Текст книги "Altera pars (СИ)"

Автор книги: Дания Аувэст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Ему сейчас было не до него. Не до новых знакомств.

А на очередную попытку Мариза навести мосты, Лиан, который пришел на пару по какой-то случайности, злобно рявкнул:

– Слушай, что ты до меня докопался? Отстань, не до тебя сейчас! Я занят!

Так Мариза еще не отфутболивали, светловолосый парень даже слегка растерялся. И расстроился.

В тот же вечер его свела судьба с другим адептом. Не менее колоритной личностью. Целителем, тоже новеньким. Темноволосый юноша так зыркнул на Мариза, который по чистой случайности вышел на полянку, на которой окучивался целитель.

– Э… извини, если помешал. – Тут же примеряющее поднял руки светловолосый.

И получил ещё один испепеляющий взгляд.

– Помешал. И мешаешь до сих пор. Потому вали, – выдал недовольный целитель и отвернулся.

Но Мариз уже не собирался уходить. Он увидел кое-что интересное, потому и произнёс:

– Надо же… Бессмертный, да еще и хороший сосуд хаоса. Какая встреча! – Мариз не пытался говорить тихо.

А темноволосый целитель, услышав артефактора, тут же повернулся, и грянул гром…

***

– Его Высочество приказал следить за Нори. – Светловолосый Эльф Мириан был искренне недоволен и не пытался этого даже скрыть.

– А мне за Дэнором. – Тяжко вздохнул темноволосый его друг.

Двое эльфов шли по парку академии, уже приближались к дракону.

Мимо них пробежала какая-то девушка, толкнула случайно Мириана и помчалась дальше, не заметив, как тот вслед недовольно зашипел.

– Ты почувствовал, что в последнее время печать неспокойна? – Попытался тут же перетянуть на себя внимание Улиайл.

– Почувствовал. И мне это не нравится. Она должна спать. – Сменил гнев на милость Мириан.

– Эх. – Вздохнул сокрушенно и устало темноволосый. Взгляд его упал на дракона, в ответ красные глаза зловеще блеснули.

Дракон наблюдал за двумя эльфами всю их дорогу до главного корпуса.

– Возможно, это как-то связано с тем, что творится в академии. Принц не говорит, но я узнал от Мика, что завеса как никогда нестабильна. То и дело она рвётся и из нее валят толпами твари хаоса. Но и это не все, Мик сказал, что скоро та и вовсе может рухнуть.

Мик был одним из представителей от королевства ВиктаМорте в комитете.

– Старкит ща! – выругался на оркском, так как на благородном эльфийском не было ругательств, только сложные зубодробительные конструкции, которые произносились ну очень долго, темноволосый. – Куда пропала эта Лиса, пожри ее хаос!

– Вот последнего не надо, – тут же поспешил поправить друга Улиайл. – А вот братца ее можно.

Темноволосый эльф хмыкнул. И мысленно пожелал того же Нори, этой истеричной богиньке.

Двое зашли в административный корпус и начали подниматься по ступенькам, однако им тут же пришлось менять вектор своего движения. И вылетать, как ошпаренные, из корпуса.

Взрыв, шум от которого прозвучал на всю академию, заставил трястись все корпусы академии. Удивительно, как та вообще устояла.

Двое эльфов, выбежав на улицу, увидели картину, которая уже порядком набила им оскомину.

Рыжеволосый некромант сцепился с беловолосой богиней.

И эти двое устроили ужасный взрыв рядом с главной достопримечательностью академии. Со статуей дракона.

И та, не будь она магической, давно бы обрушилась и гордой кучкой бы лежала у ног двух де… особо одарённых.

Однако защитник академии, дракон, заключённый в камень, устоял. Его окутывала зелено-золотая магия, а глаза пылали красным злым огнём. Пасть была открыта, а огонь в ней более не был просто каменным. Он был настоящим.

– О, дракон оживает, – флегматично заметил Мариз, удачно оказавшийся рядом.

Глава 6

Приходила в себя я, конечно, феерично. Впрочем, все в моей "новой" жизни теперь можно было описать этим словом.

Ощущала я себя так, словно вагоны разгружала несколько дней подряд без перерыва или же, если приводить другое сравнение, то ощущение мое было похоже также на то, что, подозреваю, испытывали мои друзья после очередной пьянки. Иначе говоря, меня сейчас посетил бодун. Такой, полномасштабный.

