах чувствовалось нетерпение, так как мыслями он был уже там. У нее возникло ощущение, что она не может постичь чего-то основополагающего, какой-то отправной точки в жизненной концепции Мэнсфилда. А уж насчет того, когда ей надо или не надо беспокоиться, она решит сама.

– Ты хотя бы можешь мне сказать, действительно ли американским семьям на Ближнем Востоке угрожает опасность? – не удержалась от вопроса Анет.

– Нет, нет, ситуация еще не настолько плоха. – Стэн стиснул ее плечи. – Мне надо собираться, ты не нальешь мне немного кофе?

– Разумеется. Я принесу тебе его наверх.

Он наклонился и поцеловал Анет в лоб.

– Спасибо, прелесть моя.

Чтобы скрыть свое настроение, она отвернулась к буфету и стала доставать чистые чашки, насыпала свежий кофе в кофеварку и включила ее. За этим несложным занятием легче было подавить обиду и тоску.

На первый взгляд все выглядело совсем безобидно. Мэнсфилд должен лететь в Нью-Йорк, чтобы написать статью о проходящей там конференции. «Ничего особенного не произошло», вспомнила она слова Стэна. Но если это настолько обыденно, то почему он несется туда сломя голову? И что случилось с его «я не могу жить без тебя»?

Анет прикусила нижнюю губу от досады. Конечно же, он летит туда, потому что происходит что-то серьезное. Чувство ответственности не позволяет ему сидеть дома, когда люди находятся в опасности. А если дело пахнет порохом, то он может и взорваться. Вдруг Стэн решит, что ему самому следует убедиться в опасности обстановки прямо на месте событий?

Только сейчас она поняла, что согласилась выйти замуж за человека, который еще не решил, где он будет жить дальше. Как бы Стэн ни успокаивал ее, приуменьшая сложности своей профессии, он не был просто преподавателем университета. А ведь она думала, что Мэнсфилд решил полностью перейти на преподавательскую работу. Казалось, что и сам он был уверен в этом. Но достаточно одного телефонного звонка, и вот он уже в нетерпении укладывает дорожную сумку, горя желанием поскорее попасть в Нью-Йорк, а там, глядишь, и куда-нибудь в самое пекло.

Теперь уже не оставалось сомнения, что подобные ситуации будут периодически повторяться. Мужу будут звонить ночью, и он ничего не сможет сказать ей о том, зачем его разбудили. К ним станут приходить люди и обсуждать какие-то дела, но ее к разговорам допускать не будут. Посетители будут очень вежливы и предупредительны, но их глаза не смогут скрыть, что эти люди являются хранителями важных тайн, которые ей, Анет, знать не положено.

И хуже всего то, что она не будет и ведать, когда муж снова сорвется с места и помчится невесть куда, как долго он будет отсутствовать дома.

Вдруг женщина почувствовала, как по ее спине пробежал колючий холодок. Она схватилась за ворот халата, плотнее натягивая его на себя. Неожиданно зазвонивший телефон еще сильнее напугал ее. Она нервно схватила трубку.

– Хелло?

Звонил дед. Голос его был сердитым:

– Итак, ты жива и здорова. Могла бы и сообщить об этом.

Анет убрала трубку от уха и в течение нескольких секунд смотрела на нее в изумлении, затем неуверенно заговорила:

– Жива. Я собиралась позвонить, но боялась разбудить вас с Энди. Прости, дедуля. Ты волновался?

– Я собирался волноваться, если бы мне сейчас никто не ответил. – Голос старика смягчился. – Ты в порядке, кроха?

В глазах Анет появились слезы.

– Я не знаю, – с дрожью в голосе ответила она.

Последовала пауза, после которой Моррис быстро произнес:

– Я убью его. Сиди на месте, я выезжаю.

Анет приникла к трубке, почти касаясь ее губами.

– Нет! Нет. Это не то, что ты думаешь. Мы помолвлены, дедуля, и… О, это не телефонный разговор. Я скоро приеду домой. Мы сможем поговорить, когда я вернусь.

– Конечно, сможем. А до этого что будет?

– Не волнуйся. Я люблю тебя, дед.

– И я тебя. До встречи.

Моррис пробормотал что-то еще, но Анет уже положила трубку на рычаг. Она автоматически налила кофе в чашку, не добавив в него молоки – Стэн предпочитал черный кофе, и направилась наверх, сосредоточив внимание на подносе, чтобы не расплескать горячий напиток. В дверях спальни остановилась.

Мэнсфилд уже был одет в черный элегантный костюм и белую сорочку. На манжетах сверкали золотые запонки. Строгость одеяния хорошо гармонировала с его спортивной фигурой. Когда Анет появилась, он запихивал в дорожную сумку несессер с бритвенными принадлежностями. Лучи солнца, проникавшие через окна, с отблеском ложились на его светлые волосы. Правильные черты лица, словно высеченные из мрамора, казались сейчас жесткими.

Она смотрела на него с восхищением и не заметила, как кофе пролился на поднос. Всегда красивый и милый, Стэн в данную минуту совсем не был похож на того нежного, страстного любовника, который держал ее в своих объятиях еще утром. Человек, стоявший в комнате, напоминал сейчас солдата, выступающего в поход.

Анет осторожно пронесла поднос к тумбочке у кровати и так же осторожно опустила его на полированную поверхность.

– Спасибо, прелесть, – услышала она у себя за спиной. Стэн отвел ее волосы в стороны и поцеловал в шею. Анет вздрогнула от прикосновения его губ и опустила голову. Не решаясь повернуться и посмотреть ему в глаза, тихо сказала:

– Милый, а что, если я забеременею?

Он нежно прижал ее к себе.

– Мы же оба хотели этого. – Голос Стэна звучал тихо и настороженно. – У тебя что, изменились планы?

Она прижала руку к дрожащим губам.

– А что, если я беременна, а ты решишь, что тебе надо лететь на Ближний Восток?

В спальне повисло тяжелое, но недолгое молчание.

– Дорогая моя, я не собираюсь лететь в гости к арабам, – терпеливо произнес Стэн. – Я буду жить в хорошем отеле в Нью-Йорке и буду звонить тебе оттуда как можно чаще. Перестань нервничать, прошу тебя.

– Как же мне не нервничать! Мы с тобой хотим иметь много детей – не одного ребенка, а несколько. И каждый раз, будучи беременной, мне придется переживать, что тебе позарез надо куда-то ехать. Что тогда?

Он качал Анет из стороны в сторону, словно пытался убаюкать, прогнав все ее страхи.

– Тогда мы будем решать, что нам делать, в каждом конкретном случае.

– Я… я думаю, что не смогу жить на пороховой бочке, ждать, что в любую минуту ты умчишься из дому неизвестно куда.

Стэн резко выдохнул, разжал объятия и начал нетерпеливо ходить по спальне из угла в угол, словно сильный зверь, запертый в клетке.

– Ты думаешь, что не сможешь так жить, – повторил Стэн без всякого выражения. – Ну а я смогу жить иначе?

Анет распрямила плечи.

– Не знаю. Мы никогда не говорили о твоей работе, а это очень важно. Если война вспыхнет в Азии, Африке или Южной Америке, разве ты сможешь усидеть дома? Найдешь в себе силы удержаться от того, чтобы не отправиться туда с очередным важным заданием? А я должна буду сидеть дома и с дрожью ждать, когда ты вернешься. Ты хотя бы раз задумывался над этими вопросами?

Стэн с силой запихнул что-то в сумку и резко поднял голову. Лицо его было мрачным и раздраженным.

– Тебе было известно, кто я, с самого начала. Почему в таком случае ты ведешь себя так, будто только что узнала об этом?

– Потому что я полностью отдалась в твои руки. – Анет нервно сцепила пальцы. – И теперь мне страшно.

– Прошлой ночью ты не боялась, – прозвучал холодный чужой голос. – Ты говорила, что будешь доверять мне, что мы должны доверять друг другу, знать, чего мы хотим. – Стэн махнул рукой в сторону дорожной сумки. – А эти поездки часть моей жизни.

Анет почувствовала, как в висках пульсирует кровь и начинается головная боль.

– Доверие не имеет ничего общего с твоей работой. Я люблю тебя так сильно, что у меня внутри все разрывается от боли. И я прихожу в ужас при мысли о том, что могу потерять тебя.

– Этого не случится, – пробурчал Стэн.

– Это постоянно случается с людьми твоей профессии! Я помню, что ты говорил об этом. А если тебя возьмут в заложники или… или ты попадешь под случайный огонь, нарвешься на мину и погибнешь? – Женщина в отчаянии заломила руки. – Я сойду с ума в ожидании сообщения о том, попал ты или не попал в число так называемых «незначительных потерь». Так, кажется, выражаются, когда гибнут гражданские лица в горячих точках?

Наклонившись, Стэн продолжал возиться с сумкой. Уложенные волосы растрепались на его лбу.

– Я собираюсь освещать лишь обсуждение военных вопросов. Так что не делай из мухи слона.

– Лично я не считаю, что преувеличиваю опасность твоей работы.

– А как в таком случае расценивать твои страхи? – кипятясь, спросил Стэн. – Я собираю вещи, мне надо срочно выезжать. Ничего сверхъестественного в этом нет. Это часть моей работы. Я просил тебя не волноваться, потому что это не опасно. Что еще?

Анет тяжело опустилась на стул и обхватила голову руками.

– Я лишь пытаюсь заставить тебя посмотреть на ситуацию моими глазами. До сегодняшнего дня ты вел вольную жизнь и готов был по первому звонку мчаться на край света. Но теперь все изменилось. Мы собираемся пожениться и строить совместную жизнь. И я хочу знать, что меня ждет.

– Я понимаю тебя, – сочувственно вздохнул Стэн. – Конечно, нелегко быть женой человека, который ездит по командировкам, но так живет немало семей. Мы уладим это каким-нибудь образом. Мне кажется, что ты сможешь найти себе подруг среди жен моих коллег по университету.

Нет, ничего он не понимает, тоскливо подумала Анет. А говорит все это, чтобы поскорее избавиться от меня и улететь в Нью-Йорк.