В горле пересохло и это еще мягко сказано. Ощущение это было не из самых приятных, потому неудивительно, что первое мной сказанное после пробуждения слово было:

– Воды..

Тут же рядом заботливо кто-то осведомился:

– Может, яду?

Бог Смерти, что ли, шутить изволил?

– Спасибо, своего хватает, – прохрипела я.

Рядом кто-то шуршал. Слушая этот не очень приятный шум, я предприняла еще одну попытку воскреснуть.

А если подробнее: я пыталась открыть глаза.

И сделать мне это даже удалось, но с огромным трудом и используя заковыристые выражения. Мысленно. Представляю, как у Зари уши в трубочку скрутились. Кстати, о нем…

Где этот словоблуд пропадает?

"Здесь я, здесь,"-тут же закряхтели в голове.

"Что, друг, тоже страдаешь от похмелья?" – тут же мысленно задала я вопрос.

"Если бы…"-глухо отозвался подселенец и замолчал. Чувствую, надолго.

Ладно, оставлю пока в покое контуженного. Все-таки ни он, ни я не ожидали такой подставы…

Вернёмся в реальность.

Тут уже мне заботливо Розэ подавала стакан с водой. Ее ясные яркие глаза смотрели на меня с грустью и одновременно с поддержкой.

Мда, Лиса, точно кукуха полетела. Вслед за нервами. Ты же врач (ну должна была им стать), и что теперь?

– В этом мире нет психолога? – пробурчала я, поднимаясь с кровати.

Кровать скрипела, но я с лихвой ее в этом плане переплюнула. Как только не развалилась?

– Кого? – слегка удивлённо, но при этом с живым интересом уточнила девушка.

– Могзоправа, – любезно пояснила я и мигом осушила весь стакан воды за пару секунд.

Символично они мне, конечно, ее налили, скупердяи.

Девушка задумалась, основательно так. Стакан из ее рук чудом только не вывалился.

– Я бы на твоём месте искал себе некроманта, чтобы он тебя поднимал после очередной твоей выходки, – флегматично заметил мой покровитель.

Тьфу. Ну и звучит. Нет, ну надо же было заделаться жрицей к самому богу смерти? И это я, с даром жизни!

Никогда к этой мысли не привыкну.

– У меня он уже есть, – буркнула я.

– Мой брат, – тут же поспешила на всякий случай добавить.

Мало ли, подумает еще, что я его своим личным воскресителем считаю.

– Брат? – удивленно повторил мужчина. А потом до него как будто дошло. По скорости его соображалка уступала только почте России, впрочем, реакция тоже. Когда мне пенделя ускоряющего давал розововолосый, таким образом заталкивая в костёр (отомстил, вот точно отомстил, зараза!), бог Смерти еще только врубался в ситуацию, а уж спасать кинулся поди и вовсе когда я вовсю с предками калякала.

– Твой брат носитель моего дара? – уточнил мужчина.

Я кивнула.

Примерно в это же время отмерла Розэ. Еще одна скорострелка.

– Психолога-мозгоправа у нас нет. Но есть авнэ. Это те, кто познал все грани целительского мастерства. Они обещали дать вам несколько уроков, один из которых, кстати, вот-вот должен начаться. Можно попросить их о помощи.

Услышав о перспективе дальнейшего обучения, только у других учителей, я тяжко вздохнула, потом вздохнула еще раз, потому что очередной поток знаний в меня собрались запихивать в ближайшее время.

– Авнэ подождут. Нам с моей жрицей, – ого, как Слейна перекосило-то на последнем слове, – нужно кое с кем встретиться.

– Разве? – тут же вылезла я с вопросом. Параллельно я пыталась вылезти и из кровати, но, будем честны: из нее я вылетела. Зато ничего не сломала и никого не убила.

– Да. – Было мне ответом.

Нет, ну краткость сестра таланта, конечно, но не сестра же смерти. У этого бога, насколько мне известно, в сестрах затесалась богиня бессмертия. Нечто… Некто более крутой.

– А можно поподробнее? – продолжала допытываться я.

Чувствовала я себя в этот момент каким-то следователем или как раз психологом, а точнее психиатром, потому что общение с Слейном сильно походило на общение с тем еще душевнобольным.

– Нельзя.

Хотя, кажется, таковой здесь считают меня.

– Ну раз нельзя, значит, извольте ждать, боженька. Я хочу учиться. И лечиться. – Ну а что, мне же предложили искать помощи в лечении своей психики у моих будущих учителей. Так и сделаю.

Тем более, мне еще переговорить с розововолоской надо, затребовать у него плату за… за многое.

Потом еще нужно сегодня встретиться с ректором. А вообще было бы лучше сделать это до момента встречи с розововолоской, но как?

Так, ладно, решим.

– Розэ, веди меня к акнэ этим.

– Авнэ, – тут же поправила розововолоска номер два.

И поспешила выполнить мою просьбу. Вскочила со стула, схватила меня аккуратно за руку и поспешила на выход из дома.

Я потащилась за ней следом на буксире, глотая возмущения. Спокойно, Лиса, это абориген, ну, точнее, лесной житель. У них другие нравы, другой менталитет.

А неповиновение они карают еще более специфически, чем ведут себя. Проверено опытным путём.

Из дома мы так и вышли, за ручку. Розэ довольная и счастливая, с улыбкой на лице и счастьем в глазах, я, отыгрывая роль образцовой жрицы смерти – мне только косы не хватало. Следом, что не удивительно, за нами выперся, ну, собственно, сам бог Смерти. Тоже образцовый. Сегодня даже без своих дурацких очков. В чёрном одеянии. Недовольный. Последнее, скорее всего, из-за моего отказа.

Нет, если ему так припекло, я пойду с ним, все таки он бог. Но не просто так, сначала пусть объяснит.

– Если вы мне нормально объясните, к кому мы должны пойти и зачем, я попрошу авбэ…

– Авнэ, – не поворачиваясь и продолжая идти, со смешинками в голосе поправила Розэ.

– Я попрошу авнэ нас немного подождать, – покорно исправившись, договорила-таки я.

А Слейн в ответ на меня зыркнул, да так, что я вмиг поняла, почему он носил очки. Такие глаза нужно скрывать. Я бы на его месте вообще напялила очки для плаванья или маску для сноубординга.

Жуть!

– Я не ответил, потому что не знаю. Тебе лучше известно, кто нам нужен, – все же ответил бог Смерти. Ага, со смертельной усталостью в голосе.

– Мне? – ошарашенно спросила я и даже пальцем в себя ткнула.

– Послушай, жр-р-рица. – Отлично, теперь он еще на меня рычит. И за что, интересно, я заслужила его психи? – Я не люблю ходить кругами, не люблю вообще все связанное с людьми…

"И жизнью," – вставил свои пять копеек Зариахат.

Я же сделала примерно то же самое, но вслух:

– И почему же тогда, с такой ярко выраженной антипатией к людям, вы, истинный социофоб, работаете в академии, где не просто люди, представители всех рас собрались? – И это я еще не огласила тот факт, что в академии этой большинство дети с шилом в жопе.

Нет, я, конечно, предполагала, что у бога этого рыльце в пушку и имеет он очень специфические наклонности… Но, блин, это же была шутка.

"В каждой шутке есть доля правды,"-философски изрек Заря.

– На то есть причины.

И думается мне, они весьма интересные. Что вообще может вынудить бога стать учителем? Какое такое зло?

"Не зло. Скорее проклятие. Ну или дар. Кому как повезёт. В случае же бога Смерти, скорее всего, это как раз таки первое."

Ага, и имя этому проклятью – любовь.

Однако, даже боги влюбляются. Какую силу имеет это чувство… И на что способно обречь, что может заставить сделать…. Хуже только чума.

Какое счастье, что меня это чувство всегда обходило стороной. Нет, иногда, конечно, я чувствовала себя какой-то не такой. Неправильной. Поломанной.

Когда все вокруг влюблялись, заводили парней, расставались, испытывали гамму чувств, сопровождающих сей процесс, я скучала в сторонке. Отыгрывала роль врача, уже тогда. Подруги бежали ко мне, плакались в жилетку, я вздыхала и как мудрец со стажем выдавала что-нибудь в поддержку.

Так было в старших классах, так было в институте и, думалось мне, что так должно было быть и в дальнейшей моей рабочей практике.

Нет, я не была совсем уж овощем в плане отношений. И даже имела парочку ухажёров. С некоторыми я даже пыталась пообщаться, но все это было как игра в дурдом. Потому что даже здесь я выполняла роль врача, выслушивала болтовню мужиков, медленно следила за тем, как у тех ехала крыша из-за того, что они не могли добиться от меня реакции.

Ну а я что могла поделать? Неинтересно мне все это было. Намного интереснее мне было изучать смертельные болезни людей. Кстати, именно это однажды я и сообщила очередному ухажёру, который вот уже на протяжении нескольких недель пытался мне вскрыть голову, чтобы, наверно, залезть и посмотреть, что, действительно, чувствует эта ледышка. Мужик, вроде его звали Максик, психанул и разора-а-ался…

Зато я получила наглядный пример такого явления, как мужская истерика. Именно поэтому я стоически выдержала весь спектакль, потом отфутболила Максика и отправилась в библиотеку за книжкой по психологии мужчин.

Потом, когда я решила попытать судьбу и "закрутила роман", на этот раз, вот как сейчас помню, с Валерианом, все закончилось еще раньше (чувства не вспыхнули, а итерес к парню скончалься в огонии, породив скуку и раздрожение), и я вновь решила отбрить паренька, когда поняла, что нам с ним не по пути, использовав ту же самую отговорку. И вот Валериан, в отличие от своего предшественника, истерику, которую я ждала со скучающей физиономией в кафе за столиком, не закатил. Он вообще ушел в глухую несознанку и сделал вид, что меня не услышал. А потом и вовсе заявил, что от меня не отлип… отстанет. И этот парень сдержал свое слово. Я от него скрывалась на протяжении месяца, потом, правда, психанула, решила уже на пару с подругами ему нервы потрепать, чтобы он сам отстал. Только вот Валериан словно валерьянки перепил. Его ничего не брало. И только мой брат, проведя с ним воспитательную беседу, сразу смог отвадить от меня непробиваемого ухажёра.

После Валериана было ещё двое мужчин, общение с которым у меня длились очень недолго. Их я отваживала тем же способом. И все из-за того, что в моей тогда буйной головушке родилась мысль написать курсовую работу на тему психологических процессов мужчин в стрессовых ситуациях. Курсовую, кстати, я так и не написала.

Но что-то я отвлеклась…

"Вот это ты опытная…"-между делом присвистнул Заря, подслушавший мои мысли.

Это он просто в нашем мире не был. И не знал мою одну подругу. Танюшу. Вот где опыт…

– Ладно, Слейн. Я, кажется, поняла, к кому ты так рвешься. Но мог бы не ходить кругами, ей-богу, а все прямо сказать. Портал открыть сумеешь? – выбравшись из своих печальных воспоминаний, сказала я.

И заслужила насмешливый взгляд.

Ну да, чего это я, действительно. Мой бог не лыком шит. Подумаешь, скрывался за образом какого-то додика.

– Ну и прекрасно. – Довольно кивнула я и обратилась к Розэ. – Перенесем наш урок на вечер. Передашь это авнэ? И мои искренние извинения.

Девочка удивлённо открыла рот, собираясь что-то сказать, но я ее опередила и аккуратно высвободила руку. Сделала шаг назад, вставая рядом с Слейном.

– Если возникнут недовольства, вали все на Слейна. Скажи им, что у нас дела. – Я чуть-чуть призадумалась, а потом с луковой улыбкой, которую когда-то давно видела на губах ректора, выдала:

– Скажи, что у Бога Смерти ПМС. Да, точно, божественное ПМС.

Розэ, как и ожидалось, ничего не поняла. К счастью, Слейн тоже. Хотя ему хватило и того, что я сказала валить все на него. Наш флегматик со мной станет холериком. Или неврастеником. Впрочем, поживём – увидим.

– Открывай портал, Слейн, прямо к ректору, – сказала я и только потом поняла.

Но было уже поздно.

И даже мой исторический вопль "Нееет" не помог.

«Ой дура»! – голосом коня в голове проговорил Заря.

«Коня?!»

Еще один истерический вопль, но уже не от меня. Однако он остался, как это ни странно, незамеченным.

А все потому что на этот раз нас порталом доставило на семейное совещание. Да не абы кого, а самих титрионов. Да не абы как! Хотя мне на этот раз, можно сказать, повезло.

Я плюхнулась на руки ректора, который сидел как раз в кресле своего кабинета в академии.

Мягонько, приятненько, уютненько. А запах какой…

Мне нравится!

А вот взгляды трех других титрионов не нравятся, буду честна.

Сиан, декан факультета боевиков, и двое сыновей его пялились на меня и ректора. И все по-разному. Хахаль Спэрентии смотрел с ухмылкой, понимающей такой. Отец его и по совместительству декан боевиков с прищуром и злостью. А Ариан… Мне сначала показалось, что он смотрел с ненавистью. Но нет, это был другой взгляд, по которому тяжело было что-то понять. Фиолетовые глаза, узрев меня, вмиг запылали.

Парень не моргал и даже как будто не дышал.

Оке-е-ей, странная реакция.

Впрочем, от переглядываний нас отвлек шум. Он раздавался из шкафа, который стоял в углу.

Секунда, другая, и дверцы открылись да с таким треском, словно их кто-то ногой пнул с той стороны.

Следом из ящика вывалился взбаламученный Слейн в очках. Тот самый Слейн, хмурый, неопрятный профессор АМВРа. Даже мантия была при нем.

– А почему вы вывалились из шкафа? – спросила я, поудобнее устраиваясь на руках у ректора.

Нет, ну все-таки как удобно.

И снова заслужила убийственный взгляд.

– Мне тоже это интересно, Слейн, – заметил ректор, перехватывая меня поудобнее.

Пока он это делал, я почувствовала на себе один очень неприятный взгляд. Очень неприятный. И мне даже не нужно было искать его обладателя. Я и так знала, кто смотрел. И одновременно не знала. Потому что взгляд Ариана был словно не его.

– Это все из-за твоих охранок, Вэл, – пробурчал или рыкнул (пойди пойми) бог Смерти, пытаясь встать.

"Что-то мне подсказывает, что он вместо Вэл хотел его другим словом назвать,"-отметил очень наблюдательный Заря.

А я между тем продолжала удивляться.

Нет, ну удивительно же, как Слейн менялся за секунду, становясь из уверенного в себя мужчины (Бога, если уж совсем вдаваться в подробности), от которого самым натуральным образом веяло убийственной энергией, в неуклюжего и нелюдимого Слейна, профессора-очкарика.

Пока Слейн корячился на полу, я решила покинуть столь удобные объятия, чтобы помочь своему богу.

И пусть это был лишь предлог, но зато какой благородный. И неважно, что в ловкости со мной мог посоперничать только сам Слейн и слон-балерина.

Вот так, в комнате стало на одного пыхтящего и кряхтящего человека больше.

Да, мы с моим богом стоим друг друга.

– Мы вам помешали? – шепнула я, пока выковыривала себя из очень глубокого кресла и очень крепких объятий ректора.

Чего он вцепился так?

– Семейный совет, – также шёпотом сказал ректор, с сожалением отпуская меня. -

Но мы уже заканчиваем! – а вот эту реплику он уже озвучил громко, для всех.

Наконец оказавшись в вертикальном положении, я тут же подскочила к Слейну, который тоже встал.

Зря только спешила ему на помощь.

– Серьёзно, дядя, променяешь нас на Лису? – усмехнулся титрион-эмпат. – Одобряю, дядя, одобряю. И теперь с уверенностью могу сказать, что у тебя очень изощренный вкус.

– Заткнись, Эн, – очухался декан боевиков.

О, вот как его зовут. Точно.

– Ну а что? Сначала он добровольно согласился связать свою жизнь с малолеткой. Потом его чокнутая девушка, на которой он тоже добровольно женился. А теперь Лисичка. Один случай можно списать на случайность, второй раз это закономерность уже, а третий… – Парень многозначительно замолчал, но мы все и так поняли, что он хотел сказать.

Я, кстати, отнеслась к его тираде весьма спокойно. Привыкла, наверно. А вот родственнички его нет. Они прямо-таки фонтанировали эмоциями.

Декан изволил гневаться и возмущаться. Мол, ты че, сын, обалдел, чего на всеобщее обозрение дядю своего, всесильного титриона, позоришь, скелеты его выковыриваешь из шкафа.

Ариан же проявил удивительное постоянство, продолжая убивать меня взглядом. Гамму эмоций, которую он испытывал сейчас, можно было прочитать на его лице.

Слейн тоже недовольствовал. Он явно хотел уже избавиться от лишних титрионов, схватить меня в охапку и отправиться дальше. Но нам нужен был ректор, а у ректора тут семейная драма.

Кстати, о ректоре, тот пока молчал. Но тоже тихо злился. Ему явно не понравилось упоминания о его любовных похождениях. А еще больше ему не понравилось, что мы со Слейном об этом услышали. Вон как он на нас косился.

– Эн, прекрати. Разберись сначала со своими чувствами, а потом высасывай их из других. Сиан, мы позже договорим. Продолжай следить. Можете быть свободны, – ректора внешне был спокоен.

Он, из здесь всех собравшихся титрионов, явно был самым уравновешенным, но оно и немудрено. С такой-то биографией и женой.

Титрионы потянулись к выходу. Сначала вышел декан, предварительно зыркнув на меня, потом, подмигнув, пять таки мне, зашагал на выход Эн, насвистывая себе что-то под нос, а следом, словно нехотя, пошел и Ариан. Хмурый, натянутый, как струна, погруженный в себя. Это, кстати, не только я заметила.

– Ариан, все в порядке? – спросил, когда парень взялся за ручку, ректор.

В голосе его слышались нотки озабоченности.

Ариан вздрогнул, повернул голову очень специфично. Скрипа не было, но мое воображение его живо добавило.

– Да, – хрипло сказал он. И снова зыркнул на меня.

Вот чего он пялится, а?

Слейн, кстати, как-то разом напрягся. Прищурил глаза. Образ этакого простачка треснул и сквозь него проглянуло истинное божественное нутро.

– Я зайду вечером, Ариан, хорошо? – между тем продолжал говорить ректор, рассматривая своего племянника очень внимательно. – Нужно проверить твое состояние.

Ариан кивнул. И наконец вышел.

– Титрионы плотоядные? – как только закрылась за Арианом дверь, вырвался из меня вопрос.

– Что, появилось желание перекусить кем-то? – Слейн, оказывается, был той еще язвой, и его даже не смущало присутствие ректора.

Интересненько, а наш титрион главный знает об истинном происхождении Слейна? Наверно, да.

– Скорее это мной хотят перекусить, – ответила и тряхнула волосами.

После прилипчивого взгляда Ариана я чувствовала себя так, словно облилась медом с ног до головы.

Еще и температура тела, кажется, начала подниматься.

"Заря?" – взволнованно спросила я, обхватывая одной рукой свое запястье.

"Ты права. Скоро опять твое тело будет совершать безостановочные и бесконтрольные перевоплощения."

Услышав это, по телу тут же пробежали мурашки, и ком в горле материализовался как по заказу.

– Не обращай внимание на поведение Ариана, Лиса. Оно вполне оправдано, – Между тем, пока я мысленно разговаривала с Зариахатом, сказал ректор.

– Его жизненные силы на исходе, – заметил спокойно Слейн. – Все очень плохо, Вэл. Ты давно не проводил обряд очищения?

Ректор вздохнул и помрачнел.

– Да, времени не было.

Интересно, а о чем они говорят.

"Об Ариане,"-любезно пояснил мне Зариахат.

«Спасибо, капитан очевидность.»

– Лучше поторопись и сделай это, иначе случится непоправимое.

– Подождите, Ариан что, умирает? – влезла я с вопросом. Мысль о моем скором мучение получилось загнать куда подальше.

Экзекуция произойдёт ночью, Заря подтвердил, что до нее есть еще время. Я успею. А если же нет… Придётся потерпеть. Сегодня я должна наконец помочь Дэрии.

– Да, – ответил через некоторое время ректор.

Сказать, что я была шокирована, то это ничего не сказать.

– Но он же титрион! – пораженно воскликнула я. – Подождите, а Эн знает?

Ректор отвел взгляд и покачал головой.

– Но они же близнецы. Умрет один, умрет и другой!

Я хоть и не чувствовала особо эмпатии к Эну, но и зла ему не желала. А еще меня задела очень эта ситуация из-за того, что он сильно была похожа на мою. Моя семья тоже обманывала меня, мой брат лгал мне. И ни к чему хорошему это не привело!

Однако я не должна в это лезть.

– Он не умрет, Лиса. Ты в этом нам поможешь, – уверенно заявил ректор.

Как моя челюсть не отвисла, непонятно.

– Да почему опять я, господи?! – выкрикнула, не сдержавшись, я.

– Благодари своих родителей, – флегматично заметил, собственно, бог, разглядывая шкаф, из которого совсем недавно выпал.

– Они мертвы! – выкрикнула я так громко, что голос в конце сорвался.

И, надо же, следом наконец наступила тишина. Больше никто не задавал вопросов. Даже я сама проглотила все вопросы, пытающиеся сорваться с языка.

Что озвучивается вслух, имеет большую силу. Потому каждый и молчал. Я не хотела больше ничего слышать, ректор почему-то хмурился, а Слейн, я надеюсь, жалел о сказанном.

– Я знаю, что может спасти Дэрию, – наконец заставила выдавить я из себя.

Казалось, только этого и ждал бог Смерти. Он разве что сайгакам ко мне не подскочил, пытаясь завладеть побыстрее информацией, носительницей которой я являлась.

Ректор тоже отреагировал. Не знаю, в силу возраста (хотя уж бог Смерти вроде как тоже не вчера родился) или из-за характера, но его реакция была на порядок спокойнее. Он сфокусировал на мне взгляд, таким образом показав, что готов слушать.

Ну я и сказала:

– Вчера я имела честь пообщаться с предками ивритов, и они сообщили мне, что для того, чтобы Дэрия проснулась, нужна жертва. – Я чуть притормозила и хмыкнула. – К счастью, это не я и это хорошая новость.

– А плохая? – спросил Слейн тут же. Видимо, ему надоело, что я ходила кругами.

– Кто должен стать жертвой? – вторил ректор богу.

Я быстро взглянула на ректора, потом тут же уставилась на Слейна и очень решительно предъявила:

– Я скажу, но для начала вы… – я некультурно ткнула пальцем в грудь бога Смерти.

"Жаль, не в глаз,"-тоскливо продурчал Заря.

– …Вы расскажите мне, почему Дэрию называют проклятым дитём. Кто ее проклял?

Я так напирала на бога Смерти, что ему, вообще-то, по всем законам жанра нужно было бы стушеваться и начать спокойненько сдавать бастионы. Однако не на того я напала.

Губы Слейна вытянулись в линию, а глаза, как мне показалось, заволокло тьмой.

И мне бы напугаться, отступить и мимикрировать под во-о-н тот маленький кактус, неизвестно как оказавшийся на столе ректора (титрионы так умеют же?), но кровь в жилах моих кипела, а пульс бился чаще обычного. Все это заглушало здравый смысл. Еще и волны какие-то странные накатывали едва различимые, но такие надоедливые, а еще такие неприятные.

В общем, все это заглушило чувство страха, а заодно вопившего в голове Зарю.

Так бы, наверно, друг друга и перебили мы с богом Смерти, но нас остановил ректор.

Мужчина подошёл максимально незаметно и беззвучно.

Аккуратно взял меня за руку и потянул в сторону прижав. Я вздрогнула и ахнула, когда по венам словно устремилась какая-то тёмная энергия, сметая и поглощая светлую.

Ощущения, которые я испытывала до этого, те самые волны (так я их мысленно назвала), усилились в несколько раз. Теперь это было похоже не на писк комара, а на крик в соседней комнате.

– Я сделаю это гуманнее, Слейн, – сказал титрион, придерживая меня.

– Что?.. – выдохнула сквозь зубы.

– Твое тело было на грани, вот-вот должны были начаться бесконтрольные превращения. Мага жизни искать не было времени, потому пришлось использовать свои силы. Я влил в тебя магию смерти, она поглотит твою магию жизни и отсрочит начало перевоплощений, но, как ты теперь понимаешь, это не самый приятный выход из ситуации. Он немногим лучше того, что с твоим телом происходит.

О да, чувства непродаваемые. Если так себя ощущают каждый день маги Смерти, то я им не завидую. И понятно, почему у Слейна такой паршивый характер. Он все-таки имеет самый большой концентрат этой силы. Является ее началом.

Спустя небольшой промежуток времени мне действительно стало легче. Кровь перестала шуметь в ушах, а температура тела снизилась и приблизилась к норме.

– Это поможет, но только на время, – сказал ректор, отпуская мою руку.

Ощущения, которые так походили на волны, тут же затихли, но не пропали.

– Я расскажу тебе, Лиса, что ты так хочешь. Это нужно было сделать давно, – между тем заговорил вновь титрион.

Его тихий голос дарил спокойствие.

– Дэрия особенная во всех смыслах, – начал рассказывать титрион.

Бог Смерти, пристроившийся около своего уже любимого шкафа, проворчал:

– Не то слово.

– У неё, как ты уже сама, наверное, поняла, нет близнеца. Проклятье ее матери стало пробуждаться, и она медленно начала сходить с ума. Алийания не успела навредить Дэрии, но смогла погубить ее близнеца. Мальчик появился на свет и тут же погиб от рук своей матери.

– Но разве Дэрия не должна была умереть сразу? – задала я вопрос.

Ректор медленно покачал головой.

– Она не умерла, Слейн не дал…

– Вэл, – тут же перебил, собственно, Слейн.

– Дэрия выжила, а моя жена подстроила все так, что будто бы новорожденный ребёнок скончался при родах. Хаос, тогда уже пробудившийся в ней, помог обдурить всех, даже богов.

И почему я не удивлена?

– Алийания была проклята. Ее проклятие долгое время спало, но, когда настало время, пробудилось и начало рушить жизнь своей хозяйки. Сначала она боролась, но постепенно уступила ему. Хаос завладел ей…

– Подождите, кто ее проклял? За что? – Я не понимала главного и потому чувствовала себя какой-то дурой.

– Ирит, богиня Жизни, – предложение бога Смерти прозвучало как приговор всему живому. Таким голосом врачи объявляют о смерти своих пациентов.

У меня наконец начала собираться картинка пазла.

Зариахат же раздобыл последний пазл. Мой внутренний голос заявил уверенно:

"Алийания потомок ребёнка Акриста и титриона, с котором он изменил жене."

История, которую я прочитала и которую с лёгкой руки назвала легендой, оказалась правдой. Столь близкой и пугающей.

– Прабабушка Алийании была дочкой Акриста и Лолиаты. – Лолиата, надо предполагать, эта та самая девушка, которую соблазнил верховный бог? – Ирит прокляла ребёнка Лолиаты.

– Моя мамочка умеет мстить, – хмыкнул бог Смерти. – Она не просто убила ребёнка, не заставила мучиться какой-нибудь болезнью. Она пробудила в нем хаос, который передался ребёнку от отца. Когда ребёнок обрёл семью и детей, то сошел с ума и перебил всех, кроме одного своего ребёнка. Потом разум вновь прояснялся у носителя проклятия, он увидел, что натворил, и убил уже сам себя. Это, если кратко.

– Да, – кивнул, подтверждая слова Слейна, ректор. Он ничуть не разозлился, что его перебили. – Алийания была потомком Лолиаты и носителем проклятия. Хаос проснулся и в ней, но как-то она смогла с ним договориться. Эти двое стали работать в паре. Алийания помогает вырваться полностью хаосу, а тот в обмен, видимо, не убивает тех, кем она дорожит. Дорожила, – тут же поправился мужчина.

– Она и сейчас дорожит, – вздохнув, печально сказала я. – Я разговаривала с ней несколько раз. Она говорила, что делает это все, чтобы спасти свою дочь. Дэрия ведь тоже носитель проклятия?

Мужчины нехотя поочерёдно кивнули, подтверждая и так уже мне понятный факт.

Слейн, хоть и тоже бог, но не может перебороть проклятье своей мстительной матушки. Однако, все-таки, вот тётка, конечно, злой гений. Даже Гера бы до такого не додумалась. Хотя она знала толк в мести, особенно любовницам своего муженька, который ей разве что с деревом не изменил.

– Ее мать пыталась найти способ снять проклятие со своего ребёнка. Какой бы сумасшедшей она не является, но дочь она любит.